Текст книги "Судьба некроманта (СИ)"

Автор книги: Владислав Жеребьёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

– Несколько месяцев назад мы засекли аномалию. – Пояснил Эльниль, не сводя с меня глаз, – нарушающую причинно – следственные связи вселенной. Сначала мы думали, что это какая – то помеха, и просто приборы шалят, однако, чем дольше аномалия находилась на метрике, тем явственней становилось ее присутствие, и тем отчетливей были ощутимы последствия. То, что ты называешь магией, ни что иное, как силовой поток, вернее, сеть таких потоков, так или иначе оплетающих нашу планету в плотной сетью энергетических перекрестков.

– Вы знаете о других мирах?

– В теории. Любая межмирная модель имеет право на существование. Нарушение ее ведет к новым ответвлениям, тем самым расширяя и истончая энергию, как бы распределяя ее на всех. Чем больше аномалий, тем тоньше энергопоток, чем оно слабее, тем ближе к поверхности. В твоем мире, Котов, он где – то на стратосфере, в мире Фалько и Кобы, твоих товарищей, он стелится почти по земле. Ответвления в реальности создают новый сюжет, и он подтягивает или отталкивает переплетения, нанося вред всему живому.

– Ничего не понимаю. – Нахмурился я.

– А я поясню. – Эльф скрестил руки на груди. – Вот смотри, есть мир, твой, тот самый, где ты жил раньше, и знать не знал ничего о некромантии. Едва ты появился там в своем новом, перерожденном виде, как цепь энергетических нитей пришла в действие, и начала опускаться. Чем больше ты ее используешь, тем ниже сама сеть. С другой стороны, если обычный человек проникает в мир, наполненный магией, то сеть начинает подниматься. Движения эти совершенно микроскопически, в другие времена их бы и не заметили вовсе, как стараются не обращать внимания на иногда усиленный прилив, но чем дальше, чем больше воздействия, тем стремительней происходит движение. Надо ли говорить, что для материи мира постоянный износ, как усталость металла. Истончается, гнется, и, наконец, переламывается пополам.

– Вы хотите сказать, что я разрушаю миры?

– Нет, конечно. – Эльф покачал головой. – Ущерб от одного такого путникам минимален. Он – аномалия, ошибка в схеме, временный сбой в хорошо отлаженном механизме. Эту странную систему мы, если честно, так и не расшифровали. Перемещение, это сколько угодно, а вот обмен разумами, это, извините, табу. Мало того, что воспроизвести это еще ни у кого не получилось, хотя признаюсь, пытались многие, так это еще ведет к цепи коллизий. При изначальном телесном перемещении они минимальны, а вот если предположить, что обмен разумами доступен и, умерев в одном мире, ты оказываешься в теле другого человека в другом, вот тут и наступает опасный момент.

– Странно, но я ничего такого не ощутил. – Честно признался я. – Поначалу был, конечно, дискомфорт, в основном физический.

– Это ошибочное мнение. – Эльф довольно подмигнул. – Мозг человека, эльфа или гнома, по сути, сложный механизм, основанный на нейронных взаимодействиях. Ему свойственно стачивать острые углы, убирать на задний план неудобные моменты, отгораживать себя от неприятного, неправильного и чужеродного. Первое, с чем сталкивается сознание, по крайней мере, обязано столкнуться, это набор базовых функций, не подпадающих под привычный уклад. Взять хотя – бы физическую подготовку. Ты был крепче и выносливей того, в чьем теле ты очутился?

– Все так.

– А сколько раз ты неверно рассчитывал свои силы, и попросту выдыхался, не дойдя до финиша, либо добираясь до него на пределе существующих возможностей?

Я задумался, отмечая, что эльф – то в принципе прав, и эмоции на моем лице вызвали новую его улыбку.

– Это только верхушка айсберга, мелкая моторика, понимаешь? Самое сложное, это языковые схемы. Знания о них есть, а некоторые слова кажутся полной околесицей. К примеру, сколько времени длятся сутки в твоем мире?

– Двадцать четыре часа.

– А ты замечал, что день тут длинней, да и ночь тоже? Скажем, тебя не удивит, что полные сутки в нашем мире занимают двадцать пять часов, и этот лишний час тебя никак не смущает?

Я с сомнением нахмурился. Час, конечно, вроде ни на что не влиял, но этот как посмотреть.

– Однако мы беседуем не о том. – Эльф улыбнулся и вдруг выложил на стол странный округлый предмет. Чем – то он напомнил мне «сердце дракона», тот самый артефакт, что пришлось выбросить за борт, чтобы мы могли убраться с пиратского корабля. Отличался он только тем, что не мерцал, не источал влагу, и вообще вел себя вполне приличной. Ровный голубой огонек внутри него теплился еле – еле, будто пламя свечи, готовое потухнуть. – Откуда у вас это?

– А я почем знаю? – Опешил я. – Я эту хреновину в первый раз вижу.

– Поспешу не согласиться. – Эльф лукаво прищурился. – Этот блок нашли в ваших вещах. Я думаю, чтобы все выяснить, мы пригласим еще одну заинтересованную сторону.

– Это кого же?

– Горта.

Алберт Горт смотрел на меня из – за колыхающегося экрана. Вид у него был самый раздосадованный и одновременно довольный.

– Я же говорил тебе, Бэт, что эти парни совершенно не опасны, и не являются промышленными шпионами. – Гордо выдал он, и тут же переключил внимание на стоящий на пьедестале артефакт. С прибытием моего техногенного друга, активность внутри «сердца дракона» усилилась, но не на много. – Однако поразительно. Мы годами бились над концепцией уменьшения временной машины, а то, что передо мной, взорвет весь научный мир. Замкнутый самообеспечивающийся контур, она работает прямо сейчас и не создает непоправимых коллизий. Мои приборы даже фона не улавливают. Это восхитительно!

Кроме нас с эльфом в большом машинном зале находились с десяток рабочих, несколько операторов, спрятавшихся за толстым пуленепробиваемым стеклом, а также мои верные друзья, Фалько и Коба. За время отсутствия они отдохнули, посвежели. Фалько даже помолодел лет на десять. Морщины на его лице разгладились, круги под глазами пропали. Тот же низкорослик, похоже, даже в росте своем прибавил.

– Ну. – Бэт перевел взгляд с принца на гнома и обратно. – Откуда машина?

– Это не машина. – Потупился Коба. – Это артефакт. У Питралина таких еще много. Я этот еще в деревне заприметил, валялся он под половицей…

– Прям таки и валялся. – Усмехнулся я. – Коба, ты клептоман. Тебя лечить надо.

– Валялся. – Упрямо произнес гном. – Нам, подгорному народу, чужого не надо. Мы берем только то, что нам принадлежит, ну или… – тут произошла небольшая заминка. Коба видимо подбирал слова. – … или то, что нам принадлежать должно. К примеру, доставил тебе гость беспокойство, пусть отплатит трудом, али звонкой монетой. Не захотел давать ни того ни другого, так позаботься о себе сам. Маленький ты, под землей живешь, всю жизнь кайло из рук не выпускаешь, так ведь каждый обидеть норовит.

Находка Кобы на вопросы не ответила, а еще больше их подняла. Откуда у Питранила, дварфа из – под горы, оказался в руках столь сложный механизм? Зачем он ему? Скрывал ли он его истинное предназначение, или и сам не знал, что попало ему в руки. Если попало, то откуда оно, это чудо взялось, и кто его сделал? На эти и все остальные вопросы еще предстояло ответить. Эльфы были на нас не в обиде, даже наоборот. Когда артефакт удалось как следует рассмотреть, Бэт заключил, что технология хоть и похожа на их собственную, и те образчики, что в виде чертежей и принципиальных схем предоставило НИИ Альберта, но концепция настолько передовая, что даже самый заядлый скептик придет в неописуемый восторг и с головой окунется в исследования.

Пока эльфы изучали «сердце дракона», пытаясь передрать технологии, у нас появился перерыв, и, собравшись в моей комнате, мы решили выяснить ряд вопросов.

– Итак, мне безумно интересно. – Начал я, раскачиваясь в кресле – качалке и потягивая через соломинку местный аналог лимонада. Жидкость, прозрачная, в пузырьках, пенилась, щекотала язык при каждом глотке и весело искрилась на солнце. – Где Сатана?

– Да где ему быть? – Фалько сидел на подоконнике и наблюдал за тем, как по тросу, проходящему почти рядом с домом, неспешно ползет кабина фуникулёра. Он вообще странный. Я сколько его знаю, а не ответа, не привета…

– Ох, ты ж… – Коба отскочил от окна и замахал руками, а на место, где он только что сидел, одним ловким движением приземлился здоровый рыжий котище.

– Еле вас нашел. – Произнес он. – Хозяин, вести у меня есть.

– Ты где был?

– Да в астрале. Я там часто гощу. Спокойно и не напряжно.

– А что нас бросил? – Взвился я. – Мы чуть было не подохли тут от страха. Эльфы всю округу газом галлюциногенным травят. Такое видится, что хоть стой, хоть падай.

– Ну, допустим, гостил. – Переключился Фалько, но новости – то какие.

– Ну, больше разговоры. – Сатана провел острыми когтями по полу, оставляя длинные узкие бороздки.

– А что за разговоры?

– Действительно. – Продолжил возмущаться я. – Сначала носило его, где не попадя, теперь вот загадками разговаривает.

– Значит не интересно? – Кот изобразил вполне себе лукавое выражение морды. – А там ой как интересно.

– Ладно. – Я махнул рукой и впился зубами в соломинку. Бодрящий напиток хлынул мне в рот. – Что там у тебя?

– Поговаривают, что есть сосредоточие силы, такое могучее, что первые маги дрогнут.

– Тоже мне новость. – Покачал головой принц. – Везде и всюду такие сплетни ходят. Мол, там сила великая, тут колдовство первичное, а на поверку все для того устроено, чтобы дурака прохожего привлечь.

– И денег с него вытрясти, а их у нас все равно нет. – Низкорослик залез с ногами на кровать, и принялся перебирать содержимое своей сумы. Вещи нам вернули в целости и сохранности. Разве что, эльфы педантично перебрали и переписали все содержимое.

– Да вы не понимаете! – Инфернальная зверюга попыталась было обидеться, но видимо не нашла веских оснований, и продолжила. – Это же астрал. Там пустому трепу места нет. Просто одна сущность поделилась с другой, что, мол, в Лесном Уходе, что недалече от Вековечного Леса, живет да поживает могучая сила, а, может, слабость. Кто ее как употребит, тот и молодец. И силе этой от рождения не больше полугода. Сначала она маленькой была, зыбкой, едва живой, а потом окрепла, множиться начала, разделяться. Глядишь, скоро в такой возраст войдет, что не подчинить ее будет, не изничтожить.

– А нам эта сила на что сдалась? – Нахмурился я. – Будто у нас и тут неприятностей нет. Только из петли выбрались, так газом надышались. Как прокашляемся, еще какая мерзость пожалует. Нет, други, мне у эльфов комфортно. Кормят сытно, стелют мягко, и вообще им не до нас. У них устройство.

– А вот я думаю, что силу эту надо пощупать. – Вдруг оживился принц – воин. – Это у длинноухих все спокойно, а у меня на родине гражданская война, и вражья морда, Ворон, вместе со своим приспешником Красным. Что он в башне Иллинора накопал, и, главное, почему он ту башню с собой приволок, мне не ведомо, и очень бы хотелось иметь туз в рукаве.

Что не говори, Фалько был прав, впрочем, как и всегда, да и задолжал я своему венценосному приятелю. Но, что бы он ни говорил, а ввязываться в новую авантюру совершенно не хотелось. Плыть бы себе спокойно по течению, на полном эльфийском пансионе, а там, может, и пригожусь куда. Однако, Фалько не унимался.

– Может там зарыто что нужное, или наоборот, отрылось само. Мы его в мешок, а потом на голову Ворона и его прихлебателей, а пока разгребает, то конницей с тылу – на, на!

– Поглядите, как высочество развоевалось. – Оскалился Сатана. – Прям победит сейчас всех, тапок не надевая. Я как ящик вспомню, вздрогну. Там на эшафоте, где канцлер командовал, мне, конечно, ничего бы не было, но стресс, опять же. В общем, я свое дело сделал, все, что нужно, рассказал. Дальше сами думайте.

С эльфами мы общались мало, в основном с Эльнилем Бэтом, да его заместителем Босхо. К моему вопросу о вылазке, он отнесся совершенно спокойно и попросил вечером зайти в его кабинет, располагавшийся в том же здании, этажом выше. Часам к шести я перекусил в столовой, оставил своих друзей и направился к Бэту. Поднявшись по лестнице, я нашел нужную дверь и постучал.

– Входите. – Эльниль сидел за большим письменным столом, склонившись над документами и что – то правил длинным отточенным карандашом. При виде меня он поспешно убрал бумаги в папку, и спрятал ее в ящик стола.

– Как и обещал. – Я без церемоний прошелся по мягкому ворсу и опустился в кресло напротив.

– Да, помню твою просьбу, маг Котов. – Эльф как – то иронично хмыкнул, встал, подошел к большой карте, висящей на стене, и поманил меня пальцем. – Вот, – произнес он, когда я подошел ближе. Длинный наманикюреный перст уперся в небольшой зеленый участок. – Это вековечный лес. Дальше Злая Переправа. – Палец пошел по длинной голубой нити, перечеркивающей карту и делящей ее почти пополам. – Аванпост людей и эльфов. Мы друг с другом в этом районе особо не контактируем. Несем службу в двух укрепленных районах. Река Могучая только в этом месте узка настолько, что ее можно пересечь на плоту или лодке. В остальных местах воды ее слишком стремительны. Любое плавсредство, спущенное на воду, становиться неуправляемым, и, не успеют смельчаки сесть за весла, как разобьются о пороги, в народе именуемое Зубы смерти. Ни одного прецедента еще не было. Можно пройти реку в обход, по болотине, но там ядовитые испарения, причиной которых является природа, и наши биологи, культивирующие там некоторые, кхм… ну тут дело десятое… С другой стороны, горный хребет, отвесный как стена, там ни пристань не сделаешь, ни лодку не пришвартуешь, да и летучие королевские патрули вместе с нашей зеленой сотней, каждый день идут рейдом по братскому берегу, чтобы ни одна погань не сунулась.

– К чему ты ведешь? – Насторожился я.

Эльф покачал головой.

– Сразу видно, что ты не местный. Эльфы и люди воюют рука об руку, и уж тем более, кардонную службу несут, только в случае лютой опасности. За переправой чужая земля, орочья. Именно там, вглубь, на дневной переход, и располагается местность, на картах именуемая Лесной Уход. Орков вотчина, их истинная земля. Никто туда не ходил уже лет сорок. Последней был путник, вроде тебя, с товарищами. Заплатил за переправу, расписался в бумагах, что, мол, осведомлен, и обещался прибыть через месяц в тоже время на другой берег.

– Прибыл?

– Нет. Правда, через неделю, запустили с того берега снаряд катапультой. В снаряде этом были четыре людских и один эльфийский череп. Вопросы?

Время шло. Уже и эльфы, и люди из НИИ запустили какой – то совместный проект, на основе найденного «сердца» и собственных разработок, и вот в какой – то момент я решил устроить себе экскурсию, поглядеть, чем занимаются научники в этом мире. Палачей я уже видел в деле, гномов и драконов тоже, а вот ученых, самых настоящих, тех, что отринули магию как факт, но не отрицали как идею, в их привычной среде, наблюдать еще не приходилось. Эльниль, к слову, поддержал мою идею, и мы все, даже Сатана не остался дремать на подоконнике, отправились прогуляться по научному центру. Здание, белое, трехэтажное, с отдельной парковкой для местных автомобилей, и станцией канатной дороги. Мы прошли по главному холлу, миновали несколько ответвлений, и эльф толкнул дверь, пропуская нас в машинный зал. Посреди него, опутанная сетью проводов, мерно гудела здоровенная махина, метров шесть в высоту, и столько же в поперечнике. Наш артефакт, или вообще что – то, виденное ранее, она не напоминала.

– Вот. – Наш проводник довольно кивнул, указывая на агрегат, вокруг которого суетились эльфы в белых халатах. Силовые машины вибрировали, иногда светились и выдавали энергию, при помощи которой и запитывалась установка. Толстые кабельные пуки сходились в центр, образовывая звезду. – Это образец того самого пространственно – временного переместителя.

– И как успехи? – Поинтересовался я.

Эланиль поморщился.

– Все в процессе разработки. Данный аппарат вообще побочник. Планировали сделать что – то вроде тоннеля в пространстве, чтобы грузы на расстоянии между станциями перебрасывать. Концепция была, расчет, средства выделили. В итоге, начали первые эксперименты, и ничего не вышло. Точнее вышло, но не то и не так. Пробный ящик просто исчез и по месту назначения не прибыл. Так и было первые три недели, а потом груз материализовался на канатной платформе, в Северном Уделе, и рухнул прямо на площадку выхода пассажиров. Благо, что это ночью произошло. Никого там не было, и соответственно никто не пострадал.

– Так, значит, получилось?

– Не совсем. – Эльф закусил губу. – Большая часть и правда ушла по назначению, с шагом в неделю, а вот несколько коробок улетело, пес знает куда. Именно так мы на Альберта Горта и его институт и вышли. Теория множественности миров у нас тоже известна, а его технологии позволили нам продвинуться далеко вперед. Теперь мы можем обмениваться визитами, но это крайне опасно. Сам Горт к нам не заходил, а вот один из его испытуемых жил неделю.

– Внимание! – Загрохотало под потолком, эхом ударившись о стены. – Установка вышла из стазиса, до нулевого периода пять минут. Всем в зоне возможного поражения, выйти в безопасную зону.

– Это нам. – Эльф кивнул и указал на дальний угол зала, где находилась кабина с прозрачной стенкой. Суетящиеся вокруг установки инженеры и эльфы в белых халатах начали покидать свои места и неспешно, но весьма расторопно удаляться подальше. – Господа, сейчас мы продемонстрируем вам окончание первого эксперимента по точному перемещению из трех показателей.

Разговор в основном вели мы. Кобе это было совершенно не интересно. Гном откровенно скучал и поглядывал на улицу. Был у него тут какой – то потаенный интерес. Фалько же, наоборот, интересовался живо, осматривался и прислушивался, но в разговор не вступал. Мы последовали примеру персонала и скрылись за стеклом.

– Так что происходит? – Вновь поинтересовался я.

– Груз прибывает. – Пояснил эльф, не отрывая взгляда от установки. – Вот – вот. Живой.

– Отсчет к нулевой. – Вновь загрохотал громкоговоритель. – Десять, девять, восемь…

Внутри установки что – то заискрило, пространство метра на три в диаметре пошло волнами, застыло, начало надламываться, воздух стал спертым и ощутимо потянуло серой.

– … семь, шесть, пять…

Установка, похоже, начала раскаляться, меняя цвет с бледно – бордового на ослепительно белый, быстро и неуклонно, как металл при нагреве.

– … четыре, три, два…

Мир вокруг будто поблек, выставив напоказ все свои углы и неровности. Еще минуту назад в зале царил яркий искусственный свет, распространяемый светильниками по периметру, а теперь подступила странная и пугающая тьма…

– … один, ноль…

Все вдруг прекратилось, будто и не было ничего, а все что тут происходило, я себе попросту выдумал. Ничего не изменилось, за мелким исключением. Внутри установки что – то появилось. Прорези, закрытые стеклом, теперь давали обзор, и прямо перед моим взором оказалась крупная филейная часть, рыжая с черными пятнами и хвостом. Внутри пространственно – временного переместителя оказалась корова.

Я раньше никогда не чувствовал, что такое землетрясение, а вот те, кто жил в зоне сейсмической активности или бывал на юге королевства, говорили, что похоже, но не так страшно. Речь, конечно, идет не о сдвиге тектонических плит, или другом природном явлении. Тут все намного сложнее и опаснее. Я толком и не понял, что в тот момент произошло. Мы с Фалько сидели на веранде. Я листал самоучитель по эльфийскому, Фалько просматривал устройство механического арбалета, который ему услужливо предоставили оружейники хозяев.

Расстелив чертеж на столе, и положив рядом сам смертоносный агрегат, принц – воин внимательно изучал его устройство, что – то помечая в блокноте. Оторвавшись от своего занятия, он посетовал.

– Болт тут главное. Его сила в патроне, ускоряющем сам заряд. Фактически это пистолет, только более архаичный.

– А что ты знаешь о пистолетах? – Усмехнулся я. – Денек выдался чудесный, и хотелось о чем – то поболтать. О чем – то, кроме желания принца непременно отправиться за переправу, чтобы найти там сам не знаю, что.

– Ну, не меньше твоего. – Уклончиво ответил Фалько. – Я же не настолько дремучий, каким ты меня представляешь. В твоем мире, Кот, я первым делом на оружие внимание обратил. Быстро смекнул, что сделать такое не получится, а вот изучить принцип действия и устройство, я вполне себе в силах. Многое не понятно, но общая концепция ясна как на ладони. Ускорение, порох, нарезной или гладкий ствол. От ускорения и поправок, и дальность, и кучность, и убойная сила.

Слышать это было презабавно, и я уж было хотел вставить свои «пять копеек», как вдруг ощутимо тряхнуло, да так, что если бы канонические постройки эльфов располагались на стволах или сваях, то нам бы всем было несдобровать. Откуда – то полетели осколки, несколько стоявших рядом деревьев вдруг взяли, да треснули пополам, развалившись на две ровные доли, почти до корня. Стекло смешалось с щепой, ударило по нам будто дробь, я едва успел рухнуть на дощатый настил веранды, и укрыться под перевернутым Фалько столом. Где – то громыхнуло, полыхнуло, повеяло жаром, и ощутимо запахло гарью. Взревевшая сирена, не в силах перекричать буйство вдруг вставшей на дыбы стихии, протяжно завыла, замигали целые сигнальные огни. Но не это главное. Небо. Оно изменилось, стало странного тяжелого оттенка, если так вообще можно говорить о цветах. Еще секунду назад оно было голубым, почти безоблачным. Редкие барашки облаков лениво плыли по небосклону, гонимые только ветром, где – то на недостижимой высоте, и вот, цвет сменился сначала на синий, а потом бордовый с серым. Облака превратились в тучи, стали колючими и угловатыми, неровные лучи света, пробивающиеся сквозь них, превратились в белые неровные копья, ударившие в землю, да так и застывшие.

– Это точно не магия. – Решительно отверг мои предположения Эланиль. – Тут ее не может быть по определению. Любые ее всплески фиксируются, да и зачем все это? Вреда нанесено не было, стекла только побило.

В комнате, закрытой на замок изнутри, собрались трое. Я, эльф, да Альберт Горт, сидевший в своем мире и взиравший на нашу компанию через межмирный прокол. Лица у всех были встревоженые.

– Тогда, что это может быть? – Я не на шутку перепугался. Страху натерпелись все, и главное было в том, что никто не понимал причину случившегося.

– Объяснение всему этому есть. – Уклончиво начал Альберт. – Оборудование моего института засекло эти аномалии почти во всех доступных мирах. Возмущение энергии идет отсюда, временно – пространственная ткань трещит по швам из – за перегрузки. Эланиль, Сергей, вы понимаете концепцию построения межмирной ткани, и расположение в ней мировой плоскости?

– Плоский мир? Смешно.

– Да не так что бы. Представьте себе колоду карт, что расставлены по кругу. Каждая карта стоит на ребре в хрупком равновесии, и чем ближе эти карты друг к другу, тем точнее и единообразнее рисунок. Повторения почти идентичны, соответственно, чем дальше карты друг от друга, тем больше различий. Скажем, посередине семерки, а на самом конце джокеры. Так пока понятно?

– Ну, допустим. – Я нахмурился и потянулся к стоящей на столе вазочке с печеньем. – Но к чему ты ведешь?

– Как, по – твоему, происходит путешествие в пространстве и времени?

– Без малейшего понятия.

– Есть единая цепь, так называемая базовая ось, или ось мира. Стабильный и широкий информационно – силовой поток, пронизывающий все игральные карты. Если тебе нужно двигаться, скажем, так, в горизонте, то у тебя одна сетка координат, если следует подвинуться, ну, допустим, лет на двести или триста в ту или иную сторону, то другая. К слову говоря, движение по инфопотоку доступно только назад во времени. Попытки продвинуться вперед дают некие временные коллизии, вызывающие перегрузку аппаратуры. Мы пока еще с этим не справились. Назад, сколько угодно, но опять же задача. Едва ты переместишься во времени, и это только теоретически, ты сдвигаешь одну из карт, делаешь ее дубликат, и энергопоток создает на своем пути новую череду миров, с той погрешностью, которую ты привнес своим появлением. Чем больше погрешностей, тем больше ответвлений. Энергия оси абсолютная, а вот развилка является константой. Некоторые события, произошедшие во вселенной, вовсе на нее не влияют, другие, множат миры.

– И к чему нас это приводит?

– К тому, что основная система координат – это горизонт, наша цепь событий и временной синхронности, а дополнительная сеть координат, вертикаль, и зная эти параметры, мы можем забраться куда угодно. Подпитка основного канала, вот что важно, а то, что произошло недавно, показало сбои в мировой оси. Энергия сначала просела, потом резко восстановилась, что привело к перегрузке всех приборов. Эффект перегрузки вы могли ощутить сами. Я наблюдал показания приборов в этот момент, и могу с готовностью утверждать, что за все то время, что мы следим за инфопотоком, а это без малого десять лет, ничего подобного зафиксировано не было.

– Подождите. – У меня вдруг появилась странная и совершенно сумасбродная догадка. – То есть, вы говорите, что вы зафиксировали что – то.

– Да. – Альберт утвердительно кивнул из – за своего марева и поудобней устроился на стуле. За ним переливалась всеми красками стена из чего – то плотного, искусственного, не позволявшего заглянуть в мир технологического Горта. – Я вам больше скажу. Мы можем видеть, как движется аномалия. Засечь ее в пределах десятка километров. Аномалий три. Одна на другом берегу, другая на севере, и движется со скоростью всадника, третья, мой друг, Черный Кот, это ты. Вокруг тебя, конечно, фон, гном твой вокруг да около ходит – бродит, кошка слоняется, но вычленить тебя можно по определенному спектральному окрасу.

– И какой у меня окрас? – Прищурился я.

– Антрацит.

– А у остальных?

– Цветовая идентификация у всех трех аномалий различна и похожа одновременно. У тебя угольная чернота, у северной аномалии черный с вкраплениями ярко – белого, у той, что на соседнем берегу, цвет серый, но будто все краски смешали. Ваши энергии взаимодействуют, пики спонтанны, еще немного и произойдет такой резонанс, который расколет всю нашу вселенную на сотни маленьких выжженных кусков породы.

– Что же делать?

– Шанс есть. Технология, попавшая к нам в руки, дает возможность перенести аномалию в то место, где обстановка и канал позволят ее нивелировать, превратив в совершеннейшую обыденность.

– И что это за место, Альберт?

– Твой мир, Серый Кот.

– Триста лет тому вперед? Королевство.

– Нет. Твой базовый мир, твоя родная карта. То место, где ты родился.

План был прост и безумен. Пройти по территории орков до Лесного Ухода, локализовать аномалию и перенести ее в мой мир, где она не могла навредить никому кроме себя. Магии в моей вселенной не было, и то, что нес в себе таинственный артефакт, должно было равномерно рассредоточиться по плоскости мироздания, не нанеся вреда. В авантюру эту я полез по нескольким причинам. Во – первых, я не особо доверял расчетам Горта и технического мира. Опасность могла передаться и ему, но он почему – то не пожелал даже слышать об этом, настаивая на своем первоначальном плане. Я хотел проконтролировать все, и если вдруг ученый и эльф ошиблись, то попросту оставить артефакт тут, или выбросить его в иной мир. Как? Очень просто. Доставшееся мне причудливым образом «сердце дракона», так кстати «прилипшее» к загребущим ладошкам Кобы, было, по сути, уменьшенной копией межмирного проходчика, что строили эльфы и НИИ Горта. Конторы соревновались, как могли, и у длинноухих это выходило ловчее. Сказывался опыт, упорство и багаж знаний, накопленных за многие сотни лет. В итоге, спустя месяц команда Эланиля Бэта имела рабочий прототип, размером с апельсин. Действие устройства было мне не ведомо, но вот как оно работало на практике, было доступно понять даже школьнику.

Причудливость форм и витиеватость украшений, все имело смысл, а само устройство по настройкам своим походило на кубик Рубика. Сегменты устройства можно было смещать по вертикали и по горизонтали, тем самым вызывая пульсацию энергии внутри. Предлагавшаяся к аппарату таблица с «легендой», позволяла настроить артефакт на переброску всего вокруг, в радиусе трех метров, в любую точку времени, насколько хватало энергии заряда. К примеру, если бы мы все вчетвером решили вернуться в королевство, то на это ушло бы чуть больше половины энергетического запаса.

Тонкая настройка устройства была похожа на магию. Бэт что – то попытался мне втолковать про спектраль, идентификацию и прочее, но вынес я следующее. Взяв в руки устройство, человек, гном, эльф или любое другое разумное существо должно сделать два полных поворота каждого целевого сегмента и подождать несколько минут. За это время в зоне настройки артефакта не должно быть никакой биологической активности, кроме самого пилота. Если кто – то войдет в зону калибровки, придется начинать все сначала, а это новая зарядка, на которую нужно время. При фиксации пилота, «проходимец» засекает его родной дата – поток и настраивается, скажем, так, в одни конец. Дальше дело за малым. Надо выставить нужные тебе настройки, прикинув время, и тебя выбросит в собственный мир, ну а остатков энергии хватит, чтобы, скажем, перескочить из юрского периода, в кайнозойский, если ты промахнешься. Чем проще перемещение, тем меньше расходуется энергии. Калибруй и вперед, ищи свой год и дату. С должной сноровкой можно попасть в мир, с точностью до часа. Страшное, на самом деле устройство. Если бы не концепция клонирования миров, то, пожалуй, это было самое страшное оружие, что смог кто – то и когда – то изобрести. Терминатор в обнимку с Сарой Конор, соплями бы утерлись, узнав, что что – то подобное существует в реальности и используется нами, чумазыми.

Сопровождать нас: вашего покорного слугу, Фалько, Кобу и тотемную зверюгу Сатану, никто не взялся. Бэт пообещал самое лучшее оборудование, вооружение и экипировку, но наотрез отказался идти за реку. Соваться туда ему самому – не сносить головы, а идти с отрядом означало немедленно развязать нешуточный конфликт и эскалировать его до полномасштабного вторжения.

Бэта я понимаю. Я, пожалуй, единственный, кто мог выжить в орочей земле. Орки всегда принадлежали к темной стороне, и по горячим заверениям Кобы, должны были встретить нас с распростертыми объятиями, как, впрочем, и ту аномалию, что стремительно двигалась к берегу. Форы у нас было пара недель, так что следовало поторопиться. Чутье мое магическое, некое седьмое чувство, приходящее с силой, тихо мне нашептывало что – то. Чудилось мне, будто что – то неведомое, на всех парах стремящееся нам наперерез, знакомо мне до ломоты в костях. Чем ближе оно подбиралось, тем явственнее я чувствовал его влияние, а оно чувствовало мое. Наконец, перед самым выходом, пришло донесение. Агентурная служба эльфов сообщила, что по северному тракту, с тройкой подменных жеребцов и десятком вооруженных охранников скачет некий субъект. На постоялых дворах останавливаются редко, едят на ходу, привалы устраивают на пару часов, чтобы переседлать лошадей, а иногда просто пересаживаются на новых. По описанию, вокруг главаря были наемники, а сам он в какой – то момент показался мне очень знакомым. В довершении всего цепкий глаз эльфа – разведчика смог разглядеть лицо, скрывающееся от посторонних взглядов под огромным капюшоном. Мне представили рисунок, и я был неприятно поражен, хоть и не удивлен.