Текст книги "Ловушка для Максимуса Клайда. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Головнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

Так я познакомился с чудесной девушкой Кристиной. Затем мы немного поговорили, и я узнал, что она студентка МГИМО и изучает португальский язык, которого не было в моей копилке, а иметь его было бы очень желательно, в преддверии завтрашней стоянки в Лиссабоне. Поэтому я быстро скачал её память и сразу же отправил на разборку той моей части сознания, которую я отвёл для занятий этим видом деятельности.

А на следующий день была остановка в Лиссабоне, мои похождения в банке и совместная прогулка с Кристиной. Вечером я познакомил Кристину с моими одногруппниками и одногруппницами. У нас вошло уже в традицию рассказывать о своих впечатлениях, делиться удачными фотографиями, рассказывать забавные случаи. Как и в Амстердаме, девушки общались в Лиссабоне на английском языке и их единодушно принимали за англичанок.

Перекусив, народ потянулся танцевать, небольшой оркестр играл живую музыку. Были и живые исполнители.

Я сразу выбрал место рядом с матерью Кристины и запустил диагност, который подтвердил диагноз, сообщённый мне Кристиной, и приступил к лечению. Я не стал размазывать её исцеление во времени, и сделал это практически мгновенно, в течение нескольких минут. Затем запустил ОЗЛК номер один и вслед за ней почти без перерыва магему красоты и сразу же повторил её для Кристины. Пусть потом гадают, что и где с ними случилось такое безобразие. Здесь уместно отметить, что после эпиляции никаких волосков нигде не оставалось, они втягивались в свои лунки, откуда росли и затем без следа растворялись, преображаясь или точнее говоря, трансмутируя в кожу. Своей структуры кожа после эпиляции не меняла, все оставалась прежним, за исключением отсутствия волос.

Тамара, которая сидела рядом со мной и наблюдала за моей работой восхищённо прошептала:

– Учитель, я смогу хоть когда-нибудь так же работать?

– Даже не сомневайся, – тихо ответил я ей. – Ты молодец, Тома. Первый класс магической школы считай уже окончила, так ведь?

Тамара кивнула.

– Продолжай работать.

– Мне практика нужна. Полигон нужен. Сами же запретили мне одной работать.

– Ладно, Тома, дома поговорим, – сказал я, закругляя разговор, заметив, что соседи начинают к нам прислушиваться.

– Мария Игоревна, можно мне вам задать пару вопросов, как опытному финансисту, – обратился я к госпоже Троицкой.

Та сидела, сосредоточившись на каких-то своих внутренних ощущениях и не расслышала моего вопроса. Я повторил его.

– Что вас интересует, Максим. Вы ведь кажется изучаете не экономику, а языки.

– Одно другому никак не мешает, Мария Игоревна. Я вообще человек разносторонних интересов. А с основами экономики, по-моему, должен быть знаком каждый современный человек.

– Ну, что же ваше желание много знать весьма похвально. Слушаю вас, спрашивайте.

– Недавно мне рассказали одну любопытную схему финансовой проводки денежных потоков. Вот послушайте. Сначала вы открываете счёт в некотором банке, затем … В результате, вы становитесь богаче на некоторую сумму.

Некоторое время Мария Игоревна молчала, затем очень серьёзно сказала:

– Спасибо вам, Максим, за этот рассказ. Это действительно просто и гениально. Зная эту схему можно злоумышленника, если не найти, то хотя бы перекрыть ему эту лазейку. А, если он допустит хотя бы одну маленькую ошибочку, то появляется возможность его обнаружить.

Тут она посмотрела на меня внимательными, зелёными, а не серыми, как у Кристины глазами и спросила:

– Вы, конечно, не скажете мне, кто вам это рассказал?

– Понимаете, Мария Игоревна, мой ответ породит сразу несколько вопросов и дальше количество возникающих вопросов пойдёт по нарастающей. Поэтому разрешите мне не отвечать на ваш вопрос. Скажу вам только, что перед нашим законодательством я чист, аки агнец.

Троицкая скептически улыбнулась.

– Кстати, Мария Игоревна, я уже напрочь забыл, что что-то вам рассказывал о банковских аферах, – вернул я ей её скепсис вместе с улыбкой.

– Вы положительно начинаете мне нравиться, – задумчиво сказала она.

– Мама! – тут же отреагировала Кристина. – Это я его нашла. А у тебя мой папа есть.

Это было настолько мило и непосредственно, что мы все покатились со смеху. Атмосфера между нами установилась дружественная и даже родственная. Мария Игоревна почувствовала себя настолько хорошо, что даже согласилась на моё приглашение на танец. Во время танца она сказала:

– Максим, я понимаю, что вы с Кристи только что познакомились и говорить о ваших отношениях пока преждевременно, но скажу вам честно, если бы вы с Кристи сошлись, я умерла бы со спокойной душой.

– А вот мысли о смерти, вам придётся лет на сорок-пятьдесят отложить, – сказал я, и прикусил язык. Вот ведь язык мой – враг мой.

– Та…ак, – протянула она. – А вот об этом пожалуйста подробно и во всех деталях.

– Понимаете, Мария Игоревна, я обладаю некоторыми экстрасенсорными способностями, но к известности не стремлюсь. Иногда мне показывают будущее. Ну, как показывают. Вот, например, как в вашем случае произошло. Вы сказали о своей смерти. А у меня в голове что-то навроде смешка и возникает мысль, что жить вы будете долго и ещё многих переживёте. А я, Мария Игоревна, этому очень обрадовался, вот и ляпнул сразу на радостях. Вот и всё.

Мария Игоревна прекратила танцевать и опять внимательно на меня посмотрела:

– Вы не устаёте меня удивлять, Максим. Проводите меня на место.

Через полчаса, которые прошли в лёгкой ни к чему не обязывающей болтовне, Кристина с мамой ушли. Прощаясь со мной, Мария Игоревна поцеловала меня в лоб, а Кристина чмокнула в щёку.

***

В Барселоне.

К Барселоне подошли 7-го февраля к 8-ми утра, ровно через 36 часов после того, как покинули Лиссабон. В Барселоне Мария Игоревна нас покинула. Ещё вчера, ей удалось по интернету купить билеты на рейсы Барселона – Париж, и Париж – Москва. В Париже она собиралась провести остаток дня и вечер 7-го февраля, а утром 8-го февраля вылетала в Москву.

Естественно, что мы с Кристиной пошли её провожать до аэропорта. В аэропорту, Мария Игоревна улучила момент и оставшись со мной наедине спросила меня:

– А скажи-ка ты мне, Максимушка, не пришла ли пора называть тебе меня мамочкой?

– Почему вы так решили, Мария Игоревна, – удивился я.

– Что-то дочь моя подозрительно цветёт.

– Я пока не готов к семейным отношениям, – решил я сразу обозначить свою позицию. – Кроме того, я не сторонник торопливых непродуманных решений. Вы же знаете, как хрупки отношения между мужчиной и женщиной, особенно в самом их начале.

– Умница, ты у меня, – ответила она, воровато оглядываясь и подвигаясь ко мне вплотную, – дай-ка я тебя поцелую, пока Кристи не видит.

Она обняла меня и поцеловала в губы, жарко и страстно, как женщина, истосковавшаяся в ожидании любимого и, наконец-то, встретившаяся с ним. После чего, отступила от меня на полшажка и достав платок, деловито протёрла мне губы, счищая остатки помады. А уже потом, вытащив из сумочки зеркальце, столь же неторопливо привела в порядок себя.

Я поймал её взгляд и почему-то подумал, что шансы Кристины на мою тушку стремительно падают. Впрочем, что толку гадать. Поживём-увидим.

Проводив маму, мы с Кристиной до вечера гуляли по Барселоне, пока не стемнело, после чего на такси добрались до порта. Пока ехали, я скачал память у таксиста, спросив сначала, является ли он испанцем от рождения. Отдарив его привычным образом, мы пошли к лайнеру. Нам предстояло ещё несколько дней круиза. Из Барселона мы вышли на Марсель, куда пришли утром 8-го февраля.

***

В Марселе.

Только что по скайпу позвонила мама, сообщив, что с ней все в порядке и она уже прошла регистрацию на рейс Париж – Москва. Мы с Кристи послали ей воздушные поцелуи и пожелания доброго пути. После завтрака решили присоединиться к какой-нибудь экскурсии. Неожиданно с нами пошли все мои одногруппники. Экскурсию проводила коренная француженка и я решил скачать её память. А то, мои профессиональные познания французского языка ограничивались теоретическими знаниями и кулинарией. И эти познания не заменят знания языка, почерпнутые у его родного носителя. Мадмуазель Полетта, таково было её имя, была очень эрудированной и много знала.

Моя благодарность была обычной. Но уже через пару часов, впечатлённый её профессионализмом, я решил сделать ей дополнительный подарок и отправил ей магему красоты, а затем точечно поправил ей форму носа. Совсем немного, чуть-чуть, но результат превзошёл все мои ожидания. Уже к концу экскурсии ей поступило предложение руки и сердца от одного из туристов, который прилюдно признался ей в любви. Мадмуазель Полетта, попросила у него отсрочки для более близкого предварительного знакомства. Поднимаясь по трапу лайнера, мы все могли наблюдать эту неожиданно случившуюся пару, стоявшую далеко внизу на причале и не торопившуюся расстаться.

***

В Генуе.

На следующее утро, 9-го февраля мы прибыли в Геную. Поскольку мои одногруппники последние свои евро оставили кто в Марселе, а кто и в Барселоне, то я решил пополнить их карты, выделив им ещё по 500 евро. Деньги как раз пришли к завтраку и мои неожиданно разбогатевшие спутники сочли возможным выразить мне свою благодарность. Кто, как мог. Тимур подошёл и протянул мне руку для рукопожатия, сказав при этом, что он всё помнит и от своих слов не отказывается. Я кивнул ему, показывая, что услышал его. Также поблагодарили ещё два парня, явно сделавшие это под давлением со стороны Тимура, не понимая, чем обусловлена резкая смена его отношения ко мне. Девочки подходили и целовали меня, кто в щеку, а кто норовил и в губы.

Неожиданная финансовая подпитка оживила желания моих спутников, и они опять пошли по магазинам, а мы с Кристи поехали на экскурсию, причём записались в группу, в которой гид будет итальянцем. Впрочем, также мы сделали и в Марселе.

Хотя итальянский язык я знал уже совсем неплохо на бытовом уровне, но акцент можно было убрать только, скопировав память носителя, для которого он является родным. Недолго думая, я опять скачал память у нашего гида – женщины бальзаковского возраста, живой, шумной и экспрессивной. Рассказывая, она бурно жестикулировала и часто впадала в раж. Но рассказывала очень интересно. Отблагодарил её столь же традиционно – ОЗЛК-1 плюс магема красоты. Посмотрел внимательно результаты её обследования диагностом. Дал диагносту задание поискать МНВ – минимально необходимое воздействие для улучшения внешнего вида и получил неожиданную рекомендацию – продвинуть ей нижнюю челюсть чуть вперёд. В результате менялся прикус зубов, и сама по себе симпатичная женщина неожиданно становилась просто красавицей от которой было трудно оторвать глаза. Я перевёл часть своего сознания на ускоренное восприятие и через четверть часа реального времени построил необходимый лечебный конструкт. Запитал его энергией и внедрил женщине. Мы в этот момент ехали в экскурсионном автобусе, и наша гид решила передохнуть, замолчала и молча сидела, откинувшись на спинку кресла. В этот момент произошло необходимое воздействие. Черты её лица мгновенно неуловимо изменились и перед нами сидела королева красоты. Это заметили все, поскольку кресло гида было расположено таким образом, чтобы гида было видно со всех сидений. Некоторое время в автобусе царила тишина, но экспрессивные итальянцы долго молчать не могли. Поднялся гвалт, пассажиры вставали со своих мест, подходили к гиду, трогали её, теребили, восхищались и недоумевали. В общем, трудно описать весь спектр эмоций, выплеснувшийся в нашем автобусе. Даже водитель на светофоре перебежал в салон, чтобы посмотреть, что случилось с его гидом.

С посторонней точки зрения, изменение действительно небольшое, но оно затрагивала много мышц, нервов, кровеносных сосудов, зубы. Да все элементы лица требовали определённой корректировки. Поэтому если посчитать потраченное время под ускорением, то затратил я около 6 часов. По сути, провёл полноценную пластическую операцию и был этим необычайно горд.

***

Окончание круиза.

На следующий день, а именно, 10-го февраля мы примерно в полдень мы прибыли в последний пункт нашего морского круиза – в порт Неаполя. Наши ребята успели завязать знакомства со многими пассажирами лайнера, поэтому нас тепло провожало куча народа. Нас обнимали, часто совершенно незнакомые люди, хлопали по плечам и говорили на ломаном русском, что-то навроде "Русико туристо". Эти итальянцы не умели сдерживать свои эмоции, у них на лицах все отражается. А про неаполитанцев рассказывают, что они в этом плане ещё круче всех остальных итальянцев. Я уже заочно стал их побаиваться.

Между портом и аэропортом существовало прямое сообщение, поэтому мы все сначала поехали в аэропорт.

К этому времени мой итальянский достиг совершенства. Слыша мою речь, сами итальянцы принимали меня за своего. Правда, тут же спрашивали, не болен ли я, почему такой бледный, почему такой грустный, не случилось ли чего у меня. Ну, и всё в таком духе.

Наша турагентша забронировала нам билеты на рейс Неаполь – Мюнхен. Но нас стало на одного человека больше, а мест больше не было. Тогда я распрощался с моими спутниками, и мы втроём –Тома, Кристина и я, поехали на такси в Рим. Мне через интернет удалось приобрести билеты на рейс Рим – Москва, вылетавшего в 17 часов 30 минут и прибывавшего в Шереметьево в 23 часа 15 минут. Я через интернет заказал два билета на поезд Москва – Санкт-Петербург. Время отправление час ночи, поэтому утром, в понедельник 11-го февраля, в первый день второго семестра должны быть в Питере. Правда на первую пару мы опаздывали. Хотя оставалась ещё одна возможность – шагнуть в Санкт-Петербург порталом, но это только тогда, когда мы с Томой вдвоём останемся.

Кристи оставалась в Москве. Если мы захотим и дальше встречаться, и развивать наши отношения, то нужно будет эту проблему как-то решать. Но об этом я буду думать потом. Больше сбоев не было. Из Рима, Кристи связалась по скайпу с отцом и тот обещал её встретить.

Наш перелёт прошёл нормально, но вот отпускать нас с Томой никто не собирался. Евгений Викторович, отец Кристи, сказал, что забронировал на нас два билета на самолёт до Питера. Отправление завтра в 8 вечера. Прибытие через час, поэтому к 10 вечера мы гарантировано должны быть дома, а на следующее утро на учёбу. Начало занятий перенесли на вторник, 12 февраля. Расписание занятий он уже узнал. С утра у нас три пары. Первая пара лекция и затем два семинарских занятия. Названия предметов он не помнит, но у него записано.

Семья Троицких жила в коттеджном посёлке на Рублевском шоссе. По приезде нас встретила Мария Игоревна и развела по комнатам, сказав, только, что все разговоры переносятся на завтра, а сейчас спать.

Глава 31. Семья

Утром меня разбудили рано, ещё девяти не было. Ох, чувствует моя шкурка, что простым сегодняшнее утро не будет.

Завтрак был плотным, что тоже наводило на грустные мысли. После завтрака все женщины собрались в гостиной, а меня Евгений Викторович попросил пройти в кабинет. Ага, начинается. "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться."

– Максим, – начал разговор Троицкий, – прежде всего, я хочу поблагодарить вас за исцеление моей жены.

Он замолчал и испытывающе посмотрел на меня. "Ага, ага. Разбежался и бросил пробный камешек. Похоже, что меня тут совсем за дурачка держат."

Вопросительно подняв левую бровь и сделав удивлённый вид, я ответил:

– Позвольте поздравить вас, Евгений Викторович с исцелением вашей жены. Но, причём здесь я? Смею предположить, что Мария Игоревна ввела вас в заблуждение. Я всего лишь экстрасенс с неясными способностями. У меня даже банальный гипноз получается через два раза на третий, да и то не всегда. И никаких попыток исцеления вашей супруги я не предпринимал. Так что вашу благодарность я не принимаю. Да и не занимаюсь я лечением людей, потому что не умею этого делать. Вон, у вас в Москве полно экстрасенсов-целителей. Я к ним не отношусь. Вообще, я очень прошу вас не распространять обо мне совершенно необоснованные слухи. Вот вам бы понравились толпы больных людей у входа в ваше жилище, которые вас же и будут проклинать за то, что вы не оправдали их надежд. Больных людей много, а медицина бесплатно лечить людей совершенно не желает. Денег у людей мало, вот они, спасаясь от безнадёжности и обращаются к экстрасенсам. А экстрасенсорика дело тонкое, неизведанное, малоизученное. Бывает, что кому-то помогает, чаще нет. Люди желают чуда, а я хочу жить спокойно. И не променяю эту спокойную жизнь ни на какие деньги. Деньги, кстати, я хочу зарабатывать традиционным образом. Вон у меня иностранные языки хорошо идут. Буду заниматься переводами.

В течение моего монолога, Троицкий неотрывно смотрел мне в глаза, пытаясь, по-видимому, определить правду я говорю или лгу. "Ну, ну. Потягайся со мной в гляделки", внутренне усмехнулся я.

Нет, Троицкий сразу не сдался. Он ещё какое-то время пытал меня, ходил вокруг да около. Прояснял для себя неясные или непонятные ему детали. Вот, например, один из таких вопросов:

– А вот вы сидели в ресторане рядом с Марией Игоревной и не могли ли вы, сами того не желая, положительно воздействовать на неё?

Сначала, я терпеливо отвечал на его вопросы, но вскоре он пошёл по второму кругу и мне это надоело. Улучив момент, я сказал:

– Не могу понять вас, Евгений Викторович. У вас жена выздоровела от смертельной болезни. Я бы на вашем месте от радости прыгал, и мне было бы неважно, отчего это произошло, да почему. В церковь сходил, богу помолился, ибо все в Его руках, и жизнь наша и здоровье, и судьба. А вы всё причины ищете. С какой целью интересуетесь, позвольте вас спросить? Ищете возможность использовать вероятного будущего зятя в каких-то своих политических раскладах?

Троицкий аж рот раскрыл от такой моей наглости. Вот ничего подобного он от меня совершенно не ожидал. Мне отводилась роль послушного мальчика, слепо делающего то, что ему скажут.

Дверь в кабинет открылась и вошла Мария Игоревна. Она обратилась к мужу:

– Получил? А я предупреждала тебя. Всё, Евгений Викторович, твоё время истекло.

Троицкий встал и молча вышел из кабинета. Я едва успел отправить ему вслед ментальное внушение забвения того факта, что у меня есть хоть какие-то экстрасенсорные способности, и запрет на обсуждение этого вопроса с кем бы то ни было. Свою метку я ему на всякий случай тоже повесил. И тут же по этой метке послал вслед ментальную блокировку вообще всего, что связано со мной. Теперь обо мне он будет помнить только как об очередном ухажёре своей дочери.

Мария Игоревна присела на низенький пуфик, рядом с моим креслом и сказала:

– Извини, меня Максим. Это я виновата, проболталась ему о твоих экстрасенсорных способностях и о ваших с Кристи отношениях. Так получилось. Я, как прилетела в Москву, сразу легла в больницу на обследование. Весь следующий день меня истязали эскулапы и ничего не нашли. Никаких следов рака. Сказали, что я вообще здорова. И вечером выписали. Я на радостях все мужу и выложила. А потом оказалось, что я уже ему не жена.

– Как это? – вырвался у меня от неожиданности вопрос.

– А пока я была в круизе, он развёлся со мной. Предоставил суду справку из больницы о моей болезни и неизбежной смерти. И денег на взятку не пожалел. Вот нас и развели. Судью он скорее всего тоже умаслил.

– Это чему нужно было случиться, чтобы он так поступил с вами?

– Как я полагаю, его очередная муза торопила. Ладно, хоть ничего из имущества себе не взял. Кроме своей машины и личных вещей. Свою долю имущества отписал Кристине. Предполагалось, что после моей смерти, ей же отойдёт и моя доля.

– Всё равно не понимаю я его. По отношению к вам, это необоснованная жестокость.

– Видимо он полагал, что мне без разницы, раз я уже одной ногой там. Я не сержусь на него. Мы уже больше года не живём вместе. У нас с ним и без моей болезни дело к разводу шло. Кстати, надеюсь, что тебе он больше досаждать не будет. А в церковь я уже сходила и за своё чудесное исцеление свечу поставила, и денег церкви пожертвовала. Пойдём со мной. Я хочу сообщить тебе ещё кое-что.

Она встала и повела меня вглубь дома, говоря на ходу:

– Кристине и твоей ученице, Тамаре, я выдала денег и отправила в Москву с наказом до вечера не появляться. Так что дома никого нет и нам никто не помешает.

Она привела меня в свою спальню и подойдя вплотную ко мне сказала:

– Максим, у меня больше нет желания становиться твоей мамочкой. Я теперь свободная женщина, а тебя я полюбила с первого взгляда. Ничего не могу с собой поделать.

Она сбросила с плеч халат, под которым ничего не оказалось и обняла меня. У неё оказалась восхитительная фигура, а понравилась она мне ещё на лайнере и тоже сразу, так что сопротивлялся я недолго. Секунд пять, не больше.

И потом, лёжа в кровати и используя короткие минуты отдыха она продолжала меня соблазнять:

– У меня к тебе предложение, Макс. Я понимаю, что стара для тебя и не смогу быть твоей женой, но любовницей я буду хорошей, ты не пожалеешь. Я на многое не претендую. Твоим отношениям с девушками я мешать не собираюсь. Тем более не собираюсь вмешиваться в твои отношения с моей дочерью. Она, кстати, мне не родная дочь. Когда я вышла замуж за Троицкого, ей было 7 лет, а мне 18. Ты, наверное, думаешь, что я совсем старуха, а ведь мне ещё 29 лет. Захочешь жениться на ком-нибудь – ради бога, я ни в коей мере не собираюсь ограничивать твою свободу.

– Ты хочешь официально занять должность моей фаворитки? – шутливо спросил я её.

– Да, ваше величество, – мгновенно ответила она, и получив от меня положительный ответ, радостно пискнула и немедленно приступила к выполнению своих обязанностей.

Любовницей она оказалась ненасытной, и мы почти весь день провели в кровати. Однако, зимой темнеет рано и поэтому к четырём часам пополудни мы перешли на кухню, где пили чай и строили ближайшие планы.

Маша предложила мне на выбор два варианта. Первый – перебраться мне в Москву, перевестись из СПбГУ в МГУ и жить у неё, в этом коттедже. Свою ученицу, Тому, забрать с собой. Плюс этого варианта – готовое жилье и её хорошо оплачиваемая работа. Во втором варианте, Маша переезжает жить в Санкт-Петербург. Минус этого варианта, это отсутствие жилья и работы. Если Кристина поедет с ней, то этот коттедж придётся продавать и нужно будет покупать какое-то жилье в Питере. И тогда ей придётся переводится в какой-нибудь вуз в Санкт-Петербурге. А МГИМО есть МГИМО. Такой вуз в стране единственный. И попала Кристина туда только благодаря связям её отца.

Я предложил оставить пока всё, как есть. Сделать паузу, подумать, и только потом, где-нибудь ближе к лету, принимать решение. Маша согласилась с моим предложением, но попросила меня приезжать к ней на выходные дни или снять мне квартиру, куда бы она смогла приезжать. Я обещал решить этот вопрос.

Между тем, жизнь постоянно вносит свои коррективы. Вечером, уже ближе к 5 часам позвонила Кристи и сказала, чтобы её не ждали, она идёт на вечеринку и возможно ночевать будет у подруги. Про Тому она ничего не сказала, и я связался с ней. Тома ответила, что уже подъезжает на такси.

Вскоре она сидела на кухне, уплетая ужин, который ей разогрела Маша и рассказала, что с Кристиной они расстались ещё днём. Тома захотела сходить в Третьяковку, а Кристина встретила знакомых.

– Меня, кстати, ваша Кристина со своими подругами знакомить не стала, а на их вопрос обо мне этак пренебрежительно махнула рукой и сказала: "Да, так, случайная попутчица". И даже до свидания мне не сказала.

Немного помолчав, она спросила, обращаясь к Маше:

– Ваша дочь случайно не королевских кровей?

– Нет, Тамара, она обычная мажорка, таких в Москве много. Каюсь, её воспитанием я занималась мало.

После ужина мы с Томой стали собираться. Весь наш багаж был в моём стазис-кармане, но для вида мы собрали пару чемоданов и две сумки ручной клади. Пока собирались, я рассказал Томе о наших с Машей отношениях. К моему удивлению, Тома обрадовалась и сказала:

– Я рада, Максим, такому прибавлению в нашей семье.

Я офигел.

– А наша семья – это кто? – спросил я Тому.

– Наша семья, Максим – это мы, маги – ты, я и Маша.

– Маша? – изумлённо спросил я.

– Так ты что не заметил, что у Маши источник проснулся? Ты целый день накачивал её своей энергией, вот и результат.

Из гаража вернулась Маша и сказала, что её машина готова и можно выходить. Я пригляделся к Маше магическим зрением и понял, что нужно немедленно проводить магическую инициацию.

– Маша, – сказал я, – ты не хочешь слетать с нами в Питер, а утром мы посадим тебя на самолёт до Москвы и из аэропорта поедешь сразу на работу. Ночь проведём вместе.

Маша кинула взгляд на Тому.

– Она согласна, – ответил я на её невысказанный вопрос.

– Я за, если ты платишь за билеты.

– Не вопрос, – ответил я. – Сейчас, ты вызывай такси, а я куплю билеты через интернет. Заодно и обратный билет для тебя куплю.

Совершенно не собираюсь я покупать для неё обратный билет. Вот ещё деньги попусту тратить. Порталом обратно отправлю, прямо сюда, домой. Тут я стукнул себя по лбу и сказал: "Семён Семёныч". Можно же прямо отсюда шагнуть в Питер всем троим. А ещё лучше, переночевать всем здесь, а утром нам с Томой перейти прямо в университет или ко мне в общежитие. Тогда инициацию проводим прямо здесь и сейчас. Я сообщил девушкам об изменившихся планах и принялся за работу.

Хорошо иметь хотя бы одного ученика. Конечно, всю магическую работу я взял на себя, зато все разъяснения вновь народившейся магине провела Тамара. Она же научила Марию гонять по каналам энергию. Закончили поздно, потом была церемония принесения магической клятвы новой ученицы. Потом мы это отметили бокалом шампанского и улеглись спать. Поздно вечером позвонила Кристина и сказала, что она ночует у подруги и завтра с ней сразу идёт на учёбу.

Мария явно обрадовалась такому обстоятельству и ещё некоторое время мы посвятили процессу познавания друг друга.

А я, уже засыпая, подумал, что магический диагност требует очередной корректировки. Надо, чтобы он на первое место выносил информацию о магической одарённости, а не прятал её среди мер профилактического характера, которые я привычно пропускал.

Утром, после завтрака, Мария сказала, прощаясь с нами:

– Если бы вы только знали, дорогие мои, как мне не хочется расставаться с вами.

– Это ненадолго, – ответил я, открывая портал в свою комнату в общежитие. И мы, по очереди, расцеловав Марию, шагнули в открывшееся отверстие, переливавшееся всеми цветами радуги.

В комнате присутствовал привычный бардак и знакомые лица, дрыхнувшие в кроватях. Только девушек в этот раз было три. Судя по обстановке, вчера отмечали последний день каникул.

– Пора нам обзаводиться собственным жильём, – сказал я Томе. – Раз мы семья, то и жить нам нужно вместе, в своём доме, сколько можно мыкаться по чужим углам.

– Ты же знаешь, Максим, я только за. Конечно, нужно покупать свой дом. Вопрос в финансах.

– Деньги есть, – отмахнулся я. – Нам нужно покупать дом за городом, причём не в дачном посёлке, а стоящий вдалеке от ближайших соседей. Что-то навроде отдалённой заимки. Но, давай поговорим об этом немного позже. Я достал со своей полки учебники для сегодняшних занятий и достал из стазис-кармана несколько чистых тетради для себя и Томы и наши учебные рюкзачки. И так как время ещё было, мы решили пройтись перед занятиями, погулять на свежем воздухе. Пропустив Тамару вперёд, я закрыл за собой дверь в комнату и запустил туда давно разработанный мною магический комплекс уборки нашей комнаты. Выходя из блока, мы услышали девичий визг и матюги парней. Тома недоуменно посмотрела на меня. Я объяснил ей происходящее и мы вместе посмеялись.

***

Круиз ничего по сути не изменил в отношениях между студентами нашей группы, сложившиеся после вечеринки в загородном доме Майи.

. Четыре девушки, бывшие на вечеринке держались особняком, тяготея ко мне с Тамарой и с прохладцей относились к остальным. Саша за время круиза сошлась близко с Тоней, одной из двух иногородних девушек. Они ходили повсюду вдвоём и было похоже, что больше им никто не нужен. Второй иногородней была Светлана, сдружившаяся с Тимуром. Они составляли вторую сложившуюся за время круиза пару, если за первую считать нас с Томой. Оставшиеся двое парней, державшиеся раньше Тимура, теперь отошли от него и большую часть свободного времени проводили с девчонками из соседних групп.

Тимур подошёл ко мне и сказал, что он своё слово держит и постарается к лету свой долг мне вернуть. Я, в свою очередь, ответил, что не тороплю с возвратом, и вообще не рассматриваю эти деньги, как долг. Это был мой подарок, но, если ему хочется их вернуть, я не возражаю.

– Это твоё решение, – сказал я ему, – вон остальные парни этим не заморачиваются, это не мешает им даже не здороваться со мной.

Тамара сидела рядом со мной и своего места никому уступать не собиралась. Общаться со мной она никому не мешала, но и наедине со мной никого из девушек не оставляла.

Все девушки нашей группы выгодно отличались от других студентов. И не только модной и дорогой одеждой. Все они расцвели, фигурки у всех стали просто точёными, глаз не оторвёшь. Исключение пока составляла Белла, но и она за время круиза здорово похудела и не производила, как раньше, отталкивающего впечатления. Просто красивая, крупная девушка. Настоящая русская красавица. Девушки вообще все похорошели. На лекциях около них всегда толклись парни. На перерывах к нам часто заглядывали ребята из других групп. Вскоре весь факультет знал о нашем круизе, и он уже начинал обрастать легендами.

Тамара ещё на лайнере, во время нашего круиза попросила меня уменьшить её рост и сейчас она была всего на пять сантиметров выше меня. Мне это нравилось. Рассказала, смеясь, что её родители даже не признали сначала, когда увидели. Мяли, щупали, крутили, допрашивали. Потом сказали, что давно надо было меня в круиз отправить. Потом замялась и спросила, робко так поглядывая на меня:

– Макс, мои родители хотят с тобой познакомиться. Я не могла им не рассказать про тебя.

Пришлось сходить, познакомиться. Семья у Тамары была самая, что ни на есть пролетарская. Отец работал на заводе, рабочим, мать там же где-то работала. А ещё у Томы была младшая сестрёнка, ученица пятого класса.

Сначала поужинали вместе, потом посидели за чаем, поговорили за жизнь. Потом Тома с матерью куда-то утянулись, оставив меня наедине с отцом. Отец рассказал, что раньше он переживал за Тамару, думал замуж трудно будет выдать. А сейчас, глядя на то, какой она красавицей стала, успокоился. В общем, хорошо так посидели. Я заодно здоровье им всем поправил. Лет на двадцать хватит, а там и Тома выучится, дальше уж сама за родителями смотреть будет. Больше в её семье одарённых не было.