Текст книги "Оракул (СИ)"

Автор книги: Яков Барр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Пришелец, присоединившийся к нашей милой компании, был красив как кинозвезда. Он обладал тем редким сплавом брутальности и гламура, что отличал Бонда-Броснана. В том что передо мной инвейдей, сомнения не было никаких, вопрос только в том, почему я не заметил его приближения.

Новый игрок нечеловечески быстро пересек гостиную и протянул мне руку.

– Херес, Виктор Херес, к твоим услугам. А ты, как я понимаю, Алексей Петров? Наслышан, еще как наслышан!

Я чваниться не стал и руку пожал.

– А ты, как я понимаю, продавшийся за деньги инвейдей? Наслышан от таких как ты, – не удержался я, чтобы не спародировать его спич.

– Переходи на темную сторону, юный падаван, у нас есть печеньки, – Херес обернулся к главарю. – Господа, рекомендую немедля выдать нашему новому другу все деньги, которые ему требуются.

– Эй, – возмутился главарь, – ты здесь за тем, чтобы защищать нас от таких, как он, а не помогать ему нас грабить!

Херес подошел к нему и наклонился, почти касаясь губами его уха.

– Дружище, этого монстра ты боишься десять минут, а со мной знаком уже не первый год. О жестокости господина Петрова ты можешь только догадываться, а как я наказываю за непослушание, ты знаешь точно. Дай ему деньги, быстро!

Главарь, хромая, подошел к огромному телеэкрану на стене, развернул его, будто отворил дверцу, открыв нашему взору сейф.

– Ну хоть не за картиной, и то разнообразие, – на автомате проворчал я.

– Непуганые! Разбаловал я их, – ухмыльнулся Херес.

– Тут больше миллиона! – пожаловался главарь.

– Вот и хорошо! Вручай! – приказал Херес.

– Нет, – внес я поправку. – Открыл? Отойди в сторону. Не хочу твои мозги с купюр счищать, когда ты какую-нибудь глупость выкинешь.

Главарь повиновался, а я подошел к сейфу, достал лежащий поверх пачек денег пистолет, здоровенный Тарантул, между прочим.

– Господа, у вас чисто случайно не найдется мусорного мешка?

Сутенеры замялись, беспомощно глядя друг на друга. Спас положение, конечно же, Херес.

– Можно завязать узел из простыни.

– Могу себе представить, чем на ней занимались!

– Да уж, никогда отмывание денег не было столь буквальным, – пошутил продажный инвейдей. – Ладно, не простыня, так покрывало. На худой конец в нашем распоряжении остаются шторы.

Через пару минут на полу лежал большущий узел из золотистого покрывала. Херес подошел и поставил на него ногу.

– Представь себе, Петров, это может быть твоя месячная зарплата. Не в таком странном и неудобном виде, конечно, а безналом. Это делается просто, открывается счет в стране у теплого моря. У меня таких три. Подумай о печеньках, Петров!

– Говорят, – ответил я Хересу, мило улыбаясь, – когда охотник продается за деньги, он сам превращается в хищника. А значит, становится моей законной добычей.

Продажная шкура прыгнул на меня первым без предупреждения, но я ничего другого и не ждал. Вооружен Херес был саблей, на мой вкус чрезмерно украшенной золотой резьбой и на клинке, и на рукояти. Я принял его удар на клинок шамшира. Призрачного доспеха у него, конечно, не было, но по скорости и мастерству фехтовальщика Виктор не уступал римскому легионеру, который чуть не превратил меня в зомби.

Вопрос на миллион, лежащий в свертке, отравлена ли его сталь? Моя так точно ядовита для пришельца. В какой-то момент Херес ускорился до такой степени, что мой ликвор уже не мог его догнать. Пришлось рискнуть. Я открыл бок, и Виктор радостно вонзил туда клинок, с легкостью прорезав непробиваемый комбинезон с военной базы. Короткий приказ новой руке, и застрявший во мне вражеский клинок исчез где-то в ее воровских закромах. Я рубанул шамширом Хереса по шее, он увернулся, подставив плечо. По идее ему и от такого пореза должно стать очень плохо. Во всяком случае продажный инвейдей тут же испарился.

«Ушел в осколок», – просветил меня протез, будто я сам не догадаюсь. Миндальничать с сутенерами, истекая кровью, я не хотел, так что сменил меч на пистолет и пустил каждому из них пулю в лоб. Подобрал деньги в покрывале, а на себя накинул образ Хереса, раз уж он мне подвернулся. Джеймс Бонд в дорогом костюме с дипломатом, а вовсе не с подозрительным свертком в руке, покидает здание.

На выходе я шепнул швейцару пару слов на ухо, сунув ему в ладонь десятирублевку. Через полминуты около меня притормозило представительное такси, которое и отвезло меня почти к самому офису Овечек.

Сперва я зашел на военную базу в осколке, нашел там, вспоминая свою предыдущую экскурсию, аптечку из будущего и еще парочку комбинезонов. Интересный клинок у Хереса, пробил доспех, от которого отскакивают даже лазерные лучи. Там же я раздобыл пару футуристического вида вещмешков, разложил деньги по ним.

В свой номер вошел уже Андрей Васнецов, смыл кровь и с помощью аптечки обработал рану. Сумку побольше я еще по дороге засунул в багажник эдельвейса на стоянке, вспомнив, что мне еще надо его в сервис отогнать. Другую же Луи де Фюнес принес в пентхаус.

Я собрал вокруг себя девочек и объявил им, чувствуя себя товарищем Суховым, освобождающим байский гарем:

– Дорогие мои! Корпорация, на которую вы работали, обанкротилась. Вы свободны распоряжаться своей жизни, как вам заблагорассудится. Я бы советовал вернуться к семье, если она у вас есть. Руководство не забыло в ваш героический вклад в свое процветание.

Я вручил каждой из них по пачке денег.

– Я бы с удовольствием позволил вам пожить в этом красивом номере подольше, но боюсь, скоро сюда придут чужие люди, они могут причинить вам вред. Но что-то с вами делать надо. Подождите минутку.

Я достал телефон и набрал номер Цитрамона.

– Виктор Семеныч, Петров беспокоит.

– Можете не представляться, вас ни с кем не спутаешь. Чем могу быть полезен?

– Нет ли у вас на примете подшефного пансионата или санатория, где могут срочно принять на постой пару десятков милых девочек? Без лишних вопросов, разумеется. Финансовый вопрос я решу лично.

– Алексей, перезвоню через пару минут.

Цитрамон отключился, но очень скоро телефон зазвонил.

– Санаторий «Ласточка». Вы в Гречине?

– Да.

– Шоссе до Нарышкина, повернуть на тридцать третьем километре на запад. Далее по указателям, там их много. Удачи.

– Погодите, Виктор Семенович, нужен трансфер. Небольшой автобус или минивен.

– Адрес! – немногословно ответил Треплов.

Я продиктовал адрес отеля.

– Через полчаса прибудет. И финансовый вопрос решен. Если гостьи задержатся больше чем на неделю, дайте знать. Всего доброго, Алексей.

Я сообщил детишкам, что их ждет отдых в санатории. Еще через мгновение меня погребла под собой куча-мала плачущих девчушек, лезущих обниматься.

Я посмотрел, как они одеты, и решил, что в таком виде шастать по городу, полному нехороших людей, не стоит. Позвал администратора, попросил его закупить гору джинсов, футболок и свитеров на всю девчачью орду. Если он и удивился, то никак не показал этого, а уже через пару часов эксцентричный наниматель пентхауса растворится в вечности. Равно как и стайка несовершеннолетних проституток, вместо которых появятся как по волшебству обычные школьницы.

Интерлюдия

Большого Ника Левинсона в Левиафане боготворили, но боялись. Пришельца Гарри в нем не чувствовал, но Ник часто демонстрировал настолько мощную интуицию, что она вполне заменяла дар предвиденья.

Своего места за длинным столом в зале совещаний у Гарри, конечно, не было. Джаред Коэн указал ему на стул через один от своего. По его левую руку устроилась Миранда Дикинсон, фаворитка Джареда, не в любовном смысле, конечно же. Чернокожая, бодипозитивная Миранда при внешней схожести являлась антиподом веселой и милой Эшли. Чванство и взгляд «сверху» на всех в компании кроме топов она явно переняла у своего непосредственного начальника Коэна, но Джаред компенсировал снобизм обаянием плохиша, Миранда же харизмой похвастаться не могла.

Вот за ее могучим плечом и притаился Гарри. Это его устраивало, он вообще не любил привлекать внимание, особенно высокого начальства. Большой босс появился, когда все расселись, обвел переговорную тяжелым холодным взглядом.

– Спасибо, что уделили мне время, дамы и господа. К сожалению, у меня плохие новости. Пенсионный фонд полицейского управления города Чикаго, в котором, к слову, мы сейчас находимся, озабочен падением нашей эффективности. Я позволю себе существенно сократить вчерашний нелегкий разговор, выделю только суть. Мы должны срочно показать руководству фонда, как именно мы поможем его клиентам заработать деньги. Буду рад любым идеям. Не стесняйтесь, дамы и господа, поразите наше воображение!

Желающих сходу принять огонь на себя не нашлось.

– Ну же, друзья, сейчас не подходящий момент играть в скромность. Ладно, пойдем по кругу. Мистер Салливан, чем вы нас порадуете?

Трейдер Уилл Салливан, выглядящий как типичный англосакс, откашлялся, вставая.

– Тангерины отыграли коррекцию в полпроцента. Я рассчитываю на уверенный рост…

Другой трейдер, бледный рыжий ирландец Питер Доэрти, хлопнул себя по лбу, пробурчав:

– Тангерин и облигации госдолга.

– Вы что-то хотели сказать, мистер Доэрти?

– В голубые фишки клиенты и без нас вложатся, – вступила в беседу Эшли.

– Вы абсолютно правы, мисс Веринда. Но возможно у вас есть идеи получше?

Эшли умоляюще поглядела на Гарри, который, забыв о своем желании отсидеться за надежной спиной Миранды, внес свои пять центов.

– Тангерин Гарден рухнет. И там идет речь не о половине процента. Они весь эсэнпи за собой потянут.

– Мистер… – Большой Ник замялся, не в силах вспомнить фамилию Гарри.

– Торфл, – подсказал Джаред недовольным голосом.

– Мистер Торфл, обоснуйте свою позицию, будьте добры.

– Скользящие средние образуют мертвый крест. Эрэсай показывает перекупленность на всех таймфреймах. Пробит важнейший уровень поддержки, и это после взрывного роста…

– Мистер Коэн, вы согласны с доводами вашего коллеги? – прервал его Ник.

Джаред неохотно поднялся со стула.

– Я скептически отношусь техническому анализу, когда речь идет о компаниях глобального масштаба. Все же этого не краткосрочная торговля фьючерсами на валютные пары.

– Тогда забудем про несчастный Тангерин. Спасибо, мистер Торфл, за ваш вклад. Итак, есть у кого-то фундаментальные идеи?

Через час Гарри пригласили в отдел кадров, где и сообщили о его увольнении. Вещи в коробке выдал охранник на входе в их красивый и статусный небоскреб.

* * *

Съемки порнофильмов катастрофически сомнительного содержания велись в заброшенном промышленном здании в откровенно трущобном районе. Я позвонил Ольге и попросил все о нем выяснить, раз уж она так хорошо ориентируется в сети. Мне удалось удобно расположиться на чердаке полупустого человейника через дорогу.

Я следил за «студией» сквозь прицел Схимника, когда меня отвлек звонок от Михельсона. Его голос излучал радушие и благодарность, Михельсон просил меня о встрече, чтобы вместе предстать перед счастливым дядюшкой спасенной принцессы. Я посоветовал ему забрать все лавры себе, но сабовец отверг мое щедрое предложение.

Вся эта аристократическая суета была дико не ко времени. Я боялся, что сутенеры свернут свои точки, узнав о разгроме штаб-квартиры. А ведь кроме студии, были еще и бордели, девушек в которых также надо было освобождать. Времени не было, а меня все еще тревожила рана, нанесенная Хересом. Либо с его саблей все же что-то было не так, либо он был способен нанести вред одним своим участием. Я вот мог.

Я вздохнул и начал отстреливать камеры на фасаде дома. Когда наружу начали выбегать боевики, переключился на них. Когда бегающие и паникующие мишени кончились, я свернул позицию, спрятав в углу снайперку. Ускорившись, я подбежал ко входу быстрее, чем спохватившиеся враги смогли расстрелять меня из окон. Подобрал Миротворца у одного из подстреленных бандитов во дворе. Двустворчатые ворота вели на склад, до сих пор заполненный каким-то хламом, расползавшимся с прогнивших паллет. Воняло сыростью, и конечно везде чувствовалась мерзкая энергия хищников.

Две коротких очереди, и на первом ярусе живых не осталось. Второй был выполнен как балкончик, идущий вдоль стен по всему периметру. Оттуда меня попытались обстрелять, но рядовые бандиты были слишком медленными, чтобы прицелиться в меня ускоренного. Я запрыгнул на контейнер, а с него и на балкон, а его уже пробежал полностью, убивая всех, кого встречал. Когда магазин кончился, я подобрал точно такой же автомат у очередного покойника.

Я заметил, как левая рука без моего указания подбирает другое оружие, валявшееся у меня под ногами. Находки эти сразу пропадали невесть куда. «Ну если ты вовремя будешь мне их вручать, то без проблем, клептоманствуй дальше», – подумал я, и тут же получил ответ от протеза, дескать, не волнуйся, вручу!

Зачистив склад, я воспроизвел в памяти план здания, что мне прислала Оля, и в соответствии с ним нырнул в нужную дверь. Отсюда можно было подняться по лестнице на третий этаж, на котором и располагалась студия. По мне опять стреляли, но я вновь оказался быстрее, и ничего менять не собирался.

Третий этаж встретил меня длинным прямым коридором с дверьми по обе стороны. Я начал планомерно зачищать помещение, вышибая двери ударом ноги и расстреливая всех, кто там скрывался. Конечно же никакие жертвы там не прятались. Ликвор подсказывал, что те, кого следовало спасти, ждали меня в другом конце здания.

Бандиты попытались подловить меня, когда я вышел из очередной комнаты. В меня бросили пару гранат, которые должны бы в узком проходе разнести меня в клочья. Протез поймал их на лету быстрее, чем я решил, что с ними делать. Гранаты тут же исчезли, а я забеспокоился, не взорвутся ли они в том крохотном осколке, куда рука складывает ворованное, подорвав заодно и меня. Но секунды бежали, а ничего плохого не происходило. Метатели высунулись обратно в коридор, не услышав взрывы, а я предложил руке вернуть имущество хозяевам. Рука послушалась, а я понял, что время в ее кармане останавливается, гранаты благополучно долетели до метателей, там и взорвались.

И хотя я и так продвигался с огромной скоростью, интуиция заставила меня пробежать последние метры, не отвлекаясь на противника. Дверь в конце коридора вела в огромный зал, заставленный прожекторами, камерами, дешевыми декорациями и прочим студийным оборудованием.

Вооруженных люди согнали рабов, а как их еще назвать, в угол студии, где и готовились всех расстрелять. Несколько богато одетых мужчин и одна расфуфыренная дамочка стояли за спинами жертв, закрывавших «начальство» своими телами. Охранники держали бедолаг под прицелом.

Это могло бы сработать против обычного спецназа, если бы тот пожалел заложников, что не факт. Я же просто еще сильнее ускорился, сменив автомат на шамшир, вскоре руки охранников начали сыпаться на пол вместе с оружием. Да, кровь залила все вокруг, включая «артистов», но как по мне это небольшая плата за жизнь.

Несколькими ударами я отправил в нокаут «элиту», потом вернулся к бандитам, оставшимся у меня за спиной. Коридор был чист. Те, кого я не успел убить, расползлись как тараканы. Умный поступок. Я вызвал скорую и САБ, соврав, что видел среди заложников аристократов. Так их хотя бы сходу не уберут, чтобы замести следы. На всякий случай я послал Михельсону несколько фото с места преступления. Воспользовался чужим телефоном, конечно же.

Подумал еще немного и расстрелял элиту к чертям собачьим. Потом устроил обыск в здании. Нашел не очень много денег, раздал жертвам. А вот с компьютером надо было повозиться. В нем могло быть много интересного, но я еще не настолько освоился с местной техникой, чтобы быстро его распотрошить. Посмотрел скептически на протез, рука сказала, что не видит проблем, и даже, кажется, подмигнула, уж не знаю чем. Одно движение и системный блок с монитором и прочей периферией исчез. Рядом еще и принтер стоял, мы с рукой переглянулись, мысленно, конечно, и он отправился вслед за коллегами.

Пора было ехать к Михельсону. Он ждал меня в хорошо знакомом клубе дворянского собрания. Я заехал по дороге к Маузеру, воровская рука переложила из своего тайника в багажник Эдельвейса подобранное оружие. Когда наш ариец перебрал трофеи, рука выкинула перед ним еще и гладиус, чуть не погубивший меня. А заодно и саблю Хереса, которую я, кстати, хотел оставить себе! Глядя на мечи, Маузер разволновался.

– Эти предметы достойны занять место в моем музее!

– Пожалуйста, будьте предельно осторожны с ними! Клинки чем-то отравлены! Они действительно очень опасны.

– Поверьте, господин Петров! – улыбнулся счастливый Маузер, – я разбираюсь в предметах из осколков. Они редко бывают безопасными. Мы всегда обращаемся с ними чрезвычайно бережно.

Напоследок я отдал машину в ремонт, отказавшись от замены. Возможно, мне придется об этом пожалеть. Оружейник любезно вызвал мне такси. Я заехал на улицу бутиков, купил там новый костюм, а то неприлично являться к хозяевам города невесть в чем.

Глава 9

Строгий швейцар дворянского клуба встретил меня как родного.

– Андрей Владимирович, рад вас видеть! Редко посещаете нас!

Я поздоровался и сказал, что меня ждут. Привратник, конечно, был в курсе, пошевелил мизинцем, и тут же нарисовалась симпатичная хостесс, которая отвела меня в отдельный кабинет, где меня ждала привычная троица: Киса, толстяк и коршун. Извините, предводитель дворянства, судья и сабовец. Меня встретили тепло, усадили за стол и начали потчевать разносолами. Разыгрывалась сценка: патриархи города отечески принимают подающего надежды молодого дворянина, случайно сделавшего что-то хорошее.

Я не против поиграть в юного, но уже небесполезного Андрея Васнецова. Интересно, состоится ли вторая часть марлезонского балета, в которой старые хищники ведут переговоры с охотником Петровым.

Когда первые реверансы и расшаркивания остались позади, «три толстяка» перешли к делу.

– Андрей Владимирович, – начал «Киса» Филлипов, – не могу описать, как мы благодарны за спасение Светланы. Сама она сейчас в больнице, но безусловно хотела бы лично выразить свою признательность.

– Ну что вы право, – засмущался я-Васнецов, ни разу не супергерой, – я просто оказался в правильном месте в нужное время. По большому счету я только вызвал скорую, когда увидел молодых людей в плачевном состоянии.

– Ну-ну, не прибедняйтесь! – всплеснул руками судья Перепел. – Все эти молодые люди знают, что обязаны вам жизнью. Врачи утверждают, что счет там шел на минуты. К сожалению, спасти удалось не всех.

Я грустно пожал плечами, а судья продолжил, точнее, перешел от торжественной части к допросу.

– Но нам бы очень хотелось понять, что там произошло. Некоторые вопросы остались без ответа. Например, нам непонятна роль сотрудника библиотеки Антонины Переверзевой. У нас создалось впечатление, что она была как минимум в курсе происходящих там ужасов, а возможно и активно в них участвовала.

– Я могу засвидетельствовать, что Антонина Яковлевна пыталась защитить меня. Когда злоумышленник стрелял в меня на автомобильной стоянке, именно она вступила с ним в борьбу, невзирая на свой солидный возраст. Думаю, что она спасла мне жизнь, сбив преступнику прицел.

– А какова роль Василия Черемшова? У нас опять же создалось впечатление, что именно он ранил библиотекаршу.

– Когда я вошел в комнату на чердаке, он оказывал Антонине Яковлевне первую помощь.

– Вы уверены, что не он в вас стрелял?

– Я не видел стрелка. Было очень темно.

– Но библиотекаршу вы разглядели? – не унимался судья.

– Я видел руку с пистолетом, в которую она вцепилась. Сам стрелок стоял глубже в тени.

– Было бы грустно, если бы Вася оказался виновен, – вмешался предводитель. – Он студент того же факультета, что и Светочка. Всего на год ее младше. Они знакомы и даже слегка дружны.

– Возможно, нам стоит снять с крючка Переверзеву и Черемшова, – вернул инициативу судья. – Но остается важный вопрос, даже два: кто убил старика, и куда делось орудие убийства.

– Не могу ответить ни на один из них. Никого больше я на чердаке не видел, про оружие мне тоже сказать нечего, – ответил я с милой, немного виноватой улыбкой.

– Ну и ладушки! – Вмешался, наконец, в беседу Михельсон. – Официальную версию мы обговорили. Жаль, конечно, что мы не сможем присоединить к уликам орудие убийства. Но мы можем предположить, что некий рыцарь в сияющих доспехах убил выжившего из ума старика, который опоил бедных студентов какой-то гадостью. Он уже скрылся, когда Андрей поднялся в мансарду.

– А что делать с баллистической экспертизой? Охранник убит из того же оружия, что и старик, – спросил судья.

А я подумал, что где-то в эдельвейсе валяется еще одна пуля из Библиотекаря. Вслух же сказал:

– Всем было бы проще, если бы пули не было.

Судья посмотрел на меня внимательно, а потом неожиданно поддакнул:

– Было бы чрезвычайно жаль, если бы такое важная улика потерялась.

– Обе, – уточнил я.

Троица глянула на меня непонимающе.

– Обе пули в деле чрезвычайно важны: из головы капитана гвардии, светлая ему память, и безумного старика. Хотя остаются еще показания Антонины Яковлевны, они многое могли бы прояснить!

– Какая жалость, что библиотекарша отказывается с нами говорить. Шок, наверное, – горестно вздохнул сабовец.

– Ладно, официальную версию мы проговорили, – хлопнул рукой о стол предводитель. – Но я бы хотел знать, что произошло на самом деле.

Я как мог талантливо изобразил глупое лицо.

– Ну же, Андрей Владимирович, не смотрите так! – улыбнулся судья. – От нас слишком многое зависит в нашем городе, мы не можем себе позволить быть не в курсе важных событий.

– Да-да, – кивнул предводитель, – мы знаем о пришельцах. Может быть, меньше, чем любезнейший Артем Давыдович, но достаточно, чтобы понять, что именно вы спасли всех тех молодых людей. И наверняка многих других, кто мог бы пострадать в дальнейшем.

– Поэтому, не рядясь, просто расскажите, что там произошло на самом деле, – поддержал его судья.

– Нет смысла кокетничать, Андрей Владимирович, – внес свои пять копеек Михельсон. – Простите за банальность, но здесь все свои. И мы рады, что вы на нашей стороне, и уж точно не собираемся разрушать подобный статус-кво.

Значит все пойдет по сложному сценарию. Придется притворяться не дурачком-дворянином, а дурачком-инвейдеем.

– Что делать молодой студентке в библиотеке с бумажными книгами я так и не понял. Но ее близость к стоянке, на которой по факту девушка пропала, вызвала мой интерес. Что из этого вышло, вы знаете. Кем был старик, я не в курсе, возможно надо будет расспросить библиотекаршу, когда она отойдет от шока, но можно быть уверенными, что он обладал значительными способностями к внушению и, по сути, держал всю библиотеку под колпаком.

– Но как вы умудрились сохранить свой разум? – изумился предводитель.

– У меня иммунитет к подобным воздействиям.

– Это так! – подтвердил Михельсон. – у меня есть свидетельство эксперта.

– Дивеевского? – поднял брови судья.

– Да, – ответил сабовец.

– Вы знаете про Дивеево? – удивился я.

– Я вам говорил, – улыбнулся предводитель, – мы, в общем и целом, в курсе происходящего на нашей земле.

– Итак, – продолжил я рассказ, – убить меня помешала Антонина Яковлевна, это действительно так. Кто конкретно в меня или в капитана стрелял, не столь важно. Винить такого человека все равно что обижаться на пистолет, а не на руку. Гипнотизера я убил, и это все, конец истории. Я позже побеседую с библиотекаршей, надеюсь, со мной она будет откровенна. Но прошу по возможности не доставлять ей проблем. Она жертва, а не преступник. И я ей обязан.

– Остается вопрос с пистолетом. И он будет бесить и нервировать разных влиятельных людей. Если бы удалось его найти, – намекающе протянул Михельсон.

– Предположим, – в тон сабовцу отозвался я, – найдется пистолет, причем на нем будет висеть много интересного, из того, что происходило в последнее время в наших краях.

– В том числе и события в библиотеке? – осторожно поинтересовался судья.

– А мы хотим это так здесь вслух обсуждать? – ответил я вполголоса.

– Странное ощущение, – предводитель задумчиво посмотрел на меня. – Смотрю я на вас, Андрей, и вижу инфантильного барчука. А стоит вам рот раскрыть, оттуда лезет человек совсем другого склада. Я рад, Васнецов, что мы с вами на одной стороне.

– С этим трудно поспорить! – поддакнул ему Артем Давыдович.

Филлипов перевел взгляд на сабовца.

– Резюмируем. Вопрос с пистолетом вам стоит взять под личный контроль.

– Уверен, мы во всем разберемся, – важно кивнул Михельсон.

– Прекрасно! – улыбнулся без особого веселья Филлипов. – Андрей Владимирович, вы оказали огромную услугу и нашей семье, и всему городу. В нашем кругу не принято оставаться в долгу. Как мы можем вас отблагодарить?

– Он не берет денег, – хихикнул Михельсон.

– Конечно я не возьму денег за то, что является долгом каждого порядочного человека! – не без пафоса в голосе подтвердил я. – У меня есть маленькая просьба к Артему Давыдовичу, надеюсь, он не откажет мне в помощи.

– Это конфиденциально, или вы можете изложить ее здесь? – спросил судья.

– Ничего таинственного! – ответил я. – Мне потребовалось юридическое лицо для небольшой и неважной задачи. Я решил, что это могло бы быть детективное агентство. Я хотел просить Артема Давыдовича способствовать в получении лицензии.

– Как-то я не вижу вас, следящего из засады за неверными мужьями, – хохотнул судья.

– Конечно! Я планирую разыскивать и освобождать похищенных людей.

– Не представляю, что может воспрепятствовать этому плану! – улыбнулся Филлипов. – Вы со мной согласны, Артем Давыдович?

– Андрей, считайте, что лицензия у вас в кармане. И мне почему-то кажется, что страховые компании с радостью возьмут новое агентство на вооружение. Уж от их-то денег вы вряд ли откажетесь.

Мы еще немного поговорили о пустяках, потом распрощались. Михельсон вызвался меня проводить.

– Вы готовы поучаствовать в сомнительном мероприятии? – спросил я сабовца, пытаясь звучать не слишком иронично.

– Вы, как мой бывший коллега, знаете, что вся наша работа – сомнительные мероприятия. На общее благо, разумеется.

– Я решу проблему с пистолетом, – пообещал я, – но мне нужна информация, где и как хранятся улики. Я смогу ее получить?

– И всего-то? Я думал, что вы поручите операцию мне, – изобразил удивление Михельсон.

– А вы сможете провернуть все идеально чисто? – подколол я сабовца.

– А вы сможете не перерезать все управление? – передразнил меня Михельсон.

– И в мыслях не было убивать честных полицейских. Даже если они слегка продажны, – я посерьезнел. – Смотрите, Артем Давыдович, я точно знаю, что в полицейском управлении как минимум два крота Акаи Гестио. Если вы попробуете решить проблему дипломатически, наша оружейная интрига станет ему известна.

– Об этом стоит подумать, – поморщился Михельсон. – Будет вам план Управления. С вами приятно работать, Андрей Владимирович.

– Аналогично, Артем Давыдович, аналогично! Кстати, а когда можно рассчитывать на лицензию?

– Когда мы хотим, мы можем действовать очень быстро. Предлагаю встретиться завтра. Вы получите и лицензию, и интересующую вас информацию. Любезнейший господин Добродецкий сразу же фирмочку оформит.

Следующая моя цель находилась в Гречине. Я решил, что могу и хочу по дороге заехать на дачу. Соскучился я по своей не родной, но близкой семье. Они по мне тоже соскучились, облепили сразу и Ольга, и Степанида Дмитриевна. Потащили чай пить.

Я взял ноутбук, пытаясь изучить здание, но Оля, наглая девчонка, бесцеремонно его отобрала.

– Дядя Андрей, говори, чего тебе надо! Хватит бессмысленно в кнопки тыкаться!

– Радость моя, – пытался я увещевать чертовку, – я хочу попасть в очень плохое место…

– Собираешься разгромить очередной бордель? – не унималась девчонка. – Я хочу в этом участвовать.

Мы еще пятнадцать минут препирались, я доказывал, что она еще ребенок, Ольга же безо всякого стеснения глядя мне в глаза, заявляла, что нет. В итоге я сдался. Ну не хочет деточка счастливого и безмятежного детства, пусть приносит пользу. От психологических травм ее поздно охранять.

На дело я выехал, вооруженный подробнейшим планом здания. Пока мой любимый австриец ремонтировался, я воспользовался баварцем, оставшимся от Сони. На месте я нашел позицию «через улицу», с которой смог как следует все рассмотреть. Рядом с главным входом располагался въезд в гараж. Сегодня там не утихала суета. Бордель, явно напуганный моими прошлыми акциями, эвакуировался. Сутенеры работали по принципу «Вдруг война, а я усталый», поэтому бесконечные ящики таскали женщины. Паковали имущество они в небольшой, под стать гаражу, фургон.

Присматривали за ними вооруженные автоматами мужики разной степени потрепанности. Какая-то из носильщиц споткнулась и уронила тюк с одеждой. Причинить вред тряпками она явно не могла, но автоматчик как с цепи сорвался. Начал орать, как осой укушенный, размахивать руками, влепил бедняжке затрещину, отчего та рухнула на пол.

Я уж думал, что пришла пора вмешаться, но разгоряченный конвоир резко успокоился, рабыня, а как ее иначе назвать, потащила тюк дальше. А я заметил кое-что интересное и решил повременить с атакой.

Из окна второго этажа выпала веревка, связанная из простыней, по ней спустились три женщины. Две проделали сей акробатический трюк более чем ловко, третья справилась куда хуже, но, когда она чуть не упала, ее подхватили подруги.

Троица, пригибаясь, проследовала по переулку до угла борделя. Дальше идти было опасно, на улице было полно бандитов. С другого конца переулок упирался в трехметровую стену какого-то завода, я бы ее перемахнул, но наши акробатки на такое способны не были. Я понял, что должен им помочь. С другого угла был припаркован дорогой седан, явно принадлежащий кому-то из сутенеров. Я прицелился из Тихони, а я с собой взял его, а не Библиотекаря, и, прикинув устройство машины, пальнул в бензобак.

Взрыв великолепно отвлек внимание сутенеров. Воспользовавшись шумихой, беглянки пересекли улицу и ворвались в заброшенный дом напротив, да-да, тот самый, из которого наблюдал за происходящим я. Не удивляюсь, кстати, что отсюда съехали жильцы. Бордель – место настолько громкое, что я бы на месте всей улицы подумал о бегстве.

Меня девушки сперва не заметили, но я все же решил с ними познакомиться. Ну да, они немного испугались, когда я вырос у них за спиной и очень вежливо поздоровался. Только теперь, пока они разыгрывали мхатовскую паузу, одеревенев от страха, я смог толком их рассмотреть. Одна – жгучая брюнетка с прической каре, казалась самой уверенной из всех, ее сопровождали две блондинки, одна, совсем худенькая, замерла не в силах пошевелиться, другая, куда более фигуристая, решила, что самое время упасть в обморок, и повисла на своей миниатюрной подруге. К слову, с простыни сверзилась тоже она.