Текст книги "Ключ от всех дверей (СИ)"

Автор книги: Яна Смородина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Глава тридцатая. Самоконтроль, тестирование и убийственные предпочтения кровавой ведьмы

Я открыла глаза. За окном ярко светило солнце. Но это меня совсем не радовало. На меня нахлынули воспоминания о вчерашнем. Я со стоном зажмурилась.

– Проснулась? – Ян наклонился ко мне и поцеловал в висок.

Я вяло кивнула. Как он может прикасаться ко мне после всего, что было? От представшей в воображении картины вчерашних событий я содрогнулась.

– Пойдем, тебе нужно поесть.

– Я не хочу.

Мне хотелось только умереть. Я монстр. Чудовище. Я сама стала сумеречной тварью. У меня уже есть клыки. А скоро, вполне может быть, появятся рога и крылья, как у бестии из сна. И копыта для комплекта. К черту копыта! Не смешно. Совсем не смешно, а страшно. Я окончательно становлюсь тёмной стороной Луны… Никому не известной ее частью и от этого еще более ужасной. Как мне с этим жить? Я могу убить всех, кого люблю. Мне нельзя быть вместе с ними. Я уткнулась лицом в подушку.

– Ян, я не хочу так жить, – бесцветно прошептала я.

– Перестань. Ничего страшного не произошло.

– Как ты можешь так говорить! – подскочила на месте я с подушкой в руках. – Я ненавижу себя за это! Ты не должен был позволять мне делать это!

– Должен.

– Я могла убить тебя!

– Нет, я контролировал ситуацию.

– Зато я нет! Я, как полоумная, вцепилась в тебя и ничего не соображала!

– Но ты сама остановилась. Разве ты не помнишь? Со временем ты научишься сдерживаться. И мы попробуем, что получится с донорской кровью. Может, тебе не придется кусать людей. Ну, или волков. Волка, если быть точным, – криво улыбнулся он.

А ведь я, и правда, сама остановилась. Я смогу контролировать себя. По крайней мере, можно на это надеяться.

– Ты так спокойно рассуждаешь об этом.

– А что, ты предлагаешь мне биться в истерике?

– Нет. Достаточно того, что бьюсь я, – я закрыла глаза. Он, конечно, прав. Я буду пить донорскую кровь, и никто не пострадает. И никаких рогов и копыт. Надо взять себя в руки. Ян и так возится со мной и устал уже от моих концертов.

– Вот и чудно. А теперь иди, поешь.

Обреченно вздохнув, я вылезла из-под одеяла и направилась в ванную. Увидев себя в зеркале, я едва удержалась, чтобы не отшатнутся от собственного отражения: лохматая, как не знаю кто, и ещё и вся в следах запекшейся Яновой крови. На лице её, слава Богу, нет – видимо, Ян постарался – а вот пижамные майка, шорты, все руки сверху донизу и даже ноги в бурых пятнах. Господи, я как кровавая Ума Турман из «Убить Билла», только катаны в руках не хватает! Умыванием тут не обойдется. Скинув перепачканную одежду, я залезла в душ.

Натянула махровый гостичный халат, вышла из ванной и прошлёпала к накрытому столику с завтраком. А аппетит у меня есть всё-таки.

Доедая яичницу, я пошла в атаку:

– Расскажи мне, что говорила Виорика, в точности. Я хочу знать, что меня ждёт. Знаю, что ты не всё мне сказал. Уж пусть лучше страшная правда, чем неведение.

Ян встал с кровати и задумчиво заходил по комнате из угла в угол. Я следила за ним взглядом. Он остановился и пристально посмотрел мне в глаза.

– Хорошо. Но при условии, что ты будешь воспринимать все спокойно. Договорились?

– Угу, – кивнула я.

– В общем, завершив ритуал, Виорика оградила тебя от этой твари. Но выпив крови в ходе него, ты стала истинным вампиром, – тихо сказал он.

Я замерла и перестала жевать.

– И что это значит?

– Это значит то, что если ты не будешь пить кровь – умрёшь. В этом твоё главное отличие от «кровавых». Они делают это по своему желанию, а ты по необходимости. Они тоже пополняют свою силу таким образом, но их уровень не идет ни в какое сравнение с твоим. Причём твои собственные способности будут усиливаться до крайности, и к тому же ты сможешь приобретать на некоторое время и чужие, способности тех, чью кровь ты пьёшь. Помнишь, как ты без усилия сломала кресло? Теперь в тебе на пару дней моя сила и молниеносность движений.

– И что, я и перекинуться могу? – удивленно открыла рот я.

– Это вряд ли, – засмеялся он. – Ты же не волк, моей крови для этого мало. У тебя внутри нет зверя. Хотя… – он задумчиво возвёл глаза кверху, а я с интересом подалась вперед.

– Ну, что – хотя? – не выдержала я.

– Хотя было бы интересно увидеть тебя в обличии зайца! Я даже представил: сидишь такая, ушками шевелишь, травку щиплешь… Мило.

Я скрипнула зубами и, пошарив рукой по полу, бросила в него первым попавшимся под руку предметом, которым оказался гостиничный тапочек. Ян ловко увернулся, но улыбаться не перестал.

– Да, заяц-кровопийца – очень смешно! – мрачно проворчала я.

– Не обижайся, – Ян уже сел рядом со мной и, обняв, поцеловал в шею и пробормотал: – Мой любимый, самый лучший на свете заяц…

– Ян, я тебя сейчас загрызу, если не уймешься с зайцами… – пообещала я. – И вообще, мохнатый пограничник, сейчас внеурочно отправишься купаться в фонтан, так и не дождавшись профессионального праздника! И ушами там шевелить будешь!

Он так заразительно расхохотался, что даже я улыбнулась.

– И тебе меня не жалко? Вымокну ведь весь! Замерзну… И вообще, это вэдэвэшники купаются, а не пограничники!

– Тогда ты войдешь в историю как первый водоплавающий пограничник! Давай дальше рассказывай! Какие мои способности усилятся?

– Например – Виорика так сказала – внушать людям и одаренным все, что угодно. Как ты могла это делать и раньше, только на дольше и большему кругу одновременно. Про остальное не знаю.

– А волкам? – прищурилась я.

– Нет. Волкам – нет. Можешь даже не пытаться. А что ты хотела внушить? Мне, я полагаю?

– Чтобы ты про зайцев забыл уже!

– Считай, что забыл.

– Свежо преданье…

– И ещё. Эту силу ты черпаешь из Нави и не зависишь от источника мира, в отличии от «кровавых» же. Мара тебе позволяет это. В обмен на кровь.

Я задумалась. Не завишу от источника мира. Вот какие безграничные возможности обещал мне Ярослав! Зачем мне они?

– Но мне не нужна эта чёртова сила! А есть способ избавиться от этого? – я нервно погрызла ноготь.

– Есть один способ, – уже очень серьёзно сказал он. – Но он нам не подходит. По многим причинам. Больше даже не спрашивай об этом.

Я задумчиво пожевала губами. Если способ всё-таки есть, то на крайний случай сойдет и он. Каким бы опасным не был. Я всё равно узнаю, что это за способ. Потом.

– Чувствую себя ужасно из-за всего этого. Боюсь, что причиню кому-то из вас вред. Вдруг на меня найдет какое-нибудь помутнение сознания, и я перегрызу тебе или Федьке горло? Тем более, что я хоть и на некоторое время сильна, как Геракл, и могу крошить в щепки любую мебель, – невесело усмехнулась я. Даже в этой ситуации я не утратила способность к сарказму. Что ж, похвально. Но от этого не легче.

Ян, с трудом сдерживая улыбку, покосился на «инвалидное» кресло, стоящее в углу.

– Ничего страшного, о мебели можешь не беспокоиться, – он погладил меня по голове, улыбка всё-таки проскользнула по его лицу. Но тут же, серьёзно добавил, – мы позаботимся о том, чтобы вовремя дать тебе необходимое, и ничего непоправимого не случиться.

– Очень на это надеюсь, – тяжело вздохнула я.

***

Мы вот уже почти неделю жили в Будапеште. Федька с Яном решительно взялись за задачу всяческими способами отвлечь меня от насущных проблем. Поэтому без конца развлекали меня, в том числе и самыми дурацкими способами. Но было забавно. Поэтому в данный момент мы втроем сидели на полу нашего с Яном номера, лицом друг к другу с налепленными на лоб стикерами. Следовало угадать, кто ты есть. У Федьки было написано, что он мисс Марпл, а Ян был представлен всем в качестве Трубадура.

– Я женщина? – спросила я.

– О, да, – сладострастно прогнусавил Федька.

Ладно, хоть бегемота не загадали.

– Привлекательная?

– Очень, – улыбнулся Ян.

– Очень? – ревниво уточнила я, глядя на ничуть не смутившегося Яна. – Я вымышленный персонаж?

– Нет. Мой ход! – обрадовался Федор. – Я мужчина? – в ожидании ответа он горделиво приосанился.

– Нет, – мстительно обрадовалась я. – Твой ход, – я повернулась к Яну.

– Ну, начну традиционно: я мужчина?

– Да, – сказала я и показала Федьке язык. Это я придумывала Яну кто он. Друг показал мне кулак.

– Симпатичный?

– Да.

– Вымышленный персонаж?

– Да.

– Из фильма?

– Нет. Так, – я потерла руки, – я какая-то известная личность?

– Нет, ты малоизвестная личность даже в узких кругах, – выпалил Федька. – Я животное?

– Очень хочется сказать, что да, но – нет! – развеселилась я.

– На что это ты намекаешь?

– Ян, твоя очередь!

– Я из мультфильма?

– Да.

– «Бременские музыканты»?

– У тебя там что, третий глаз под бумажкой? – спросила я и тут же проверила.

– Считать, что ответ – да? Трубадур, что ли?

– Так неинтересно. Ну ладно, значит я привлекательная малоизвестная женщина. Я одаренная?

– Да, – забеспокоился Федька.

– И как я должна догадаться, если я малоизвестная в узких кругах? Или… Так что, я – это я?

– Так неинтересно, – обиделся друг. – Кто я там? – он отлепил со лба стикер.

– Да, для мисс Марпл, ты какой-то малосообразительный. Видимо, впадаешь в маразм, возраст все-таки, – никогда не упускаю возможности его поддеть.

– Очень смешно. Ха, ха.

– Федька, не расстраивайся, тебе повезет в любви! – потрепала по волосам его я.

– В этом-то я как раз не сомневаюсь, – хитро прищурился он.

– Ну что еще: шашки, бильярд, стрельба из лука, биатлон – что на первом месте по списку? Слушайте, я уже спокойна как килька в банке, хватит выдумывать дурацкие развлечения.

– Мы вовсе не… – начал было Ян.

– Вот только не надо мне сказки рассказывать!

Они с Федькой уныло переглянулись.

– Ну, когда мы накупим кубиков Рубика и поедем домой? – решил сменить тему Федор. – Ужасно хочется, чтобы скорее повезло в любви, а то на вас смотреть – только душу бередить! А здесь меня никто не понимает! – пожаловался он.

Ян хмыкнул.

– Ага, и психику опять же травмировать! – припомнила я.

– Что есть – то есть, – согласился друг.

– Вот определимся с источником крови для Майи и поедем. Дома нужно быть очень осторожными, чтобы не выдать себя.

Мы с Федькой согласно кивнули. После упоминания о моей проблеме, мне стало не по себе. Уже прошло четыре дня, с тех пор как я покусала Яна. И я стала замечать, что иногда, задумавшись, таращусь на Янову шею, а зубам во рту становится тесно. В общем, довольно отвратительное ощущение. Для общей картины не хватает капающей слюны. А сегодня поглядев на себя в зеркало, я отметила, что под моими глазами залегли тени, а сами глаза стали гораздо темнее, чем обычно. Думаю, что и для окружающих это не осталось незамеченным.

– Кстати, сегодня я привез кое-что, и можно попробовать, – Ян показал на холодильник.

Я туда заглянула и действительно обнаружила четыре пакета с донорской кровью.

– Фу, не знаю, смогу ли я это сделать в здравом уме, – я достала один из пакетов. – А почему четыре? Ты оптом ограбил заборный пункт? – посмотрела я на Яна.

– Четыре группы. Может быть, какая-нибудь понравится больше.

– Ладно, была не была. Только не смотрите, мне ужасно неловко.

Они отвернулись, а я, с трудом подавляя отвращение, начала пить через воткнутую в пакет соломинку. В целом, все прошло нормально, не считая того, что она холодная. Я постаралась представить, что это не кровь, а скажем, странный на вкус молочный коктейль, и процесс пошел. Мне очень хотелось, чтобы все получилось. Так я выпила почти полпакета.

– Все.

– Ну как, ты себя нормально чувствуешь? – ко мне подошел Ян.

– Вроде бы. Только как-то душно.

Ян открыл окно, и мне стало лучше. Прислушиваясь к своему организму, я осторожно села в кресло. Кажется, сработало. Я посмотрела на напряжено глядевших на меня мужчин и выдавила подобие улыбки. Они хором облегченно выдохнули.

– Ну, слава Богу! Ты молодец, даже не капризничаешь, – Федя подошел ко мне и, присев на корточки возле кресла, погладил меня по руке, лежащей на подлокотнике. – Противно было?

Я пожала плечами. Уже совершенно успокоившись, я расслабилась.

– Приятного мало. Но все нормально.

– Тогда я пошел к себе, – он поднялся и, чмокнув меня на прощание в макушку, направился к двери.

В этот момент я почувствовала небольшое головокружение, и меня замутило. Зажав рот рукой, я рванула в ванную, но немного не донесла содержимое своего желудка. Зато успела закрыть дверь.

– Проклятье!

Весь пол ванной и вся ванна были залиты кровью, как в дешёвых фильмах ужасов. Я опустилась на пол и прижалась виском к холодному кафелю. Что же теперь делать? Кровь Яна во мне задержалась, а эта почему нет?

В дверь забарабанили.

– Май! У тебя все нормально? – послышался взволнованный голос Яна.

– Нет.

– Можешь открыть дверь?

Я встала и щелкнула замком – дверь сразу же распахнулась. Ян с Федей протолкнулись внутрь. Ян поскользнулся на луже «моей» крови и едва не упал.

– Еще ни разу мой поцелуй не вызывал такого эффекта, – задумчиво протянул Федор. Я кисло улыбнулась. – Ты сама как?

– Нормально. Весь мой внутренний мир перед вами. Выходите, я сейчас все уберу. – Я вытолкала их из ванной и бросила на пол полотенце.

Когда я вышла после глобальной уборки, то застала мужчин в задумчивом состоянии. Я поежилась и запахнула поглубже банный халат – из окна немилосердно дуло.

– Тебя больше не тошнит? – заволновался Ян.

– Всё равно больше нечем, – махнула я рукой.

– Итак, человеческая кровь тебе не подходит. Теперь нужно попробовать напоить тебя моей, – внес предложение Фёдор.

– Ну, уж нет! Сегодня я воздержусь от экспериментов, что-то больше не хочется выворачиваться наизнанку, – я устало села на кровать. – Может, это просто консервированная кровь не подходит?

– Да, пока вопросов больше, чем ответов, – Ян с задумчивым видом закрыл окно.

***

Федька с Яном пошли поужинать, а я осталась в гостинице. Есть совсем не хотелось. Не дай Бог, по инерции меня стошнит в ресторане. Мы с Яном встречаемся полтора месяца, а от меня у него одни заботы. Как он еще не сбежал? Постой-ка… Сколько, сколько мы с ним вместе?

О, боже! Как можно быть такой дурой!

Ну, конечно! Мы с ним вовсю любим друг друга, а я как последняя идиотка даже не позаботилась о предохранении! Понадеялась на его «волчьи способы» и даже ни разу не спросила его об этом. Как можно быть такой беспечной? Совсем мозгов нет!

Беззвучно шевеля губами, я принялась подсчитывать свой цикл. Задержка на две недели! Всё сходится: моя тошнота, аппетит, капризность и еще черт знает, что! Я в панике забегала по комнате. Если я беременна, то это ещё больше усугубляет проблему. Но с другой стороны, может, проблемы с человеческой кровью и нет, а просто это моя беременная тошнота! В смысле, токсикоз! Так это, кажется, называется.

Так, нужно срочно купить тест. Я заполошно начала вытряхивать из шкафа шмотки и одеваться. Уже взявшись за дверную ручку, я остановилась. Деньги! У меня их нет. Что же делать? Ждать пока Ян вернется? Да я умру от нетерпения. Да и не хочу ему пока ничего говорить. Вдруг он огорчится? А сама я рада или нет? Я положила руку на живот и представила маленького Янчика. Или Яночку. Ну, конечно, я рада! Не ко времени, правда. Ну и что? От мысли, что во мне растет маленькая жизнь, подаренная мне любимым чело… волком, по телу разлилось счастливое тепло. Как можно думать об этом по-другому? Так, вернемся к деньгам. Он что-то говорил про дар убеждения, можно попробовать. Если не получится, прикинусь дурочкой.

Выбежав на улицу, к своей радости я обнаружила неподалеку вывеску с крестом и змеей на рюмке и метнулась туда. Поздоровавшись с фармацевтом, я вспомнила, что не знаю языка и почувствовала себя Бриджит Джонс в швейцарской аптеке. Придется на пальцах объяснять, что мне нужно. Черт! А может он знает английский? Но его толком не знаю я. Немного знаю, но объяснить, что мне нужно, не смогу. Вот как по-английски будет «беременность»? С тестом-то все ясно… Тупик. Но у меня есть телефон! Справившись с нужным приложением-переводчиком я протянула мужчине телефон. Он прочитал и улыбнулся. Достал нужную коробочку и назвал сумму в форинтах. Отыскав в кармане завалявшийся там билет на трамвай, я стиснула его в кулаке. «Включила» сумеречное зрение и уставилась на пожилого мужчину. Протянула скомканный билет и, глядя фармацевту в глаза, повторила названную им сумму. От волнения я перестала дышать. А вдруг не получится? Он, глупо улыбаясь, положил «купюру» в кассу и отдал мне тест. Со скоростью звука я выскочила на улицу. Ура! Получилось!

Вернувшись в наш номер и досконально изучив инструкцию на английском (не без помощи переводчика, естественно), я поняла, что материала для исследования предоставить не могу. Ну не хочется мне и всё! Ладно, подожду. Для ускорения процесса я выпила две кружки воды и начала ждать. Стало скучно, и я, подойдя к зеркалу и подняв майку, принялась разглядывать свой живот со всех ракурсов в поисках зародившихся уже признаков беременности. За этим занятием меня и застал Ян. Замечтавшись, я даже не слышала, как он вошёл. Заметила я его, когда он уже вплотную подошел ко мне и, с интересом разглядывая меня, спросил:

– Чем это ты тут занимаешься?

От неожиданности я подпрыгнула, но майку одернуть не забыла.

– Ничем. Просто смотрюсь в зеркало.

– А что это у тебя в руках?

Упс! Я поспешно спрятала руки за спину.

– Ничего!

– Нет, ну я же видел, что у тебя что-то в руках! Покажи!

Вот не хотела я заранее говорить! Ну ладно. Всё равно узнает. Я протянула ему коробочку.

– Что это? – улыбаясь, спросил он и прочитал название.

Улыбка сползла с его лица. Мне стало нехорошо. Нет, не такой реакции мне хотелось от него.

– Не переживай, я его ещё не сделала. Может быть, я и не беременна, – на глаза навернулись слёзы, и я, скрывая их, отвернулась к окну.

– Май, – он подошёл ко мне сзади и обнял меня, а коробочку с тестом положил передо мной на подоконник, – ты меня неправильно поняла.

Я повернулась к нему лицом.

– Да что же непонятного? Моей беременности, если она есть, конечно, ты не рад, это видно по твоему лицу. Да, я глупо себя вела, не предохраняясь, – от обиды мой голос дрогнул.

– Мне очень хочется от тебя детей. И я был бы рад твоей беременности. Был бы счастлив. Но, к сожалению, это невозможно. Поэтому у меня такое лицо, – прижимаясь щекой к моему виску, тихо сказал Ян.

Я вывернулась из его объятий и посмотрела ему в глаза.

– К-как это невозможно? Но у меня задержка… и тошнит… И я подумала, что…

– Мне очень жаль, но это правда. Почему, ты думаешь, волки и ведьмы не заключают союзов? От наших связей дети не рождаются. Ведьмовской дар и не допускает зачатия от волка. Слишком разные мы по сути, хотя генетически совместимы. Я думал, ты знаешь… Вот и предохраняться нет никакого смысла, не от чего…

Я положила ладонь на живот, и из моих глаз закапали слёзы. А я уже привыкла к мысли, что у нас будет малыш. Я сжала руку в кулак, смяв майку на животе. Почему, как только я почувствую себя на короткий миг счастливой, судьба обрушивает на меня новый удар? Я повернулась к окну, взяла коробочку с тестом, скомкала её в руке и зашвырнула в стену и, оперевшись руками о подоконник, опустила голову.

– Значит, у меня никогда не будет детей?

– У тебя могут быть дети от другого мужчины, – печально сказал он.

– Но я не хочу от другого, хочу от тебя! – развернувшись, уткнулась лицом в его грудь и отчаянно зарыдала я. Он гладил меня по голове, прижимаясь губами к моей макушке.

– Когда-нибудь ты этого захочешь…

– И ты когда-нибудь захочешь детей. Мне больно от мысли, что у тебя будут дети, но не мои, – я посмотрела ему в глаза. В них я увидела отражение моей собственной тоски.

– И мне… непереносимо больно.

***

Значит, тошнит меня все-таки не из-за беременности. А задержка, наверное, из-за стресса. И, вообще, никакой беременности нет и быть не может. Как бы мне хотелось обратного. Раньше я никогда не задумывалась об этом, а теперь мне отчаянно хотелось невозможного. Почему все так? Всё против нас. Мы нарушаем законы природы, будучи вместе? Наша связь противоестественна. Но кому от этого плохо? Нам, только нам. Но я уже не представляю жизни без него. Как нам быть? А что, если он тоже уже об этом думал? Как страшно.

Нет. Не думал. Он ведь всё ещё со мной. Значит, я нужна ему. И он с самого начала знал о нашей перспективе и был готов на отношения со мной. А когда он захочет детей, что мне делать? Да, ладно, доживи сначала до этого момента. Стоп. Сколько можно убиваться? Всё, соберись, у тебя и без этого полно проблем, требующих срочного решения.

Итак, человеческая кровь мне не подходит. Это стало окончательно ясно, когда я перебрала все группы. Плохо, очень плохо – либо донорская точно отпадает. Это был самый лучший вариант. Но с Яновой ведь все получилось! Нужно пробовать Федькину. Может кровь одарённых усвоится моим организмом. Или может быть важен способ ее питья? В голове всё перепуталось.

– А может, как-то набрать крови, чтобы мне не кусать Федю. Мне страшно, – начала я, когда Федор непосредственно предложил себя в мое распоряжение.

– А ты умеешь брать кровь из вены? – удивился Ян.

– Нет, – я обреченно вздохнула. – А ты?

– И я нет.

– Ну тогда иди и кусай меня уже! – потерял терпение Федька.

– Не могу я так! Чувствую себя животным в зоопарке… Ян выключи свет, пожалуйста.

– Я прекрасно вижу в темноте, так что смысла в этом нет. Я отвернусь.

Я посмотрела на сидящего на кровати Федора – тот заметно нервничал. Ну вот, я ещё больше запсиховала!

– Заяц! Давай уже покончим с этим, мне, может, даже понравится.

Ян одарил его убийственным взглядом.

– Всё, понял – не дурак. Молчу.

Собравшись духом, я решительно подошла к кровати и села рядом с другом. Глубоко вздохнула и развернулась к нему лицом. Как к нему подобраться-то? Боже, как неудобно! Я поднялась на колени, подползла поближе. Взялась за его плечи, а он положил мне руку на талию и покосился на Яна. Я тоже посмотрела в его сторону. Скрестив руки на груди, Ян бесстрастно смотрел в окно. Но ему видно нас в отражении! Мне стало жутко неловко, и я заёрзала.

– Май, ну не томи! – взмолился Федька и выгнулся мне навстречу.

Закрыв глаза, я наклонилась к его шее и прикоснулась губами. Нашла вену и, решившись, резко вонзила в неё клыки, которые неожиданно стали длиннее и острее. Федька вздрогнул всем телом и вцепился мне в майку. Мой рот наполнился кровью, и я начала осторожно пить. Меня захлестнула волна наслаждения, глаза заволокло сумеречной дымкой…

Уже мало, что соображая, тихо зарычав, я повалила Федьку на кровать и, сев на него сверху, с новой силой припала к его шее. Это что-то невероятное! Такое необычное ощущение… сродни удовольствию от… короче, кайф! Друг прерывисто дышал и через некоторое время схватил меня за руки. В моей голове застучала здравая мысль, что нужно остановиться. Я замерла и резко отпрыгнула на противоположную часть кровати и с испугом закрыла рот рукой. Сколько времени прошло, и сколько я успела выпить? Не знаю. Глянув на Яна, я обнаружила, что он повернулся к нам и, сверкая желтыми глазами, смотрит на меня. Мне стало отчаянно стыдно, и я опустила глаза.

Федька поднялся, держась рукой за укушенную шею, и, восхищенно глядя на меня, выдал:

– Слушай, Май, а мне ведь действительно понравилось! Желающие стать твоей жертвой станут выстраиваться в очередь! Я едва…

– Федя, тебе самое время заткнуться! – перебила его я и покосилась на Яна.

Он проследил за направлением моего взгляда и, встретившись глазами с Яном, вскочил с кровати и устремился к двери.

– Я, пожалуй, пойду приму душ, а то весь перепачкался, – и смылся.

А я боялась взглянуть на Яна. Эта сцена с Федькой выглядела как-то двусмысленно. Я сама не ожидала, что почувствую подобное. Тогда, когда это было с Яном, я связала ощущения с… ну, в общем, ясно. А с донорской кровью вообще ничего похожего не было.

Он подошел ко мне и сел рядом на кровать.

– Извини, я не думала, что так получится…

– Я думаю, что теперь кусать ты будешь только меня. Иначе твои «жертвы» станут ими в прямом смысле, – в его тоне отчётливо слышалась насмешка, но это, тем не менее, прозвучало как-то зловеще.

Я испуганно на него посмотрела.

– Мне и самой как-то не хочется больше.

– Хорошо. Не хочу становиться серийным убийцей, – он обнял меня за плечи.

– Не ревнуй. К Федьке я ничего такого не чувствую. Это всё равно, что инцест, честное слово! Он мне как брат. И Федька ко мне относится точно также. Да и не в этом дело. Мне никто не нужен, кроме тебя. Даже не думай ревновать.

– Постараюсь. Но это очень трудно мне даётся, – Ян закрыл глаза и глубоко вздохнул. – От мысли, что к тебе прикасается другой мужчина… В твоих руках самое страшное оружие – чтобы уничтожить меня, тебе достаточно лишь предать однажды. Это единственное, что я не смогу тебе простить. Ни один волк не сможет.

Я повернулась к нему и уперлась лбом в его лоб.

– Не надо, не говори так. Я тебя люблю. Никого не любила, кроме тебя. И не буду любить, – прошептала я.

Он положил мне руку на затылок и… Прижав обе ладони ко рту, я подскочила кверху, наверное, на метр и снова умчалась в ванную.

Я лежала на кровати и бессмысленно смотрела в потолок. Итак, проблема не в способе потребления, определённо. Получается, я могу пить кровь только оборотней. Прелестно. Наверняка от желающих отбоя не будет. Меня убить. Парадокс – кровавая ведьма, предпочитающая волков. Самоубийственный парадокс. Вот это тупик, так тупик.

– Я думаю, тебе пора рассказать о способе, который бы разрешил эту патовую ситуацию, – медленно сказала я.

– Нет. Он очень небезопасен, ты можешь погибнуть. Шанс выжить мизерный, – резко ответил Ян.

– Шах и мат, – с расстановкой произнесла я. – Как ты думаешь, моё нынешнее положение можно считать безопасным?

– Я буду давать тебе свою кровь.

– Ну, конечно, будешь давать – пока она не кончится! – в раздражении села я.

– Я быстро восстанавливаюсь.

– О чём ты говоришь? Мне нужно питаться раза два в неделю. Ну, раз. Даже с твоей способностью к восстановлению это немыслимое количество! Надолго тебя не хватит. Много волков согласиться давать мне свою кровь? Кроме тебя – ни одного, посмотри правде в глаза!

Ян сидел в поломанном мной кресле, обхватив голову руками.

– Мы всё равно попробуем, – упрямо сказал он.

Я подошла к нему и села на подлокотник.

– Ян, пожалуйста, это бессмысленно. Рано или поздно я умру. Пусть я лучше умру сейчас, чем я сначала убью тебя и умру сама. – Он покачал головой. – Тогда я сама поеду к Виорике.

Он резко вскочил, развернувшись ко мне, взял и сильно тряхнул меня за плечи.

– Никуда ты не поедешь! – он зло посмотрел мне в глаза. – Даже не смей говорить об этом.

Я закрыла глаза и устало вздохнула. Как мне ему объяснить?

– Ян, лучше сделать это сейчас, пока у меня есть силы. Потом мы к этому придём, так или иначе. Если мне суждено умереть – я готова.

– Но я не готов! Ты не понимаешь, о чём говоришь.

– Так расскажи мне!

– Нет, – он стиснул меня в объятьях так, что мне стало трудно дышать. – Мы поедем домой. Расскажем Филу. Он поймет меня, твоё положение. Я уверен, у нас получится.

Пока он все это говорил, я стояла, уткнувшись носом ему в шею. У меня закружилась голова от близости к его бегущей по сосудам крови. Закрыв глаза, ни о чем другом я не могла думать, только о вене, пульсирующей под моими губами. Его сердце ровно стучало, разгоняя живительную солёную влагу по артериям, словно дразня меня. Мой рот наполнился слюной, а в горле стало непереносимо сухо, как в пустыне Гоби. Я судорожно сглотнула и резко отстранилась от Яна, тряхнув головой.

– Что, тебя мучает жажда?

Вот и нашлось определение тому, что я сейчас испытываю. Да. Мучительную, противоестественную жажду.

– Нет, – стараясь придать уверенности голосу, соврала я. У меня всегда плохо получалось.

– Не надо врать. Я вижу это по твоему взгляду.

– Что я вру?

– Да. И что ты хочешь. У тебя глаза почти черные. И зрачок…

– Что с моим зрачком?

– Он вертикальным становится… Как у кошки… Или рептилии.

Я бросилась к зеркалу и в ужасе уставилась на свое отражение. Действительно, очень потемневшая и увеличившаяся почти во весь глаз радужка и оттого едва заметный на ее фоне зрачок. Вертикальный.

– О, Господи! Я какой-то урод! – заключила я и закрыла лицо руками. Ко мне подошел Ян и отнял мои руки от лица. И я опять почувствовала, как из-за его близкого тепла клыки уперлись мне в нижнюю губу – и отвернулась. Не хочу, чтобы Ян воспринимался мной как источник необходимой мне крови. Он снова развернул меня к себе и, обхватив ладонями лицо, сказал:

– Ты не должна этого стыдиться. В том, что с тобой происходит, и что ты испытываешь, нет твоей вины.

– Я… ощущаю себя… монстром каким-то. Люблю тебя, а сама мечтаю вцепиться тебе в горло. Ещё и с ненормальными глазами!

– Так сделай это.

– Не могу. Не сейчас, – я освободилась из его рук и подошла к окну. – Не знаю, смогу ли в принципе.

– Сможешь.

Он порывисто подошёл ко мне и принялся целовать меня в губы. Я долго не отвечала на его поцелуй, но потом сдалась – не могу этому сопротивляться! – и вцепилась руками в его плечи.

– Ян, не надо! – простонала я и неожиданно укусила его за губу. Почувствовав во рту кровь, я ополоумела, и, с какой-то внезапно проснувшейся во мне силой прижав его к стене, впилась зубами в его шею.

Через несколько минут всё закончилось. Тяжело дыша, я опустилась на кровать и упала лицом в подушку. Ужас! Но это было так невероятно приятно. От этого на душе стало ещё гаже.

– Никогда так больше не делай, – сказала я сквозь подушку Яну.

– Как?

– Ты сам знаешь, как, – я повернулась к нему и бросила на него раздражённый взгляд. Он проигнорировал мою реплику и с невозмутимым видом направился в ванную.