Текст книги "Повесть о Мизхаппаре (СИ)"

Автор книги: Вулкан Холдор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Хорошо, гражданин участкобой – сказал Уста Гариб.

Вот такая беда случилась у наших односельчан, Сайитмират-ака. Сами превратили свой народ в узников. Теперь не знаем, как их освободить.

С печальным приветом парикмахер Мизхаппар.

10 июля 2010 года

10 часов 52 минуты

Парикмахерская в центре села.

Тридцать третье письмо Мизхаппара

Сайитмират-ака, у нас на полях созрел хлопок, ну это, белое золото как назвал его когда то генеральный секретарь Президиума Верховного Совета СССР, трижды герой Советского Союза, многоуважаемый товарищ Леонид Ильич Брежнев. Хлопчатники раскрыли свои коробы, и началась у нас жатва, куда мобилизовали всех жителей нашей республики, включая стариков и старух, студентов и школьников. Все ушли на коллективный труд «хашар». Улицы и школы опустели, не слышно шума и смеха детей. На железные ворота, похожие на ворота тюрьмы, повешены навесные замки, как будто все уехали на фронт, где идет война. Мы тоже не стояли в стороне и пошли, помогать колхозникам. Увидев нас, председатель колхоза Бадалов обрадовался, как маленький.

– Ты, это, не плачь, товарищ прехсидатель, мы поможем тебе, и ты за два дня перевыполнишь план по сбору хлопка – сказал Курумбой, набив свою трубку семенами хлопчатника "чигит" и закурив.

– За, два дня?! О, Куримбой-ака, что вы говорите?! Разве это возможно?! – удивился председатель колхоза Бадалов.

– Если собирать хлопок с помощью техники, то да. Почему бы и нет? – еще сильнее удивил Бадалова Курумбой.

– А у нас с топливом проблема, Курумбой-ака. То есть, солярки нет для хлопкоуборочной техники. А вы что, телегой, что ли, собираетесь собирать хлопок? – спросил Бадалов.

–Я вижу, что у тебя за полевым станом стоит хлопкоуборочный комбайн. Вот прикрепим бункер от этого комбайна на плечо товарища Юлдашина, и – готов хлопкоуборочный комбайн новой модификации! Не надо наливать ему в бак различные жидкости. Разве что водку. Ты сядь на свою служебную машину "Виллис" с брезентовым покрытием и быстро привези топливо, ну эту самую водку с закуской. Давай, чего ты тут рисуешься, прехсидатель, быстрее, у нас времени мало – сказал Курумбой.

– Да?! Ну, тогда я полетел! – сказал Бадалов и, сев на свою служебную машину, умчался в сторону села. Пока он ехал, мы прикрепили бункер от хлопкоуборочного комбайна на плечо Юлдашвоя. Двигаясь с гигантским бункером как черепаха, Юлдашвой направился в сторону хлопкового поля. В это время председатель колхоза товарищ Бадалов привез топливо для Юлдашвоя, то есть, водку и мы заправили живой агрегат водкой. Мы тоже выпили. Потом по приказу мудрого каминдона Курумдертала приступили к сбору хлопка. Курумбой сидел на самом верху бункера, держа узду и длинный кнут в руках.. Мамадияр спустился на дно бункера складывать поступающий в бункер хлопок. А я собирал хлопок и бросал его в открытый сетчатый люк бункера. Когда мы начали усердно собирать хлопок, за тутовыми деревьями послышался шум людей. Прекратив работу, мы пошли туда, откуда раздавались шум и гам. Глядим, там разъездная прокуратура с милициёй вешают одного фермера за то, что он не смог выполнить норму по сборку хлопка. Там стоял и палач под виселицей, с мешком на голове с двумя дырками, через которые смотрели его горящие глаза. Перед тем казнить фермера, дали ему последнее слово с одним условием говорить не вмешиваясь в политику, и фермер начал говорить:

– Хорошо, товарищ жаллод (палач) – сказал фермер с петлёй на шее, печально глядя в даль, где прошли его детство и юность. Потом, обращаясь к зрителям, сказал:

– Уважаемые соотечественники! Члены выездной прокуратуры и господин палач! Будьте мною довольным, если я, сам того не замечая, нечаянно обидел вас. Мои близкие, жена моя Латифахон, сын мой Собольжон! После того, как меня казнят эти добрые люди, вы не плачьте! Наоборот, радуйтесь, поздравляйте друг – друга, обмениваясь поздравительными открытками! Потому что я стану шахидом, благодаря этим многоуважаемым прокурорам и добрым палачам, которые помогают мне стать шахидом! Прикиньте сами, чуваки, как я стану шахидом, если они не повесят меня сейчас, за то, что я не смог выполнить норму по сбора хлопки! Прощайте! Спасибо всем, кто участвовал в этом необычном мероприятии! Я рад, что вы пришли! Да царство мне небесное, и пусть земля будет для меня пухом, амин! У меня всё, товарищ палач... – сказал фермер, глубоко дыша, как бы наполняя свои легкие последними глотками воздуха. Прокурор сделал жест палачу, мол, валяй, и палач привел в исполнение вердикт, то есть, убрал ящик, который стоял под ногами у фермера дехканина. От нехватки воздуха фермер вертелся-крутился как волчок и умолк. После этого пригнали студентов, которые тоже не смогли выполнить норму по сборки хлопки. Когда их начали вешать, один из студентов обратился к палачу и сказал:

– Таш, палач, прошу Вас, не вешайте меня! У меня долги по философии! То есть, я должен сдать зачет! Если не верите, посмотрите в мой карман, там лежит моя зачетка! – сказал.

Но закон есть закон. Несмотря на их мольбы и слезы, приговор привели в исполнение. Все рады, народ ликует, все счастливы, кроме, конечно, фермера и студентов, которые не смогли выполнить норму по сбору хлопка. На небе начала кружиться стая плотоядных птиц, хищно крича открытыми, окровавленными клювами. После казни мы тоже пошли туда, где собирали хлопок с помощью техники. Мы работали до обеда, не покладая рук, но не смогли наполнить хлопком бункер Юлдашвоя. После обеда мы решили перейти на другое поле, где хлопка было много. Мы уже хотели приступить к работе, но тут Курумбой остановил нас, и сказал шепотом, и хитро улыбаясь.

– Тихо, вон видите, как шевелятся ветки тутовых деревьев и степных можжевельников? – спросил он с низким голосом.

– Да – сказали мы тоже с шепотом.

– Там двое влюбленные, занимаются любовью наверно. Бесплатное кино, порнофильм – сказал Курумбой, беззвучно смеясь, тряся плечами своими.

Мы осторожно двигаясь как кошка которая увидела мышь приближались к месту где двое сладко вели интимный разговор.

– Хорошо что у нас есть такое мероприятие, как хашар. А то, как я бы смогла встретиться с Вами, красавчик мой – сказала женщина.

– Да, не говорите. Я тоже оказался счастливым парнем, встретил красивую женщину как Вы, у которой в тонком горле можно увидеть воду, когда пьёт её, и можно четко увидеть в прозрачном животе морковку, когда она ест её. С сегодняшнего дня я – Ваш раб, и не надо мне никакой свободы и независимости. Я хочу всегда зависеть от Вас. Вы такая красивая, что никто не верит, что Вам семьдесят лет. Ох, как я люблю, как я Вас люблю. Быстрее бы закончился этот хлопковый сезон. Скорей бы мы поженились, милая моя. Мы обязательно пойдем в мечеть, и мулла зачитает наш "никах" по шариатским законам. После этого мы будем жить вместе, красавица моя, и Вы от меня родите сына, понимаете? – сказал парень

– А твердо ли Ваше решения, муллайигит? Через месяц не бросите меня? – сказала женщина, весело и звонко смеясь.

– Да, как вы смели подумать так, моя несравненная пери– пайкар. Клянусь богом, я никогда не брошу Вас. Как же я могу бросать Вас, если Вы мне нужны как воздух. Без вас мне трудно существовать на этом свете, дорогая, о дивная роза моя – клялся парень.

– Может это действительно так, мой дорогой. Но большая разница в нашем возрасте не смущает вас? Ведь, мне уже семьдесят лет, а Вам только восемнадцать – сказала женщина.

Услышав это, Курумбой чуть не захохотал. Он покраснел весь, с силой подавив свой смех. Он беззвучно смеялся, тряся плечами, сидя на бункере Юлдашвоя. А парень в это время продолжал говорить:

– Ну, дорогая моя, почему не верите в мою любовь. Любовь – это такая вещь, что она не признает ни времени, ни возраста и так далее Она, как смерть, не выбирает по возрасту. Ей всё равно. Вы для меня словно шестнадцатилетняя девочка. Предупреждаю сразу, что если Вы отвергните мою любовь, то я специально не буду выполнять норму по сбору хлопка, и пусть они меня повесят. Вы что, хотите, чтобы они меня повесили? – нервничал парень.

Смотрю, Курумбой задыхается от беззвучного смеха. Мы тоже.

А женщина продолжала :

– Милый мой, я верю в Вашу искреннюю любовь. Но, понимаете, как вам объяснить, господи. Чего греха таить, у меня есть сорокалетний сын. Он большой человек. Если он услышит о нашей помолвке, не будет ли ему стыдно перед своими друзьями. Вот что меня волнует. А как он будет назвать Вас отцом?

– Ничего, милая, месяца два или три Вашему, то есть, нашему сыну будет немножко неудобно, потом привыкнет. Я сам ему объясню это, и он будет назвать меня отцом. А как звать-то Вашего... то есть, нашего сына? – сказал молодой парень.

– Имя моего сына Курумбой. Он живет в свинарнике – сказала женщина.

Услышав это, мы перестали смеяться. Потому что той женщиной оказалась мама Курумбоя, которая мобилизовалась из дома престарелых на сбор хлопка, который называется "хашар". Гляжу, шокированный Курумбой с грохотом упал на землю с бункера Юлдашвоя. Почувствовав шум и суету, мама Курумбоя и молодой парень побежали вглубь тутовых плантаций, как рапторы в юрском периоде, шевеля заросли тутовника и можжевельников. Мы бы догнали и убили бы того парня негодяя, но наш мудрый каминдон прихватил инфаркт от удара духовной молнии. Нам пришлось воротиться в офис.

Вот такие пироги у нас, Сайитмират-ака.

Ладно, тогда, до новых письменных встреч.

С наилучшими пожеланиями, колхозник Мизхаппар.

1 октября 2010 года

20 часов 2 минуты.

Больница, кардиологическое отделение N 666

Тридцать четвертое письмо Мизхаппара

Дорогой Сайитмират-ака, неделю назад я написал пригласительный билет на куске рубероида и отправил его Вам по почте. Но почему-то он вернулся, не дойдя до Вас. Может, я неправильно написал Ваш адрес? Потом звонил Вам много раз и никак не смог связаться. А какие Ваши телефонные номера? Ну, теперь это не важно. Потому что свадьба уже прошла. Сами в курсе, что муж моей сестры после пожара, который произошел в пожарной охране, стал инвалидом. Самое страшное его дом тоже сгорел. Мой племянник, который учиться в седьмом классе, спалил по пьянке свой собственный дом. Хорошо, что никто из семьи не пострадал. Но дом сгорел дотла. Моя сестра стала жить с своей семьей в шалаше который построили на краю поле. Вот, однажды, она пришла к нам и плакала:

– Мизхаппаржон, ты знаешь, что мой муж инвалид. Он всю жизнь работал в пожарном отделении, но когда он был прикован к постели, никто из его коллектива ни разу не навестил его. Недавно в наш шалаш пожаловал ученик участкового Шгабуддинова стукач Ыррап и сказал, мол, мы арестовали Вашего сына, когда он с директором школы выпивал арак и играл в покер. Если дадите деньги на водку, мы освободим Вашего сына по всеобщей амнистии.

– Я говорю, Ыррапжон, у нас нет таких больших денег. На днях от финансовых затруднений мы продали цыганам медали моего мужа, которые он получил за свои труды и на которые мы покупали хлеб. Сами знаете, наш дом сгорел, и мы живем в таких условиях в шалаше. Вчера пришли люди из госстраха и насильно застраховали наш шалаш. А что касается моего сына, Вы можете его спокойно отправить в исправительную колонию строгого режима или в тюрьму. Пусть там он научиться уму разуму. Иначе он может спалить и этот шалаш.

После этого стукач Ыррап ушел... Такими словами моя сестра ревела. Услышав слова своей сестры, я вздохнул. Жалко стала её.

– Не плачьте, сестра моя. Знаю, скоро зима. Будут падать полутораметровые снега, начнутся небывалые холода. Ваш шалаш ближе к оврагам, где могут появляться голодные волки в холодных туманах, когда ничего невозможно разглядеть. Ночью может подняться пурга, и она легко может снести Ваш шалаш, что тогда? Поэтому мой вам совет, живите лучше в свинарнике, то есть в нашем офисе. Вы не печальтесь. Великие люди тоже не имели крышу над головой. Один философ по имени Диоген жил в деревянном бочке, представляете?! К нему однажды подходит сам Ал Искандер Македонский и спрашивает, мол, ты, это, как тебя... Диоген, почему живешь в этой бочке словно краб? Квартиру свою пропил что ли? Диоген сказал этому Ал Искандеру "Отойди, пожалуйста, ты загораживаешь мне солнце". А вождь пролетариата товарищ Лелин? Он тоже оказывается жил в шалаше, как Вы, на берегу озера "Разлив" – сказал я как бы подбадривая свою сестру.

Отчим сказал:

– Нет, доченька приемная, ты лучше живи в церкви, которую я построил. Когда придут голодные волки, ты отпугнешь их звоня в колокола: "динг– донг!" "чаланг! чулинг!". Услышав это, волки испугаются совсем и разбегутся, обгоняя друг – друга

– Нет, мне не нужен дом. Лучше я буду жить со своей семьёй в родном шалаше, установив там сандал – сказала моя сестра.

– Не плачь, доченька приемная, твой отчим оповестить об этом своего друга Дурмейила Эъвогара, и он напишет большое анонимное письмо и с этим письмом обратиться к губернатору Ебтоймасу Таппаталаровичу. Тогда Ебтоймас Таппаталарович прикажет своим, и они, установив столбы, смонтируют электролинию до Вашего шалаша. Проложат туда дорогу и заасфальтируют. Самое хорошее это то, что электрики и газовики, опасаясь голодных волков, не поедут к Вашему шалашу, чтобы проверить счетчики, – сказала мачеха моя.

– Я пришла к Вам совсем по другому делу, Мизхаппар. Твой младший племянник на следующий год пойдет в школу. А он до сих пор ходит необрезанным. Я слышала, что твой друг Курумбой, оказывается, хороший хирург. Он может сделать моему сыну обрезание? Ты скажи ему, может быть, он поможет? – сказала моя сестра.

– Почему бы и нет, сестра? Конечно, поможет. Сыграем большую свадьбу. Я сам собственноручно напишу пригласительные билеты на куске рубероида и приглашу всех моих знакомых на свадьбу моего племянника. Поскольку я являюсь знаменитом каратистом, я могу организовать спортивный турнир, который будет проходить в день свадьбы моего племянника. Разве это проблема? Зарежем барана приготовим плов, лагман, шурпу для гостей – сказал я.

– Спасибо, братишка – сказала моя сестра улыбаясь сквозь слезы. На следующий день я нарезал из рубероида сотню карт и на них гвоздём написал пригласительные письма.. Потом раздал этих пригласительные односельчанам и отправил по почте своим знакомым которые живут за пределами нашего села. Друзьям однопартийцам тоже.

– Не волнуйтесь, помещик Мизхаппар, я сам собственноручно обрезаю вашего племянника – сказал Курумбой.

– Спасибо, товарищ каминдон, за партийную поддержку – сказал я.

Итак, мы на служебной телеге поехали на свадьбу. Когда мы приехали, там уже стояла толпа которые пришли высказаться о своих проблемах губернатору Ебтоймасу Таппаталаровичу, когда он приедет. Некоторые, натянув сетку, начали уже состязание по теннису. На берегу реки Карадарья дети играли в "кулок чозма", игру похожую на американский футбол. Эту жестокую игру вел Дурмейил Эъвогар. Завернув в тряпку и туго завязав монету, он бросал в толпу детей, и кто успевал поймать её на лету в воздухе, бежал по лужайке, чтобы отнести эту штуку Дурмейилу Эъвогару, то есть главному арбитру и получить приз. Но другие ребята тут же бросались на него и, свалив на землю хватали его за уши, дергая их изо всех сил. Тот от боли кричал и бросал тряпку с монетой в воздух. Вот тогда другие дети, отпустив его, бросались на новому сопернику, который хватал туго завязанную тряпку. Наблюдая за детьми, у которых покраснели уши, зрители смеялись до отвала. Это очень смешная и интересная, национальная, детская игра. Дети, которые играют в эту игру растут здоровыми и закаленными. Наконец настал момент обрезания и Курумбой приказал нам, чтобы мы крепко держали моего племянника за руки и за ноги, положив его на матрас. Когда все было готово, Курумбой наточил свой кинжал о каменную точилку словно косарь, который собирается косить сочную траву на лужайке. Потом велел, чтобы в рот моего племянника кто-нибудь сунул тюбетейку, чтобы он во время операции не закричал от боли. Парикмахер Комил Кашей, сняв свою тюбетейку, сунул в рот моего племянника. После этого Курумбой с помощью плоскогубцев потянул мошонку племянника и, отрезав её лишний кусочек, завершил операцию. Тут кровь хлынула фонтаном, и руки Курумбоя покрылись кровью до локтей.

– Как остановить кровь, красный каминдон?! – кричал Мамадияр в панике.

–Зачем останавливать кровь, пусть стекает! Она сама остановится, когда надо – сказал Курумбой, вытирая тряпкой свой окровавленный кинжал.

– Что Вы говорите, таш каминдон?! От потери крови мой бедный племянник может погибнуть! – сказал я.

– Дети узбеков не гибнут из-за какой-то потери крови! Они могут жить даже тогда, когда у них не останется ни капли крови в жилах! Вот такой мы великий народ! – сказал Курумбой с гордостью.

Нам ничего не оставалось делать, кроме как повиноваться доблестному патриоту, мудрому каминдону и вечно незаменимому партбаши. Когда все это завершилось, Юлдашвой принес воду в чайнике и подошел Курумбою:

– Товарищ комбриг, сполосните руки. А то они страшно выглядят. Они все в крови – сказал он.

– Нет, не надо, красный Юлдашин. Я не буду смывать кровь с рук. Потому что я каминдо-властелин, то есть, падишах, понимаете? Какой с меня падишах, каминдон, если у меня руки не в крови? Давайте, лучше поиграем в теннис! – сказал Курумбой.

Подойдя к площадке, они начали играть теннис. Соперником им стали участкобой Шгабуддинов и его помощник стукач Ыррап. Ыррап играл, держа ракетку в руке, которая сделанная из алебастра после того как он потерял её при взрыве гранаты. Теннисный шарик летел то в ту сторону, то в другую. Вдруг стукач Ыррап перепутав, вместо шарика закинул гранату в сторону, где стояли Курумбой с Юлдашвоям. Когда Юлдашвой ракеткой отбил ту гранату, случилось ЧП. Граната попала в рот Хуббигульи, который стоял, болея за своего тайного куратора участкобоя Шгабуддинова. Граната взорвалась. В результате "той" , то есть свадьба превратился в бой. Видимо, кто-то сообщил в родную милицию, и приехала оперативная группа, которая тут же арестовала Юлдашвоя и увезла его в неизвестном направлении в качестве опасного террориста. Курумбой успел скрыться. Его объявили в розыск.

Я рад, что пригласительное письмо, которое я написал на куске рубероида с помощью гвоздя и отправил по почте, не дошло до Вас. Хорошо, что Вы не приехали на "той" моего племянника.

С облегчением,

колхозник Мизхаппар.

15 октября 2010 года.

10 часов 57 минут утра.

Колхозное поле, где живет в шалаше моя сестра со своей семьей.

Тридцать пятое письмо Мизхаппара

Вчера мой отчим заболел. Мы вызвали «Скорую помощь», но доктора не приехали.Он лежал и стонал, тяжело дыша.Мачеха моя плакала, поглаживая голову отчима. Потом она вышла во двор и оттуда принесла охапку снега.

– Нишанбай-ака, нате, ешьте, вам нужно поесть – сказала она роняя слёзы протягивая снег моему отчему.

– Спасибо, жена. Но мне почему-то есть не хочется, нет аппетита. – Их, их, ихм – уххо – уххххв– ухха!.. – сказал отчим.

Мачеха все плакала.

– Приемный сынок мой, Мизхаппар, ты отвези своего родного отчима в больницу. У него час за часом усиливается болезнь и поднимается температура. Если температура не снизится, то от его жара растают снега, и весна начнется раньше срока. Весна конечно, хорошо, но не для нас. Во-первых, наша усадьба растает и рухнет, и мы останемся на улице, сын мой приемный. Во-вторых, начнётся посев хлопчатника на этом поле, и сюда волной, словно облака саранчи, хлынут полчища журналистов и экстрасенсов, чтобы узнать причину этой природной аномалии. Потом большие чиновники начнут требовать от твоего отчима, чтобы он заболел ещё сильнее и свое сверхвысокой температурой вызвал весну по всей стране, чтобы пораньше начать весенние работы на хлопковых плантациях – сказала моя мачеха.

– Тогда мне нужно отвезти отчима в больницу как можно быстрее – сказал я и, уложив отчима на сани, пошел через поле в сторону села.

Пока я вез его в больницу, я весь вспотел. Зашел в приёмную, поднял отчима и положил его на кушетку. В больнице было холоднее, чем на северном полюсе. Медсестра, беспрестанно чихая, сидела в регистратуре в шапке-ушанке и в драповом пальто, накинутого поверх белого халата. Холодные и мрачные стены больницы вторили эхом её чиханию. Она так сильно чихала, что со стены сорвался портрет Гиппакрата.

Через час вышел врач терапевт в белом ватном халате с облысевшей шапкой ушанкой на голове. Он непрестанно кашлял и очень тяжело дышал. Дышал со свистом, как чайник аристократов. Время от времени он брызгал в рот баллончиком ингалятора, который облегчает дыхание больного, страдающего тяжелой формой бронхиальной астмы. Но, видимо, тот ингалятор не помогал доктору, и он, насыпав в ладонь много разных таблеток, сунул их в рот и стал жевать, как конопатый мальчик, который со вкусом жуёт в лесу бруснику, наполнив ею рот до отказа.

Температура моего отчима неумолимо продолжала подниматься, и он бредил. Больной врач начал обследовать моего отчима трясущимися руками, признавшись, что он, кроме всего прочего, страдает также болезнью Паркинсона. К тому же ещё у него была аллергия на холод. То есть, по его словам, на холодном воздухе он краснеет как сердитый индюк, и его лицо пухнет, изменяя его внешность до неузнаваемости.

– Сердце мое тоже каждый день напоминает о себе, бьется с бешенной скоростью, колит как шила, колотит и давление с сахарным диабетом мучают, так как я долгие годы болел гепатитом "С" и сейчас страдаю гастритом .Еще я заядлый курильщик, и курю только папиросы "Беломорканал" – две пачки в день. По этому мое лицо похоже на пепел, и оно морщинистое как луна полуночная, которая сияет над безлюдным кладбищем, где безмолвно летают летучие мыши и хохочет пересмешник.

– Теперь вот прихватил туберкулез на худой конец – сказал доктор, продолжая глухо кашлять и дышать со свистом.

Услышав это, я постарался, насколько это было возможно, не дышать, чтобы не заразиться опасными, смертоносными вирусами и бактериями лечашего врача. От отчима, как от навоза весной, начал подниматься пар. Он пыхтел и тяжело стонал, облизывая засохшие губы, словно человек, тяжело раненный гаичным ключом в сражении за территориальной целосности своей участки со своим соседом трактористом, который подпольно занимается рукапашным боем в подвале дома своего механика по кличке Сабркаса Индамаишингомасин.

Врач написал на латыни гвоздем на клочке рубероида записочку и отдал её мне.

– Вот рецепт, и – ноги в руки – бегите в аптеку. Без этих лекарств мы не сможем лечить вашего отчима, гражданин приемный сын тяжелобольного пациента – сказал врач хриплым голосом.

– Хорошо, докторжон – сказал я и вылетел на улицу.

Потом, спотыкаясь и падая, побежал по скользкой дороге в сторону аптеки. Когда я прибежал в аптеку, то увидел, как один безбородый старик, без головного убора, с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс" и с галстуком на шее, стоял, глядя на витрины аптеки как на террариум с ядовитимы змеями, скарпионами и пауками различной породы.

– Что вам угодно, бабай? – спросила у него эмо аптекарша с накрашенными чёрной помадой губами

– У вас... ааааа... эти самые, презервативы есть? – сказал старик неожиданно и на удивление тяжелобольных, которые стояли в очереди за лекарствами. Услышав слова безбородого старика без головного убора с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс" и с галстуком на шее, аптекарша даже покраснела. Потом сказала:

– Есть, а какие Вам... то есть... с усами аль без?.. У нас есть импортные презервативы разного цвета на любой вкус, то есть широкий ассортимент. Вот пожалуйста – розовые, белые, красные, черные, голубые, серые, желтые, синие, полосатые... и фиолетовые тоже есть... Интересно, а зачем Вам презервативы, бабай?.. Ну баба-аа-ай... – сказала аптекарша, хитро улыбаясь.

– Дайте мне презерватив самого большого размера – сказал безбородый старик с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс" и с галстуком на шее, без головного убора.

От этих слов аптекарша широко раскрыла глаза, резко втянув воздух в легкие и закрыв ладонью губы, накрашенные помадой черного света. Тяжелобольные, которые стояли в очереди за необходимыми лекарствами, тоже.

– Вот, пожалуйста. Это самый крупный размер – сказала аптекарша, придя в себя, и протянула презерватив безбородому старику без головного убора, с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс", и с галстуком на шее . Старик взял презерватив и снова обратился к аптекарше с вопросом:

– А, этот презерватив прочный? Я имею в виду, не порвется ли он нечаянно при использовании?

– Да, прочный, прочный, бабай – сказала аптекарша, с укором глядя на надоедливого, странного безбородого старика с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс", и с галстуком на шее, без головного убора.

– А Вы уверены? – спросил снова старик с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс", с галстуком на шее, без головного убора.

– Да говорю же Вам, что этот презерватив прочный! Фирма гарантирует, бабай! Сколько можно повторять?! – сказала аптекарша.

– А что Вы кричите на меня? Вы аптекарша, а я покупатель. Почему нарушаете закон о правах потребителей, который чёрным по белому жирными буквами написан в Конституции нашей необъятной страны, где демократия расцветает, как урюк когда придет весна?! Прежде чем купить что-либо, мы имеем права спросить или нет? Почему Вы ущемляете мое человеческое право, гражданочка?! – рассердился безбородый бабай с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс" , с галстуком на шее, без головного убора.

Испугавшись политических слов безбородого старика, аптекарша заулыбалась и стала просить прошения. Тогда старик сказал:

– Ну ладно. Только у меня ещё один деликатный вопрос. Есть ли у Вас примерочная. Я хочу испытать это резиновое изделие на прочность. Все мы, кто находился в аптеке окосели от услышанного. Аптекарша тоже. Но ради того чтобы избежать международного политического скандала она не стала спорить с безбородым стариком с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс" , с галстуком на шее, и без головного убора.

– Да, пожалуйста, вот у нас ест ширма – сказала аптекарша, указывая на занавеску. Безбородый старик с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс", с галстуком на шее и без головного убора поблагодарил аптекаршу и пошел в сторону ширмы и долго там пропадал. Через пятнадцать минут аптекарша не выдержала и заглянула за ширму. Глянула она, и от удивления у неё отвисла челюсть. Оказывается, безбородый старик мерил презерватив, надевая его на свою седую голову, постриженную в стиле "полубокс", и задыхался. Тогда аптекарша быстро сняла с головы безбородого старика презерватив, как снимают противогаз, и начала оказывать ему первую медицинскую помощь. Наконец, безбородый старик пришел в себя, и аптекарша задала ему вопрос.

– Скажите, бабай, зачем Вы мерили презерватив, надев его не туда, куда следует, на голову свою? Вы что, спятили? Спасибо заранее за ответ – сказала она.

– Вы задали очень деликатный вопрос, аптекарша. Вот вы говорите, что я должен был надет этот презерватив не на голову а, извините за выражение, на половой орган. А какая разница между мною и половым органом, ежели я никому не желал добра на протяжение всей своей жизни. Я предал своих друзей за гроши. Был завистником. Работая большим начальником, похищал народное добро, получал взятки в огромных размерах, купил себе за сотны миллионов долларов роскошные особняки в швецарских альпах, приватизировал недвижимость бесплатно, не платил налоги государству, злоупотреблял своей должностью, угнетал свой собственный народ, оставляя людей зимой голодными, без газа и электричества. Сам, при этом лежал в теплых, освещенных гигантскими люстрами комнатах особняков на мягких, пушистых постелях, похожих на весенние облака, кушал черную и красную икру на завтрак, ел плов с бараниной и с жаренными перепелками на обед, мягкие, вкусные шашлыки, тандыркабаб из овечек "Барра" на ужин, в то время как простые люди нашей страны голодали в холодных квартирах, похожие на холодильники и в лачугах вместе со своими маленькими детьми, мечтая о куске хлеба. Эвон сколько ни в чем не повинных людей я погубил, отправляя их в тюрьмы и в концентрационные лагеря, где убивают людей за инакомыслие, за свободолюбие, под пытками, зажаривая их живем с помощью электрического тока и бросая в котлы с кипятком! Скольких прекрасных поэтов и писателей я убил, за стенами тюрем, надевая собственноручно на их голову полиэтиленовые пакеты, перекрывая им воздух! Уничтожал рукописи их произведений, которые они писали в тюрьмах и в колониях строго режима о родине, о свободе народа, о человеческом счастье, об улыбках любимой женщины, о разлуке, о тоске, о зорях, о лугах, о своих отцах и матерях и о детях своих, которые они не видели долгие годы! Теперь я твердо уверен, что между мною и половым органом нет разницы, аптекарша!– сказал безбородый старик с седыми волосами, постриженными в стиле "полубокс", с галстуком на шее и без головного убора и горько заплакал, сотрясаясь всем телом.

Мы тоже невольно заплакали хором, жалея бедного, бывшего кровожадного, мерзкого диктатора. Аптекарша тоже рыдала, вытерая слезы в подол свего халата.

Через часа два подошел мой черед, и я, купив нужные медикаменты, побежал обратно в больницу. Так как у меня много дел я закругляю свое письмо, и хочу ещё раз поздравить всех ЛЮДЕЙ планеты с наступающим новым 2011, ой, извините, 2012 годом! Пока.

С холодным и голодным приветом, колхозник Мизхаппар.

27 декабря, 2011 года.

2 часа 34 минуты дня.

Импексионная больница имени Василия Иванувуча Чапаева.

Конец первой книги

(Продолжение следует)