Текст книги "Ключ от всех дверей (СИ)"
Автор книги: Яна Смородина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)
Ключ от всех дверей
Яна Смородина
Глава первая. Ноги, лыжи и не моя судьба
Всё началось с того, что моя подруга Жанна уговорила меня провести свободное время с пользой для организма. Её идея не слишком вдохновляла, поскольку езда на горных лыжах в принципе представлялась занятием рисковым, да и просто любительницей лыж меня назвать сложно. Перечень моих уверенных умений исчерпывался способностью красиво стоять в снаряжении и вдохновенно наслаждаться открывшимся пейзажем. По крайней мере, со стороны смотрелось неплохо, и мероприятие это проходило без пострадавших.
Остальное давалось с трудом.
Жанну сей прискорбный физкультурный факт волновал мало и до обидного недолго. Ведь «для таких, как я, существует детская трасса». В общем, я решила не упорствовать в своей склонности к праздному и безопасному времяпрепровождению, а подчиниться её порыву и не киснуть все выходные дома.
Омрачало импровизированные «каникулы» лишь отсутствие нашего общего друга Федьки. Он очень хотел поехать, но по причине внезапно приключившейся с ним ангины временно выпал из обоймы. Однако не пренебрёг наставлениями, особенно в части моей травмоопасности для себя и окружающих. Заботливый у меня друг, конечно.
В традиционном споре о том, на чьей машине мы поедем, победил Жаннин математический склад ума. Она по пунктам расписала все плюсы и минусы обоих вариантов, и по всему выходило, что чаша весов с большим перевесом склонялась совсем не в мою пользу. Как ни крути, со мной приключиться может всё что угодно. А если у моей «табуретки» предпенсионного возраста по дороге отвалится какой-нибудь жизненно важный орган? Пиши пропало. Железобетонному же аргументу – если я сломаю ногу на детской трассе, то каким образом поведу машину? – вообще противопоставить было нечего.
Итак, утром в пятницу, двигаясь в сторону какой-то там деревни (но точно не Чмаровки), из города выехал побитый жизнью и Жанкой, но вполне ещё жизнеспособный, автомобиль Пежо, управляемый той же Жанкой, и везущий меня и опять же Жанку на горнолыжный комплекс «Деменково».
На месте нас ждал с распростёртыми объятиями номер в гостинице избушечного типа. Это была первая моя поездка сюда, в Деменково, и сначала я не испытала восторга от увиденного. Как выяснилось – зря: циклопическая двухэтажная изба из оцилиндрованного бревна (в которой помещалось большое кафе и не менее двадцати жилых комнат), как ни странно, внутри оказалась вполне себе уютной.
Впрочем, Жанна не дала мне времени оценить удобство спальных мест, а сразу же погнала переодеваться в лыжный бронекостюм для немедленного покорения вершин. Она, как лыжница со стажем, занялась выбором инвентаря, а я, щурясь на солнце и с трудом подавляя зевоту, со скучающим видом принялась озирать окрестности. Вид с горы открывался что надо: до самого горизонта широко расстилалось полотно трассы, снег искрился и слепил нестерпимой белизной; вдали темнели островки леса, пронзительно голубое небо без единого облачка обещало близкую весну. Да, только ради таких красот стоило сюда приехать, даже в такую рань.
Кроме нас на склоне наблюдалось всего-то пара-тройка «жаворонков», вроде Жанны, да группа детей с инструктором, что несколько приободрило: свидетелей моего позора будет не так уж много.
– На, надевай, – подруга всучила мне прокатский комплект для лыжных пыток. – Боже ж ты мой, – всплеснула руками она, – мохнатки зачем опять напялила? Я ведь тебе перчатки нормальные дала!
– Мерзлявая я, а перчатки твои ни шиша не греют, – спрятала я пуховые рукавички за спину и, естественно, пороняла все лыжи.
– Чудо-юдо мерзлявое, – горестно вздохнула Жанна и тут же распорядилась: – лыжи пристегни.
– Жан, может, я все-таки на «плюшке»… – заныла в очередной раз я, ни на что уже давно не надеясь. Лыжи не перчатки, тут она слабину не даст.
– Какие плюшки?! Не позорь мои седины!
– Сейчас твои седины будут опозорены лыжами, – тоскливо пообещала я и обречённо щёлкнула креплением ботинка.
– Не факт. Ты ведь умеешь и в прошлый раз неплохо ездила…
– Ездила, но это было давно. Я всё забыла.
– Ерунда. Тут как на велосипеде: один раз научишься, во второй – сядешь и поедешь.
– Это очень обнадёживает. Вот я-то сейчас точно сяду. И поеду.
– Ладно, не ной. Вперёд, только вперёд! – Жанка махнула рукой, приглашая следовать за собой. – Смотри на меня и делай то же самое. Вон склон, погляди – ерундовый.
Как ни странно, детская трасса меня порадовала: выглядела вполне себе безопасной, склон пологий и широкий – будем надеяться, что обойдется без травм. Хотя и подружкино «пророчество» на счёт поломанных ног порядком напрягало. Но, в конце концов, я не настолько суеверна, чтобы теперь совсем не кататься, приехала – хочешь, не хочешь – изволь получать удовольствие. И я пошла получать.
Жанна недолго нянчилась со мной и, убедившись, что я «всё вспомнила» и довольно сносно могу передвигаться на лыжах без посторонней помощи, умчалась на трассу посерьёзней. «Я на пять минут, сейчас скачусь пару раз и вернусь». Да-да, плавали – знаем: корячиться мне тут в гордом одиночестве часа полтора, не меньше.
Как бы то ни было, краткий, но ёмкий Жаннин инструктаж, упавший на благодатную почву моих прошлогодних умений, неожиданно возымел эффект. Несколько раз удачно скатившись со склона, я поняла, что теперь превосходно езжу. Меня просто распирало от гордости, но похвастать было некому.
Поэтому шальная мысль разогнаться не по-детски на детской трассе, опьянённым эндорфинами мозгом была без колебаний одобрена. Наслаждаясь скоростью, близкой ко взрослым значениям (по моим ощущениям, километров пять в час, минимум), я победоносно «мчалась». Продолжалось это недолго: передо мной вдруг как из-под земли вырос «профессионал», подобный мне, и я, замешкавшись и предупредительно взмахнув палками (поворачивать я не умею, а как тормозить – не помню!), со всего недетского разгона врезалась в него.
От неожиданности ни заорать, ни испугаться, как следует, я не успела – повалились двумя мешками с картошкой мы дружно и абсолютно молча. Красиво так, эпично вышло: горы, снег и двое сваленных в кучу неудачников вперемешку с собственными лыжами и палками – загляденье! Была бы тут Жанка, точно бы сказанула что-то вроде: «Вот так люди и находят свою судьбу – романтика!»
Мысленно охнув, я первым делом ощупала ноги, памятуя о «пророчестве», и с облегчением констатировала отсутствие переломов. Вроде бы. По крайней мере, открытых – точно нет, максимум зад отшибла. Надеюсь, подбитый мною лыжник тоже не пострадал серьёзно. Я поправила съехавшую на глаза шапку и осторожно оценила обстановку и общий вид парня – а вдруг правда судьба?
Жертвой моей адреналиновой идеи пал (во всех смыслах этого слова), молодой человек субтильного телосложения, которое не скрывал, несмотря на свои размеры, лыжный костюм. Свалить его оказалось нетрудно даже с моей недетской скоростью. Не-е, он может быть и судьба, но явно не моя. «Не моя судьба» одарил меня злобным взглядом, от которого мне полагалось немедленно упасть замертво. Но поскольку я и так уже лежала, больше ничего не оставалось, как принять вертикальное положение. Такая же мысль, видимо, посетила и парня, и мы, цепляясь друг за друга и чертыхаясь, принялись подниматься.
– Пожалуйста, извините, я нечаянно, – невинно хлопая ресницами, я изобразила на своем лице самую обаятельную улыбку из своего арсенала. На всякий случай. Обычно она производит беспроигрышно обезоруживающий эффект. Но не в этот раз.
– Смотреть надо, куда едешь, – нисколько не смягчившись после моих извинений, пробурчал он и, отстегнув лыжи и припадая на левую ногу, поковылял в сторону подъемника.
Моя улыбка обижено увяла. М-да… Теряю квалификацию.
Ну что ж, порцию адреналина я получила, можно продолжить! Но после судьбоносного столкновения удача оставила меня окончательно, потому как мой путь к подъёмнику послужил прекрасной иллюстрацией работы закона всемирного тяготения в действии. Не менее двадцати раз. В итоге, пострадали все выпуклые части моего тела, а ощущение непревзойдённого профессионализма стремительно улетучилось.
Но мало того, в этот момент мне казалось, что все смотрят исключительно на меня, прямо цирк, да и только! Косятся, хихикают. Самое обидное, что смеялись и взрослые, и дети. Последние преобладали и веселья своего в силу недостатка воспитания не скрывали. Воспитанные взрослые тихонько хрюкали в сторонку. Такого унижения я не испытывала со школьных времён. Но падала снова и снова. Наконец, с грехом пополам мне удалось добраться до начала трассы. Скатиться ещё раз я не рискнула, решила лишить развлечения этот ржущий хоровод и гордо эвакуировалась в гостиницу. Ну как гордо… шла и роняла лыжи с палками, естественно.
Жанке скажу, что каталась до изнеможения, пусть порадуется, что приобщила меня к спорту.
После часа дезертирства мне надоело смотреть телевизор, и я отправилась на поиски приключений в местное кафе, за которое в результате небольшого осмотра интерьера и изучения меню, «изба» получила дополнительную звезду и благодушно переквалифицировалась мною в «терем».
Оазис общепита не пестрел многолюдностью (что, в общем-то, меня вполне устраивало), радовал добротной мебелью и натёртой до блеска посудой. Милая официантка принесла мне чашку неплохо сваренного кофе, который я с наслаждением принялась смаковать, сидя за одним из столиков. Настроение моё начало подниматься, и уже, казалось, ничем его невозможно испортить, как вдруг дверь открылась, и зашел молодой мужчина, а я от неожиданности чуть не выронила из рук чашку.
Потому что это был оборотень.
Я поняла это сразу, ведьмы (себя мы предпочитаем называть одарёнными) и оборотни чувствуют друг друга и себе подобных, даже с мизерным уровнем силы.
Поначалу мой страшно редкий дар никак не хотел просыпаться, а мысли о том, что я урождённая бездарь, уже перестали отчаянно пугать. Ну, нет дара и ладно: живут же без него люди. Ровно до тех пор, пока однажды меня не занесло в Федькин сон, который мы оба помнили в мельчайших подробностях. Потом путём нехитрых экспериментов удалось установить, что я сонник – и завертелось…
Со временем я научилась целенаправленно выбирать спящего, навевать нужные мне декорации, сюжет и даже изменять собственную «сонную» внешность. Кстати, многие любят поболтать во сне, порой экстремально откровенно, а то и вовсе погрезить о сокровенном. Поэтому теперь я – позвольте представиться – хранитель неисчислимого множества страшных тайн и позорных секретиков. Иногда невыносимо чешется язык невзначай намёк и наблюдать за выражением лица собеседника, как бедняга терзается: неужели я так глубоко погружена в тему его неприглядной тайны? Или случайно попала пальцем в небо? К сожалению, это самое глобальное из того, что я умею, а использовать в своих интересах чужие шкафные скелеты мне не позволяют ни совесть, ни строгое бабушкино воспитание.
Оборотень стоял ко мне спиной, ведя неспешную беседу с барменом, но уже через несколько секунд настороженно замолчал и слегка наклонил к плечу голову, повернувшись вполоборота в мою сторону, и едва заметно потянул носом воздух. Затем резко развернулся, словно (хотя почему словно?) почуяв ведьму (нас они называют только так), и уставился на меня неприятным таким взглядом. Я тоже смотрела на него, и мой взор излучал отнюдь не радость и симпатию. Хотя, как мужчина, мой визави оказался как раз симпатичным: высокий светлоглазый брюнет со сложением древнегреческого атлета и нарочито небрежной стрижкой, и я невольно залюбовалась им. Нельзя сказать, что встретить оборотня какое-то из ряда вон выходящее происшествие, но случается такое не каждый день. По крайней мере, мне доводилось сталкиваться с представителями этой расы нечасто. Традиционно одарённые и оборотни (себя они, к слову, называют волками) друг друга не жалуют, общаются вынуждено и стараются не вмешиваться в дела противоположного сообщества. Всё это сложилось исторически, а что за причины лежат в основе таких холодных взаимоотношений меня не особенно интересовали.
Я невозмутимо пила кофе, продолжая смотреть в исходную точку, хотя и такое пристальное внимание к моей, может быть, и не очень скромной персоне, несколько выбивало из колеи. Уж очень недружелюбным был взгляд, даже для оборотня. Но, к моему облегчению вперемешку со злорадством, в игре в гляделки я одержала победу – он первым отвёл глаза. Обменявшись со своим собеседником еще парой фраз, он снова метнул в мою сторону убийственный взгляд и решительно вышел за дверь. Тоже мне – Зевс Громовержец. Но на душе после этой немой сцены всё же остался гадостный осадок. Я решила не упиваться неприятными ощущениями и постаралась выбросить мысли о происшествии из головы.
А когда вернулась в номер, то обнаружила сияющую, как начищенный медный пятак, Жанну. В чём причина подружкиного необыкновенно радужного настроения, мне довелось узнать мгновенно, как только я переступила порог комнаты.
– Где ты была? – вопросила она и, не дав мне и открыть рта, тут же махнула рукой, – а, не важно! Ты не представляешь, я встретила такого потрясного парня! Кстати, совсем скоро ты сама его увидишь. Мы с тобой этим вечером приглашены на ужин.
– Да? – вяло удивилась я. – Только что-то я не припомню никаких приглашений.
– Ой, Май, перестань! Если тебе требуется официальное приглашение, то тебя приглашаю я. Кстати, он придет с другом, тоже довольно симпатичным, – и (о, боже!) она кокетливо мне подмигнула, а я закатила глаза.
– Ну, ладно-ладно, уговорила! – решила всё же капитулировать я. А почему бы, собственно, не развеяться, может, подпорченное настроение удастся исправить? – В каком сугробе ты тут откопала своего потрясного парня?
– На трассе, конечно! Где ж ещё?
– Он хоть кататься-то умеет? А то я сбила тут одного немощного лыжника. И он любезно посоветовал мне смотреть, куда еду.
– Умеет, и очень неплохо. Я ж не на детской трассе его откапывала. И друг его тоже отлично катается. Хочешь, организую, чтобы и тебя научил?
– Сначала я на него посмотрю, а там поглядим, нужен ли мне такой «учитель». И хватит организовывать мою личную жизнь, сама справлюсь. Только-только избавилась твоего Виталика!
– А что Виталик? Просто он очень настойчивый!
– Во-во. Спасибо тебе, родная.
– Ну, хорошо, если скажешь нет, настаивать не буду.
– Уж будь добра.
– Да ладно! Этот тебе просто обязан понравиться. Только теперь, когда пойдешь на улицу, своих бешеных хомячков оставь в чемодане.
– Я же сто пятьдесят раз объясняла, рукавички…
– Да, да, они такие замечательные, потому что их бабушка ещё заговаривала. Угги у тебя тоже волшебные?
– Нет, они просто удобные. И тёплые. Слушай, не слишком ли много претензий к моему гардеробу?
– К гардеробу претензий нет. Только к двум предметам. Ну всë-всë, не придираюсь. Будем считать эти твои лапти милым прибабахом. Но хомячков всё же оставь, в ансамбле с лаптями они – явный перебор.
– Ок, тогда договоримся: хомячки в чемодан, и мы не возвращаемся в шоу «Жаннапожени»!
– По рукам! Но, в случае чего, ты просто мигни – поженю!
Я снова страдальчески закатила глаза.
Опять у Жанны неуëмный зуд в области познакомить меня с кем-нибудь. Ещё и рукавичкам моим цепляется. Но всё же надеюсь, она будет увлечена своим новым знакомством и меня обойдет стороной её кипучая деятельность в направлении отыскать во что бы то ни стало мою вторую половину, соединить наши сердца и ощутить в связи с этим чувство выполненного долга. Кстати, тот факт, что сама подруга тоже не была обременена отношениями с кем-либо, её совершенно не смущал, поскольку она считала, что того самого она ещё не встретила, и всё у неё впереди. Но чтобы кого-то встретить, нужно «не сидеть на попе, а общаться», и вот однажды… Так вот, совсем недавно после моего невнятного: «Ну, не знаю…» на вопрос, нравится ли мне эта особь мужского пола, на вид симпатичная и «между прочим, ему в аспирантуру предложили поступать!», Жанна в страстном порыве «осчастливила» меня своим озабоченным однокурсником, тем самым настойчивым Виталиком, который оказался крайне непонятливым, долго держал осаду моей крепости (а сдавать я её не собиралась, даже если от голода пришлось бы есть собак и крыс) и не далее, как недели две назад, позорно оставил позиции, переключившись на другую жертву своего навязчивого внимания. И вот, не прошло и «полгода», ещё не заросла проеденная мною плешь на подружкиной голове, а передо мной снова все та же Жанна, окрылённая собственной, любовно взращиваемой идеей фикс о том, что я страдаю от одиночества.
Глава вторая. Мечты, туфли и почти сбывшееся пророчество
Вечером по Жанкиному высокому повелению мы расфуфырились и принарядились. Она надела суперплатье, которое выгодно подчеркивало её безупречную фигуру, и туфли на шпильке, при этом раз десять мне напомнила, как я брюзжала по поводу пропасти шмоток, собранных в дорогу. Я стойко игнорировала провокации, так как подходящих туфель у меня не было, зато в Жанкиной пропасти они нашлись. Не в уггах же мне идти, в самом деле! Нет, я бы пошла, но Жанна мне бы это вряд ли простила. Честно говоря, не думала, что и парадная форма в принципе пригодится. Поэтому скромный празднично-походный гардероб, состоящий из чёрных облегающих брюк и любимой блузки, пришлось вытряхнуть из сумки. Апогеем же моего наряда явились подружкины туфли на высоком устойчивом каблуке, которые она вручила мне с нескрываемым злорадным торжеством в глазах.
Усилия не прошли даром – наше появление произвело небольшой фурор среди местной публики: мужчины откровенно таращились (в особенности на Жанкин обтянутый платьем безупречный зад), а женщины с нарочитым хладнокровием посматривали на нас, делая вид, что наше присутствие здесь их совершенно не интересует. В зале я ощутила наличие оборотня, повертела головой в его поисках, но не обнаружила. Тоже пришёл отдохнуть. Мне-то что?
Подруга царственно прошествовала в середину зала и, найдя глазами своего «потрясного парня», просияла, тряхнула светлыми кудряшками и манежным галопом устремилась ему навстречу. Я молча двинулась за ней. Оборотень ощущался всё ближе, и я снова принялась озираться. А когда мы дошли до нужного столика, я встала как вкопанная.
Потому что мужчины, поднявшиеся для приветствия дам, оказались оборотнями. Оба. Высокие, широкоплечие, видные. «Все красавцы удалые, великаны молодые, все равны как на подбор, с ними дядька Черномор»… Хорошо хоть их не тридцать три. Причём, один из них – мой давешний партнер по игре в гляделки. Какая «удача»!
«Интересно, который из них Жанкин? Неужели этот… громовержец? Нет, скорее всего, блондин, который увяз взглядом в Жанкиных прелестях», – пронеслось вдруг моей голове. Да, странные мысли, не совсем те, что должны были появиться в данной ситуации. Выйти из ступора мне помог голос Жанны, которая удивившись моему поведению, спросила, когда же я, наконец, усядусь за стол, потому что для меня был вежливо отодвинут стул, и все ждали, когда я соблаговолю этим воспользоваться.
Выдавив из себя «спасибо» и дежурную, положенную по этикету улыбку, я грациозно опустилась на предложенный предмет мебели, при этом лихорадочно соображая, что же делать дальше, ведь для одарённой оборотни – не самая подходящая компания. Спутник Жанкиного кавалера, по-видимому, был солидарен с моим мнением, поскольку взирал на меня как санитарный врач на холерный вибрион. Взгляд же самого «потрясного парня», к моему удивлению, не был враждебным, а, скорее, вежливо заинтересованным. А внешний вид его действительно потрясал: светловолосый (прямо скандинавский наследный принц!), с ясными голубыми глазами, приятной улыбкой, и, что немаловажно, высокого роста (Жанна всегда балдела от рослых мужчин) и фигура у него тоже офигенная. Штампуют, что ли, этих красавцев удалых на тайном заводе по производству оборотней? Да нет, пожалуй, работа-то штучная.
Пауза неприлично затягивалась, но на помощь пришла подруга.
– Филипп, я хочу представить вам мою лучшую подругу Майю.
– Очень приятно, Майя, я – Филипп, а этот молчаливый мрачный тип – мой друг Ян, – улыбнулся он и выразительно посмотрел на своего соплеменника, который был явно не в восторге от моего присутствия, чего, собственно, и не особо скрывал.
– Рада познакомиться, – не очень-то радостно буркнула я.
Вечер протекал в напряженной обстановке, хотя Филипп пытался её разрядить ни к чему не обязывающими разговорами и шутками, а Жанна перемежала эти попытки спасти ужин прелестным щебетанием и смехом. Я же старательно делала вид, что у меня напрочь отсутствует чувство юмора, и поддерживала разговор односложными ответами. Как ни странно, повелитель молний тоже оказался не болтлив. Сидел со своим королевским разворотом плеч и метал время от времени снобистские молнии в мою сторону, в ответ получал полные презрения взгляды. М-да, развлечение на вечер так себе: долго я такой формат не выдержу.
Через некоторое время мы с Жанной отправились в дамскую комнату, где мне наконец-то удалось вздохнуть свободно. Но подруга явно не была настроена облегчить мне жизнь и тут же учинила допрос. С пристрастием.
– Что с тобой происходит? Какая муха тебя укусила?
– Господи, Жанна, столько вопросов! Никакая муха меня не кусала, просто голова болит. Пойдем спать, а?
Не начинать же прямо здесь просветительскую беседу об оборотнях! Она, конечно, в курсе того, что я не совсем обычный человек, как и Фёдор, кстати, тоже, но подробностей о разнообразии фауны нашего мира не знает. И ни к чему ей это знать. По крайней мере, не сейчас. Пофлиртует немножко с этим оборотнем, потешит своё самолюбие, и на этом, надеюсь, всё и закончится.
– Ты что, издеваешься, что ли? Я нашла мужчину своей мечты, а она капризничает! – возмутилась Жанна, но тут же сменила тактику. – Ну, пожалуйста, Майечка, давай ещё немного посидим! – в умоляющем жесте сложила ладони вместе и посмотрела на меня глазами Кота в сапогах из мультика про Шрека. – Не хочешь говорить, чем не угодил тебе Ян, я спрашивать не буду.
Вот даже как…
– Мужчина мечты, говоришь? – подозрительно глянула на неё я: она улыбнулась, не меняя при этом выражения глаз, и энергично закивала. Что же делать? – Ладно, только недолго, а то у меня правда болит голова, – не могу же я её одну оставить в обществе двух мужчин, да к тому же еще и оборотней!
– Майка, я тебя люблю! Ты самая лучшая подруга в мире! – Жанка подпрыгнула и порывисто меня обняла. Радуется как ребёнок. Ну как ей откажешь? – А что, Ян тебе совсем не понравился?
– Нет у меня желания брать у него уроки, если ты на это намекаешь.
– Точно? – хитро улыбнулась она.
– Точнее некуда!
– А ты ему понравилась.
– Понравилась?! Жанна, ты в своем уме? – оторопела я.
Очень понравилась. Это ясно видно по его лицу.
– В своём. Он всё время на тебя смотрит, а как встретится с тобой глазами – начинает хмуриться. Сидишь прямая как доска и то ледяными, то затравленными взглядами одариваешь. Будто на приеме у короля людоедов. Вроде и очково, и марку держать надо. То ещё зрелище. Конечно, он ничего не понял и расстроился.
Я просто обалдела и не знала, что ей на это ответить. Расстроился?! Да я сама сейчас как возьму и… расстроюсь!
– Я ж тебя как облупленную знаю, понравился, да? Стесняешься, небось. И не знаешь как себя вести. Попроще надо, попроще. И люди потянутся.
Ни фига себе выводы.
– Не надо ко мне тянуться, я сложная, – пресекла я бешеный полёт Жанниной фантазии. – И он мне вообще нисколько не понравился! А если тебе моего слова не достаточно, и ты забыла про наш договор, то я и обидеться могу. Или сейчас пойду и надену свои варежки. Сяду за стол и буду улыбаться как дурочка. И оправдывайся, как хочешь. Даже можешь сказать, что твоя лучшая в мире подруга слегка того.
– Всё, поняла, не надо! – засмеялась Жанна. – А смотри, как рассвирепела, прям… – осеклась она после последнего предупреждающего взгляда, всё же опрометчиво продолжая веселиться, – молчу. – Я показала ей кулак, а эта зараза звонко чмокнула меня в щёку. – Ну, не злись.
Мы вернулись за столик, Филипп ослепительно улыбнулся Жанне, и мы расселись по местам. Заиграл медляк, и «мужчина Жанкиной мечты» увлек её танцевать в зал. Стараясь придать своему лицу невозмутимое выражение, я невежливо развернулась спиной к этому «королю людоедов» и принялась разглядывать танцующих. И прямо физически ощущала прожигающий до самых мозгов взгляд оборотня на своём затылке.
– Если ты хотел произвести на меня неизгладимое впечатление, считай, что тебе это уже удалось, – раздраженно повернулась к нему я.
– Что тебя привело сюда именно сегодня, ведьма?
– У меня есть имя. Или у тебя проблемы с памятью?
– Хорошо, как тебя там, Майя? Озвучь свои планы, если тебя не затруднит.
– Тебе есть дело до моих планов?
– Нет, но мне не нравятся их непосредственная близость со мной и потенциальная необходимость перемены моих. Ведьмы ведь ничего не делают просто так, не правда ли?
Вот придурок. Озвучить планы? Ах, да. Я ведь специально выслеживаю оборотней, чтобы… даже не знаю, что бы мне могло понадобиться от них.
– Ну, план у меня прост – и дальше отдыхать с подругой. Знакомство с тобой, кстати, в него не входило. И, да, я здесь не просто так, а катаюсь на лыжах, – ровным голосом ответила я, изо всех сил стараясь сдержать растущее в геометрической прогрессии раздражение.
– Ну-ну. Что ещё не входило, но пришлось так кстати? Короче, давай сразу выкладывай, что тебе нужно от нас с Филиппом?
– Ты что, бредишь? – всё же не выдержала я. – О вашем с Филиппом существовании я узнала только сегодня, и если бы не Жанна, даже разговаривать с тобой не стала бы. Кто-то страдает болезненно разросшимся самомнением, только и всего.
– Понятно, придётся самому выяснять, – сокрушённо вздохнул он.
– Забавно, ну выясняй, выясняй. Как чего разузнаешь, не забудь мне сообщить, а то я-то не в курсе, – усмехнулась я и добавила интимным шепотом: – И продолжай дальше наслаждаться уверенностью, что Земля вокруг тебя вертится.
Подозрительно прищурившись, оборотень одарил меня многозначительным взглядом, но промолчал.
После этого странного разговора, я решила, что с меня хватит. Поднялась из-за столика и, язвительно пожелав приятного вечера, хотела царственно удалиться. И мне бы, наверное, это удалось, если бы не проклятая Жанкина туфля. На первом же шагу моя нога самым неграциозным образом подвернулась, и от боли в правой лодыжке потемнело в глазах. Воображаю, как чудесно это выглядело со стороны… Оборотень, наверное, чуть со стула от смеха не упал.
– Чёрт! Ну, Жанночка, спасибо тебе – накаркала! – со злостью пробормотала я и, сняв туфли, попыталась как можно непринужденнее проковылять к выходу, но, к своему ужасу, поняла, что не могу. Отлично, и как я теперь доберусь до комнаты?
– Прекрасный ход! Очень правдоподобно, у меня прямо рефлекс сработал, помочь тебе. Гениально, – проникновенно раздалось прямо возле уха голосом оборотня, а я от неожиданности вздрогнула, но даже и не подумала обернуться.
– Шёл бы ты со своими рефлексами… – передёрнув плечами и закусив от боли губу, пробормотала я и снова попыталась двинуться к выходу.
Бурлящий в крови адреналин не позволил мне испугаться, что за такую грубую реплику он, вообще-то, вполне может откусить мне голову. Или что там они делают с наглыми ведьмами? Бред! Ничего он мне не сделает. Сам мне хамит по полной программе, так что мы квиты. Надеюсь, злость придаст силы, и мне удастся добраться до номера. Может, даже не ползком. Не хотелось бы показывать этому придурку свою слабость.
– Обопрись на мою руку, я тебя провожу, – неожиданно предложил он.
– С чего ты взял, что мне нужна твоя помощь? – злобно на него уставилась я.
– Ну, ты же для этого устроила шоу. Хочу посмотреть и дальше, – он нахально подставил мне локоть.
Я с независимым видом отвернулась. Пробормотав что-то о бессовестно самонадеянных ведьмах, он резко подхватил меня на руки и решительно направился к выходу. От неожиданности я выронила из рук туфли.
– Поставь меня на землю! – прошипела я.
– Помолчи, пожалуйста, ужасно раздражает твой голос.
Я задохнулась от возмущения. Животное несчастное! Голос его мой раздражает. Да я вообще не имею ни малейшего желания с ним разговаривать.
Добравшись до лестничного пролёта, он остановился.
– Ну, куда же дальше нести тебя, о, прекрасная ведьма? – пафосно продекламировал он. Я хмуро продолжала молчать, скрестив на груди руки. – Ну, что же ты замолчала?
– Ты уж определись, молчать мне или говорить. Или мой голос внезапно перестал тебя раздражать?
– Нет, не перестал, а теперь ощущение усилилось. Говори номер комнаты, или мы отправляемся в кругосветное путешествие к администратору, – начал раздражаться он. – Я ведь всё равно узнаю.
Ещё чего не хватало – путешествовать тут с ним!
– Шестнадцатый!
Мы легко поднимались по лестнице (вернее, легко поднимался мой «носитель на руках»). На своей щеке я ощущала его дыхание, и мне это, к своему стыду, было приятно. Проклятье, и о чем я только думаю! И ещё… мне показалось – нет, готова поклясться! – что он… не знаю, обнюхал меня, что ли? Потому что этот ненормальный, как бы невзначай слегка наклонил голову к моей шее, втянул воздух и на пару секунд задержал дыхание. Честно! Я скосила в его сторону глаза и постаралась отстраниться, но, понятное дело, деваться было некуда. Зачем ему это?
– Что ты делаешь?
– Несу тебя в комнату, а что? – невинно заулыбался он.
– Я имею в виду… э… – вот сейчас спрошу прямо, а он меня высмеет, как пить дать. – Ничего!
Может, правда показалось?
– Ты имеешь в виду ничего? Как глубокомысленно! – усмехнулся он, но, к счастью, не стал настаивать на продолжении этой высокоинтеллектуальной беседы.
Пока я скрипела зубами от злости, оборотень тем временем остановился на площадке нашего этажа и с решительностью прекрасно ориентировавшегося здесь человека зашагал в нужном направлении. Так с относительным комфортом я добралась до нашего номера.
– Всё, дальше я сама. Выражаю тебе мою безграничную благодарность и так далее, – в эту фразу я вложила весь данный мне богом сарказм. Он поставил меня на не пострадавшую ногу, развернулся и, усмехнувшись, зашагал к выходу.
Слава богу, ушел. Я облегченно выдохнула, выудила из сумочки ключ и, открыв дверь, проскакала в номер. Что там делают для оказания первой помощи при… надеюсь, не переломе. Лёд! Точно, по-моему, прикладывают лёд. В минихолодильнике я льда не обнаружила, оказалось, там вообще нет морозилки. За снегом, может, спуститься или сосульку где-нибудь отломать? Ага, как тушканчик сейчас поскачу на улицу, вот смеху-то будет! И тут от поиска льда и дебильных планов по его добыче меня отвлек телефонный звонок. Это была Жанка, она беспокоилась бурно, многословно и продолжительно, поскольку не обнаружила меня за столиком.
