Текст книги "Странники Поневоле (СИ)"

Автор книги: Владислав Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Цветана и Пётр облегчённо выдохнули и дружно атаковали девушку.

– Почему ты не сказала, что нам нужен портал?

– Она и не поняла, что вы с Клио, – закатила глаза Женева. – Скрыть это не получится. Скорее всего, придётся всё ей рассказать, но лучше сделать это при папе, чтобы два раза не объяснять.

– И как она к этому отнесётся? – с замиранием сердца спросила Цветана. Женева в ответ вздохнула.

– Мама чрезвычайно добра и неконфликтна, – доложила она. – А вот папа...

– Что – папа? – не выдержал паузы Пётр.

Ответ ждать долго не пришлось. Он в прямом смысле слова появился в коридоре, напевая какую-то песню. Голос у его обладателя оказался вполне сносным, во всяком случае, желания забиться под кровать не было.

– Женева! – пробасил голос, и в мгновение ока в поле зрения друзей оказался толстый мужчина, которого несколько минут назад они наблюдали из окна. – Всё прошло как нельзя лучше. Мы с министром постановили, что следует разрушить космопорт и выключить последний портал.

Осознать, что перед ними стоит правитель планеты Эвридики, Цветана смогла. Однако через секунду у неё подкосились ноги. Она во все глаза смотрела на усатого ухмыляющегося мужчину, который в данный момент обнимал своё бесценное чадо и хвалился последними успехами.

– Что это значит? – не поняла Женева, вырываясь из объятья отца и окрашиваясь в красный цвет от смущения.

– Последние сообщения с планетой Клио будут разорваны. Эвридики должна развиваться по собственному сценарию. На рассвете мы взорвём космопорт в Оранжевой бухте.

***

Ночь давно окутала Новую Москву, а Степан Ли всё ещё сидел за столом. Лицо его освещалось слабым светом, источаемым монитором компьютера. На столе не было и пятнышка свободного места – всё пространство занимали книги, журналы, вырезки из газет и большие листы со светящимися и мерцающими диаграммами.

Эвита, уставшая от истерик и нервного напряжения, наглоталась успокоительного и мирно спала на кровати. Правда, заснуть сразу не удалось – некоторое время она беспокойно ворочалась, отчего сейчас спала поперёк кровати, а левая рука и вовсе сползла с неё вниз и кончики пальцев касались махрового белоснежного ковра.

В общих чертах Степан понимал, что произошло. Подобное в истории пространственных перемещений уже происходило, и не раз. Последний такой инцидент произошёл сорок лет назад – об этом свидетельствовала одна из газетных вырезок, венчавшаяся иллюстрацией – четырьмя идентичными улыбающимися пожилыми женщинами.

С тех пор были приняты необходимые меры, и перемещения стали ещё более безопасными и прочно вошли в обиход жителей Клио и далёкой Земли. Давно прошла эпоха транспорта и бесконечных очередей в аэробусах и воздушном метро. Казалось бы, ошибка исключена. Пассажиропоток рос с каждым годом, и вот теперь, в 2334 году, снова происходит сбой.

Степан сразу же исключил весь тот сыр-бор с перебоями энергии. Порталы в данном случае либо работают хорошо, либо не работают совсем. Значит, напрашивался очевидный вывод – его дочь воспользовалась порталом старого образца. Но где, в каком антикварном магазине мог сохраниться такой раритет?

– Степан? – донёсся усталый голос. Мужчина повернул голову и увидел, как Эвита, зевая, пыталась принять сидячее положение. Степан про себя отметил, что супруге стало легче, и теперь она не льёт слёзы ручьями, следовательно, наводнение никому не грозит.

– Спи. Я скоро заканчиваю.

– Мы найдём её? – спросила Эвита, прищуриваясь.

– Найдём.

– Сколько их внизу?

Степан задумался, подсчитывая. Час назад домой заявилась очередная копия, затем зашла соседка из дома напротив, выразившая предположение, что их дочка постоянно вылазит из дома через окно, топчет ей лужайку и возвращается обратно через дверь. Накормив гостью обещаниями, Степан её выпроводил, после чего почти сразу заявилась очередная Цветана. Каждая копия, едва зайдя в дом, считала своим долгом заявить, что настоящая дочка – именно она, но вскоре теряла к этому интерес и просто весело проводила время.

– Одиннадцать, – ответил наконец Степан.

– Что они делают?

– Наверно, спят.

Эвита схватила в руки подушку и испуганно к ней прижалась.

– А что с ними будет? – прошептала она.

– С кем? – Степан сделал вид, что не расслышал.

– С копиями. Что будет, когда вернётся наша дочь? И когда она вернётся?

– Я не знаю.

– Не знаешь чего? – голос Эвиты стал громче. – Уточняй, на который из двух вопросов ты даёшь ответ.

– Я не знаю, когда вернётся Цветана.

– Позвони Петру! Он был с ним!

– Его нет.

– Что?

– Его нет! – Степан резко повернулся и посмотрел на жену. – Нет здесь Петра. Его ищут уже третий час. Последний след, который он оставил – оплата напитков в Новом Лондоне.

– В Новом Лондоне? – как заведённая, повторила Эвита.

– Но потом они куда-то пропали.

– Три часа! – забеспокоилась женщина. – За три часа можно найти контактную линзу в Правом океане!

– Мне тоже нелегко. Завтра утром я обращусь к специалистам.

– Наша дочь пропала! Растворилась! Какие специалисты нам помогут? Толку ждать до завтра?

– Цветана жива, вот что я тебе скажу, – твёрдо проговорил Степан. – Это не простое клонирование на генетическом уровне. Все копии, что находятся сейчас внизу – отражение нашей дочери. Она как конструктор разбилась на много частей, каждая из которых олицетворяет какую-то частицу его характера.

– Не накручивай меня! – взмолилась Эвита. – Мне уже плохо от всей этой науки! Лучше бы я не просыпалась.

– Я пытаюсь тебя успокоить, – начал оправдываться супруг. – Тебя не удивляет, почему они сейчас не бегают по дому с криками и скандалами?

– Этого ещё только не хватало! – воскликнула женщина и на всякий случай поджала ноги.

– Они единое целое, – с энтузиазмом продолжил Степан. Говорить о науке он мог бесконечно. – Все вместе они – наша дочь. А по отдельности – всего лишь частицы.

Эвита выразила своё отношение к этому очень просто – поморщилась так, будто съела целый лимон с кожурой.

– Пространственный сегмент не может содержать два одинаковых образца, – с упоением продолжал Степан. Он развернулся обратно к столу и стал шелестеть бумажками. – Это уровень физики седьмого класса. Значит, Цветаны нет ни на планете Клио, ни в радиусе ста тысяч километров от неё. Мы можем лишь понадеяться, что она попала на Землю при помощи неисправного портала, завтра я запрошу начало поисков и там. Но главное, главное одно: как только она попадёт на Клио – равновесие восстановится, и частицы просто исчезнут.

Последние слова он произнёс как можно торжественнее, чтобы они возымели эффект, однако, повернувшись к супруге, разочарованно вздохнул.

Эвита безмятежно спала.

Глава 5

О трудностях и слабостях характера

У меня сердце заходится, когда

я вижу бездомных людей. У них

даже нет крема для рук!

Эвита

Женева бросила на кровать гору тряпок. На первый взгляд показалось, будто сейчас начнется генеральная уборка замка.

– Надевайте, – скомандовала она.

При ближайшем рассмотрении тряпьё и впрямь оказалось одеждой. Не пререкаясь, брат с сестрой напялили прямо поверх своих обычных рубашек и джинсов шёлковые юбки и штаны (естественно, юбка досталась Цветане), а также абсолютно одинаковые бежевые накидки. Женева оценивающе посмотрела на друзей и, улыбнувшись, показала большой палец.

– Следуйте за мной.

Девушка взяла в руки свечу и вышла из комнаты. Цветана и Пётр, чувствуя себя донельзя неловко, засеменили за ней. Первая встреча с правителем Эвридики окончилась довольно скоро – вернулась Гуин и запудрила мужу мозги, выдавая желаемое за действительное – сказала, что дочь устраивала в замке маскарад. На том аудиенция была окончена, а последующие полчаса ушли на подготовку к ужину. Говорить об услышанном заявлении касательно ситуации с космопортом они пока не решились, руководствуясь тем, что Женева предупредила, что отец не в духе, а когда он в таком состоянии, идти навстречу чужакам он и не подумает.

– Я надеюсь, мы успеем улизнуть отсюда ночью, – прошептала Цветана брату, когда они шли по длинному коридору. Они миновали главную лестницу и теперь шли по деревянному полу, отчего стук шагов гулко отражался от стен и периодически пугал участников шествия.

– Уверен, Женева что-нибудь придумает, – ответил Пётр. – Правда, мне странно, что она не может попросить отца нам помочь. Какой тогда толк от неё? Но мы, например, можем отправиться с ними завтра утром и перед самым разрушением свалить отсюда домой.

– Тогда придётся рассказать, что мы прибыли с Клио, ведь так?

– Естественно.

– Ну и к чему эти переодевания? – Цветана взмахнула руками. Накидка приятно зашелестела, переливаясь розовым блеском.

Ответить Пётр не успел, ибо Женева толкнула узкую, но высокую дверь, и троица дружно переместилась в трапезную.

Помещение, прежде всего, поражало размерами. Высокие стены сияли белизной, но при этом совсем не имели окон, а чтобы подойти к столу, пришлось спускаться по многочисленным ступенькам (Цветана насчитала шестнадцать). Освещение давали две огромные люстры со свечами, свисавшие с потолка, и шесть светильников на каждой стене. В центре стояли два стола настолько длинных и широких, что на них можно было устраивать лошадиные скачки.

У ближнего конца одного из них восседала Гуин. Рядом бегали сразу две девушки в серой униформе и белоснежными фартуками. Они приносили посуду и блюда, источавшие настолько ароматный запах, что ноги сами понесли друзей к столу. Завидев гостей, Гуин приветливо улыбнулась и даже привстала, чтобы отодвинуть стулья.

– Присаживайтесь, я так рада, что у моей дочери появились друзья.

Рядом с Гуин находился роскошный стул с мягкой обивкой, и друзья моментально догадались, что это место для правителя, поэтому довольствоваться пришлось жесткой скамьёй из красного дерева. Женева села по правую руку от матери, а Пётр и Цветана решили держаться рядом и села слева от того места, куда должен вскоре прибыть кормилец семьи Стефаниди и надежда всего народа планеты Эвридики.

– Черничный торт почти готов, – обрадованно заявила Гуин, восхищённо оглядывая присутствующих. Казалось, она настолько влюбилась в Петра и Цветану, что завтра закажет местному скульптору две статуи на память.

Цветана обнаружила перед собой большую фарфоровую тарелку и странного вида столовый прибор – деревянная вилка всего с двумя зубьями. Бокал и вовсе был сделан из жести, и в нём уже что-то плескалось.

Хлопнула дверь, и в кухню влетел рыжий парень, на вид чуть младше Женевы. Он был вполне доволен и даже вежливо поздоровался с гостями и был им представлен.

– Это Ральф, – проговорила Гуин с гордостью. – Достойное продолжение династии.

– Не дождётся, – хмыкнула в ответ Женева. – Я старше!

– Старше, но страше, – парировал брат.

– Папа обещал придумать закон, разрешающий иметь два правителя, – примирительно произнесла Гуин, а Ральф присел рядом с сестрой.

Последним прибыл глава семейства, и в тот момент, когда он присаживался в своё кресло, Цветана поняла одну маленькую деталь. Они не знали, как его зовут!

Пётр и сам оторопел, уже оттого, что до этого момента он и представить себе не мог, что окажется за одним столом с правителем целой планеты. А о чём нужно с ним говорить, он и подумать боялся.

– Тяжелый выдался денёк, – вздохнул тем временем мужчина, а Цветана в тайне ратовала на то, что Гуин произнесёт его имя.

– Мне тоже было скучно, – поделилась своими переживаниями Гуин. – Пока вы решали свои дела, мы с Ральфи со скуки чуть не разбили коллекцию ваз.

– Ну что мы о себе да о себе, – мужчина повернул свой взор на Пётр и Цветана. – У нас сегодня гости.

– Нам у вас очень нравится, – не растерялась Цветана. – Спасибо, что приняли нас, это такая честь с нашей стороны.

– С вашей стороны, – быстро поправил её Пётр и незаметно пнул ногой под столом.

– Мы очень рады друзьям наших детей, – улыбнулся мужчина, и на душе у Цветана отлегло. В домашней обстановке он уже не казался таким грозным, что давало надежду на то, что он окажется сговорчивым.

В этот момент девушки в белых фартуках появились снова и стали открывать крышки блюд. Гуин по-детски захлопала в ладоши, когда под одним из них оказалась запеченная птица.

– Обожаю утку, – проговорила она, пока кухарки накладывали всем порции риса и салата из невиданных доселе овощей и фруктов. – Даже я не могу приготовить её настолько сочной и ароматной!

– Всё дело всего лишь в специях, – возразил муж.

– Марек, вечно ты споришь, – отмахнулась Гуин, выдав наконец правителя. Ага, Марек. Но вдруг к правителю здесь нужно обращаться особым образом? Например, Ваше Высочество? Господин Король? Царь? Конечно, глупо представить, чтобы все подданные называли его так же, как и жена.

Однако дальше беседа пошла как по маслу. Счастливая чета особо не вдавалась в подробности появления гостей в замке и в этих землях вообще. Однако подобное затишье продолжалось лишь до поры до времени, пока не принесли долгожданный торт. Гуин теперь говорила в два раза больше и в три раза быстрее, расписывая во всех красках фирменный и, конечно, старинный рецепт.

Цветана делала вид, что слушала, и пару раз даже переспрашивала, чтобы симуляция выглядела правдоподобнее. Но торт и правда был выше всяких похвал – ягоды и тесто таяли во рту, и с каждым съеденным куском отведать этого лакомства хотелось ещё больше и больше.

– В этом году черника выдалась хорошая, – щебетала Гуин, пододвигая блюдце с новыми кусочками детям и гостям. – В прошлом было совсем не то. Помнишь, Марек? Ягоды тогда были жёсткие и кислые.

– А у нас ягоды можно выращивать круглый год, – сказала Цветана, просто для того, чтобы поддержать беседу, и тут же ощутила новый пинок по ноге от брата. Спохватившись, она испуганно округлила глаза, но жевать не перестала.

– В самом деле? – удивлению Гуин не было предела. – Милый, слышишь? Черника круглый год.

– Интересно, – почесал бороду Марек и посмотрел на Цветану. – Где же это возможно? Из каких вы краёв?

Цветана продолжала жевать, чтобы выиграть время и придумать достойную отговорку. Она мельком взглянула Пётр в глаза, но кроме страха не заметила нам ничего.

– Мы из-за моря, – неопределённо выпалила она через некоторое время.

– И как вам удаётся снимать урожай ягод каждый год? – не отставал Марек. Он даже перестал уплетать торт. Всё его внимание привлекла ошибка Цветаны.

– У нас там тепло, – без запинки ответила девушка.

– Тепло? – в голос расхохотался глава семейства. – Гуин, ты слыхала? За морем тепло!

И вдруг он перестал смеяться. Улыбка сползла и с лица Гуин. Она нервно глотнула клюквенного морса из бокала и со стуком поставила его на стол.

– Женева, откуда эти ребята? – спросила она, нервно сглатывая. Казалось, она испугалась даже больше, чем Цветана и Пётр.

Женева не ответила, подлив ещё больше масла в огонь. Больше не было смысла прятаться.

– Мы с Клио, – проговорил Пётр. – Думаю, вы знаете, где это.

Марек вдруг усмехнулся, а Гуин сделала ещё несколько глотков и замахала руками.

– Жарко... Жанетта, принеси мне платок!

Мигом рядом материализовалась девушка в фартуке и выполнила просьбу. Цветана боялась даже вздохнуть, хотя сама прекрасно понимала, что именно за этим они и стучались несколько часов назад в массивные ворота замка.

– Мы здесь оказались случайно, – проговорила Цветана и посмотрела на Женеву, ища поддержки. Та невозмутимо смотрела на родителей. Видимо, пререкаться тут было не принято.

– Нам нужно вернуться на Клио. Покажите нам дорогу к порталу, и мы уйдём сию же минуту, – выступил с речью Пётр.

– Бегом побежим, – подтвердила Цветана. – Без оглядки!

Гуин и Марек переглянулись. Казалось, они понимают друг друга с полувзгляда, и речью им можно совсем не пользоваться.

Первым нарушил молчание глава семейства. Он шумно вздохнул и почесал подбородок, прежде чем обратился к Женеве:

– Это правда?

– Боюсь, что так, – ответила она, опустив глаза. Ральф, сидевший справа, с нескрываемым интересом смотрел то на Цветану, то на Петра, словно они транслировались на телеэкране в кинотеатре.

– Это ты их пустила в замок?

– Женева ни в чём не виновата, – вступился Пётр. – Мы хотели спросить дорогу и случайно набрели на замок.

– Случайно? – презрительно поморщилась Гуин. – Каждый знает дорогу к замку!

– Каждый на Эвридики, – поправил её Пётр. – Но мы с Клио. Мы не отсюда и хотим попасть обратно домой.

Марек продолжал испепелять дочь взглядом, чего Цветана вынести не могла.

– Вы должны гордиться дочерью за её отзывчивость, – сказала она. – Женева в буквальном смысле спасла нас, остановив этот ваш... танк!

– Танк? – Марек с глубокой заинтересованностью посмотрел на девушку. – Что это?

– Ваша охранная махина, – ответила Цветана и, припомнив, как её назвала Женева, добавила: – Угнетатель.

– Боже мой! – запричитала Гуин. – Угнетатель набросился на вас? Вы не пострадали?

Цветана невольно улыбнулась. Слово "набросилась" не было применимо к шестиколёсной железяке, и женщина вернула к себе расположение ещё и тем, что посочувствовала.

Далее произошло нечто странное – Марек шумно отодвинулся от стола, встал на ноги и быстрым шагом направился к выходу из столовой, в сердцах бросив салфетку на пол. Гуин вздрогнула и прижала руки к груди. Женева закатила глаза, а Ральф невозмутимо продолжил поглощать торт.

– Не обращайте внимания, – наконец сказала Гуин. – Ешьте. Уверена, мы что-нибудь придумаем. Почему же вы раньше не сказали? Я ещё подумала – что за идиотская на вас одежда.

Вопрос был сочтён риторическим, и Цветана с Петром продолжили расправляться с десертом. Аппетит куда-то улетучился, поэтому делали они это только из вежливости, не чувствуя даже вкуса.

– Куда пошёл папа? – нарушил молчание Ральф.

– Надеюсь, отменять свой приказ о разрушении космопорта, – язвительно заметил Пётр, которого произошедшее начинало раздражать. В конце концов, они граждане планеты Клио и имеют полное юридическое право вернуться домой, несмотря ни на какие политические перипетии на планете, которая даже электричеством не смогла себя обеспечить.

– Не стоит на него полагаться, – заявила вдруг Женева, а Гуин посмотрела на неё таким взглядом, будто у дочери на лбу зацвели яблоки.

– А что? – развела руками девушка, чуть не сбив бокал. – Давайте смотреть на вещи трезво. Мама, ты сама не хуже меня знаешь, какой он принципиальный. Он вынашивал эту идею полгода, он не переносит иноземцев на дух. Называй это расизмом или дискриминацией, но это так, вот почему я прошу помочь именно тебя.

Гуин замялась и покраснела. Она явно хотела что-то сказать, но присутствие Петра и Цветаны её смущало. Однако Женева наговорила настолько неприятные вещи, что женщина не могла себе позволить промолчать.

– Марек справедливый правитель и делает всё лучшее для наших земель, – строго сказала она. – Если он считает, что вмешательство внешних цивилизаций недопустимо, то этому не быть.

– Если у него нимб над головой, то почему он не расскажет всему народу о том, что он использует технику? – с вызовом заявила Женева, глядя матери прямо в глаза. – На всей планете действует запрет на всякого рода машины, почему тогда он сам не разберёт Угнетателя на винтики?

– Следи за своими словами, – Гуин старалась придать голосу твёрдость, но у неё не получилось, и она всхлипнула.

– Я не хотела тебя обидеть, – потупилась Женева. – Но ведь я права!

Пётр и Цветана переглянулись. Они почувствовали себя детьми, засидевшимися на вечеринке для взрослых. Состояние было настолько неловким, что ребята придвинули к себе блюдо и сделали вид, что увлечённо рассматривают узор.

– Папа и пальцем не пошевелит, чтобы помочь им, – добавила Женева. – И ты это прекрасно знаешь. Помоги им, прошу тебя.

Гуин посмотрела на Петра и Цветану. В глазах её читался и стыд, и человеческое понимание.

– Хорошо, – всхлипнула она. – Ночью я сама отвезу вас в Оранжевую бухту. А пока идите в комнату.

Ребят не надо было просить дважды. Робко поблагодарив женщину за потрясающий торт и сытный ужин, Цветана и Пётр пулей вылетели из кухни. Снаружи, у дверей, они подождали несколько секунд, в надежде, что выйдет Женева и проводит их в покои, но этого не произошло. До них доносились голоса, местами на повышенных тонах, но не более.

Первым двинулся по коридору Пётр. Больше всего на свете он боялся наткнуться в коридоре на Марека, но вокруг не было никого. Пару раз Цветана вскрикивала, принимая рыцарские доспехи за человека, но до комнаты Женевы они добрели без приключений. Дальше возникло затруднение – Гуин при всей своей приветливости запамятовала объяснить, где находятся комнаты для гостей.

– Мы можем подождать Женеву здесь, – предложил Пётр, переступая через порог. – Тем более нужно забрать кое-какие вещи.

Цветана проследовала за ним. Рюкзак был на месте, голограф, ничем не опороченный, наполовину торчал из него, обнаруживая своё наличие.

– Странное это место, – проговорила Цветана.

– Я тоже мало чего понимаю, – пожал плечами брат. – Но в этом нет необходимости. Если всё пойдёт по плану, то через несколько часов мы уже будем дома пить горячий шоколад.

***

– А как сделать его более ароматным? – спрашивала Гуин.

Генезис с радостью отвечала:

– Перед тем, как замесить тесто, добавьте немного мяты, а жар уменьшите.

Гуин восхищённо отвела взор от голограммы и посмотрела на Пётр.

– Она действительно всё знает!

Цветана захихикала, а Женева, стоявшая в дверях, призвала вести себя тише. Уже пятнадцать минут она следила за коридором, удостоверяясь, что ничто не сможет помешать ночной вылазке. Марек заходил в комнату дочери полчаса назад. Удостоверившись, что чадо приготовилось ко сну, он быстро ушёл, так и не заметив Петра и Цветану, спрятавшихся под кроватью. Через несколько минут в дверь скользнула Гуин и, дабы скрасить ожидание, принялась познавать достижения цивилизации соседей.

– Что ещё она умеет? – женщина восхищённо расхаживала вокруг Генезис, периодически просовывая руку сквозь голограмму и разглядывая преломление лучей.

– С ней можно говорить на разные темы, – сообщила Цветана. – Эй, Генезис, тебе здесь нравится?

– Не очень, – призналась голограмма, а Гуин запричитала, клятвенно уверяя гостей, что с завтрашнего же дня начнёт заниматься обустройством уюта.

– Что происходит на Клио? – подал голос Пётр.

– Я не могу связаться со спутником, – сообщила Генезис.

– С каким путником? – не поняла Гуин.

– Со спутником, – рассмеялась Цветана и популярно объяснила: – Это такая штука, которая вращается вокруг планеты и рассылает или принимает разные сигналы.

– Зачем? – искренне поразилась Гуин. Было очевидно, что о Клио она знала не так много.

– Это помогает поддерживать связь между всеми людьми, – ответила Цветана. – И не только. Ещё спутники могут контролировать...

– Я поняла! – просияла женщина. – Ваш правитель с помощью этого путника управляет землёй?

– Не совсем, – замялась Цветана. – У нас несколько правителей, они называются президентами.

– Несколько? – презрительно поморщилась Гуин. – Как же они делят между собой землю?

– Так сложилось исторически, – пожала плечами девушка.

– И они не воюют?

– Нет, совсем. У нас давно не случалось войн.

– А варварские набеги?

– На Клио нет варваров, – улыбнулась Цветана ещё шире. – У нас всё совсем не так, как у вас. Различие во владении техникой не единственное.

– Должно быть, вам очень тяжело живётся, – посочувствовала Гуин, и вдруг до ушей всех присутствующих донёсся чуть слышный удар в колокол. Женщина сразу засуетилась, а Пётр выключил голограф. Это был самый настоящий сигнал к действию, поэтому Женева осторожно затушила несколько свечей, чтобы не отбрасывать тени у двери Марека, и направилась по коридору. Следом за ней шагали Цветана и Пётр. Шествие замыкала Гуин, которая то и дело спотыкалась, наступая на длинный подол своего платья.

Уже знакомой дорогой друзья выбрались из замка. Главные ворота даже не скрипнули, а широкие ковры заглушили стук шагов по мраморному полу. Женева, продолжая возглавлять группу беженцев, пробежала вдоль стены, до того места, где стена немного выпячивалась вперёд полукругом. От этого места уходила тропинка, виляя среди ухоженного газона и хорошо просматривающаяся благодаря свету двух лун. В ста метрах отсюда можно было заметить очертания ещё одного строения, низкого и длинного.

Гуин, по-прежнему шедшая позади, шипела, подгоняя ребят. Она постоянно оглядывалась, боясь преследования Марека. Цветана и Пётр неотступно следовали за Женевой, успевая насладиться и красотой неба и ощущением близости дома. За последние несколько часов произошло столько событий, что, если бы Цветана вела дневник, понадобились бы годы, чтобы расписать это во всех красках.

Тропинка привела к конюшне. Внутри, помимо тройки коней, обнаружился и человек. Он безумно обрадовался появлению гостей и посетовал, что колокол, в который он ударил, издал уж слишком громкий звук.

– Ничего страшного, – произнесла тогда Гуин и, отняв у дочери подсвечник, поставила его на один из многочисленных деревянных ящиков, сваленных в углу. Цветана и Пётр тем временем с глубокой заинтересованностью поглядывали на конюха. Несколько часов назад, во время обсуждения плана побега, Гуин намекнула, что Оливер (а именно так его и звали) сумеет держать язык за зубами, в противном случае не сносить ему головы, а Петр и Цветана в душе понадеялись, что это не более чем метафора, и казни на Эвридики не практикуются.

В конюшне обнаружилась ещё одна дверь в задней стене. Она была намного шире, и именно там сейчас хлопотали Женева и Оливер, пытаясь её открыть.

– Мне всё равно здесь очень понравилось, – проговорила Цветана, дабы скрасить нервозное ожидание.

– Посмотрел бы я на тебя, окажись ты за территорией замка, – ответил Пётр. – Пришлось бы вставать в шесть утра, чтобы подоить корову.

– Самой? – с ужасом в глазах произнесла Цветана, а брат закивал в подтверждение своих слов.

Наконец Женева и Оливер справились с дверью и распахнули её. По ту сторону стояла повозка, полностью готовая к путешествию. Запряженный в неё гнедой жеребец будто сам чувствовал, что производить много шума нежелательно, отчего время от времени фыркал, не смея даже слегка перестукивать копытами.

Оливер жестом пригласил всех выйти и приоткрыл дверцу.

– Прошу, – торжественно заявил он, протянув руку Женеве. Она с радостью приняла галантный жест и, привстав на ступеньку и опершись на руку конюха, впрыгнула в повозку.

Следом поднялась Цветана, за ней и Пётр, который обошёлся без помощи конюха, однако ему пришлось опереться на поручни, отчего телега издала жуткий скрип. Гуин заняла место рядом с Оливером и кивнула, что, видимо, означало её желание начать путешествие. Конюх взмахнул поводьями, и телега пришла в движение.

– Почему я не слышу стука копыт? – изумилась Цветана. – Неужели вы используете вакуумный поглощатель звуковых волн?

– Оливер обмотал копыта тканью, – рассмеялась Женева. – Мы снимем их, как только покинем территорию замка. Как видишь, подручные вещи порой намного проще навороченных изобретений.

***

В то время как за много тысяч километров от Клио брат и сестра занимали свои места в экипаже, Степан Ли уже на всех парах мчался на своём аэромобиле по второму уровню воздушной эстакады, на высоте тридцать метров от земли. В тот ранний час поток транспорта был мизерным, поэтому Степан великодушно позволил автопилоту доставить его на рабочее место, а сам он, устроившись на заднем широком диванчике, просматривал результаты своих последних исследований.

Ночка явно не удалась. Поспать Степану удалось лишь в лифте, который в считанные секунды доставил его на сто первый этаж исследовательского института Нового МГУ. Этаж встретил его одним единственным коридором и целым набором одинаковых прозрачных дверей. На одной из них обнаружилась табличка с фамилией и инициалами Степана. Он приложил к ней большой палец, и дверь послушно отъехала в сторону. Широкими шагами мужчина преодолел расстояние от двери до рабочего стола, на ходу скинув с плеч плащ и включив локализованный голограф.

На боковую стену, которую не украшали даже фотографии, спроецировалась фигура женщины в деловом костюме.

– Доброе утро, Степан, – произнесла она.

– Привет, Глория, – машинально ответил мужчина. Он отодвинул чёрное кожаное кресло, плюхнулся в него и обхватил голову руками, начиная жалеть, что не принял снотворного. – Сделай мне, пожалуйста, кофе.

Голограмма невозмутимо моргнула, и из невысокой этажерки позади мужчины выехала подставка, на которой красовалась чашка ароматно пахнущего свежесваренного кофе. Степану осталось лишь немного повернуться, чтобы овладеть сим бесценным на этот момент сокровищем.

– Что-нибудь ещё? – услужливо поинтересовалась Глория.

– Я послал тебе ночью запрос, – ответил Степан, сделав несколько глотков. – Что ты мне можешь сказать по этому поводу?

– Вы имеете в виду искривления гиперпространства, вызывающие клонирование материи, активность порталов старого образца за последние 48 часов, либо же статистику появления красных панд в Правом лесу в период парада планет?

Степан вскинул брови, услышав последнее предположение, однако быстро нашёл объяснение сему феномену – некоторое количество клонированных дочерей активно использовало компьютер среди ночи.

– В ближайшее время не принимай запросы от Цветаны Ли. Меня сейчас больше интересует активность порталов старого образца.

– В Новой Москве порталов образца Т99 не обнаружено, – равнодушно проинформировала Глория.

– Просмотри Новый Лондон, – посоветовал Степан, припоминая, что последние следы Пётр были обнаружены именно там.

Лицо выразило глубокую задумчивость. Естественно, выглядело это фальшиво, потому что голограммы думать не умеют, а задержка вызвана лишь доскональным выполнением запроса.

– Портал в музее Астронавтики, – выдало изображение.

– Экспонат?

– Доступ закрыт, – в голосе послышались нотки сожаления. – Информации в общих каналах нет.

– Информация о наличии есть, а дальше? – раздражённо произнёс Степан.

– Нет информации о наличии, – отрапортовала Глория. – Я проанализировала выбросы энергии в том районе. Произошло перемещение, сопровождаемое импульсами, схожими с характеристическими данными порталов старого образца.

– Скрытый портал? – изумился мужчина. – Очень подозрительно.

– Возможно, это всего лишь экспонат, – блеснула сообразительностью голограмма.

Степан задумался, забарабанив пальцами по столу. Потекли томительные секунды тишины.

– Будут дальнейшие указания? – спросила через некоторое время Глория. – Или мне уйти в спящий режим для экономии энергии? Сегодня пасмурно, возможно, придётся подключать резервные генераторы.

– Закажи мне билет на портал до Нового Лондона, – более не раздумывая, ответил Степан и поднялся с кресла. – Выяснились новые обстоятельства, и я не вернусь сюда, пока не найду свою дочь.