Текст книги "Ловушка для Максимуса Клайда. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Головнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 34 страниц)

Покончив с банковскими картами, я принялся за второе потайное отделение. В нем оказалось всего два листа формата А4 с весьма интересным содержимым. Гадать не стал, а заставил объяснять Миронова. Оказалось, что на этих листах записаны названия и местонахождение 15 зарубежных банков, по одному в каждой из 15 стран. После названия банка идёт номер депозитного счета и сумма, лежащая на нем. В общей сложности на этих счетах оказалось около двухсот миллионов долларов.

По условиям вклада, лицо, заявившее свои права на средства, лежащие на указанном им счёте, обязуется позволить снять с него биометрические показатели. В разных банках – разные показатели. Где-то потребуют отпечаток одного из пальцев, где-то фото сетчатки глаза, где-то потребуют сдать генетически материал для проведения генетической экспертизы.

– Чьи деньги лежат на этих вкладах? – спросил я Миронова.

– Это были личные средства твоего отца, Данилы Ланге.

– Расскажи, как ты хотел их получить их в своё распоряжение?

– Объездить все эти банки и предъявить им тебя и подписанную тобой бумагу о передаче завещания. Потому что именно эти два листа и составляют основное наследство твоего отца. Биометрические показатели были сняты с тебя в возрасте 6 лет, поэтому ты этого не помнишь. Кроме того, все средства лежат на депозитных счетах и за эти 10 лет обросли хорошими процентами. Так что, с учётом того, что с процентов придётся заплатить налоги, общая сумма вклада раза в полтора выросла. Твои биометрические данные хранятся в сейфах этих банков. Была даже достигнута договорённость, что, если в случае каких-либо форс-мажорных обстоятельств какой-либо банк потеряет эти данные, то другие банки обязуются выдать ему копии твоих биометрических данных, хранящихся у них.

– А если бы я заупрямился?

– Существуют химические препараты, делающие человека сговорчивым.

– Скажите, господин Миронов, вы имеете отношение к гибели моего отца?

– Конечно, я все это и организовал.

– А кто сейчас сидит под следствием?

– Простые исполнители, каждый из которых выполнял свою работу за деньги. Причём, за хорошие деньги. Некоторые из них отсидев свой срок, оставшуюся часть своей жизни проведут безбедно.

– Имеете ли вы доступ к их счетам?

– Увы, нет.

– Есть ли у вас ещё подельники, с которыми вы собирались поделиться украденными у меня деньгами?

Миронов слегка поморщился от формулировки моего вопроса, но ответил без комментариев:

– Нет, никого из тех, кто хоть что-то знал или догадывался, в живых не осталось. В нашей стране постоянно происходят различные несчастные случаи. То склад какой-нибудь сгорит, то самолёт или вертолёт терпит крушение, то человеку вдруг неожиданно становится плохо, и он умирает просто потому, что у него внезапно останавливается сердце. Довольно часто человек просто исчезает навсегда. Вы даже не представляете, Максим, сколько людей исчезает за год с этой планеты. Сумасшедшая цифра. Счёт идёт на миллионы.

– Значит, крушение авиалайнера, которым я возвращался из Англии было задумано вами.

– Да нет же, боже упаси. Как бы я без вас все эти деньги смог получить? Это были происки конкурентов. Но теперь с ними покончено.

– И, пожалуй, последний вопрос. Что вы запланировали для меня, после получения всех денег?

– Смерть, – ответил невозмутимо Миронов.

– Да, чуть не забыл. Скажите, а в концерне Росмаш остались какие-нибудь личные средства моего отца?

– Да, пакет акций. Если его сейчас продать на бирже, то вы смогли бы выручить около 100 миллиардов рублей, что составляет около двух процентов стоимости всех акций Росмаша. Но, вас бы заставили уплатить из этой суммы около 90 миллиардов рублей. Здесь и всевозможные налоги, выплаты самые различные и т.д., и т.п. Причём нервы бы ещё вам помотали хорошо. Поэтому послушайте моего совета. Сделайте публичное заявление, что передаёте все права на принадлежащие теперь вам акции отца в пользу государства. Тем самым вы убьёте сразу несколько зайцев. Вас действительно никто не будет преследовать в РФ, и вы сможете спокойно жить в этом своём доме. Только охрану замените. Далее, от вас отстанут акционеры, которые вам не давали бы житья, прося или требуя от вас продать эти акции именно им.

– А вы рассчитывали их прикарманить?

– Да, рассчитывал, но что уж теперь-то говорить об этом. Жизнь моя подходит к концу. Закончится вот этот наш с вами разговор, закончится и моя жизнь.

– Надеюсь, я украл у вас не последние деньги и вам есть ещё что оставить вашим наследникам?

– Конечно, с собой я носил мелочёвку. Мои наследники получат хорошее наследство. Меньше, конечно, чем ваше, но тоже неплохое.

Я обездвижил сидящего в кресле Миронова и снял с него контроль. Потом взял два листа с номерными счетами и внимательно их прочитал и запомнил до мельчайших деталей. Затем, подошёл к столу, на которой лежала большая хрустальная пепельница и сжёг эти листы, отслеживая реакция Миронова. Его лоб покрылся испариной, он закатил глаза и потерял сознание.

Я привёл его в чувство и снова взял под контроль:

– Известно ли вам о существовании дубликатов сожжённых листов?

– Нет, – покачал головой Миронов. – Эти два листа были взяты мной у личного нотариуса Данилы Ланге. Он вчера неожиданно скончался, прямо за праздничным столом. Что поделать? В нашей стране люди часто не доживают до пенсии.

– И, действительно, последний вопрос, господин Миронов. Вы очень опасный человек и предусмотрительный. Ни за что не поверю, что, отправляясь в логово врага (А, кто я вам, как не враг?), вы не предусмотрели мер противодействия. Скажите мне, господин Миронов, какие меры вы предприняли, отправляясь в мой дом?

– Дюжина отморозков, каждый из которых отслужил в своё время в тех или иных войсках специального назначения, дежурит около вашего дома. Им потребуются две минуты, чтобы ворваться сюда.

Я вызвал свои метки, проставленные мною на заборе вокруг всего участка. Все работало. Пересечения границ обнаружено не было. Я дал команду центральному управляющему артефакту применять парализацию всего живого, пытающегося проникнуть на мою территорию. Между тем, Миронов продолжал:

– Вчера, ваш дом был заминирован. Чтобы тут все взлетело на воздух, мне нужно набрать код и послать сообщение на определённый номер. Для вызова моих отморозков мне нужно нажать на экране смартфона одну иконку.

При этих словах он вытащил смартфон, но я обездвижил его и аккуратно взял из рук опасную игрушку. Этот человек был опасен, как кобра. Поэтому я включил у себя высшую степень защиты и дал Миронову полную свободу.

– Я предоставил вам полную свободу, – сказал я ему.

Миронов посмотрел на меня внимательно и сказал:

– Вы не человек или человек, обладающий сверхъестественными способностями. Вот скажите, вы сожгли бумаги с названиями банков и номерами счетов. Вы запомнили их все?

Я кивнул.

– Я так и понял. Вы предусмотрели проникновение на территорию через забор, но не предусмотрели подкоп, не так ли?

– Увы, я не господь бог и тоже иногда ошибаюсь, – ответил я.

– Жалко, что мы не познакомились раньше. Я понимаю, что моё время подходит к концу, – вдруг заторопился он. – У меня последняя просьба. У меня есть дочь, Марина, ей 20 лет, она студентка экономического факультета МГУ. Присмотрите за ней, пожалуйста. Проследите, чтобы её не обидели при распределении наследства. Пообещайте мне это.

Моя интуиция завопила, что тут что-то неладное, но пока не понимал, что именно, поэтому ответил:

– Я обещаю вам, что если я застану вашу дочь живой, то я позабочусь о ней. А сейчас быстро рассказывайте, что вы задумали.

Понимая, что добровольно Миронов ничего не расскажет, я заставил его делать это под ментальным воздействием.

– Это было предусмотрено для случая, когда меня в живых не будет. Когда ты встретишься с моей дочерью, то она непременно узнает тебя по запаху. Запах каждого человека индивидуален, как отпечатки пальцев. Твой запах включает в её мозгу закладку, которую поставил ей по моей просьбе один мозговед. Ей внушили, что человек с таким запахом является убийцей её родителей и её насильником, и она должна его убить. Оружием служит отравленная игла, хранящаяся в золотой подвеске на цепочке, которую она не снимает со своей шеи. Достаточно направить подвеску в твою сторону и нажать на кнопку. Игла выстрелит и пробьёт любую одежду, кроме бронежилета. Перед выстрелом нужно верхнюю часть подвески, с определённым усилием развернуть на 180 градусов. Это сделано в целях безопасного ношения и предохранения от случайного выстрела.

После услышанного я потерял к нему последние капли уважения:

– Ещё дети у тебя есть? Как они должны меня убивать?

– Ещё есть одна дочь, старшая. Она уже замужем и родила мне двух внуков близнецов и намечается внучка. Задания на твоё убийство она не имеет.

– Когда, ты делал ментальную закладку своей младшей дочери, она уже знала о своём предназначении?

– Откуда ты можешь это знать! – взревел Миронов, бросая все свои силы слабенького мага менталиста на то, чтобы преодолеть мой контроль над его разумом.

– Отвечай на вопрос! – усилил я нажим на него.

– Да, она тоже обладает даром.

– Кто проводил её инициацию?

– Я сам.

– А тебя кто инициировал?

– Тот человек уже умер.

– Известен ли тебе ещё кто-нибудь с аналогичным даром.

– Кроме тебя не знаю больше никого.

Внезапная догадка озарила меня.

– Мою инициацию проводил ты?

– Да.

– Тогда и закладку мне поставил, да?

– Да.

– Что заложил и когда она должна сработать?

– Приказ на самоубийство в день твоего совершеннолетия. Ты должен был спрыгнуть с балкона многоэтажного дома или переходя мост через большую реку. Если ты не выполнишь заложенную в тебя программу, то через месяц сойдёшь с ума, и разум покинет твоё тело. Остаток своей жизни ты проведёшь овощем.

Тут Миронов запрокинул свою голову и захохотал гомерическим смехом. Но у меня ещё остались к нему вопросы. Меня интересовало, какую технику он использовал при заложении закладок. Теперь-то мне стало понятным, почему разум Максима Ланге столь быстро и охотно покинул это тело.

– Теперь вспомни все, что и как ты делал, создавая закладку в мои мозги. Не торопись, вспоминай все последовательно.

Через пять минут мне удалось вытащить из памяти Миронова весь ритуал инициации шестилетнего Максима Ланге вместе с созданием и внедрением в его мозг закладки на самоубийство.

Не знаю, к счастью или нет, но ничего нового я не узнал. Более того, работа была проделана очень топорно. Закладка сработала на два года раньше и мучила Максима, побуждая его к самоубийству. Если бы не авиакатастрофа, то, скорее всего, он покончил бы с собой ещё до конца года.

Кстати, жиреть Максим стал примерно за два года до своей кончины. Это была защитная реакция организма на возникшую угрозу. А до 14 лет, он был обычным мальчишкой, мало чем отличавшимся от своих сверстников, ну, может быть, чуть склонным к полноте.

– Ответь ещё на один вопрос. Когда в тебе родилась ненависть к моему отцу? Что послужило её причиной?

Миронов окончательно сдался. Его глаза потускнели, голос потерял эмоциональный окрас. Он просто подчинялся моим приказам и бездумно их исполнял.

– Причиной была зависть. Мы учились в одной школе и в одном классе. Он всегда был первым во всем. Он был сильнее физически и умнее меня. Я уже тогда ненавидел его. Однажды мне чуть не удалось убить его, но его спас счастливый случай. Мы ходили на лыжах по трассе, которая в одном месте подходила к обрыву в опасной близости. Это было, когда мы учились в пятом классе, и мальчики бежали дистанцию в три километра, проходя её в три круга. Соответственно, мы проходили это опасное место три раза. За зиму мы выучили эту трассу, как свои пять пальцев. Я подрыл это опасное место, специально для этого сбежав с уроков перед физкультурой. Данил всегда с места вырывался вперёд, поэтому по моим расчётам он должен был преодолеть это место первым. Все получилось, как я рассчитал. Все кроме одного. Данила первым был на опасном участке, провалился в подготовленную мною ловушку и свалился в обрыв, где на дне лежал всевозможный мусор, который сбрасывали туда строители, возводившие неподалёку целый микрорайон. Когда учитель физкультуры спустился в обрыв, то оказалось, что на Даниле нет ни одной царапины, в то время, как его одежда была проткнута насквозь двумя арматурными прутьями, один из которых прошёл у него подмышкой, а второй – между ногами, порвав штаны.

– А эта попытка, которая оказалась для тебя удачной, какой была по счету?

– Эта попытка была пятой, но мой человек не убивал Данила, он только подстраховывал убийцу, к которому я не имею никакого отношения, – ответил Миронов.

– Да, знаю я твоего страховщика, – сказал я, – это Женя Ленник из вашей СБ, которую ты загипнотизировал. Удачно ты тогда маску на себя нацепил, а то бы я тебя ещё неделю назад на тот свет отправил.

У Миронова от удивления вытянулось лицо.

– Однако, продолжим обсуждать дела наши скорбные. Если не активировать взрывчатку, заложенную в подвале этого дома, то, когда она сработает сама?

Миронов с ненавистью посмотрел на меня и сказал:

– Нет, ты не человек, ты дьявол.

На что я ответил:

– Ты ошибаешься, я человек, а вот твоей душой давно овладели бесы. Отвечай на вопрос, – надавил я на него. Долго магема контроля не нём не держалась, приходилось её время от времени обновлять.

– Точно мне трудно сказать.

– Сколько дней дом точно простоит?

– Неделю, не больше. Я бы для гарантии сократил срок до 5 дней.

Я задумался, поскольку стоял перед выбором. Можно было разом покончить с Максимом Ланге и начать новую жизнь под другим именем и другой личиной. Или же оставить все как есть. Начать новую жизнь никогда не будет поздно, а если я сейчас поспешу с этим, то потеряю своё наследство. Жалко, деньги уж больно хорошие.

"Решено", сказал я себе, "не буду торопиться. Сначала нужно деньги пристроить."

– Вызывай своего спеца, который дом минировал, – приказал я Миронову и, усилив над ним контроль, вернул ему телефон.

Пока мы с прибывшим сапёром разминировали дом, Миронов без движения просидел на диване. Оставлять его без присмотра было чревато последствиями. Вот и сейчас обнаружилось, что закладок взрывчатки было четыре. Одна под центральной частью дома, три других – под каждым из трёх "лепестков", отходящих от неё.

Определённо, Миронов свихнулся на почве своей ненависти к семейству Ланге. Оставлять его в живых я не собирался. Вернувшись в холл, я сделал самое сильное внушение, которое только смог выполнить.

Во-первых, я безжалостно стер из его памяти все события с того момента, как он подошёл к моему дому. Во-вторых, заложил в его память ложные воспоминания, что он открыл дверь моего дома своим ключом, но меня дома не было, что могла подтвердить охрана. В его памяти остались ложные воспоминания того, как он ожидал меня целый час, скучая в холле первого этажа.

Получив импульс от меня, Миронов вышел из дома и пошёл к своей машине.

Чтобы он не успел устроить мне каких-либо новых пакостей я затормозил его умственную деятельность и открыл портал по метке, оставленной мною на его ауре, чтобы иметь возможность отслеживать все его действия. Миронов сел в машину и махнул водителю рукой. Всё время, пока они ехали до его дома, я контролировал Миронова через портальное окно. Он спокойно сидел на заднем сидении и дремал. Приехав домой, он прошёл в свой кабинет и прилёг на диван. Я подумал, что лучшего момента ждать нечего и остановил его сердце.

Я откинулся в кресле и некоторое время сидел, приходя в себя. Нужно было переварить полученную информацию. "Бедный отец", подумал я о Даниле Ланге. Всю жизнь свою прожил как на вулкане, и даже не подозревал об этом.

Я почувствовал голод и прошёл на кухню. Открыл стазис-карман и просмотрел список содержимого. А что, неплохо я успел запастись. Потом, вспомнив Миронова, я подумал, что нужно поставить этот дом на карантин. Кто знает этого психа, что он ещё придумал, чтобы уничтожить меня. Кухонный стазис-карман я уже успел прикрепил к себе.

Кушать здесь в одиночестве совершенно не хотелось и я, недолго думая, шагнул в портал, который вывел меня на Петровку, к кафе Крошка Сьюзи. Хорошо, что предварительно посмотрел через портальное окно. Перед дверями в кафе стояла очередь.

"Замечательно", подумал я, "значит у ребят дела идут хорошо".

Сам пошёл в ресторан Метрополь. У входа, к моему удивлению тоже была небольшая очередь. Чтобы не терять зря времени, я открыл портальное окно по метке, оставленной на Марго и оставил часть своего сознания последить, чем она занята.

Марго кормила свою дочь. Я знал, что у неё есть дочь, больная ДЦП, но времени заняться её дочкой и болезнью у меня до сих пор не было. Отправил свой диагност на разведку и через несколько минут имел полную картину. Пока стоял в очереди, успел слепить лечебный конструкт. Запитал его энергией 6-й категории и отправил девочке. Марго как раз закончила её кормить и ушла на кухню. Девочка сидела в кресле, откинувшись на спину. Но вот она зашевелилась, покрутила головой в разные стороны и сделала попытку слезть с кресла. Ей это с лёгкостью удалось. Она сделала несколько неуклюжих шагов и пошла, направляясь за мамой на кухню. Потом, не выдержав побежала, запнулась, но удержалась на ногах и ворвалась как вихрь на кухню:

– Мама! Мама! Я пошла! Я тоже могу ходить!

В портал было видно, испуганное выражение лица Марго, сменившееся на удивлённое. Затем у неё подкосились ноги, и она шлёпнулась прямо на пол. Девочка громко засмеялась и подбежав к ней кинулась к ней на шею, а я закрыл портал и соединил оба потока своего сознания в один. В очереди в ресторан я был четвертым, но меня этот факт не нервировал, ибо особо торопиться мне было некуда.

***

Прошёл час.

Я только что закончил со своим обедом и сейчас неторопливо допивал кофе, с интересом слушая последние известия, идущие по телевизору, который висел на стене недалеко от меня в одном из небольших залов ресторана. Почти все столики были заняты. Вдруг, диктор ведущий новости, сказал:

– Экстренное сообщение. Как нам только что стало известно, час тому назад, у себя дома скончался от сердечного приступа председатель совета директоров концерна Росмаш, господин Миронов Василий Яковлевич. Труп главы концерна был обнаружен его младшей дочерью, Мариной. Она же вызвала врачей. Приехавшая скорая медицинская помощь констатировала смерть от инфаркта. Нашему корреспонденту удалось взять небольшое интервью у дочери почившего.

По телевизору пошла картинка усадьбы Миронова, нисколько не уступавшему по своим размерам усадьбе Ланге, а дом так как бы и не больше был.

– Марина, – задаёт вопрос тележурналист, – расскажите нашим телезрителям немного о своём отце.

На экране телевизора крупным планом появилась красивая девушка с волевым лицом и заплаканными глазами, и что-то говорящая, я не прислушивался. Я вдруг понял, что могу повесить ей свою метку, применяя ту же технику, как при передаче в пределах прямой видимости. Через секунду после отправки я увидел свою метку на ауре Марины. Открыл портальное окно и запустил диагност.

Подошла официантка. Я заказал ещё кофе и сразу расплатился. Пришёл ответ от диагноста. Я даже не стал читать, что там диагност надыбал у Марины и дал задание найти закладку на моё убийство и вообще найти все ментальные закладки в её памяти, поставленные ей отцом и убрать их, чтобы даже следов не осталось.

Выполняя своё обещание данное Миронову, отправил ей свой оздоровительный комплекс.

Подошла официантка и попросила меня освободить столик, если я больше ничего заказывать не буду.

В это время, интервью с Мариной закончилось, а диктор зачитал очередное экстренное сообщение:

– Только что пришло сообщение, опять касающееся концерна Росмаш. В одном из коттеджных поселков близ Москвы прогремел мощный взрыв, уничтоживший дом бывшего главы Росмаша Данила Рудольфовича Ланге. Взрывчатка была заложена под особняком и под домом, где дежурила охрана. На месте происшествия уже работает наша съёмочная группа.

– Ещё кофе, пожалуйста, – попросил я официантку и послал ей вслед ментальное внушение, чтобы не смела больше выгонять меня. Я вновь переключился на экран телевизора. На картинке были видны остатки дома и часть разрушенного забора. Тележурналист брал интервью у одного из чудом выжившего охранника. Речь шла обо мне.

– Да, Максим был дома, это абсолютно точно зафиксировала наша аппаратура. Я заступил на дежурство ровно в 12 часов дня. Максим был дома, один. Я не знаю, когда именно он приехал домой и сколько времени там находился. Это нужно спрашивать у предыдущей смены. Взрыв произошёл в три часа пополудни. За полчаса до взрыва дом покинул господин Миронов, который приехал около часа пополудни.

– А Максим не мог уехать вместе с Мироновым?

– Мог, конечно, но не уехал, так как аппаратура чётко фиксировала его наличие в доме, отслеживала его передвижения.

– Значит, за Максимом следили в его собственном доме? Вот это новость! Дорогие телезрители, вы слышали, что сказал охранник. Напоминаю вам, что мы в прямом эфире. Только что охранник дома Ланге сделал признание, что за Максимом Ланге осуществлялся негласный надзор, который не снимался даже в доме. Впрочем, это уже не имеет никакого значения, потому что по свидетельству охранника Максим во время взрыва находился дома, а это означает только одно, что его больше нет в живых.

Камера оператора повернулась, опять показывая телезрителям разрушения в усадьбе, а я встал и покинул ресторан, не дожидаясь конца репортажа. Да, этот Миронов был просто отморозком, натуральным маньяком. Меня, конечно, никакой земной техникой не уничтожить, моя защита и не такое выдержит, но все-равно, хорошо, что я вовремя унёс оттуда ноги и заодно успел спасти все продукты, закупленные перед Новым Годом.

Однако, я остался без жилья. Главное, передо мной встал непростой выбор. Признать свою смерть от взрыва родительского дома или же воскреснуть. Обо всем этом требовалось хорошенько и не торопясь подумать. Взвесить все за и против. И я решительно направился в гостиницу Метрополь.

Конец 1-й книги

Вячеслав Головнин

Ловушка для Максимуса Клайда (дилогия)

Книга 2. Максим Лыков

Часть 3. На перепутье

Глава 22. Снова в путь

Тогда, под вечер первого дня нового года, в гостинице Метрополь я снял обычный одиночный полулюкс, который на ресепшене зарегистрировали по поддельному паспорту на имя Иванова Максима Антоновича, и заплатил наличными на неделю вперёд. Паспорт я слепил на ходу, понимая, что никто его на экспертизу отправлять не будет. Я просто достал из стазис-кармана паспорт Романа Назаренко, добытый мною ещё на границе с ДНР и на ходу с помощью магии трансмутации слепил из него паспорт гражданина РФ на новое имя. Подправил фотографию, год и место рождения, место прописки (регистрации). А чтобы меня труднее было распознавать, я вырастил пышные усы и надел большие роговые очки, возраст себе написал в 30 лет.

Мне предстояло решить для себя, оставаться Максимом Ланге или взять чужие документы и изменить внешность. Оба варианта имели как плюсы, так и минусы. Первый вариант сохранял мне все деньги, которые я уже получил, и которые мне предстояло получить. Даже, если Миронов действительно заблокировал мои счета, то это будет ненадолго. Да и денег на покупку нового дома мне всё равно выделят. Но, это все мелочи. Главное – это моё наследство, около трёхсот миллионов долларов. Потерять эти деньги было бы обидно. Недостатки первого варианта являются продолжением их достоинств. Быть всё время на виду, когда детали твоей личной жизни смакуются и обсуждаются во всех СМИ. Нет, это не по мне. Рассмотрим второй вариант.

Что он мне даст? Главное, это возможность спокойно жить нормальной жизнью, иметь семью и детей. Но, добровольно отказаться от магии я не смогу. Значит, нужно иметь где-то (можно потом подумать где именно) магическую лабораторию и полигон, где можно было бы ставить опыты и проводить эксперименты. Далее, найти себе учеников, продумать, что можно будет из своих наработок продавать этому миру. Иметь возможность надолго исчезать, и чтобы по этому поводу не подымался вселенский шум. Кроме того, мне очень хотелось попутешествовать по этой планете.

Что касается денег. Если я не буду изменять себе биометрические показатели, такие как отпечатки пальцев, сетчатку глаз и ДНК, то есть сохраню свою генетическую сущность, то сохранится возможность получить наследство Ланге. Даже, если потом и будут гулять слухи по интернету, что Максим Ланге остался жив и просто скрывается под чужим именем, то мне это нисколько не помешает, а различным спецслужбам я буду уже неинтересен, поскольку никаких связей с корпорацией Росмаш у меня не останется.

А можно будет подумать и о том, как можно заработать денег самому. Я так думаю, что одно единственное средство от облысения может принести мне миллионы долларов, особенно, если я придумаю, как обезопасить свою продукцию от подделок. Наладить производство где-нибудь в глуши сибирской тайги и собирать там лекарственные травы, напустить туману на некий рецепт, полученный от каких-нибудь раскольников, живущих где-нибудь там же и всё. Конечно, прежде, чем это средство поступит в продажу, придётся раздать немало взяток, но это уже мелкие проблемы. В любом случае, какой-никакой, а первоначальный капитал потребуется. Вот тут мне наследство Ланге и понадобится.

***

Январь 20… года. Кабинет президента РФ в Кремле. Доклад директора ФСБ, генерал-полковника Красильникова Андрея Михайловича.

– Достоверно установлено, что закладку взрывчатки под особняк Ланге сделали по распоряжению председателя совета директоров Росмаша Миронова Василия Яковлевича. Причём, при закладке не ограничились простой взрывчаткой. Была использована последняя разработка из этой области. У неё даже названия ещё нет. Взрывчатка экспериментальная, изделие ВЭТ-104/И67. Применённая совместно с обычной взрывчаткой в определённых пропорциях повышает температуру горения до двух тысяч градусов.

Президент вскинул голову:

– Вы хотите сказать, что …

Президент замолчал.

– Да, – поддержал директор ФСБ невысказанную до конца мысль президента, – от дома ничего не осталось. Только пепел и расплавленные металлоконструкции.

– Значит, достоверно утверждать о гибели Максима Ланге мы не можем.

– Нет, не можем.

– Но, принять эту версию публично, нам ничего не мешает и все акции старшего Ланге мы можем конфисковать в пользу государства.

– В общем-то, да, – согласился с президентом Красильников, – нужно будет только соблюсти необходимые юридические процедуры, чтобы в любом случае нас не смогли обвинить в самоуправстве.

– Скажите, а вы не выяснили причины подобного поведения со стороны Миронова. Ведь он был первым заместителем Ланге и вообще считался его другом.

– Большинство людей из его окружения в это просто не верит и ищет виновников среди своих противников.

– А что говорит меньшинство? – решил уточнить президент.

– Говорят, что причины этого лежат в далёком прошлом, в юности Ланге и Миронова, когда они ещё в школе сидели за одной партой и ухаживали за одними и теми же девочками.

– Вот оно что, – задумчиво сказал президент. – А, кстати, что сказали врачи по поводу внезапной кончины Миронова?

– Стопроцентный инфаркт, никаких сомнений.

– А происхождение этого инфаркта? Не могли его вызвать намеренно?

– Никаких внешних воздействий врачи не обнаружили.

– Понятно. Послушайте, Андрей Михайлович, когда закончится эта вакханалия в Росмаше? Опять там выборы нового главы корпорации. Нам нужно, чтобы корпорация работала спокойно, ритмично, без потрясений и выполняла заказы нашего военного ведомства. Что вы можете сказать по этому поводу.

– По мнению наших экспертов, со смертью Миронова борьба за власть в совете директоров только усилится. Откровенно говоря, мы не знаем, что делать. Для нас без разницы, какая коалиция победит. А там у них наблюдается неустойчивое равновесие или устойчивое неравновесие, что, впрочем, одно и тоже. В коалиции Ланге не осталось действующих ярких лидеров, а у противостоящей ей стороны их никогда и не было.

– Это означает, что верх возьмёт та группа, которую поддержим мы?

– Совершенно верно.

– И что говорят ваши эксперты?

Группа Ланге в перспективе делала ставку на Максима, а теперь неожиданно обратила на себя внимание младшая дочь Миронова, Марина. Ознакомившись со всеми материалами, что были у нас на неё, аналитики обратили внимание на её возросшую активность в последнее время. Несмотря на юный возраст Марины, аналитики все как один указали на неё как на скорого возможного и очень перспективного лидера.

– Ваш вывод, Андрей Михайлович, – спросил президент.

– Нужно поддержать коалицию Ланге, к которой и принадлежал Миронов и в которой по наследству будет его дочь, Марина.

– А наша поддержка будет выражаться в количестве акций, переданных этой семье?

– Да, это наиболее простой способ. Это позволит им сохранить большинство в совете директоров и выбрать из их рядов председателя.

– А передачу оформить, как наследство, полученное Мариной от своего отца? – уточнил президент.

Красильников просто кивнул головой.

– Завидная невеста из неё получается, – пошутил президент, и вдруг добавил к сказанному, став серьёзным: – Как вы думаете, Андрей Михайлович, просчитал ли Миронов и такой вариант развития событий?

***

Я безвылазно проторчал в гостинице первые два дня нового года. Этого времени мне хватило, чтобы привести в порядок мысли и наметить примерный план действий на ближайшее время. Навестил свою ученицу, Альбину Ольховскую, пообщался, дал несколько советов по изучении учебной базы, которую я ей поставил, по развитию магических каналов. Она добилась разрешения приходить на тренировки своих подруг и тренироваться вместе с ними. Сообщил Альбине о своём намерении покинуть столицу на некоторое время, и напомнил, чтобы вызывала меня при необходимости, а я всегда порталом смогу прийти практически мгновенно.

Заглянул к Болотову, у того всё было хорошо, болезнь ушла, организм восстанавливался и Арсений Львович решил показаться врачам. Пусть показывается. Зато меня посетила мудрая мысль, в результате которой я скачал память Арсения Львовича. Профессиональный дипломат знал много, и я подумал, что его знания и мне лишними не будут. Я хотел разобраться в отношениях стран между собой, понять место России среди них, да и знание истории этого мира мне лишним не будет.

Естественно пришёл к мысли узнать страну, в которой оказался поближе, так сказать изнутри и с этой целью решил немного поездить по стране, попутешествовать.

Подсчитал свои финансы. От первоначальных почти полутора миллионов наличных средств у меня осталось примерно половина. В валюте оставил на всякий случай по полторы тысячи в долларах и евро. В рублях было ещё пятьсот тысяч..