Текст книги "Сага о Хродвальде (СИ)"

Автор книги: Владислав Добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

– Я спросил у Хервер. Она слегка не в себе. Ответила что Клепп упал с неба. Называла меня именем моего отца. Тогда я спросил у некоторых других людей с Херверстадира. Обычно они опускали глаза вниз, и говорили что не знают, и советовали спросить у хозяйки. А некоторые сначала смотрели вверх, а потом говорили, чтобы я спросил у хозяйки, а они ничего не знают. А потом, перед самым отъездом, я спросил у Брунгильды. – Хродвальд замолк, и по его лицу расползлась уже знакомая Торвальду глупая улыбка.

– И? – одернул его Торвальд.

– А? – встрепенулся Хродвальд – А она ответила, что некоторые секреты женщина может показать только мужу. После свадьбы. – И Хродвальд снова начал улыбаться.

– А она и вправду может стать тебе хорошей женой, а для меня хорошей золовкой. Последнее время у меня во фьорде просто все расползается… – Торвальд встряхнулся. он слишком много выпил. Некоторые вещи не должны быть сказаны даже братьям. А некоторые – особенно братьям. Торвальд встал:

– Ну что же, думаю пора спать. Прислать тебе служанок, чтобы проверили твою постель? – Торвальд внимательно посмотрел на Хродвальда. Тот, не переставая улыбаться, кивнул. Допил рог, встал и направился к выходу. Его немного пошатывало. На середине пути он остановился, вернулся к Торвальду, и обнял его.

– Мне так хорошо, брат – сказал Хродвальд. Торвальд похлопал его по спине, с удивлением увидев на лице брата пьяные слезы. Торвальд позвал хирдмана, что должен был стоять у двери в его дом. Но обычно это случалось редко, если в стадире не было чужих. К удивлению Торвальда, страж появился на зов. Наверно подслушивал.

– Помоги брату дойти до его кровати! – Попросил Торвальд. И наклонившись к пьяному Хродвальду, тихонько, едва слышно, так, чтобы никто, кроме Хродвальда и самого Торвальда, не услышал, шепнул:

– Все у нас и дальше будет хорошо, брат.

Глава 14 Счет от мясника

Все же в стадире от присутствия Клеппа и Алкины было не спокойно. Поэтому Торвальд напомнил брату, что его уже давно ждут в верховьях фьорда, где бродит неведомый дир. Хродвальд неожиданно легко согласился. Рафнсвартр снарядили всего за день. Пришлось немного повозиться с командой. Хродвальд взял своих людей, но их было всего ничего – два лучника, Нарви и Веслолицый, Айвен, которого Торвальд с собой бы брать не стал, но Хродвальд настоял, и конечно Клепп с Алкиной. Еще к ним присоединился сын их среднего брата, Вальгард. Его мать назвала как отца, и Торвальд долго смеялся, когда узнал что Хродвальд забыл его имя. Еще пара десятков охочих людей собралдось быстро – многие хотели сесть за весло знаменитого Рафнсвартра, но это были в основном младшие сыновья местных бондов. Даже щит нашелся не у всех. Поэтому кроме Эйольфа, на драккар поднялись еще три хирдмана с Торвальдстадира. Из тех, что назвал Сигурд.

Десяток надежных людей Торвальд послал за сыном Гудмунда, Кетилем. тот не участвовал в драке у Херверстадира, и потому остался жив. Но надо было поговорить о вире. И сделать это до альтинга, иначе Брагги мог назначить свою виру. И Торвальд опасался что она будет слишком уж высока. Кетиль прибыл удачно, после того как Рафнсвартр отплыл. С Хродвальдом Кетиль разминулся всего на час. Но по всему было видно, что размянись он с ним навсегда, то был бы от этого только счастлив.

Сын Гудмунда, Кетиль говорил с трудом. Вернее даже, предпочитал молчать. Его лицо и голова была туго перебинтована синей тканью, оставляя на виду только нос и глаза. Говорят, сейчас его кормили как ребенка, оставшегося без матери и кормилицы. Толченым зерном с молоком. Какой позор для мужчины. За глаза Кетиля Гудмундсона называли Соней. Потому что он упал от оплеухи Клеппа, и лежал три дня. Смешное прозвище. Впрочем, многие назвали Кетиля так уже и в глаза. Торвальд шумно выдохнул, и приобнял Кетиля, тот дернулся, опасаясь за свою челюсть.

– Пойдем, пройдемся, мой дорогой гость! – громко сказал Торвальд, и почти поволок Кетиля к высокому месту у длинного дома. Оттуда был виден почти весь Фьорд Семи Битв. По водной глади, стиснутой отвесными скалами, сновали рыбацкие лодки и кнорры торговцев. Торвальд указал на зловещий черный драккар, поднимавшийся к истокам фьорда.

– Воон он. Рафнсвартр Эгиля. Красавец, правда? – терпеливо дождавшись, пока Кетиль кивнет Торвальд сказал – На нем сейчас Хродвальд. А с ним Клепп, который ударил тебя голой рукой, и его ведьма, что сожгла твоего отца. Если я зажгу сигнальный огонь, он вернется.

Кетиль молчал. Он приехал с нескольким испуганными работниками, и надежды на них, если бы с ним случилось что плохое, не было никакой надежды что они помогут ему.

– Ты уже познакомился с Клеппом, рабом что стал свободным, сев за весло драккара моего брата, Хродвальда? Но это никак не приготовит тебя к встрече с Хродвальдом. Мой брат прошел Льдистое Море, преодолел Струю Тора, не испугался голыс скал Зубов Хель. и все, тольк для того, что бы на маленьком драккаре напасть на армию мертвых. Он убивал дуэргаров, и набивал свой корабли золотом и серебром, а когда кончилось место, захватил огромный корабль мертвецов. Чудовища и твари вставали на его пути, колдуны жгли его своим огнем. но он вернулся живой и богатый. И даже взял одну из колдуний как добычу. А потом, довольный веселый, он ехал свататься к Брунгильде. – Торвальд резко перешел на крик – Которые ты, червь, хотел получить сам!

Торвальд встряхнул побледневшего Кетиля. И продолжил, уже спокойней:

– Но по дороге твой отец встретился ему. и твой отец обнажил оружие против стадира его невесты, и против его самого. И теперь, и твой отец, и все его люди мертвы. Как ты думаешь, что тут больше, глупости твоего отца или вины Хродвальда?

Кетиль молчал.

– Но, как велит закон, любая вражда должна быть окончена вирой. И я задам тебе последний вопрос. Что ты выберешь, сын Гудмунда, взять от меня плату за кровь, и обещание что я удержу Хродвальда от дальнейшей вражды. – Торвальд заглянул в глаза Кетиля – Или ты позовешь друзей и родственников, чтобы взять виру железом?

– Я согласен на виру – ответил Кетиль вздохнув.

– Мудрый ответ, не мальчика, но мужа. Я дам тебе трех овец за каждого убитого…

Кетиль вскинулся, и попытался вывернуться из под Руки Торвальда, возмущенно бубня в повязку. И не удивительно, ведь такую малую виру не дают даже за рабов!

– Ну-ну, тихо, тихо – Торвальд швырнул Кетиля к спине сарая, не дав ему вырваться. От удара тот вскрикнул, видимо отдалось в челюсть. торвальд ухмыльнулся, и прижал палец к повязке Кетиля, там где, как ему думалось, у него был рот. Хотя, судя по последствия от удара Клеппа, в этом не было полной уверенности. Кетиль глухо застонал, должно быть, ему было больно. По лицу юноши покатились слезы.

– Или, ты можешь отказаться от виры – Торваль ухмыльнулся еще шире – И начать тяжбу. Тяжбу с Хродвальдом, любимцем бога. А может, ты выйдешь на хольмганг? Против Хродвальда, что бился с мертвецами и колдунами, и отнял их добро. Против Хродвальда, что отнял у Эгиля Черного его корабль. Скажи, кто из известных тебе людей враждует сейчас с Эгилем Черным? – Кетиль осторожно помотал головой. Торвальд одобряюще кивнул – Вот именно. никто не отваживался враждовать с Эгилем Черным, кроме тех, кого он уже убил. Но ты не прав, такой человек есть. Это мой брат, Хродвальд – Торвальд махнул рукой в сторону драккара. – И я задам этот вопрос, только один раз, но подумай прежде чем ответить. примешь ли ты мою виру, или попытаешь счастье с моим братом, его берсерком и колдуньей?

Надо отдать должное пареньку, Кетиль согласился не сразу. Он долго стоял, и дрожал как от холода, но смотрел твердо в глаза Торвальда. Но все же, Кетиль согласился. И сгорбившись пошел к своим.

Торвальд догнал, его, и приобнял за плечи. Он не рассчитывал что все пройдет так гладко, и был готов легко повысить цену вдвое. А может, даже вчетверо, но не сразу. Но раз уж Кетиль согласен на такую, то зачем перечить человеку, у которого и так горе.

– Мне жаль твоего отца – тихо говорил Торвальд – Он был упрямым, но хорошим человеком. Если хочешь, я разрешу твоим работникам самим выбрать овец из моих стад. Ну не печалься Кетиль, ночь всегда сменяется днем!

Глава 15. Очевидные вещи

Нет ничего важнее, чем чувствовать своих товарищей в бою. И нет ничего лучше, для того чтобы научиться этому, как совместное, долгое, и монотонное дело. Например, слаженно грести веслами. Хродвальд не успел поиграть со своей новой командой в битву, походить стеной щитов, определить место в строю для каждого. Торвальд сильно торопил его – за то время, пока Хродвальд гостил в Херверстадире, пришел еще один гонец, с вестями о дире. И вести были тревожные – дир задрал шесть овец. Нельзя было ждать, пока дир начнет убивать людей, или даже коров. Пора бы было это прекратить, и кто как не Торвальд должен был это сделать? Или брат Торвальда. Поэтому Рафнсвартр неторопливо резал воду Фьорда Семи Битв. За день, даже на такой скорости, они дойдут до самого истока фьорда, оставят там драккар, и дальше пойдут пешком. За это время люди должны пообвыкнутся к работе в команде, и научится чувствовать друг друга, хоть немного. Хродвальд, со своими людьми и Эйольфом, не стал садиться за весла, оставив этот труд другим. Даже за рулевое весло Хродвальд не стал вставать сам. Вместо этого, уселись рядом, они пили эль, тихо переговариваясь.

Кормчим был племянник Хродвальда. Тот самый, чье имя молодой ярл никак не мог вспомнить. Да, чего таить, так и не вспомнил, пока не ему не подсказал Торвальд.

Мать их племянника, Эфа была рабыней с юга. Её не купили в честной сделке, за неё заплатили огнем и сталью в набеге. И была она не из простой семьи, оттого годилась мало на что, кроме как греть постель. Вальдгарду она глянулась. Ему было тогда не больше тринадцати, и он только пробовал жизнь. И как это часто бывает в юности, все новое казалось ему удивительным, и самым важным. Она прислуживала ему лет пять, прежде чем Вальдгард впервые ушел в поход. Она успела родить брату Хродвальда двух детей, и остальные братья закрывали глаза на то, что она не работает. Трудно сказать, что она думала о себе, но когда Вальдгард пришел с похода, и привез женщину, что радовала его больше, Торвальд отправил Эфу на кухню. И она стала вести себя не по своему положению. Вальдгард остался в стороне. Он любил так делать, оставляя Торвальду решение проблем на земле. Торвальд подождал, пока Вальдгард снова не уйдет в поход, и несколько раз ударив Эфу ладонью по лицу, не сильно, только для острастки, отправил её на дальний стадир. Пару раз Эфа ловила Хродвальда, и жаловалась ему на свою жизнь. Но Хродвальд знал – у этой женщин всегда будут трудности. И нет ничего опрометчивее, чем идти на поводу у рабыни. И потому всегда кивал, обещал помочь, и никогда ничего не делал. И вот теперь, её сын достаточно вырос, чтобы самому идти в походы. И судя по его броне и топорам, Эфа вовсе не так бедствовала, как говорила. И она назвала сына Вальдгардом, именем его отца. Это не подходящее имя для раба, и никто его так не звал. Но и запретить называть человека именем его отца, тоже было бы не правильно. Эфа была похожа на викинга, она явно хотела больше того, что имела и что ей полагалось. Вот только, она не готова была платить за это железом и кровью. Хродвальд задумался, вспоминая поведение своего племянника в бою. Не затаил ли он зло против своих родичей? Не отравила ли ему его мысли его мать, Эфа? Она любила обвинять в своих бедах всех вокруг. Хродвальд посмотрел на молодого Вальдгарда. Тот счастливо улыбался, ворочая веслом. Фьорд сейчас был широк, и вести драккар было легко. Позже, когда они дойдут до узких и опасных мест, Хродвальд сам встанет за руль. Но Вальдгард раздулся от своей важности так, словно он в одиночку разграбил южный город. Сколько ему сейчас? Пятнадцать? Может даже семнадцать, и он ровесник Хродвальда. Но точно не старше, хотя шрамы на лице и придавали ему вид бывалый.

Интересно, ведь сев за весло драккара Хродвальда, Вальдгард стал свободным. А вернувшись из похода, принес много добра что они взяли на юге – доля каждого была хороша. А еще у него был скот, что ему дал Брагги в счет доли за Черную Галеру. За него можно бы было выкупить и мать, и младшую сестру. Подходил ли с этим делом Вальдгард к Торвальду? Молодой ярл досадливо поморщился. Он этого не знал. Спрашивать у Вальдгарда будет грубо. А ведь, если Вальгард решил просто оставить матери все добро, чтобы она хоть и живя рабыней, жила бы хорошо – то обещание замолвить словечко перед Торвальдом, об её освобождении, могло сделать их друзьями. Чтобы не таил Вальгард Вальдгардсон в своем сердце к своему дяде, дрался он хорошо. И мог бы стать надежным хирдманом. Тут ярла толкнула в бок крепкая рука, обрывая нить размышлений. Хродвальд удивленно вскинулся – никто себя так с ним не ведет. Даже братья. Он удержал руку, что привычно потянулась к ножу, и поднял взгляд на толкнувшего. Это был Эйольф, и выглядел новый хирдман добродушно.

– Ну скажи ты, ярл. Может твои слова, как острый топор, вырубят дверь для мыслей, в пустой дом его разума!

– Не надо меня толкать руками. Хочешь спросить, используй язык – тихо, и почти ласково, как Черноспинке, сказал ему Хродвальд. Хирдманы как верные псы. Они готовы рискнуть жизнью за хозяина, но позволь им одну вольность, и они будет считать это своим правом. И продолжат позволять себе все больше, ища границы дозволенного.

– Так про что ты спросил? – добавил Хродвальд, не давая Эйольфу обидится.

– Да вот, Клепп никак не понимает… – Эйольф хмыкнул – Вообще ничего не понимает.

Хродвальд прислушался к разговору:

– Турсы, они такие здоровые, высе человека, хоть и похози, и иногда имеют в себе магию – тяжело вздыхая втолковывал Нарви Зубоскал очевидные вещи. И делал это, разумеется Клеппу. Здоровяк хмурился, и злобно посматривал на сидящих на веслах новичков, некоторые из которых, судя по спинам, улыбались. Или Клеппу так только казалось. Клепп перебил Нарви:

– Я понял. Диры это такие звери с магией. Турсы похожи на Брагги… – и тут уже перебили Клеппа, потому как все вокруг рассмеялись. Алкина, сидящая рядом с Клеппом, и укрытая его медвежьей шкурой, испуганно прижалась к хозяину. Хродвальд не слушал сначала, и справился со смехом первым.

– Нет, Клепп ты не понял. Конечно турсы не похожи на асов! – начал было он, и неожиданно для самого себя задумался.

– Да, и в чем же разница? – хитро прищурился Клепп. Хродвальду вспомнились слова Брагги “В его словах больше смысла, чем тебе кажется”.

– Ты словно сравнил драккар и бревно. И то, и то плавает! – хохотал Эйольф. Остальные перебирали варианты того, что еще плавает, и особенно удачная находка вызвала взрыв хохота даже среди гребцов. Хродвальд и сам хохотнул, но наткнулся взглядом на Айвена. Тот улыбался, но глаза его были задумчивые. Хродвальд тоже задумался. Турсы жили далеко, на вершинах Зубов Хель. Их было очень мало, и редко они встречались людям. Но, как говорят, им повиновались ветры, камни и воды… И хоть одетого в шкуры, и заросшего бородой до земли турса трудно бы было спутать с Брагги… Хродвальд загнал мысль поглубже, и перевел разговор.

– Расскажи что ты понял про диров! – сказал он Клеппу.

– Ну, это такое животное. Но с чудесными свойствами. Дир это коза по имени Хейдрун, что дает хмельное молоко вечным воителям, эйнхериям Одина, в Вальгалле. Золоторогий Олень, который мог одним прыжком преодолеть тысячу шагов, и которого убил твой прадед, тоже был диром. Так что любое животное, у которого есть магия, это дир.

Хродвальд задумался. Слова Клеппа звучали разумно, но в то же время безумно. Ярл знал что такое дир, с детства. Сначала о них рассказывали сказки его мать и сестры, потом хирдманы и братья. Теперь он стал взрослым, и слышит о дирах только из саг скальдов. Ему никогд не приходило в голову уместить понимание о них, в короткую фразу. Хродвальд наклонился к Клеппу поближе, и сказал ему, глядя в глаза.

– О турсах мы поговорим в другой раз – и дождавшись кивка здоровяка, спросил – Что ты еще понял?

– У вас водятся огры. Это не турсы и не боги, но я не понимаю почему – и это его заявление снова потонуло в хохоте.

Хродвальд немного подумал, и ответил:

– Потому что они не похожи на людей. В отличии от турсов или богов. А еще они очень тупы, и всегда хотят зла.

– Как они выглядят? – заинтересовался Клепп.

– Об этом не принято говорить – ответил ярл, и видя как Клепп хмурится, словно оправдывая свою кличку, спешно добавил – Может в Торвальдстадире, после двух рогов вина – Хродвальд кивнул на все еще посмеивающихся гребцов – и в хорошей компании. Тогда и напомни мне про этот вопрос.

– Тут нет причин для смеха – неожиданно громко сказал Айвен. – Клеппу хватает ума хоть попытаться понять, что нас ждет.

– Это не мозет быть дир – сказал Веслолицый тихо – Я охотился на дира в молодости.

Все замолчали, и с интересом обернулись к нему.

– Белка с Лосиного Острова – сказал старый лучник. Все выжидающе смотрели на него, но он сидел абсолютно невозмутимо, видимо считал, что сказал достаточно. Первым не выдержал Нарви.

– Ну спасибо сто сказал, теперь осталось позвать Атли, и он нам споет про это сагу. Ах, его тут нет. Мозет, тогда все зе рассказес сам? – сказал Нарви.

Веслолицый обвел взглядом лица людей, и сказал:

– Дир оказался белкой, и мы его убили. Про это не поют саги.

Тут не выдержал Хродвальд:

– А почему ты решил что это дир?

Веслолицый пожал плечами:

– Она была больше других. И она умела разгрызать даже камень, и очень быстро. Брагги узнал об этом, и послал Одда Охотника, у которого я был гребцом, принести её в Браггихельм. Мы поймали её на приманку, но она разгрызала и сети, и прочную кожу. А потом прыгнула на Одда, и разгрызла ему голову, вместе со шлемом. Тогда я застрелил её. Мы отвезли Брагги её шкуру, но он был очень не доволен, и заплатит вполовину меньше обещанного.

– Надо было отвести всю тушу. – хмыкнул Хродвальд – Брагги любит диров, он умеет делать из них волшебные вещи. Но никогда не знаешь, где хранится их волшебство. Так что он всегда щедро платит за живого или мертвого. Но только если привезти его целиком.

– Но почему ты думаешь что на дальние стадиры нападает не дир? – спросил Айвен.

– Потому что люди узнали бы его. Он бы вел себя как животное, и был похож на животное, но делал чудесные вещи – ответил Веслолицый.

– А был еще Король Тюлень – вдруг вспомнил Эйольф. Все загалдели. Этот дир сто лет не давал охотникам на тюленей подступиться к самым вкусным островам. Олафу Тюленебою, который все же смог убить этого дира, Брагги подарил множество великих подарков. А себе сделал из бивня Короля Тюленей свою волшебную свирель. Эту историю знали все, и поэтому тут же начали её рассказывать, почти хором.

– Ты так и не рассказал про огров – сказал Клепп Хродвальду через некоторое время. Хродвальд раскрыл было рот, чтобы ответить, но вдруг понял, что все что он знает о них, это несколько страшных сказок, которые противоречат друг другу. И пара не особенно страшных саг. Хродвальд ответил:

– Огров не видели уже больше пяти поколений. Мне трудно сказать про них хоть что-то правдивое, кроме того, что они любят нападать на стадиры, и из всей добычи выбирают не скот, как волки или медведи, а охотятся именно на людей. Они глупы, но понимают наш язык. И очень сильны.

– Если бы кто спросил меня – сказал Айвен, пересевший поближе – То я бы сказал что все это похоже на ведьму. Они любят забирать детей и скот.

– Типун тебе на язык! Вот только ведьмы нам и не хватало! – ужаснулся Эйольф.

– Ну не скажи – не согласился Айвен – Мы хотя бы знаем что надо делать. Не попадаться ей на глаза, держать перед собой железо от морока, а как подберешься поближе, она будет не опаснее любой старухи.

– Но обязательно надо взять мешки, и накинуть ей на голову, когда будем вязать. – добавил Хродвальд.

– А зачем её вязать, если она так опасна? Не легче ли убить? – опять спросил Клепп. Он и действительно упал с неба, потому как все ходящие по земле знают, что пленная ведьма очень полезна. Иногда ведьма умеет лечить скот, и людей, и даже заставлять посевы сходить раньше срока. Говорят, Кнут Богач поймал ведьму в плену двадцать лет, и на его стадире брюква вырастала в три раза больше обычной.

– На случай, если ведьма окажется красавицей – отшутился Хродвальд. Остальные расхохотались. Ведь все знали, что красота ведьмы, это всегда морок.

– Значит вариантов три – начал загибать пальцы Клепп – это либо ведьма, либо дир, либо огр. И совсем маловероятно, но может быть турс.

– Это мозет быть ульфхеднар или берсерк, забывший в себе человека – тут же отозвался Нарви – Надеюсь что это будет тролль, про которых все знают, но никто не видел. Если не повезет, то это окажется драуг, что не упокоился в своей могиле, или даже утбурд – последнее слово Нарви произнес почти шепотом, но его услышали. Эйольф вскочил на ноги, схватился за меч, и закричал:

– Хватит звать беду, глупец! Не называй этого имени даже при свете дня!

Хродвальд рывком посадил Эйольфа на место, но укоризненно покачал головой. Он тоже не одобрял такого. Шутки богов часто сводятся к тому, что они выбирают худшее, из того что предполагают люди.

– А мозет просто оголодавший волк спустился с гор – быстро добавил Нарви.

Все шумно зашумели, поддерживая последнее предположение. К чему искать тролля там, где есть волки?

– Весело у вас тут – непонятно буркнул Клепп, достал переговорную кость Брагги и заговорил со своей женщиной на непонятном языке. Та ежилась, поплотнее запахиваясь в медвежью шкуру, и кивала.

Ярл посмотрел вперед. Скоро скалы сожмут водную гладь, вздымаясь по берегам высокими стенами. Это не очень опасное место. Если помнить о течениях. Хродвальд встал, и подошел к Вальдгарду.

– Теперь буду править я – тот дико зыркнул на ярла, да так, что ярлу захотелось схватится за нож. Но молодой щенок ничего не сказал, молча уступив место у рулевого весла.

– Ты ведь не ходил сюда по воде? – словно оправдываясь, произнес Хродвальд – А тут опасные течения. Иди на весла. И вы все! – крикнул он своим людям – Вы двое – крикнул он друзьям Сигурда Пятки, которые тоже не торопились мочить потом дерево палубы. – Остальные, отдыхать! Пойдем на четырех парах весел, тут надо идти тихонько. Остальные, возьмите весла что не заняты, и отталкивайтесь ими от скал, если нас все таки будет сносить на них. И если Рафснвартр повредит свои перья, то на альтинге я сброшу вас в яму к Эгилю Чорному, будете оправдываться перед ним!

Люди заохали в притворном ужасе, и споро разбежались по местам.

Хродвальд глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом молодой травы и мокрого камня. Он любил такие моменты. Когда вокруг люди, что слушают каждое его слово, доверив ему свои жизни. Под ногами надежное дерево драккара, и впереди неизвестность и надежда на удачу.

Торвальд зря думает, что он потерял голову от любви. Торвальд просто старый толстый торгаш, сидящий в темном, вонючем доме. У него нет, с чем сравнивать. Иначе он был знал очевидную вещь – ни одна женщина не сможет заменить это чувство.

Чувство того, что ты живешь.