Текст книги "Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой (СИ)"

Автор книги: Xoma Sleepy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Он тяжко вздохнул.

– Ничего, придумаешь что-нибудь, – утешил его бог хаоса. – Ты у нас, вроде, не самый глупый из смертных. Но учти, я расчитываю на то, что ты продолжишь меня развлекать еще долго.

Этот тон не очень понравился императору, но тот в который раз смолчал – бог имеет право говорить со смертными так, как только пожелает. На то он и бог. А Фарнир, меж тем, оказался на палубе и принялся вычесывать задней лапой свою спину. При этом он извернулся под невероятным углом и перекрутился, точно тряпка, которую отжимала прачка. Анаториан наблюдал за этим действом, пытаясь понять, могут ли богов донимать клещи и блохи, и если да, то не являются ли эти паразиты и сами небожителями.

Ответа на столь сложный философский вопрос у императора не нашлось, а потому он, не выдержав, спросил, наконец:

– Вот скажи, обязательно каждый раз представать в образе ежа? У тебя что, нет других личин?

– Конечно же, есть, – повелитель Хаоса на миг отвлекся от своего увлекательного занятия. – Имя мне – легион. Я то, что я есть и то, чем я хочу быть. Я – Вечный.

– Тогда почему еж?

– Ты неправильно формулируешь вопрос. Должно быть так: если не еж, то что?

– Человек, к примеру, не подойдет?

Фарнир окончательно перестал чесаться.

– И чего вы все так уперлись в этих людей? Глупые, грязные, ни на что не годные комки плоти. Вот ежи – это другое дело. Вершина! Настоящее совершенство. Но раз ты так хочешь, что ж, почему бы и нет?

И там, где только что стоял ежик, возник мужчина. Высокий, хотя до императора ему было далеко, широкоплечий, в элегантной одежде незнакомого покроя, в цветах которой преобладал черный. На его ногах красовались высокие кожаные сапоги, доходящие почти до колен, в них были заправлены штаны, похожие на те, что носят варвары. Из-под длинной – до середины бедер – куртки, застегнутой на множество ремешков, торчал ворот белоснежной рубахи. Никаких украшений человек не носил, да они были ему и не нужны. Лицо, вот что привлекало к себе внимание – худое с резко очерченными скулами, обрамленное короткими волосами, не прикрывающими даже уши, – было потрясающе красивым. Не слащавой красотой молоденьких мальчиков, которых так любят атериадцы, нет. Бог привлекал внимание суровой мужской красотой, которая встречается лишь у сильных личностей и никак не связана с внешностью. Но самой главной деталью были, безусловно, глаза. Чернота заполняла их, не оставляя ни единого пятнышка. Казалось, еще немного, и мрак перельется через край и затопит корабль подобно морской воде. Анаториан бросил на них мимолетный взгляд, и лишь с огромным трудом сумел прийти в себя. Простой человек, скорее всего, лишился бы не только воли, но даже самой своей души, утонув в двух черных омутах.

Теперь фигура бога не вызывала смеха. От нее веяло страшной, непреодолимой силой, и угрозой. Она настолько явственно чувствовалась, что Анаториан невольно сделал шаг назад, и сглотнул.

– Ну и как тебе этот облик? – голос Фарнира тоже изменился. На смену ехидному ежиному голоску фырчанию пришел сочный глубокий баритон, которому позаимствовали бы многие ораторы. – В некоторых мирах я принимаю его.

– Куда внушительнее, – честно признал Анаториан.

Фарнир, постукивая каблуками по деревянным доскам палубы, подошел к борту и оперся об него руками. Сейчас в облике владыки Хаоса не осталось ничего смешного.

– Люди, – проговорил он, глядя на городские стены. – Вы не единственное племя во вселенной, но самое раздражающее. Ваша алчность не знает предела и готова соперничать лишь с глупостью и ограниченностью. Никто из вас не способен понять все совершенство колючек на спине и способности сворачиваться в клубок.

Он фыркнул и указал пальцем на воду – та забурлила, и из-под нее вылетела небольшая рыбка, которая зависла в воздухе перед бездонными глазами повелителя Хаоса.

– И ты, Анаториан, такой же, что печально. Когда мы впервые увиделись, мне показалось, что у тебя есть по-настоящему серьезный потенциал, кажется, я ошибся. Столько времени... Столько возможностей...Столько путей...

Владыка Хаоса покачал головой и отпустил рыбку.

– Я подарил тебе все, и как же ты этим распорядился?

Этого император выдержать уже не мог.

– Все? – процедил он. – Ни о чем не забыл?

Фарнир повернулся к нему, и широко ухмыльнулся.

– Ну а как ты хотел? Получить в собственность феноменальную, да еще без каких-либо ограничений? Надо знать, что хорошее чего-то да стоит.

– Я уплатил цену! – Анаториан в очередной раз вернулся к вопросу, который уже многократно обсуждал с Фарниром.

– Да, – согласился тот. – И получил то, что попросил. Если что-то пошло не так, вини себя.

Тут бог улыбнулся краешками губ, отчего на мгновение вновь стал напоминать смешного пыхтящего ежа.

– С городом не выходит, оттого и злишься?

И снова Анаториану пришлось сдерживать свой нрав. Конечно же, проклятый бог прочел его мысли, и неприминул воспользоваться полученными сведениями.

"Впрочем, тут все ясно и так", – невесело подумал император.

– Да, город, – подтвердил он вслух. – Проклятые дети Ваала дерутся, словно бешеные.

Фарнар степенно подошел к императору и сложил руки на груди, он окинул город еще одним коротким взглядом, будто что-то прикидывая.

– Скажи, император, как быстро твои войска смогут перейти в атаку?

– В тот же миг, как я прикажу им.

– С моря тоже?

Анаториан оглядел флотилию, качавшуюся на волнах. На кораблях у него было что-то около пары тысяч человек – достаточная сила, чтобы если и не захватить город, то отвлечь защитников со стен точно. Проблема была в том, что попасть в порт эта мощь не могла – вход в него стерегли две мощные башни, утыканные метательными машинами, а между ними путь преграждали многочисленные натянутые цепи.

– И с моря. А что?

– Сегодня я необычайно добр, а потому проявлю неслыханную щедрость и помогу тебе, человек. Открой глаза пошире и смотри очень внимательно, чтобы ничего не пропустить.

Анаториан сглотнул.

"Неужели я опять увижу настоящую божественную магию? Надеюсь, он не сровняет Сариол с землей".

– А ты хочешь этого? – без тени улыбки или насмешки осведомился Фарнир.

– Нет! И город, и остров нужны мне целым и по возможности невредимыми.

– Даже стены?

– Не повредят.

– Вечно ты все усложняешь, – вздохнул Фарнир. – Я бы мог просто дунуть в рог, и они бы рухнули, а так придется тратить зря силы. Ну да ладно, обещал, значит сделаю. Следи внимательно, маленький человечек. Не каждый день я предстаю в мощи своей.

Бог не шелохнулся – стоял, прямой, точно линия, плотно прижав ноги и скрестив руки, но от него дохнуло такой невообразимой силой, что Анаториан едва не завопил от ужаса. Он не понял, что именно Фарнир сделал, кажется, воззвал к кому-то, но зов этот был услышан. Море вскипело, точно под ним кто-то развел колосальный костер, и на его поверхности одна за другой начали появляться громадные спины.

Богоравный – в этот момент такой титул казался ему самому попросту смехотворным – ахнул.

– Это же киты!

Он не ошибся. Десятки морских владык поднимались из пучин и строем, точно солдаты атакующей армии, устремились к укреплениям, отделявшим гавань города от открытой воды.

Но Анаториан все еще не понимал, что же произойдет дальше, пускай, киты велики, но они – всего лишь животные. Как живая плоть справится с железом и камнем? Что они будут делать?

Очень скоро он узнал ответ на свой вопрос – морские гиганты, точно забыв о самосохранении, с безумной яростью ринулись на цепи, и те лопнули под напором первого же из китов, как будто были сделаны из тоненькой нити. Но на этом все только начиналось – другие киты бросались на башни, выпрыгивая из воды. Это было невозможно, это было кошмарно, но одновременно с тем – величественно и прекрасно. Огромные туши, соприкасаясь с камнями, разлетались миллионами кровавых брызг, а по алым и мокрым гранитным валунам шли трещины.

С оглушительным грохотом сперва первая, а затем и вторая башни рассыпались на куски, а киты продолжили свой путь и громили остатки Таверионского флота, зажатого к порту.

Император сглотнул, не смея поверить увиденному, а затем взревел:

– Всему флоту – в атаку! И передать сигнал на берег!

Команда, во все глаза смотревшая за ужасным зрелищем, разворачивавшимся на ее глазах, некоторое время стояла в оцепенении, не в силах понять слов императора.

– Живо! – заорал Анаториан и люди наконец-то заметили своего повелителя.

Тотчас же со всех сторон раздались команды, люди забегали, точно ошпаренные, и вскоре флот двинулся вперед – весь, даже его корабль.

– Надо же, какой ты храбрый, – Фарнир хмыкнул, бросив короткий взгляд на Анаториана.

– Они не скоро оправятся после такого. – Император покачал головой. – Это было воистину ужасно.

Бог Хаоса пожал плечами.

– Я – не добро, уж ты-то должен это знать. И вместо того, чтобы ужасаться, сказал бы спасибо. Мой нехитрый фокус поднимет твой авторитет в армии на недосягаемую высоту, а заодно напугает врагов. Тебе это только на руку.

– А Ваал?

– Что с ним не так?

– Ах да, в мире же нет никого, сильнее тебя.

– Ни в одном из миров, человек, – черноглазый красавец улыбнулся. – Но мы и так достаточно поболтали, мне пора идти. Что-нибудь хочешь сказать на прощание?

Анаториан задумался. Вопросов, роившихся у него в голосе, было немало, однако следовало задать один – самый важный, и полубог знал, что должен спрашивать.

– Куда именно отправился тимберец? Где оказался этот мальчишка? Ведь это он ведет его, я прав?

Фарнир с глухим хлопком обратился в огромного ежа, и повис в воздухе над головой Анаториана. Когда тот поднял голову, то его взгляду открылось упитанное, покрытое белой шерстью, пузо.

– О-о-о, этот мальчик увидел нечто восхитительное. Его взору предстал величайший и красивейший из городов в мире. Жемчужина, скрытая от взоров простых смертных. Он отправится прямиком в Еширал, столицу великой Ширримской империи.

Анаториан захохотал. Он смеялся во все горло, не обращая внимания на то, что корабли прошли разрушенные башни и проплыли мимо изуродованных трупов морских гигантов, он никак не мог остановиться даже тогда, когда флотилия вошла в порт и на всех веслах устремилась к берегу, на котором их уже поджидали защитники.

– Ну, тогда я спокоен, – прохрипел император, с трудом отдышавшись, – оттуда ему никогда не выбраться!

Глава 6.

– Ты чего это удумал, скотина? – на спину Элаикса обрушился тяжелый удар, и он повалился на землю, не издав при этом ни единого звука.

Новый удар и новая порция брани.

Юноша скосил взгляд на надсмотрщика – такого же раба, как и он сам, получившего, однако, право распоряжаться чужими жизнями. В его взгляде читалась такая ненависть, что мучитель даже опешил на миг, но лишь на миг. Придя в себя он обрушил на непокорного раба серию ударов.

Элаикс стоически переносил их. За прошедшие месяцы он успел привыкнуть к побоям, недоеданию, недосыпу и прочим прелестям рабского существования. Они просыпались, работали, засыпали. Где-то в круговороте дней, слившихся в единое целое, затесывались непродолжительные пятнышки радости – когда удавалось поесть чуть побольше, или перехватить несколько минут отдыха.

То, что с ними происходило – Элаикс понимал это отчетливо – являлось медленной казнью. Они с братом, может быть, продержались бы с десяток лет, полностью угробив здоровье. После этого хозяева отправили бы их умирать с голода на пустынный остров, ведь когда вещь ломается, ее меняют.

Самым страшным было то – и этот факт юноша также осознавал – что еще несколько месяцев, и шансов спастись у них не будет никаких – тяжелый физический труд вместе со скудным питанием сделают свое дело. Следовало предпринимать что-нибудь, и очень быстро.

К сожалению, положиться на младшего брата не получалось. Тот уже не плакал по ночам, но почти сдался, был готов надломиться. И вот этого-то как раз Элаикс допустить никак не мог! Именно поэтому сейчас он делал то, что делал. Шанс, что все получится, был мизерен, но он гарантировал выживание.

Элаикс ждал, терпеливо снося побои. Вокруг них ходили люди, никто не обращал внимания на эту весьма обыденную сцену – рабов регулярно наказывали, но юноше был нужен лишь один человек. Он успел выяснить распорядок его дня, и знал, что ждать осталось немного.

Юноша, не обращая внимания на сыпавшиеся тумаки и угрозы, съежился в позе эмбриона, прикрыв голову руками, и слушал. Это лишь злило надсмотрщика, и тот ярился, пытаясь вырвать у раба крик. Не выходило, отчего мужчина злился лишь больше и бил сильнее.

Наконец Элаикс услышал знакомые шаги, и прошептал себе под нос:

– Пора.

Когда на его спину опустился следующий пинок, подросток схватил ногу бьющего и дернул на себя, после этого, поднимаясь, впечатал локоть тому в пах, врезал коленом по носу и, когда ошеломленный и отчаянно вопящий надсмотрщик упал, оседлал его, и начал методично избивать, ломая зубы и нос.

Тотчас же со всех сторон раздались крики, к нему побежали люди. Несколько рук сразу схватило Элаикса, его стащили с потерявшего сознание надсмотрщика и растянули на земле.

– И что тут происходит? – услышал он знакомый голос и скосил глаза в направлении произносившего эти слова. Навиний Коррил лично возвышался над ним.

– Этот раб отказался повиноваться, а потом напал на надсмотрщика, о владыка, – тотчас же сообщил кто-то из домашних рабов.

– Надо же, как интересно. – Тон Навиния говорил об обратном, однако в его взгляде все-таки проскочило любопытство. – Есть ли тебе что сказать, раб?

Элаикс нахмурился и упрямо сжал губы.

– Даже та-ак? – на лице патриция появилась улыбка. – Кажется, тебя нужно наказать, мальчик.

Он еще раз осмотрел Элаикса и улыбка стала шире.

– Давно я никого не порол. Кнут!

Точас же Элаикса подняли и потащили к столбу.

– Сейчас будет очень больно, – прошептал себе под нос Элаикс.

Он прекрасно понимал, насколько тяжело придется, но знал и то, что обязан выдержать. Не ради себя, ради брата. Поэтому, когда первый удар кнутом ожег кожу, он, сжав плотнее зубы, не издал ни звука. Второй удар был уже сильнее – фариец, явно разогревался. Уже третий удар рассек кожу поперек спины, затопив сознание юноши кошмарной болью.

"Молчать, молчать"!

Новый щелчок бича и новая вспышка яростной, все пожирающей боли.

"Я должен"!

Удар! Сознание помутилось, содержимое желудка – не сильно-то и обильное – подступило к горлу. Элаикс ощутил, что теряет контроль над телом, но, собрав всю волю в кулак, сдержал свое тело.

"Если обделаюсь, будет еще хуже", – подумал он, когда кнут в очередной раз обрушился на спину.

На миг он потерял сознание, но быстро вернулся в реальный мир, всеми силами сдерживая лютый вопль, рвущийся наружу. На миг проскочила неприятная мысль, что, возможно, он ошибся в своих расчетах, и теперь просто подохнет, привязанный к бревну, но уже в следующее мгновение новый удар выбил и эту мысль из головы.

Элаикс не знал, сколько длилась пытка. Спустя какое-то время из его головы вообще выветрились все мысли, кроме одной:

"Молчать. Молчать. Молчать"...

Именно поэтому он не понял, когда же навалилась спасительная тьма.

Пробуждение было страшным – спина не просто болела, нет, казалось, что ее разрывают на части сотни острейших крючьев. Голова кружилась, его тошнило, а перед глазами все плыло. Спустя пару мгновений, сфокусировав взгляд, Элаикс понял, что лежит на просторном ложе в чистой комнате, а его раны аккуратно перебинтованы.

Два чувства одновременно вскипели внутри юноши: ликование и ужас. Ликование, потому что его план удался, ужас, потому что он знал, что теперь будет.

И точно в подтверждение его самых страшных догадок, из-за спины раздался голос.

– А ты сильный мальчик, сильный и смелый. Мне такие нравятся.

Элаикс с трудом повернулся и увидел своего хозяина, который возлегал напротив него. Рядом стоял чистенький и красивый, как девушка, Шилмиан, из одежды на котором осталась лишь набедренная повязка. В руках мальчик держал кувшин и кубок, предназначенный, очевидно, для господина.

– Впрочем, – фариец нежно погладил смуглый бок своего раба, – покорные мальчики мне тоже нравятся. Странно, и как это я проглядел тебя?

Его взгляд замер на руках Элаикса, которые, несмотря на тяжкий труд и отсутствие достаточного количества пищи, все еще выглядели достаточно внушительно для подростка его возраста.

– Наверное, был так очарован милашкой Шилмианом, этой маленькой жемчужинкой, что не обратил внимания на настоящий изумруд.

Фариец поднялся и сделал несколько шагов по направлению к Элаиксу. При этом его взгляд – властный и жаркий – буквально пронзал юношу насквозь. Навиний Коррил широко улыбнулся, демонстрируя отменные зубы, и проговорил:

– О да, настоящий тимберский изумрудик, который было так приятно наказывать.

Он облизнулся, точно леопард, заметивший обездвиженную антилопу.

Элаикс с очень большим трудом сумел сохранить на лице невозмутимое выражение.

"Ради Трегорана я выдержу все", – продолжал он убеждать себя. – "Выдержу. Выдержу"...

– Господин мой, – его губы сами собой произнесли эти слова. – Я могу быть таким, каким ты только пожелаешь, могу терпеть любые наказания ради тебя.

– Да, – ноздри фарийца раздулись. – Продолжай.

– Буду хорошим мальчиком, а если хочешь – плохим, – от этих мерзких слов его едва не выворачивало наизнанку, но останавливаться было поздно. – Но у меня есть условие.

– Условие? – Глаза патриция широко раскрылись. – У раба?

– Да, о мой господин. Ведь я могу быть любым мальчиком, и если мы не договоримся, тебе это очень не понравится, – и он устремил на своего поработителя такой убийственный взгляд, который заставил бы любого другого человека трястись от ужаса.

Но имперский пес бы не из робкого десятка, напротив, он затрясся, и закусил губу, а в его взгляде Элаикс прочитал такое дикое, неприкрытое вожделение, что его душа едва не ушла в пятки.

– Прочь, – не оборачиваясь, распорядился фариец, и Шилмиан исчез из комнаты. – Говори, мальчик, чего ты хочешь? Свободы, наверное?

– Нет, господин, я не настолько глуп, – Элаикс понимал, что заключая сделку со злом, никогда не следует желать слишком многого, иначе можно остаться ни с чем. – Я хочу, чтобы мой брат стал домашним рабом, чтобы его забрали из общего барака.

Навиний Коррил замер, как громом пораженный. На его лице отобразилась сложная палитра чувств, в которой похоть, разбавленная восхищением, сменялась жаждой повелевать и даже...уважением?

– Братская любовь, как же это мило и возвышенно! – выдохнул патриций.

Он подошел к ложу, на котором замер Элаикс и склонился над ним, нависая над своим рабом.

– Я обещаю, что исполню твое желание, мой дорогой изумрудик, но учти, сегодня тебе придется быть о-о-очень хорошим мальчиком, чтобы я не пожалел об этом.

***

Элаикс очнулся от собственного вопля. Он резко распахнул глаза, и ошалело огляделся по сторонам.

Голова раскалывалась так, словно юношу хорошенько отоварили чем-нибудь тяжелым вроде большой палицы. Тимберец прикрыл лицо руками и протяжно застонал.

– Этот сон, – простонал он. – Когда же я, наконец, все забуду?

– Мой повелитель, что случилось? – горячие ладошки Вариэтры опустились ему на плечи, массируя сведенные мышцы и даря покой и тепло.

Почти даря.

– Я должен вспомнить, – простонал он достаточно громко, чтобы можно было услышать и понять.

Головная боль усилилась, и вновь, как и всегда в этом случае, в памяти Элаикса всплыло чье-то до боли знакомое лицо. Он напряг все силы, чтобы вспомнить, понять...

Жаркий поцелуй колдуньи заставил его забыть обо всем и боль отступила. Однако целебный эффект сих древних, как мир чар не продлился долго – где-то в глубине души молодого воина некий тревожный голосок вопил, не переставая, а потому Элаикс отстранился от Вариэтры и встал.

– Я должен побыть один, не смей идти за мной, – распорядился он, и скорым шагом направился прочь, остановившись лишь за пределами охраняемой территории.

Он вместе со своими людьми, а также двумя десятками Вольных под предводительством Зарлитара, ночевал посреди леса. Не то, чтобы это занятие сильно нравилось юноше, тем более, с каждым днем становилось все холоднее и холоднее, но выбора у него банально не было.

Вождь послал новеньких под присмотром надежных и проверенных людей для набега на небольшую деревушку, расположенную неподалеку от его владений. Как понял Элаикс, жители поселения подчинялись какому-то другому вождю Вольных, с которым у Арантара были не самые радужные отношения. Поэтому, видимо, он решил совместить полезное с приятным – примерно наказать виновных, а заодно проверить в деле Элаикса и его людей.

При этом приказ был категоричен: не лютовать. Войти в деревню, подавить любое сопротивление, но не трогать тех, кто проявит покорность. Ни казней, ни изнасилований, ни угона рабов.

– Хорошо хоть грабить разрешил, – невесело пошутил Грантар, когда Элаикс озвучил распоряжение нового начальника.

И вот теперь они дожидались рассвета, чтобы напасть при свете тусклых лучей осеннего солнца. Почему именно так – Элаикс не совсем понимал, но подозревал, что причиной могло стать банальное желание намекнуть соседу, что Арантар ничего не боится и имеет достаточно сил для столь дерзких вылазок.

Так или иначе, но ночь эта выдалась не самой приятной. Очередной кошмар, очередная весточка из прошлого, которое никак не хотело отпускать юного воина...

Он встал возле дерева и стал вглядываться в предрассветный мрак, который, собственно говоря, для него мраком не являлся. На ум полезли непрошенные мысли, от которых становилось еще хуже. Элаикс набрал полную грудь воздуха и выдохнул, стало чуть лучше.

Хрустнула ветка, и юный воин обернулся, выставив перед собой меч, прежде, чем его рассудок осознал, что вообще происходит. Напротив него замерла Эльра.

В каждой руке изуродованная девушка держала по бурдюку со сладким хмельным напитком северян, которые те делали из меда.

– Угощайся, – протянула она один из бурдюков.

Элаикс, не задавая вопросов, взял его и хорошенько приложился к горлышку. По голове ударило сразу же, и юноша закашлялся.

– Что, призраки не отпускают? – поинтересовалась Эльра, делая глоток из своего бурдюка.

– Да, – кивнул Элаикс. – То, что я помню, и то, что не могу вспомнить, одинаково сильно мешает спать.

– Понимаю, – вздохнула воительница, коснувшись рваной мочки уха. – Я знаю, каково это.

Они помолчали, затем отмеченная шрамами девушка спросила:

– А чего же ты не со своей ведьмой?

Элаикс пожал плечами. Он и сам до конца не понимал, что происходит, вот только после того, как Вариэтра откровенно призналась, что, по сути, подстроила гибель Аладана и большей части из остатков его армии, отношения юного воина с чародейкой стали не столь однозначными. Он все также терял голову рядом со своей колдуньей, да и, в общем-то, не страдал от потери однорукого гладиатора, но что-то начало причинять неудобства, причем Элаикс никак не мог понять, что именно. Причем пока он убегал, все было нормально – инстинкты загнанного зверя взяли верх, не давая отвлечься и тратить драгоценное время на всякие сторонние размышления. Но стоило только обрести, пускай ненадежное, пускай временное, но пристанище, внутри его головы точно кто-то щелкнул пальцами. Вариэтра, и это Элаикс понимал, пыталась успокоить его, вернуть к первоначальному состоянию, но ее талантов, определенно, не хватало.

И, как будто этого было мало, его начал изводить внутренний голос, который иначе как совестью назвать не получалось. При этом звучала совесть до боли знакома. Элаикс несколько раз пытался вспомнить, кому же принадлежит загадочный голос, и каждый раз отступал, не в силах выдержать обрушившуюся на него головную боль.

К сожалению для него, от этого становилось только хуже – юноша, не терпел, когда ему что-то запрещали делать, а тут у него еще появилось свободное время. В результате вопрос со странным полузабытым лицом, вертящимся на языке именем и знакомым голосом из категории откладываемых до лучших времен превратился в насущный. И чем сильнее становилось противодействие, тем сильнее Элаикс жаждал докопаться до истины, но каждый раз ему не хватало какой-то мелочи, чтобы пробить плотину, перегораживающую воспоминания.

Он подумывал о том, чтобы поговорить о сложившейся ситуации с Вариэтрой, но, опять же, что-то предостерегало его от этого шага. Но что?

"Вопросы, сплошные вопросы", – горестно подумал юный воин.

– Не знаю, – выдавил он, наконец, из себя. – Только прошу, не говори ничего, ладно?

Эльра кивнула и снова приложилась к меду.

Так они и стояли, ничего не говоря, и думая каждый о своем, пока, наконец, не забрезжил рассвет. Элаикс пил и не пьянел, вероятно, это было очередным даром крылатого монстра, Эльра если и хмелела, то не показывала вида. Но, по крайней мере, Элаиксу немного полегчало, что не могло не радовать.

За этим увлекательным занятием их и застал Зарлитар.

– Южанин, ты готов? – хмуро спросил воин.

– Всегда.

– Вот и славно, выдвигаемся.

***

К деревне они примчались, переведя лошадей в галоп, однако местные, как ни странно, были готовы к неожиданностям. Ворота были закрыты, за деревянным частоколом торчали головы защитников. Элаикс уже успел познакомиться с особенностями фортификации Вольных. Они не возводили каменных стен, да и откуда северянам было взять столько материала, вместо этого ставили сперва один ряд кольев, затем – через некоторое расстояние – другой. Между этими двумя рядами засыпали землю и камни, иногда, если была возможность, клали внахлест бревна, которые, опять-таки, покрывались слоем земли. С обратной стороны укрепления возводили насыпь, по которой можно было легко забраться на стену и, если было нужно, сторожевые вышки.

В результате получалось достаточно надежная стена, которую, к тому же, было непросто поджечь без помощи магии. Причем Элаикс сильно сомневался, что Вариэта станет утруждать себя подобными забавами. Если, конечно, она вообще сможет вызвать достаточно сильное пламя.

– И что будем делать? – хмуро спросил он у Зарлитара.

Тот широко ухмыльнулся.

– Поболтаем с людьми, Южанин, что же еще? Поехали.

Они, оставив своих людей и спешившись, подошли прямо к воротам.

– Вы кто такие? – донесся голос из-за стены.

– Друзья, – широко ухмыльнулся подручный, демонстрируя пустые ладони. – А вы о чем подумали?

– Не врал бы ты, Зарлитар, – послышался все тот же голос и здоровяк расхохотался.

– А что, хочешь, чтобы я стал твоим врагом? Можно и так. – В этот миг его голос приобрел угрожающее звучание. – Откройте ворота по-хорошему, мы просто пограбим немного и уйдем. Оставим послание вашему вождю, так сказать.

– А если нет?

– Тогда пеняйте на себя. Арантар запретил убивать всех подряд, но уж тех, кто наставит на меня оружие, я точно отправлю к праотцам! Жду ваш ответ.

И ответ не заставил себя ждать! В них устремилось десятка три стрел.

Элаикс сам не понял, как он замедлил ход времени, ему просто стоило подумать о том, что надо бы ускориться, как все случилось само собой. Стрелы полетели гораздо медленнее, и юноша просто избежал встречи с ними. Он увидел, что Зарлитар уже мчится к воротам, и последовал за ним.

Могучий воин со всего размаху влетел в дубовые створки и те разлетелись, точно трухлявый пень от сильного пинка.

С диким воем северянин промчался внутрь, и Элаикс понял, что его все сомнения, страхи, вопросы и догадки отошли на задний план. Знакомая боевая ярость вернулась, делая все в этом мире простым и понятным. Юноша ухмыльнулся и бросился вслед за соперником, не намереваясь отставать от того ни в чем. Враги двигались точно сонные мухи, и убивать их было проще простого. Удар – покойник. Новый удар – и снова покойник.

Конечно же, они не устраивали бойню, просто разбирались с сопротивлением, ведь селянам был предоставлен выбор.

Именно так!

Элаикс широко ухмыльнулся, прорубая кровавую просеку сквозь набросившихся на них мужчин, и двигаясь вглубь деревни. Он и не понял, когда разделился с Зарлитаром, слышал лишь отдаленный звон стали и крики. Наверное, отряд последовал за своими предводителями.

– Что ж, пускай, – шепнул он, наслаждаясь сказочной скоростью и феноменальной силой.

Увы, но все хорошее рано или поздно заканчивается, так произошло и с новоприобретенным могуществом юного воителя. Время вернулось в норму, и Элаикс обнаружил себя посреди деревни, возле одного из небольших деревянных домиков. Сзади валялось несколько трупов, впереди не было никого.

Неожиданно Элаикс ощутил страшную усталость и опустошенность, его руки тряслись, а колени подгибались. В прошлый раз, когда время замедляло свой бег, ничего подобного не происходило, из чего Элаикс сделал вывод, что, наверное, он перестарался.

– Ладно, для второго раза сойдет, – решил он, и уже было развернулся, чтобы вернуться к товарищам, как вдруг сбоку что-то промелькнуло и бок ожгло страшной болью.

Резко обернувшись, он увидел паренька лет восьми с окровавленным ножом в руках.

– Опять?! – взревел юноша, чувствуя, как багровой волной вздымается ярость. – Да что такое-то?!

Он схватил мальчишку за горло одной рукой, а второй выбил оружие из рук. Из-за непонятной слабости Элаикс не сумел сразу же свернуть паршивцу шею, но и так получалось неплохо – тот хрипел и извивался, задыхаясь, а юного воина переполняла радость.

– Да, убей, убей его, – услышал он знакомый голос и заметил неподалеку Вариэтру.

Ведьма, невесть откуда взявшаяся здесь, удобно примостилась прямо на трупе, и во все глаза смотрела на Элаикса.

– Прикончи сосунка, о мой герой. Прекрати сожалеть и сомневаться. Ты, тот кто возжаждал силы и получил ее, ты, кому суждено точно урагану пройти по земле, ты...

Договорить она не успела – из-за угла выскочила Эльра, которая, не раздумывая, пнула Вариэтру по лицу и подскочила к Элаиксу, схватив того за руку.

– Не смей! – взвизгнула она. – Отпусти мальчишку, мы уже победили!

Ярость, клокочущая внутри Элаикса, продолжила нарастать, грозя прорваться наружу.

– Ты что творишь? – прошипел он. – Прочь!

– И не подумаю! – Эльра залепила Элаиксу пощечину, да такую сильную что его голова дернулась в сторону.

И это было последней каплей. Юный воин отпустил паренька и врезал изуродованной девушке. Часть его силы уже восстановилось, поэтому та отлетела, упав рядом с начавшей шевелиться Вариэтрой.

Элаикс с рыком кинулся на поверженную девушку и принялся душить ее обеими руками. Эльра, как ни странно, даже не думала сопротивляться, она лишь смотрела ему прямо в глаза.

– Убей эту суку! – взвизгнула колдунья откуда-то из-за спины. – Убей ее!

От этого вопля голова юного воина заболела с новой силой, перед глазами заплясали разноцветные круги, а перед глазами с дикой скоростью стали проноситься далекие и смутно знакомые образы.