Текст книги "Оружие Победы"

Автор книги: Вячеслав Федоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

Пушка, ходившая в атаки

Первый памятник этой пушке появился на заводе, где ее изготавливали. На пьедестал возвели 100-тысячное орудие. Солдаты высоко ценили эту пушку, хотя путь ее на фронт был труден.

Представим себе не совсем обычный смотр. В длинную линейку выстроились побывавшие на войне пушки. Причем только те, что звались ЗИС-3 или 76-мм дивизионными. Смотр, как водится, начнем с переклички.

– Пушка №…

Установлена у кремлевской стены в Нижнем Новгороде 3 мая 1975 года в благодарность заслуг тыла в годы войны.

Экскурсовод дополнит, что эта, самая массовая пушка войны, производилась в нашем тыловом городе. Только один завод дал фронту более ста тысяч таких орудий.

100-тысячная пушка ЗИС-3 стала памятником.

Продолжим перекличку.

– Пушка № 135.

Входила в состав 45-го отдельного гвардейского истребительного противотанкового Краснознаменного дивизиона 42-й гвардейской стрелковой Прилукской ордена Ленина, Краснознаменной, ордена Богдана Хмельницкого дивизии. Пушка состояла в огневом взводе, которым командовала женщина-артиллерист гвардии лейтенант Тамара Александровна Сычева.

Орудие прошло с боями от Днестра до Праги, участвовало в освобождении Украины, Молдавии, Румынии, Венгрии и Чехословакии.

– Пушка № 4785.

Находится в экспозиции Центрального музея Вооруженных сил. На щите пушки значится: «Сделала 1-й выстрел по Берлину 21 апреля 45 года в 18.00». Эта пушка прошла, поддерживая наступающие войска 6204 км, произвела по врагу 3696 выстрелов. Расчетом бессменно командовал гвардии старший сержант И. М.

Родионов.

– Пушка № 4910.

Установлена на смотровой площадке боевой техники у Центрального музея Вооруженных сил в Москве. Входила в состав 783-го артиллерийского полка 260-й стрелковой дивизии. Расчетом командовал старший сержант Г. И. Гусев. Принимала участие в боях на Брянском фронте, форсировании реки Сож, освобождении города Ковеля. Лишь в одном бою под Варшавой расчет орудия уничтожил пять фашистских танков. День Победы пушка встретила в Берлине. Позади осталось 6940 километров фронтовых дорог.

– Пушка № 7458.

В бой вступила в июле 1942 года. Участвовала во многих сражениях. 5 августа 1943 года с передовыми частями ее расчет первым ворвался в Орел. Двадцать раз пушка вела огонь прямой наводкой по танкам противника. Весной 1944 года пушку решили сохранить для истории и передали в Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и связи в Ленинграде.

В этих местах сейчас мало что напоминает войну. Бывший гитлеровский полигон для испытания танковой техники под небольшим немецким городком Ютербогом давно распахан, а разросшийся городок отхватил у него порядочную долю на зеленую зону отдыха. По выходным дням в лесу, на озерах, лесных дорожках многолюдно. Забредающие в старую часть леса любопытные вдруг обнаруживают торчащие из земли, покореженные, изъеденные ржавчиной рельсы, переплетения толстых прутьев арматуры, да бетонные основания каких-то бывших сооружений. Недоуменно походив вокруг заросшего кустарником железа и камней, они идут своей дорогой, так и не разгадав тайны виденного.

Старые немецкие антифашисты рассказывали нам, солдатам, служившим в этих местах, как на полигоне проходили испытания теперь уже печально известные «тигры». Именно отсюда уползали они на Восточный фронт. Заключенные в лагерь антифашисты работали на полигоне и нередко гибли от разрывов случайных снарядов или попадали под гусеницы мчавшихся на полной скорости боевых машин.

Уже после войны, разбирая многие километры трофейной кинохроники, наши кинематографисты натолкнулись на пропагандистский фильм о «тиграх». Снят он был осенью 1942 года на этом самом Ютербогском полигоне.

Фильм был заказан Гитлером. Уже тогда, страдавший гигантоманией фюрер, увидев «тигры» на испытаниях, пришел в восторг. Ему сразу же понравился этот танк. Он внушал страх одним своим видом. Когда же 56-тонная махина шла, дрожала земля. Ствол, намертво вперившийся в цель, разносил ее вдребезги, а два пулемета устилали землю смертоносным огнем.

Свезенная на полигон артиллерия средних калибров обстреливала опытный экземпляр машины. Все было тщетно. Снаряды огненными фейерверками раскалывались о броню, оставляя на ней лишь вмятины. Для пущего эффекта режиссер фильма гнал танк прямо на стреляющие пушки и тот давил их гусеницами, корежил, вминал в песок полигона.

Через двадцать лет после войны английская телевизионная компания Эй-Ти-Ви попросила в советском киноархиве съемки фронтовых хроникеров. Наряду с кадрами наших кинооператоров ей был передан и этот фильм. Через некоторое время на телевизионные экраны Англии вышел фильм «„Тигры“ горят». Название было заимствовано из заголовка очерка военного корреспондента «Известий» Виктора Полторацкого, опубликованного в июле 1943 года. То есть как раз в то время, когда на огромном пространстве от Курска до Орла и дальше – до Белгорода разворачивалось одно из главных и решающих сражений войны.

Но почему вдруг телевидение Англии заинтересовалось горящими по всей территории полосы наступления «тиграми»?

Как оказалось, телевизионные режиссеры таким образом решили избавить от страха своего обывателя. Гитлер пригрозил Англии бронированным кулаком и «танкофобия» стала даже в послевоенные годы тяжелым психологическим грузом.

А избавил англичан от страха перед танками советский солдат.

В своих военных мемуарах бывший министр вооружения Третьего рейха Альберт Шпеер писал: «Как и всегда, при появлении нового оружия, Гитлер ждал от „тигров“ сенсации. Красочно расписывал он нам, как советские 76-миллиметровые пушки, насквозь прошивающие лобовую броню танков T-IV даже на большом расстоянии, напрасно будут посылать снаряд за снарядом и как, наконец, „тигры“ раздавят гнездо противотанковой обороны».

Германская пресса воздавала должное Фердинанду Порше – «панцерфатеру» (отцу танков). Он возводился в ранг национального героя. А тот, зная слабость своего фюрера к лязгу железа, всячески стимулировал работы по созданию новой бронированной техники. Зверинец фирмы «Порше и К°» множился: «пантеры», «фердинанды», «тигры»… Поверив однажды в победную доктрину танковой войны и заразившись фанатизмом у фюрера, Порше до конца дней будет служить нацизму.

Он даже принесет в жертву своего сына, направив его с новыми, уже «королевскими тиграми» в отдельный 501-й тяжелый танковый батальон, брошенный на отражение советских войск на Сандомирском плацдарме. Единомышленник и партнер отца по фирме, Ферри Порше пожелал посмотреть танки в бою. Вера в несокрушимость брони притупила в нем чувство опасности. Он сам вызвался вести головной танк. Это был его первый и последний бой.

Чуда не случилось. Горели и «королевские тигры». Это было летом 1944 года…

Теперь перенесемся с вами в холодный январь 1942 года на один из наших артиллерийских полигонов. Расчет капитана Толкачева получил приказ произвести огневой налет из нового орудия. Стоял жгучий мороз, но солдаты сбросили ватники. Они знали – сейчас будет жарковато. По сигналу заряжающий подал в камору первый снаряд. Тут же грянул выстрел и не успела выброшенная гильза коснуться земли, как в камору еще на накате полетел следующий снаряд… Выстрел… Откат… Выстрел… Двадцать пять раз прогрохотало орудие, прежде чем стрелка секундомера завершила бег по кругу.

Капитан Толкачев молодцевато доложил комиссии, что испытание 76-миллиметровой пушки на скорострельность завершено.

Комиссия, как ей это и положено, внимательнейшим образом осмотрела орудие. Покрашенное для вида, стояло оно сейчас черное от сгоревшей шелушащейся краски. Но это комиссию не смущало. Осмотрев орудие, она пришла к выводу, что ни одна деталь не разрушилась.

Артиллеристы ведут огонь по врагу из «дивизионки».

Войсковые испытания эта пушка проходила уже в жестоких боях. Скидок ей не делали. Она была в рядах наступающих и на самом острие наступления. Во многих мемуаpax можно найти описания тех боев. И всегда в них есть слово о новой дивизионной пушке.

Маршал артиллерии К. П. Казаков:

«В истории артиллерии она сыграла роль, сходную с ролью танка Т-34 в истории танковых войск. Такое же превосходное по всем характеристикам оружие: легкое, маневренное, мощное. Сконструировал ее Герой Социалистического Труда, доктор технических наук Василий Гаврилович Грабин».

Маршал артиллерии Н. Д. Яковлев:

«Ей суждено было стать на весь период войны наиболее массовым орудием нашей артиллерии.

Эта пушка прекрасно показала себя в боях. И в первую очередь в борьбе с бронированными целями; высоко оценили ее боевые качества даже враги».

Герой Советского Союза генерал-майор К. А. Назаров, в 1942 году командир взвода:

«…Батарея старшего лейтенанта Александра Ивановича Бондаря вышла к переправе через Дон близ хутора Большенабатовский. Мост разбомбили наши летчики, и на берегу скопилось множество немецких конных обозов, автомашин, танков. За рекой виден был полевой аэродром – там стояли самолеты. Саперы противника копошились на мосту. Бондарь развернул батарею на крутом берегу. Одно орудие ударило по аэродрому, три остальных – по скоплению живой силы и техники. Внезапный огонь вызвал панику.

Вражеские солдаты бросились кто куда, многие на тонкий лед.

Самолеты, пытавшиеся подняться, были подбиты артиллерийским огнем и горели на аэродроме. Мы захватили все военное имущество и на этой стороне и там, за Доном, в том числе много исправных танков и автомашин, а также двадцать самолетов.

В этом бою четыре вражеских танка сжег наводчик орудия Иван Куст».

На 1 января 1943 года 60 процентов противотанкового резерва Верховного Главнокомандования составляли 76-мм дивизионные пушки. Но встреча их на поле боя с «тиграми» была еще впереди.

А что же в это время происходило с «тиграми»?

Как раз в тот день, когда накрепко замкнулось кольцо окружения под Сталинградом, в ставке фюрера царило возбуждение. Гитлер вызвал Шпеера и потребовал срочно представить расширенную программу выпуска танков. Он немедленно подписал ее. В ней к 12 мая 1943 года предполагалось выпустить 500 «тигров» и «пантер», 90 «слонов». Гитлер готовился к реваншу за Сталинград. Танковый бронированный реванш. Выползшие на поле боя бронированные крепости будут сюрпризом для советских войск.

Приходилось 76-мм дивизионной пушке ходить в атаки…

…и переправляться через реки.

Однако неожиданности не будет. Первые шесть «тигров» – опытные образцы – Гитлер распорядился бросить под Ленинград на сосредоточенный удар в районе Мги. Там они напоролись на 122-мм пушки и были разбиты. Это, видимо, не остановило Гитлера и следующие «тигры» тоже отправились под Ленинград.

В своих воспоминаниях маршал Советского Союза Г.К. Жуков приводит следующий эпизод:

«16 января (1943 г. – Авт.) мне доложили, что меж Рабочими поселками № 5 и № 6 наши артиллеристы подбили танк, который по своему виду резко отличался от известных нам типов боевых машин противника, причем гитлеровцы принимали всевозможные попытки для его эвакуации в свой тыл.

Я заинтересовался этим и приказал создать специальную группу в составе стрелкового взвода с четырьмя танками, которой была поставлена задача захватить подбитый вражеский танк, отбуксировать его в расположение наших войск, а затем тщательно обследовать.

В ночь на 17 января группа во главе со старшим лейтенантом Косаревым приступила к выполнению боевого задания. Этот участок местности противник держал под непрерывным обстрелом. Тем не менее, вражеская машина была доставлена в наше расположение.

В результате изучения танка и формуляра, подобранного на снегу, мы установили, что гитлеровское командование для испытания перебросило на Волховский фронт экспериментальный образец нового тяжелого танка „тигр“ под номером один. Танк был отправлен на исследовательский полигон, где опытным путем установили его уязвимые места.

Позднее, в Курской битве, немецко-фашистское командование применило „тигры“ в большом количестве. Однако наши воины смело вступили с ними в единоборство, зная их уязвимые места».

Но все это еще будет впереди. До Курской битвы оставалось больше года. И до самого ее начала Гитлер верил в свои «тигры», не случайно же он накануне решающих боев на «огненной дуге» скажет: «До сих пор достигнуть того или иного успеха русским помогали танки. Мои солдаты! Наконец-то вы имеете лучшие танки, чем они».

Конструктор артиллерийских систем Василий Гаврилович Грабин.

– Пушка № 11076. Находится в экспозиции Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге. Состояла на вооружении 5-й батареи 1217-го легкого артиллерийского полка 31-й легкой артиллерийской бригады. Участвуя в наступательных боях за Днепр, расчет этого орудия во главе с сержантом Котельниковым уничтожил 12 вражеских танков, 4 самоходных орудия, 4 пушки, большое количество солдат противника. В неравном бою под Кировоградом 27 декабря 1943 года вражеский снаряд попал в орудие, все воины расчета погибли, до конца выполнив свой воинский долг.

– Пушка № 11512.

В боях за освобождение Советской Латвии расчет этого орудия под командованием Героя Советского Союза старшего сержанта Н. В. Сазонова 19 августа 1944 года под городом Шауляем уничтожил 8 фашистских танков. Н. В. Сазонов прошел со своим орудием по дорогам Белоруссии и Прибалтики свыше 2200 километров. Уничтожено при этом 10 танков, 16 пулеметов, свыше 400 солдат и офицеров противника.

– Пушка № 71586.

Боевое крещение получила под Сталинградом в составе 1189-го истребительного противотанкового полка 3-й гвардейской бригады. Командовал расчетом гвардии сержант Петр Товаровский.

За четыре дня генерального наступления под Сталинградом пушка прошла с боями 170 километров до хутора Платонова. Здесь в бою расчет Товаровского подбил четыре танка и один бронетранспортер.

Огонь этого орудия гитлеровцы испытали на себе под Курском, Харьковом, Киевом…

57-мм противотанковая пушка ЗИС-2 на дорогах Европы.

В боях за Киев из артиллерийского расчета остались командир и наводчик. Они продолжали вести бой. Был убит наводчик, бой продолжал один Петр Товаровский.

Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии сержант Товаровский и гвардии рядовой Пономарев посмертно удостоены звания Героя Советского Союза.

После этого боя пушка побывала в ремонте. Потом ею командовал гвардии сержант Сидельников. Новый расчет продолжил боевые дела. Пушка участвовала в освобождении Польши, штурме Берлина, добивала фашистов в Праге.

После войны пушку доставили в Сталинград, чтобы увековечить память о ее первом расчете. Помещена в музей. На стволе семь звездочек. Столько танков уничтожил расчет гвардии сержанта Товаровского под Сталинградом.

Так что же такое дивизионная пушка? В каждой армии, где развито артиллерийское оружие, на эту пушку свой взгляд. Американцы, например, говорили, что пушка должна быть универсальной, способной поражать живую силу противника, укрепления, танки и даже самолеты.

Англичане склонялись к пушке полууниверсальной, способной выполнять наземные задачи и вести лишь заградительный огонь по самолетам.

Советские ведущие конструкторы артвооружения были за пушку, выполнявшую только наземные боевые задачи. И главное, чтобы она была грозой танков.

Еще 15 июля 1929 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О состоянии обороны СССР», в котором предлагалось «усилить взятый темп работ по усовершенствованию техники Красной Армии», в том числе и артиллерийской. Для борьбы с танками планировалось создать две пушки – 37-мм и 45-мм.

С первой пушкой поступили просто: у немецкой фирмы «Рейнметалл» купили ее документацию и уже через год приняли на вооружение. У второй пушки разработали только ствол и приспособили его к лафету первой пушки.

Но сразу было очевидно, что срок жизни этих двух пушек будет короток. К началу войны 37-мм пушки уже не было на вооружении, а «сорокапятку» наши бойцы в первые же дни войны назовут «прощай, родина». Броню танков она уже не брала, приходилось стрелять по гусеницам и по менее защищенным бортам.

Хотя к этому времени уже было готово отличное противотанковое орудие калибра 57 мм, разработанное в конструкторском бюро Василия Гавриловича Грабина.

Свои воспоминания артиллерийский конструктор Василий Гаврилович Грабин посвятил ветеранам Приволжского завода. Не надо искать на карте город Приволжск. Его там просто нет. Приволжск – это город Горький.

Новая пушка называлась ЗИС-2. ЗИС – это завод имени Сталина.

Послевоенное поколение горожан знает его как машиностроительный завод № 92. О продукции, которую он выпускал, открыто говорить не рекомендовалось. «Режимность» была в нашем сознании, поскольку почти все заводы города были военными.

Все лучшие пушки войны вышли из цехов «девяносто второго». Теперь об этом уже можно сказать открыто.

Казалось бы, перед самой войной одна из проблем – борьба с танками, была решена. Армия получила хорошую пушку, ее приняли на вооружение. Она поступила в боевые части… А вот дальше произошло невероятное. В конце 1941 года ее с производства снимают, но оставляют на вооружении.

Почему? Свет на это проливает сохранившаяся запись разговора Грабина со Сталиным:

«Сталин: Товарищ Грабин, нельзя ли ствол 57-мм противотанковой пушки укоротить на метр-полтора?

Грабин: А чем это вызвано, товарищ Сталин?

Сталин: Это вызвано тем, что пушка очень мощна. Для нее нет целей – соответствующих танков. Все немецкие танки для этой пушки ничего не стоят. Она пробивает их насквозь, и снаряд уходит дальше… а меткость этой пушки очень высокая. Н. Н. Воронов рассказывал, что приходилось стрелять по отдельному солдату противника на расстоянии более тысячи метров и промаха не было. Пушка очень хорошая.

Грабин: А кто рекомендует укоротить ствол, товарищ Стешин?

Сталин: Говоров.

Грабин: Он ошибается, товарищ Сталин.

Сталин: Нет… он хороший артиллерист.

Грабин: Укорачивать ствол пушки нерационально, так как она потеряет свои высокие боевые качества как противотанковое орудие и в этом случае может быть легко заменена 76-мм дивизионной пушкой, а укороченная ЗИС-2 не заменит дивизионную, так как у нее очень слабый фугасный снаряд. Этим пушку мы только испортим. Товарищ Сталин, я убежден, что такая пушка армии еще понадобится. Укоротив пушку, мы подорвем веру в нее бойцов.

Сталин: Значит, вы не согласны укорачивать пушку?

Грабин: Товарищ Сталин, я считаю это нецелесообразным.

Сталин: Тогда мы снимем ее с производства.

Грабин: Я согласен, товарищ Сталин.

Сталин: Тогда мы ее снимаем».

Приказ по заводу предписывал:

«…Все незавершенные в производстве стволы собрать, законсервировать и убрать. Всю технологическую оснастку и техническую документацию сохранить, убрав в соответствующее место с тем, чтобы при возникшей необходимости немедленно развернуть производство 57-мм пушек ЗИС-2»…

Аналогичной была судьба и 76-мм «дивизионки» ЗИС-3. Первый ее образец был готов через месяц после начала войны. Тут же состоялся показ пушки, на котором присутствовали маршал Т.П. Кулик, председатель Госплана Н. А. Вознесенский, зампред Совнаркома В. А. Малышев и многие другие ответственные работники наркоматов вооружения и обороны.

Вот как вспоминает об этом дне В. Г. Грабин:

«Кулик приказал выкатить орудие на открытую позицию и начать условную „стрельбу по танкам“. В считанные минуты пушка была готова к бою. Кулик указывал появление танков с разных направлений. Звучали команды Горшкова (командир расчета – Авт.): „Танки слева… спереди“, „танки справа… сзади“. Орудийный расчет работал как хорошо отлаженный механизм.

Я подумал: „Труд Горшкова себя оправдал“.

Маршал похвалил расчет за четкость и быстроту. Горшков подал команду „отбой“, ЗИС-3 установили на исходную позицию. После этого многие генералы и офицеры подходили к орудию, брались за маховики механизмов неведения и работали, поворачивая ствол в разных направлениях по азимуту и в вертикальной плоскости…

После осмотра маршал предложил пройти к нему в кабинет.

В кабинете я гораздо полнее доложил о пушках, о производстве, о перевооружении. Закончив, ждал выступлений, критики со стороны присутствующих. Но зря я готовился записывать. Поднялся Кулик. Слегка улыбнулся, обвел взглядом присутствующих и остановился на мне. Это я оценил как положительный признак. Кулик немного помолчал, готовясь высказать свое решение, и высказал:

– Вы хотите заводу легкой жизни, в то время как на фронте льется кровь. Ваши пушки не нужны.

Он замолчал. Мне показалось, что я ослышался или он оговорился. Я сумел только произнести:

– Как?

– А вот так, не нужны! Поезжайте на завод и давайте больше пушек, которые на производстве.

Маршал продолжал стоять с тем же победоносным видом.

Я встал из-за стола и пошел к выходу. Меня никто не остановил, никто мне ничего не сказал».

Пушку ЗИС-3 запустили на 92-м заводе тайно. На риск пошел директор завода Амо Сергеевич Елян.

Амо Сергеевич Елян.

«Никто, кроме узкого круга посвященных, не догадывался, что пошла новая пушка. Единственную деталь, которая могла вызвать подозрение, – дульный тормоз – решили изготавливать в опытном цехе. Там можно было делать что угодно, не боясь разглашения. Служба информации, которой очень толково и четко руководил Андрей Петрович Худяков, ежедневно докладывала о выполнении заданий. Все шло по графику. В сборочном цехе собирали противотанковые ЗИС-2, только без труб ствола. Когда подошло время общей сборки, уже были готовы трубы и дульные тормоза для ЗИС-3. Поздним вечером то и другое подали в сборочный цех. За ночь несколько пушек были собраны и тщательно проверены, а утром их предъявили военной приемке…»

Военпреды, естественно, сказали новой пушке «нет». Они люди подневольные и без решения высшего начальства не имеют права на инициативу.

И вот тут произошло самое главное: в кабинете директора завода раздался звонок. В трубке послышался голос Сталина. Ничего конкретного он не сказал, просил только увеличить выпуск пушек. Разговор странным образом затягивался. Сталин его не прерывал, будто ждал чего-то. Очень возможно, что кто-то из присутствовавших на показе ЗИС-3 доложил ему о новой пушке, и он ждал разговора о ней. Директор завода и главный конструктор молчали.

Но в разговоре была одна фраза, которая решила все. Грабин пошел на хитрость: «В деликатной форме я попросил Сталина дать указание директору поддержать начинания Отдела главного конструктора, не объясняя детально, какие именно.

– Передайте, чтобы он выполнял все, что вы считаете нужным, – сказал Сталин».

О том, что Сталин знал о ЗИС-3, говорит и другой факт. Как только Грабин ему доложил о создании новой пушки, Сталин тут же распорядился доставить ее в Кремль.

«На смотр пришел весь состав ГКО в сопровождении маршалов, генералов и других ответственных работников НКО и НКВ. Все были одеты тепло, кроме В. Сталина. Он вышел налегке – в фуражке, шинели и ботинках. А день был на редкость морозным. Меня беспокоило то, что в трескучий мороз невозможно в таком легком одеянии тщательно ознакомиться с новой техникой».

Смотрины новой пушки продолжались столько, сколько было нужно. Сталинское резюме было таковым:

«– Эта пушка – шедевр в проектировании артиллерийских систем. Почему вы раньше не дали такую прекрасную пушку.

– Мы не настолько подготовлены, чтобы так решать конструктивные вопросы, – ответил Грабин.

– Да, это правильно, – сказал Сталин. – Вашу пушку мы примем, пусть военные ее испытают, – и тут же дал указание об испытании».

Многие из присутствующих хорошо знали, что на фронте находится уже свыше тысячи пушек ЗИС-3, но смолчали.

В воспоминаниях Василия Гавриловича Грабина есть строки, которые, казалось бы, не должны относиться к оружию. Но они очень важны для конструктора.

Фронт требовал снаряды, и к станкам становились подростки.

«Нужно отметить и еще одну характерную истину ЗИС-3, пушка была очень красива. В те годы у нас в КБ работал скульптор Кикин. Когда он впервые увидел ЗИС-3, то изумился гармоничности ее конструкции. При этом пушка не имела ни одной детали, ни одного закругления, добавленных специально „для красоты“.

Это подтверждено и выводами комиссии наркомата, проверявшей КБ и завод: „В конструкциях пушек завода гармонично сочетаются высокие служебно-эксплуатационные, производственно-экономические и эстетические качества. В чертежах нет ни одной линии, подчиняющейся художественным требованиям в ущерб служебно-эксплуатационным и производственно-технологическим качествам“»…

Но мало этого. За время войны пушку ЗИС-3 непрерывно модернизировали и в ходе этого она «потеряла» 704 детали.

Главным экзаменом «дивизионок» была битва на Курской дуге. Расчетам 76-мм пушек выпала огромная боевая нагрузка. Лишь за первые семь дней оборонительных боев дивизионные пушки Центрального и Воронежского фронтов выпустили более 450 тысяч снарядов – больше, чем орудия всех других калибров вместе взятые.

Итог битвы широко известен по военной истории. А что же радовало наших артиллеристов там, на поле боя, что придавало им смелости, разжигало боевой азарт?

«Тигры» горели! Горели, хваленые! Горел весь гитлеровский зверинец. И теперь уже снимали их горящими, чадящими черным смолистым дымом, беспомощными наши кинооператоры. Спустя много лет эти кадры и встретятся в английском фильме с кадрами, снятыми на Ютербогском полигоне.

Когда враг рвался к Москве, потребовались мобильные противотанковые системы. На заводе № 92 была создана специальная конструкторская группа. В качестве основной артсистемы была выбрана 57-мм противотанковая пушка. Ее и водрузили на артиллерийский тягач Т-20 «Комсомолец». Самоходная установка получила название ЗИС-30.

Всего было выпущено чуть больше ста таких установок.

– Пушка № 256563.

«Комсомольская правда» 16 июля 1944 года писала о ней так:

«Она прошла своим ходом по прямым и боковым дорогам войны, по шоссе и тропинкам, по полям и болотам, по снегу и траве 12 280 километров. На своем пути от Сталинграда до Тернополя она уничтожила 10 немецких танков, 5 бронетранспортеров, 5 самоходных орудий, 15 автомашин, 16 орудий, 4 противотанковых орудия, 7 минометов, 26 дзотов, уложила 5 батальонов гитлеровцев. Она произвела свыше 11 тысяч выстрелов (это выше нормы вдвойне)».

– Пушка № 268363.

Входила в состав 192-го гвардейского артиллерийского полка 87-й гвардейской стрелковой Прилукской дивизии.

Орудийный расчет прошел с боями от берегов Волги до Севастополя. При освобождении Крыма, в бою на речке Чатырлык, командир орудия Д. Ходжиев получил 3 пулевых ранения, но, истекая кровью, продолжал командовать орудием. В этом бою было уничтожено 2 пулемета, что и обеспечило пехоте форсирование реки. Следуя в боевых порядках пехоты, расчет орудия одним из первых ворвался в Севастополь, где уничтожал опорные пункты врага на улицах города.

Сейчас пушка находится в экспозиции Центрального музея Вооруженных Сил СССР.

Самоходка ЗИС-30 под Москвой.

Вот и подошло время писем, которые я давно храню в своем архиве. По моей просьбе их написал бывший военный артиллерист Виктор Михайлович Мальков. Он посылал их одно за другим, по мере того, как вспоминал тот или иной боевой эпизод.

В войну Виктор Михайлович командовал батареей 76-мм дивизионных пушек.

Наше обращение к письмам не случайно.

Когда Василия Гавриловича Грабина спросили, в чем «изюминка» конструкции его «дивизионки», почему она так любима артиллеристами, он ответил: «Все дело в легкости, надежности, удобстве боевой работы расчета, технологичности и дешевизне».

Мы уже знаем, как создавалась пушка, с какими трудностями она внедрялась в войска, а вот какой она была в бою, и расскажут письма фронтовика. Разрозненные, с согласия автора, я лишь соединил их в одно повествование. Послушаем старого артиллериста.

«Начну свой рассказ с 12 июля 1943 года. Седьмой день идет сражение под Курском. Даже не верилось, что эти поля, светлые березовые перелески когда-то были окутаны тишиной. Нет, не в мирном ее понимании, стрельба, конечно, не прекращалась, но для привыкшего фронтовика тишина без стрельбы – не тишина. Выстрелы будто снимали с сердца тревогу.

Наступления мы ждали, готовились к нему. Наши батареи заняли позицию в линию, орудия глубоко закопаны, стволы почти лежат на бруствере.

В моей батарее большинство солдат – выходцы из сельской местности, и надо было видеть, с какой крестьянской тоской они нарушали поле, окапываясь в спелых, сочащихся зерном, хлебах. И нам, городским парням, передавалась тоска.

Мы еще не знали, что через несколько часов огонь спалит колосья и мы будем задыхаться горьким, пахнущим пригорелым хлебом, дымом. И на этой гари будут стоять неподвижными остановленные артиллерийским огнем танки.

Я в тот день был старшим на батарее. Мне было приказано от пушек не отходить.

Немцы начали артподготовку. Снаряды перепахивали землю, но стало ясно, что огонь не прицельный, они нас не видят. И все же мы понесли потери – одно мое орудие было подбито, и в расчете погибло пять человек. Остался один наводчик Капшикбаев.

Подбегаю к орудию и вижу – щит наполовину снесен, отрубило напрочь панораму прицела и вырвало клок резины из левого колеса.

Когда я доложил в штаб о потере, оттуда пришел приказ заменить орудие исправным. Только мы начали откатывать пушку, как раздался крик: „Танки!“

Черные коробки, попыхивая сизым дымком, шли на нашу батарею, а мы с неисправным орудием, оказавшись за холмом, пропускали их мимо. Они подставляли нам свои слабые борта.

Упускать момент было нельзя. Я приказал Капшикбаеву принести пару снарядов. Он вначале не понял, что я задумал. Но, увидев, как я кручу маховик поворотов, бросился к машине. Я открыл затвор и по стволу навел пушку, поймав в круглое отверстие борт танка, довернул на упреждение. Капшикбаев оттолкнул меня и зарядил орудие. Я тут же нажал спуск.

Меня вдруг подбросило и перекинуло через станину. Пушку развернуло: мы же не вкопали сошники! Поднявшись с земли, увидели, что танк подбит.

За этот единственный в том бою выстрел мы с Капшикбаевым получили свои первые награды – медали „За боевые заслуги“. Но самой лучшей похвалой были слова командира полка: „Вот так надо стрелять! Наши пушки и больные кусаются!“

Самоходная артиллерийская система ЗИС-41. Испытания ее прошли удачно, но в серию она не пошла. Это единственный экземпляр.

Армейские уставы предписывают солдату беречь и любить свое оружие. Но, думаю, если бы этих строк в уставе не было, то к 76-мм дивизионной пушке артиллеристы все равно относились бы с особой любовью.

Это сейчас мы знаем, что она признана лучшим орудием среднего калибра минувшей войны, а тогда мы все это познавали в боях.