Текст книги "Журнал «Если», 2001 № 02"

Автор книги: Владислав Крапивин

Соавторы: Олег Дивов,Евгений Лукин,Любовь Лукина,Дмитрий Володихин,Лоуренс Уотт-Эванс,Андрей Синицын,Маргарет Болл,Брайан Уилсон Олдисс,Дмитрий Байкалов,Евгений Харитонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Соображение третье: трансценденция

Когда человеческая экзистенция продвигается в Ничто, то она перешагивает за Сущее в сферу Трансценденции.

Продолжим упражнения с атеистическим экзистенциализмом. «Истинное – это то, что является желанным и долженствующим, а жизнь субъектов только тогда является рациональной, когда она способна осуществить желанное и должное». В повседневной жизни найти этот рациональный путь практически нереально. В рамках же конвента это представляется возможным хотя бы отчасти. Во-первых, личности в силу постоянного общения друг с другом практически очищены от наносного, от шелухи предметного мира. Во-вторых, в силу того же общения они постоянно находятся в «пограничном состоянии», остается лишь слегка подтолкнуть, и вот она, изнанка мира, истина в последней инстанции, трансценденция, как бы она ни выглядела: засасывающей в себя бездной, свалкой студенистой слизи или цветущим вишневым садом. Как невозможно заглянуть за грань, так и невозможно однозначно определить, кто же возведен на пьедестал: герой нашего времени, калиф на час или сама овеществленная вечность. Рассудить всех в состоянии один-единственный арбитр – Время…

Однако и сейчас мы способны приблизиться к истине. На наш взгляд, это случается в том случае, если произведение одобрено и любителями, и профессионалами, то есть одновременно стало лауреатом известных премий открытого и закрытого типа.

Попробуем, исходя из этого критерия, вспомнить, какие англоязычные произведения завоевали одновременно «Хьюго» и «Небьюлу». Итак, в 60-е годы это «Дюна» Фрэнка Герберта, «Левая рука тьмы» Урсулы Ле Гуин и «Мир-кольцо» Ларри Нивена; в 70-е «золотой дубль» сделали «Свидание с Рамой» и «Фонтаны рая» Артура Кларка, «Сами Боги» Айзека Азимова, «Вечная война» Джо Холдемана, «Врата» Фредерика Пола, «Враг мой» Барри Лонгиера и «Обездоленный» все той же Ле Гуин; в 80-е отличились «Звездный прилив» Дэвида Брина, «Нейромант» Уильяма Гибсона и два года подряд на пьедестал вставали первые книги Орсона Скотта Карда об Эндере – «Игра Эндера» и «Голос тех, кого нет».

Не правда ли, впечатляющий список? Все эти произведения стали классикой НФ, выдержав проверку Временем.

Отечественные фантастические премии еще слишком молоды. Но попробуем рассмотреть результаты последнего года тысячелетия. Только три произведения в 2000 году получили как читательские, так и профессиональные премии. Это «Казнь» М. И С. Дяченко («Сигма-Ф», «Странник»), «Монах на краю Земли» С. Синякина («Сигма-Ф», «Интерпресскон», «Бронзовая улитка», «АБС-премия») и «В стране заходящего солнца» Е. Лукина («Сигма-Ф», «Интерпресскон», «Бронзовая улитка», «Странник»). Это основные претенденты из 1999 года на место в «Золотом фонде» НФ. Подождем десяток лет – и выясним, насколько наши сегодняшние премии близки к абсолюту. Конечно, если в литературе он вообще возможен…

Крупный план

Дмитрий Володихин
Гибрид укропа и штопора

Максим Орлов – далеко не дебютант в фантастике. Определенную известность он получил еще во времена самиздата. В 1984 году автор этих строк держал в руках заботливо переплетенную фотокопию его повести «Девятый крестовый поход». Затем – редкие публикации в центральной прессе. Основные вещи ложились в стол. Впрочем, какие перспективы литературного роста может предложить действительность Юрьева-Польского – маленького райцентра Владимирской области, где даже своего КЛФ’а никогда не было! В 1994 году на страницах малотиражного провинциального сборника «Иллюзия Галактики» появилась еще одна повесть Максима Орлова – «Тайная Византия». Но до последнего времени этот фантаст был известен весьма ограниченному кругу людей… На «Интерпрессконе-2000» ему выдали значок, на котором под фамилией Орлов красовалось уточнение «фэн», а не «писатель».

Поэтому выход его романа «Крест и посох» (8000 экз., 507 с., издательство «Новая Космогония») на многих может произвести впечатление прорыва даровитого новичка. А это далеко не так. Собственно, книга Орлова продолжает тему, и ранее доминировавшую в его произведениях: вмешательство потусторонних сил в человеческую историю.

Как ни странно, для воплощения авторского замысла Орловым избран жанр так называемой славяно-киевской фэнтези. После Крещения Руси при Владимире Великом отдаленные лесные углы оставались оплотом язычества. Прочие же центры языческой традиции в изображении автора подверглись бессмысленно-жестокому разгрому со стороны христиан. Лишь в Ростове уцелела элита волхвов, основавшая своего рода орден – «Дом Симаргла».

Орлов рисует членов ордена хранителями древнего то ли арийского, то ли иранского знания. Отличительный знак «симаргловцев» – резной деревянный посох с костяным набалдашником. Все они умеют летать, зажигать огонь движением бровей, общаться за версту друг от друга и т. п. Они же продолжают древнюю летопись, чуть ли не от царя Савмака или даже ахеменидских времен…

Их основная цель состоит в том, чтобы искать в ряду могущественных потусторонних существ покровителя, который пожелает защищать человеческий мир от разрушения со стороны разнообразных магических группировок, отрядов агрессивных божеств, духов, демонов. Война, постоянно идущая между ними, смертельно опасна для людей. Она легко может перекинуться в нашу реальность, и тогда – гореть городам, гибнуть целым народам. Покровители капризны, требуют уважения, жертв, экзотических ритуалов, норовят забыть об обязанностях патрона, а то и вовсе гибнут: что поделаешь, превратности магической воины… Добрый змееящер Симаргл – лучше многих, очень многообещающий вариант. Но и с ним надо общаться с необыкновенной тонкостью. Вообще, в братстве посохоносцев стараются не делать ошибок. Вот ошибся кто-то из хранителей древнего знания за тысячу лет до происходящих в романе событий, и христианство появилось. А оно, с точки зрения Орлова, повествующего устами главного героя волхва Тура, «само по себе еще не так плохо, но молодо, глуповато и по молодости разрушительно».

Итак, «дом Симаргла» принимается за «воспитание». Не заладились у великого князя Киевского Ярослава Мудрого дела с Византией. В 1043 году в Царьграде коварные греки убили русского боярина. А когда князь Ярослав отправил против них флот с собственным сыном во главе, подданые византийского императора спалили русские корабли при помощи «греческого огня». Сюжет опирается здесь на факты, подтверждаемые источниками. Но подлинная причина неудачи в другом: среди богатырей-дружинников был некий епископ Черниговский Глеб (выдуманный Орловым персонаж); он сомневался, стоит ли христианам идти против христиан, вселил слабодушие в княжеских воинов и тем самым провалил дело. Тогда в Киев прибыл волхв Тур и предложил Ярославу чудо-воинов, способных в одиночку останавливать целые дружины.

Интригами Глеба попал «симаргловец» в поруб. Конечно, нетрудно ему порвать пудовые цепи, да и стражу усыпить – пара пустяков. Но он желает «честной игры». Призывает к себе князя и епископа заодно, ставит на кон собственную жизнь (мол, если не смогу убедить, хоть жгите меня), а потом «убалтывает» обоих не хуже какого-нибудь Демосфена или Фиделя Кастро.

Волхву дают возможность продемонстрировать «убойную силу» чудо-воинов. Действительно, одна-единственная девица ростовская Твердислава обезоруживает полусотню дружинников… Князь, конечно, умиляется: хорошо бы добыть таких воинов побольше! Нет проблем. Придется, конечно, княжеским богатырям обучиться кое-чему. Например, концентрировать волю, отрешаться от реальности, чувствовать себя каналом, в который вливает силу божественный ящер Симаргл. Кстати, его изображение даруют всем посвященным в боевые таинства, и носить его предстоит на одном шнуре с нательным крестом…

Епископ Глеб все пытается воспрепятствовать благому начинанию, но Алексей щедро дарует ему любовь Твердиславы, и эта пара быстро приходит в состояние духовной диффузии. Она крестится, он вступает в «дом Симаргла» в качестве «подмастерья» и зарабатывает похвалы наставников за редкий магический талант. Притом оба не отказываются от прежней веры.

Апофеоз единения христианства и язычества – взятие Царьграда обновленной дружиной Ярослава Мудрого Победители сносят «мрачный храм святой Софии построенный с безвкусной роскошью торговцев на деньги императора-деспота» и строят на его месте собор Симаргла и Всех Святых. Чтобы видно было издалека: до чего же гармоничный тандем вырос из прежней вражды, как хорошо уживается юное резвое христианство с братством посохоносцев! Орлов намекает, что и дальше русская история пошла иначе, намного счастливее. А как же, проливы-то ведь уже наши…

Гибрид христианства и язычества, на пропаганду которого истратил столько усилий Максим Орлов, выглядит до того чудовищной, до того искусственной конструкцией, что поневоле приходят в голову мысли: а не проплатило ли какое-нибудь сообщество синкретистов левой руки или экуменистов правой ноги выход романа в свет? Бог весть, кому в здравом уме и твердой памяти может прийти в голову идея лепить из двух вер одну! Ну не бывает христианство чуть-чуть язычеством, ислам чуть-чуть христианством, а буддизм чуть-чуть исламом. Иначе это уже не христианство, не ислам и не буддизм. Не молятся шииты святому равноапостольному Сиддхартхе Гаутаме. И святой Илья, хоть и громовержец, но не Перун; а Мокошь, хоть и существо женского пола, но не Богоматерь При всем желании трудно представить себе какого-нибудь бородатого талиба, с упоением совершающего намаз, обращаясь к преподобному архату Яриле. Можно, конечно, попытаться скрестить укроп и штопор, но кто будет есть укроп из нержавеющей стали и кто будет открывать бутылки мягоньким зеленым штопором?

Между тем в романе «Крест и посох» тенденция к духовному синкретизму лишь обозначена ярче, высказана громче обычного. Она получила все права гражданства в отечественной фантастике Сколько раз на протяжении 90-х годов звучал у наших фантастов тезис: все религии говорят примерно одно и то же. Или – с каким-то необъяснимым упоением: все религии лгут! С этой точки зрения издание книги Алексея Орлова весьма полезно. Надо довести всякую концепцию до логического завершения, чтобы понять, прекрасна или безобразна ее суть, есть ли в ней крупица истины или один полночный кошмар. Максим Орлов довел. Желающие могут полюбоваться.

Кстати, такой же нежизнеспособный гибрид получился и с чисто литературной точки зрения. Славяно-киевская фэнтези в том виде, в котором она сложилась в особый поджанр, не терпит психологического реализма, не любит флирта и всяческой эротики, ужасно театральна и невозможна без эпического пафоса. Волкодав не улыбается. Владигор не занимается рефлексией. Богатыри знают битву и «княжеский пир», им некогда углубляться в «странности любви». Максим Орлов попытался привить волхвам и дружинникам стиль мышления и образ действий, характерные для людей XX века в изложении толстого литературного журнала 1970-х годов. Добавил эротических сцен. Вероятно, автор замыслил некое «творческое развитие» славяно-киевской фэнтези, расширение ее рамок. Вышло иначе. Та же Твердислава, с коромыслом на плечах философствующая о тайнах мироздания да еще цитирующая едва-едва припрятанного Канта, ничего, кроме уныния, вызвать не способна. Очень сбивает с толку, когда выясняется, что тот же Тур, ведущий с Глебом диспут о душе человеческой, в юности явно читал Сартра и Камю, а к зрелости окунулся, как видно, в Бердяева.

Скорее всего, в некоторых направлениях массовой литературы замена амплуа на полноценных персонажей просто невозможна, да и не нужна. Волхвы и фрейдизм несовместимы.

Дмитрий ВОЛОДИХИН

Рецензии

Джейн Йолен
Книги великой Альты

Москва: АСТ, 2000. – 448 с. Пер. с англ. Н. Виленской – (Серия «Век Дракона»). 10 000 экз.

Роман «Книги великой Альты» – добротная фэнтези с легким привкусом феминизма. Наличествует вся атрибутика – есть пророчество, есть персонаж, который исполняет предначертанное… Тем не менее оригинальная композиция книги выделяет ее из великого обилия фэнтезийной продукции. Собственно, художественный аспект романа раскрывается в повествованиях, которые предваряются кратким изложением мифа, местами вкраплены песни о событиях, описываемых в мифе, ко многим эпизодам дается историческая справка – этакий наукообразный текст современного исследователя, затем снова идет повесть… Как ни странно, такая фрагментация не раздражает. Сопоставление различных, зачастую взаимоисключающих толкований и интерпретаций одних и тех же событий делает текст богаче.

Действие разворачивается на альтернативной Земле, времена, естественно, средневековые, но в этом мире воительницами являются в основном женщины, а мужички как бы слабый пол… Однако автору все же надо как-то обличить «мужских шовинистических свиней», как выразились бы современные суфражистки и поэтому у злодея-узурпатора есть воины, которые развязывают войну полов и выжигают «гнездовья» амазонок. История девочки Дженны, которой суждено стать воплощением пророчества Альты, полна узнаваемых реалий, ее поступки, как правило, предсказуемы Вполне прозрачны намеки Йолен на судьбу Жанны Д’Арк, тем более, что истинное, магическое имя нашей героини – Анна. Однако благополучный финал романа больше соответствует традициям фэнтезийного чтения, нежели подлинной истории Орлеанской Девы. Дженна-Анна не только возводит Карума на трон, но и становится его женой, дабы прожить с ним долгую и счастливую жизнь.

Магический элемент в книге ненавязчив, темные двойники женщин-воительниц ведут себя вполне естественно, а посещение героини и ее друзей и подруг обители Зеленого народца вписывается в контекст европейских преданий о феях, гномах и прочих обитателях холмов.

Качественный перевод романа – дополнительный аргумент в пользу его прочтения.

Олег Добров

Павел Титов
Арктика

Москва: Центрополиграф, 2000. – 507 с. (Серия «Перекресток миров»). 8000 экз.

Мир двух романов Павла Титова, включенных в книгу («Арктика» и «Империя Ра»), представляет собой иллюстрацию всеобщего движения к этому «нечеловеческому дальше». Автор развил до логического завершения те болевые концепты современной цивилизации, о которых с восторгом и ужасом пишут газеты, вещают научные мужи, захлебываясь, кричит Интернет. Там, в относительно недалеком будущем, с точки зрения Павла Титова, рухнет все то, из чего складывается Традиция. Понятия «семья», «государство», «народ», «Бог» сгинут без следа. Геймерство окажется стержнем бытия и подстроит социум под себя. Человеческое тело превратится в абстракцию, разум – в переключатель информационных каналов. Любовь на предварительной стадии развития побудет чем-то вроде увеселительного парка для садомазохистов и первертов, а затем неизбежно перейдет в состояние обезличенной энергетики. В итоге люди окажутся в «царстве самой свободы» – оно же Вселенная тьмы. Автор восклицает: «Что нарушение семи заповедей в сравнении с тем ужасом, который безраздельно господствует там!» Литературный уровень Павла Титова, как говорится, «ни в городе Богдан, ни в селе Селифан». С одной стороны, частенько автор рассказывает ситуацию, вместо того чтобы показывать ее. Затянутое описание простейшего «антуража» несколько утомительно. С другой стороны, сюжет закручен в обоих романах довольно лихо. У читателя нет ни полшанса предугадать его перипетии хотя бы на двадцать страниц вперед. П.Титов не мастер стилистики, а «конструктор» текстов.

Трудно определить с точностью тональность, в которой написаны романы. Возможно, очередное предупреждение. Тогда можно с чистой душой ответить: знаем, но все равно спасибо. Однако вряд ли дело обстоит именно так; слишком много восторга перед «нечеловеческим дальше» звучит в обоих текстах. Слишком очевидным и легким делом представлена ломка традиционных ценностей. Столько радости – рушь косное, рушь бестолковое! Если я преувеличиваю на сей счет, что ж, заранее приношу свои извинения автору. Если же нет, остается сказать одно: дыхание преисподней никого и никогда не делало счастливым.

Владимир Дмитров

Андрей Валентинов
Диомед, сын Тидея. Книга 1. Я не вернусь

Москва: ЭКСМО-Пресс, 2000. – 384 с. (Серия «Нить времен»). 10 000 экз.

Не верьте тому, кто скажет, что «Диомед, сын Тидея» написан по мотивам мифов и легенд Древней Греции. Действие книги происходит в мире, придуманном Г.Л.Олди и впервые явленном в их романе «Герой должен быть один» о жизни Геракла – а там авторы, хоть и использовали древнегреческую мифологию, но создали на их основе собственную космогоническую концепцию.

Спустя несколько лет харьковский дуэт снова обратился к этому миру – практически одновременно появились романы Г.Л.Олди «Одиссей, сын Лаэрта. Книга 1. Я вернусь» и А.Валентинова «Диомед, сын Тидея. Книга 1. Я не вернусь». Действие обеих книг разворачивается параллельно и хронологически продолжает события книги о Геракле. И тут, и там мы встречаем одних и тех же героев; описываются одни и те же события, причем реплики персонажей не меняются ни словом. В судьбах Одиссея и Диомеда много общего, даже композиция книг сходна. Романы не вступают в противоречие, а дополняют друг друга, добавляя к общему сюжету различные интригующие нюансы и красочные подробности. Но несмотря на столь тесную связь, и «Одиссей», и «Диомед» – самостоятельные произведения. Потому что каждое из них – в первую очередь, о человеке. А люди эти разные, с различными жизненными позициями, с особым взглядом на мир и своей судьбой.

В отличие от героев Олди (Одиссея, Геракла – личностей исключительных и сознающих собственную исключительность), Диомед – обыкновенный человек. То есть, конечно, великий царь, опять же с кровью богов в жилах, но ведь правящих потомков богов там десятками считать можно, так что он особенно не выделяется. В детстве учится и играет; повзрослев, воюет и занимается политикой. Как все. И нужно ему немногое: родина, дом, друзья, любимая женщина. Только вот в жизни все получается не так, как хочется. Громкой славы великого героя – досыта, а радости нет, только гнетущее чувство своей ненужности, одиночества…

При желании в этой книге найдется, к чему придраться. Можно отыскать этнографические неточности, можно возмутиться тем, что автор переиначивает и дописывает стихи античных лириков. Но почему-то не хочется. Хочется просто читать.

Ксения Строева

Константин Мзареулов
Козырной король

Москва: Армада. Издательство Альфа-книга, 2000. – 490 с. (Серия «Фантастический боевик»). 17 000 экз.

Все уже привыкли к тому, что среди читателей и поклонников ставшей знаменитой книги непременно найдутся те, кто решит написать свободное продолжение или возьмется переосмыслить события книги в ключе «на самом деле все было иначе». А иногда и то, и другое одновременно – именно так, как это сделано в серии романов Константина Мзареулова под общим названием «Хроники Фауста».

В книгу «Козырной король» вошли первые два романа: «Изгнанники Нирваны» и «Козырной король». Действие их разворачивается в мире «Амберских хроник» Роджера Желязны и начинается как раз с того места, на котором американский фантаст закончил свое повествование. Однако с первой же главы становится ясно, насколько сильно, оказывается, ошибались герои Желязны в своих предположениях об устройстве мироздания. Они-то, наивные, полагали, что все держится на вечном противостоянии двух антагонистичных сил (которые можно отождествить с порядком и стихией, разумом и чувством, аполлонийской и дионисийской культурой) и что воплощениями этих сил являются Лабиринт и Логрус, покровительствующие царству Порядка Амберу и Дворам Хаоса соответственно. Но на самом-то деле кроме Амбера и Хаоса существует еще Нирвана, Царство Судьбы, а кроме Лабиринта и Логруса – еще и Золотая Спираль. Некогда была Война Трех Сил, в которой Нирвана проиграла и утратила какое бы то ни было влияние. Со временем о ней совершенно забыли. А зря! Молодые нирванские принцы Мефистофель, Фауст и Вервольф долгие годы скрывались и копили силы, чтобы взять реванш.

Вот и взяли. Еще бы – ведь автор в избытке наделил своих персонажей смелостью, умом, ловкостью, обаянием, силой. Каждое их предприятие неизменно завершается победой, любую проблему они решают, не моргнув глазом. Зато всю желязновскую яркую плеяду многогранных характеров Константин Мзареулов однообразно изображает либо самонадеяными, но тупыми подлецами, либо безобидными профанами. Походя в неприглядном свете выставляются «Битлз», Зигмунд Фрейд, персонажи и сюжеты Владислава Крапивина… Первое впечатление от «Изгнанников Нирваны» и «Козырного короля» – их писал человек, не избавившийся от подростковых комплексов и мечтающий стать «крутее всех крутых». Затем, прикинув количество текстовых неувязок, явно натянутых поворотов сюжета и откровенных несообразностей (так, в амберском замке на стол подают грумы, в то время как грум – это слуга, сопровождающий экипаж), задаешься вопросом: может, автор сочинял пародию? Но пародия не может быть плоской и скучной, а рецензируемая книга именно такова.

Ксения Строева