Текст книги "Звездолет "союз" (СИ)"

Автор книги: Яна Завацкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 13. Сила воображения.

– Черт возьми! Антуан! Мы же не можем существовать, если наша масса бесконечна! Ты понимаешь что-нибудь в физической составляющей?

– Нет, капитан. Но мы и не существуем в стандартном понимании этого выражения.

– Ты хочешь сказать, что мы бесплотные духи? Или что? Должен же быть какой-то материальный носитель?

– Вероятно, он есть, – согласился Антуан, – но я не могу, исходя из имеющихся у меня данных, определить этот носитель.

– Лептоны? Кварки? Преоны? – задумался капитан, – что-то же должно существовать и внутри черной дыры!

– Исходя из наличной информации, я не могу сделать никакого вывода, капитан.

– Ладно, плевать, неважно это…

Кэс с удивлением понял, что ощущает собственное тело. Совершенно обычно – даже слегка хочется в туалет. Спина сигнализировала о плотной ровной поверхности, веки моргали, пальцы шевелились произвольно. И что – все это на самом деле не существует? Или все это – облако субчастиц? Все эти ощущения – фантомные? Н-да… Как правильно говорит Антуан, выводов сделать мы не можем.

– Антуан, ты ведешь записи, наблюдения окружающей среды?

– Разумеется, капитан, автоматически. Но у меня нет уверенности, что они будут сохранены вне сферы Шварцшильда.

– Сейчас не это важно. Как мы можем выбраться отсюда? У тебя есть идеи?

– Нет. У меня нет связи с двигателями и кораблем. Я предполагаю, что корабль прекратил свое существование.

– То есть ты хочешь сказать, что в черной дыре сохраняется только разум. Но ведь это мистика какая-то! К чему безмозглой природе так беспокоиться о сложных структурах? И кстати, я ощущаю свое биологическое тело!

– Это естественно, ведь твой мозг сохранен как целостный массив информации, а в нем была записана и вся информация о теле.

– Но ведь и у тебя, Тони, должна быть вся информация о корабле! Разве нет?

– Она сохранена. Но в отличие от вас, биологических систем, я в состоянии отличить информацию об объекте от самого объекта.

Кэсу показалось, что в голосе Антуана прорезалось самодовольство.

– Гм… А ты не мог бы создать для меня иллюзию корабля?

– Я не умею создавать иллюзии. Но я думаю, исходя из свойств окружающей среды, тебе стоит попробовать это сделать самому. В чем смысл создания такой иллюзии?

– Ну если созданный корабль будет состоять из тех же лептонов, что и мы, то в итоге мы можем попытаться им управлять. Я бы попробовал заново транссветовой переход. Ведь что такое транссвет? Мы перестаем существовать как материальные объекты в нашем континууме и переходим в форму гравитонов, а затем восстанавливаемся при замедлении. То же самое мы могли бы провести еще раз. И превысив скорость света, мы можем преодолеть, очевидно, и сферу Шварцшильда, то есть выйти за границы черной дыры!

– Достаточно безумная гипотеза, – осторожно сказал Антуан.

– Чтобы быть верной! Во всяком случае, другого выхода у нас нет! Мы должны попытаться.

Кэс закрыл глаза – или воображаемые глаза. Рубка "Союза". Шершавая поверхность подлокотников. Привычные огоньки пульта. Стеклянная доска рабочего экрана… Обзорные экраны, а в них – чернота.

Ему показалось, или сквозь сомкнутые веки стал пробиваться свет?

Кэс открыл глаза. Тело сигнализировало ему об изменении положения – он полулежал в собственном пилотском кресле.

– Капитан, у тебя получилось! – воскликнул Антуан, – я понял, как это происходит! Капитан, кажется, у меня появляется воображение!

– Ты сможешь достроить остальные части корабля?

– Я уже сделал это!

Кэс огляделся в рубке. Все члены экипажа были на месте – но все лежали, точно мертвые, в креслах, глаза закрыты, тела неподвижны.

– Ант, что с ними?

– Я воспринимаю одновременно твою иллюзию и реальность коллапсара. Облака мозговой активности всех членов экипажа находятся в пределах созданной иллюзии. Но они сейчас не могут прийти в себя, так как их сознание поглощено собственными фантазиями.

– Так. Значит, мы начнем работу вдвоем. Антуан, проверка состояния двигателей. Разогреть гравитационную катушку!

Происходящее казалось нелепостью. Кэс ожидал, что Антуан вот-вот ответит: капитан, опомнись! Здесь нет никаких двигателей, что я должен проверять, калибровать и запускать? Здесь нет пространства – где мы будем разгоняться?

Но Антуан работал как ни в чем не бывало. Двигатели гудели. Пульты мигали, показывая состояние корабля. Иллюзорный "Союз" начал разгон.

В экранах не было привычных звезд, в остальном ситуация казалась обычной. Судя по приборам, скорость корабля нарастала. Через несколько часов Антуан объявил, что готов к транссветовому прыжку.

– Готовность сорок секунд! – объявил Кэс, – обратный отсчет!

Он откинулся в кресле и вцепился в подлокотники руками. Какой бред! Этот транссветовой переход – не более реален, чем его недавний прыжок с башни в иллюзорном городе! Чего он хочет добиться?

Огромный нуль возник на экране. Корабль достиг скорости света. Обзорные экраны затянула серая пелена.

– Транссветовой переход закончен! Пять секунд до выхода! – объявил Антуан.

Кэс медленно открыл глаза.

В обзорных экранах сияли звезды.

Он обернулся к экипажу. Все без исключения выглядели так, словно только что пробудились от комы в незнакомой больнице.

– Что это было?! – воскликнула Светлана.

– Где мы? – спросила Лотта.

Остальные просто не нашли слов.

А не иллюзия ли это снова? – подумал Кэс. Но Антуан способен видеть обе реальности одновременно!

– Антуан?

– Все в порядке, товарищи! – отозвался искин, – гипотеза капитана оказалась верной! Мы снова находимся в пределах пространственно-временного континуума! Наши информационные структуры расположены на обычных молекулярных носителях. Мои данные не позволяют оценить физический и математический смысл происшедших явлений. Но я констатирую факт: мы снова находимся в обычном пространстве, все системы корабля работают нормально.

– Хорошо, – слабым голосом произнес Кэс, – наши координаты?

– Квадрат Ку15734, – сообщил Антуан и на всякий случай продемонстрировал визуальное отображение координат, – мы вышли из транссвета в полупарсеке от цели предпоследнего маршрута.

– И до Саванты…

– На обычной скорости путь до Саванты займет шесть с половиной суток.

– Как я понял, подозрения, что мир вокруг является иллюзорным, возникали у каждого из нас. Вначале и у меня это были лишь мимолетные прозрения – слишком частые дежа вю. Узнавания деталей, лиц из моего далекого прошлого, – Кэс вздохнул и откинулся на высокую спинку кресла в коммоне, – последней каплей было отверстие душа – я вспомнил, где видел точно такое же: в одном космосериале на Руси. Мне вдруг стало ясно, что все, буквально все здесь, до малейших деталей – плод моего собственного представления, сборная солянка моего опыта, фантазий, впечатлений. Я перебирал все увиденное – да о каждой мелочи я мог сказать, откуда она: из воспоминаний молодости, книг, сериалов, фильмов, пусть все это и сплелось в причудливую вязь – так, как бывает во сне, когда из обрывков впечатлений рождается новая реальность. Это было жуткое прозрение! Ведь иллюзия была моим миром, я ощущал себя в нем, я жил в нем… И тогда я решился на experimentum cruris. Я подумал, что если это иллюзия – мозг перестанет ее поддерживать, если наступит достаточно сильный стресс. Да, это был риск. Я мог бы разбиться в иллюзорном мире, и мозг, следуя иллюзии, прекратил бы существование. Но к счастью, меня сумел достать Антуан. Настоящий, а не иллюзорный.

– Я тоже поняла, что нахожусь в иллюзии, – призналась Лотта, – но понятия не имела, что с этим делать. А мир той, моей Саванты, был очень хорош! Мне там так понравилось сначала. Они там сами создавали планетарные системы, собирали планеты по кирпичикам, определяли законы природы для этих планет… Они были всемогущи! И все такие мудрые, интеллигентные и жили только познанием истины и творчеством.

– Похоже, мои представления были самыми радикальными, – улыбнулся Ю, – для меня Саванта уже не существовала в форме планеты. Сверхцивилизация, энергетические формы! Сначала они вроде обо мне позаботились, а потом я так понял, что им на меня плевать. У них дела поважнее, они управляют Вселенными, создают новые… Я для них – куда незначительнее, чем для человека бактерия. Правда, когда я подумал хорошо, я понял, что эта ситуация полностью отвечает моим прежним идеям о научном прогрессе. То есть я всегда считал, что если бы человечество целиком посвятило себя научному прогрессу, то через некоторое время мы вышли бы на вот такой уровень – то, что наши предки считали Богом. Стали бы сверхлюдьми, вообще даже уже не людьми ни в какой форме… Кидались бы Вселенными как мячиками.

– А мы с Лиолисом летали на крыльях, – мечтательно вспомнила Тина.

– Джан, а что видел ты, вот интересно? – спросила Чин.

– Много зелень, – сообщил инопланетянин, – большая хорошая планета, солнце, зелень, люди и джан общий разум, растения, животные, единая сеть, гармония. Джан хотеть так жить всегда. Джан нет наука, есть… джарххгглатдж. Джан верить, люди постичь джарххгглатдж, наука нет нужда, постижение. Джан видеть Саванта есть джарххггладтж!

– Что такое этот… джархх… как его? – удивилась Светлана.

– Справка, – сообщил Антуан, – джарххгглатдж есть в понятиях цивилизации джан интуитивное постижение объединенного разума, джан способны формировать сети эмпато-телепатического восприятия, по своим возможностям являющиеся сильным Сверхразумом.

Все с уважением посмотрели на Джана. На рыжей морде того сложно было разобрать что-либо.

– А что видела ты, Вета? – поинтересовался Ю. Светлана махнула рукой.

– У меня все было банально. Высокоразвитые люди с хорошим мышечным корсетом, по ходу выяснилось, что тело они моделируют в каких-то биованнах. Зелень, фантастические здания и все такое. Множество лабораторий и научных центров, я в этом мало что понимаю. Подозрения у меня тоже возникли, когда я осматривала орбитальные оборонные комплексы. Вдруг подумалось, что нечто подобное и я бы построила, будь у меня возможность.

– А моя Саванта была преимущественно биотехнологической, – мечтательно вспомнила Чин, – они объяснили, что поэтому и не интересуются окружающим миром. Хотя космические корабли, средства связи у них куда совершеннее наших, но тоже все на основе биотехнологий, все выращивается. Масса искусственных существ, модифицированные люди, порой и не поймешь, где созданное генетиками животное, где изменивший себя человек. Куча сверхспособностей – абсолютная память, телепатия, умение жить в воде, ночное зрение, да много чего. Вся планета – сплошные джунгли, дома-деревья… Кстати, а я бы не подумала, что это все мое подсознание – там были таки-ие существа! Я бы в жизни такого не выдумала.

– Порой, когда мы видим сны, тоже удивляемся, – заметил Максим, – и кажется, что не способны изобрести подобное.

– Кстати, а моя Саванта была полной противоположностью твоей, Чин, – вспомнила Лотта, – стальные пещеры! Полностью искусственная среда. Наполовину они были вообще лишены тел и жили в виртуале, те же, у кого еще были тела, обитали в многоэтажных слоях жилищ, покрывших всю планету. Там не осталось природы вообще, только в искусственных парках. Макс, а что видел ты?

– Тоже, наверное, банально, – пожал плечами врач, – я не рассматривал планету подробно. Мне сразу показали биоцентры, где собирали тела. Они давно не размножались, а лишь переходили из тела в тело, это было не сложнее, чем сменить платье. Тела строились в репликаторах на заказ, любая внешность, любые способности. Я даже, – он слегка покраснел, – и сам попробовал… гм… сменить тело. Был очень удивлен, очнувшись здесь в старом виде.

– Позвольте мне, товарищи, подытожить, – заявил Кэс, – опыт получился интересным, прежде всего, мы впервые в истории человечества побывали за сферой Шварцшильда. Смещения во времени не произошло – к такому выводу мы пришли с Лоттой, изучив наблюдаемые окрестности. Во всяком случае, никакого значительного смещения – может быть погрешность в несколько месяцев. У Антуана не было иллюзий, и он собрал ценнейшие данные об окружающей среде. Правда, их трудно интерпретировать. Сейчас уже ясно, что мы находились там в лептонной форме – непонятно лишь, почему сохранились наши мыслящие структуры. Я бы даже сказал, совершенно непонятно. Как мы смогли выбраться? Этот вопрос тоже требует изучения, и наверное, наш уровень не позволит ответить на него.

Он помолчал. Взглянул на Антуана.

– Мы будем дальше заниматься изучением собранных данных. Но знаете, что интересно? Каждый из нас видел Саванту, как он ее себе представляет. Мы по сути поставили мысленный эксперимент. Что, если бы власть на планете принадлежала ученым, самым интеллектуальным людям? Многие, во всяком случае, сами интеллектуалы, задавали себе такой вопрос. Я знаю тех, кто уверен, что это – самая приемлемая форма, следующая за коммуной форма общественной жизни, наиболее высокая и прогрессивная. Оказывается, каждый из нас в глубине души верил, что так и есть. Что если миром управляли бы ученые, он избежал бы множества ошибок, развивался прямо и стремительно, да и от внешней опасности сумел бы себя защитить.

– А сейчас ты в это уже не веришь? – спросила Лотта. Кэс пожал плечами.

– Наверное, верю. Но я скорее верил в Саванту как в планету СТК. Ведь я жил в молодости в мире, который был ничем не хуже воображаемой Саванты, а там не одни ученые были у власти, хотя ученых у нас было много. Я надеялся, что на Саванте сохранились принципы коммуны. Я и сейчас на это надеюсь!

– А я всегда думал, что власть ученых оберегла бы человечество от ошибок, – заметил Ю.

– То есть ученые должны стоять выше других, потому что они интеллектуальнее? – уточнила Чин.

– Да. Но ведь это естественное неравенство, которое нельзя устранить! Люди различны по коэффициенту интеллекта! Так было в СТК, и так будет всегда. Почему же не признать это неравенство?

– Подобным образом, кстати, и рассуждали савантяне,– кивнул Кэс, – но их планета и создавалась как научная база, не-ученые были там лишь техническим, медицинским и прочим персоналом. Так что у них власть ученых – естественный процесс. Но знаете, что интересно? Через несколько дней мы увидим настоящую Саванту!

– Если это опять не иллюзия, – буркнул Максим.

– Ну уж нет! – помахал рукой Антуан с экрана, – я, в отличие от вас, жидко-коллоидных систем, иллюзии с реальностью не путаю! И я вам заблудиться не дам!

Глава 14. Саванта.

(*)002-14 *
  «Витрувианский человек», рисунок Леонардо да Винчи, находящийся в общественном достоянии.
  http://commons.wikimedia.org/wiki/File:Anatomia_homem_leonardo.jpg


[Закрыть]

– Даже скучно, – высказалась Чин, глядя на левый обзорный экран, демонстрирующий вид на планету с орбиты, – все как на Руси. Мегаполисы, дороги, отдельно стоящие виллы и замки…

– Это ни о чем не говорит, – возразил Кэс, – это вполне может быть планета СТК! Кто сказал, что непременно надо менять устоявшиеся формы архитектуры?

– Конечно, конечно, капитан, – улыбнулась Лотта, – но я хочу заметить, что по сравнению с нашими фантазиями… Обычно реальность бывает богаче и интереснее воображения! А тут ничего особенного. И спутниковый пояс обычный.

– Все же это высокоразвитая планета, – заметил Ю, – пока ничего сверхчеловеческого, но по сравнению с Калимантаном, да и Русью они далеко ушли вперед.

– Вернее, не вернулись назад! На Совете все было примерно так же. И это обнадеживает, – оптимистично заявил Кэс.

На планете говорили на линкосе. Появлению «Союза» не слишком удивились. От имени некоего Суммоса предложили посадочную площадку близ столицы – как правильно помнил Кэс, столица называлась Сорбонной.

Дежурных на корабле решено было не оставлять. В конце концов можно отдавать приказы Антуану и на расстоянии, а в случае опасности присутствие людей на корабле ничего не изменит. Итак, восемь членов экипажа "Союза" прошли по длинному рукаву космопорта и вынырнули в светлом пустынном зале, где их встретила маленькая делегация – двое мужчин и женщина, в серых плащах-накидках с белыми подворотничками. Все трое были очень высокими, красивые, но слегка неестественные черты лица наводили на мысль о генетических модификациях.

– Приветствую, – произнес один из мужчин, чуть поклонившись, – я Рудольф Атейрос, это также члены нашей семьи Атейрос, Лавиния и Кор. Наша семья является одной из самых влиятельных на Саванте, и по поручению Консилиума именно мы обрели честь первыми оказать вам гостеприимство. Мы рады видеть гостей из Космоса, с планеты Русь.

Кэс поклонился, копируя жест Атейроса.

– Я Кэс Кэрон, капитан корабля "Союз". Это мои товарищи, – он по очереди представил остальных, включая Джана.

– Я приглашаю вас в наш семейный замок, – торжественно произнес Рудольф Атейрос, -и надеюсь, что вы сочтете удобным воспользоваться нашими квартирами во время вашего пребывания на Саванте.

Лотта открыла глаза. Несколько секунд ей казалось, что сон еще не кончился. Чудесный, восхитительный сон!

Да нет же, на этот раз – не сон и не иллюзия. Это реальность. Это реальность уже потому, что она в самом деле никогда еще не видела такого великолепия.

И не могла бы придумать. Да, разница между той иллюзией в черной дыре – и этой реальностью именно во множестве деталей, которые Лотта никогда не могла бы вообразить раньше.

Потолок над ней был очень высоким и полупрозрачным, сквозь матовую дымку лился дневной свет. Лотта уселась. Зал, в котором она спала, напоминал древнюю резиденцию какого-нибудь короля или герцога докосмических времен. Как и все помещения этой… квартиры? Этой части замка, которая была выделена лично ей. Савантяне не скупились на квадратные метры.

Остается только удивляться, как хорошо здесь натуральная старина сочетается с незаметными вплетенными в обстановку супертехнологиями. Босые ноги планетолога ступали по деревянным широким доскам пола, из раскрытого готического окна пахло сиренью. Постель за спиной Лотты аккуратно свернулась и из белого кружевного ложа превратилась в прелестный узорчатый диван.

Лотта подошла к окну и с наслаждением вдохнула садовые запахи. Как же она стосковалась по синему небу, зелени, простору! И это она – ученый, планетолог, как же страдают, например, Чин и Максим, никогда не стремившиеся в космос и не привыкшие к нему?

А может быть, и получится здесь остаться? Хозяева немного странные… Но кажется, на этой планете вполне можно жить!

Лотта вспомнила вчерашний банкет, великолепные яства, ученых – членов семьи Атейрос и приглашенных друзей. Единственная странность – за столом прислуживали живые люди. Она заметила, что Кэсу это сильно не понравилось, он помрачнел и стал общаться односложно. Еще интересно, что прислужники были значительно мельче и меньше ростом, чем те, кто сидел за столами. Но все – очень приятной внешности. Когда юная маленькая служанка отошла от стола с подносом, Ю вполголоса уточнил у Атейроса, не андроиды ли это.

– Нет, зачем же, – приятно улыбнулся Атейрос, – работы по андроидам давно свернуты. Какой в этом смысл? Полно населения, которое нужно чем-то занять! Мы называем этих людей вульгары – это те, кто не захотел получить образование и заниматься наукой.

Лотта вспоминала этот разговор, нежась в просторной джакузи, в золотисто-сиреневой бурлящей воде с запахом трав.

– Потеплее, – негромко велела она, и вода чуть нагрелась.

– Достаточно!

Да это настоящий рай! Такого на Руси нет и у олигархов – ну джакузи, положим, она и на Калимантане гидромассажная ванна, а вот голосовое управление…

Лотта с сожалением вылезла из воды, обсушилась под обжигающими струями мощного фена-душа и надела чистую униформу "Союза". Села у зеркала и наблюдала, как тонкие манипуляторы укладывают ее волосы, пропитывая каждую прядку некими полезными растворами и закрепляя ее в продуманно-небрежном расположении.

Результатом Лотта осталась довольна. Помассировала немного морщинки под глазами… Что-то там Максим говорил о курсе омоложения. Пока еще он не разобрался в аппаратуре до конца, к сожалению.

А здесь наверняка давно уже нет таких проблем! Хотя они и не бессмертны, но живут, как Рудольф говорил, долго и сохраняют молодость.

Лотта вышла из роскошной, выложенной резными плитками, ванной. У двери ее встретила маленькая темноволосая служанка в голубом платье. Девушка изящно поклонилась и присела.

– Леди, я к вашим услугам!

Лотта смутилась. Но если у них здесь так принято?

– Спасибо, – сухо произнесла она, – но мне ничего не нужно. Впрочем, хотелось бы позавтракать, это можно?

– Леди, мне поручено проводить вас к леди Лавинии. Вы могли бы позавтракать с ней.

– Что ж, если Лавиния приглашает…

Лотта двинулась вслед за служаночкой по широкому дворцовому переходу, среди пальм и вьющихся лиан.

– Послушай, как тебя зовут? – спросила она. Девушка робко улыбнулась.

– Пун.

– Ты давно работаешь здесь?

– Восемнадцать лет, – и голосок у нее был приятный, щебечущий.

– Что? Сколько же тебе лет? – Лотта сообразила, что год на Саванте не принципиально отличался, например, от русийского, разве что на несколько дней.

– Сорок шесть.

– Гм… ты молодо выглядишь.

– Я не понимаю, леди, – заволновалась девушка. Лотта махнула рукой.

– Неважно. А сколько тебе платят, если не секрет?

– Платят? – с глубоким удивлением в голосе спросила Пун, – а как это?

Длинный стол был накрыт на двоих – заставлен сияющим хрусталем, тонким расписным фаянсом, скорее всего, вынутым из ближайшего репликатора. Яства на этих блюдах, тарелочках и в соусниках, заслуживали самых высочайших похвал.

– Видите ли, мы в некотором роде коллеги. Моя специальность – система Саванты, планеты, – объяснила Лавиния. Лотта с интересом взглянула на нее.

– В экспедиции летаете?

– Нет, – Лавиния качнула красивой головой, – видите ли, для моей темы вполне достаточно спутниковых наблюдений.

– Понятно, – Лотта потянулась за блюдом, и тотчас тонкие руки служанки положили ложку засахаренных ягод в ее розетку. Лотта скосила глаза на Пун.

– Скажите, Лавиния… на вашей планете так высоко ценится знание, ученые , интеллект… Это замечательно. Но мы как-то не ожидали в таком мире встретить… так сказать, неравенство. Ведь если раньше существовали экономические основы для этого – ну скажем, в мире было недостаточно ресурсов, то при изобилии нет никакой необходимости, скажем, в живых слугах.

Лавиния улыбнулась.

– Да, необходимости нет. Но ведь Лотта, поймите, что не все население может заниматься наукой! У большинства – у вульгаров просто нет для этого предпосылок – интеллекта и предрасположенности.

– Насколько я понимаю, в СТК полагали, что правильное воспитание и развитие с детства устранят эту проблему…

Лавиния покачала головой в темных тщательно уложенных кудрях.

– У вас умозрительное представление об СТК. И там далеко не все занимались наукой. И там были люди, которые… ну скажем, просто управляли производящей автоматикой, и еще огромная сфера услуг. Нельзя сделать учеными всех! Но у нас ученые – значительный процент населения. И потом, Лотта, у нас нет неравенства. Вы неправильно понимаете ситуацию. Каждый житель нашего мира имеет абсолютно равные шансы на получение образования!

– Вот как? Это интересно, – Лотта быстро, чтобы не успела Пун, стянула себе на тарелку кусочек сыра, – расскажите мне о вашей системе образования, Лавиния!

– Это просто. В возрасте шести лет все дети проходят тестирование. По его результатам они направляются в разные типы школ. Одаренные дети поступают на индивидуальное обучение, чтобы развить и отточить данный им от природы талант. Другие – в общие типы школ. В двенадцатилетнем возрасте для уточнения тестирование повторяется. Однако с восемнадцати любой человек, закончивший любую из школ, получает право на поступление в университет. Конечно, вступительные тесты весьма строги… Но индивидуалы обычно проходят их легко, а многие из них принимаются без экзаменов. Однако, как видите, и у других есть шансы поступить в университет и стать Учеными.

– Любопытно. Значит, и у нее, – Лотта едва заметно кивнула в сторону Пун, – была возможность поступить в Университет.

– Да, конечно, была, но я не уверена, что ей приходила в голову такая мысль. Но как видите, все справедливо.

– Очень странно. Я была уверена, что вы пользуетесь генной модификацией для улучшения способностей, разве нет? Тогда почему же не усилить интеллект у тех, у кого он от природы не так высок?

Снисходительная улыбка снова тронула губы Лавинии.

– Это первое решение, которое приходит в голову. Но здесь есть два момента. Во-первых, когда мы лишь разработали методы увеличения интеллекта, они были малодоступны и стоили довольно дорого.

– Стоили? – восклинула Лотта, – но это была планета СТК! Здесь не было денег!

– Это уже давно не планета СТК, не забывайте, – высокомерно заметила Лавиния, – мы порвали с этим дурацким экспериментом всеобщего равенства много веков назад! Так вот, естественным образом сложилось, что наиболее талантливые, умные члены общества могли провести своим детям операцию увеличения интеллекта… Эти дети в свою очередь становились еще более талантливыми и умными…

– Все понятно, – вздохнула Лотта, – и так сложились две касты: одна модифицированная, другая – нет.

– Это нельзя назвать кастами, – холодно возразила Лавиния, – ведь никто никого не ограничивает в правах… Мы все равны. Ваше любимое равенство!

– Как же не ограничивает, – голубые глаза Лотты прямо уставились на собеседницу, – если вот эта девушка… женщина… работает здесь бесплатно!

– Вы уже и это выяснили! Это неправда. Эта женщина проживает в нашем имении, ест, одевается, мы содержим и обучаем ее детей. Семья Атейрос несет ответственность за Пун и еще за десятки тысяч таких, как она! Полную ответственность. Однако никто не мешает всем этим людям учиться и стать Учеными самим! Если они не хотят – это ведь не наша проблема, правда?

Лотта кивнула. "Но ведь это и есть рабство!" – подумала она, однако ничего не сказала вслух. Лавиния продолжала.

– Есть и другая причина. Видите ли – а зачем обществу столько Ученых? Даже высокоразвитому обществу. На Саванте проживает два миллиарда человек, никаких ресурсов не хватит, чтобы удовлетворить научное любопытство каждого. Вы знаете, что мою работу, например, обслуживают два спутника, восемнадцать системных обсерваторий и две наземных? А я ведь я Ученый довольно средний, признаю. Куда девать всех остальных людей, не столь талантливых? Обрекать на безработицу и безделье? Мы решили развивать сферу услуг. Кстати, к тому же решению пришли и в СТК – и там большая часть людей работала в сфере "человек – человек": медицина, спорт, образование, психология, различные виды ухода за телом и психикой, воспитание детей… И у нас это так же. Пун тоже модифицирована, как вы догадываетесь. Она обслуживает нас и счастлива именно этой судьбой. Усиливать можно не только интеллект, но и например, желание служить ближним…

Лотта кивнула. Лицо ее сделалось деревянным. Она не знала, что ответить Лавинии.

– Кажется, нам нужно собираться в столицу, – пробормотала планетолог.

– Не торопитесь! Встреча с Консилиумом состоится лишь завтра после обеда.