Текст книги "Странники Поневоле (СИ)"

Автор книги: Владислав Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Успокойся, всё хорошо, – умиротворяющим тоном произносила Цветана, ловко приседая и делая шаги вбок в нужный момент. – Хороший мальчик, что тебя так испугало?

Пётр остановился на полпути, как вкопанный. Гулливер успокоился так быстро, будто он был роботом, и кто-то отключил элементы питания

Женева хлопнула в ладоши и поспешила к Цветане, которая спустя несколько секунд уже чесала коню нос, а тот, лениво фыркая, ткнулся ей в плечо. Метаморфоза произошла так быстро, что поверить в то, что это мирное животное секунду назад устраивало скачки, было невозможно.

– Как тебе это удалось? – выдохнула Женева, подходя ближе, хотя уже с опаской.

– Цветана, ты с ума сошла? – у Петра был другой вид на эту проблему. – Ты могла пострадать.

– Да, но не пострадала же, – передёрнула он плечом, словно каждое утро она останавливала коней на скаку. – Женева, рассказывай, как он заводится!

– Как ты только не побоялась! – восхищённо протянула Женева, а Цветана выразительно посмотрела на брата и прокомментировала:

– Не побоялась... Странно, да?

Пётр демонстративно закатил глаза.

– У тебя что, инстинкт самосохранения атрофировался? – не удержался он от сарказма, получив в ответ гримасу.

– Перестань так шутить, – заступилась за неё Женева. – Мы должны быть ей благодарны!

– Начинается! – парень вознёс руки к небу. – У нас нет лишней минуты на то, чтобы выслушивать какие-то абстрактные жалобы.

– Я пытаюсь тебе втолковать, что не испытываю страха, на что это ещё похоже?! – Цветана вновь перешла на крик, и это больше походило на истерику, нежели на раздражение, что сразу заставило Пётр сменить настрой и отнестись к этому серьёзно.

– Мне не нравится это чувство, – добавила девушка уже спокойнее, почти шёпотом. Она перестала гладить коня по морде, и тот тянулся к её рукам за новой порцией удовольствия.

– Разве можно ничего не бояться? – Женева сложила руки на груди, с восхищением глядя на Цветана. – Ты, должно быть, очень счастлива!

– Ага, как курица в духовке! – огрызнулась она, а на лице Женевы выразилось недоумение. Очевидно, она не имела представления о том, что такое "духовка".

– Не счастлива я, – пояснила Цветана и посмотрела на брата. – Что-то произошло... Я будто теряю то, что всегда было частью меня.

– Ты потеряла страх, – решил уточнить Пётр. – Нет причин для паники, это может быть запоздалое шоковое состояние. С нами столько всего произошло сегодня, что впору писать роман. Ещё удивительно, как ты не грохнулась в обморок.

Цветана глубоко вздохнула, взмахнула головой, убрав волосы со лба.

– Я всё поняла про тебя, – с расстановкой проговорила она, глядя брату в глаза. – Даже когда мне нужна настоящая поддержка, ты везде находишь место сарказму и иронии.

– Простите, что вмешиваюсь, но я вынуждена вас поторопить, – осторожно заявила Женева и отошла в сторонку, предлагая ребятам занять свои места в седле. Пётр безумно обрадовался этому факту – на замечание Цветаны можно было не отвечать, поэтому он стал расхаживать вокруг жеребца, размышляя, как взобраться ему на холку.

– Сбоку висят стремена, – подсказала Женева.

– Мы будем сидеть в одном седле? – спросила Цветана, пока Пётр сражался со стременами. Ему удалось зацепиться правой ногой, отчего, взобравшись на коня, лицом он смотрел в противоположную сторону. Пришлось слезать и пробовать снова.

– Оно вместительное, – кивнула Женева. – Но не для троих, так что я останусь здесь. Добраться до моря сможете и без меня – просто держитесь каменной стены, обходите её с востока, пока не наткнётесь на ручей. Он впадает в море, так что вам останется лишь идти по берегу.

Цветана внимательно слушала, а Пётр наконец справился с незадачливым конским обмундированием и почувствовал себя самым что ни на есть конкистадором.

– Восхитительно, – поделился он впечатлениями. – Главное не соскользнуть!

Цветане оставалось лишь выключить Генезис и засунуть голограф в рюкзак. Не без помощи брата она взобралась на коня и устроилась позади, обхватив брата за плечи. Женеве при этом она скорчила недовольную гримасу, выражая недовольство. Рыжеволосая деликатно опустила глаза, но невольная улыбка на лице всё-таки появилась.

– Удачи вам, – произнесла она через некоторое время. – Езжайте.

– Мы бы с радостью, – проговорил Пётр, внимательно оглядывая коня и свешиваясь с седла слева и справа. – Но как заставить его идти?

– Ты никогда не видел коней? – прыснула Женева. – Дёрни за поводья!

– Я видел их только в заповеднике, – с сожалением ответил парень, последовав совету девушки. Конь не сдвинулся с места и начал обнюхивать песок.

– Сильнее, – приказала Женева. Пётр не пришлось упрашивать дважды – жеребец понял, что от него требуется, и галопом понёсся по дороге, оставив за собой клубы пыли. Цветана даже не успела попрощаться с Женевой – так её охватило волнение. Конь продолжал лететь, как на крыльях. Кроны деревьев над ребятами мелькали с сумасшедшей скоростью, а вскоре и вовсе остались позади. На залитое светом пространство они выпорхнули, как из пушки, тёплый ветер обдувал их лица, чувство скорости дарило ощущение безграничной свободы. Нигде, ни в каком ультрасовременно мегаполисе ни за какие сокровища не этого не купишь. Цветана наслаждалась каждой секундой путешествия, сначала закрывала глаза и представляла себя парящей в облаках, затем открывала и наслаждалась проплывающими мимо пейзажами. Поскольку обязанности всадника лежали на Петре, она могла себе это позволить. Во всяком случае, она могла на время забыть о том, что находится в плену чужой планеты, и несколько секунд удовольствия подействовали как целая пачка антидепрессантов.

Цветана открыла глаза, когда почувствовала, что конь перешёл на рысь. По правую сторону, метрах в ста, она обнаружила уже осточертевшую ей каменную стену, чему безмерно удивилась. Гулливер подтверждал все стереотипы, касавшиеся лошадиной выносливости, стрелой преодолев расстояние от леса до замка в мгновение ока.

– Всё хорошо? – спросил вдруг Пётр.

– Что? – выкрикнула в ответ Цветана. Ветер свистел в ушах и превращал волосы в торнадо, однако девушка прекрасно слышала, что у неё спросил брат, просто решила лишний раз напрячь его в отместку за то, что тот так посредственно отнёсся к её опасениям на дороге среди леса.

– Как ты себя чувствуешь? – проговорил Пётр, повернув голову. – Удобно?

– Вполне, – сглотнула Цветана и вдруг посмотрела вниз. Трава под копытами мелькала с такой скоростью, что у девушки закружилась голова, и она перевела взгляд на темную полоску леса на горизонте.

– Если я правильно понял Женеву, то мы выйдем к морю через несколько минут.

– Отличные новости, – произнесла Цветана и внезапное волнение заглушило всякую злость к брату. Совсем скоро они узнают, осталась ли хоть капля надежды на возвращение домой. Девушка даже думать не хотела о том, что придётся делать, если Марек успел отдать приказ взорвать космопорт. Родители с ума сходят, даже не представляя, где находятся их дети. Цветана отчаянно прокляла тот день, когда, проснувшись солнечным утром в тёплой постели, изъявила желание побывать в Новом Лондоне. Она была уверена, что составителям учебников по этике и в страшном сне не приснится, к чему привело подобное путешествие без ведома родителей.

Каменная стена ушла вдруг круто вправо, рельеф стал ухабистым, однако Гулливер покорно продолжал тащить на себе ребят, не позволяя себе сбавить скорость. Стена продолжала изгибаться, и ровно в тот момент, когда Цветане показалось, что они уже сделали целый круг, всё пространство впереди заняла синяя прозрачная гладь.

Море. От заветной свежей воды ребят отделял негустой ряд деревьев и полкилометра кривой дороги. Пётр ловко направил коня в нужном направлении, и злосчастная серая стена, свидетельница самого начала приключений, осталась позади.

Чем ближе был берег, тем больше интересных деталей появлялись в поле зрения. Это была самая настоящая бухта, ограждённая справа длинной грядой рифов, а слева – песчаной косой. Вход в бухту находился в месте, где коса и рифы почти смыкались, образуя полукруг. На пути к их встрече встал лишь небольшой островок с явным объектом из высокоразвитого мира – невысокого строения со сплошными блестящими серебристыми стенами, отбрасывавшими блики, отчего они казались белыми.

– Это же космопорт! – воскликнула Цветана и даже приподнялась в седле, опёршись ладонями о плечи Пётр. – Остров в бухте – то, о чём говорила Женева!

– Я вижу, успокойся и присядь, – Пётр был сосредоточен. Идиллия оказалась фальшивой – берег отнюдь не пустовал. Даже до его ушей доносились голоса – кто-то перекрикивался, видимо, отдавая приказы или отчитываясь. Полоса леса, преграждавшая путь к морю, мешала рассмотреть детали, однако всё указывало на то, что хоть космопорт и не казался разрушенным, всё шло к тому, что катастрофа неминуемо произойдёт – подготовка к ней шла полным ходом.

– Нам лучше остановиться подальше от берега, – вдруг яро зашептала девушка брату на ухо, будто люди на берегу могли её услышать.

– Минутку, – произнёс Пётр, сдавливая зубы. Он схватился за поводья, дёргая их вверх и вниз.

– Остановись же! – воскликнула Цветана, когда дорога под ними превратилась в землю, покрытую трухлявыми пнями.

– Я не знаю, как, – ответил вдруг Пётр. – У коня ведь нет педали тормоза!

Паника охватила парня. Гулливер, полностью уверенный, что наездник ожидает от него спринта, нёсся вперёд, обивая копыта о пни и попадая в многочисленные ямы и норы. Цветана вцепилась в плечи брата, стараясь испугаться, но ничего не почувствовала. Тогда она закрыла глаза, представив, как падает с коня и расшибается о пень. Не помогает. Чувство страха напрочь покинуло девушку, и она поспешила вернуться к действительности, пока фантазии действительно не превратились в реальность.

– Потяни поводья на себя, – прокричала она, старательно припоминая, что в таких случаях делал Оливер. Пётр среагировал незамедлительно, и Гулливер послушно замедлил ход. Ещё через несколько секунд Цветана и Пётр стояли на земле, разминая ноги, а конь жевал сухую траву, набираясь сил после бега по пересечённой местности.

Девушка сделала несколько шагов по направлению к спасительному морскому пейзажу и чуть не упала – ноги будто перестали слушаться и на несколько минут стали ватными. Приписав это к последствиям верховой езды, она постояла несколько минут, подавляя головокружение. Пётр уже развернул Гулливера и, хлопнув его по крупу, направил его обратно к замку. Умное животное устремилось вперёд и заржало, видимо, оповещая, чтоб за него не беспокоились.

– Ну вот мы и пришли, – проговорил Пётр, бросая взгляд на открывшиеся перед ними варианты нападения. Обойти лесок можно было справа – там, где начиналась скалистая гряда, кусты и деревья редели, оставляя песчаную дорожку к морю. А можно было попытаться проломиться напрямую и, затаившись в кустах, выяснить, что происходит на берегу.

Ребята остановились на последнем варианте и зашагали вперёд. Каждый шаг давался Цветане уже с некоторым трудом, поэтому Пётр благородно снял с её плеч рюкзак и понёс его сам. Девушка с благодарностью взглянула на него, но, вспомнив, что держит на него обиду за равнодушие, отвела взгляд.

Чем ближе был пролесок, тем больше сухих веток попадалось друзьям под ноги. Идти приходилось медленнее, чтобы не шуметь. Ветер доносил с моря заманчивые запахи, отчего Цветане захотелось понежиться на пляже, отложив возвращение домой на неопределённый срок. Грустно вздохнув, она не могла не отметить, что на Клио не особо поплаваешь в естественных условиях – Правый океан был слишком загрязнён и кишел разного рода живностью, приятной и не очень; а пресный Левый океан, наоборот – являлся единственным источником питьевой воды, отчего купаться было там строго-настрого запрещено. Единственная вольность, которую могли себе позволить жители Клио – это декоративные пруды с искусственными пляжами и комфортабельными бассейнами. Но разве могут они сравниться с красотой и великолепием настоящей природы?

От мыслей девушку отвлёк Пётр – он бесцеремонно схватил её за руку и присел, красноречиво прижав палец к губам. Цветана на всякий случай сделала то же самое и замотала головой, стараясь найти возмутителя спокойствия.

– Что происходит? – наконец спросила она, не преуспев в своих исследованиях.

– Слышишь? Ветер доносит слова.

Цветана приняла более удобное положение – присела на колени – и навострила уши. Несомненно, голоса были слышны, но вот то, что можно было расслышать, словами назвать едва ли было правильным. Отголоски, слоги, вскрики и междометия, которые в отдельные предложения никак не желали складываться.

– Мы так не узнаем, что они делают, – прошептала Цветана. – Давай подберёмся поближе.

Пётр кивнул и двинулся первым, перемещаясь на четвереньках. При каждом его движении раздавался то хруст раздавленной ветки, то шелест листьев, отчего парень непроизвольно корчился, но упрямо продолжал ползти дальше. Цветана последовала за братом, стараясь запоминать, в каких местах уровень шума наибольший, и старалась эти места обходить.

Остановилась она, врезавшись головой в ноги брата. Он уже лежал плашмя с вытянутыми вперёд руками. Перед ним возвышался куст, слева и справа его скрывали широкие стволы деревьев. Цветана прилегла параллельно и уставилась вперёд.

Этот куст был последней преградой на пути к берегу. Сразу за ним начиналась узкая полоса земли и широкий каменистый пляж. Если, конечно, это можно было назвать пляжем. Может, сей оазис идеально походил на мечту владельцев курортных зон, люди здесь занимались совсем другими вещами.

Всего в поле зрения ребят попало не больше дюжины людей, а первым в глаза бросался плот, державшийся на воде в нескольких метрах от берега. На плоту находились трое мужчин, одетых так, как люди, преградившие путь телеге Гуин прошлой ночью. Понять, были ли это те самые люди, оказалось трудно – ни Цветана, ни Пётр толком и не разглядели лиц. Тем не менее, играть в " гадайку" они не собирались. Внимание их приковал предмет, находившийся на плоту помимо крестьян – это была металлическая коробка и торчащей из неё Т-образной рукояткой, окрашенной в красный цвет. Один из мужчин, у него была повязка на глазу, держался за неё обеими руками, а взор его был направлен на берег. Двое других стояли, уперев руки в бока, и, как показалось Цветане, тяжело дышали... как будто целое утро таскали мешки с порохом на остров.

От загадочной коробки тянулся то ли трос, то ли верёвка. Что удивительно, она уходила под воду в направлении острова. У плота она была крепко натянута, однако уже в нескольких метрах от него, над водой, провисла. Плот лениво качался на волнах, отчего верёвка иногда погружалась под воду, и создавалось ощущение, что ничего нет.

Цветана отвела взор от плота и осмотрела береговую линию. В поле зрения тут же попала телега, и девушка могла поспорить на все сокровища мира, что это была именно та деревянная телега, что преградила путь Гуин. А чуть поодаль, у самой кромки леса, стоял экипаж.

– Марек, должно быть, здесь, – с досадой в голосе произнесла Цветана. Как бы очевидным это не казалось, она до последнего надеялась, что в пути правитель угодил в зыбучие пески или капкан.

– Ты его видишь? – добавила девушка, прищуривая глаза так, что стала похожа на японку. Среди тех людей, что суетились вокруг телеги на берегу, ничего подобного не наблюдалось.

– Да, – вдруг ответил Пётр. – Высунь голову чуть вперёд и посмотри.

Соблюдая предельную осторожность, Цветана последовала рекомендациям и продвинулась на несколько сантиметров вперёд. В первые секунды картина кардинально не менялась, но стоило девушке повернуть голову влево, как за экипажем обнаружился некого рода подиум. Деревянный, он возвышался примерно на тридцать сантиметров над камнями и венчавшийся невысокими перилами. Девушка невольно улыбнулась, догадавшись, что установлена она лишь для того, чтобы Его Величество Отец Женевы Марк Стефаниди не запачкал свою мантию. Сама же его драгоценная персона там же и обнаружилась – Марек стоял, сложив руки на груди и пристально глядя на плот. Рядом с ним стояла женщина – судя по виду, крестьянка, и что-то ему втолковывала, а правитель кивал в ответ.

– Они ещё не взорвали порт, – прошептал Пётр, подбирая ноги под себя и присаживаясь на корточки. – Если я правильно понял, та штука на плоту – взрыватель. От него, скорее всего, ведёт фитиль...

– Где ты видел, чтоб фитиль мочили в воде? – фыркнула в ответ сестра, припоминая все тонкости древнего оружия. – Он должен быть сухим, как солома, иначе пламя затухнет.

– Значит, это металлический трос, неважно, – отмахнулся парень, набравшись смелости привстать. – Главное, что взрыватель приведёт в действие заряд.

– Нужно не допустить, чтобы они опустили рукоятку, – догадалась Цветана. – Единственный выход, который я вижу – это добраться дотуда вплавь, но ни один из нас не побеждал даже на школьных соревнованиях по плаванию. Мы будем плыть, как топоры, в то время как Марек нас заметит, всё поймёт и отдаст приказ.

Цветана невольно взглянула на правителя и от неожиданности тоже привстала. Марек теперь стоял с высоко поднятой правой рукой.

– Он собирается дать отмашку, – девушка задохнулась от ужаса и встала на ноги в полный рост. Её голова предательски возвышалась над кустами, и один из находившихся на плоту мужчин издал возглас и направил на неё указательный палец.

Марек так и замер с поднятой рукой, лишь через некоторое время повернув голову вправо. К тому времени Цветана уже лежала плашмя на траве, однако возникшая заминка подарила бесценный шанс и несколько секунд времени, которое может переломить всё. Ещё никогда Пётр так быстро не доставал голограф из рюкзака – секунда, две – и Генезис уже сияет, справляясь о здоровье её материальных друзей.

– Что ты делаешь? – только и успела прошептать Цветана, а Пётр, выломав несколько ветвей, просунул аппарат сквозь куст и небрежно бросил на песок. К счастью, голограф не перевернулся, и Генезис предстала перед недоумёнными взглядами крестьян и, что немаловажно, Марека, головой кверху.

Яркий солнечный свет способствовал тому, чтобы голограмма выглядела полупрозрачной. Сегодня, возможно, первый день в жизни, когда Пётр желал, чтобы Генезис меньше всего была похожа на настоящего человека.

Из кустов вылетела испуганная птица. Пролетела сквозь Генезис, и изображение на мгновение исказилось, производя нужное впечатление.

Цветане не понадобилось никаких телепатических навыков, чтобы понять, что творилось в голове у брата. Она стала осматривать пространство под собой, разрывая руками траву и переворачивая мох. Через несколько секунд она уже нашла два небольших камня и приготовилась.

Пётр тем временем достал из кармана собственный планшетный компьютер и вызвал на рабочий стол программу, усиливающую звук и придающую голосу один из заданных разработчиком оттенков. Парень сделал пару движений пальцами и поднес планшет к лицу так, чтобы микрофон оказался напротив его губ.

– Я дух герцога Цербера и пришёл отомстить этой земле!

Слова вылетели из динамика и нашли своих слушателей. Мужчины на плоту, казалось, не дрогнули. А вот на лицах тех, кто остался на берегу, читался суеверный страх – они, с опаской поглядывая на голограмму, медленно опускались на колени. Женщина, которая стояла рядом с Мареком, попятилась и, обхватив голову руками, умчалась в лесную чащу.

Цветана уже приготовилась поздравить брата, но громкий окрик правителя охладил её.

– Это не дух герцога, глупцы! – взревел он. – Просто картинка!

Люди недоумённо смотрели то на Генезис, то на Марека, не понимая, кому теперь повиноваться. Цветана про себя отметила, что авторитет правителя здесь под большим вопросом – инстинктивная боязнь сверхъестественного заставляла людей игнорировать его приказы.

– Убирайтесь отсюда, -завыл Пётр с удвоенной энергией. Успех окрылил его, и он надеялся на усиление эффекта. Сестра быстро среагировала и, замахнувшись, что есть силы швырнула собранные камни вперёд, один за другим с интервалом в несколько секунд. Оба камня успешно преодолели заданную траекторию и плюхнулись в воду точно между берегом и плотом. Пётр сопроводил это событие имитацией звука автоматной очереди. Люди, стоявшие на плоту, не выдержали и одновременно спрыгнули в воду, опасаясь гнева духа Цербера.

В тот же момент Цветана и Пётр выбежали из кустов, промчались сквозь Генезис и ринулись к воде. Краем глаза девушка успела заметить, как Марек быстрым шагом направлялся по направлению к ней, но предпочла об этом не думать. Впервые за последние несколько часов порадовавшись, что больше не испытывает чувства страха, Цветана не задумываясь вбежала в воду, оставляя за собой кучу брызг. Пётр не отставал ни на шаг, и через несколько секунд они уже размеренным темпом плыли к плоту.

Ребята не видели, как Марек подбежал к Генезис, схватил аппарат и в сердцах швырнул его о ствол близстоящего дерева. Голограф стойко выдержал атаку, однако изображение пропало.

– Я убил этого духа, – закричал правитель, глядя на поражённых до глубины души крестьян. Удостоверившись, что всё под контролем, он махнул рукой в сторону воды и выдал новое распоряжение: – Схватите беглецов и взорвите к чертям этот остров!

Люди повскакивали с колен и послушно помчались в море. Однако те, кто спрыгнул с плота, чудесного спасения не заметили, отчего продолжали хаотически плыть то ли к каменой гряде, то ли к песчаной косе. Один из мужчин даже кричал, пока не посчитал, что энергию всё же лучше тратить на бегство.

Цветана плыла так, как никогда в жизни. Погоня подбросила адреналина в кровь, что заставило её руки работать, не замечая усталости. Солёная вода попадала в уши и нос, волосы мгновенно намокли и стали спадать на глаза, закрывая обзор. Шестым чувством она ощущала дыхание преследователей и уже успела пожалеть о принятом решении. Казалось, плот даже не приближался, а когда девушка обернулась, то выяснила, что не проплыла и половины пути. Это демотивировало так, что девушке показалось, будто у неё не осталось уже никаких сил.

– Не останавливайся, – прокричал Пётр. Он был уже на несколько метров впереди, и Цветана искренне надеялась, что у брата получится выдержать этот темп. Сама же она решила перевернуться на спину и проделать дальнейший путь именно так, как вдруг её кто-то схватил за ногу.

– Пётр! – завизжала она, и тут из воды вынырнул человек. Он взялся словно из ниоткуда, так что Цветана не сразу сообразила, что он проплыл под водой. Рукой девушка попыталась отбиться, однако преследователь её опередил. Ещё пара хитроумных движений – и она уже не может плыть. Мужчина крепко держал её сразу за оба запястья одной рукой, а другой держал её голову над водой. Почти сразу Цветана почувствовала, как её начинают тащить к берегу, где стоял свирепый Марек. Отчаявшись, девушка попыталась взглядом найти брата в воде и приободрить его, однако с ужасом заметила, что и он теперь был обездвижен – другой человек держал его крепко, и хоть Пётр старался изо всех сил высвободиться из хватки, ему это не удавалось. Шансы на спасение таяли с каждой секундой.

Дальше всё происходило в считанные мгновения – на плот взобрался третий из преследователей и схватился за рукоять. Цветана не нашла в себе силы даже закричать "нет" – и взрыватель был приведён в действие. Как в замедленной съёмке девушка наблюдала, как железный штырь входит в коробку до упора. Ещё пара секунд – и воздух сотрясается грохотом, а с того места, где был коспоморт, в небо устремился столб дыма и пыли. Цветана не могла в это поверить – она зажмуривала глаза и открывала их несколько раз, дабы удостовериться, что ей не померещилось. А когда она встретилась взглядом с Петром, то нашла в его глазах лишь отчаяние. Всё-таки они сделали это. Они взорвали космопорт, лишив их шанса вернуться домой.

Глава 9 О сострадании и лицемерии

Одна голова не только хорошо,

Но и вполне достаточно

Степан

Пётр наклонился и поднял с земли голограф. Вода всё ещё стекала с его одежды и лица, брызги летели на траву, листья и пластмассовый корпус аппарата. Шея покраснела от хватки преследователя. Цветана сидела в нескольких метрах позади него, на горячем песке. Рядом с ней стояла женщина, протягивая шерстяное покрывало.

– Не включается, – произнёс Пётр, разочарованно поворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Для пущей убедительности он помахал голографом и демонстративно нажал кнопку запуска.

– Вот остолоп! – в сердцах крикнула Цветана, переводя взгляд на то место, где всего минуту назад стоял экипаж. А ещё раньше, после того, как ребят доставили на берег, Марек решил не брать на себя ответственность за судьбу инопланетных гостей и приказал крестьянам принять их в ближайшую деревню.

– Возьми одеяло, – проговорила вдруг женщина и присела рядом девушкой. Заметив, что та не собирается принимать подобную заботу, сама накинула кусок шерсти ей на плечи. Цветана почувствовала прилив тепла и даже перестала дрожать от холода.

– Спасибо, – с некоторой опаской произнесла она, оглядывая добрую самаритянку. Каштанового цвета волосы давно не знали шампуни, если вообще когда-либо женщина им пользовалась. Одежда на ней выглядела так, что гардероб любого бездомного жителя планеты Клио показался бы произведением искусства – серая мешковатая ткань, сплошь в дырках и заплатках. Сама же женщина была чрезмерно худа – каждая кость была видна на её теле. Однако взгляд был добрым и тёплым, не вызывавшим никакой враждебности.

– Меня зовут Барбара, – представилась вдруг она, приобняв Цветану за плечи. – Ты согрелась?

Девушка кивнула и в ответ назвала своё имя. Пётр тем временем присел рядом, безнадёжно бросив голограф на песок. Справа от них, при входе в бухту, продолжал пылать космопорт, выбрасывая в девственно чистую атмосферу чёрные клубы пара и едкий запах расплавившейся пластмассы. Остальные крестьяне разделились на две группы – одна из них загружала телегу пустыми коробками и мешками, а другая с интересом наблюдала за Барбарой и, видимо, размышляла, как теперь ютится с двумя новыми поселенцами.

– Чедвик, принеси одеяло мальчику, не видишь, что он весь мокрый? – скомандовала вдруг женщина, строго глянув на одного из бездельников. Тот беспрекословно подчинился и трусцой направился к телеге. Видимо, всё самое необходимое хранилось там. Пётр усмехнулся и уткнул свой взгляд в песок. Всё вышло донельзя абсурдным, а представлять, что будет дальше, было страшно.

– Вас выгнали из замка? – поинтересовалась женщина, когда Цветана заметно успокоилась и даже положила голову ей на плечо. Впрочем, на вопрос это не было похоже – скорее, женщина утверждала. Цветана решила её не шокировать новостями о том, что они прибыли с другой планеты. Если женщине удобнее всего принять свою версию – пусть, это её право.

– У нас хорошая деревня, – продолжала Барбара. – Хорошие люди, вы не пропадёте. Рядом хорошие луга и пастбища. В этом году мы посадили редис. Ты любишь редис?

Цветана кивнула, хотя мысли её были далеко от натурального хозяйства планеты Эвридики. На миг она закрыла глаза, представив, что лежит в объятьях Эвиты – женщины, которую всегда считала и будет считать матерью. От этой мысли у Цветаны даже поднялось настроение. По мере возможностей она представляла широкий белоснежный диван, ковры в тон ему, запах красного дерева и лакированного паркета. Девушке показалось, что ей даже удалось уловить его. Совсем тонко.

– Я хочу домой, – прошептала она, не открывая глаз.

– Сейчас пойдём, – ответила Барбара, поглаживая девушку по голове. – Телега будет готова с минуты на минуту, и мы отправимся в путь.

– Я хочу в мой дом, – повторила Цветана, с ужасом понимая, что это мечта сбудется уже не скоро. Если вообще когда-нибудь сбудется.

Барбара ничего не ответила и посмотрела на Петра. Тот лишь пожал плечами в ответ. Ему было ненамного легче, чем сестре, а может, и хуже. Генезис повреждена, а значит, некому будет связываться со спутниками Клио. Парень вздохнул, не представляя, как сообщит эти новости Цветане. Кому придет голову искать их на Эвридики? Никому, не существует пассажирских порталов в этом место.

***

Эвита Ли выскользнула на крыльцо, спешно закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, тяжело дыша. Впервые за последние сутки она покинула дом, чему была безмерно рада. Светило уже висело над крышами домов Западного спального района, отчего в воздухе было не слишком душно. Эвита сделала несколько глубоких вдохов, осторожно спустилась по ступенькам и обернулась. Окна уже были закрыты плотным прозрачным пластиком – умная система защиты дома была переведена в режим "Домашний арест", который Степан и Эвита включали лишь два раза. Впервые это случилось семь месяцев назад – тогда Цветана повадилась гулять по промышленным зонам, работая над школьным проектом по экологии, а второй раз – когда метеорологическая служба собственнолично посоветовала поступить так всем жителям Новой Москвы из-за приближающегося урагана. Но почему им не пришло в голову сделать это во время последнего путешествия?!

Удостоверившись, что у клонов нет шанса на побег, женщина прошествовала прямо по газону к гаражу. Хоть она и старалась убедить себя, что всё в порядке, в походке и действиях читалось беспокойство – открыть гараж ей удалось, лишь со второй попытки попав пальцем в считывающее устройство, а аэромобиль завёлся с третьего раза – по той причине, что Эвита в порыве паники зажала рычаг остановки двигателя.

Всю дорогу до Нового Университета женщина молилась, чтобы Степан был ещё там. Его телефон не отвечал, но думать о худшем она не могла. Эвита даже не стала переходить на автопилот, потому что знала, что если этого не сделает, то мрачные мысли полностью ей овладеют, и тогда паники не избежать.

Глория встретила её, едва женщина влетела в кабинет. Эвита сделала это для очистки совести – охранники внизу сообщили, что Степан уехал несколько часов назад, но беспокойство рождало недоверие.

– Здравствуйте, Эвита, – вежливо произнесла голограмма, материализовавшись на широкой стене.

Женщина сделала несколько кругов по кабинету и даже заглянула под стол.

– Где Степан?

– Он уехал четыре часа и пятнадцать минут назад, – произнесла Глория и с некоторым недовольством добавила: – Не закончив рабочий день.

– Куда он поехал?

– К сожалению, информации о его местонахождении нет.

Эвита почувствовала, что начинается головокружение. Чтобы не упасть в обморок, она нетвёрдой походкой перебралась к столу и, опершись на столешницу, присела в мягкое кресло.