Текст книги "Десять веков белорусской истории (862-1918): События. Даты, Иллюстрации."

Автор книги: Владимир Орлов

Соавторы: Геннадий Саганович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Основание Виленского университета

Это было первое высшее учебное заведение на территории Великого Княжества Литовского. Непосредственное отношение к ее основанию имел Орден иезуитов, создавший самую передовую для своего времени систему образования в Европе.

Первым ректором открытой по привилею великого князя Степана Батуры Виленской академии стал Петр Скарга, известный католический проповедник, писатель и полемист, который, кстати, хорошо владел белорусским языком и написал на нем ряд произведений.

Вначале Виленская академия имела теологический и философский факультеты, ас 1641 года – и юридический.

В 1586 году при академии была открыта типография.

С 1773 года, после постановления папы римского об упразднении Ордена иезуитов, академия перешла под управление Эдукационной комиссии (по сути, первого в Европе министерства образования) и в 1781 м была преобразована в Главную школу Великого Княжества Литовского. По сведениям университетского архива, ученые степени были присвоены тут 4076 лицам.

В 1803 году эта школа стала называться императорским Виленским университетом. В то время в нем существовали факультеты литературы и свободных наук, моральных и политических наук, медицинский и физикоматематический. Университет был центром Виленского учебного округа.

На протяжении всей его истории очень значительную часть студентов и преподавателей Виленского университета составляли выходцы из белорусских земель. В этом очаге науки читали лекции проповедник и оратор Петр Скарга; знаменитый новолатинский поэт, философ и теоретик литературы XVII века Мацей Казимир Сарбевский; его современник, блестящий знаток риторики Жигимонт Лауксмин; белорусский просветитель и астроном Марцин Пачобут Одленицкий; польский историк, автор крылатого призыва повстанцев 1830 года «За нашу и вашу свободу!» Иоахим Лелевель и другие ученые с европейским именем. Среди воспитанников университета – Симеон Полоцкий, выдающийся польский поэт Юлиуш Словацкий, литовский историк Симонас Даукантас, один из первых исследователей законодательных и летописных памятников Беларуси Игнат Данилович… Виленскими студентами были Адам Мицкевич, Ян Чачот, Томаш Зан, Игнат Дамейка, которые входили в разгромленные царской полицией тайные общества филоматов и филаретов.

В первой трети XIX века при Виленском университете действовали художественные кафедры гравюры, скульптуры, живописи и рисунка, где студенты получали серьезную подготовку для поступления в академии искусств. Здесь преподавали известные живописцы и графики Францишек Смуглевич, Ян Рустем, скульптор Казимир Ельский. Питомцами Виленской художественной школы были белорусские живописцы и графики Иосиф Олешкевич, Валентий Ванькович, Иван Хруцкий, Наполеон Орда, Генрих и Викентий Дмаховские. После насильственного присоединения Беларуси к Российской империи университет являлся мощным центром духовной оппозиции колонизаторам. Ряд виленских преподавателей и студентов приняли активное участие в национальноосвободительном восстании 1830–1831 годов. Это сыграло определяющую роль в закрытии университета царскими властями в 1832 году.

На основе бывших университетских факультетов были созданы Медицинско-хирургическая и Духовная академии, но через десять лет существования первую перевели в Киев, а вторую – в Петербург.

Василь Тяпинский издал белорусский перевод Евангелия

Акты XVI века свидетельствуют, что продолжатель дела Скорины белорусский гуманист и просветитель Василь Тяпинский (Амельянович) появился на свет в семье боярина Полоцкого повета в 1530-х или в начале 1540-х годов. Известно, что он участвовал в Инфлянтской войне, служил у подканцлера Астафея Валовича, который поддерживал реформационное движение и книгоиздательскую деятельность в Великом Княжестве Литовском.

По своим взглядам Тяпинский был близок к Сымону Будному. Вместе с ним он принимал участие в протестантских съездах, отстаивал права христианского государства вести справедливые войны против вражеских нашествий и тирании.

Главным делом жизни Василя Тяпинского стало просвещение народа.

Ради этого он взялся за перевод на белорусский язык Евангелия и на собственные деньги основал в своем имении Тяпино (теперь Чашникский район) типографию. Эта трудная и кропотливая работа требовала больших средств, которых просветитель не имел. По его признанию, он смог перевести и напечатать только тексты Евангелий от Матфея и Марка и частично от Луки. Просветитель намеревался издать и Катехизис, однако этот план остался нереализованным.

«Евангелие» Василя Тяпинского напечатано в два столбца – на церковнославянском и белорусском языках с многочисленными толкованиями и ссылками на источники. Удачное оформление инициалами и орнаментами напоминает виленские издания Скорины.

Выдающимся памятником нашей литературы является предисловие к Евангелию, которое дошло до нас в рукописи и хранится в Петербургской библиотеке имени Салтыкова-Щедрина. Ни в каком ином предисловии к белорусским книгам того времени мы не встретим такой, как у В. Тяпинского, гражданской пламенности и остроты. Просветитель взволнованно пишет о необходимости культурного подъема и сплоченности белорусов – своего «славного народа» – перед угрозой полонизации. Он отстаивает право на образование на родном языке, а тем, кто отрекся от «науки в слове своем», дает совет вспомнить братьев Кирилла и Мефодия, ставших гордостью славянской культуры.

Тяпинский призывает светских и духовных властителей сохранять традиции и обычаи предков, «Бо а хто богобойный не задержить, на такую казнь божию гледечи, хто бы не мусил плаката, видечи так великих княжат, таких панов значных, так много деток невинных, мужов з жонами в таком зацном руском, а злаща перед тым довстипном, учоном народе езыка своего славнаго занедбане а просто взъгарду, с которое за покаранем Панским оная ясная их в слове Божьем мудрость, а которая им была, праве, яко врожоная, гды от них отишла, на се месце на тых мест такая оплаканая неуметность пришла, же вжо некоторые и писмом се своим, а злаща в слове Божем встыдают?!»

С возмущением он пишет о необразованности и ренегатстве православного духовенства, которое отказывалось от родного языка, считая его слишком грубым для храма, в то время как само плохо владело принятым в богослужении церковнославянским, а своих детей отправляло учиться в польские школы. Обращаясь к истории, просветитель утверждает, что славяне дали пример другим европейским народам, когда «своим влосным езыком от так давного часу слово Боже выложили».

Предисловие дышит патриотизмом автора, который отдает Отчизне свои силы и «убогую маетность», чтобы не дать ей погибнуть в темноте и невежестве. Большинство белорусов исповедывало в то время православие. Василь Тяпинский был протестантом, но как подлинный гуманист поднялся до понимания того, что религиозные взгляды – это частное дело каждого человека, но забывать о национальных интересах он никогда не имеет права.

Открытие Полоцкого иезуитского коллегиума

Появление в Полоцке монахов Общества Иисуса связано с обетом Степана Батуры: во время тяжелой осады города он дал слово в случае победы основать там иезуитский монастырь. 2 июля 1580 года состоялась закладка иезуитского коллегиума, на которой присутствовал сам монарх. Ректором стал знаменитый церковный и политический деятель Петр Скарга. В первый учебный год пришло только пять учеников, но скоро барьер недоверия был сломан, и в коллегиум поступили даже сыновья православного епископа Феофана и убежденного кальвиниста воеводы Миколая Дорогостайского.

Иезуитские школы Беларуси, как и всего мира, руководствовались принятым Генеральной конгрегацией Ордена в 1581 году документом под названа «Способ и порядок обучения», в осн< которого лежали труды прогрессивных педагогов эпохи Ренессанса, а так принципы деятельности Парижского других европейских университетов.

Общество Иисуса создало лучшую для своего времени систему образования. Отцы-иезуиты учили бесплатно, требовали от школяров быть католиками от рождения либо менять веру; не обязательно было принадлежать к шляхетскому или духовному сословию: коллегиумы охотно принимали детей горожан и крестьян.

Учеба в коллегиуме начиналась с пятиклассной гимназии, где существовали классы грамматики, поэтики и риторики. Здесь воспитанники в совершенстве овладевали латинским и древнегреческим языками. Пока ученики не вполне свободно ориентировались в латыни, преподавание (до середины XVII век; велось по-белорусски. В учебном процессе действовал принцип концентрации требовавший от учителя сосредоточиться на уроке только на одной проблем! Принцип практичности предусматривал использование усвоенных знаний жизни. Завершив тему, ученики писал по ней письма и стихи, выступали с речами и ставили спектакли. Перегружать воспитанников запрещалось. Дневная норма учебного материала во втором классе состояла из одного правила, четырех предложений античного писателя. Ученики младших классов начинали с диктантов, которые переводили на родной язык, а затем делали перевод исправленного учителем текста вновь на латынь.

Закончив гимназию, можно было учиться дальше на 3-годичном курсе философии, а также на 4-годичном теологическом, но сюда имели право поступать только члены и кандидаты Ордена. Фундаментом философского курса служили трактаты Аристотеля, теологического – труды Фомы Аквинского.

В середине XVIII века в Беларуси, кроме Полоцкого, существовали еще восемь иезуитских коллегиумов, которые можно считать высшими учебными заведениями гуманитарного типа. Полоцкий коллегиум относился к так называемым полным и отличался от университета тем, что не имел автономии и права присуждать научные степени.

При коллегиуме обязательно существовал театр. В Полоцке он был основан в 1585 году. Репертуар театров состоял из пьес на античные и библейские темы, сюжеты из отечественной истории. Орденское руководство очень внимательно следило за театрами, приказывая ректорам постоянно обновлять репертуар, «дабы зрители избежали скуки». В начале XIX века Полоцкий театр ставил спектакли на латинском и французском языках, а также попольски, причем персонажи из числа простых людей говорили на сцене по-белорусски.

В Полоцком коллегиуме читал университетские курсы поэтики и риторики философ и поэт-латинист Мацей Казимир Сарбевский (1595–1640), который первым из славян был увенчан на Капитолийском холме в Риме лавровым венком и назван «христианским Горацием». Тут преподавал риторику его современник Жигимонт Лауксмин, чья книга «Практическое красноречие» после выхода в нашей стране выдержала одиннадцать изданий в Вене, Мюнхене, Праге, Франкфурте… В числе педагогов был белорус Марцин Пачобут-Адляницкий – будущий ректор Виленского университета, член Королевского астрономического общества в Лондоне.

Высокий взлет Полоцкий коллегиум пережил в последней четверти XVIII века, когда Орден иезуитов, запрещенный папой Климентом XIV, сохранился с разрешения Екатерины II только в Беларуси, а Полоцк стал орденской столицей. Среди иезуитов, съезжавшихся сюда со всего света, было много выдающихся ученых, педагогов, художников и литераторов. Должность профессора теологии и архитектуры в коллегиуме занимал талантливый итальянский проповедник, живописец и зодчий Каэтан Анджиолини. Полоцким студентам читал лекции доктор Сорбоннского университета историк и археолог Дидье Ришардо, владеющий многими языками. Профессором коллегиума, а затем и генералом Ордена был словенец Габриель Грубер, с именем которого связано оборудование астрономического, физического, минералогического и других кабинетов, а также создание картинной галереи и музея, открытого в 1787 году. Музей располагал множеством художественных изделий из драгоценных металлов, кораллов и янтаря, имел уникальные нумизматическую и археологическую коллекции, оружие разных времен и народов, древние рукописи. В картинной галерее находились произведения Рубенса, копии полотен Рафаэля и Тициана, две тысячи гравюр…

Программа 1796 года свидетельствует, что тогда здесь изучали белорусский, русский, французский и немецкий языки, историю, физическую и политическую географию, алгебру, теоретическую и практическую механику и гидравлику, гражданскую и военную архитектуру, теорию живописи, баллистику, пиротехнику и различные ремесла. На философском курсе преподавались этика и психология, логика, онтология (учение о бытие), этиология (медицинская наука о причинах и условиях возникновения болезней), космология, астрономия, экспериментальная физика, оптика, высшая математика. По сравнению с иезуитскими школами учебные заведения царской империи были настолько примитивны, что российская знать, чтобы дать детям приличное образование, часто привозила их в Беларусь.

Выпускником Полоцкого коллегиума был один из зачинателей новой белорусской литературы Ян Барщевский, автор знаменитой книги «Шляхтич Завал ьня, или Беларусь в фантастических рассказах». Здесь учился известный польский писатель и историк Никодим Мусницкий. Среди воспитанников коллегиума – белорусский художник Валентий Ванькович, российский скульптор и гравер Федор Толстой. В энциклопедии вошло и имя Кароля Карицкого – доктора философии, профессора Виленской академии и ректора Несвижского коллегиума. Степень доктора философии имел питомец полоцких иезуитов Францишек Папроцкий, который был издателем и редактором «Литовского курьера» – первого в Княжестве информационного еженедельника.

В 1812 году коллегиум был преобразован в академию со всеми правами университета.

Поход Северина Наливайко на Беларусь

В тот год украинский казацкий атаман Северин Наливайко с двухтысячным отрядом ходил в богатые земли Трансильвании и Молдовы. Возвращаясь, атаман повернул на владения польского канцлера Яна Замойского и опустошил их. В ответ Замойский направил против Наливайко большое войско реестровых казаков гетмана Рыгора Лабады. Наливайко вынужден был спасаться. Взяв 7 тысяч казаков, он двинулся на Беларусь.

Уже в октябре 1595 года Северин Наливайко занял первый белорусский город – Петриков. Оттуда направился на Слуцк. По пути казаки занимались грабежами и насилием. Атаман поддерживал связь с московским послом. Награбив достаточно богатства, он, видимо, намеревался уйти в Московию.

6 ноября Наливайко вступил в Слуцк. Как ему удалось овладеть этим городом – доныне остается загадкой. Захватить подобную крепость казаки были не в силах. Вероятнее всего, кто-то открыл им городские ворота после написанного Наливайко письма с просьбой впустить его в город. Простояв в Слуцке три недели, атаман облегчил кошельки мещан на 5 тысяч грошей, набрал вдоволь всякого добра и, прихватив почти вес слуцкий арсенал (12 пушек, 80 гаковниц, 700 ручниц), оставил город. Казаки пошли на Омговичи, откуда направились к Бобруйску, но не дошли и по вернули на богатый и близкий к границе Могилев. Оттуда можно было лег ко перейти под опеку московской царя.

Сами могилевчане достаточными силами для обороны не располагали. Ош просили поддержки у гетмана Кришто фа Радзивилла, однако помощь не успела вовремя: в декабре Наливайко взял Могилев штурмом. Казаки жестоко рас правились с городом. Как сообщает летопись, они выжгли большую часть Могилева, в том числе две православны» церкви, ограбили и убили многих жите лей: «мещан, бояр, людей зажиточных как мужчин, так и женщин, детей малых побили, посекли, понасильничали добра также множество позабирали и: домов и лавок».

Две недели Наливайко стоял в Могилеве. Тем временем под Игуменом собралось наконец шляхетское войско – несколько тысяч ополчения Великогс Княжества Литовского. На казаков егс повел речицкий староста Миколай Буйвид. Отряд Наливайко занял удобную для обороны Ильинскую гору у Буйницкого поля. Поставив возы в несколько линий, он образовал замкнутый лагерь.

Битва началась утром и продолжалась до вечерней темноты. Шляхта несколько раз бросалась на штурм лагеря, но казаки легко отражали ее залпами огнестрельного оружия, которое имели в достаточном количестве. Когда стемнело и битва прервалась, Наливайко оставил позиции и лагерем начал отступать вниз по Днепру – на Быхов, затем на Рогачев и Речицу. Войско Буйвида преследовало казаков вплоть до Рогачева, но ничего не могло сделать и повернуло на Менск.

Тогда же на юго-востоке Беларуси появился другой загон украинских казаков, приведенный атаманом Шавулой. Разграбив окрестные деревни и шляхетские имения, он остановился на зиму в Пропойске.

Наливайко же, также «творя шкоду великую», двигался вдоль Припяти, поочередно занимая Давыд-Городок, Лахву, Пинск. К весне 1596 года он ушел на Украину, где его загон был разгромлен государственным войском. Сам Наливайко был схвачен и выслан в Польшу, где его четвертовали.

Позднее официальные российские историки стали утверждать, что поход Наливайко был вызван принятием унии, что казачий атаман защищал православную церковь и что это было крупное антифеодальное восстание в Беларуси.

Деулинское перемирие

В начале XVII в. Речь Посполитая развязала против Московского государства войну, длившуюся с перерывами почти пятнадцать лет. Она началась под флагом Дмитрия Самозванца.

Московское боярство и горожане, недовольные царем Борисом Годуновым, поддержали интервенцию. Благодаря этому Самозванец вошел в Москву и занял царский престол, но впоследствии погиб в результате бунта.

В 1607 году, когда появился второй Дмитрий Самозванец, состоялся новый поход на Москву. Вновь московская оппозиция царю искала поддержки в соседней Беларуси, вербовала белорусскую шляхту, привлекала на свою сторону крестьян. Среди добровольцев в походе участвовало немало православных шляхтичей из Могилева, Мозыря, Кричева и других белорусских городов. Через год армия Самозванца стояла у стен столицы и контролировала добрую половину Московского государства. Тогда же из Беларуси на восток двинулся отряд Яна Сапеги, а в 1609 году под Смоленском появился сам король и великий князь Жигимонт III с 20-тысячным войском.

При активной поддержке московского боярства силы Речи Посполитой в 1610 году вошли в Москву, затем штурмом овладели Смоленском. Жители Москвы признали принца Владислава своим монархом. Только два года спустя благодаря широкому освободительному движению, возглавленному Пожарским и Мининым, удалось освободить Москву.

Однако этим борьба не закончилась, и страны еще долго находились в состоянии войны. Жигимонт Ваза пытался вернуть своему сыну Владиславу московский престол. С этой целью мобилизовывались силы в Великом Княжестве и готовился новый поход.

В 1617 году гетманы Хадкевич и Гасевский снова попытались дойти до Москвы. Вновь интервенцию поддержали широкие круги оппозиции московскому царю, в частности «вольное» казачество. Однако продолжительная война истощила силы обеих сторон. В тех условиях Великое Княжество и Польское Королевство предложили Москве подписать перемирие.

Переговоры начались в ноябре 1618 года в деревушке Деулино, неподалеку от Троице-Сергиева монастыря. Московскую делегацию возглавляли бояре Ф. Шереметьев, Д. Мезецкий, окольничий А. Измайлов и другие, а уполномоченными Речи Посполитой были Л. Сапега, А. Гасевский, А. Новодворский. Обе делегации не скупились на взаимные обвинения в «неправдах», и это осложняло переговоры.

Гасевский сетовал, что московская сторона оттягивает к Ржеву и Торопцу бельские и велижские волости и что за эти границы может пролиться еще много крови. Возникали тупиковые ситуации, и однажды послы Великого Княжества уже собрались покинуть Деулино, но московские бояре убедили их остаться и завершить переговоры.

Соглашение было подписано в Деулине 1 декабря. Оно объявляло мир на 14 лет и 6 месяцев. Согласно принятым условиям, к Великому Княжеству Литовскому отходили громадные территории – Смоленщина, Черниговщина и Новгород-Северская земля с тремя десятками городов.

Предусматривался обмен пленными. Когда князю Ивану Шуйскому и Василию Янову, находившимся в обозе Владислава Жигимонтовича, предложили возвратиться в Москву, те ответили, что они целовали крест принцу. Летом 1619 года на речке Поляновка произошел обмен узниками. По одному мостику к своим перешел отец царя Филарет, московские бояре и множество ратников, по другому – «литовский полон».

Деулинское перемирие 1618 года положило конец долгой опустошительной войне, плацдармом которой служила Беларусь, и на несколько десятилетий соединило в одно целое этнические белорусские земли.