Текст книги "Метаморф (СИ)"

Автор книги: Владислав Бобков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 28

Маленькая темная каморка. В ней даже нет окна. Единственное, что дает свет, это одинокая, дрожащая от дыхания свеча, стоявшая на каких-то пыльных ящиках.

Вокруг кружится пыль, но находящемуся здесь мужчине на этот плевать.

Он, закрыв глаза и прислонившись к стене, сидит на тюке с тряпьем.

Вот его дыхание ровное, но уже в следующую секунду оно сменяется целой серией резких вдохов.

Из-под прикрытых век то и дело вырывается желтоватое свечение.

Чем больше Макс пользовался обновленной рукой, тем больше ощущал ее плюсы. Нечеловечески сильная и крепкая. Быстро восстанавливающаяся от мелких повреждений за считанные секунды. Ее хищные обводы притягивали взгляд, а острые когти, способные при необходимости уменьшаться, без проблем дырявили дерево и, уж конечно, плоть.

Что же натолкнуло Безумного на саму возможность развить их связь с Морфом?

Дело было в том, что изначально левая рука представляла собой некий сплав костяной латной перчатки, пронизанной внутри толстыми канатами мышц. Это значило, что наружная сторона была гладкой и очень плохо цеплялась за ту же рукоять топора.

Если не прикладывать достаточно силы, окованная деревяшка просто выскальзывала. В обратном же случае она начинала опасно потрескивать. Силища в новой руке была чудовищной.

В очередной раз, когда Макс ругался на эту проблему, рука пришла в движение. Кость буквально потекла. Она пузырилась, распространяя во все стороны маленькие волны. Смотреть за этим было невероятно увлекательно и, вместе с тем, страшно. Ведь это была все же его рука.

Было чувство, что он опустил руку в крутой кипяток, отчего кожа начала сползать с мяса. Благо боли не было.

Однако через пару десятков секунд изменения замедлились, пока окончательно не завершились. Зимин с удивлением увидел тонкую кожу и немного мяса на подушечках пальцев и ладони.

Более того, вернулись тактильные ощущения. Слабые, но хоть какие-то. Ранее Макс будто бы управлял искусным протезом.

После этого случая мужчина начал попытки погрузиться внутрь своего разума.

Но у него больше ни разу не получалось попасть в то место, где он первый раз встретился с симбионтом.

Тем не менее качество связи между ним и Морфом выросло на порядок. Будто бы некий связист все же вышел из запоя и таки настроил радиостанцию, убрав шумы.

Улучшившаяся связь сделала свое дело, позволив двум разумным узнать друг друга получше.

Сам симбионт оказался на диво любознателен. Он то и дело выпытывал у Макса информацию о тех или иных вещах. Причем у него оказывались достаточно необычные вопросы. К примеру, видя, как Макс ест ложкой, он очень удивился этому простому действию.

«Ложкой долго. Руками быстрее. Зачем едите ложками?» – в сознании тут же появилось, как схематический человек опрокидывает тарелку прямо себе в рот. Последний, что примечательно, невероятно расширился.

Макс усмехнулся. Его соседу можно было рисовать мультики, получалось достаточно забавно.

Тем не менее вопрос был довольно неожиданным, поэтому Зимин не сразу нашелся с ответом. В голове тут же всплыло воспоминание, как он так же донимал мать и отца этими глупостями.

Так, в свое время он умудрился спросить у матери: «Зачем ей норковая шуба, ведь норки – это дырки, соответственно, шуба рваная».

«Люди стараются быть чистыми. Если есть руками, то они будут грязными. Люди не любят грязнуль. К тому же, тот же суп может быть горячим. В ложке он остынет быстрее», – начал он: «Плюс, из-за грязных рук человек может подхватить какую-нибудь болезнь или вирус». – последнее Макс сказал не подумав, так как ему тут же пришлось пояснять, что такое болезни и вирусы.

Учитывая же то, что он сам не знал в деталях, что это, то ему пришлось здорово потрудиться.

«Понимание!» – обрадовался симбионт: «Хозяин может не волноваться, теперь он не будет болеть! Никакие вирусы нам больше не страшны. Морф позаботится об этом. Ожоги тоже Морф вылечит. Хозяин может есть руками!»

«Стоп, что за хозяин такой?» – нахмурился землянин.

«Хозяин сильнее», – пришел осторожный ответ: «Если хозяин хочет, он может закрыть Морфу путь. Оставить внутри навсегда. В темноте». – с последним словом пришла непередаваемая смесь ужаса и обреченности.

«Вот и приехали», – устало отметил Макс. Он уже забыл о том случае, Морф же очень болезненно воспринял возможность того, что Зимин способен отобрать контроль над телом и даже над левой рукой.

«Но почему именно хозяин?»

«Не знаю», – Морф растерянно «пожал плечами». – Что-то внутри меня подсказывает, что именно так обращаются к тем, кто сильнее. Тем, кому ты обязан подчиниться по праву силы.

Зимин не раз замечал такие проблески непонятных знаний. Видимо, Подземелье вложило в свое творение некий базис, который раскрывался со временем.

«Знаешь», – Макс замялся. Разговор проходил все в той же каморке: «Я хочу кое-что тебе рассказать. О своей родине».

Шарик плоти весь обратился в слух. Он чувствовал, что человеку неловко об этом говорить, поэтому не торопил его. Один из плюсов столь прочной ментальной связи. Правда, он не понимал, почему человеку не нравится, когда к нему так обращаются.

«Когда-то давно на моей родине существовала система, где некоторые люди лишь по праву рождения имели множество прав, о которых большая часть обычных людей не могла и мечтать. То, что другие могли получить лишь благодаря чудовищным усилиям и труду, другие имели с рождения. Более того, что-то нельзя было получить даже если очень стараться. Так вот».

Макс собрался с мыслями.

«Подобная система не понравилась многим людям. Мало кто любит чувствовать себя людьми второго класса. Возник конфликт, а так как обычных людей было больше, и они готовы были умирать за то, во что верили, то они победили. Они пытались построить лучший мир. Идеальный мир. Но они провалились».

«А почему?» – тихо спросил Морф, убаюканный этой историей.

«Я не знаю, почему это произошло, но не о том речь», – Макс даже не стал пытаться отвечать на этот вопрос: «Дело в том, что они боролись против системы хозяев и рабов. Более того, их тень была настолько страшной, что она пересекла океаны и целые континенты. В других странах, видя, к чему может привести жадность и наплевательское отношение к людям, создавали профсоюзы, снижали рабочее время и всячески пытались показать людям, что уж они-то заботятся о них. Одним своим примером они сделали мир лучше, чем он был до этого».

«А что случилось с теми людьми, которые пытались создать лучший мир?»

«Часть убили свои же. Когда-то слышал фразу, что революция убивает своих детей. Их же потомки не смогли продолжить дело отцов и дедов. Та страна развалилась, но их память жива до сих пор. Мои предки бились за то, чтобы не было рабов и хозяев. И я не собираюсь примерять это гнилое наследие. Можешь звать меня боссом. Ничего другого в голову просто не приходит. Ты подчиняешься мне, но не принадлежишь. В этом разница».

«Хорошо, босс!» – Макс не знал, правильно ли он поступает. Возможно, рушить уже существующую систему – не самая умная мысль. Но Зимин всегда старался жить по совести, и становиться рабовладельцем он уж точно не собирался. Даже если сам «раб» вроде как не против.

Ему оставалось лишь надеяться, что его благими намерениями не вымощена дорога в ад.

Чуть позже Морф показал оригинальный способ поглощения пищи. Так, когда землянин достал заранее припасенный пирожок, симбионт предложил свой вариант его съедения.

Макс с интересом согласился, после чего с удивлением смотрел, как бок мучного изделия медленно поглощается его же рукой. Пара минут – и больше ничего не сообщало о наличии пищи.

Более того, он каким-то образом умудрился почувствовать сытость. Как этот пирожок по руке умудрился добраться до его желудка, Макс отказывался понимать. А может, добралась лишь энергия?

Попытки получить ответ у Морфа дали интересный ответ – тело Макса хоть внешне и выглядело человеческим, внутри таким уже являлось не до конца.

Довольно жутковатая мысль, если так подумать. После этого он еще пару дней прислушивался к себе, пытаясь определить изменения.

Опыты с водой показали тот же результат. Опущенный в кружку палец вполне успешно поглощал жидкость.

Другое дело, что подобный способ питания не передавал вкусовые качества еды. Правда, учитывая такую себе кормежку компании, это был не самый плохой вариант.

Но разговоры и опыты были не единственным, чем они занимались.

Куда более интересными были их эксперименты по изменению других частей тела.

Макс решительно закидывал в рот куски мяса с хлебом. Любые изменения требовали от него энергии. Теоретически Морф имеет и свой источник, но по факту его пока не хватало для серьезных изменений, поэтому берутся ресурсы и самого тела.

«Начинай!»

Зимин откинулся, стараясь не обращать внимание на легкие покалывания на лице. Купленный шлем не имел сплошной защиты лица.

Теперь Зимин решил исправить это недоразумение.

Лицо чесалось все сильнее, но он сжал кулаки, заставив себя не двигаться. У Морфа было мало опыта, поэтому хозяин тела вообще чувствовал эти изменения.

Челюсть внезапно отказала, чтобы через минуту заработать вновь. Макс знал причину. Прямо сейчас симбионт создавал костяную маску, выращивая ее прямо поверх черепа. Она должна была прилегать максимально плотно, но при этом давать челюсти двигаться, чтобы землянин мог разговаривать.

Мир медленно стал уменьшаться. Костяная волна закрыла глазные впадины, но это продолжалось недолго. Закончив наращивать сам материал, Морф начал детальную работу.

Вновь увидеть пламя свечи было очень радостно. Все же Зимин опасался, что что-то пойдет не так. Просить же потом кого-то, чтобы он просверлил ему дырки для глаз – это совершенно лишний опыт, без которого он бы спокойно прожил.

«Готово!»

Макс осторожно взял лежащий рядом топор и всмотрелся в его лезвие. Пришлось заплатить одному кузнецу, чтобы он как следует отполировал одну из сторон. Теперь в нее можно было даже смотреться, как в плохонькое зеркало. Купить настоящее не представлялось возможным, они стоили слишком дорого.

Макс увидел пугающий облик будто бы самой смерти. Гладкая костяная маска без прорезей для рта. Лишь две небольшие дырки для дыхания и глазницы, в которых грозно сияли золотые огни. Последние понемногу затухали.

Они загорались лишь тогда, когда было много энергии или Морф начинал свою работу.

Маска выглядела жуткой версией человеческого черепа. Будто ночной кошмар, воплотившийся в реальном мире.

В реальности нижняя часть маски шире, чтобы полностью прикрыть подбородок.

Глава 29

– Надо признать, что это круто, – Макс невольно улыбнулся, так грозно прозвучал его голос под костяной защитой.

Тут ему пришла внезапная идея: «Морф, а ты можешь изменить мне голос?»

«Пока нет. Мало опыта. Есть риск что-то напутать. Босс сейчас хочет изменить голос?».

«Ну тогда не торопись», – поспешил ответить Зимин: «Разберись, как это делается, и потом скажи мне».

«Будет сделано, босс».

«Давай теперь убирай ее». – в ответ пришло огорчение. Морфу очень нравилась эта маска. Как понял Макс, симбионт, впечатлившись возможностью сдохнуть в Подземелье, тратил все свои силы, чтобы стать сильнее и крепче. Защита головы своего босса была одним из первых шагов на этом пути.

Их жизни были связаны, и Морф понимал это гораздо лучше самого Зимина.

В целом, землянин полагал, что хищное порождение Подземелья засунуло бы своего босса в цельный костяной шарик, чтобы с тем уж точно ничего не случилось.

С другой стороны, землянин был даже рад энтузиазму своего компаньона. Чтобы выжить, требовалась работа их обоих.

На следующую тренировку Макс пришел уже в маске, чем серьезно напряг остальных молодых отмычек. Да что там, даже Караз и Гор напряглись, когда увидели это олицетворение смерти.

Благо, что никто не воспринимал это, как появление какого-то монстра.

И здесь стоит остановиться поподробнее.

Подземелья всегда славились своим непостоянством. В них можно было найти как редкий артефакт, просто лежащий на полу, так и неснимаемое проклятья уровня так самого настоящего архимага.

Дары подземелий и те, кто их получал, находились где-то ровно посередине между этими двумя крайностями.

Опытные авантюристы частенько имели несколько способностей, дарованных глубинами. В большинстве своем они были полезными, ну или, как минимум, не вредными.

Однако изредка происходил сбой. Точнее, сбой по мнению людей. Для Подземелья с бесчисленным множеством уродливых тварей третья рука не виделась чем-то странным.

А вот люди старались дистанцироваться от тех, кто получил подобное «благословение». Самые суеверные верили, что, общаясь с такими, они приближают шанс тоже получить подобное же благословение.

Таких людей называли отверженными. Частенько они старались скрыть свои уродства или исправить их с помощью зелий, магов или хирургии. Что-то получалось, что-то нет. Где-то к ним относились нормально, где-то боялись или презирали.

Тем не менее был еще один важный момент в отношении к подобным мутациям – сила.

Интересуясь этим вопросом, Макс с удивлением услышал о тех случаях, когда слабенький авантюрист лишь за счет благословения выходил на уровень сильнейших представителей этой опасной профессии.

Чего хотя бы стоит мифриловый авантюрист Ива по прозвищу Рой? Мутация заставила ее обзавестись двумя жуткими фасеточными глазами, отчего женщине вечно пришлось носить вуаль, напрочь скрывающую лицо.

Но при этом она получила возможность управлять насекомыми. В том числе и в Подземелье. И если вначале ей повиновались лишь мелкие мушки, то к текущему моменту сотни и сотни монстров-инсектоидов вплоть до четвертого уровня.

Сия особа облюбовала подземный город на третьем уровне, граничащий с проходами, в которых чаще всего заводятся монстры-насекомые.

Там она была полноправной владычицей, спорить с которой находилось немного глупцов.

Или другой авантюрист, на этот раз аж орихалкового уровня, то есть почти максимального. Печально известный Маркус Драконокожий. Изначально презираемый за уродливую чешуйчатую кожу, этот человек сумел развить полученный дар настолько, что активировал драконье дыхание, а следом и управлением этим самым огнем.

Добившись же желаемого и обретя мощь, Маркус по заслугам воздал всем тем, кто издевался над, как они считали, жалким уродом.

Вот только сам же и Драконокожий не учел, что драконы удивительно мстительные существа.

Его гнев вышел из-под контроля, поэтому родной город просто перестал существовать. Пламя было настолько сильным, что плавился даже камень. В том аду выжили единицы. Они в панике несли страшную весть.

Очнувшись, Маркус с ужасом узнал, что наделал. Еще одна причина того, что даже сильные дары не всегда так уж и безопасны для своих же владельцев. Он бежал, преследуемый призраками прошлого.

На него была объявлена награда, но все, кто рисковал бросить ему вызов, погибали. Постепенно таких находилось все меньше. Когда же он достиг орихалкового звания, Маркус перебрался в вольные города, нигде надолго не задерживаясь. Недостатка в заказах он не испытывал. Человек подобной силы никогда не умер бы с голоду.

Как мы видим, в отношении к отверженным, измененным или мутантам важна была их сила. Если измененный обладал ею, то он считался таким же авантюристом.

В случае же с Максом его рука не выглядела уродливо. В ней была некая хищная красота и стиль. К тому же, при некотором желании, она была похожа на обычную латную перчатку.

Появление же маски означало большой простор для владения силой. Еще один звоночек, означающий его перспективность.

Трагедия драконокожего научила людей остерегаться мутантов.

Конечно, некоторые из людей стали обходить Зимина стороной, но учитывая, что он и раньше не особо общался с другими людьми, то ничего не изменилось.

Гор же плевать хотел на какую-то там руку или маску, хоть поначалу он и удивился. Зеленого гиганта такими мелочами было не пронять.

Амалрик был полукровкой, поэтому не видел ничего дурного якшаться с измененным.

Караз получал от парней деньги, поэтому готов был бы учить и монстра из Подземелья. Жадность гномов в земных книгах, как оказалась, не была преувеличена.

Что же Макс? Он был рад сложившейся ситуации. Наличие измененных давало ему официальную возможность косить под них, не вызывая подозрений.

Какой монстр внутри? Это всего лишь необычный дар глубин.

Так они и занимались, постепенно учась быть настоящими авантюристами, когда наступила пора нового спуска.

*****

Гор с радостью воспринял эту новость. Нехватка золотых кругляшей глубоко расстраивала великана. Особенно же его злила нехватка комплекта доспехов.

Примечательно, что орки в степях порой щеголяли вообще без оных. К хорошему быстро привыкаешь, что не замедлил отметить Амалрик, чем инициировал очередную ссору.

В это время Макс старательно узнавал информацию о будущем спуске.

Замеченная куда-то спешащая Марта не послала его сразу, поэтому он воспринял это как добрый знак.

– Извините, Высокая! – нагнал он ее. – Зачем мы собираемся спуститься?

– Отстань, – отмахнулась она. – Гильдии магов срочно надо замерить и исследовать изменение энергии в Подземелье.

– А зачем?

– Чтобы узнать, как часто будут волны. Не беси меня, отмычка!

– Последний вопрос! Я не могу так быстро разорвать встречу с такой прекрасной женщиной, как вы.

Марта замедлилась, с подозрением оглядев Макса.

– Издеваешься?! – в ее голосе отчетливо слышалась угроза.

– Даже и не думал, – серьезно ответил Макс, идя рядом. – У вас суровая, северная красота. Местные слишком мелковаты для вас, поэтому не ценят то, что ходит буквально в паре шагов.

– Ха, ну ты и сказанул, – фыркнула воительница. – У тебя змеиный язык, но я слишком стара, чтобы растаять от пары приятных слов. Побереги их для очередной трактирной девки.

– По вам и не скажешь, – ухмыльнулся Макс, специально подзуживая женщину и делая это так, чтобы она прекрасно это поняла.

Легкий флирт с женщиной, один удар которой может тебя убить, заставлял его кровь бежать чуточку быстрее.

Мысленный комментарий Морфа был почти матерным. Симбионт был решительно против такого риска. Он считал, что слишком молод, чтобы умереть в брачных играх.

Тут же пришел смутный образ, в котором два гигантских плотоядных шарика сцепились не на жизнь, а на смерть. По итогам же один шарик стал кормом другого, чтобы выживший разродился множеством своих мелких копий.

Зимин кое-как подавил чувство тошноты. Оказаться сторонним зрителем секса двух хтонических чудовищ глубин оказалось немножко слишком. Тем более так неожиданно.

– Ты играешь с огнем, парень. Что будешь делать, если я поведусь на твои льстивые речи? – хитро прищурилась Высокая.

– Свожу вас в какое-нибудь уютное место, где мы сможем вкусно отобедать и поговорить о жизни?

Теперь Марта реально вытаращилась на землянина.

– А ты не так прост, как может показаться. Неужто благородный? У крестьян только сеновал на уме.

– Да куда нам, деревенским.

– Ври больше, – засмеялась женщина. – Ладно, отправляемся несколькими группами, ведь магов несколько, и они идут в разные места.

Макс, осознав ее слова, быстро прикинул. В Подземелья не ходят воины одного типа оружия. Ведь в случае если тот же меч бесполезен против какого-то врага, то все остальные мечники тоже разом становятся бесполезны.

Следовательно, их разделят на несколько отрядов, взяв у каждого ветерана по одной отмычке на отряд.

– А вы можете взять нашу тройку, – выпалил он.

– Что?

– Я, орк и полуэльф. Два топора и алебарда. Мы занимались вместе, знаем, что может каждый. Вы же один из сильнейших ветеранов. Уверен, вы лучший выбор для Подземелья.

– Значит, хочешь в мой отряд? – уточнила она. – И тебя не смущает, что я женщина?

– В первую очередь. вы авантюрист с тяжелой алебардой и превосходными навыками воина. Не смущает.

– Два топорника – это, конечно, многовато, – задумалась она. – Но не смертельно. А двое других не будут против? Особенно это эльфийское отродье?

– Он согласится, – твердо ответил Макс, отгоняя воспоминания о том, что именно говорил полуэльф о Высокой.

– Я подумаю, – наконец сказала Марта. – Есть еще кто-то на примете?

– Тройка Хирда. – Макс словно ждал этого вопроса. – Три щитовика станут отличным становым хребтом отряда.

– Ты решил урвать лучших? – хмыкнула женщина. – Остальным ветеранам это не понравится.

– Такл учше спускаться вниз во всеоружии, разве нет? – невинно уточнил Макс. – К тому же, кто успел, тот и съел.

– Твоя правда. Ладно, Безумный Макс, хотя тебе бы больше подошло прозвище Хитрый Макс, твои слова меня заинтересовали.

– Тогда не буду больше отвлекать, о прекраснейшая.

– Вали нахрен, шутник.

Как стало впоследствии ясно, Марта решила все же прислушаться к просьбе землянина. Возможно, в этом большую роль сыграло то, что парни в одиночку вырвались из Подземелья.

Подобные подвиги мало кто мог совершить. Все, безусловно, понимали, что это могло произойти лишь благодаря удаче. Тем не менее удача имела огромное значение в среде авантюристов.

Не зря же они столь тщательно соблюдали любые приметы. Алтари же и церкви богини удачи стояли в разы чаще храмов других богов и богинь.

Наступало время второго похода, а Морф ударными темпами учился усиливать и укреплять человеческое тело.

Подземный монстр уже понял, что ему не очень повезло с владельцем тела. Его босс не умел сидеть на месте и словно специально лез в смертельные передряги, из которых невозможно выйти живыми.

В этот раз он обязательно опять рванет в самую гущу, а маленькому чудовищу совсем не хотелось умирать.

Морф был полон решимости выжить и спасти своего безумного босса.

/Маленький хтонический монстр достал двумя щупальцами красную повязку и грозно повязал ее вокруг себя./