Текст книги "Бразилия для любознательных"

Автор книги: Владимир Аврорский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

Бразильский патриотизм

Мой сосед по дому более 20 лет прожил во Франции. Возвратившись в Сан-Паулу, Маркос не скрывал недовольства американским влиянием в его родном городе. Ему казалось, что оно проявляется во всем – в рекламе на английском языке, песнях, музыке, кинофильмах, разговорной речи, одежде с рисунками и непонятными надписями, которую любила носить бразильская молодежь. Я объяснял его странности тем, что он долго жил в стране, где американцев всегда воспринимали без особой симпатии. В Бразилии же к ним несколько иное отношение, как, впрочем, и к другим иностранцам. А особенно это заметно в Сан-Паулу, где собрались представители всех основных народов мира.

Видя, что Маркос страдает тоской по былым временам, я попытался убедить его в том, что изменения в жизни такого большого города за столь длительный срок – естественное явление. Когда он начинал вспоминать любимые бары, рестораны и магазины в центре Сан-Паулу, давно исчезнувшие под напором урбанизации, я объяснял ему, что их исчезновение и появление новых, более современных и комфортабельных, – свидетельство неудержимого прогресса. Но мне никак не удавалось убедить его в правоте своих слов. Наконец я нашел способ доказать ему, что не все так плохо в Сан-Паулу. В один из воскресных дней мы отправились на народную ярмарку на площади Республики. Там он увидел огромное количество изделий бразильских ремесленников, не утративших своих национальных традиций. Смог Маркос полакомиться и любимыми им в детстве пирожками с яблочной начинкой и натуральным соком из папайи, манго и других тропических фруктов.

Вскоре после нашей прогулки по центру города, проходя мимо одного из многочисленных ресторанов с иностранными названиями, я подумал, что, может быть, мой сосед прав, когда возмущается чрезмерным присутствием иностранного в нашей жизни. Поразмышляв на эту деликатную тему, я отбросил всякие сомнения и зашел в ближайший итальянский ресторан. А там при виде разнообразия блюд про себя подумал: как хорошо, что в этом городе такая широкая сеть заведений, где представитель любой нации может найти хорошо знакомую еду.

Рио-де-Жанейро давно стал излюбленным местом для иностранных туристов, приезжающих в Бразилию. Этого нельзя сказать о Сан-Паулу. Лишенный туристических красот, он знал в основном тех иностранцев, которые прибывали сюда с тем, чтобы обосноваться здесь навсегда. Теперь многое изменилось. В Сан-Паулу стали заглядывать и иностранные туристы, которым интересно взглянуть на самый быстро растущий город Бразилии, известный своим интернациональным духом. В роскошных гостиницах и ресторанах, на центральных улицах, в деловых центрах, банках, Промышленной конфедерации штата, на крупных фабриках и заводах все чаще появляются иностранные менеджеры, инженеры, бизнесмены, лекторы, консультанты, олицетворяющие новый тип делового человека. Они, как правило, не владеют португальским языком, говорят по-английски подчеркнуто громко с ярко выраженным американским акцентом. Бразильцы, изучавшие английский язык на курсах Британского института культуры, вряд ли смогут понять их речь.

Один мой знакомый, часто общавшийся по долгу службы с американскими менеджерами и инженерами, не переставал удивляться их странным привычкам. Они пунктуальны, откровенны до такой степени, что бразильцев их непосредственность коробит. Они приходят в ужас при виде бедности значительной части нашего населения и считают невероятным, что чувствительные и порядочные люди могут спокойно мириться с такой социальной несправедливостью. У них многому можно научиться, хотя очевидно, что американцы и бразильцы не только обладают разными культурными традициями, но и имеют мало общего во взглядах на жизнь.

Защищать национальное дело в такой стране, как Бразилия, во все времена было неблагодарным занятием. Кто не страдал патриотизмом, а напротив, подыгрывал чужим интересам, всегда находил множество влиятельных покровителей. Для них Бразилия – всего лишь риторическое понятие, о котором стоит вспоминать только во время выборов или первенства мира по футболу.

– В последнее десятилетие XX века бразильские государственные деятели сделали немало для того, чтобы зависимость Бразилии от зарубежья стала более осязаемой. Мощный импульс получила распродажа национальных компаний, когда-то бывших предметом гордости для бразильцев. Правительственный курс на денационализацию экономики заставил краснеть даже тех наших политиков, которые никогда не стеснялись своих прочных связей с международными интересами. В эпоху глобализации политические деятели, и раньше не отличавшиеся патриотическими чувствами, открыто заявляли о своих взглядах, ничего не опасаясь. В этом нет ничего удивительного, – говорил мой друг экономист А. Салес. – Колониальное прошлое не прошло бесследно для бразильского самосознания. В любом случае комично видеть, как люди, которых трудно заподозрить в патриотизме, пытались выступать в роли защитников национальных интересов.

То, что происходило в последние годы с экономикой страны, продолжал мой приятель, должно было вызвать больше беспокойства. Однако о своем неприятии приватизации крупных государственных компаний заявляли только откровенные патриоты, в то время как основная часть бразильцев скромно отмалчивалась. Их не тревожил тот факт, что крупные иностранные компании наращивали свое присутствие в Бразилии. Если в 1997 году среди 500 крупнейших фирм Бразилии 143 были иностранными, то в 1998 году их стало 170. Иностранный капитал доминирует в автомобильной, фармацевтической, электронной отраслях промышленности, в производстве компьютеров, пластиковых изделий, средств гигиены, продуктов питания. Рядового бразильца это мало трогает. Он этим не интересуется. А многие рассуждают так: без американцев и европейцев Бразилия не имела бы ни автомобилей, ни телевизоров, ни электронной техники. В этом, конечно, есть доля истины.

Процесс денационализации бразильской экономики развивался форсированными темпами, охватывая все новые сферы, в том числе и банковскую. Переход в руки иностранцев 25% акций бразильских банков встревожил местных финансистов. Они забили тревогу. Но на них не обратили особого внимания. Денационализации подвергся даже бразильский футбол, который оказался отданным на милость иностранных спонсоров.

Простой бразилец в своей неисчерпаемой наивности не может освободиться от мысли, что им управляют иностранцы. Конечно, это заблуждение, далекое от реальности. В эпоху глобализации само противопоставление национального иностранному – пережиток прошлого. Так думают многие в Бразилии.

– А как ты считаешь, глобализация во благо или во вред Бразилии? – спросил я А. Салеса.

– В Бразилии многие люди испытывают смущение перед лицом быстро происходящих перемен, вызванных всеобщим стремлением к миру без границ. Я лично нахожусь среди тех, кто задает себе вопрос: куда мы идем? Сама по себе идея более свободного передвижения капиталов, товаров, услуг из одной страны в другую вряд ли может вызвать возражение у любого здравомыслящего человека. Мы стали потреблять более качественные и дешевые товары, поступающие из-за рубежа. В этом нет ничего плохого.

– Они не всегда лучше бразильских товаров. Китайцы, например, заполонили наши магазины дешевой продукцией сомнительного качества. А русские машины «Лада», на которые в начале 90-х годов был большой спрос во многом из-за их дешевизны? Прошли два-три года, и бразильцы убедились в их невысоком качестве.

– В таких делах основная проблема заключается в том, чтобы не продвигаться слишком быстро по пути устранения протекционистских барьеров, без которых многие бразильские предприятия просто не выдержат конкуренции более сильных зарубежных производителей и разорятся. Кто от этого выиграет? Вряд ли бразильские предприятия смогут успешно противостоять наплыву дешевой иностранной продукции даже на внутреннем рынке. Поэтому многие предприниматели призывают правительство не торопиться с вхождением в глобализированный мир. Необходим период адаптации национальной промышленности к новым условиям.

– Помнишь, как все начиналось при президенте Ф. Коллоре, который назвал бразильские автомашины «телегами» и распахнул двери для ввоза импортных машин? Он проехал за рулем русской «Нивы» по лужайке возле президентской резиденции «Алворада», что послужило хорошей рекламой русским автомашинам. За три года на бразильский рынок поступило более 30 тыс. машин «Лада», которые стоили значительно дешевле продукции бразильской автомобильной промышленности. На улицах бразильских городов все чаще стали появляться немецкие, французские, итальянские, японские и корейские автомашины. Нужно было время, чтобы научиться отличать их друг от друга и правильно произносить их названия. С этим бразильцы справились очень быстро.

– Кто может забыть эти безумные времена? В действиях президента трудно было не увидеть стремление подыграть желаниям бразильцев, требовавших импортных машин по низким ценам. При военном режиме импорт предметов роскоши, к которым относились и автомашины, был полностью запрещен. Народ жаждал импорта в широком ассортименте и по доступным ценам. И он его получил. Прилавки наших магазинов ломились от импортных товаров. Чего в них только не было! Если раньше нам были известны только две-три марки виски, а французские и итальянские вина бразильцы могли попробовать, когда выезжали в Европу, то теперь они стали доступны многим. И для этого не надо никуда ехать. Японские телевизоры и видеомагнитофоны теперь можно свободно приобрести в центре Сан-Паулу. Обывателю казалось, что наконец мы одной ногой вступили в сообщество развитых стран. Все это стало возможно благодаря низким таможенным пошлинам и реалу, который держался на равных с долларом. Однако иллюзии очень быстро развеялись. Все шло хорошо до тех пор, пока заводы и фабрики не начали работать по сокращенному графику, не выдержав конкуренции импортных товаров. Некоторые предприятия разорились. Резко возросла безработица. Предприниматели забили тревогу. И вот тогда власти стали задумываться над тем, что нужно предпринять, чтобы противостоять всем этим негативным последствиям поспешного вхождения в глобализированную экономику.

– Насколько мне известно, правительству пришлось дать ход назад и восстановить опрометчиво отмененные таможенные барьеры, чтобы защитить национальную промышленность.

– Да, это было так, но только в тех областях, где были затронуты интересы крупного бизнеса. Например, уступая требованиям автомобильных компаний, власти заметно повысили таможенные тарифы, чтобы перекрыть пути поступления на бразильский рынок дешевой конкурирующей продукции. Бразильские автогиганты «Фольксваген», «Дженерал моторе», «Форд» и другие заводы могут производить в год до 2 млн. машин. Но из-за трудностей со сбытом их производство обычно не превышало 1,6 млн. автомашин. С их интересами правительство не могло не считаться, ибо автомобилестроение – ведущая отрасль промышленности.

– Поспешность в таких сложных делах никогда не дает желаемых результатов.

– Первый опыт приобщения Бразилии к происходящим в мире процессам глобализации научил многому. Пришлось отказаться от опрометчивых попыток решить все проблемы одним махом. В таможенную политику были внесены существенные коррективы с учетом интересов национальных производителей. Но в то же время правительство не отказалось от своей стратегической линии на все большую открытость бразильской экономики внешнему миру. Этого, кстати, требует Всемирная торговая организация, членом которой стала наша страна. Так что бразильским предпринимателям приходится учиться выживать в условиях более жесткой конкуренции с иностранными производителями, которые устремились на перспективный бразильский рынок, – закончил наш разговор на эту щекотливую тему экономист А. Салес.

Бразильская семья

Однажды давнишний приятель пригласил меня к себе домой на обед по случаю какой-то семейной даты. Обычно бразильцы предпочитают приглашать друзей в ресторан. Приглашение домой расценивается как проявление особого расположения и доверия к гостю. Перед тем как нам подали кофе, 14-летняя дочь неожиданно для всех спросила: «Мама, а в твои молодые годы девушки и юноши вступали в близкие отношения до замужества?». Смутившись, мать стала что-то говорить о строгих правилах, которые соблюдались в благопристойных семьях до вступления дочерей в брак. А я про себя подумал, что в ее девичьи годы нравы в Бразилии уже не были настолько суровыми, чтобы придерживаться пуританских правил 20–30-х годов.

Семья в Бразилии претерпела сильные изменения за последние 20 лет. Мне припоминаются времена, когда по улицам Рио-де-Жанейро ходили многотысячные колонны членов Общества защиты семьи, религии и частной собственности. Это была влиятельная организация, стоявшая на страже семьи и нравственности. В то время появление женщины на пляже в «бикини» могло послужить причиной крупного скандала. Теперь же «бикини» безнадежно устарел. Ему предпочитают современные купальные костюмы. Один из них бразильянки называют «ниткой для зубов». Это чисто бразильское изобретение, позволяющее купальщице прикрывать предельно минимальную часть тела. Даже участницы карнавалов в те времена стыдились чрезмерно обнажаться. Ну а телевизионные передачи отличались высокой нравственностью. От тех времен мало что осталось.

Под напором новых веяний не смогла устоять и бразильская семья. Это по-прежнему очень ценимый бразильцами институт. Вот только брак утратил в их глазах многое из прежней привлекательности. Кажущийся парадокс на деле есть одно из проявлений перемен в обычаях бразильцев. Традиционная модель семьи – отец, мать и дети, живущие под одной крышей, остается самой распространенной, но она уже сосуществует с альтернативными формами семейной жизни. Сегодня очень популярны в обществе новые типы семьи, которые называются семейными ячейками. К ним относятся разведенные матери, живущие с детьми, матери-одиночки, разведенные отцы с детьми, взрослые дети, живущие с родителями.

В Бразилии насчитывается более 3 млн. матерей-одиночек. Разведенных и вдов, самостоятельно воспитывающих детей, – около 6 млн. И это с учетом того, что развод был легализован после длительной борьбы только в 1977 году. Рьяным противни-ком развода выступала католическая церковь. К тому времени накопилось столько разводов вне закона, что дальше терпеть такое положение было просто нельзя. В бразильском варианте португальского языка даже появилось новое слово «дескитадо», означающее человека, который сам расторг свой брак. Незаконный развод стал настолько распространенным явлением, что церковникам пришлось снять свои возражения. После этого парламент довольно быстро принял закон, значительно облегчивший расторжение семейных уз.

Как это ни покажется странным, но брак теряет прежнюю привлекательность в глазах бразильянок. Среди незамужних женщин (разведенных, вдов и никогда не состоявших в браке) только 60% хотели бы выйти замуж. Среди мужчин этот показатель выше – 80%. Остальные 40% свободных женщин могли бы выйти замуж, но предпочитают жить без постоянных спутников жизни. Как правило, одни не хотят повторять неудачный опыт, другие – дорожат личной свободой и не желали бы ее терять.

В шкале ценностей бразильцы ставят семью на первое место, а брак только на шестое. Мать приобретает все большее значение в семье, чем отец. Это стало возможным в результате того, что женщина добилась более равноправного положения в обществе. Доступ к образованию позволил ей приобрести определенную экономическую независимость от мужа. Сказывается и получившая широкое распространение в бразильском обществе свобода нравов.

Бразильская женщина повысила свою долю в семейном доходе, завоевала достойное место на рынке труда, но не избавилась от традиционных домашних забот, что превращает ее в труженицу с двойным рабочим днем. За ней остались заботы по воспитанию и образованию детей. Конечно, ей не приходится выполнять работу для поддержания порядка и чистоты в доме. Для этого в каждой бразильской семье среднего достатка есть прислуга.

На этом фоне отец утрачивает свой авторитет в семье. Занятость по работе и стремление не терять полностью свою свободу после вступления в брак отодвигают его от детей, которые духовно стоят ближе к матери, ибо чаще общаются с ней и испытывают в реальной жизни ее любовь и заботу. Однако предубеждения в отношении женщин сохраняются. 80% мужчин продолжают считать, что женщина должна оставаться дома, если муж в состоянии содержать семью. Согласно опросам общественного мнения, люди все еще больше осуждают женщину, которая изменила мужу, а не мужчину, совершившего аналогичный проступок. Причиной разводов для 37% бразильцев остается супружеская неверность. Побывавшая в браке женщина нередко ведет себя весьма агрессивно по отношению к мужчинам. Должно быть, это ответная реакция на длительное подчиненное положение в семье и обществе, а также стремление всегда и во всем винить мужчину.

Бразилец по натуре – поклонник культа мужской силы в прямом и фигуральном смысле. Длительное время женщина существовала в его понимании всего лишь для семьи, была своего рода «вещью в себе». Теперь новые веяния, привнесенные из-за рубежа, раскрепостили ее до такой степени, что прочно утверждается другая крайность. И тем не менее бразильская женщина в общественной жизни, в бизнесе и политике пока занимает очень скромное место. На политическом небосклоне периодически мелькают женщины – министры, госсекретари, губернаторы, сенаторы и депутаты, мэры городов, послы, но пока что их число несоизмеримо с числом проживающих в Бразилии женщин.

Развод по-бразильски – дело довольно хлопотное, особенно если супругам есть что делить. Обычно сначала они сами пытаются договориться о расторжении семейных уз и разделе принадлежащей им совместной собственности, разумеется, если все это заранее не было оговорено в брачном контракте. Они прибегают к помощи адвокатов в том случае, если не удается прийти к взаимному согласию об условиях развода. Но на этом их хождения по мукам только начинаются, ибо впереди их ожидает малоприятная процедура развода через суд. Она может тянуться годами. Многое зависит от ловкости, опыта и связей адвокатов обеих сторон. После того как развод состоится, оба супруга приобретают право на новый союз, хотя бразильянки очень часто им пренебрегают. Однажды разочаровавшись в семейной жизни, бразильянка не желает переживать все заново. Она все больше начинает ценить приобретенную свободу, у нее пропадает желание обременять себя новыми семейными узами, тем более если не знает, чем все это может закончиться.

Задумываясь о разводе, бразилец никогда не упускает из виду предстоящие затраты. Бракоразводный процесс через суд может привести мужчину к полному финансовому краху. Поэтому нередко он серьезно задумывается над тем, стоит ли вообще ввязываться в это дело. Сам бразилец предпочел бы уйти от роковой развязки. Но в этом случае многое зависит от супруги. Если она твердо решила порвать с неверным мужем, а многие бразильцы расходятся именно по этой причине, то ему не остается ничего иного. Ему приходится оплачивать не только судебные издержки, но и брать на себя расходы по содержанию бывшей супруги, детей и дома, в котором они живут.

Главный бич бразильской семьи – наркотики. По ряду причин в последнее время родительский контроль над детьми заметно ослаб, и они часто попадают под влияние улицы, которая несет в себе много негативного. В бразильской семье больше всего озабочены тем, как бы дети не пристрастились к наркотикам. Страх этого настолько силен, что родители считают потребление детьми кокаина более серьезным злом, чем непосещение школы. Все надежды родители возлагают на полицию, которая пытается вести борьбу с торговлей наркотиками, но без особого успеха. Родители также думают, что хорошие частные школы, окруженные стеной, с охраной и психологами сумеют создать необходимый барьер проникновению наркотиков в среду учеников. Но они заблуждаются. Беда в том, что этот порок распространяется в таких респектабельных колледжах с еще большим успехом, чем в обычных муниципальных школах.

Вопреки бытующему мнению, именно алкоголь, а не слабый наркотик «маконья» [62]62
  Широко распространенный в Бразилии слабый наркотик, разновидность конопли.


[Закрыть]открыл дверь, через которую в молодежную среду проникают более опасные наркотические средства. В Сан-Паулу насчитывается свыше 50 тыс. баров, закусочных и ресторанов, где подростки без особых затруднений приобщаются к пиву и более крепким спиртным напиткам. По пятницам после занятий в школе группы подростков идут в пивные. Это становится все более обыденным явлением. Закон запрещает продавать спиртные напитки детям до 18 лет, но владельцы пивных говорят, что практически невозможно отличить 14-летнего подростка от 18-летнего.

Потребление наркотиков, алкоголя и сигарет гораздо выше в частных школах, чем в государственных. В колледжах среднего класса Сан-Паулу, где обучение обходится в 500–700 долл. в месяц, 25% школьников уже пробовали наркотики. В государственных школах – только 7%. Третья часть учеников частных школ потребляла алкогольные напитки, испытав при этом опьянение. В муниципальных школах таких учеников значительно меньше.

Моральная распущенность среди бразильских подростков пускает все более глубокие корни. Растет число мальчиков и девочек, вступающих в интимные связи до 15 лет. По данным национального опроса, 47% мужчин и 32% женщин начали половую жизнь именно в этом возрасте. Бразильское телевидение несет значительную долю ответственности за раннюю сексуальность в стране. «Я не знаю такой страны, в которой так стимулировали бы секс по телевидению, как в Бразилии» – таково мнение Ж. Серры, занимавшего пост министра здравоохранения в правительстве президента Ф. Кардозу. И с ним нельзя не согласиться. В выходные дни, усаживаясь в кресле перед телевизором, бразилец смотрит бесконечные развлекательные программы, в которых главные действующие лица – полуобнаженные девушки, старающиеся показать свои реальные или мнимые физические достоинства. Культ обнаженного тела пропагандируется с самого детства. В 90-х годах на этом поприще активно трудилась популярная телеведущая, очаровательная блондинка Шуша. Ее еженедельная детская программа на канале «Глобо» приковывала к телевизионным экранам не только детей, но и взрослых. Если полистать иллюстрированный журнал «Маншете» 60-х годов и сравнить карнавальные снимки с теми сценами, которые можно наблюдать на современных карнавальных шествиях, в глаза бросается разящий контраст между тем, как одевались их участники тогда и как одеваются сейчас. Создается впечатление, что нынче текстильная промышленность испытывает огромные трудности и не в состоянии произвести достаточное количество тканей, чтобы участники карнавала могли прикрыть свою наготу. Пристрастием к карнавальному нудизму особенно отличаются жительницы Рио-де-Жанейро. Их дерзкая смелость переходит все мыслимые пределы, а городские власти, вынужденные делать вид, что они «озабочены сохранением норм морали», каждый год грозят прибегнуть к самым суровым карам, если в какой-нибудь школе самбы появятся любительницы щеголять на публике вообще без намека на карнавальный костюм. И тем не менее они появляются. Но никто не осмеливается отстранить провинившуюся школу самбы от участия в конкурсе.