Текст книги "Из России с любовью (СИ)"

Автор книги: Яна Кельн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

– Будешь еще? – спросил Вик, потягивая и смакуя напиток.

– Наливай, – кивнул Генри.

Три полных бокала, выпитых почти залпом, на голодный желудок, сделали свое дело, и Генри изрядно захмелел. Виктор скрылся в своих мыслях, а парень воспользовался шансом и начал разглядывать старшего брата. Взрослый, красивый, не такой, как Дилан. Другой, совершенно другой. Притягательный? Вполне. Генри еще немного посомневался и пришел к выводу, что стоит все же ответить изменой на измену. А то, чем занимался в этот момент Дилан, у него сомнений не вызывало. Несомненно, сексом. Замена одного брата другим, показалась Генри вполне равноценной. Мальчик встал, опираясь рукой о край стола, чтобы удержать равновесие и подошел к Виктору вплотную. Тот не понял, что от него надо младшему брату и поднял голову.

– Что…? – дальнейшие слова были заглушены касанием чужих губ.

Виктор замер от изумления и не оттолкнул Генри. А парень воспользовался его замешательством, прикусил нижнюю губу, провел языком по верхней, и скользнул им в приоткрытый рот. Руки Генри ловко забрались под футболку, погладили живот и поднялись вверх, пальцы прихватили сосок, сжимая маленькую горошинку. По телу Виктора прокатился разряд тока. Он распахнул закрытые глаза и мягко отстранил от себя пьяного Генри.

– Не надо, – прошептал он, сжимая запястья парня и не давая рукам возможности вернуться к ласкам.

Любому другому парню, кто осмелился бы так прикоснуться к его телу, Виктор разбил бы лицо, чтобы неповадно было. Но бить брата, еще и изрядно выпившего, не хотелось.

– Почему? – Генри опустился перед ним на колени и надул губки, взгляду парня в этот момент позавидовал бы сам кот в сапогах из мультфильма «Шрэк».

– Генри, я не лезу в ваши отношения с Диланом, только не вплетайте меня в ваш извращенный кружок. Хорошо?

– Нет, – мотнул головой парень, покусывая нижнюю губку, – Ты видишь здесь где-то Дилана?

– Нет, не вижу. Но это не значит, что я могу заменить его.

– Хочешь отсосу? – Генри ловко вывернул руку из захвата, положил ее на пах Виктора и сжал твердую плоть, – Хочешь, – сам себе ответил мальчик, ухмыляясь.

– Убери руки, – прошипел Виктор, – Генри, еще одно движение в эту сторону и я тебя ударю.

Виктор сам не знал по какой причине злился больше, из-за глупой настойчивости Генри или из-за того, что его это цепляет, только вот не того близнеца он видет закрывая глаза. И от этого ярость поднимается еще больше, затапливая сознание. Когда Генри прикоснулся к нему губами, Виктор отчетливо понимал, что представляет перед собой близнеца, чье лицо было отмечено маленьким, едва заметным шрамом.

Его помешательство началось, после картины сплетенных тел братьев, извивающихся в постели. Виктор гнал от себя прочь эту грязь и разврат, но думал, все чаще и чаще, не в силах выкинуть эти кадры из головы. Он списывал это на последствия шока, который испытал, узнав, что близнецы – любовники. Перед ними он старался не показывать, насколько эта новость выбила его из колеи. Но Виктор прожил всю свою жизнь в стране с консервативными взглядами, где геи презираются большинством, Вику было тяжело сохранять равнодушный вид. Маска Генри оказалась для него слишком тяжела. Но он очень старался, боясь обидеть и оттолкнуть братьев от себя еще дальше. Громом среди ясного неба прозвучало осознание повышенного внимания к Дилану. Виктор ловил себя на том, что заглядывается на парня сверх меры. Почему именно Дилан? Чем эта злобная язва могла привлечь его внимание? Изначально Дилан ужасно раздражал своей манерой поведения, своим отношением к жизни, к людям в целом и к Виктору в частности. Узнав братишку еще ближе, Виктор испытал культурный шок, потому что за всю свою жизнь не встречал большей скотины, чем этот мальчишка. Но все негативные черты характера Дилана не отторгали пугающего влечения, которое нарастало с каждый днем все больше и больше, грозя переполнить резервуар и вылиться за его края. О последствиях Виктор старался даже не думать. Он не мог позволить себе ни единого шага в сторону Дилана. Виктор старательно пытался избежать влияния старшего близнеца, избегал его общества, надеясь, что со временем его отпустит, и отношение к Дилану станет вновь только как к брату. Он ждал, поэтому не спешил к отцу, умолять отселить его от младших братьев. Но чем больше он ждал, тем больше росла его заинтересованность. А когда Виктор, наконец, осознал, что все вышло из-под его контроля, и безобидный интерес перерос в одержимость, оказалось уже поздно что-либо менять. Дилан стал для него запретным плодом, который неимоверно привлекателен и сладок. Он хотел обладать им единолично, не допуская до него посторонних, так ведут себя только сдвинувшиеся фанатики, помешанные на какой-то идее. Апогеем умопомрачения стали сны, в которых он видел развратно стонущего под ним Дилана. Таких сновидений Виктор пугался до дрожи в каждой клеточке тела. Искренне не понимал, как такое произошло? Почему это случилось именно с ним? Искать причину в долгом отсутствии секса у Вика не получилось. Эту проблему он решил легко, а сны и желание обладать братом никуда не делись.

Виктор начал думать и размышлять о нетрадиционных взглядах на секс, о своем отношении к этому вопросу. Но все эти мысли плавно перетекали к Дилану, и Вик уже думал о том, каков он в постели, что представляют собой остальные его любовники, кроме Генри. Ко второму близнецу Вик не испытывал ревности, он не принимал его в серьез. Это, скорее всего, последствия того, что они морально слишком близки, поэтому перепутали любовь с душевной необходимостью друг в друге. Пройдет время, придет понимание. Остальные же постельные развлечения Дилана бесили. Виктор не понимал, какое отношение он имеет ко всему этому. Есть Дилан, есть его личная жизнь, где нет Виктора. Но все рано, факт, что у парня было множество партнеров, казался предательством.

Поэтому некоторое время назад, Виктор позволил Генри зайти настолько далеко. Молодой человек просто на просто не разобрался сразу, какой из братьев опускается перед ним на колени и делает пошлое предложение, а может, просто хотел поверить в иллюзию.

– Ты же хочешь, не пудри мне мозги, – прошептал Генри, не убирая рук.

– Я тебя предупредил, – тон Виктора оказался на редкость холодным и злым.

Генри поднялся с колен и сел на свое место, обиженно засопев.

– Если бы на моем месте оказался Дилан, то его бы ты не остановил, – не вопрос, утверждение, которое заставило Виктора сильно напрячься.

– Вы мои братья! Что за извращенные взгляды на секс? – Виктор хотел бы оправдаться и опровергнуть слова Генри, но их подтверждение в его штанах, все еще было твердо, как камень, а братик не дурак и быстро сообразил, на кого направлено такое желание, если ему отказали.

– Ты завелся, не отрицай, – Генри горько усмехнулся и допил остатки вина из бутылки.

– Есть грани, за которые нельзя переступать, как бы этого ни хотелось, – ответил Виктор.

– Есть желания, которые сильнее любых ограничений, – Генри вышел из-за стола и скрылся в своей комнате.

Дилан появился поздней ночью, довольный и выпивший. Лежа в кровати, Генри прислушивался к шороху, с которым брат снимал одежду и укладывался спать. Он не стал показывать, что не спит. Дилан не заметил, а Генри решил не привлекать к себе внимание.

Утро началось в суматохе, так как все трое проспали. Виктор носился по квартире, стараясь успеть приготовить завтрак близнецам, собраться на работу и не слишком сильно на нее опоздать. Дилан ходил злой и не выспавшийся, сыпля неприятными комментариями в адрес обоих братьев, а Генри нацепил привычную равнодушную ко всему маску и старался выкинуть из головы вчерашние действия. Ему было стыдно за свое поведение.

– Извини, – шепнул он, закрывая дверь за Виком.

Тот только кивнул, показывая, что извинения приняты и инцидент забыт. Но утренние угрызения совести оказались ничем, по сравнению с тем шоком и злостью, что Генри испытал, когда они подошли к учебному корпусу университета.

Около крыльца стоял рыжий парень, в котором Генри с трудом узнал сокурсника, что так приглянулся Дилану. Энди изменился не то, что кардинально, он стал совершенно другим человеком. От неуверенного в себе, замученного жизнью мальчика не осталось ни единой косточки. Их поджидал уверенный в себе парень, твердо осознающий свою цену и место в обществе.

– Привет! – Энди махнул близнецам, тепло улыбнулся Дилану и одарил странным взглядом Генри, который отстал от брата на пару шагов, переваривая увиденную картину.

Теперь стало ясно, чем он зацепил Дилана. Энди был красив, притягателен и мил. Только вчера это все было скрыто нелепой прической и убогой одеждой.

Дилан поздоровался с Энди и они, не дожидаясь Генри, зашли в здание университета. Мальчик почувствовал себя лишним в их компании. Это чувство взбесило. Дилан даже не обернулся, чтобы посмотреть идет он или нет. Скрипнув зубами в бессильной ярости, Генри развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел прочь. Ему не хотелось целый день любоваться на эту вне сомнения счастливую парочку. Это было выше его сил. Лед треснул под натиском обиды и душевной боли.

В течение всего дня Генри валялся на разобранной кровати, изучая потолок и переосмысливая их с Диланом непростые отношения. Брат всегда бесился из-за его холодности. Что же сегодня его ждет горячий прием.

Дилан не задержался, а после окончания пар сразу же приехал домой, перед этим оборвав телефон Генри. Видимо, все же, заметил отсутствие того на занятиях.

– Оглох! – с порога крикнул Дилан, влетая в комнату рассерженной фурией.

Генри даже показалось, что он уловил горько-кислый запах ярости, что проник в комнату вместе с братом.

– Нет, просто не хотел разговаривать, – привычно равнодушно ответил Генри, сдерживая пока разбуженную злость и ненависть.

– Ты заболел? – Дилан присел на край его кровати и положил руку на лоб, проверяя, не поднялась ли у братца температура.

– Иди на хер! – Генри оттолкнул теплую ладонь и встал.

– Эй, что с тобой? – Дилан заметил, что брат бесится, только никак не мог уловить причину такого настроения.

– Все отлично было, пока ты не пришел.

– Уйти? – удивленно спросил Дилан, осознавая, что Генри злится на него.

– Катись! – Генри резко развернулся к окну.

Дилан осторожно поднялся, тихо подошел к близнецу и обнял со спины, сцепляя руки в замок на талии, положил подбородок на плечо и вдохнул аромат туалетной воды, смешанный с запахом кожи.

– Что с тобой, малыш? – вкрадчиво спросил он.

Генри резко развернулся, толкнул его в грудь с такой силой, что Дилан попятился, быстро подошел к нему и со всего размаху залепил звонкую пощечину.

– Не смей меня никогда так называть. Никогда! – прорычал Генри, снимая все заслоны и преграды на пути лавины своей ярости.

– Ополоумел? – Дилан прижал ладонь к горящей щеке и уставился на брата.

Таким он Генри не видел ни разу в жизни.

– Иди, трахайся дальше со своим Энди! – закричал Генри, занося руку для следующего удара.

– Ревнуешь? – Дилан перехватил руку и с силой сжал запястье.

– Нет, рву отношения, – заявил парень, вырывая свою руку.

– Отношения? – злость – это вещь заразная, передающаяся воздушно-капельным путем. Дилан вспыхнул, – Не было между нами никогда, никаких отношений. Всегда был только я и мои попытки растопить тебя, о, мой снежный принц! – выкрикнул он.

Генри снова кинулся на брата с кулаками, горя желанием разбить смазливое лицо, причинить боль, стереть с его лица это выражение уверенности в своем превосходстве и правоте. Дилан вновь все поворачивал так, что виноват, оказался Генри, а сам парень не при чем, невинно обиженные ребенок, которому в детстве не додали всего. Дилан не растерялся и сцепился с братом, падая и утаскивая Генри за собой на пол. Катались братья по нему долго, со вкусом нанося друг другу удары, кидались взаимными обвинениями и разъярялись еще больше.

Говорят, что в споре рождается истина. В случае Дилана и Генри, это выражение оказалось ложным. Выдохнувшись, они разбрелись по разным частям комнаты, так и не решив, кто прав, а кто виноват. Ясно было только одно, что все отношения, какие существовали между парнями только что были разбиты на мельчайшие осколки. Просить прощенья и прощать не собирался ни один, ни второй. Дилан так и не сознался в том, что с Энди у него завязалась только дружба и ничего кроме нее, а Генри решил, что с него хватит измен и похождений сволочного братца, в конце концов, свет клином на нем не сошелся.

Успокоившись окончательно, Генри начал проводить рокировку. Он вынес все свои вещи из их бывшей совместной комнаты и перенес все в спальню к Виктору. Вещи брата же перетащил к Дилану. Пусть Вика и ждет неприятный сюрприз по возвращению, но это не его проблемы. Застелив постель, Генри улегся спать, эмоции схлынули, оставив после себя пустоту и усталость.

– Эй, ты, что здесь делаешь? – Виктор потрепал его по плечу.

– Сплю, – ответил Генри, щурясь от света ночной лампы.

– М-м-м, ты немного ошибся комнатой, – поведал молодой человек.

– Нет, теперь ты живешь с этим в одной комнате, знать не желаю эту суку, – Генри снова завалился на подушку и закрыл глаза.

Виктор не стал спорить, погасил свет, вздохнул, потрепав брата по волосам и ушел. Эта мимолетная ласка оказалась такой приятной и согревающей, такой родственной, что Генри невольно улыбнулся. Все же брат у него имеется еще один, а любовника найти это не проблема. Есть повод поменять роль в постели, Дилан не давал даже шанса на такую роскошь.

  Глава 3. Холодное блюдо.  

Беата поднесла к носу букет из кроваво-красных роз, с наслаждением вдыхая их аромат. Нежные бархатные лепестки сливались с цветом губ девушки. Тонкие, как иглы, каблуки цокали по тротуару, а недлинный шлейф ее белого платья развивался на ветру. По календарю в Лондоне давно наступила осень, но погода стояла еще по-летнему теплой. Длинные пальцы Беаты с идеальным маникюром переплетены с пальцами ее парня. Коуди шел молча, не влезая в ее мысли. А подумать было над чем. Беата все еще не решила, как подпортить жизнь Дилану. Пусть он остался далеко в ее прошлом, но оставить свои чувства неотмщенными она не могла. Слишком сильный удар по ее самолюбию нанес этот человек.

– Беата, – Коуди остановился и дернул ее за руку, так что девушка упала в его объятия.

– Что тебе? – недовольно спросила она.

– Можно я тебя поцелую?

– Нет, – качнула черноволосой головой девушка.

После события, которое стало начальной точкой их отношений, Беата не подпускала парня близко к своему телу, желая в полной мере насладиться конфетно-букетным периодом. А потом у нее был припасен для Коуди сюрприз, приятный для нее и не совсем радостный для парня. Но Стондэллу знать об этом не полагалось. Поэтому он пребывал в блаженном неведении относительно ее планов и считал себя самым счастливым человеком на земле, из-за того, что благодаря совету Дилана смог добиться расположения этой стервочки. Но эфемерное счастье без физического контакта было ему в тягость. Коуди до зубного скрежета хотел прикасаться к Беате, целовать ее, нежить в своих руках, как самое бесценное существо в мире. Он безгранично сильно любил эту хрупкую с виду, но сильную внутри молодую женщину.

– Беата, только поцелуй, – взмолился парень, притягивая ее к себе еще ближе.

– Нет, – снова отказала та.

Коуди мысленно выругался, сжал тонкую талию в своих руках, прижал к себе, переместил одну руку на затылок девушки, путаясь в мягких, словно пух, волосах и прижался к ее губам, сминая их в жестком поцелуе. Беата ответила, а душа парня возликовала.

– Что за манера? – фыркнула она, доставая зеркальце из маленькой белой сумочки и поправляя макияж, – Кто тебя надоумил постоянно добиваться от меня ласки силой?

– Дилан, – без задней мысли ответил Коуди, все еще смакуя вкус ее поцелуя, – он сказал, что ты любишь сильных и грубых мужчин.

– Ах, Дила-а-ан, – протянула Беата, мысленно зверея от того, что и здесь эта голубая сука приложила свою лапку.

– Что-то не так?

– Нет, все просто отлично. Пойдем в кафе, я устала.

Девушка сама взяла своего парня за руку и потянула через дорогу, где в одном из домов находилось чудесное кафе-мороженное. Сладкое полезно для деятельности мозга, а она Беате сейчас крайне необходима.

– Коуди, дорогой, – пропела девушка лилейным голосом, облизывая маленькую ложечку с фисташковым мороженым.

– Да, солнце мое?

Беата скривилась в душе. Она ненавидела все эти приторно-сладкие прозвища между парочкой влюбленных идиотов. Лесть, ложь и провокация. Хочется трахаться и проводить совместно свободно время, да ради Бога. Зачем опошлять все разными «кисками, зайчиками, мышками» и другими уменьшительно-ласкательными наименованиями фауны? Но на лице Беаты было искренне влюбленное выражение. У Коуди даже сомнений не возникало в том, что Беата без памяти влюблена в него. Все мы иногда бываем слепы, словно кроты, выбравшиеся на солнечный свет.

– Как насчет романтического вечера? – Беата одарила парня самой сексуальной улыбкой и опустила глаза, будто стесняясь своих низменных желаний.

– Могу устроить его сегодня! – с радостью сообщил Коуди, который давно жил в своей собственной квартире в престижном районе.

Коуди обладал экстравагантной внешностью и успешно освоился в модельном бизнесе, добился там немалых высот и был одной из самых востребованных моделей-мужчин страны. Его лицо, полуголое тело, его улыбку можно легко встретить на обложках самых топовых глянцевых журналов. Парня приглашали на показы, а за те годы, что Коуди крутился в этом бизнесе он стал своим на многих тусовках. Зарабатывал он достаточно, поэтому мог позволить себе если не все, то многое.

– Нет, дорогой, я хочу сама все подготовить. Как ты относишься к свиданиям в отеле?

– Если с тобой, то очень положительно, – Коуди лучезарно улыбался, а воображение парня рисовало откровенные, эротические картины.

– Тогда не будем откладывать это знаменательное событие, – Беата встала, подошла к своему парню и наклонилась к его уху, – хочу все подготовить, название отеля и время пришлю смской, – Беата провела языком по кромке уха Коуди и ушла, оставляя после себя только тонкий аромат цветочных духов и шикарный букет роз на столе.

Душа Коуди ликовала. Он так ждал этого. Секс в подворотне безумно понравился парню, экстремальные условия заставляли возбуждение зашкаливать. Но хотелось кое-чего еще. Хотелось долго ласкать восхитительное тело, хотелось сцеловывать ее стоны, хотелось быть с ней самым нежным и лучшим любовником.

Коуди расплатился и вышел из кафе. Замер возле дверей, пряча глаза за стеклами черных солнцезащитных очков. Чем занять себя до вечера он не имел ни малейшего понятия. Поэтому отправился бродить по городу. Через полчаса он дошел до центрального парка и нырнул в прохладную тень деревьев.

Спустя несколько десятков метров, Коуди свернул с главной аллеи парка, углубляясь в сторону, где было меньше гуляющих людей, детей и криков. Хотелось тишины, хотелось спокойно побродить по хитросплетениям дорожек, выложенных коричнево-желтой узорчатой плиткой, хотелось увидеть рыженьких белок, скачущих от кормушки к кормушке по толстым стволам древних деревьев. Шум города поутих, оставаясь где-то там, в дали за спиной. Вокруг слышались только звуки природы: пение птиц, шелест листвы и шорох веток, мерно покачивающихся на слабом ветру.

Белок Коуди так и не увидел, хотя старательно высматривал рыжие всполохи их шерсток среди зелени листьев. За кустарником, который раскинул свои цепкие ветви на одном из изгибов парковой дорожки, Коуди наткнулся взглядом на рыжую человеческую голову. Мальчишка бурно жестикулировал, доказывая что-то своему собеседнику, который был скрыт злополучным кустом. Коуди остановился и стал рассматривать яркого незнакомца. Профессиональный взгляд в один момент подмахнул красивое лицо и яркость персонажа. Его неординарный стиль в одежде, во внешнем виде и, судя по всему в жизни. Коуди отчаянно захотелось познакомиться с этим мальчиком, но просто подойти и заговорить, стеснялся, опасаясь, что его не правильно поймут.

Помявшись, некоторое время, молодой человек тяжело выдохнул, переместил очки с глаз на голову, чтобы не прятать взгляд, и вышел из своего укрытия. Рассказчик сию минуту замер, с хлопком закрыв рот, и ошарашенно посмотрел на Коуди. Эта часть парка была слегка заброшенной: дорожки с вывалившимися плитками, дебри кустарников, которые разрослись не в меру, клумбы, захваченные сорняками, старые лавочки с поржавевшими ножками и облупившимися красками скамеек. Поэтому юноши, спрятавшись здесь от окружающего мира, не рассчитывали встретить хоть единую живую душу.

– Привет, – произнес Коуди, широко улыбаясь.

Со стороны Энди, парень был сейчас похож на маньяка, так удачно наткнувшегося на своих жертв в безлюдном лесу. Он промолчал.

– Привет, – ответил Дилан, поднимаясь с пакета, который был расстелен на грязной лавочке, покрытой вздувшейся зеленой краской.

– О-о-о! – Коуди был удивлен встретить здесь знакомого, но этот факт не мало его порадовал, теперь он точно познакомится с рыжим.

– Знакомьтесь, – не разочаровал его один из близнецов Харрисон, – это Энди, мой сокурсник, а это Коуди, мой хороший знакомый.

– Рад знакомству, – поспешно выпалил Коуди, протягивая руку.

Энди пожал крепкую горячую ладонь, но смолчал, ответив на приветствие кивком.

– Как Беата? – спросил Дилан только из-за того, что Коуди спрашивал его совета относительно девушки. А судя по тому, что несносная особа исчезла из его поля зрения, не липнет к нему при первой удобной возможности и не обрывает телефон, то действия Коуди принесли результат.

– Отлично, – молодой человек пожал плечами, но взгляд его блуждал по фигуре Энди, разглядывая каждую, даже самую едва заметную, деталь.

– Рад, что ты смог ее добиться.

– Я тоже. Дилан, спасибо за совет, – Коуди все же отвел взгляд бессовестных карих глаз в сторону, потому что Энди начал сильно смущаться такого пристального внимания и щеки парня покрылись мягким розовым цветом, а желтые глаза зло блеснули в случайном лучике солнца, пробравшимся так далеко между густых ветвей.

Парень кивнул. Стондэлл стоял напротив двух молодых людей, разговор между ними явно не клеился, но уходить он не хотел. Обычно Дилан был не в меру болтлив, и пообщаться с ним можно на любые темы, но сегодня он выглядел подавленным и слишком напряженным. На бледном лице, под синими глазами, которые где-то растерли всю свою яркость и задорный блеск, залегли тени, сами глаза были подведены нездоровой краснотой, выдавая усталость или плохой сон Дилана. Губы искусаны и сейчас, парень старательно грыз нижнюю, отрывая тонкую кожу. Ранка уже кровоточила, и Дилан с садистским удовольствием прихватывал ее зубами, как можно сильнее. Может, Энди его любовник и они выясняли отношения. Хотя…

– Как у вас с Генри? – Коуди смотрел прямо в глаза Дилана, поэтому легко увидел ту злость и тревогу, которая промелькнула в них.

– У нас с Генри никак, – зло хмыкнул парень, – У Генри, вероятно, все хорошо.

– Ясно. Я пойду.

Уходить Коуди все еще не хотелось, но это было необходимо. Дилан не был настроен на разговор и четко дал это понять своей интонацией. Видимо между близнецами черная кошка пробежала. Только ноги отказывались подчиняться сигналу мозга и сходить с места, а глаза сканировали образ рыженького мальчика, тщательно сохраняя его в одной из ячеек памяти. Коуди все же махнул рукой, развернулся и побрел в обратную сторону.

Всю дорогу, пока он шел до выхода из парка, за которым его ждал нагретый солнцем город, горячий асфальт, источающий волны жара, словно разогретая сковородка, удушливый запах от автомобилей, плотным потоком текущих по Лондонским улицам и другие прелести цивилизации, молодой человек никак не мог выкинуть образ этого парнишки из головы. Он сам не мог четко объяснить себе, почему он так тщательно, как губка воду, впитывал его в себя, но это шло на подсознательном уровне и от решений самого Коуди никак не зависело.

Молодой человек вышел за пределы парка, купил бутылку ледяной минеральной воды без газа и сделал несколько жадных глотков, гася в себе пожар, вызванный несколькими причинами, в том числе и огненной шевелюрой сокурсника Дилана. От мыслей об Энди парня отвлек перелив мелодии телефона. Пришла смс от Беаты. «Савой, номер 627».

Коуди купил очередной букет роз, но в этот раз ярко-желтых, чьи лепестки были схожи по цвету с кожурой лимона. Беата любила раскидывать букеты по всем местам, которые они посещали, но Коуди просто не мог не дарить ей цветы. Вынужденно циничный по жизни, Коуди в душе был неисправимым романтиком, который хотел окружить свою вторую половинку нежностью, заботой и бесконечным вниманием.

Тяжелый букет из тридцати трех цветов на длинных крепких стеблях, оттягивал руку, шипы, которые по невнимательности остались на розах, неприятно царапали кожу, но Коуди совершенно не обращал внимания на такие мелочи. В данный момент молодой человек не отрывал прямой предвкушающий взгляд от пейзажа, текущего за окном истинно лондонского такси. Черный кэб – традиция, берущая свое начало много десятилетий назад. Водитель, который непременно знает, где находится нужный отель, не отвлекал от мыслей.

На месте Коуди был ровно через полчаса, как получил сообщение девушки. Парень быстро пересек фойе и скрылся в лифте. Его двери распахнулись довольно быстро, выпуская молодого человека на шестом этаже. Длинный коридор со светлыми стенами и уютной отделкой из натурального дерева, на полу толстый ковер, вокруг никого. Коуди внимательно изучил номера на дверях комнат и направился в нужную сторону. В дверь, на которой изогнутыми цифрами было указано 627, Коуди осторожно постучал. Отошел на шаг назад и стал ждать. Сердце металось в грудной клетке, губы пересохли, и безумно хотелось пить. Все тело охватило сильнейшее волнение, причины которого Коуди не мог понять. Он никогда не чувствовал себя так неуверенно перед встречей с девушкой, и дело тут было не в дорогущем отеле и безумно шикарной окружающей обстановке, этим Коуди было не удивить, дело было в ином. Какое-то внутреннее предвкушение не оставляло, держало в напряжении, заставляя дрожать каждую жилку.

Коуди выдохнул только, когда дверь открылась и на пороге возникла Беата, одетая лишь в пеньюар баклажанового цвета с черным кружевом, не дающий свободно мыслить, такая одежда заставляла думать только о низменном и похотливом. Молодой человек жадно сглотнул и улыбнулся, протягивая букет девушке.

– Спасибо, дорогой, – протянула Беата слегка хрипловатым голосом, пропуская гостя внутрь.

Коуди прошел, миновал коридор и оказался в просторной гостиной, заставленной дорогой мебелью и техникой. Девушка положила букет на диван, взяла брюнета за руку и провела в спальню. Обстановка впечатлила молодого человека, потому что не уступала тем, что часто мелькали в фильмах для взрослых. Огромная кровать, с белым постельным бельем, усыпанная яркими лепестками роз, бутылка сладкого шампанского в ведерке со льдом, на низком стеклянном столике ваза с фруктами и два хрустальных бокала на длинных ножках. Коуди едва подавил смешок, настолько это было предсказуемо, но не хотел смущать или обижать свою девушку, поэтому расхвалил ее сюрприз.

– Разденься, – шепнула она, проводя языком по нижней губе парня.

Коуди не послушал, а впился в Беату, страстным горячим поцелуем, срывая с нее тонкий шелк. Вскоре они оказались на кровати среди лепестков, липнущих к обнаженным телам. Девушка извивалась и громко стонала, оставляя на теле молодого человека яркие красные полосы от ногтей.

– Стой! – громко и четко сказала Беата, когда Коуди уже был готов взять ее.

– Что-то не так? – парень посмотрел на нее мутными глазами, но послушно замер.

– Да, не так быстро, – девушка ловко вывернулись из-под тяжелого мужского тела, и достала запотевшую бутылку, – Открой, хочу выпить, – улыбнулась она, протягивая ее Коуди.

Несколько движений, от чего мышцы вздулись на сильных руках, тихий хлопок и комнату заполнил сладкий аромат. Беата поднесла два бокала, и парень разлил по ним шипучую желтовато-золотистую жидкость.

– М-м-м, – протянула девушка, облизывая сладкую влагу с полных губ, – вкусно.

Она хитро улыбнулась и потянулась за поцелуем, неловкое движение руки и шампанское из бокала Беаты проливается на постель.

– Ой! Неси скорее полотенце! – девушка быстро столкнула кавалера с кровати.

Нескольких секунд ей хватило, чтобы сделать маленький шаг на пути к своей мести. Коуди вернулся с белым мягким куском ткани, прошелся по постели и откинул его прочь, вновь усаживаясь рядом с девушкой.

– Долей, у меня есть тост, – попросила Беата, протягивая свой пустой бокал.

Коуди плеснул в него еще шаманского.

– Хочу выпить за то, что приносит нам больше всего удовольствия, – она коснулась бокала Коуди.

Раздался мелодичный звон, молодые люди до самого дна осушили свои бокалы и убрали их подальше, чтобы не мешали наслаждаться теплом и ласками друг друга, которые с каждой секундой становились все жарче и горячее.

– Коуди, – шепнула Беата, когда парень сдерживал свою страсть из последних сил.

– Да, сладкая моя, – хрипло выдохнул он.

– Я хотела бы внести немного разнообразия. Позволишь?

Парень внимательно всмотрелся в лицо своей подруги, но кроме лихорадочного блеска в ее глазах и милой улыбки на пухлых губах, не мог ничего увидеть. Большие окна были плотно зашторены тяжелыми толстыми портьерами, не пропускающими в комнату лишнего света, а бра, висящие по обе стороны от кровати, они потушили.

– Что ты хочешь? – желание Беаты поиграть безумно возбуждало, и парень был готов на многое.

– Как ты относишься к анальному сексу?

– Положительно, – Коуди усмехнулся, такое разнообразие ему было весьма и весьма по душе.

– А сам пробовал? – тихонько спросил девушка, пряча взгляд на голой груди, водя по ней пальчиком, задевая острым ногтем горошинку правого соска.

– Я не сплю с парнями, – Коуди быстро сообразил, о чем она говорит, но никак не мог понять зачем.

– Я знаю, родной, – девушка прикоснулась к его губам, легко поцеловала и отстранилась, – Но ты бы хотел, чтобы я подарила тебе такую ласку?

– Беата, это уже перебор, – быстро выпалил Коуди, такой поворот событий ему претил.

– Почему, ты же хочешь меня туда, – девушка изогнулась, как лиана и подставила свою попку под ладонь парня, – мне это нравится, почему ты думаешь, что не получишь удовольствие?

– Я мужчина.

– И что? – Беата изогнула черные брови, но Коуди не мог в темноте полностью оценить выражение ее лица.

– Это против нашей натуры, – Коуди мечтал уже закрыть эту опасную тему и вернуться к более приятным вещам, но где-то на задворках сознания уже понимал, что от хитрой бестии ему не уйти.