Текст книги "Десять веков белорусской истории (862-1918): События. Даты, Иллюстрации."

Автор книги: Владимир Орлов

Соавторы: Геннадий Саганович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Коронация Миндовга

После объединения летописной Литвы с Новогородским княжеством и создания таким образом нового государства язычник Миндовг вынужден был принять христианство.

Согласно Густынской летописи, уже в 1246 году в собственной резиденции в Новогородке он крестился в православие – веру своих подданных – белорусов. Однако политическая ситуация заставила Миндовга спустя некоторое время еще раз изменить вероисповедание.

В середине XIII века Миндовгу пришлось вести борьбу с недовольными его верховной властью вассальными князьками Ердивилом, Товтивилом и Викинтом. Восстав, те призвали себе на помощь инфлянтских рыцарей, Рижское архиепископство и галицко-волынских князей.

Так возникла мощная коалиция против Миндовга, который, естественно, поставил перед собой цель разрушить враждебный блок. Основанием для этого стало соперничество между Инфлянтским орденом и Рижским архиепископством. Поскольку последнее сблизилось с Товтивилом и крестило его в католичество, Миндовгу легко удалось найти взаимопонимание с Орденом.

За обещание принять христианство римского обряда и передать во владение инфлянтских рыцарей часть Жемайтии Миндовг в 1251 году получил поддержку самого магистра Ордена и победил коалицию. Это был грандиозный успех его политики.

Окрестившись, монарх пошел на дальнейшее сближение с католическим миром, в частности с Римом. Папа римский Иннокентий IV взялся лично опекать Миндовга – властелина некрещеной страны (православные не считались истинными христианами).

Миндовг стал особенным сыном римского костела. Венцом прекрасных отношений с Западом была его коронация: в 1253 году в Новогородке князь получил от папы римского корону. Официально его княжество становилось королевством, что создавало основы полной стабилизации в отношениях с европейскими государствами. В 1255 году римский папа признал сына короля Миндовга его преемником и разрешил коронацию, что еще больше укрепило позиции нашего монарха в христианском мире.

Однако Миндовг недолго придерживался европейской ориентации. Уже в начале 1260-х годов он разорвал соглашение с Инфлянтским орденом, а затем и папой и начал со своими бывшими союзниками открытую войну.

Что подтолкнуло Миндовга к этому шагу? Возможно, то, что сам он ощущал себя язычником, и все соплеменники его также не были христианами. Возможно, толчком послужила борьба Жемайтии, которую он передавал Ордену, против власти немецких рыцарей.

Во всяком случае, с победы у озера Дурбе летом 1260 года начинается напряженная борьба Великого Княжества Литовского с инфлянтскими и тевтонскими рыцарями.

Первый поход монголо-татар на Беларусь

Волею судеб в 1238–1241 годах Беларусь миновала угроза монголо-татарского нашествия. Почти все русские, а также украинские земли были опустошены и подчинены ханом Батыем. Тумены азиатских воинов проносились с востока и юга вблизи Беларуси, однако в ее пределы так и не ворвались. Почему? История не оставила ясного ответа на этот вопрос.

Известные письменные источники и материалы археологических раскопок пока только подтверждают сам фа войска Батыя в Беларуси не было.

По крайней мере дважды монголо-татары имели удобную возможность завоевать белорусские земли. В начале – время второго этапа нашествия, когда они опустошали Черниговщину. До Гомеля было совсем близко, а дальше юго-восточная Беларусь, и на пути тут особых природных препятствий не существовало. Затем такой же случай представился после захвата Киева, в конце 1240 – начале 1241 года, когда татары прошли по северу Украины и сосредоточились под Владимиром Волынским

Там стояло около 50 тысяч лучшего войска Батыя, отдыхавшего перед походом на Польшу, Венгрию и Чехию. Этой орде необходимо было питаться, издалека привозить продовольствие. Но даже тогда татары не решились пойти на север, в пределы соседней Беларуси. Во всяком случае никаких достоверных сведений о таких рейдах не существует.

Чем руководствовались ордынцы, обходя стороной близкие и совсем не бедные земли Беларуси? Историки объясняли это разными причинами. Чаще всего говорили, что монголо-татары не дошли до Беларуси, поскольку были ослаблены борьбой с русскими княжествами. Однако под Киевом Батый имел войско намного большее, нежели под Рязанью. Его тумены победно пронеслись по Европе, и если бы не смерть великого хана – неизвестно, чем бы все закончилось.

Также не вызывает доверия мнение, будто татары просто не хотели идти в белорусские леса после украинских просторов: не испугали же их чащи и болота Восточной Руси.

Таким образом, пока неизвестно, по каким причинам Беларусь осталась в стороне от Батыевых путей. Между тем это обстоятельство имело для исторических судеб белорусов особое значение.

Первое вторжение татарской орды в Беларусь произошло спустя двадцать лет после Батыя. Оно было вызвано активностью правителей Великого Княжества Литовского на востоке. Когда их дружины начали совершать походы на Смоленщину, орда встревожилась.

Зимой 1258/59 года на запад Беларуси двинулось большое татарское войско во главе с ханом Бурундаем. Последний повелел участвовать в походе галицко-волынскому князю Васильке, написав: «Иду на Литву, ежи еси мирен – пойди со мною», – и тот не отказался.

Вместе с ордой в Белорусское Понеманье вторглось галицко-волынское войско князя Васильки, а Данила Галицкий сам напал на Волковыск – видимо, чтобы не уступать в инициативе хану Бурундаю.

Согласно летописи, коалиция опустошила громадные территории на западе Беларуси.

Эти набеги на наши земли повторялись еще не раз. Азиатские захватчики вторглись в Беларусь в 1275 году – и с ними пошли их галицковолынские союзники, затем то же произошло в 1277 году, когда ногайская орда налетела на Городню и Новогородок.

Третий поход состоялся в 1287 году. Всякий раз татары «чинили великое лихо и много пакости», однако эти вторжения не угрожали Беларуси ордынским господством.

Уничтожение немецких рыцарей Давыдом Городенским

Подчинив пруссов, рыцари Тевтонского ордена сразу же двинулись на земли Великого Княжества Литовского, в том числе на Белорусское Понеманье. Уже в 1284 году рыцари появились под Городней, штурмом овладели замком и сожгли город. В 1295-м крестоносцы напали на Городню и Новогородок. В 1305 и 1306 годах вновь приходили воевать Городню, а в 1311-м – вторгались дважды. Во время своих рейдов рыцари опустошали большие территории, угоняли людей и скот.

В ответ наше государство организовывало походы в пределы Пруссии. К примеру, в 1311 году великий князь Витень повел полки далеко в глубину орденских владений, но этот его поход завершился неудачей.

С начала XIV века натиск немецких рыцарей на Великое Княжество усилился. Белорусское Понеманье, страдавшее от них наиболее часто, приобрело тогда своего защитника – городенского старосту Давыда. Сын прославленного Довмонта, Давыд от природы был наделен необычайным военным талантом и поэтому стал одним из ближайших соратников великого князя.

Правя в Городне, Давыд не раз встречал у стен своего замка немецких рыцарей, не единожды громил их на своих землях и водил дружины во владения тевтонцев. Одну из наиболее удачных акций против крестоносцев он осуществил в 1314 году.

В тот год тевтонские рыцари трижды ходили на Великое Княжество Литовское. В первый раз они достигли Медников, где остановились на ночлег. В ночной темноте на их лагерь внезапно налетели наши воины. Основательно потрепанный отряд крестоносцев жестоко мстил – жег деревни, захватывал в плен мирных жителей и 700 белорусов увел в неволю.

Во второй раз тевтонцы ходили на один из замков Великого Княжества, но гарнизон умело оборонялся, и они, постояв, возвратились несолоно хлебавши.

Наконец в сентябре 1314 года сам маршал Тевтонского ордена возглавил рыцарское войско, снова готовившееся к вторжению в Понеманье через уже знакомые места. С четырехдневным запасом продовольствия крестоносцы двинулись на Городню.

Поход с самого начала был чрезвычайно трудным. Двигаться немцам приходилось через болота, многочисленные реки и непроходимые леса. Городенцы знали о приближении рыцарей и, когда те достигли цели, замок, который защищало войско Давыда, уже был неприступен.

Разграбив окрестности, маршал решил вести свое войско «в край кривичей» – на Новогородчину. Чтобы обеспечить себя продовольствием на обратный путь, он приказал оставить награбленное вместе со съестными припасами в двух местах городенской пущи. Охранять склады должны были значительные силы рыцарей.

Вступив в Новогородскую землю, крестоносцы жестоко пожалели, что оставили запасы в пуще. Край как будто вымер: местные жители попрятались в лесах и болотах, не оставив в деревнях ничего, чем рыцари могли бы поживиться.

Новогородок тоже был безлюдным. Без особых трудностей захватив его, разозленные крестоносцы выжгли город дотла и опустошили окрестности. Оттуда маршал повел рыцарей на принеманский замок Кривич, однако и там они ничего не добыли. Гарнизон мужественно оборонялся, а крестоносцы несли потери и голодали. Оставалось одно – поскорее возвращаться к спрятанным запасам.

Какой же ужас овладел немецкими рыцарями, когда на месте и первого, и второго складов они обнаружили только перебитую охрану! Давыд Городенский со своей дружиной позаботился о том, чтобы и во всей округе немцы не встретили ничего живого. Так без битв большое войско крестоносцев было практически полностью уничтожено. До Пруссии добрался, в лучшем случае, один рыцарь из десяти.

Основание Литовской митрополии

После того как местонахождение киевского митрополита было перенесено во Владимир-на-Клязьме, а потом в Москву (1299 г.), проблема митропольной принадлежности белорусов Великого Княжества Литовского приобрела особое значение. Суверенное государство не могло спокойно взирать на то, что совесть его граждан подчинена московскому митрополиту, так как это фактически означало подчинение Московскому княжеству, где церковный владыка находился в зависимости от монарха. Естественное стремление Вильни сохранить самостоятельность своих христиан могло быть удовлетворено только созданием собственной митрополии.

Согласно некоторым записям в греческом списке архиерейских кафедр, своего первого митрополита наше государство получило, видимо, в 1300 году, во времена княжения Витовта. Однако, за исключением единственного упоминания, больше никакой информации на этот счет исторические источники не сохранили.

Только в 1317 году усилиями великого князя Гедимина создается постоянная отдельная митрополия в Великом Княжестве и ее кафедра размещается в Новогородке. Известно, что в августе того же года белорусский митрополит Феофил принимал участие в заседаниях Константинопольского синода. Византийским императором тогда был Андроник Палеолог Старший, а константинопольским патриархом – Иоанн Гик. Первому известному митрополиту Великого Княжества Литовского подчинялись епархии Полоцкая, Пинская и Туровская.

Однако Москва не желала терять монополию на православных христиан Восточной Европы и развернула борьбу против кафедры в Новогородке. В 1328 году белорусские епископы подчинялись уже московскому митрополиту Феогносту.

Год спустя Гедимин вновь смог посадить своего владыку в Новогородке, и вновь Москва начала добиваться ликвидации кафедры константинопольским патриархом.

Ольгерду пришлось заниматься той же проблемой, что и его отцу Гедимину, – снова создавать в своей державе отдельную митрополию.

Он хотел, чтобы кафедра размещалась в Киеве – древнем центре православия. И хотя в 1352 году Константинополь не утвердил Ольгердова кандидата на киевскую кафедру, отдав преимущество московскому Алексию, Литовская митрополия все же была восстановлена. Ее центром вновь стал Новогородок. Нашему митрополиту Роману подчинялись Полоцкая и Туровская, а впоследствии и Галицко-Волынская епархии.

Не менее внимателен к проблеме собственной митрополии был Витовт. Укрепив свое положение на великокняжеском троне, он предпринял шаги по нейтрализации влияния Москвы на православные государства, а также рассматривал идею объединения церквей. В 1406 году по его инициативе епископами Великого Княжества был избран свой митрополит – полоцкий владыка Феодосии.

Когда же Константинополь утвердил митрополитом московского кандидата Фотия, Витовт запретил ему визитировать епархии своей страны. На съезде духовенства и светской аристократии в Новогородке в 1415 году был снова избран собственный митрополит Григорий Цамблак, который на Констанцком соборе призывал к церковной унии. Однако и он продержался недолго, ибо Константинополь отдал приоритет московскому митрополиту Фотию.

Борьба между Москвой и Вильней продолжалась до 1458 года, пока митрополия Великого Княжества Литовского окончательно не стала самостоятельной.

Победоносная битва с татарами на Синих Водах

В 1362 году, когда натиск крестоносцев временно ослаб и Великое Княжество Литовское установило хорошие отношения с Польшей, Ольгерд выступил против татарских орд. К его войску присоединилось ополчение с Киевщины и Волыни.

С целью разгрома татар в генеральной битве Ольгерд решил идти вглубь их владений. Из Беларуси он привел войско в Киев, который стал базой похода.

К югу лежали земли, подвластные Орде. Ольгерду противостояли объединенные силы трех татарских орд – Крымской, Перекопской и Ямбалуцкой.

Глубокой осенью хоругви Великого Княжества оставили Киев и направились в западные земли Подолья, навстречу татарам.

Битва произошла у реки Синие Воды – левого притока Южного Буга, которая позднее стала называться Синюхой.

Татары построили свое войско в три полка, которыми командовали султаны Кутлубук, Качибей и Дмитрий – «отчичи и дедичи Подольской земли». Ольгерд же распределил свои хоругви в шесть полков с тем, чтобы они образовали как можно более глубокую линию обороны.

Главной задачей было не позволить противнику использовать его тактические преимущества, благодаря которым татары обычно побеждали в полевых битвах: разрушали построение тяжелых хоругвей атакой по всему фронту, а затем стремительно заходили во фланги и в тыл, что и предопределяло исход сечи.

На этот раз татары не смогли окружить войска Великого Княжества Литовского и вынуждены были атаковать его плотные ряды. Воины Ольгерда почти без потерь отразили атаку ордынцев. Тогда уже княжеские хоругви совместно напали на конницу султанов и одновременно с фронтальным ударом атаковали ее с флангов. Татары не выдержали мощного натиска и начали спасаться бегством. Организованное преследование противника завершило его полный разгром. Остатки татарской конницы бежали к Дунаю и дальше, в Добруджу.

Военное могущество трех орд, владевших громадными просторами от Киева до Черного моря, было уничтожено в одной битве. Победители овладели татарским обозом и пошли еще глубже в Дикое Поле, к устью Южного Буга.

Битва у Синих Вод, в которой особо отличились новогородчане, имела большое политическое значение. Она положила начало освобождению восточнославянских земель от ордынского владычества.

Подвластная татарам территория вплоть до устьев Днепра, Днестра и низовий Южного Буга перешла под контроль Великого Княжества Литовской: Украинские земли Подолья, Волыни, Киевщины, а также Черниговщина более прочно вошли в состав нашего государства и, естественно, перестали платить дань Орде.

Разгром объединенных татарских сил у Синих Вод стал первой крупной победой над ордынцами в Восточной Европы.

Он был вдохновляющим примером для терпевших золотоордынское иго восточных славян.

Блестящий успех Ольгерда у Синих Вод подготовил вторую значительную победу над татарами – разгром хана Мамая на Куликовом поле в 1380 году.

К сожалению, предшественница Куликовской победы теперь почти забыта. Белорусы, предки которых завоевали славу первого триумфа над татарской ордой, о Синих Водах, пожалуй, ничего не знают.

Не потому ли, что белорусские хоругви были там с Ольгердом, соперником московского князя Дмитрия Донского?

Ольгерда же российские историки всегда изображали «агрессором» и «разорителем». Хотя когда-то в Беларуси была о нем иная память.

Походы великого князя Ольгерда на Москву

В середине XIV века зависимые от Вильни земли достигали на востоке границ Рязанского и Тверского княжеств. В верховьях Оки удельные Рюриковичи добровольно становились вассалами Ольгерда. Это чрезвычайно тревожило правителей Московского княжества, которое выступило с собственной программой собирания восточнославянских земель. Дело дошло до вооруженных столкновений между Москвой и Вильней. Но уже в 1348 году Ольгерд и великий князь московский помирились. Два года спустя мир был закреплен династическим браком: тверской князь Всеволод отдал за Ольгерда свою дочь Ульяну. На этом основании Тверь, не желавшая подчиняться Москве, стала постоянным союзником Вильни и искала у нее защиты.

Так случилось в 1368 году, когда московский правитель Дмитрий Иванович (названный позднее Донским) послал войска завоевывать тверские веси на правобережье Волги, а затем пригласил к себе в Москву тверского князя Михаила, арестовал его и бросил в темницу. Выйдя на волю, Михаил сразу же поспешил к Ольгерду с просьбой о заступничестве, тем более что Москва угрожала нападением на Тверь.

Готовясь к войне с Великим Княжеством Литовским, Дмитрий Иванович уже в 1367 году приказал срочно возводить в Москве «город каменный». Однако на границе долгое время было тихо. Только осенью 1368 года Ольгерд повел войска на Москву.

Хоругви двинулись из Витебска. Шли они скрытно и тихо, поэтому в Москве не сразу узнали об опасности. Получив известие, московский князь разослал по всей стране грамоты с приказом как можно скорее вести к столице собранных ратников.

Навстречу Ольгерду вышел воевода Дмитрий Минин, возглавлявший передовой полк, который был сформирован из москвичей и жителей близлежащих городов. В битве у Волока Дамского, недалеко от реки Троены, наши хоругви наголову разгромили это войско и пошли прямо на Москву. Не встречая больше никаких препятствий, Ольгерд вскоре появился у стен Кремля.

Великий князь московский с войском затворился в хорошо подготовленных для обороны укреплениях. Три дня и три ночи Ольгерд стоял под высокими стенами московской твердыни, но захватить ее было невозможно. С пленными и богатой добычей он покинул Москву и спокойно возвратился в Великое Княжество.

Осенью 1370 года Дмитрий Иванович вновь напал на Тверь, опустошил много городов и волостей. Тверской князь Михаил обратился за помощью к Ольгерду, и тот выступил во второй поход на Москву. Вместе со старым князем шли его сыновья и братья, а также смоленский князь Святослав, который вел смоленское войско. Задержавшись у Волока Дамского, хоругви Ольгерда подошли к Москве только в начале зимы.

Дмитрий Иванович опять закрылся в Кремле. После восьми дней осады начались переговоры о перемирии. Как сообщает летопись, великий князь московский прислал к Ольгерду своего боярина с предложением мира, так как не мог оказать ему серьезного сопротивления. Тогда Ольгерд сжалился над московским правителем, «любовь свою над ним учинил, из Москвы его не добывал и мир с ним взял». Вслед за этим Дмитрий Иванович выехал из укреплений и одарил Ольгерда золотом, серебром и другим богатством.

Во время той встречи, согласно летописи, Ольгерд сказал: «…хочу под городом твоим Москвою копье свое приклоните, и ту славу учинити, что великий князь Литовский, Русский и Жамойтский Ольгерд копье свое под Москвою приклонил». Сев на коня, он приблизился к Кремлю и дотронулся до него копьем. «Помни, что копье литовское стояло под Москвой», – обратился он к московскому князю на прощание.

Через некоторое время мирное соглашение было усилено новым династическим браком: брат великого князя московского женился на дочери Ольгерда Елене.

Однако мир держался недолго. В 1372 году тверской князь Михаил в очередной раз попросил у Вильни помощи в борьбе с агрессивной Москвой. Летом наше войско двинулось в третий поход на восток. И вновь до решающей битвы дело не дошло. Простояв несколько дней под Москвой, Ольгерд согласился на новое перемирие, так как именно в то время Великое Княжество Литовское вело трудную борьбу с немецким Орденом.

Кревская уния

Смерть великого князя Ольгерда вызвала глубокий внутренний разлад в Великом Княжестве Литовском.

Старшие сыновья Ольгерда не согласились с тем, что власть в Вильне перешла к Ягайле. Соглашение последнего с немецкими рыцарями привело к тому, что родной брат Ольгерда старый князь Кейстут в 1381 году занял Вильню, лишил своего племянника власти и арестовал его, но затем отпустил на свободу. А следующим летом уже Ягайло при поддержке немецкого рыцарства и виленских горожан захватил Кейстута и заточил его в башне Кревского замка, где 15 августа 1382 года князь был удушен. Сын же Кейстута, Витовт, смог бежать из неволи и нашел пристанище у крестоносцев в Мальборке.

Захватив великокняжеский престол, Ягайло вынужден был укреплять свою власть, так как его не признавали князья Андрей Полоцкий, Дмитрий Брянский и самый главный соперник – Витовт, который начал приводить на земли Великого Княжества войска рыцарей.

Только летом 1384 года Ягайло и Витовт пришли к соглашению. Витовт вернулся из Пруссии и получил свои Городенщину и Берестейщину. Однако Андрей Ольгердович вместе с подвластной ему Полотчиной отдался под покровительство Инфлянтского ордена. Таким образом, Великое Княжество оказалось в весьма сложной ситуации.

Ягайло искал союза с соседними государствами. Существовала возможность избрать сближение либо с Москвой, либо с Польшей. Еще в конце 1382 года Ягайло через свою мать Ульяну провел переговоры с Москвой и даже достиг с московским князем Дмитрием Ивановичем предварительной договоренности.

Предусматривалось, что Ягайло примет христианство восточного обряда и женится на дочери московского правителя Софии. Но когда Москва потребовала от него признать себя вассалом («младшим братом») князя Дмитрия и крестить в православие «всю Литву», в Вильне от такой перспективы отказались.

Ягайло находился в шатком положении, и преимущество было отдано блоку с Польшей, с послами которой велись переговоры еще в 1383 году. Уния Великого Княжества и Короны тогда отвечала интересам обеих сторон. Она позволяла объединить силы двух государств против общего врага – крестоносцев. Немецкая экспансия в Польше достигла угрожающих масштабов. Полякам важно было обеспечить спокойствие своих границ и со стороны Великого Княжества Литовского, так как литвины только за один поход в 1376 году вывели из Польши 23 тысячи пленных.

В перспективе польские магнаты рассчитывали, видимо, на свое доминирование в соседней державе. Их особенно привлекали земли Волыни и Подолья.

В январе 1385 года виленская делегация провела переговоры в Кракове, а летом поляки приехали в Великое Княжество.

Акт унии был подписан 14 августа в Беларуси, в княжеской башне Кревского замка. Ягайло получил право вступить в брак с польской королевой Ядвигой и стать королем Польши. С этой целью он обязывался принять католичество и крестить в него братьев, родственников и других подданных, освободить пленных христиан (поляков), выплатить 200000 флоринов за срыв соглашения о брачном союзе Ядвиги с Вильгельмом Габсбургом, вернуть захваченные территории и навсегда присоединить свои земли к Королевству Польскому.

Окончательное утверждение унии произошло в 1386 году, после того как Ягайло крестился на Вавельской кафедре в Кракове, вступил в брак с Ядвигой и 4 марта торжественно короновался. Официально он начал носить титул «короля Польши, верховного князя Литовского и дедича Русского».

С юридической стороны акт Кревской унии (кстати, некоторые исследователи считают этот документ более поздней фальсификацией, так как он был не известен при жизни Ягайлы и о нем нет упоминаний в белорусских летописях) означал инкорпорацию Великого Княжества Литовского в состав Польши. Однако на практике инкорпорировать такое сильное государство было невозможно. Благодаря политической активности недовольных унией общественных кругов Великого Княжества Литовского этот план так и не стал реальностью. Уже в 1386 году восстал князь Андрей Полоцкий, считавший, что после принятия католичества Ягайло не имеет права быть главой Великого Княжества.