Текст книги "1917: Вперед, Империя! (СИ)"

Автор книги: Владимир Бабкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Генерал Цабель обещать мне экскурсию. Очень гордится этим поездом.

– Поймайте его на слове, милая Мари. Он прекрасный рассказчик, а поезд действительно полон чудес. Правда другой генерал, а именно генерал Климович, обязательно приставит к вам охрану, но тут уж ничего не поделаешь.

– Генерал Цабель сказал, что мы прибыть в Марфино очень быстро и экскурсию придется идти в иной раз.

– Как вы относитесь к свадебному путешествию?

Девушка замерла от неожиданности. Лишь через несколько мгновений она смогла ответить:

– А разве есть время на это?

– Ну, вероятно я вновь обману ваши ожидания, которые мог невольно разбудить своими словами. Разумеется, на полноценное свадебное путешествие у нас нет ни времени, ни возможности. Идет война и она входит в решающую фазу. Устроим настоящее свадебное путешествие уже после войны.

– Тогда, что вы говорите, Михаил?

– Вам нравится этот поезд?

– Да. А почему вы спросить это?

– Мы отправимся в путь на этом поезде. Я хочу показать вам Крым и Черное море. Возможно, мы даже сможем выйти на Императорской яхте «Колхида», ее как раз закончили приводить в порядок. Вы же любите морские путешествия?

– Да, но…

Великая Княжна пыталась понять, шучу ли я, и где у этой шутки заканчивается шутка. Наконец, она спросила осторожно:

– И когда это быть?

– Если все пройдет так, как я на это надеюсь, то, возможно, уже на следующей неделе.

Мария кивнула и о чем-то задумалась. Воспользовавшись возникшей паузой, я позвонил в колокольчик и приказал Евстафию подавать кофе.

На фото: Салон-вагон Императорского поезда

Когда посуда была благополучно убрана, а кофе уже источал божественный аромат на нашем столе, невеста спросила:

– Сказав про свадебное путешествие, вы сказать так просто для красного слова…

Я улыбнулся:

– Ваши успехи в изучении русского языка неоспоримы, но правильно говорить «для красного словца».

– Спасибо. Так для красного словца или это не для красивая речь?

– Не для красоты речи, если вы об этом.

– Да, не для красоты? Разве можно быть свадебное путешествие до свадьба? Вы же говорить, что венчание через месяц!

Да, она определенно умна и подмечает нюансы, несмотря на трудности с языком. Наверное, дальше тянуть смысла нет никакого.

– Что ж, милая Мари, сюрприза не получилось. Да, я вынужден ускорить нашу свадьбу…

– Вынуждены?

Оп-па! А вот такой я ее еще не видел… Ее ледяному голосу позавидовала бы сейчас сама Снежная Королева. Глядя в ее сузившиеся глаза, я ощутил какой опасной может быть эта милая и улыбчивая девушка. Холодной и… смертельно опасной. Да уж, не позавидуешь ее врагам. Впрочем, сейчас не позавидуешь МНЕ. Идиот, что и говорить…

Я продолжил, как ни в чем ни бывало, надеясь словесными кружевами вырулить из взрывоопасной ситуации:

– … и коронацию, точно так же, как ранее я был вынужден их откладывать, вопреки своему страстному желанию чтобы вы, моя дорогая Мари, как можно скорее стали моей женой официально.

Мороз молчания был мне ответом. Ну, похоже, что я лишь усугубил все.

Еще одна отчаянная попытка, хотя уже понимаю, что разговор безнадежно испорчен. А может и не только разговор.

– Простите, милая Мари, если мои слова ранили вас. Я не хотел задеть ваши чувства и молю о снисхождении. Что мне сделать, чтобы вы меня простили?

Она опустила взгляд и медленно выдохнула, явным усилием воли пытаясь взять себя в руки. Когда она вновь посмотрела мне в глаза, передо мной была почти привычная Мари, лишь какая-то неуловимая тень лежала на ее лице, показывая, что пожар не погас, а лишь загнан вглубь.

– Это вы должны меня простить, Михаил. Я не должна была давать волю чувствам. Это было… глупо.

Сказав это по-французски, девушка отвела взгляд и обратила свой взор на проплывающие за окном пейзажи, явно не видя их. И я вдруг почувствовал себя совершенно чужим и лишним в этой комнате.

– Милая Мари, вижу, что я и вправду ранил вас. Как мне искупить свою вину?

Она покачала головой.

– Ничего не надо. Все хорошо. Мерси.

Ей было очень больно. Что делать я не знал. Повисло гнетущее молчание.

Наконец она спросила с отчаянием в голосе:

– Скажите, Михаил, а я вам совсем не нравлюсь?

– Что???

Признаться, я опешил от такого вопроса. Но Мари больше ничего не сказала, лишь до боли закусила губу. Мне показалось что она сейчас просто расплачется. В полной растерянности я поспешил подойти и присел перед ней, взяв ее ладошку в свои руки.

– Да что вы такое говорите? Как вы могли подумать такое?

В ее глазах явственно блеснули слезы, когда она заговорила взахлеб, так, словно боялась не решиться или не успеть сказать мне все.

– А что? Что я должна думать??? Я уже пять дней в Москве, я уже пять дней ваша невеста, но вы лишь подчеркнуто вежливы и обходительны со мной. Мы даже иногда видимся. Я понимаю, что вы очень заняты, но между нами словно вежливая стена отчуждения. Когда мы все же видимся, вы ведете со мной никому не нужные светские разговоры о погоде и поездах, вы улыбаетесь, но ни разу, ни разу вы не проявили ко мне искреннего интереса. Вы холодны и держитесь на расстоянии. Вы всячески сторонитесь и избегаете меня. Театр, церемонии, официальные встречи – все это лишь игра на публику. Я вам нужна лишь для политики. Вы и сейчас говорили, не о том, что хотите, чтобы я была вашей, а лишь о том, что ВЫНУЖДЕНЫ ускорить свадьбу и только для того, чтобы я стала вашей женой ОФИЦИАЛЬНО! Я знаю, что наш брак политический, но за эти пять дней вы даже ни разу не посмотрели на меня, как на женщину, словно я кукла какая-то или вещь, а я женщина, понимаете??? Женщина!!! Так глупо было надеяться…

Она зарыдала. Горько и больно…

Я буквально выхватил ее из кресла и сжал в объятиях, покрывая поцелуями ее мокрое от слез лицо.

– Нет. Нет. Машенька, солнышко мое. Ты даже не представляешь, как мне трудно было удержаться от того, чтобы не…

Что? Что я должен был ей говорить? Что я вообще мог сказать???

– Машенька, радость моя, прости меня, дурака, какой же я дурак!

Мария потихоньку затихла в объятиях, прижавшись щекой к моему плечу и лишь всхлипывала. Наконец она сказала:

– Да.

– Что «да», солнышко?

– Дурак. Это правда.

И шмыгнула носиком.

– Я знаю, счастье мое. Ты выйдешь за меня замуж?

Она подняла голову, посмотрела мне в глаза и прошептала:

– Да…

Я ощутил сладкий вкус ее губ.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. СОБСТВЕННЫЙ ВАГОН Е.И.В.. ИМПЕРАТОРСКИЙ ПОЕЗД. 24 июля (6 августа) 1917 года.

– Вот и Марфино…

– Уже? Я надеялась, что это никогда не произойдет…

– Но мы же не расстаемся. Мы будем вместе…

– Вместе для них. А я хочу вместе для нас…

– Вечером нам никто не помешает быть вместе только для себя…

– Вечером? Это же целая вечность…

– А завтра умчимся на лошадях…

– Там наверняка будет полно охраны…

– Есть еще охотничий домик в лесу…

– Охотничий домик? Как романтично…

Я вдыхал аромат ее волос и не хотел разжимать свои объятия.

Поезд лязгнул тормозами и остановился.

– Вот и все…

– Для нас все только начинается…

На стук в дверь мы ответить не могли. Наши уста были заняты более важным делом…

* * *

На рисунке: Усадьба Марфино

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 24 июля (6 августа) 1917 года.

Вся огромная поляна у пруда взорвалась криками восторга, когда в темнеющем небе вспыхнул первый цветок яркого фейерверка. Никогда еще Марфино не видело такого празднества и, вероятнее всего, никогда больше не увидит.

Тысячи и тысячи зрителей, среди которых Императоры, цари, короли и королевы, принцы и высочайшие персоны, премьер и прочие министры, генералы и адмиралы, множество прочей челяди и несметное количество пионеров, глядели сейчас в праздничные небеса.

Я сидел на траве в окружении родных мне людей. Причем совсем не так, как мы сидели пять дней назад в том автомобиле. Нет! Мы сидели прижавшись друг к другу, сидели, как семья…

Мы повенчались с Машей через час после прибытия в Марфино. Это был экспромт и главным заводилой тут выступил, как это ни странно, Георгий. Впрочем, наши с Машей лица вряд ли могли обмануть хоть кого-нибудь в первые же минуты после прибытия. И когда мы, вручив имениннику подарочный фотоаппарат, спросили у него:

– Ну, что ты хочешь сфотографировать первым?

Мальчик лишь лукаво улыбнулся и наглым образом заявил:

– Ваше венчание!

А я, то ли был пьян чувствами, то ли по иной причине, не нашел ничего лучшего, чем спросить у невесты:

– Ну, что, готова к этому?

На что не менее безбашенная бывшая принцесса счастливо отрезала:

– Да хоть сейчас!

– Запросто! Евстратий! Отцу Николаю скажи – через час мы венчаемся!

Обступившая нас детвора во главе с Георгием взвыла от восторга, а мой камердинер убежал исполнять повеление.

И вот теперь, глядя на раскрасневшегося от выпитой водки отца Николая, который что-то явно богословское втирал не менее пьяному маркизу делла Торретту, я не мог не вспомнить о том, как тряслись руки попа во время церемонии, и какой мертвенной бледности была его морда лица, когда ему сообщили о том, какой высочайшей чести он удостоен.

Да, все полетело в тартарары, все планы были нарушены, все расклады забыты и вместо четко расписанного официального протокола державного венчания мы уподобились безбашенной молодежи куда более близкого мне времени. Но я был счастлив и мне было плевать на все в этот момент.

Я был счастлив.

Впервые в этом времени.

Возможно, впервые в моей жизни.

Счастливое сумасшествие охватило меня и все Марфино.

Гости начали прибывать уже через час после венчания. Я никого не звал, но разве мог я отказать прибывшим? Монархи и министры, депутаты бывших Госдумы и Госсовета, военные и общественные лидеры, иностранные послы, купцы, промышленники и прочие персонажи, все они приезжали поздравить и засвидетельствовать, все они привозили подарки молодоженам и имениннику, все они привозили с собой что-то, что дополняло праздник и придавало ему воистину небывалый масштаб!

Поезда только и успевали подвозить новых гостей, а мои хозслужбы только и успевали их размещать на поляне. И лишь чиновники службы протокола растеряно смотрели по сторонам впервые в жизни видя, как массово чопорные и августейшие особы вдруг превращаются в обычных людей и начинают отрываться по полной.

Порой открывались совершенно удивительные вещи, после которых мне следовало пересмотреть мои взгляды на окружающую меня действительность. Так, теперь я однозначно верю, что Росрезерв – это вечная и самая невероятная структура, в которой есть все и на все случаи жизни, а иначе как я могу объяснить тот факт, что Министр Имперского резерва генерал Хорват, словно по мановению волшебной палочки, организовал в Подмосковье за пару часов десятки монгольских юрт?! И такие чудеса происходили сегодня сплошь и рядом!

Что-то сломалось, что-то изменилось в привычной мне реальности, и я уже не знал, чего мне ждать в следующие часы.

Плевать. Ни о чем не хочу думать.

Прокудин-Горский и прочие фотографы с операторами Мининформа не только ведут протокольную съемку, но и рассказывают пионерам лекции об этом хитром искусстве. И мы с Машей все чаще становимся объектами пионерских фото– и киноэкспериментов. Георгий, понятно, в первых рядах. Он центр внимания и гвоздь программы.

И он явно получает от этого всего кайф.

Еще бы! Ведь именно он заварил сегодня всю эту кашу. Ну, и я немножко.

Фейерверк взрывался в небесах все новыми и новыми огнями.

Тысячи пионеров будут с гордостью рассказывать своим внукам о том, как они были свидетелями на свадьбе Императора. Легендарного, как я надеюсь, Императора. Михаил Легендарный – это ведь звучит, не так ли?

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

Задыхаясь:

– Что ты там говорил про «вынужден»?

– Вынужден прервать лишние речи…

– Мм-мм…

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

Давно уже рассвело, но разве мог я потревожить любимую, которая лишь час назад все же уснула и теперь мирно спала на моем плече? Какие могут быть дела и заботы в такой момент, кроме главного вопроса о том, как укрыть молодую жену, не потревожив ее сна?

Получилось лишь частично.

– Спасибо… – Маша прошептала благодарность, не просыпаясь и вновь погружаясь мир счастливых грез Морфея.

Спи, счастье мое. Я буду тебя охранять.

* * *

На фото: Интерьеры усадьбы Марфино

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

Наверное, приятно просыпаться от поцелуя. Но будить любимую женщину поцелуем еще приятнее.

– Доброе утро, любовь моя.

– Доброе утро, любимый.

Она прошептала это не открывая глаз. Затем грациозно потянулась и наконец соблаговолила взглянуть на этот мир.

– О, кофе в постель! Как это романтично! Спасибо, любимый!

– И этот кофе я сварил собственноручно. Только попробуй его раскритиковать.

– Даже не подумаю!

Машенька бодренько поправила подушки и уселась в постели. Затем покосилась на свою наготу и уточнила:

– А сюда никто не войдет?

– Разве что самоубийца, но таких тут нет.

– Ну, тогда я не буду одеваться?

– Думаю, что это совершенно излишне. Ешь, а я буду тобой любоваться.

Я установил складной столик прямо перед ней.

– Любуйся! – Маша милостиво разрешила, с аппетитом принимаясь за кофе и круассаны. – Как там Георгий?

– Спит без задних ног в окружении подарков. В комнату поместились далеко не все.

– Ему понравилось?

– Во всяком случае, спит со счастливой улыбкой на лице.

– Наверное, как и я спала сегодня.

– Да, любовь моя, как и ты сегодня. Я любовался твоим счастливым лицом.

– Это все из-за тебя!

– Я знаю. Я щедро поделился с тобой счастьем, которое ты мне принесла.

– Это точно.

Она сладко улыбнулась.

– А тебя не ждут какие-нибудь важные государственные дела?

– Дела подождут.

Дела действительно ждали, ничего срочного не было, я успел уже ознакомиться с оперативными сводками перед тем, как отправиться варить кофе.

– А сюда точно никто не войдет?

– Никто. Я запер дверь на ключ.

– Тогда чего же мы ждем? Иди скорее ко мне.

– Иду, счастье мое. Только столик уберу, я думаю он нам будет слегка мешать…

* * *

На фото: Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Марфино

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 25 июля 1917 года.

РОСТА уполномочен торжественно сообщить о состоявшемся таинстве венчания ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА МИХАИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА с Великой Княгиней Марией Викторовной, которое состоялось в присутствии самых близких семье людей в церкви Рождества Пресвятой Богородицы в ИМПЕРАТОРСКОЙ резиденции «Марфино».

Официальное празднование ИМПЕРАТОРСКОГО венчания и коронация состоятся в это воскресенье 30 июля сего 1917 года.

Москва и вся Россия с нетерпением ждут приезда ИМПЕРАТОРСКОЙ ЧЕТЫ в столицу Империи.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

Вероятно, впервые моим министрам не пришлось рано вставать и переться из Москвы в Марфино для доклада. Впрочем, так или иначе, а проснуться им пришлось куда раньше, чем мне, ведь это они ожидали моего пробуждения, а никак не наоборот. Но они хотя бы сэкономили на проезде.

Я же не спешил к ним на встречу, логично полагая, что случись что-то чрезвычайное, то меня бы подняли прямо с брачного ложа, а поскольку не подняли, то значит дела подождут. Так или иначе. Тем более что второй за утро оперативный доклад Ситуационного центра не содержал ничего эдакого, и я мог спокойно вернуться к новобрачной, тупо забив на государственные дела.

Видок у нас, наверное, был еще тот. Во всяком случае, Маша все еще выглядела слегка опьяненно-расслабленной после бурной ночи и не менее страстного утреннего продолжения, хотя я не мог не отметить появившуюся грацию сытой тигрицы в движениях ее гибкого тела. Именно тигрицы, а не кошки. Было в ее движениях что-то эдакое, грациозно сильное. Не зря говорят, что ночь страсти накачивает женщину какой-то первобытной энергией…

Мария изменилась за истекшие сутки очень сильно. Вместо напряжения появилась сытая уверенность, вместо подчеркнутости великосветского этикета, миру явилась сильная воля благородного хищника, знающего себе цену, вместо…

Впрочем, пустые это потуги – описать неописуемое. Между Мари и Машей разница была абсолютной и нечего тут больше говорить.

Милый легкий завтрак новобрачных. И никто не смел нас тревожить. Весь мир подождет.

– Свадебное путешествие все же состоялось до свадьбы.

– Да, любимая, можно сказать и так. Но разве тебя это огорчает?

– Нет, мой любимый, я счастлива от того, что это путешествие так завершилось. Признаться, садясь в поезд, я и не думала о таком повороте.

– Я тоже. Но там… – я ткнул в небеса, – … явно рассудили иначе. И слава Богу.

– Да, слава Богу!

Мы рассмеялись. Затем супруга ехидненько так, легонько толкнула меня обнаженным плечом в бок и поинтересовалась:

– И как же теперь все державные расклады? Все эти «вынужден» и прочее?

– А с ними все хорошо. Даже лучше, чем было. Я счастлив, ты, надеюсь, тоже. Это главное. С Империей и державными раскладами ничего менять особо не придется. Правда я планировал венчание непосредственно перед коронацией, но ведь ничего не изменилось, кроме слова «непосредственно»?

– Ну, можно и так сказать.

– Так что все в порядке. И я благодарен судьбе, что мое слово «вынужден» было тобой понято превратно, поскольку мы в итоге объяснились и повенчались. Хотя это «вынужден» вовсе не несло того подтекста, который тебя так напряг.

Маша с интересом и с куда меньшим напряжением поинтересовалась:

– И что же это «вынужден» значило на самом деле?

– Всего лишь то, что сейчас в Москве собрано такое количество Августейших особ, что большего и желать сложно. К тому же многие из них вскорости уедут домой и было бы неправильно не пригласить их на венчание и коронацию.

– Но, насколько я понимаю, вчера их никто не звал?

Усмехаюсь.

– О, да. Но они сами явились. Не выгонять же их было, правда?

Мы вновь рассмеялись. И теперь наш смех действительно был искренним, а не той его вежливой разновидностью, какой он был вчера. Да и раньше тоже.

– Однако, это ведь не все объяснение, верно?

Смотрю в ее хитрые глаза и с напускной серьезностью киваю:

– О, да! Государственные дела и СТРАШНЫЕ Имперские ТАЙНЫ! В общем, расскажу быть может на прогулке, там будет более подходящая обстановка для вопросов политического свойства.

– А чем эта обстановка не подходит?

– Ну, здесь обстановка располагает совсем к иному.

– Тогда предлагаю закончить завтрак.

– Да, это прекрасная идея. Поддерживаю!

* * *

ИЗ СООБЩЕНИЯ РОССИЙСКОГО ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА (РОСТА) ОТ 24 июля 1917 года.

ЕГО ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР ВСЕРОССИЙСКИЙ ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕЛ провести празднование 770-летия основания столицы Российского государства Первопрестольного города Москва в эти выходные 29-30 июля сего 1917 года.

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

– Ваше Императорское Величество! Дозвольте мне, от имени и по поручению всех присутствующих, искренне поздравить вас с женитьбой. Счастливая Императорская семья принесет счастье и всей вашей Империи!

– Благодарю вас, принц. Благодарю всех за поздравления. Прошу садиться.

Такого этот зал совещаний не видел точно никогда. Царь Болгарии, Король Румынии, Король Черногории, Вдовствующая Королева Греции, Местоблюститель Престола Италии. Ну, и ваш покорный слуга – Император Всероссийский. Весь, так сказать, бомонд и весь цвет.

Идея провести это совещание родилась спонтанно, когда я выяснил к своему удивлению, что ни один из монархов не покинул Марфино и все благополучно имеют честь дрыхнуть по своим комнатам. То ли они перепились и перегулялись вчера, то ли иные на то были причины и резоны, но остались все и было глупо этим не воспользоваться.

Впрочем, судя по их помятому виду… В общем, перепились.

Что ж, оно и к лучшему. Меньше будет прений и короче будут говорить, мечтая скорее добраться до баночки с огуречным рассолом или, чем там у них дома принято похмеляться.

Мне же похмеляться было не надо, я если и был пьян, то отнюдь не алкоголем. К тому же, я с утра уже успел пару-тройку раз, так сказать, поправить здоровье, и был вполне себе в тонусе. Так что, пока Маша готовится к конной прогулке, я этих друзей немного помучаю.

– Мои Августейшие коллеги! Звезды так сошлись, что значимые для истории события происходят почти одновременно. Получены доклады разведки. Реагируя на переход Болгарии на стороны держав Антанты, наши противники начали отвод своих войск с угрожаемых направлений. На Салоникском фронте резкое изменение соотношения сил заставило 11-ю германскую армию начать спешный отход на север. Таким образом можно считать позиции фронта на Балканах открытыми для успешного наступления, имеющего своей целью освобождение территорий, занятых Австро-Венгрией и соединение с частями Итальянского фронта. Есть неподтвержденная информация о том, что противнику пришлось спешно снимать 14-ю германскую и 1-ю австро-венгерскую армии для затыкания дыры на Балканах. Возможно, принц, у вас есть более точная информация с вашего участка фронта?

Принц Савойский-Генуэзский кивнул.

– Я подтверждаю вашу информацию, Ваше Величество. Противник действительно начал спешный отвод двух из пяти армий, которые противостоят Италии на нашем фронте. А с учетом того, что 10-я и 11-я австро-венгерская армии расположены в Альпах, то фактически в направлении на Триест трем нашим армиям сейчас противостоит лишь одна 2-я австро-венгерская армия. Наш Генеральный Штаб уже начал передислокацию войск с тем, чтобы в ближайшие два дня начать наступление на указанном направлении.

– Уверен, принц, что оно будет успешным!

В такой ситуации даже итальянцы могут наступать. Тем более против полностью разложившейся 2-й австро-венгерской армии, от которой у австрийского Генштаба больше проблем, чем пользы. Наверняка ее и не стали опять дергать с места, потому как опасались, что до Балкан эта армия просто не дойдет и разбежится.

Продолжаю:

– Сегодня на рассвете 6-я, 14-я и 2-я конная русские армии, 1-я румынская армия соединились с 3-й болгарской армией и образовали единое управление Южного фронта, под общим командованием генерала Брусилова. Кроме того, по имеющимся данным разведки, 9-я германская армия начала отход в сторону Бухареста, явно намереваясь спрямить фронт для организации обороны румынской столицы. В это же время 4-я русская и 2-я румынская армии продолжают наступление на Бухарест в составе Румынского фронта под командованием Августейшего главнокомандующего Короля Фердинанда.

Я взглянул на румынского «главнокомандующего» и тот важно кивнул в ответ. Полководец, что и говорить. Обнять и плакать.

Заканчиваю выступление словами:

– Есть мнение, что отход германской 9-й армии объясним в том числе и тем, что 2-я болгарская армия начала выдвижение навстречу Южному фронту, имея целью соединение в районе города Констанца.

Слово взял Борис III:

– К сказанному русским Императором Михаилом я могу добавить, что на Балканском фронте 1-я болгарская армия соединилась с 15-й русской, а также с итальянской, греческой, сербской, французской и британской армиями бывшего Салоникского фронта. Есть проверенные данные болгарской разведки относительно ускоренного отхода 11-й германской армии. Отход больше напоминает организованное бегство, поскольку войска бросают тяжелое вооружение и обозы, стремясь разорвать огневой контакт с моей 1-й армией. Кроме того, 4-я болгарская армия выдвигается на границу с Османской империй, для соединения с Южным фронтом генерала Брусилова, для их последующего совместного наступления на Константинополь. А с учетом того, что против группировки из шести армий, включая одну конную, которые будут иметь также мощную поддержку боевых кораблей русского Черноморского флота, турки едва ли наберут пару армий сомнительной боеспособности, то перспектива скорого выхода из войны Османской империи не вызывает сомнений.

По крайней мере, болгары умели воевать лучше итальянцев. Весь Салоникский фронт болгары били и в хвост, и в гриву, отжав Антанту далеко в Грецию. Хотя, теперь-то, ситуация поменялась на 180 градусов и драпать вынуждены немцы.

– Благодарю, мой царственный собрат. К этому я могу добавить, что удержать фронт на Балканах Центральным державам удастся только ценой спешной переброски целых армий с других участков Великой войны, что мы имеем возможность наблюдать сейчас на Итальянском фронте, а это значительно снизит давление на союзные войска. И все же, я бы не питал особых надежд на то, что нам удастся одним махом все решить. Балканы, как вам всем известно, сложный регион с гористым рельефом. И удерживать позиции можно сравнительно небольшими силами. Вопрос лишь в том, до каких естественных рубежей, удобных для обороны отойдут германские и австро-венгерские войска, и как быстро им удастся перебросить подкрепления. Впрочем, для того, чтобы им интереснее жилось, мы позволили немецким 25-му и 25-му резервному корпусам из состава прижатой к Карпатам германской Южной армии, прорваться к Пильсно, выйдя таким образом из окружения. Прорвались трудно, с большими потерями и бросая тяжелое вооружение, но прорвались. Так что сегодня через покинутые этими двумя немецкими корпусами участки гор на ту сторону Карпат перешли Чешский и Словацкий корпуса. Не могу прогнозировать грандиозный успех данной операции, но то, что это поможет сковать определенные силы Германии и Австро-Венгрии, совершенно точно. Силы, которых им может не хватить на других участках фронта. К тому же 27-й германский резервный корпус и 38-я дивизия Гонведа, так и остаются прижатыми к горам, находясь в фактическом окружении.

На карте показаны места боев в Карпатах (коллаж Виталия Сергеева)

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». 25 июля (7 августа) 1917 года.

– Какая красавица…

Маша даже захлопала в ладошки в восхищении. Джигиты приосанились, да так, словно Мария похвалили их лично, а не лошадь. Впрочем, они-то как раз и старались.

– Ваше Высочество, разрешите представить вам этих славных воинов, командиром которых я имел честь быть.

Я представлял каждого, Маша находила каждому несколько слов благодарности и даже что-то спрашивала. В общем, горцы были в полном восторге и судя по их глазам готовы были убить-зарезать любого, кто хоть что-то скажет против нее или даже косо на нее посмотрит.

А ведь хорошая идея.

– Мария Викторовна, эти славные воины составят основу вашей личной охраны. Не подведете, джигиты?

Если бы сейчас тут нужно было добывать электричество для всего континента, мы бы вполне справились. Во всяком случае ощущение того, что от неописуемого восторга горцев сейчас тут из корней Земли начнут расти горы, у меня было вполне осязаемое.

Да, эти действительно зарэжут…

Наконец пришло время обратить внимание и на лошадей. И если мой Марс стоял чуть особняком, недобро поглядывая по сторонам, то вот белоснежная лошадка, словно почувствовав свой звездный час, игриво резвилась, явно глядя на Марию.

Маша протянула руку и просто ласково сказала по-русски:

– Иди сюда.

И кобылка, словно собачонка, вдруг оказалась прямо перед Тигрицей, тычась мордой в ее раскрытые ладони, в которых, словно по волшебству, оказались вдруг куски сахара.

Дале последовали четверть часа взаимного познания-одобрения и вот я уже помогаю Маше взойти на женское седло, затянутое на спине белоснежной кобылы. Не теряя более ни минуты, я взлетел на спину Марса, и всадник с всадницей устремились прочь. Лишь на некотором удалении скакали горцы и казаки охраны генерала Климовича.

– И как ты ее назовешь?

Мария озорно обернулась и заявила:

– Европа!

Я захохотал:

– Браво! Машенька, ты гений! Русская Императрица оседлала Европу! Браво!

Мы смеялись и скакали вдаль, не заботясь более ни о чем…

* * *

МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ОХОТНИЧИЙ ДОМИК «У ТРЕХГЛАВОГО ДУБА». 25 июля (7 августа) 1917 года.

Пылал камин. Мы сидели прижавшись, уставшие и довольные. Слегка пили красное сухое вино и вкушали охотничьи сосиски, зажаренные прямо здесь, на открытом огне. Вернее, пил в основном я, а Маша лишь символически мне составляла компанию.

– Тебе понравилась прогулка?

– Да, любимый, было очень здорово. И домик этот чудесный. Прямо посреди леса. Просто удивительно, что так близко к Москве есть такие заповедные места!

– О, тут много чего есть. А Силантий, местный лесник, может тебе показать воистину места, где живут сказки. Правда некоторые из них довольно жутковатые!

Последнее слово я произнес с расстановкой, добавляя понарошной жути.

Жена состроила испуг, и мы вновь рассмеялись.

– Кстати, Миша, ты обещал дорассказать эту жуткую и страшную историю…

– Это какую же, счастье мое?

– Про СТРАШНУЮ ИМПЕРСКУЮ ТАЙНУ!

– Ах, эту! Ну, слушай.

Делаю умное лицо и начинаю сказывать замогильным голосом:

– В одном Царстве. В русском государстве! Жил-был Царь. И вело Царство войну. И пришла пора ему войну эту выигрывать, но так, чтобы народ его сказал, что именно Царь выиграл эту войну, а не генералы вместо него…

Маша слушала, широко распахнув глаза.

Я запнулся и, оглянувшись по сторонам, тихо спросил:

– Ты почему так на меня смотришь?

Она тоже посмотрела по сторонам и, убедившись, что никого нет, точно так же тихо ответила:

– Если ты можешь валять дурака, то почему мне нельзя?

Шепчу ей на ухо:

– А вот и нет. Ты не можешь валять дурака!

Горячий шепот в ответ:

– Почему это?

Прикладываю палец к губам и отвечаю еще тише:

– Потому что ты можешь валять только дурочку!

Тигрица делано насупились и буркнула:

– Будешь обзываться, я тебя укушу.

– Кусай.

Когда наши губы освободились от сладкого, я спросил:

– Дальше рассказывать?

– Да, только сказочку ты мне на ночь дорасскажешь, серьезный разговор отложим на утро, а пока можешь продолжать меня развлекать.

– Может поговорим лучше о свадебном путешествии?

– Ах, это о том, в которое нам непременно и нужно было отправиться после срочной коронации и венчания?

– Именно о нем, любимая моя. Только представь! Два дня в комфортном поезде. Потом прекрасный дворец неподалеку от командного пункта. Крым, море, природа! Отличная яхта, Императорская, между прочим. Чудесная погода, Черное море и легендарная Византия! Император и Императрица. Я и ты. И перед нами завоеванный Константинополь, именуемый в России Царьградом. Будет неправильно, если Царь и Царица не посетят Царьград, не так ли? Кстати, счастье мое, а почему ты совсем не пьешь вино?

Она обернулась на окна.

– А тут точно сквозь ставни ничего не видно?

– Точно, я проверял.

– Тогда пойдем, дорасскажешь мне сказку на ночь. Нам пора подумать о Наследнике Престола Всероссийского, ведь у Царя и Царицы должен быть и Царевич, верно?