Текст книги "Десять веков белорусской истории (862-1918): События. Даты, Иллюстрации."

Автор книги: Владимир Орлов

Соавторы: Геннадий Саганович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Иван Луцкевич

Его справедливо называют одним из отцов белорусского возрождения.

Родившись в семье повстанца 1863 года, боровшегося свободу Речи Посполитой, Иван Луцкевич стал борцом за независимую Беларусь. Известно, что в юные годы на его взгляды оказали значительное влияние произведения Францишка Богушевича и Винцента Лунина Марцинкевича.

Во время учебы в Менской классической гимназии 16-летний Иван вместе с младшим его на три года братом Антоном основали кружок, участники которого были захвачены идеей национальной и социальной справедливости.

Окончательно убедиться в том, что они – белорусы, братьям помогла встреча с преданным тружеником Возрождения писателем и художником Карусем Каганцом (Казимиром Кастровицким).

В 1902 году братья Луцкевичи поступили в Петербургский университет: старший – на юридический факультет, младший – на физико-математический. Впоследствии Иван учился в Московском археологическом институте, а Антон получил образование юриста в Дерптском университете. Вместе с единомышленниками из Петербурга и Вильни сыновья повстанца стали членами Белорусской Революционной Грамады. Молодые революционеры ставили своей целью борьбу против царизма, за демократическую Россию и автономию Беларуси, за передачу крестьянам помещичьей, церковной и казенной земли, за права белорусского языка.

В конце 1903 года состоялся учредительный съезд Белорусской Социалистической Грамады (БСГ). Иван Луцкевич стал ее подлинным лидером, а Антон – главным идеологом и публицистом партии.

Белорусские социалисты активно участвовали в революционных событиях того времени. Именно Иван Луцкевич под видом заказчика явился после известного Курловского расстрела в Менске на фабрику Якобсона, гудок которой дал сигнал к всеобщей стачке протеста.

В доме Луцкевичей прятали оружие, запасаемое для боевых групп Грамады. Сведения об этом дошли до полиции. Иван с братом вынужден был тайно выехать в Вильню и перейти на нелегальное положение, взяв псевдоним Иван Михальчук.

В бывшей столице Великого Княжества Иван Луцкевич принял участие в создании первой легальной белорусской газеты «Наша Доля», а затем совместно с братом и социалистом Александром Власовым основал новое издание – «Нашу Ніву», которая сыграла исключительную роль в национальном возрождении, сплотив вокруг себя лучшие силы интеллигенции.

Иван Луцкевич участвовал в создании в 1913 году в Вильне Белорусского издательского товарищества, просуществовавшего около двадцати лет до закрытия польскими властями. Здесь увидели свет книги Максима Богдановича, Максима Горецкого, Натальи Арсеньевой, Констанции Буйлы, Владимира Жилки…

В годы немецкой оккупации западных земель Беларуси в период Первой мировой войны Иван Луцкевич предпринимал шаги по созданию профессионального союза белорусских учителей.

Он имел непосредственное отношение к открытию двухсот начальных школ с преподаванием на родном языке, а также белорусских учительской семинарии и курсов. По его инициативе 1 января 1919 года открылась Виленская белорусская гимназия.

Громадные плоды принесла самоотверженная научная деятельность Ивана Луцкевича. Археологические и этнографические исследования, изучение Аль Китаба – написанной арабским письмом по-белорусски мусульманской книги-молитвенника, основание в Вильне Белорусского научного общества… Это все он, Иван Луцкевич.

В заботливо собранной им коллекции древностей находились раритеты, которые считал бы за честь иметь в своей экспозиции любой всемирно известный музей. Это собрание пополнялось любителями старины и стало основой открытого в 1921 году в Вильне Белорусского музея.

Его посетители восхищались древними иконами и слуцкими поясами, полотнами средневековых живописцев и произведениями народных резчиков. Богатством отличались собрания монет и древних печатей – в том числе полоцких князей Всеслава Чародея и Бориса, великого князя Миндовга. В коллекции рукописей и старопечатных книг сберегался Статут Великого Княжества Литовского, «Біблія» Скорины, «Мужыцкая прауда» Калиновского. Архив музея располагал практически всеми документами по истории национального движения начала XX века, а библиотека насчитывала около 15 тысяч томов. Собранные Луцкевичем культурные и исторические сокровища вдохновляли Янку Купалу, Змитрока Бядулю, Максима Горецкого. Осмотрев эти коллекции, Максим Богданович восхищенно заметил: «Это – фундамент нашего возрождения. Это и через тысячу лет будет свидетельствовать о нас».

Иван Луцкевич одним из первых осознал необходимость государственной самостоятельности Беларуси и вместе с братом стал инициатором провозглашения незвиси мости Белорусской Народной Республики (БНР).

Он не жалел себя. Тяжело больной туберкулезом, попрежнему самоотверженно работал, и когда в 1919 году друзья отвезли его на курорт в польское Закопане, было уже поздно.

Антон Луцкевич продолжал дело брата. Он возглавлял правительство БНР и ее Наивысшую Раду. В 20—30-х годах руководил Виленским научным обществом и музеем имени И. Луцкевича, преподавал в Белорусской гимназии, пользовался заслуженной славой талантливого публициста и литературного критика, писавшего преимущественно под псевдонимом Антон Навина. Закончил свою жизнь в застенках НКВД.

Привезенный из Польши прах Ивана Луцкевича в 1991 году перезахоронен на виленском кладбище Росы.

Янка Купала

Будущий поэт родился в фольварке Вязынка (нынешний Молодечненский район) как раз в день древнего белорусского праздника Купалье, что впоследствии и повлияло на выбор литературного псевдонима (настоящее имя – Иван Луцевич).

Родители поэта были арендаторами. После смерти отца в 1902 году молодой Янук узнал вкус хлеба, заработанного собственным трудом, – занимался хозяйством, был домашним учителем – «дарэктарам», писарем судебного следователя в Радашковичах, младшим приказчиком и помощником винокура в помещичьих имениях… Он успел закончить Белорусское народное училище, занимался на известных в то время общеобразовательных курсах А. С. Черняева в Петербурге (1909–1913), в московском университете Шанявского (1915), однако главным его «университетом» стала жизнь народа – полная непростых забот, но всегда проникнутая верой в лучшую долю, мечты о которой звучали в знакомых Купале с детства песнях и сказках, легендах и преданиях, во всем богатейшем в славянском мире белорусском фольклоре.

Писать он начал попольски, но вскоре пришло понимание, что наиболее полно и глубоко выразить себя можно только на родном языке. Первое известное литературоведам белорусское стихотворение Купалы «Мая доля» датируется 1904 годом, первое опубликованное – «Мужык» увидело свет в мае 1906-го в менской газете «Северо-Западный край». Первый сборник «Жалейка» вышел в 1908 году в Петербурге. Вслед за ним появились «Гусьляр» (1910), «Шляхам жыцьця» (1913).

Особую роль в жизни и творчестве поэта сыграл виленский период, когда Купала в 1908–1909 годах вначале сотрудничал в «Нашай Ніве», а затем, в 1914—1915-м, являлся ее редактором, находясь в самой гуще национального движения.

Купале предначертано было стать одним из основателей современной белорусской литературы и литературного языка, создать подлинную летопись народной жизни, где ярко отразились национальный характер и мироощущение белорусов на переломных исторических рубежах XX века.

Вершина творчества поэта – дооктябрьская лирика с ее глубинной народностью и романтизмом, с драматизмом переживаний и особенным богатством оригинальных тем и художественных образов. Купала создал своеобразный художественный портрет Молодой Беларуси – этой «сакалшай сямі», которая чутко вслушивается в «вольны вецер вольных песень» и всей душой верит, што «не запне край забраны». Патриотизм поэта наиболее ярко проявляется в философскоисторических произведениях «На Дзяды» и «На куцьцю». Классикой стали и его фольклорноромантические поэмы «Курган», «Бандароуна», «Яна і я»… Купала – один из создателей богатой традиции белорусской пейзажной и любовной лирики.

Комедия «Паулшка» и драма «Расюданае гняздо» Янки Купалы являются родоначальниками этих жанров в белорусской драматургии. До сих пор не потеряли своей актуальности дореволюционные публицистические произведения поэта, которые будили национальные чувства, утверждали огромную созидательную силу родного слова, – «Вера і нацыянальнасьць», «Чаму плача песьня наша?», «Ш маем мы права выракацца роднай мовы?» Перу Купалы принадлежат и блестящие образцы переводов – прозаический и стихотворный «Слова о полку Игореве», поэм и стихов А. Мицкевича, Т. Шевченко, А. Пушкина, В. Сырокомли, М. Конопницкой, Ю. Крашевского.

Семьдесят лет официальное белорусское литературоведение стремилось доказать, будто бы Янка Купала «радостно приветствовал Великую Октябрьскую революцию и органически воспринял идеи социализма и ленинскую национальную политику». В действительности все было иначе. Поэт прекрасно понимал, что большевики постепенно превращают Беларусь в полигон для своих преступных социальных экспериментов, с болью наблюдал, как в русификаторских волнах захлебывается не подкрепленная общей демократизацией жизни политика белорусизации. Да, из-под его пера в 20-е годы порой выходили отмеченные искусственным пафосом стихотворные поделки наподобие посвященной десятилетию «Великого Октября» поэмы «3 угодкавых настрояу». Но одновременно Купала был автором запрещенной к постановке пьесы «Тутэйшыя», а в 1926 м, спустя год после присвоения ему звания народного поэта, написал стихотворение «Акоу паломаных жандар»:

Акоу паломаных жандар, Сл/унём зарыушыся у нару, Сядзшь расейск/ чынадрал, «Слуга оцечаству, пару».

Былых не вы/оп'чаш вякоу, I ты, Масквы кароннай гразь, Парваных не скуеш акоу, Зякой брахнёю н/вылазь/

Уже в конце 20-х годов над Купалой нависла опасность ареста. Его начали вызывать на допросы в ГПУ, обвиняя в том, что он – руководитель и идеолог контрреволюционного «Саюза Вызваленьня Беларусі». В ноябре 1930 года поэт, спасаясь от издевательств, предпринимает попытку самоубийства, но врачам удается спасти ему жизнь. После этого большевистские власти сфабриковали от его имени так называемое «Открытое письмо», где Янка Купала будто бы отрекается от «нашашусюх» традиций возрождения и независимости. Но даже духовно сломленный поэт представлял опасность, и в июне 1942 года сталинские мастера заплечных дел организовали в Москве его убийство.

Якуб Колас

Малой родиной Якуба Коласа (настоящее имя – Константин Мицкевич) была принеманская деревня Акинчицы, которая теперь находится в границах города Столбцы. Родился будущий народный поэт в семье лесника.

Закончив в 1902 году Несвижскую учительскую семинарию, Константин Мицкевич работал учителем вначале на Пинщине, а затем вблизи Смолевич под Менском. В июле 1906 года он участвовал в нелегальном учительском съезде в деревне Миколаевщина, за что лишился должности. После этого некоторое время работал в газете «Наша Шва», в частной школе, но в сентябре 1908 года за участие в съезде учителей и нелегальную деятельность был осужден царским судом к трем годам заключения. Возвратившись на свободу, преподавал в Пинском приходском училище, а с сентября 1915-го служил в армии. В 1916 году К. Мицкевич закончил в Москве Александровское военное училище и около двух месяцев находился на Румынском фронте в звании прапорщика. В то время он был уже известным белорусским литератором.

Писать стихи Колас начал очень рано, причем вначале порусски. Литературоведам известны более пятидесяти ранних произведений поэта, датированных 1898–1906 годами. В тех стихотворениях и в первом прозаическом опыте «Наша сяло, людзі і што робщца у сяле» чувствуется значительное влияние классической русской литературы. Дебют Коласа как белорусского поэта состоялся в сентябре 1906 года, когда первая легальная белорусская газета «Наша Доля» поместила его стихотворение «Наш родны край».

В 1910 году вышел поэтический сборник «Песьж жальбы», через два года – «Апавяданьж», еше через два – «Родныя зьявы»… В поэзии Коласа органически сочетаются лирика и эпос. Герои его реалистических стихотворений – простые люди. Колас пишет преимущественно о жизни деревни с ее трудными заботами и скромными радостями.

Он становится одним из зачинателей белорусской художественной прозы, с первых своих прозаических произведений стремится к напряженности действия, проникновению в человеческую психологию. В аллегорических «Казках жыцьця» Я куб Колас достигает высокого художественного обобщения разнообразных жизненных явлений.

1911 год в творческой биографии писателя отмечен началом работы над поэмами «Новая зямля» и «Сымонмузыка», которые были завершены более чем через десятилетие и стали вершиной творчества Коласапоэта. Во многом автобиографическая «Новая зямля» – настоящий эпос, где героем является белорусский народ на изломе XIX–XX веков. Романтическая поэма «Сымон-музыка» посвящалась вечным проблемам взаимоотношений общества и художника, который жаждет совершенства и ищет смысл жизни.

Плодотворными были в жизни Коласа и 20-е годы, когда белорусская интеллигенция искренне поверила в возможность национального возрождения. Именно в то время наряду с поэмами, сборниками стихов и рассказов выходят в свет крупные прозаические произведения – основанные на автобиографическом материале повести «У палескай глушы» и «У глыбі Палесся», ставшие первой и второй частями законченной уже после Второй мировой войны трилогии «На ростанях». Главный ее герой учитель Андрей Лобанович олицетворяет представителя той части белорусской демократической интеллигенции, которая на пороге XX века жила мечтами об освобождении Родины и преобразовании жизни на более справедливых началах.

Перу Якуба Коласа принадлежат также известная повесть «Дрыгва» («Трясина»), посвященная борьбе белорусов с польской интервенцией, ряд пьес и публицистических произведений. В годы Второй мировой войны главной темой творчества писателя стала тема сопротивления гитлеровским захватчикам.

Велики заслуги Коласа в области детской литературы и педагогики. Он – автор учебников «Другое чытаньне для дзяцей беларусаў» (1909) и «Мэтодыка роднае мовы» (1926). Высоким уровнем мастерства отличаются его лучшие переводы из Т. Шевченко, А. Мицкевича, А. Пушкина. Коласа заслуженно считают одним из основателей нашей современной изящной словесности и белорусского литературного языка.

На протяжении всей жизни писатель занимался также научной и общественно-политической деятельностью. Наиболее значительные результаты она принесла в 20-е годы, когда Колас был членом Института белорусской культуры, а затем – вице-президентом Академии наук БССР.

Умер народный поэт Беларуси Якуб Колас в 1956 году.

Вацлав Ластовский

Родные места Ластовского – Дисненщина, где в застенке Колесников жили его родителиарендаторы. Имея за спиной только начальную школу, он сумел путем самообразования получить блестящие гуманитарные знания, развить свой талант литератора и историка.

Начиная с 1906 года Вацлав Ластовский жил в Вильне, являлся членом Белорусской Социалистической Грамады.

В 1909-м он стал секретарем издаваемой в Вильне еженедельной белорусской газеты «Наша Ніва». На ее страницах часто появлялись его горячие публицистические статьи, рассказы и стихи, подписанные псевдонимами Юры Верашчака и Власт.

Его перу принадлежит историкофантастическая повесть «Лябірынты», которую можно считать первым фантастическим произведением в белорусской литературе.

Глубоко убежденный, что национальное возрождение невозможно без возвращения народу правды об его истории, Ластовский основательно изучает прошлое белорусов и в результате пишет «Кароткую псторыю Беларуси, которая была впервые напечатана в «Нашай Ніве», а в 1910 году вышла отдельной книгой.

В предисловии к ней автор подчеркивал: «Псторыя – гэта фундамент, на которым будуецца жыццё народа. I нам, каб адбудаваць свае жыццё, трэба пачаць з фундаменту, каб будынак быу моцны. А фундамент у нас важны, псторыя наша багата: «жатва многа, а делатель мало», як кажа Святое Пісанне. Поле пустое, бо сыны Бацькаушчыны нашай к чужым у наймпы пайпш, чужыя гумны і засею багацяць!.. Працу гэтую ахвярую сыном маладой Беларуси каб хаця з гэтай кароткай і няпоунай працы магат пазнаваць псторыю Бацькаушчыны у сваей роднай мове».

В 1916–1917 годах он редактировал в Вильне общественнополитическую и литературную газету национальнодемократического направления «Гоман». Активно работал в Белорусской Социалистической Грамаде, борясь за национальную самостоятельность Родины. Он был одним из политиков, стоявших у истоков провозглашенной 25 марта 1918 года независимой Белорусской Народной Республики (БНР), а в декабре 1919-го возглавил ее Раду министров.

Ластовский неоднократно выступал в защиту растоптанной болльшевиками белорусской государственности перед Лигой Наций.

Правительство БНР нашло пристанище в соседней Литве. Ластовский был редактором белорусского журнала «Крывіч», выходившего в Ковне (Каунасе). Там увидели свет его знаменитые труды «Раайскакрыусю (беларусю) слоушк» и «Історыя беларускай (крыускай) УНІІ», в которой дано описание манускриптов и печатных изданий с конца X до начала XIX века.

В середине 20-х годов он отошел от активной политической деятельности. Поездка в Менск на международную научную конференцию в 1926 году оставила у Вацлава Ластовского впечатление, что правительство БССР действительно увлечено делом национального возрождения и создает благоприятные условия для работы научной и творческой интеллигенции. В следующем году бывший премьер по примеру некоторых других деятелей БНР возвратился в Беларусь.

Сначала он работал директором Белорусского государственного музея. Под его руководством плодотворно проходили сбор и изучение исторического наследия. Только один пример: благодаря усилиям Ластовского была найдена и перевезена в Менск национальная святыня белорусов – крест преподобной Евфросинии Полоцкой.

С 1928 года Вацлав Ластовский – академик и непременный секретарь Белорусской Академии наук.

Но времени для труда на благо Беларуси у него оставалось совсем мало. Над белорусской интеллигенцией уже был занесен кровавый топор сталинских репрессий. 21 июля 1930 года Ластовского арестовали и через десять месяцев тюремного заключения, допросов и пыток выслали в Саратов. 23 января 1938 года пуля большевистского палача оборвала жизнь великого сына белорусского народа. Верность своему долгу интеллигента и ученого он сохранил до конца.

Один из известных деятелей белорусского зарубежья Янка Станкевич писал о Ластовском: «Он посвятил себя всего возрождению белорусского народа, принадлежа к тем немногим, которые не только всей душой были преданы делу белорусскому, но и все время свое отдавали ей».

Журнал «Гомон», орган белорусской фракции «Народной воли»

Весной 1881 года мир облетело эхо взрыва, прозвучавшего на набережной Екатерининского канала в Петербурге. 1 марта в столице Российской империи был убит царь Александр II. Приговор революционеров-народовольцев привел в исполнение сподвижник Софьи Перовской и Андрея Желябова двадцатипятилетний белорусский шляхтич Игнат Гриневицкий.

Мечты о новом обществе, основанном на принципах свободы, равенства и братства, увлекли юношу еще в гимназические годы. Поступление в петербургский Технологический институт и незаурядные научные способности обещали ему в будущем спокойную независимую жизнь и возможность блестящей карьеры. Но он сделал иной выбор.

Вступив в 1879 году в «Народную волю», Гриневицкий принимает активное участие в революционных кружках, собирает средства на нужды политических заключенных, распространяет подпольную литературу и сотрудничает в «Рабочей газете», работает в «небесной канцелярии» – нелегальном паспортном столе, где фабриковались необходимые революционерам документы. Одновременно он, сторонник террористических методов борьбы, входит в группу, которая изо дня в день следила за выездами царя, готовя его убийство.

Было бы ошибкой видеть в Гриневицком личность второстепенную, человека, оказавшегося в решающий момент в нужном месте в результате случайных обстоятельств. Такой точке зрения противоречит сама его жизнь, до конца принесенная в жертву идее справедливого переустройства мира, которая породила не только примеры высокого героизма, но – как нам хорошо известно – и неслыханную ранее волну кровавого террора.

Накануне террористического акта он составил свое завещание, где писал:

«Александр II должен умереть. Дни его сочтены.

Недалекое будущее покажет: мне или другому придется нанести последний удар, эхо которого разнесется по всей России и отзовется в самых далеких ее уголках.

Он умрет, а вместе с ним умрем и мы, его враги, его убийцы.

Это необходимо ради свободы, ибо в результате значительно пошатнется то, что хитрые люди называют правлением – монархическим, неограниченным, а мы – деспотизмом…

Что будет дальше?..

Много ли еще жертв потребует наша несчастная, но дорогая родина от своих сыновей для своего освобождения? Я боюсь… меня, осужденного на смерть, человека, одной ногой стоящего в могиле, пугает мысль, что впереди борьба заберет еще много жертв, а еще больше – последняя смертельная битва с деспотизмом, которая, я убежден, уже не очень далеко и которая зальет кровью поля и нивы нашей родины, ибо – к сожалению! – история показывает, что роскошное древо свободы требует человеческих жертв.

Мне не придется участвовать в последней борьбе. Судьба осудила меня на раннюю гибель, и я не увижу победы, не буду жить ни дня, ни часа в светлую годину победы, но считаю, что своей смертью сделаю все, что должен был сделать, и большего от меня никто, никто на свете требовать не может.

Задача революционной партии – зажечь уже накопленный горючий материал, бросить искру в порох и потом сделать все для того, чтобы начатое движение закончилось победой, а не повальным уничтожением лучших людей страны».

Игнат Гриневицкий пережил императора всего на несколько часов.

Три года спустя в Петербурге вышли два номера подпольного гектографического журнала «Гомон». Его издатели – группа студентов-народовольцев из Беларуси во главе с А. Марченко и Х. Ратнером называли Гриневицкого «одним из горячих основателей своей фракции».

На страницах «Гомона» с революционно-демократических позиций говорилось о существовании белорусской нации и звучало требование ее федеративной самостоятельности после уничтожения царизма.

«Мы – белорусы и должны бороться за местные интересы белорусского народа и федеративную автономию страны, – читаем в первом номере «Гомона». – Мы – революционеры, потому что, разделяя программу борьбы «Народной воли», считаем необходимым принять участие в этой борьбе; мы – социалисты, ибо нашей главной целью является экономическое улучшение страны на основе научного социализма».

«Гомоновцы» полагали, что народной интеллигенции в своей деятельности нельзя ограничиваться изучением родного края и культурной работой в его пользу, так как при таком режиме это не принесет никаких практических результатов. Необходима политическая борьба.

Призывая белорусов бороться за социальные и национальные идеалы, авторы журнала писали, что народ может чувствовать неуверенность в своих силах, но отсутствие в его массах национального движения – еще не свидетельство его будто бы извечной дремотной пассивности. «Гомон» напоминал о сопротивлении белорусских церковных братств окатоличиванию, о мощных крестьянских бунтах против крепостничества, национально-освободительных восстаниях при Николае I и Александре II.

История показала: любые попытки силой изменить мир к лучшему осуждены на неудачу, которая оплачивается неизмеримыми человеческими мучениями. Игнат Гриневицкий и его соратники были жертвами ложного учения. Они трагически ошибались, но они достойны нашей памяти.

Памяти, которая предостерегает.