Текст книги "Трупные пятна сионизма"

Автор книги: Владислав Шумский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Другое, но вполне "человечное" противоречие. Невзоров, по его словам, мог бы "полюбить" то правительство (хотя для меня, например, любое правительство никак не может быть объектом любви, ибо там всегда политики.-В.Ш.), при котором он получил бы возможность осуществить свою мечту – открыть свой собственный конезавод. Что ж оригинально и вполне по-человечески. Но в этом же интервью Невзоров говорит: "Я ведь всю жизнь мечтал уйти в монастырь и быть иеромонахом". Так что же – лошадь или литургия? Ведь совместить их (в качестве "мечты жизни") невозможно.

Для меня крайне сомнителен невзоровский ряд людей, которые, с его точки зрения, не только совместимы, но могли бы даже отлажено взаимодействовать в каких-то гипотетических правящих структурах. Это – генерал Лебедь, митрополит Иоанн, Стерлигов и Проханов. Читающему эти строки должно быть ясным, почему для меня к ряду высоких и честных лидеров нельзя отнести раскольника (если не больше) Стерлигова и запутавшегося (пока так будем считать) в оккультизме Проханова. Иоаан – да. Это наиболее светлая и величественная фигура нашего времени, хотя и с ним не во всем можно согласиться (об этом речь шла выше). Что касается Лебедя, то он – фигура крайне "завлекательная", мощная, обезоруживающая. Но есть вопросы, которые меня не оставляют: почему Лебедь пассивно (на деле, а не на словах) мирился с гибелью приднестровских детей, женщин, стариков? Почему он не расстрелял румынских бандитов и убийц? А они лезли только потому, что были уверены в своей безнаказанности. А ведь кто-то ее в них вселил. И мы знаем кто: по больщому счету, это – Ельцин, Шапошников, действующие по указке американосионизма. Почему Лебедь, по существу мирился с молдавскими преступниками и их вдохновителями? Он все-таки больше намекал, чем разоблачал. Поступи так, как того требовала мораль, справедливость и воинская честь, то Лебедь вошел бы в историю через ее парадную дверь, как великий человек и освободитель. Видимо его на это н ехватило. Имем ли мы право на то, чтобы требовать от Лебедя поступков героических и исторических? Очевидно нет, потому что сами в подобной ситуации могли бы еще больше "пробуксовать". Но Лебедь – личность незаурдная и, как мне кажется, ему вполне можно адресовать те волнующие не только меня вопросы . Прошло не так уж много времени с момента интервью Невзорова, а выстроенный им ряд явно заколебался.

Касаясь распада России, соединяя ее судьбу с православием, Невзоров говорит, что все здесь очень просто, "как дважды два". Ой-ли! Невзоров, как мне представляется, не видит зловещей роли мирового сионизма (о нем вообще нет упоминания в интервью) в разрушение России. Целостность православия напрямую связана с целостностью России и наоборот. но ведь православие иудазируют, и делает это сам Патриарх (Ридигер). Митрополит Иоанн, судя по всему, не намерен (ему, как говорится, виднее) бить по этому "квадрату" трагедии России и православия. Итак сегодня ожесточенно бьют по православию, но до этого ударили по армии, по органам безопасности и внутренних дел. Отсюда и "Матросская тишина". Невзоров называет себя "убежденным гекачепистом". Браво! Но если так, то никаких "дважды два". В августе 1991 года произошло открытое установление сионисткой диктатуры в России. На очереди – ее официальное утверждение, что будет отражено в наших паспортах. Если это произойдет, то русских "задавят" куда сильнее, чем это происходит в Прибалтике, и особенно в Латвии. Будут добиваться, чтобы слово "русский" вообще исчезло из нашего языка. Враг действует глобально, а не на каком-то одном направлении. А глобальные изменения совсем не сочетаются с подходами по принципу "дважды два". Все гораздо страшнее и зловещее!

О США Невзоров и здесь несколько упрощает, хотя есть у него и меткие попадания. Верно, что США хуже России. Наглость никогда не была признаком правоты и нравственности. Я бы только добавил, что США хуже всех остальных стран. Она хуже фашисткой Германии, ибо в мирное время сеют на Земле горе, разрушение и смерть. Можно добавить, что народ США – "темный, дремучий и абсолютно неразвитый". Но нужно было бы дать пояснения. США не просто дремучая страна, а страна эгоублюдков, так как сформировалась на вселенском грабеже, который и является главным источником их материального богатства. Там выбирают теперь президентов прежде всего в зависимости от того, насколько они преуспевают в грабеже и уничтожении России! Сегодня наш главный и смертельный враг – американосионизм!

Так что не так уж все "дважды два".

Далее Невзоров доверяет Стерлигову. Это – его дело: кому – попадья, а кому – попова дочка. Но я не верю Стерлигову. Больше того я наблюдаю за ним, изучаю его биографию и становление, я предсказал (а тому есть свидетели и свидетельства) давно, с выходом его на "русскую сцену", что он нам еще "скорчит козью рожу". И в любом случае я, при всех искренних попытках, не увидел в нем тех "заслуг", за которые его келейно, в одночасье, сделали лидером Русского национального собора, а практически русского национального движения. За что такие "почести"? Что он такого сделал – он выходец из кагебисткой среды (вроде Калугина, человека низкого и подлого), хозяйственник по складу ума и души и по характиру практической работы, бесприкословный исполнитель приказов и воли начальства? Ведь это он по приказу Руцкого "стерег" при поездке в Форос своего бывшего шефа Крючкова, человека, который, будучи единственным из членов Политбюро, открыто, перед всем миром, занял накануне августа 1991 года мужественную, гражданскую и патриотическую позицию, разоблачая США как врага Росии. Когда Стерлигову журналисты указали на это, он сказал: "А что я мог поделать?" У настоящих лидеров такие вопросы вообще не возникают, они им противопоказаны (Следующий раздел книги посвящен специально Стерлигову).

Думается, что неправ Невзоров и в отношении Курковой. Невзоров уверяет, что высоко ценит ее профессионализ. А я, убей, не вижу его, в смысле чего-то позитивного. Она – отчаянный фальсификатор, шабесгойка, (если не еврейка), с головой продавшаяся сионизму, она аморальна, отвратительна и внешне и изнутри. А у Невзорова хорошие с ней отношения и даже взаимно уважительные. Я понимаю, что все это у Невзорова идет не от обмана, не от желания пустить читателя "по ложному следу". Я и тут верю в искренность Невзорова. Но в душе никак не могу с этим согласиться даже на каплю. Для меня так: капля яда в стакане воды делает смертельной и всю воду.

Словом Невзоров – "парадоксов друг".1

Стерлигов

Наивно и даже глупо предполагать, что евреи-сионисты и их великое шабесгойское воинство, располагающее несметными богатствами (у нас же награбленными), не имели бы своих лазутчиков повсюду. Есть они и в патриотическом движении.О них и поведем речь, а так же о тех, которые, возможно, не являясь сионисткими наемниками, объективно им содействуют, как, например, "революционно" настроенный Анпилов.

Начнем со Стерлигова. Возникает вопрос: почему и кем он вознесен? Этот человек, защищавший "Белый Дом" Ельцина, в интервью "Аргументам и фактам" (№36, 1992), обеляя себя, заявляет по поводу событий августа (1991 года) и ареста участников ГКЧП: "Мне непонятны были эти танки... Я не понимал, что все-таки происходит. Не понимал... Только, как говорится, сиди и не высовывайся. Так за что и кто вознес Стерлигова в интервью с теми же "АиФ": "Я подрабатываю, занимаясь консультированием предпринимателей по праву и по вопросам экономической безопасности". Я бы так расшифровал эти "откровения", как словосочетание "консультировать по праву" указывает на юридическую несостоятельность "консультанта по праву". И второе "консультации по экономической безопасности". Тоже заковыристо, а на деле речь, судя по всему, о защите от рэкитеров, от мафии. Короче, Стерлигов помогает и учит "защищаться" тех, кто обокрал и обескровил русский народ. Так уж не эти ли структуры и внедрили Стерлигова и поставили его во главе патриотов России?

Знали Стерлигова Зюганов, Константинов, Бабурин, Павлов и кто-то еще из фактических лидеров патриотического движения. Поставили его они сами, келейно, подобно тому, как Ельцин "выдвигает" своих: Гайдара, Бурбулиса, Попова, Собчака, Старовойтову и прочую нечисть. Все они знали, не могли не знать, если знаю я – человек, с ними и со Стерлиговым никак лично не сообщающийсь. Я рассуждаю просто: человек более тридцати лет служит в КГБ. У этой "империи" всегда был девиз: делать из елки (из человека) телеграфный столб. И кто это не поддавался, тот считался обреченным. Были ли в КГБ хорошие люди-личности?Были, знал я кое-кого из них, дружил с ними, когда работал в ФРГ в качестве корреспондента ТАСС, но все они, как правило, "плохо" кончали: "система" либо их отталкивала (а это всегда было трагично), либо с почестями отправляла "под холстинку". И я хоронил их, моих друзей. Если бы не они, то и моя жизнь могла бы закончится тоже трагически: они меня часто "подстраховывали", о чем я и не знал, защищали и просто спасали. Этих людей из КГБ я никогда не забуду, ибо перед ними – в неоплатном долгу! Стерлигов совсем не из таких. Он делал карьеру, то есть "играл" не просто по правилам, а по самым строгим правилам, раз стал генералом. Его лицо инквизитора, сухое и непроницаемое, ясно говорит о том, что это – стопроцентный исполнитель чужой воли, не рассуждающий и не обременяющий себя вопросами и сомнениями. Это – машина, сделанная и отлаженная в тайных лабиринтах КГБ, В которых существенную, а, возможно, и решающая роль играли чекисткие (то есть сатанинские) традиции "железного Феликса". "Зеркальным отражением" Стерлигова может служить другой генерал КГБ – Калугин, трупные пятна ожидовления которого зримо появились сразу же как только этот предатель и подонок выполз из кагебисткого змеепитомника. О подобных выродках можно судить и без всяких специальных заведений – по лицам: настолько они змееподобны и порочны.

К сожалению, и другая "епархия" – церковь тоже вывела похожую "популяцию", ярким представителем которой может служить бес в рясе А.Мень или Глеб Якунин доносчик, предатель, фальсификатор тоже со змеиными глазами. Сегодня его отвергли все не запачканные грязью политики люди, все, кроме церковных иерархов.

Но ближе к Стерлигову. после КГБ он становится шефом управления делами Совмина СССР. И эта структура, в силу своей абсолютно заземленной и шкурной специфики (санатории, распределение квартир, машин, пайков и прочего, и все это в рамках "элиты") не может порождать высоких нравственных личностей. Здесь сатанист Маркс прав: бытие действительно определяет сознание. У каждой профессии – свое лицо, свой облик, свои повадки и стереотипы, даже своя походка и манера говорить. Кстати, тоже относится и к национальностям. Разве трудно отличить интеллигента от работяги, ученого от уголовника, поэта от чиновника, проститутку от матери, русского от еврея и т.д. Вспоминаю. Было это давно, когда я жил и работал в Бонне (по линии ТАСС). Однажды мы с Евгением Григорьевым (тогдашним корреспондентом газеты "Труд"), взяв своих жен, поехали по делам в Дюссельдорф. Прогуливаясь по городу, мы беззаботно беседовали и наблюдали окружающее: людей, витрины, дома, непрерывный поток автомашин словом, жизнь богатого и интенсивно живущего европейского города. Впереди нас, метрах в восьми, шли тоже четверо: двое мужчин и две женщины, как и мы.

– Слушай, Жень, а ведь вон те – русские,– сказал я.

– А как ты узнал?

– Очень просто, по походке, по затылкам, по манере говорить, по движениям рук, по расслабленной неторопливости.

– Хм... Не знаю, не знаю.– выговорил Григорьев.

– Знаешь что?– оживился я, некогда любивший держать пари по разным поводам.– Мы собираемся обедать. Верно? Есть предложение. Заключаю с тобой пари. Мы догоним эту четверку, пройдем незаметно мимо и услышим, как они говорят. Если я угадал – ты платишь за обед, за всех, если не угадал – плачу я. Согласен?

Мы прибавили ходу, поравнялись и услышали отборную русскую речь и даже с матюшком. За вкусный и обильный обед Григорьев рассчитался сполна.

Стерлигов с его подтянутостью и поджаростью (в КГБ люди – тренированные, за собою следят, там практически нет толстых) тоже "выдает" себя. Выдает сдержанностью, неторопливостью, сокрытием личных переживаний, безэмоциональностью (пожалуй, эта черта – важнейшее качество, сводившееся к выработанному автоматизму внешнего поведения).

Стерлигов – не личность, не мыслитель, на гражданин своей страны (в высоком понимании этого слова). Опубликованная в издательстве "Палея"его брошурка в серии "Жизнь замечательных россиян" однозначно говорит о том, что ее хозяин – типичный хозяйственник, который в своем десятилетиями окороченном мушлении не способен взглянуть на "большую жизнь" широко, грубо, аналитически, озаренчески и наподкупно. Эти качества далеко не каждому свойственны, но лидеру русского национально-освободительного движения они должны быть обязательно присущи. В его брошюре виден чиновник, аппаратчик, сводящий счеты, упрекающий других в том, в чем он должен был бы увидеть самого себя. Я уж не говорю об убогом, бюрократическом стиле изложения своих чувств и событий. И такой человек поставлен над всеми патриотами. А далее все шло закономерно. Стерлигов перешел на службу к Руцкому. Потом он выступил за союз с Ельциным (то есть с откровенным предателем Родины и ставленником Вашингтона), а в итоге учинил то, чего от него ждали его истинные хозяева: раскол в патриотическом движении, нужный силам враждебным, руссофобским. Все это (не сочтите за нескромность) я "вычислил" задолго до раскола, применяя свою систему отслеживания того или иного человека-писателя, политического движения, церковного иерарха и т.д. Это система, в какой-то степени построенная на принципах периодической системы Менделеева, позволившей этому сверхгению безошибочно и наверняка выводить удельный вес любого элемента и предсказывать свойства тех элементов, которые еще не открыты, но будут открыты. Моя система отслеживания (не путать со слежкой) совсем не нуждается в том, чтобы собирать какие-то субъективные отклики на того или иного человека, какие-то сомнительные сведения о нем. Например, мне предлагали встретиться и поговорить о Стерлигове с его помошником. Мне это ни к чему. Допустим он скажет мне что-то о личных особенностях Стерлигова, вплоть до мельчайших деталей, о его склонностях, слабостях, болезнях, увлечениях и т.д. Ни к чему все это и потому, что у помошника с начальником отношения строятся, как правило, на основе подчинения и, следовательно, зависимости. А это не дает объективности. Подчиненный будет скорее "приукрашивать" своего хозяина, нежели сообщать о нем что-то негативное. Мои же выводы строятся на основе системно анализируемых слов и дел "объекта" изучения. Опыт показывает, что таое изучение, длящееся порою годами, почти не дает промахов. Все мои "выкладки" подтверждаются последующим ходом развития событий. Эта же система позволяет и прогнозировать действия "объекта" и предсказывать его самореализацию, а проще говоря, то, что и как он будет делать. В частности, антирусский и просионисткий крен писателя Виктора Астафьева, замеченный и осужденный мною впервые в 1985 году, еще более проявился в наше время. Я заметил, что Астафьев бесспорно талантив, но мало образован, зол, повышенно любит славу, стремится к разного рода отличиям, восхвалениям и т.д. Он прекрасно знает, что все это у нас в стране можно иметь только в том случае, если ты "угождаешь" сионистам (не говоря об этом вслух, но поступая "соответственно"). В 1985 году, когда Астафьев опубликовал в "Правде" явно просионисткий очерк "Там в окопах", я предсказал (доказательства тому имеются), что он получит Героя Соцтруда. После этого писатель всерьез задумался о Нобелевской премии. Литературно его пока не возносят на этот ожидовленный "Олимп". Приходится наращивать усилия и не только на литературном поприще. И вот один из многочисленных фактов, для меня не представляющий никакой неожиданности. По поводу февральского "кровавого воскресения" 1992 года, когда мэр Москвы – еврей, предатель Попов – и его ОМОН расправились с патриотами, Астафьев сказал по ожидовленному телевидению: "Мало вас били 23 февраля..." Неглупый, казалось бы, человек, Астафьев тем не менее пошел на то, чтобы "заработать" свои "тридцать сребренников". Он знает, что это обязательно отяготит его отношения с русскими читателями и "собратиями" по перу, однако он не останавливается. Мне стало совершенно ясным, что для Астафьева важнее не "честь смолоду", а (назовем вещи своими именами) шкурные интересы. И не может понять крупный писатель, что если он не образумится, то войдет в историю "через заднюю дверь", которую ему приоткывают враги России.

...Стерлигов всегда блефовал. он нередко говорил, что он и его люди быстро справились бы с мафией. Он не только не говорил, что все это было бы возможно, если бы он пришел к власти. Но как? С оговоркой "если бы" можно говорить все, что угодно. В таких случаях нередко приходится отвечать: "Если бы у моей бабушки был, простите, главный мужской признак, то она бы была не бабушкой, а дедушкой". А вот еще пример хлестаковского блефования. Газета "День" (№35, 1992) на первой полосе, под заголовком "Скатертью дорога" поместила обращение Стерлигова, как сопредседателя Русского национального собора к Ельцину и Хасбулатову по поводу того, что Э.Шеварднадзе, переехав в Грузию сохранил Российское гражданство, квартиру в Москве и личную дачу в Подмосковье. Сегодня Шеварднадзе возглавляет преступную войну против Абхазии. Стерлигов ультимативно заявляет: "Если вы, уважаемые господа, (то есть Ельцин и Хасбулатов) не подтвердите официальное участие России в войне с Абхазией, то Русский национальный собор решительно требует незамедлительно, в течении 24 часов (подчеркнуто самим Стерлиговым.-В.Ш.) с момента опубликования данного письма, лишить Шеварднадзе Э.А. российского гражданства, прописки в Москве и выселить его за пределы нашего государства.

С момента опубликования этого не отличающегося мудростью доморощенного ультиматума прошло не 24 часа, а несколько месяцев, и никто не заметил его. Никто! Вообще не обратили внимания. Он оказался слабее даже блошинного укуса. Глупо?– Конечно. Но дело не только в этом. Полагаю что подобные, простите, "дристушки" для того и публикуются, чтобы скомпрометировать русское патриотическое движение.

Есть немало веских доказательств полагать, что Стерлигов – либо совершенно не годящийся на роль лидера человек, либо лазутчик, специально засланный в русское национально-освободительное движение. А заслать его могли только антирусские сионистские силы. Больше сегодня некому! При всех моих усилиях я не нахожу других объяснений его явно подозрительных действий.

Васильев, Сычев, Пономарев

Разговор вокруг этой "троицы" ведется только для того, чтобы показать, что среди претендентов в лидеры патриотов и по сию пору орудуют люди, которые кроме вреда, ничего хорошего не дают патриотам. В последнее время несколько заглохло, а некогда часто было на слуху и в печати имя Игоря Сычева. Знаю об этом доподлинно и досконально, лично, ибо многое при участие совершалось в моем доме. И Сычев регулярно бывал в МК КПСС, когда во главе его был Ельцин и когда прямым куратором Сычева был Юрий Виноградов, возглавлявший там отдел агитации и пропаганды. Человек фальшивый, бездарный, ограниченнный примитивный сионист. Регулярно Сычев получал "ЦУ" у Полторанина, когда тот возглавлял газету "Московская правда". Сычев говорил о нем: "Наш человек". Все теперь знают, насколько "наш" этот субъект с лицом вышибалы из пивной.

Мне самому приходилось иметь дело с Виноградовым, когда я выступал в самых разных аудиториях – на митингах, собраниях, встречах и т.п., в том числе в МК в присутствии самого Ельцина. По заданию Виноградова, действовавшего в свою очередь по указке людей А.Яковлева, мне звонили из Ленинского райкома партии и требовали, чтобы я не выступал на патриотических митингах и собраниях. Виноградов со своими сотрудниками, в частности с Галиной Швец, женщиной с лицом злой овчарки, обвиняли меня в связях с лидером "Памяти" Д.Васильевым, в том, что я работаю на него, что я чуть ли не его придаток. Мне никак не удавалось их убедить, что я с Васильевым никак не связан, хотя бы потому, что предпочитаю не примыкать ни к каким организациям и группировкам, каждая из которых "тянет одеяло на себя". Они же упорно твердили свое, ссылаясь то на то, что я выступал на митингах, где бывал и Васильев. В конце концов мне все это осточертело.

– Я вижу.– сказал я.– мои убеждения на вас не действуют. Поэтому прошу разрешения выразиться открыто, возможно грубовато, но не вижу иного выхода: хотя, с другой стороны, почему я должен перед вами оправдываться.

Я посмотрел в сторону Г.Швец, как бы спрашивая ее согласия на "нетрадиционные" аргументы. Она утвердительно кивнула.

– Ну, так вот.– сказал я, сдерживая порыв негодования.– Васильев.– человек слабо образованный, у него вообще нет фундаментальных знаний в политика он полный профан, даже не дилетант, горлодер, словоблудный, вспышкопускатель, неискренний. И надо сказать – на кого-то его неудержимая говорильня действует. для меня же он не только не авторитет, а просто эгоцентричный и экзальтированный трепач с неудержимым стремлением верховодить и подчинять. Когда меня с ним познакомили (в его доме), меня поразило то, что он говорил два часа подряд и так быстро, словно коза на барабан по-большому ходила. Он не спросил моего имени и отчества. Унизительно отзывался об известных писателях, которым якобы надо сидеть на месте, в провинции, и не соваться в дела патриотического движения. Всем будет командовать Москва, орал Васильев, а в Москве – мы. И стало понятно, что Васильев – неудержимый краснобай, дешевый актер, человек фальшивый и ничего, кроме себя одного, в мире не видящий. Так что, господа хорошие, я не могу быть ни с Васильевым, ни тем более "под ним". У нас разные весовые категории. Простите, но он жидко серет... Теперь вам понятно, почему я отвергаю ваши домогательства?

Кажется, мои слова, особенно последние, возымели действие.

В ту пору (да и сегодня) я действительно был "другого поля ягодой". Годами я работал корреспондентом ТАСС за рубежом и изучал многих известных политиков, а с некоторыми был в хороших, можно сказать, в неофициальных и даже доверительных отношениях, особенно из числа социал-демократов и прежде всего с их бессменным лидером Вилли Брандтом, о котором приходилось немало писать – и в смысле его действий текущих, и в смысле перспективных. Я высоко ценил его, считая его самым честным и, пожалуй, наиболее выдающимся деятелем современности. Он же ко мне относился не без симпатии. Коммунистов я недолюбливал за их ограниченность и фактическую беспомощность. По отношению к КПСС они были карманной партией. Но из этого не следует, что в душе я был социал-демократом. Нет, я всегда оставался русским и в сущности православным. Россия – судьба и боль моя. И это – до гробовой доски. От Брандта я многое взял в плане понимания событий, кое-чему просто учился у него. На примере Брандта я понял, что политика, кроме всего прочего, это еще и искусство и в первую очередь ораторское, умение располагать к себе людей, но не обманом и фальшью, что сплошь и рядом встречается у политиков, а логикой, мышлением, умением аргументировать, поставить себя так, когда люди тебе верят и готовы идти за тобой. Много раз слушая Брандта, наблюдая его воочию, я сделал для себя вывод: подлинный талантливый политик-оратор способен любую аудиторию настроить в свою пользу не более чем за час. А у нас годами корячатся, а, кроме презрения, ничего в народе не наживают. Что может хуже вранья? Но у нас и этого делать не умеют! И выходит: правды от них не дождешься, а во лжи – они абсолютно бездарны. И ничего, кроме отвращения, не заслуживают!

Но вернемся к Васильеву, претендующему на роль лидера мирового масштаба. Это – не преувеличение. Об этом открыто и всерьез говорилось в бюллетенях "Памяти". Так получилось, что дня через два после моей встречи с Виноградовым я чисто случайно встретился с Васильевым.

– А я знаю, что ты был в МК и что ты там говорил... Вот так, знай наших сказал Васильев с улыбкой Мефистофеля.

Что оставалось думать? И стало ясным, что у Васильева есть "надежные" источники информации, осведомители. Кстати, меня еще раньше вызывали в КГБ. И снова Васильев в деталях знал, о чем там шла речь. Не считаю себя робким и не побоюсь в любой момент сказать "правду-матку" тому же Васильеву в глаза, но его осведомленность меня поразила.

Однажды было так. В райкоме Ленинского района была организована встреча московской общественности по инициативе скульптора В.Клыкова. Был там и Васильев, как лидер "Памяти". Клыков восхищался Васильевым и верил ему. Попросили там выступить и меня. Именно попросили и тоже по инициативе Клыкова: он послал записку в президиум, чтобы мне дали слово. Это мое выступление было записано и позднее разошлось по стране. Сионисты обвинили меня в антисемитизме, разжигании национальной розни и требовали отдать меня под суд.

В своем выступлении (а было это, по-моему, в марте 1987 года) я резко критиковал намерения наших правителей во главе с Горбачевым: "перестройка" уже изобличила себя. По ходу я процитировал "Страну негодяев" Есенина – то место из диалога Замарашкина и Чекистова, где речь идет о Лейбмане (то есть о Троцком). Вот он, этот диалог:

Замарашкин

Слушай, Чекистов!

С каких это пор

Ты стал иностранец?

Я знаю, что ты еврей (в оригинале "ЖИД")

Фамилия твоя Лейбман.

И черт с тобой, что ты жил

За границей...

Все равно в Могилеве твой дом.

Чекистов:

Ха-ха!

Нет, Замарашкин!

Я гражданин из Веймара

И приехал не как еврей.

А как обладающий даром

Укрощать дураков и зверей.

Я ругаюсь и буду упорно

Проклинать вас хоть тысячи лет

Потому что...

Потому что хочу в уборную

А уборных в России нет!

Странный и смешной вы народ!

Жили весь век свой нищими

И строили храмы Божии...

Да я бы их давно-давно

Перестроил в места отхожие.

Разве все это не гениально, не порочно? А написано это в 1922-23 г.г. Убежден что именно этот диалог Замарашкина и Чекистова (Троцкого) и послужил причиной того, что троцкистко-бухаринские террористы из числа евреев-сионистов и убили Сергея Есенина.

На следующий день раздался телефонный звонок. Звонил Д.Васильев.

– Слушай.– Сказал он.– мы не простим тебе "Страну негодяев".

– А почему же? И кто это мы? Я же цитировал. Тебе не кажется, что Есенин еще в начале двадцатых годов, как в воду глядел и все "усек"?

– Я разговаривал со знакомым прокурором.– басовить полыхал Васильев.– и он сказал, что тебя надо посадить.

– За что же?

– А вот за то, соображать надо...

Эта предательская наглость меня ожгла . И я сказал, с трудом сдерживая гнев:

– Ах вот как! Но раз так, в таком тоне, то и я тебе отплачу тем же. Вон на моем столе лежит анонимное письмо, я его в почтовом ящике нашел, сегодня же. Кто сунул – не знаю. Так в этом письме сказано, что Дмитрий Васильев педераст. У тебя "знакомый прокурор", а у меня – анонимка. Ну что, как дальше говорить-то будем?

Васильева как подменили.

– Ладно, Владислав, давай успокоимся. Мало ли кто что говорит...

С тех пор Васильев был со мною подчеркнуто вежливым и обходительным.

Попутно вспомнилось и знаменитое шествие (по ошибке приписываемое одной "Памяти") от Манежной площади к Моссовету, где нам, по нашему (в том числе и моему) требованию, обещали встречу с Ельциным, тогдашним первым секретарем МК КПСС и кандидатом в члены Политбюро. Помню что это было до мая 1987 года. Позже, 9-го мая, в день Победы, я участвовал в пикете в знак протеста против снесения по приказу сионистов из Моссовета Поклонной горы, где намечалось установить монумент Победы. Дорога от Манежа к Моссовету идет в гору. У меня начался сильный приступ стенокардии. Принял нитроглицерин. Полегчало. Но голова шумела как набатный колокол. Ко мне подошел Васильев и сказал:

– Владислав, я хочу тебя попросить выступить перед Ельциным, как ты умеешь. Только давай договоримся: еврейский вопрос не трогать. И вообще лучше не упоминать слово "сионизм".

Я пообещал, но слова не сдержал. Выступая перед Ельциным, я невольно высказался (и как оказалось, впервые в стране) против американизации и сионизации России. В подтверждение можно привнести стенограмму той встречи. В данном же случае хочу показать, какие на самом деле были "отношения" у Васильева с сионизмом.

И снова о Сычеве. Однажды он был у меня и попросил помочь ему составить текст обращения к патриотам, к народу. Я помог, по сути все сам написал. Прослушав текст, Сычев вдруг сказал, что его надо "показать".

– Кому?

И Сычев под большим секретом сообщил мне, что унего есть куратор, назвал его (Григорий Афанасьев), который работал тогда "под крышей" Агенства печати "Новости" (АПН).

Я не мог скрыть своего изумления. Сычев же сказал, что "так надо", что Афанасьев – "свой человек". Как-то Сычев и тоже "по секрету" признался, что его возили и в ЦК КПСС и что там тоже есть "свои люди".

Вернувшись из АПН, Сычев принес совсем другой текст – кондовый, глупый, из которого явно торчали "уши" с клеймом: "Сделано в КГБ". А задача у кегебистких авторов была сложная: расположить к себе патриотов и одновременно "угодить" сионистам. Прочитав текст, я сказал Сычеву:

– Это – дерьмо. Стыдно такое подписывать. Ни за что не подпишу. А если подпишу, то только если все переделают так, чтобы "не было мучительно больно".

– Нет.– обреченно вздохнул Сычев.– другой текст не пойдет. Только этот.

– Тогда, Игорь, без меня.

Сычев свою патриотическую "шарагу" тоже назвал "Память": уж больно название заманчивое, выигрышное – лучше, пожалуй, не придумаешь.

Н никакого сотрудничества у Васильева с Сычевым не получилось, наоборот, они уподобились паукам в банке. По словам Сычева (трудно сказать, насколько можно ему верить). Васильев однажды сказал ему: "Если не уймешься, то найдешь своего сына в одной из помоек Москвы". Можно ли здесь принять чью-либо сторону? Люди, которые так говорят друг о друге (даже если такого факта не было), лично у меня не вызывают никакого доверия. Больше того, они опасны: за ними кто-то идет, действуя по их указаниям. Однажды сычевские "гаврики", в военизированной форме, в сапогах, с круглыми большими значками с изображением их "фюрера" (то есть Сычева же) заявились внезапно ко мне. Они были пьяны где-то "отмечали" день рождения Сталина. И вдруг один из начал блевать, да так, будто под большим напором хлестала зловонная жижа. Молодой "сталинист" загадил квартиру, кухню, корридоры и даже лестничную клетку. Жена, потом, не один день отмывала, пытаясь заглушить тошнотную вонь.