Текст книги "Несгибаемый (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Белогорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

– Хочешь проверить? – с вызовом посмотрев на Барсу, спросил я.

Монах, ничего не ответив, поднял руку над головой. Парни тут же выстроились перед ним, ожидая дальнейших распоряжений.

– Наш гость, – глядя на меня, произнес Барса, – хочет показать всем нам, какого мастерства можно добиться долгими и упорными тренировками. Предлагаю дать ему такую возможность, а заодно и поучиться. Не каждый день мне удается показать вам новые приемы на реальном примере.

На нас смотрели три десятка восторженных глаз. Барса непринуждённо скинул серую мантию монаха, оставаясь в холщовой рубахе и брюках. Вызов брошен.

Я вышел вперед, разогревая застывшие мышцы. Барса был не просто мастером боевых искусств. Он был гением в бою на мечах. Его отец был мечником, его дед был мечником, и прадед тоже был мечником. В прошлой жизни мне ни разу не удавалось победить хмурого монаха. Сейчас, под восхищенные взгляды послушников, во мне просыпался азарт. А не повысить ли нам ставки?

– Биться с мастером боевых искусств и ничего не получить взамен – как-то скучно! – произнес я, вставая в боевую стойку напротив Барсы.

Опытный противник даже подрастерялся от моих слов, на что я ехидно улыбнулся в ответ.

– И что ты предлагаешь? – медленно двигаясь по кругу, спросил он.

– Давай добавим перчику к нашему поединку? – я сделал ложный выпад, проверяя соперника.

Барса плавно скользил по арене, свободно уходя от моей атаки. Движения монаха завораживали.

– Продолжай, – произнес он.

– Проигравший выпивает кувшин вина, – вспомнив нелюбовь Барса к алкоголю, предложил я.

Глаза монаха сверкнули в лучах восходящего солнца. Выпад. Подставив свою гарду под меч Барса, я сдержал атаку святого отца отбрасывая его от себя. Первый звон мечей разнесся по арене. Толпа парней за моей спиной загудела.

– Хочешь заставить святого отца упасть в глазах своих послушников? – в голосе Барсы послышались металлические нотки.

Я перешел в атаку, замахиваясь на противника, чтобы нанести удар сверху вниз. Монах легким рывком перехватил движение моего меча, направив его в сторону. Прыжок – и мы снова кружили по арене, глядя друг другу в глаза.

– А ты уже заранее сдался? – хмыкнув, я следил за монахом, чтобы предугадать его следующий шаг.

– Ну что ж, будет забавно посмотреть на твою пьяную рожу! – принял мое предложение святой отец.

Вот теперь потанцуем! Ускоряя темп, я взвился в воздух, пытаясь пробить защиту Барса. Монах снова ушел от атаки, незаметно уклоняясь в сторону. Однако, предвидя его маневр, уже в движении менял направление меча, целясь Барсе в ногу. Святой отец явно этого не ожидал, парировав мой меч в последний момент.

Кувырок – и я уже в боевой готовности ожидаю ответный удар противника. Барса не заставил долго ждать. Прицел. Атака. Колющий удар в один бок, в другой, и сразу в сердце. Я уклоняюсь от первого и второго, уходя в сторону, парирую третий, принимая клинок монаха на гарду. Прыжок.

Барса довольно улыбнулся. Барса улыбнулся? Нет, это просто отвлекающий маневр, так как в следующее мгновение я уже уворачивался от режущего удара по ногам, прыгая, словно девчонка через скакалку.

Со стороны наблюдающих за нами парней послышались восторженные возгласы. Интересно, чему они так радуются? Моему поражению?

В этот момент святой отец сместил направление атаки: он целился снизу вверх, стремясь разрезать меня от бедра до ключицы. Ещё немного – и меч коснется мой плоти. Вновь зазвенела сталь. Рывок – и я увожу клинок Барсы в сторону, усиливая движение по инерции, заставляя его сделать полный круг. Меч выскальзывает из пальцев монаха и взлетает ввысь.

Робкий вздох слышится за моей спиной. Меч угрожающе смотрит остриём в сонную артерию святого отца. Барса медленно поднимает руки, будто не веря своему поражению.

Я устало опустился, держась за колени: теперь можно восстановить дыхание. Пот льет ручьем, но я доволен как никогда. Барса всё же остался на ногах, и, кажется, он мне благодарен, что позволил сохранить лицо перед учениками. Хотя, присмотревшись, я заметил, как сильно дрожат его руки.

На тренировочной площадке появился Рафф и внимательно осмотрел присутствующих. Заметив нас, он махнул рукой и быстрой походкой пошел в нашу сторону.

Барса же сел рядом со мной, сомкнув руки на коленях:

– Знаешь, чего бы я хотел повидать в своей жизни? – спросил Барса, глядя в небо на проплывающие мимо облака.

– Нет! – на выдохе произнес я, втягивая воздух полной грудью.

– Я хотел бы увидеть океан, – неожиданно для меня произнес он. – Почувствовать брызги морской воды на своем лице, услышать ритмичный шум прибоя и понаблюдать за бесконечным горизонтом – это все, о чем я мечтаю.

– К чему ты это говоришь? – не понял я.

– Если когда-нибудь у тебя выпадет шанс, выполни мою мечту?

– Когда-то я тебя уже хоронил, – ответил я, глядя на Барса, – и ты уже произнес своё посмертное желание! Если у тебя ещё завалялась парочка, давай сам будешь их исполнять?

Глава 19

Рафф выглядел встревоженным. Подойдя к нам, он внимательно посмотрел на меня, а потом перевел взгляд на Барсу:

– У нас небольшая проблема.

– Что случилось? – озабоченно спросил Барса, вставая на ноги.

– Пропал весь мятлик, собранный за прошлый месяц. Кухарка клянется, что ещё вчера вечером он был на месте, – с серьезным видом произнес Рафф.

Я громко заржал, стараясь сдержать выступившие слезы. Пол, видимо, настолько хотел помочь гримби открыть ментальный глаз, что решил пойти на преступление.

– Пойдем, – отсмеявшись, позвал я за собой братьев Милосердия, – покажу вам, где мятлик

Войдя в комнату, я, как и ожидал, застал возле спящего гримби болтающих Пола и Марка. Вся келья была пропитана запахом мятлика. Преступник, ни о чем не подозревая, рассказывал Марку о силе молитвы Святому Клиэмэйну: почему пустошники обходили храм стороной. Кстати, этот вопрос интересовал и меня, поэтому я с интересом заслушался, напрочь забыв о происшествии:

– Во время молитвы создаются вибрации, которые отпугивают пустошников, и, чем вибрации сильнее, тем меньше тварей из пустоши приближаются к храму.

– То есть нет никакой магии? – уточнил Марк, внимательно слушая послушника.

– Магия только в силе слова, – таинственным голосом произнес Пол.

Увидев нас, малец замолчал, испуганно вскакивая на ноги.

– Что ты тут делаешь, Пол? – озадаченно спросил Рафф, увидев мальчика.

Послушник растерянно уставился на брата Милосердия, и, увидев за его спиной отца Барса, сразу виновато поник.

– Значит, прогуливаем, – жестким голосом сказал святой отец.

Пол молчал, опустив голову. Однако Марк решил заступиться за мальца, вставив свое слово в разговор:

– Вообще-то Пол спас меня от голодной смерти, – возмущенно произнес он.

– Спасал он как раз меня, а не тебя, – смеясь, напомнил я парню, – и мне бы очень хотелось знать причину такой заботы обо мне? – глядя на послушника, спросил я.

– Кажется, причина как раз не в вас, а в животном, – тихо произнес Барса, принюхиваясь.

Пол всё это время молчал, боясь обрушить на себя гнев святого отца.

– Кстати, а зачем тебе понадобился мятлик? – спросил Барса, обращаясь к Раффу.

Тот, улыбаясь, мягко потрепал Пола по блондинистой шевелюре:

– В принципе, по той же причине, по которой он понадобился Полу.

Дружный смех раздался в маленькой кельи, заполняя собой пространство вокруг. Когда уже все решили покинуть мою комнату, я тихонько напомнил Барсе:

– С тебя должок!

⁎⁎⁎

Утро добрым не бывает! Я проснулся с дикой головной болью и долгое время никак не мог понять, где же всё-таки нахожусь. Кажется, что лежу на полу в трапезной, под моей спиной почему-то был веник, неудобно впившийся под лопатку. Перед моими глазами мелькали добротные деревянные доски с обратной стороны стола. Трапезную сотрясал жуткий храп. Казалось, звук раздается сразу со всех сторон, определить источник было невозможно.

Медленно выбираясь из-под стола, я наткнулся на пять пустых кувшинов. Запах алкоголя неприятно ударил в нос. Горло скрутил спазм, и я тут же отвернулся, прикрывая рот ладонью.

Туго соображая, я начал загибать пальцы: «Барса, Марк, Кейли, Рафф – итого четыре». Арифметика явно страдала. Чувствуя, что где-то совершаю ошибку, я повторил подсчет, но снова получил цифру четыре. Тамтамы в голове заиграли с новой силой.

Бросив неблагодарное занятие, неспешно, стараясь не шевелить головой, я выполз из-под стола. В трапезную, стуча каблуками, вошла грузная женщина лет пятидесяти в сопровождении трех монахов.

– Вот они! – строго произнесла она, тыча в меня пальцем.

Стоя на четвереньках, я внимательно посмотрел на вошедших, смутно узнавая в женщине нашу кухарку Бернас. Здоровенные монахи в длинных рясах, ухмыляясь, двинулись в мою сторону.

– Погодите! – сказала Бернас, увидев, что я пришел в себя, – сажайте-ка его за стол.

Монахи снова дернулись в мою сторону, но, видимо, прочитав на моем лице: «Ещё шаг – и лежать будете вы!» – остановились, почёсывая макушки. Пользуясь их замешательством, я самостоятельно встал на ноги, хоть и придерживая больную голову рукой.

Женщина неодобрительно прогудела, беря меня за руку и усаживая за стол:

– И как только не стыдно! Такие уважаемые люди! Устроили пьяный дебош. И где? В монастыре самого святого Клиэмэйна.

Под столом зазвенели кувшины. Я тщетно пытался вспомнить, а что же всё-таки было вчера, но память категорично указала на табличку «Совершенно секретно», как в старых архивах профессора Артона.

– Ну не так уж мы много выпили, – вспомнив количество кувшинов под столом, произнес я виноватым голосом. – Всего пять кувшинов с вином на четверых.

– Как же! Не на четверых, а на пятерых! – строго перебила мои рассуждения Бернас. – И не пять кувшинов, а пятнадцать! – она указала на дальний угол трапезной, где лежала приличная горка разбитых черепков.

Я снова принялся считать:

– Марк, Барса, Кейли и Рафф.

– А себя ты не забыл? – ставя передо мной кружку с неприятно пахнущей жидкостью, строго продолжила, – Вот! Пей давай!

Кажется, я много чего забыл. Принюхавшись, я отодвинул напиток от себя.

– Станет легче! – настаивала она, поднося кружку к моему рту.

Видя в глазах женщины твердую непоколебимость, я перестал сопротивляться и заткнув нос пальцами выпил почти половину. Желудок благодарно заурчал, отгоняя тошноту. Тамтамы в голове снизили свою активность. Оценив полезные свойства напитка, я осушил кружку до дна.

– Молодец, – похвалила меня кухарка и, повернувшись к здоровякам, скомандовала – Неси следующего!

Братья двинулись с места. Через минуту рядом со мной сидел Марк. Долговязый паренёк опустил свою русоволосую голову на стол и тихонько застонал. Перед ним, словно из воздуха, появилась кружка, наполненная до краев пахучей жидкостью. Марк брезгливо скривился, учуяв запах.

– Пей! – сурово произнесла Бернас.

Парень с трудом разлепил веки и с непониманием уставился на неё:

– Вы кто? – заплетающимся языком, задал он вопрос.

– Я та, кто вернет тебя к жизни, – ответила женщина, сверля Марка пристальным взглядом.

– Это наша кухарка. Волшебная женщина, – произнес Барса с дрожащей рукой, тянущейся к напитку, и медленно присел к нашему столу.

Святой отец схватил кружку и одним махом выпил содержимое, громко рыгнув в рукав.

– Когда-нибудь я не стану дожидаться Теней и убью тебя сам! – укоризненно произнес Барса, кидая на меня злые взгляды.

Я только пожал плечами, пытаясь уловить смутные воспоминания, мелькающие в чуть прояснившейся голове. Кухарка поставила на стол ещё три наполненные до краев кружки и ушла, велев здоровякам усадить за стол оставшихся двух дебоширов.

Рафф и Кейли были не в лучшем состоянии. Вечно улыбающийся Рафф, казалось, поменялся с Барсой местами: его непривычный хмурый взгляд был направлен на нас.

– Кто-нибудь помнит, что было вчера? – беря пример со святого отца и выпивая пахучую жидкость, спросил Кейли.

За столом воцарилась задумчивая тишина. Каждый пытался вспомнить прошедшую ночь, но, судя по кислым физиономиям, это никому не удавалось. Монахи, убрав погром в трапезной, удалились на кухню, подозрительно ухмыляясь.

– Чую, это не к добру, – в своей манере произнес Барса, потянувшись рукой ко второй кружке.

Я, хлопнув его по руке, перехватил напиток, толкая Марка в бок. Парень запротестовал, отчаянно отмахиваясь от неприятного запаха. Однако, увидев мой грозный взгляд, вздохнул с сожалением и, морщась, опрокинул кружку в себя. Взгляд Марка тут же прояснился. Неожиданно Кейли встрепенулся:

– Кажется, я помню кое-что! – довольно произнес он, оглядывая присутствующих.

Четыре пары глаз вопросительно уставились на Кейли, отчего парень немного смутился, но всё-таки продолжил:

– Барса проиграл Бэлу кувшин вина, – весело произнес он.

Голова ещё немного гудела, но я отчетливо вспомнил, как вечером за столом достал приготовленный кувшин и поставил его перед святым отцом. Барса не мог пить вино. Он был родом из анков, а у них была полная непереносимость к виноградному алкогольному напитку. Непереносимость заключалась не в быстром опьянении и не в аллергической реакции, а в полной отключке сознания ровно на двенадцать часов. Буквально пара глотков – и Барса засыпал там, где находился. Я был полностью уверен, что он пить откажется, и это даст повод для шуток.

Как ни странно, святой отец налил себе целую кружку из моего кувшина и спокойно выпил её полностью. Даже причмокнул, ставя кружку на стол. Мы в замешательстве решили уточнить, точно ли в кувшине вино, поэтому стали по очереди пробовать напиток.

Барса же молча наблюдал за нами. Когда я понял, что в кувшине больше ничего нет, мы дружно отправились на поиски добавки. Дальнейшие воспоминания были отрывочными.

– Точно! Барса вчера пил вино! – со смехом произнес Рафф, удивленно уставясь на святого отца, но потом улыбка слетела с его лица, и он снова погрузился в свои мысли. – А дальше что было?

– Потом мы пошли в винный погреб, – грустно добавил Марк.

– Кажется, мы вчера украли ящик вина из погреба, – хватаясь за голову, вспомнил Кейли.

И снова молчание повисло над столом. В трапезную постепенно стали стекаться братья Милосердия, рассаживаясь по своим местам и бросая на нас странные взгляды. Девушки, помогающие по кухни, сновали между рядами, расставляя столовые приборы.

– Странно. Ни одного послушника сегодня нет, – пробурчал Барса, разглядывая девушек.

– Точно! – снова просиял Рафф, обращаясь к святому отцу, – Ты вчера решил устроить учения.

– Какие учения? – удивился тот.

– Кажется, в полевых условиях, – смутно вспоминал Рафф, потирая виски, – за стенами храма.

Вот тут я тихонько заржал, припоминая, как Барса, подняв всех послушников среди ночи, выгнал их за стены храма, приговаривая: «Тяжело в учении, легко в бою!»

Святой отец вместе с Раффом выдал каждому послушнику по венику, заявив, что оружие ещё пока давать рано, при этом ругая молодёжь, за то, что нет ни единой пораженной мишени.

Делясь своими воспоминаниями с братьями, про то как двадцать пацанов в одних трусах бегали по полю, перепрыгивая через ров с вениками в руках под весёлые крики «Тра-та-та», я внезапно вспомнил один факт:

– А где вы взяли танк? – спросил я.

Все недоумевающе уставились на меня. Барса же, видимо, тоже что-то начал вспоминать, так как со стоном схватился руками за голову.

– Ох -ё! – произнес он упавшим голосом.

Рафф весело ухмыльнулся, показывая на Марка:

– Танк спёр он. Не знаю, как он это сделал, но стальной конь слушался его словно родного отца.

– Не помню, – пытаясь сосредоточиться, произнес Марк.

– И где он сейчас? – задал вопрос Барса.

– Как где? Там, где мы его оставили. В поле! Давай, Бэл, дальше рассказывай, – с нетерпением попросил Рафф.

Напрягая память, я продолжил рассказывать, как на послушников выехал неизвестно откуда взявшийся танк. Те как один рванули в ров с вытаращенными глазами, совершенно не понимая, что дальше делать.

Танк медленно двигался по полю, направляясь ко рву прямо на послушников. Пацаны в панике прижались к земле, стараясь слиться с природой. Остановившись, танк неспешно развернул башню и опустил ствол на одного из парней с веником. «Ба-бах!» – раздался довольный голос Марка из дула.

– Верно, – подтвердил мои слова Марк, добавив, – мы потом этого парня понесли к врачу. Он тогда в обморок упал.

– Нет, мы его повезли к врачу, – уточнил Кейли, вспоминая, как Марк, пытался забраться на коня, призывая помочь святого Клиэмэйна и каждый раз коверкая его имя: «Именем святого Климана! Нет Клиймана! Тьфу ты, Клиэмэйна, помоги! – крикнул Марк и, не рассчитав силы, перелетел через коня, огорченно пробормотав, – тише! Тише! Не все сразу!» – мы снова рассмеялись.

– А с парнем-то что? – спросил Барса, сохраняя суровое выражение лица.

Тут я вспомнил, что врач по моей настойчивой просьбе дал с собой заключение. Порывшись в карманах, я достал смятый лист. Просмотрев первые строки, я еще раз внимательно вчитался в текст, стараясь понять смысл написанного, но потом всё же уточнил у братьев:

– Мы с врачом вчера тоже пили?

– А что там? – с любопытством спросил Марк, заглядывая в мятый лист.

Я начал читать вслух. «Больной доставлен в мед. пункт с многочисленными сопровождающими без сознания. При проведении осмотра была выявлена тупая травма головы об твердую поверхность и рваная рана на штанах. По словам очевидцев, у пострадавшего произошло падение, лежание или бег перед движущимся объектом или на него с неопределенными намерениями. Реанимационные мероприятия без эффекта – очнулся сам, после чего у пациента обнаружена подозрительность и явная увертливость. Через час больной успокоился. Планов на будущее больше не строит. После проведенного лечения полностью восстановились мыслительные функции, на лбу появились нормальные морщины, проступили извилины. На момент выписки больной в палате не обнаружен, значит, состояние удовлетворительное».

За моей спиной, как по волшебству, материализовалась Бернас. Выхватив у меня мятый лист и мельком пробежавшись по тексту, она вернула мне его со словами:

– Значит, стоит зайти ещё и к Гейлу.

Кухарка ловкими движениями накрыла на стол, забирая пустые кружки, и с недовольным видом произнесла:

– И я вас очень прошу, разбудите своего храпуна!

Мы прислушались. Действительно, храп до сих пор разносился по трапезной, сотрясая стены. Оглядев присутствующих и убедившись, что все на месте, мы встали, обследуя трапезную. Ориентируясь на звук, мы двигались в сторону окон, где стояли массивные сундуки.

Один из них был приоткрыт. Именно оттуда раздавался зловещий рокот, наводящий ужас. Медленно открыв крышку, мы заглянули внутрь. Рыжий зверёныш, еле поместившись в сундук, спал на спине, свернув лапы перед собой и прикрыв причинное место пушистым хвостом. Из открытой пасти свисал розовый язык и текла вязкая слюна. Всё его тело было покрыто сухим мятликом.

Я осторожно потрепал гримби за хвост, пытаясь разбудить:

– Эй, малой? – прошептал я.

Храп резко прекратился, и на меня уставились сразу три желтых глаза.

«Есть? Играть? Пить? Бежать?» – раздалось у меня в голове.

Я отшатнулся, растерянно оглядываясь по сторонам. Друзья, наблюдающие за нами, расхохотались, видя мою реакцию.

– Что говорит? – спросил Марк, улыбаясь.

Гримби, перевернулся, словно кошка, и выпрыгнул из сундука, радостно виляя хвостом. «Есть? Играть? Пить? Бежать?» – снова повторил довольный голос, напоминающий подростка.

– Есть, – обнимая зверя, произнес я и поцеловал его в мокрый нос.

Сравнив габариты сундука и размер зверя, я невольно восхитился его способностью.

– Как он туда поместился? – удивленно сказал я вслух.

Рафф, решив, что вопрос не риторический, стал объяснять мне строение животного:

– Понимаешь, всё дело в том, что у гримби кости могут двигаться в суставах практически на сто девяносто градусов. Таким образом, животное может передвигаться в узких норах или в тесных помещениях.

– Вообще, гримби очень необычное животное, которое никак не могла создать природа самостоятельно. Скорее всего, своим появлением на свет гримби обязаны человеку и генной инженерии, которая была очень развита до разлома, – добавил Марк.

– Только вот после разлома данный вид животных одичал, и теперь, не имея нужных знаний, человек не может вернуть связь с ними на том уровне, на котором это вообще возможно, – заявил Барса, любуясь красивым окрасом гримби.

Обсудив зверёныша и его уникальность, мы вернулись за свой стол, с аппетитом разглядывая принесенный завтрак. Даже для гримби стояла на полу огромная миска с душистой похлебкой. Звереныш с аппетитом набросился на еду и довольно заурчал, словно Лочлэндский тигр.

В этот момент к Барсе подбежал взволнованных молодой монах и что-то прошептал на ухо. Лицо Барсы, и без того вечно хмурое, превратилось в грозовую тучу. Кивнув монаху, он произнес:

– Отец Эвард вернулся! Сейчас он в госпитале в очень плохом состоянии.