Текст книги "Метаморф (СИ)"

Автор книги: Владислав Бобков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Глава 36

Огромные драконоподобные существа с длинными лапами, заканчивающимися острыми загнутыми когтями. Их головы странным образом имели сходство как с чем-то волчьим, так и змеиным. Увенчивали же всю эту композицию загнутые назад рога и еще парочка мелких шипов.

Строение тела напоминало огромных варанов. То есть их лапы были куда длиннее, от чего пузо было выше над землей.

Гоблины пытались в них стрелять, но толстая чешуя отлично защищала своих владельцев.

Как оказалось, виверны умели высоко и далеко прыгать. Чудовища тяжело бежали прямо по корням, но куда страшнее было, когда они подымались по вертикальной поверхности, карабкаясь откуда-то снизу. Когти отлично впивались в корни, чья плотность немногим уступала камню. Длинные же хвосты быстро мотылялись туда-сюда, помогая удерживать равновесие.

Первым делом твари накинулись на беззащитные поселения. Гоблины, чтобы заблокировать авантюристов, невольно отвели большую часть своих войск к священному энергетическому узлу, обнажив свои же дома.

Теперь они за это расплачивались в полной мере.

Максу не надо было видеть, чтобы в красках представлять, что там творится. Истошные крики, звуки разрываемой плоти и бессмысленные мольбы о помощи говорили слишком о многом.

Зимин стиснул покрепче зубы: этот мир был жесток, и его стоило воспринимать таким, какой он есть.

Монстры подземелий не знали, что такое милосердие.

Гоблины в ужасе застыли, в отчаянии смотря, как их дома разламываются и уничтожаются, а дети и самки исчезают в окровавленных пастях.

Но растерянность быстро прошла.

Армия зеленокожих, перестроившись, неистово обрушила всю свою мощь на новых врагов.

Шаманы с яростью закружились на месте, исступленно молотя руками и всем чем придется по своим жутким бубнам и барабанам. Кожа разумных, пущенная на музыкальные инструменты, покорно призывала тварей из других планов бытия и духов, жаждущих полакомиться чьей-то жизненной силой.

Вся эта свора бросилась на гоблинов, напитывая их священной яростью и боевым духом. Да, она пила их продолжительность жизни, но при этом делала в разы сильнее. Теперь они не чувствовали боли и страха, готовые умирать, но не сдаваться.

Вот только глупо было бы считать, что гоблины забыли о своих изначальных врагах. Другая часть зеленокожих с боевыми кличами понеслась в сторону авантюристов.

– Ну что, парни?! Напоим свои топоры кровью вдосталь! – Готрикус с легкостью перемахнул через баррикаду и понесся на противника. Следом за ним метнулась и его команда.

– За ним! – скрепя сердце, отдала приказ Марта. Идти за сумасшедшим гномом ей не хотелось, но выбора не было. Оставаться здесь означало подписать себе смертный приговор. – Держимся позади и да помогут нам боги!

Макс растянул губы в предвкушающей усмешке. Подземелье умело поощрять своих созданий. Та энергия, которую он получал от убийств, была столь сладостной, что он просто жаждал вновь погрузиться в столь желанную резню.

Повинуясь его жутким желаниям, тело стремительно менялось. Морф совершенно не экономил, так как знал, что скоро энергии будет вдосталь. Более того, уже случившаяся битва расширила запас как внутренней энергии человека, так и симбионта.

Каждое сражение делало их капельку сильнее. Могущественный союз человеческого существа и монстра.

Землянин этого не видел, но его руки удлинились на десяток сантиметров, выдвинулись когти, ноги стали покрываться броней и дополнительными мышцами, отчего ткань штанов начала угрожающе натягиваться. Спина ощетинилась целой россыпью смертоносных шипов, росших особо обильно вдоль позвоночника. Шлем скрипнул, когда череп чуть изменился, становясь чуть более вытянутым.

Не было особых боевых кличей или криков. Все уже было сказано до этого, еще в первом столкновении. А возможно, их было неслышно из-за грохота сражения гоблинов и виверн.

Вновь и вновь двуручный топор пел свою смертоносную песню, неся смерть и запустение в рядах врагов. Его широкие взмахи захватывали разом нескольких противников, отправляя прямиком на тот свет.

От непрерывного потока энергии мускулы Макса увеличились настолько сильно, что нагрудник тихо трещал. Удерживающие его лямки грозили лопнуть, позволив человеческому телу продолжать страшные мутации.

Макс все еще удерживал свое собственное сознание на поверхности того бурлящего котла из голода, жажды сражения и опасности, но далеко не всегда логика успевала добраться до его разума.

Иной раз, забывшись, он бил топором даже не острой кромкой. Тяжелая полоса металла превращала несчастных гоблинов в фаршированные костями котлеты, которые цепляли тех, кто стоял за ними, отправляя в болезненный полет до земли или в черную пустоту обрыва.

Иногда Макс приходил в себя, начиная сражаться так, как учили, но безумие сражения вновь и вновь подтачивало его человеческое «я», поднимая наверх все то звериное начало, которое спрятано в каждом из разумных.

Он не заметил, как отпустив второй лапой ручку топора, тут же ей кого-то разорвал. Да, это теперь была именно лапа, ведь ничего человеческого в ней не осталось.

Если в первом бою гоблинам было что терять, и поэтому они дрались с оглядкой на последствия, то теперь они окончательно потеряли любые ограничения. Магия шаманов гнала их вперед, осатаневших и лютых. Беспощадных к другим и даже самим себе.

И Макс или, точнее, то, во что превратился союз человека и одного из самых жутких порождений глубоких уровней Подземелья, готовы были выплеснуть на них всю свою жажду крови и смертоубийства.

Битва же продолжала набирать обороты. Виверны, расправившись с беззащитными гоблинскими самками и детьми, добрались до воинов. Те же организовали горяченький прием.

Коротышки бесстрашно прыгали на спины, лезли по лапам и буквально затыкали пасти виверн собственными телами.

Пара тварей в буквально смысле задохнулись, когда гоблины так плотно забились в их дыхательные пути, что им не хватило кислорода.

Здесь речь уже не шла ни о каком спасении или компромиссах. Словно муравьи, атакующие вторженцев муравейника, гоблины беззаветно умирали, лишь пытаясь забрать с собой на тот свет побольше врагов.

Когда же во всю эту вакханалию врезались авантюристы во главе с Готрикусом, стало совсем весело.

Безумная дискотека смертоубийства, где сложно определить, кто друг, а кто враг. Единственным мерилом во всей этой неразберихе был цвет: зеленый означал, что впереди враг.

Так, того же Гора по ошибке чуть пару раз не зарубили.

Кровавый Гребень ревел от восторга, взрывными ударами превращая окружающих его врагов в кровавую пыль.

Те же хобгоблины редко могли ему хоть что-то противопоставить. Лишь их вожди могли устоять пару десятков секунд под столь сокрушительными ударами.

Доспех из внутренней энергии отлично хранил этого чудовищного представителя народа гномов.

Платиновый ранг – это тот уровень, когда любой разумный начинает представлять угрозу для небольших, но все же армий. Обычному человек предстоит очень напрячься, чтобы пробить кожу авантюристов такой силы обычным оружием.

Но кроме гоблинов были и виверны. Смертоносные твари, которые, словно того было мало, охотились стаями. Для третьего уровня они не были чем-то слишком опасным, но для перехода с первый на второй они были настоящим бедствием.

Лишь их ярость и жажда мести позволили им подняться настолько высоко. Туда, где энергия Подземелья почти не могла питать их большие тела.

Виверны были достаточно умны, чтобы запомнить того, кто убил больше всего их товарищей. Пока что они были заняты гоблинами, но зеленые коротышки медленно, но верно убывали. Впрочем, заставляя огромных тварей платить кровавую цену.

Вокруг каждой из дохлых виверн образовывались целые курганы из разорванных и раздавленных зеленошкурых.

Однако все чаще зеленые бедствия бросались на яростно отбивающегося Готрикуса.

В бойне подобного размаха не могло обойтись и без жертв со стороны авантюристов.

Вот, копье одного из гоблинов пронзает ничем не защищенную ногу одного из парней Хирда. Удар столь силен, что мужчина падает на колено, а острие вылезает с другой стороны.

Зеленокожий дергает оружие, и из раны бьет сильная струя крови – задета бедренная артерия. Воин инстинктивно пытается ее зажать, но несколько ударов гоблинов вокруг ставят жирную точку в его жизненном пути.

Чуть в стороне Амалрика буквально заваливают телами. Он отбивается, но зеленая волна уже покрыла его с головой. Теперь даже не разобрать, где гоблины, а где полуэльф.

Были смерти и среди команды гнома.

Марта, словно валькирия, сошедшая с полотен викингов, сеет смерть своей алебардой. Ее взмахи точны и неминуемы, хоть на лице застыло выражение слепой ярости. Длинные волосы из-за лопнувшей резинки свободно развеваются позади, словно диковинная фата. Движения женщины столь стремительны, что ее прическа даже не успевает коснуться плеч, постоянно находясь в движении.

Постепенно число участников битвы сокращается, оставляя лишь самых сильных, опытных и живучих.

Хобгоблины-командиры, ветераны и вожди. Шаманы и их ученики. Виверны и сильнейшие авантюристы, чья выносливость во много раз превосходит человеческий предел.

Конечно, между ними все еще оставалась прослойка в виде обычных гоблинов, но она постепенно сокращалась, вынуждая их встречаться друг с другом.

Макс ударом лапы отбил меч хобгоблина и тут же раскроил ему голову топором. Гоблиноид был одет в шлем, который тем не менее ему не особо помог, частично войдя в череп вслед за лезвием топора.

– Ш-ш-ш! – Безумный был вынужден отпрыгнуть на пару метров в сторону, чтобы не стать закуской для одной из подкравшихся виверн. Какой-то глупый гоблин попытался атаковать человека со спины, но был убит резко выросшим шипом, пронзившим ему глотку. Сделав свое дело, костяное копье мягко отсоединилось, чтобы не мешаться.

Морф тоже принимал самое деятельное участие в этом смертоубийстве. Хищный шарик отбросил страхи и вместе с боссом погрузился в столь упоительный бой. Впрочем, он куда больше следил за обстановкой, защищая их обоих от неожиданных нападений, вовремя предупреждая владельца тела об опасности.

Виверна была поранена во множестве мест. То тут, то там торчали воткнутые копья или мечи, кое-где чешуя была сорвана, обнажая дрожащее мясо, но ничего критично важного повреждено не было.

Чудовищные когти сжимались и разжимались, кроша кору и трупы. В сложившихся условиях было не пройти и шагу, чтобы не наступить на чье-нибудь разорванное тело.

Глава 37

Холодные вертикальные зрачки виверны встретились с яростным золотым сиянием глазниц Макса. Два хищника внимательно друг друга рассматривали, примериваясь, как ловчее убить своего противника.

Несмотря на все безумие боя, симбионт и человек понимали, что с наскоку эту тварь убить будет сложно. Все же она находилась на другом уровне сил, хоть это, конечно же, не значило, что они не попытаются.

Чудовища бросились вперед одновременно.

Стремительный удар зеленой лапы прошел буквально в паре сантиметрах от маски метаморфа, обдав ту брызгами крови. В когтях виверны застряли случайные волокна гоблинских тел.

Зато его удар был куда более успешен и точен. Он рассек лоб виверны и сорвал здоровенный шмат чешуи с мясом, заливая кровью правый глаз чудовища.

Гневное шипение и стремительный удар хвостом, от которого землянин ускользает, буквально распластываясь на шершавой коре.

Его мышцы, кости и кожа разглаживаются, чтобы как можно плотнее прижаться к поверхности и миновать удар. Даже шипы прижимаются к коже, чтобы их не зацепило.

Но стоило опасности миновать, как каждая часть тела вновь встала на место, вновь бросая метаморфа в бой.

Топор со свистом вонзается в коленную чашечку твари, напрочь в ней застревая, попутно причиняя невыносимую боль.

Зимину пришлось спешно отпустить ручку, чтобы не быть размазанным ударом сверху.

Битва на грани, когда даже самая мельчайшая ошибка может стоить смерти. Жуткий танец, в котором рулят лишь инстинкты, ведь на продумывание тактики просто нет времени.

Метаморфа спасала лишь его скорость. Симбионт буквально раскалил их тело, заставив мышцы выйти на совершенно новый уровень загруженности, а рефлексы реагировать по первому же требованию воспаленного мозга.

Проходи сражение зимой, от мужчины валил бы самый настоящий пар.

Осатаневшая виверна крутилась на месте, била хвостом и лапами, щелкала устрашающими клыками, но лишь ухватывала ускользающую тень.

Кора, мертвые тела и оружие разлетались во все стороны, сметенные яростным напором.

Настоящий же враг тончайшими ударами медленно и методично рвал ее на части. У него не было сил нанести серьезный удар, поэтому он изматывал монстра, заставляя ее тратить силы и столь ценную красную жидкость, текущую по венам.

Красивая зеленая чешуя давным-давно была сорвана. Регенерация виверн оставляла желать лучшего, поэтому она выглядела так, будто с нее живьем сняли шкуру. Хотя если подумать, так оно и было.

После очередного удара чудовище покачнулось, но устояло, мутными глазами следя за кружащейся вокруг столь кусачей мошкой.

Виверна уже поняла, что добыча оказалась ей не по зубам, но стайный инстинкт заставлял ее, несмотря ни на что, сражаться. В подземельях редко получалось спастись бегством, ведь если от кого-то спасаться, можно совершенно спокойно наткнуться на кого-то еще более страшного.

И вновь противники застыли, вот только теперь была совершенно другая расстановка сил. Измученная и обессиленная виверна и полный сил, рвущийся в бой человек. Хотя назвать это существо человеком можно было очень условно.

«Пора с этим кончать». – пришла общая мысль. Зимин сделал шаг вперед, чтобы в следующее мгновение его спина взорвалась ослепительной вспышкой боли.

Эта боль, словно кислота, распространилась вверх и вниз, чтобы переползти на грудь, разом заблокировав любую возможность сделать вдох.

Макс опустил голову вниз, чтобы с отстраненным интересом увидеть у себя в груди стальное острие, вылезшее аж на десяток сантиметров. Надо ли говорить, что брошенное кем-то копье насквозь пробило его спину, заставив повиснуть словно бабочку, насаженную опытным энтомологом.

Землянин уже не видел, как бросившего копье хобгоблина раскраивают на куски топоры Гора. Орк же, отомстив, словно окаменел, смотря на чудовищную рану своего товарища. А возможно и… Друга.

Этот человек был странным. Он помогал, толком ничего не прося взамен. Более того, он раз за разом спасал его даже от тех, кто мог создать неприятности самому человеку.

Гор не понимал этого безумного представителя людского рода. Люди – подлая и злая раса, так говорили им старейшины. Оказавшись же среди них, орк не сильно поменял своего мнения на этот счет. Правда, ровно до знакомства со столь странным Максом Зиминым.

Тот помогал орку почти бесплатно, неся какую-то чушь про формирование отряда.

Гор же отлично видел, что человек просто хочет найти тех, кому он сможет доверить свою спину в бою.

Человек был иностранцем, бродягой, тем, у кого не было дома, то есть таким же, как и сам Гор.

Орк видел предательство. Причем даже больше, чем ему хотелось бы. Он прекрасно знал, насколько же трудно бывает найти даже просто хороших товарищей, не говоря уже о верных друзьях.

И сейчас, вполне возможно, он потерял того, кто мог в будущем занять последнюю категорию.

Громадный зеленокожий испустил оглушительный вой и бросился вперед, расшвыривая оставшихся гоблинов, которые имели глупость встать у него на пути. Но он в глубине души понимал, что ему не успеть, ведь виверна никуда не делась.

Лишь полученные ею раны не позволили огромному монстру сразу осознать, что ее противник беззащитен. Лишь это позволило Максу хоть немного оправиться от столь внезапного и подлого удара.

Истошно вопящий в глубине сознания Морф отчаянно перекрывал кровеносные сосуды и старался насытить мышцы кислородом какими-нибудь окольными путями, ведь трахея была разорвана напрочь.

Чудом было уже и то, что копье не задело позвоночник, пройдя под углом в сантиметре от позвоночного столба.

Симбионту было страшно, и он изо всех сил пытался сделать хоть что-то, чтобы отсрочить неизбежное.

Макс же стоял спокойно. Бурлившая в нем ярость куда-то делась, и он умиротворенно смотрел, как широкими прыжками на него несется сама смерть.

Виверна покачивалась, запиналась, но у нее еще были силы, чтобы совершить свой последний смертоносный удар.

Время остановилось. Чудовище оказалось вплотную к расслабленно стоявшему человеку. Вместо того чтобы ударить лапой, монстр вознамерился сожрать упрямую букашку, для чего вытянул вперед шею.

Тем неожиданней было то, что голова человека внезапно исчезла, а виверна содрогнулась от головы до хвоста, когда мутировавшая рука напрочь снесла ей горло, оставив огромную рваную рану, из которой с бульканьем на пригнувшегося человека хлынула багряная жидкость.

«Пей!» – оглушительный вой Морфа ворвался в затухающее сознание Макса, и он последовал его совету, открыв рот.

Цельная костяная маска треснула, расходясь в стороны, словно мандибулы исполинского насекомого.

Если бы кто-то сумел оказаться рядом и заглянул под маску, его бы скрутило от благоговейного ужаса. Человеческого лица уже не было, вместо этого там красовалась все удлинявшаяся пасть, полная острых клыков.

В этом деформированном нечто почти не было видно глаз и тем более носа, ведь прямо сейчас они не были нужны, поэтому ресурсы на них почти не тратились.

Ведь целью нового кусательного аппарата было поглощение как можно большего количества плоти.

А затем метаморф, распахнув челюсти, как можно шире, чтобы успеть хлебнуть побольше крови, вцепился в столь сладостное мясо тяжело рухнувшей на бок виверны.

Вся сущность нового существа хотела сейчас лишь одного – выжить. И ради этого измененные челюсти рвали все, до чего достанут, тут же глотая, даже не пережевывая.

Внутри же плоть мгновенно растаскивалась деятельным Морфом, который питал умирающее тело, попутно синтезируя столь необходимые вещества или хотя бы тот же кислород.

Следом же на Макса навалился оглушительный поток энергии погибшего существа, разом дав Морфу столь нужную энергию.

Если динозавра, в свое время, убивало несколько человек, то теперь это сделал лишь один Макс, поэтому награда была несравнимо более щедрая.

Метаморф встал, оторвав окровавленную пасть от развороченной шеи. Прыжок – и изменённое тело приземляется на бок виверны. Измененная рука, словно бур, разрывает остатки чешуи, отбрасывая мешающуюся кожу прочь.

Ухватив что-то внутри, мужчина потянул руку назад. Разжав ладонь, он зачарованно уставился на сияющее белым светом энергетическое ядро.

Запоминающаяся картина – покрытый шипами, своей и чужой кровью гуманоид стоит на истерзанной твари, отдаленно напоминающей дракона. В его же правой руке горит небольшая звездочка.

Именно это ядро, повинуясь проснувшимся инстинктам, отправляется прямиком в жуткую пасть, чтобы исчезнуть среди острейших клыков, провалившись куда-то вниз по пищеводу.

Копье, зашатавшись, начало медленно выходить. Пара секунд, и оно с глухим стуком падает на бок виверны, после чего скатывается куда-то вниз.

Смертельная же рана прямо на глазах начинает зарастать. Крови почти нет, Морф заблокировал порванные вены и капилляры.

Невероятное обилие энергии от убийства виверны позволило провести столь немыслимое восстановление.

В обычной ситуации Морф рисковал бы просто не справиться.

Вот, кожа окончательно прикрывает огромную дыру. Проходит еще десяток секунд, и Макс начинает громко кашлять. Изо рта летят сгустки крови и осколки его собственных раскрошенных костей.

Симбионт наконец задался восстановлением трахеи и легких, и Макс, наконец, смог сделать первый вдох за последние несколько минут.

Вытянутая пасть втягивалась в череп, возвращая человеческое лицо, которое тем не менее было спешно прикрыто костяной маской. Остались лишь горящие пронзительным золотым светом глаза с вертикальными черными зрачками.

– Безумный! Ты все же жив! – на виверну вскочил встревоженный Гор, внимательно осмотрев застывшего Зимина. – Я уж думал, тебе конец!

Метаморф внимательно осмотрел новое действующее лицо, после чего с некоторым раздражением вспомнил, что его нельзя убить и поглотить.

Человеческая часть новорожденного порождения невероятно сильно противилась этому. Более того, она стремительно возвращала себе контроль.

Метаморф, будучи частично этим самым человеком, беспрекословно отдал контроль. Он не видел смысла бороться против самого же себя.

Макс Зимин покачнулся, безумным взглядом оглядев окружающее поле боя, после чего от души выматерился. И то, что его прямо сейчас слушает очнувшийся Морф, волновало мужчину в последнюю очередь.

– Уж поверь, Упрямый. Я сам думал, что мне конец! Кстати, ты не видел, кто бросил то поганое…

– Я зарубил эту зеленую погань на месте! – рыкнул Гор, воинственно выпятив клыки. – Кинуть копье в спину – это поступок труса, но не воина. Если бы было время, я бы убил эту гниль даже без оружия, чтобы духи дали бы ему самое дальнее место возле костра предков! Где-нибудь возле выгребной ямы!

– Спасибо тебе, Упрямый, – Макс хлопнул его по плечу, стараясь тем не менее не поранить когтями. – Ты настоящий друг.

Почему-то эти простые слова заставили внушительную груду мышц спешно отвернуться, скрывая лицо.

Товарищи оглядели поле боя. Сражение все еще длилось, но это были последние отголоски. Всюду, куда падал взгляд, валялись тела погибших гоблинов, и здоровенными кучами среди них лежали дохлые виверны.

Чуть в стороне Готрикус азартно добивал парочку виверн, а в другой стороне пошатывающаяся Марта забивала светившейся от внутренней энергии ногой гоблинского шамана.

Груда гоблинских тел зашевелилась, и оттуда вылез усталый Амалрик. Чей-то удар задел лицо полуэльфа, отчего один из глаз был сильно поврежден. Тем не менее, к радости Зимина, полукровка все же выжил.

– Безумный, а ты собираешься отрубать голову? – вопрос Гора заставил Зимина отвлечься.

– А?

– Это достойная победа. Такой враг достоин того, чтобы ты сделал из его головы чашу и пил из нее на пиру. Твои предки будут радоваться такой победе.

– Какая-то она сильно здоровая для чаши, – с сомнением протянул Макс, рассматривая голову. – Скорее, это целый чан, а не чаша.

– Тогда шлем из черепа врага?

– Все равно большая.

– Эх, – огорченно протянул орк. – Лучшие шлемы получаются из черепов демонов-воинов. Они очень крепкие и служат долгие годы, внося в сердца врагов настоящий ужас. Великие воины специально их убивают, чтобы сделать из них могущественные артефакты.

Здоровяк подошел к голове виверны и точным ударом топора выбил несколько клыков. Достав кожаный шнурок, он начал что-то усиленно мастерить.

Макс ему не мешал, но и в сражение больше не лез.

Последнего боя ему хватило вдосталь. И хоть тело, восстановленное Морфом, было полно сил и лучилось энергией, психологически Зимин устал.

Не каждый день ты несколько раз оказываешься на грани смерти и чудом ускользаешь от «костлявой».

Поэтому он спокойно стоял возле трупа виверны, провожая взглядом спасающихся бегством немногочисленных выживших гоблинов.

– Вот! – Гор с широкой улыбкой протянул кожаный ремешок, в который были плотно вплетены клыки виверны. – Твой первый великий враг!

– Спасибо, Упрямый, – благодарно улыбнулся Макс, надевая самодельное ожерелье на шею. – Будем надеяться первый, но не последний!