Текст книги "1917: Вперед, Империя! (СИ)"

Автор книги: Владимир Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Вдобавок к стационарным и полустационарным батареям была организована мобильная артиллерийская группировка, которая позволяла оказывать поддержку полевым частям. Были построены ходы, дороги и железнодорожные ветки, позволяющие быстро перебрасывать силы между отдельными укреплениями.

Оборудовались все новые и новые полевые позиции, многие из которых были вынесены далеко вперед или на фланги. И, конечно же, пулеметы и личные стрелковые бронещитки, коих поступило в достаточном для насыщения обороны количестве. На каждой позиции создавались бетонные убежища, способные выдержать артиллерийский обстрел из орудий калибром до шести дюймов включительно. Все укрепления, батареи и наблюдательные пункты были сведены в единое целое системой телефонной связи. Привезли и установили даже несколько эфирных радиостанций, обеспечив радистов карточками шифров.

Броневые наблюдательные пункты дополнялись наблюдениями с воздуха силами корректировщиков воздухоплавательной роты, имевшей телефонную связь с группами артиллерии и самим комендантом крепости. Каждая батарея имела дополнительных наблюдателей на возвышенностях, высоких зданиях, деревьях, а также в передовых окопах. Все наблюдатели, разумеется, были соединены со своими батареями телефонными проводами. Вся площадь УРа и территория, занятая противником, была нанесена на подробные карты, поделенные на квадраты по 100 сажен в стороне, в штабе, на каждой батарее и у каждого наблюдателя были аналогичные карты, по которым и велась корректировка огня.

И, разумеется, вся система создавалась с учетом не только гарнизона УРа, но и частей 12-й армии. Всякого рода припасами Рижский укрепрайон был обеспечен на шесть месяцев осады. К обороне подготовились, подготовились со всей серьезностью и укрепрайон был готов не только стоически выдерживать осаду, но и зло огрызаться.

Вот и сейчас, даже глубоко в бункере, генерал Горбатовский слышал не только глухие разрывы вражеских снарядов, но и гулкие удары русской артиллерии, посылающей снаряд за снарядом по засеченным наблюдателями позициям противника.

* * *

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 7 июля 1917 года.

За истекшие сутки германскими войсками была предпринята попытка штурма Рижского укрепленного района. Не имея возможности сходу овладеть укреплениями, германские войска совершили новое чудовищное преступление, пред которым меркнет все, что было совершенно ими ранее. Ранним утром против мирного населения города Рига Германия применила химическое оружие. По предварительным данным, в результате применения снарядов и бомб с боевыми отравляющими веществами, на улицах Риги мучительной смертью погибло 316 мирных жителей.

Защитники Рижского укрепрайона, все воины Русской Императорской армии и моряки Российского Императорского флота полны решимости отплатить Германии за это ужасное преступление против человечества.

Боль и муки погибших на улицах Риги в наших сердцах!

* * *

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 7 ИЮЛЯ 1917 ГОДА:

Сегодня в Москве, Петрограде, Киеве и других городах Империи прошли массовые демонстрации разгневанных жителей, которые требуют наказания всех виновных в страшном преступлении, совершенном германскими палачами на улицах Риги против беззащитных мирных жителей. Применение химического оружия против ни в чем не повинных гражданских лиц – это преступление, которое не может быть забыто и не будет прощено.

Сегодня в Риге, не смотря на опасность продолжающегося обстрела, десятки тысяч людей вышли на улицы, требуя возмездия.

ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР в СВОЕМ обращении, заверил всех СВОИХ верных подданных, что трагедия Риги, трагедия крепости Осовец и другие чудовищные преступления германцев и их союзников, не останутся без немедленного ответа.

Виновные будут неотвратимо покараны. Враг будет разбит. Победа будет за нами!

По ВЫСОЧАЙШЕМУ ПОВЕЛЕНИЮ на всей территории Российской Империи объявляется трехдневный траур по погибшим на улицах Риги.

* * *

ГАЛИЦИЯ. ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ 8 (21) июля 1917 года

Слащев с некоторым удивлением расслышал в предрассветной тишине пение какой-то птицы. Да, природа брала свое. Изрытое воронками поле уже практически полностью заросло травой, высотой почти по пояс, и казалось, что и не было войны никакой. Вот и птицы вернулись. Так и хочется сбросить сапоги, да пробежаться босиком по этому травяному морю, так приветливо колыхающемуся перед тобой в слабом свете утренней зарницы, которая только-только загоралась за спиной у полковника.

Вздохнув глубоко всей грудью, Слащев, тем не менее не только не снял сапог, но даже не отнял от глаз бинокля.

– Думаете придут, господин полковник?

– Посмотрим. Четверть часа у них еще есть.

Штабс-капитан Акимов пожал плечами. Что можно разглядеть в колышущемся мареве заросшего травой поля? Темно, ни зги не видать.

Яков Слащев не обратил на неверие командира полковой разведки ни малейшего внимания. Чему научила его долгая военная жизнь, так это умению ждать подходящего момента. Но прав Акимов, времени почти не осталось.

Курить хотелось невыносимо.

Когда вчера утром полковник получил из центра кодовую фразу «Три зеленых свистка», он немедленно принялся готовить свой отряд на переход линии фронта. И вот, ночью, группы ушли на ту сторону. И, судя по тому, что стрельба там не поднималась, есть шанс, что прошли все четыре группы, которые должны были перейти на этом участке. Есть надежда, что три прошли достаточно далеко в тыл, а вот четвертая группа должна была выполнить задание прямо на месте. И вот-вот должна была вернуться.

Одновременно с этими группами, в тыл к противнику уходили отряды «трех топоров» и на других участках. С рассветом им придет пора действовать, выполняя поставленные командованием индивидуальные задачи.

– Кажись кто-то идет, господин полковник! Вон там, правее!

Слащев быстро отыскал искомое. Да, похоже, что пришли. Но успеют ли? Полковник бросил взгляд на часы. Без пяти минут четыре. Могут и не успеть!

Но к нему из травы уже спешили темные фигуры. Первым подбежал запыхавшийся поручик Орехов.

– Господин полковник! Привели!

Слащев взглянул на австро-венгерского офицера. Тот козырнул и представился на довольно неплохом русском языке:

– Полковник Черешняк, 14-й гонведный Нитрянский пехотный полк. Мне передали ваше послание. Я обсудил это со своими офицерами и солдатами. Мы принимаем ваши условия, господин полковник. Русским и словакам нечего делить. Это не наша война.

Слащев приложил ладонь к обрезу кубанки и быстро приказал, обернувшись:

– Акимов! Отбой!

Штабс-капитан закрутил ручку полевого телефона.

– Пятый-пятый! Я восьмой! Отбой!

Яков Слащев с замиранием сердца следил за секундной стрелкой. Минута… Полминуты… Время вышло.

Где-то на правом фланге что-то отдаленно бухнуло. Потом еще. Потом с тех далеких краев начал накатывать все нарастающий гул артиллерийской канонады.

Командир «Трех топоров» сел на чудом уцелевший валун и, вытащив папиросу, сунул ее в рот и наслаждением закурил, уже не опасаясь выстрела с той стороны.

Полковник Черешняк смотрел в бинокль туда, где уже видно было зарево, которое могло вполне поспорить с рассветом. Наконец он спросил русского коллегу:

– Похоже, что полки Южной армии не приняли ваше предложение?

Слащев резким движение отбросил окурок, а затем, встав и оправив форму, спокойно ответил:

– А немцам никто ничего и не предлагал. За Ригу надо отвечать.

* * *

ЧИКАГО. США. 21 июля 1917 года

Инженер Маршин протянул толстый запечатанный конверт.

– Добрый день, мистер Тесла. У меня к вам личное послание от русского Императора.

Глава 5. Боль в наших сердцах

СООБЩЕНИЕ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 8 ИЮЛЯ 1917 ГОДА:

7 июля сего 1917 года ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ, Державный Вождь и Верховный Главнокомандующий ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕЛ Русской Императорской армии и Российскому Императорскому флоту нанести удар возмездия по силам и городам Германской империи и ее союзников.

Исполняя ВЫСОЧАЙШЕЕ ПОВЕЛЕНИЕ, в 4:00 по московскому времени 8 июля 1917 года части Юго-Западного и Кавказского фронтов, прорвав оборону противника, перешли в решительное наступление.

За боль и гнев Риги, за все преступления и злодеяния, кара обрушится на головы врагов наших!

В этот решающий час возмездия, весь народ, наши доблестные армия и флот, сплотились вокруг СВЯЩЕННОЙ ОСОБЫ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА мудро и решительно ВЕДУЩЕГО нашу Отчизну к Великой Победе!

Наше дело священно! Победа наша неотвратима! Звезда Богородицы на наших Знаменах!

* * *

Эмблема Императорского Военно-Воздушного Флота

ГАЛИЦИЯ. АВСТРО-ВЕНГЕРСКАЯ ИМПЕРИЯ. 8 (21) июля 1917 года

Внизу двигались многочисленные точки и черточки, образуя сплошной поток наступающей русской армии. Сотни гусеничных и колесных броневиков, сотни пулеметных и пушечных бронемашин, сотни и сотни переносных или колесных бронекоробов, укрываясь за которыми шли к вражеским позициям бойцы ударных батальонов. Двигалось войско, шли, ползли и катили те, кто наследовал древним воинам, прозванными в народных сказаниях богатырями.

Но разве могли себе представить древние сказатели ту силищу, которая двинулась сегодня на супостата? Да и кто тогда мог представить себе подобных чудищ, до которых сказочному Змею Горынычу, как до Киева на четвереньках?!

Люба усилием воли отринула посторонние мысли. Фронт уже пройден. И пусть движутся они в составе огромной эскадры, но германские истребители никто не отменял.

– Следить небо!

Княгиня Долгорукова обошлась в этот раз без своих обычных подтруниваний и ответила максимально официально, явно играя на присутствующую публику:

– Так точно, госпожа штабс-капитан!

На фото: Княгиня София Алексеевна Долгорукова, урождённая графиня Бобринская, во втором браке – светлейшая княгиня Волконская (12 декабря 1887 – 12 декабря 1949) – фрейлина двора (01.01.1907), русский авиатор, одна из первых женщин-пилотов.

Но даже этот официоз произнесла княгиня с явным удовольствием, ведь только совсем недавно Государь Император дозволил такие изменения в устав, а значит, теперь к женщинам-офицерам не нужно было обращаться «господин». Впрочем, раньше и женщин-офицеров толком и не было. Теперь же в армии женского состава становится с каждым днем все больше. Причем, что понятно, отнюдь не на рядовых должностях и не среди нижних чинов. Ведь после принятия «Закона о Служении Отчизне» служба стала обязательной для сохранения титула и дворянского достоинства. Хотя, говоря откровенно, сотни и тысячи молодых барышень из дворянских семей, мечтали о самой возможности доказать всем и вся свое право на независимость и право самим распоряжаться своей жизнью. И если для их, так сказать, зарубежных коллег, борьба за свое право все больше сводилась к каким-то там демонстрациям и прочим скандалам, то в России теперь, женщины не просто имели право, но и ДОЛЖНЫ были служить Отчизне наравне с мужчинами. Хотя, следует признать, пока это касается в основном благородного сословия. Но, с другой стороны, разве можно себе представить крестьянку за штурвалом «Ильи Муромца»?

Командир же корабля, штабс-капитан Галанчикова в этот час думала совсем об ином. Там, в тот день, на Первомайской демонстрации, происходящее виделось ей достаточно банальной шуткой. Ей, профессиональной актрисе, которая вопреки всему стала авиатрессой, тот авиапарад представлялся довольно банальной пропагандисткой акцией, который вряд ли повлечет за собой какие-то серьезные последствия. Знакомая с театральной закулисой, она вполне себе представляла множество больших заголовков, которые, именно что большей частью, закончатся пустым сотрясанием газетных страниц. Однако, как оказалось, с воцарением нового Императора, взгляд и на авиацию, и на роль женщин в обществе, весьма и весьма разительно изменился. Им действительно дозволили…

Авиатресса покосилась на снующего по кабине и фюзеляжу Прокудина-Горского. Вот человек, знакомый лично с Царем. Навязали им этого столичного хлыща! И не откажешься ведь – Лейб-фотограф Государя Императора! Командир полка, сам господин полковник Бошко, лично вызывал ее для постановки задачи – обеспечить съемку нужных кадров! Империя, видишь ли, нуждается в героях! Особенно в героинях! Однако ж, сие славно! Но отчего же на долю именно ее экипажа досталось сие испытание? Им и так приходится край как не сладко! И ладно, когда речь идет просто о том, кто тут больший герой, в этом-то русская армия недостатка никогда не испытывала, но ведь же женский экипаж! Хоть и благодушно, но посмеиваются над ними новоявленные однополчане, блажью высокородного начальства считают зачисление барышень в авиацию!

И вот теперь приходится им фактически плестись в хвосте основной группы «Муромцев», поскольку, видишь ли, господину Лейб-фотографу нужны эффектные снимки результатов бомбежки, так что строй сформировали так, что им теперь предстоит прибыть на место, что называется, к шапочному разбору, когда все будет гореть, будет эффектно, ярко и красиво, но им самим бомбить уже будет объективно нечего.

На фото: русский фотограф, изобретатель, химик Сергей Прокудин-Горский

Кроме того, Люба не сомневалась, что полковник Бошко специально так распорядился, чтобы, во-первых, уберечь от лишней опасности господина Лейб-фотографа, а, во-вторых, чтобы свести к минимуму угрозу их экипажу. Не дай Бог, кувыркнутся они об землю, потом Бошко отдувайся перед высоким начальством про то, как он умудрился сие допустить, да не сберечь первый в мире женский экипаж бомбардировщика?! Более того, Галанчикова была твердо уверена в том, что полковник, будь на то его воля, их вообще не выпускал бы в полет, а еще лучше, сплавил бы в другую часть от греха подальше. Ага, прямо в Сибирь! Хотя, тоже, наверное, проклинает все и вся за то, что ему навязало высокое начальство этих барышень.

А экипаж их «Муромца» так рвался в бой, в самую гущу свалки! Но…

– Вражеские аэропланы по левому борту!

Галанчикова резко обернулась и зашарила глазами по небу. Да, вот, видны несколько точек, но вряд ли от них можно ожидать серьезных проблем. Но не время расслаблять экипаж!

– Боевая тревога! Цели слева! Следить небо!

Огромный бомбардировщик завертел турелями пулеметов, выцеливая воздушную добычу. Но стрелять экипажу не пришлось, поскольку пробиться в арьергард огромного строя германским истребителям не удалось, и были они оттерты прицельным огнем аэропланов прикрытия из числа истребительных эскадрилий, обеспечивающих прохождение армады вглубь территории противника.

Но зато господину Прокудину-Горскому представилась возможность их снимать, так сказать, за работой. Чем он и занимался. Ладно, у них свое дело, а у него свое. Тоже наверняка подневольный человек, сказали ежик мягкий – садись!

Вновь мерно потянулось время до захода на цель.

* * *

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 8 июля 1917 года.

Сегодня, войска 11-й армии, под командованием генерала от инфантерии Баланина, нанесли сокрушительный удар в Галиции. Австро-венгерский фронт прорван на всю глубину. Войска противника спешно отступают, оставляя позиции и бросая вооружение. В результате сегодняшнего наступления Русской Императорской армией взят город Золочев. В боях особенно отличились подразделения подполковника Кравцова и капитана Егорова. Наступление продолжается.

На рижском направлении продолжается контрбатарейная борьба с германскими силами, ведущими обстрел мирного населения города Риги. Наблюдателями отряда штабс-капитана Маргошина были выявлены две вражеские батареи, которые были успешно уничтожены огнем нашей артиллерии.

На Кавказском фронте, в результате решительного удара, нашими войсками был взят город Тиреболу.

6-й Особый Ее Высочества принцессы Иоланды Савойской полк продолжает сражаться на улицах Парижа. Продвижение германских войск остановлено на всех участках. Немецкая артиллерия ни на час не прекращает свои варварские обстрелы мирных кварталов.

Остров Корсика полностью взят под контроль Итальянской Королевской армией. Проводятся операции по окончательному умиротворению очагов мятежа на острове.

Полностью восстановлен порядок в порту Бизерта и его окрестностях. Бунт подавлен Итальянским Королевским флотом. Виновные взяты под стражу и ждут приговора военного трибунала.

В Нормандии продолжается временная передача контроля британскому командованию. Сегодня великобританские силы вошли в город Брест.

На других участках фронта ничего существенного не произошло.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 8 (21) июля 1917 года

Зволочив, и живут там одни зволочи. Во всяком случае, так утверждал один мой львовский знакомый. Я в Золочеве не бывал, ничего по этому поводу сказать не могу, но вот во Львове в прежней жизни приходилось бывать многократно. Возможно, когда-нибудь, смогу побывать и в этой ипостаси.

Но, вряд ли в этот раз я увижу тот же Львов, что и в прошлом моем будущем. Нет, наверняка визуально-архитектурно там вряд ли что изменилось, разве что не построили еще (надеюсь и не построят) тот чудовищный панельный девятиэтажный дом в самом центре. А так, разве что будут другие трамваи, другие автомобили, да еще и полные улицы всяких пролеток да прочих гужевых повозок вместо привычных мне машин.

А вот люди будут совсем иными. Не в плане того, что сменились поколения, нет. Просто тот, так сказать, оплот украинства, который я помнил, сейчас таковым вовсе не являлся даже близко. Да и не дозволялось во Львове, а точнее, в Лемберге, украинцам селиться. Разве что в качестве прислуги и для прочих необходимых, но грязных во всех смыслах занятий, коими не пристало заниматься приличным панам и панянкам. Жили в городе нынче в основном немцы, евреи да поляки, поскольку товарищ Сталин их всех пока не выселил, а украинцев на их место во Львов пока не заселил.

Столь проклинаемый в мое время в тех краях Сталин, фактически подарил Львов украинцам, очистив город от прежних обитателей, да убрав с его трамваев и заведений позорные таблички «С собаками и украинцами вход воспрещен!» Вот такой парадокс истории.

На фото: табличка, снятая с львовского трамвая. Примерно 1920-е годы.

Впрочем, вспоминая концлагерь Талергоф и распятия на крестах, в лучших традициях Древнего Рима, такие таблички и ограничения действительно выглядят мелкой проказой. В конце концов, в тех же Штатах подобные таблички висели до середины двадцатого века. Правда там речь шла не об украинцах, а о неграх, но не суть разница.

Но, вряд ли я дам товарищу Сталину устанавливать во Львове свои порядки. По причине того, что порядки там буду устанавливать я сам.

А пока, Золочев взят, войска движутся дальше. Отказов идти в наступление, как я того опасался, пока не было ни на Юго-Западном фронте, ни на Кавказском.

Что ж, как говорится, будем посмотреть.

* * *

На рисунке: Бомбардировщик «Илья Муромец»

ГАЛИЦИЯ. АВСТРО-ВЕНГЕРСКАЯ ИМПЕРИЯ. 8 (21) июля 1917 года

– Господин Лейб-фотограф! Вы бы привязались бы ремнями к креслу-то! Неровен час, так и тряхнуть может, знаете ли, весьма немилосердно! Здесь вам не столичные салоны!

Прокудин-Горский смерил ее веселым взглядом.

– Госпожа штабс-капитан, смею заметить, что я не только в столичных салонах сиживал, а объездил всю Империю и побывал во множестве весьма дальних экспедиций. Но, за заботу спасибо! Пожалуй, сделаю еще несколько снимков и всенепременно воспользуюсь вашей рекомендацией!

Любе крайне хотелось одернуть сего франта, но прямой приказ полковника Бошко сдерживал ее. И так ее экипаж был на виду у всех – первый женский экипаж, к которому внимание всей России приковано, да еще и личной фотограф Императора на борту во время первого задания.

Нет, терпи, подруга! Никак нельзя дать тут слабину! Да, и некогда уже тут форсить!

Воздушный флот заходил на цель. Уже видны были впереди дымы и разрывы, уже ясно был очерчен приоритетный объект для атаки, уже в массе своей были подавлены средства противоаэропланной борьбы. Впереди «Эскадру» ждал приз – один из главных транспортных узлов противника.

В этой операции все было иначе. Сменивший погибшего Великого Князя Александра Михайловича настоящий авиатор генерал Горшков взялся за дело самым серьезнейшим образом, радикально изменив вообще всю схему боевых действий. Впрочем, некоторые утверждают, что новые построения – это целиком воля Императора, а Горшков лишь воплощает их в жизнь. Но, как бы там ни было, за последнее время все изменилось самым радикальным образом.

На фото: Георгий Георгиевич Горшков у аэроплана «Илья Муромец». Годы Первой мировой войны

Всю весну и половину лета Эскадра воздушных кораблей получала все новые и новые машины. Причем, ближе к лету они пошли, что называется, одна за одной. И это были самые новейшие «Муромцы», которые могли нести в своем чреве до ста пудов бомб. Так что Эскадра разрослась численно и теперь официально именовалась 1-й Особой Императорской Фамилии дальнебомбардировочной дивизией, хотя пилоты продолжали ее любовно называть «Эскадра».

Вообще же, воздушные силы отныне должны были действовать исключительно массированно. А сама «Эскадра», в которой держит курс «Илья Муромец» с женским экипажем, не атаковала разрозненные объекты, а заходила на цель целой полусотней тяжелых бомбардировщиков. Почти четыре тысячи пудов бомб будут сейчас сброшены на вражеский железнодорожный узел.

Да, это родной российский город, временно оккупированный врагом, но, по данным воздушной и полевой разведки, узловая станция буквально набита войсками и военными грузами противника.

И вот уже сбросили бомбовый груз почти все идущие впереди машины, уже вкусно горят внизу объекты и уже жирный дым пожарищ застилает видимость. Огонь, дым и хаос. Быть в арьергарде легче, но одновременно тяжелее. Уже подавлена в основном противоаэропланная артиллерия, уже не так много шансов попасть под огонь вражеских истребителей, но и понять что-то внизу в этом хаосе крайне непросто. Фактически придется сбрасывать бомбы «куда-то туда вниз», надеясь лишь на то, что хоть одна из них нанесет противнику существенный урон.

– Слева!

Галанчикова посмотрела туда, куда указывала княгиня Долгорукова. Целое ответвление, на котором стояли какие-то эшелоны, до которых не добрались ее коллеги. Галанчикова переложила штурвал и огромный аэроплан, выполнив вираж, двинулся навстречу намеченной цели, вываливаясь из строя уже отбомбившейся и уходящей назад группы.

Огонь противоаэропланных орудий и пулеметов резко усилился. Сквозь сплошные облака разрывов приходилось буквально продираться и машину то и дело потряхивало от очередного попадания пули или осколка. Становилось очевидным, что эту часть станции враг оберегает особенно тщательно.

– Горит ближний левый!

Княгиня грязно выругалась. Но Галанчикова, стиснув зубы, продолжала вести аэроплан к цели.

– Сброс!

Княгиня рванула рычаг и шесть тяжелых пятнадцатипудовых бомб одна за другой устремились вниз. Облегченный аппарат рванул вверх, и командир корабля поспешила увести машину подальше от разрывов. И тут тряхнуло, да так, что Галанчикова едва сумела удержать аэроплан от сваливания в штопор. Сзади внизу что-то крепко рвануло, затем еще, еще и еще…

Чадящий черным дымом «Илья Муромец» уходил, оставляя позади сплошную стену огня и дыма.

– Лена, что там?!

Самсонова уже открывала люк, собираясь выйти на крыло для борьбы с огнем и Долгорукова поспешила к ней на помощь, но первей ее шагнул на плоскость, оставивший свой аппарат, столичный щеголь.

– Быстрее! Огнегасители давай!

Княгиня спешно передавала искомое находящимся на крыле. И вот уже две фигуры, стоя в потоках воздуха и дыма, пытаются затушить мотор и горящую обшивку.

– Тяни. Тяни, родной… Ты же, хороший у меня, правда?.. Век не забуду… Тяни!

Любовь Галанчикова, сцепив зубы, приговаривала своему аэроплану всякие успокоительно-подбадривающие слова. Кому она их говорила? Бездушной машине? Боевому коню? А может, самой себе?

– Тяни!

Потряхивало воздушную машину, но пер аппарат сквозь дебри небесные. Вот уж погас огонь на крыле, вот уже вернулась в кабину команда «пожарных», упав в кресла и тяжело переводя дыхание.

– Знаете, господин столичный щеголь, вы меня некоторым образом удивили.

Прокудин-Горский иронично поднял бровь.

– Чем же, княгиня?

Долгорукова насмешливо смерила его взглядом, но ответила без прежней едкости:

– Я полагала, что вы так и будете снимать, как мы тут, так сказать, героически сражаемся.

Лейб-фотограф совершенно не куртуазно почесал измазанный сажей нос и хмыкнул:

– Знаете, дамы, тут вы, вероятно правы. Я как-то изменил своему профессиональному цинизму. Прошу меня простить. Надо было спокойно дождаться момента, когда вы разобьетесь к чертям, и, выбрав при этом наилучший ракурс, снять вашу героическую гибель во всех подробностях. Уверен, сие просияло бы в веках в истории мировой фотографии. Когда, в следующий раз, вы надумаете как-то более-менее героически погибнуть, дайте мне знать, чтобы я был рядом!

Все рассмеялись, а княгиня Долгорукова поощрительно толкнула «столичного щеголя» кулаком в бок.

«Илья Муромец», весь изрешеченный и на трех моторах, шел к своему аэродрому.

* * *

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 8 ИЮЛЯ 1917 ГОДА:

Правительство Испанского королевства выступило с резким осуждением варварских действий Германии. Применение химического оружия против мирного населения российского города Рига и применение тяжелой артиллерии для обстрела гражданских кварталов французского Парижа, не могут остаться без соизмеримого ответа. В связи с этим, королевское правительство объявляет о вступлении Испании в Великую войну на стороне держав Антанты.

Из Рима поступило сообщение о решении короля Виктора Эммануила III объявить в Италии траур по жертвам химической атаки в Риге. «Итальянцы всегда будут вместе с братским русским народом!» говорится в официальном сообщении.

Мы следим за развитием ситуации.

* * *

ОТ РОССИЙСКОГО ИНФОРМБЮРО

Оперативная сводка за 9 июля 1917 года.

За истекшие сутки части 11-й армии генерала от инфантерии Баланина продвинулись глубоко в тыл отступающей 2-й австро-венгерской армии. Русские войска подошли к окрестностям города Львов. В настоящее время идут бои за город.

Продолжается артиллерийская подготовка по позициям германской Южной армии на участке Львов-Станислав.

Аэропланы 1-й Особой Императорской Фамилии дальнебомбардировочной дивизии генерал-лейтенанта Шидловского нанесли сокрушительный удар по железнодорожному узлу Брест-Литовск, нанеся противнику огромный ущерб в живой силе, вооружении и боеприпасах.

Особо отличился во время воздушной операции женский экипаж тяжелого бомбардировщика «Илья Муромец» под командованием штабс-капитана Любови Галанчиковой. В результате героического прорыва сквозь плотный противоаэропланный огонь германских орудий, и последующего прицельного бомбометания, был уничтожен железнодорожный эшелон с боеприпасами. Колоссальной силы взрыв довершил уничтожение сил и средств противника, сосредоточенных на станции. Сообщается, что железнодорожный узел Брест-Литовск полностью выведен из строя, что резко затрудняет возможность снабжения и маневрирования германской армии на этом участке фронта.

На фото: 1911 г. Любовь Александровна Галанчикова, на самолете известного авиаконструктора Фоккера

ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПОЖАЛОВАЛ всему экипажу тяжелого бомбардировщика «Илья Муромец», под командованием штабс-капитана Галанчиковой, Орден Святой Анны третьей степени с мечами.

«Это им за Ригу!» Так сказала героиня, посадив свой сильно израненный в бою аэроплан на летном поле аэродрома.

Все воины Русской Императорской армии и моряки Российского Императорского флота полны решимости исполнить ВЫСОЧАЙШУЮ ВОЛЮ и обрушить возмездие на головы противников.

«Звезда Богородицы на наших Знаменах!» – так говорят наши доблестные воины, отправляясь на Священную Битву.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 9 (22) июля 1917 года

Если вы полагаете, что Царь ни хрена не делает, а только целыми днями с умной мордой думает о России, то вы будете отчасти правы. Император и в самом деле думает о Державе своей, но отнюдь не целыми сутками он просиживает за своим письменным столом, читая различные бумаги и накладывая на них Высочайшие резолюции. Если Царь этим занимается больше двух-трех часов в день, то он занимается не своим делом и гнать надо такого монарха взашей с трона.

Но если Царь-батюшка занят думами о России менее двадцати пяти часов в день, то и такого Царя надо гнать с теплого места вонючими тряпками. Потому что Император – это вовсе не титул, не должность и, даже, не работа. И, уж, тем более, не богоизбранность. Император – это образ жизни, а работа его проста и незамысловата – толкать вверх вагонетку своей Державы. Толкать каждый день, без перерыва на сон и отдых. Иначе покатится вагонетка вниз, да и разобьется, убив при этом и своего незадачливого толкателя, и кучу народу вместе с ним. Вот и весь секрет.

Нет, можно вести дневник и записывать в него всякие опупительные мысли, типа «Военный оркестр такого-то полка играл упоительно». Можно принимать парады и устраивать маскарады. Можно со всей важностью совершать Большие и Малые Императорские Выходы. Можно накладывать идиотские резолюции на официальные прошения на Высочайшее Имя, восхищаясь своим остроумием. Можно настрелять в дворцовом парке целую кучу ворон, собак, кошек и прочей «бродячей живности». Да, хоть обезьян, не в этом дело. В конце концов, можно быть просто образцовым семьянином.

Но Царем при этом не быть.

Не формально, а по сути.

Не понимать, что вагонетку над тобой никто не отменял, даже если ты занят черт знает чем.

А, вообще, хорошо быть Царем. Почти так же хорошо, как быть обывателем. Лежи себе на тахте, да газетку почитывай. Лежишь, а к великим событиям приобщаешься. И вроде как сопричастен уже, вроде не просто так халат протираешь. Мещанское счастье.

Сводки с фронтов у меня, понятное дело, вызывали сугубо академический интерес, ведь знал я о событиях намного больше и узнавал о них намного раньше. Но узнать про них в том ракурсе, в котором узнают мои верные подданные, было интересно и полезно. Для общего, так сказать развития и миропонимания. Я еще в прежние времена далекого будущего, время от времени устраивал «контрольную закупку» – садился дома перед телевизором, брал пиво, да к пиву, и сидел себе, глядя на все транслируемое моим медиа-холдингом, взирая на «все это» с точки зрения простого обывателя. Пиво и пульт иногда помогали трезво взглянуть на вещи. Вот это вот умение отрешиться от всезнания и отложить хотя бы на короткое время корону в сторону, очень оно полезное это умение. Особенно, если после чтения газет, еще и облачиться в форму и образ капитана Артемьева, да отправиться, так сказать, в народ. Послушать, чем дышат люди, о чем переживают, да тебя любимого как клянут, да за что. Очень оно, знаете ли, помогает быть в тонусе.