Текст книги "Повесть о монахе и безбожнике (СИ)"

Автор книги: Владимир Перемолотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

Младший Брат задумался. Безбожник смотрел на него с вызовом, явно желая подловить на ответе и посмеяться. Брат Така собрался, словно отвечал Старшему Брату.

– Ну, тогда конечно испытание. Карха смотрит на нас, а потом решает, кого и как наградить...

Повторяя его интонацию, Шумон спросил.

– За что тебя-то награждать? Только пляшешь. Ничего толком, наверняка делать не умеешь...– Он вспомнил наставления Старшего Брата Атари и поправился. – Только вот, может, камнями кидаться, да хороших людей по головам бить.

– Ну, это не тебе решать, – грозно отозвался монах. Этот червь так и не понял, что без него, без помощи Кархи он и сейчас сидел бы около воздуходувки и крутил эту поганую рукоять... – Чего я стою и чего умею...

Он готовился постоять и за себя и за свою веру.

– И чем же он тебя наградит, твой Карха?

Впору бы рассмеяться, но Така сдержался. Бывали случаи, когда одно вовремя сказанное слово возвращало отщепенца в Братство.

– Да всем, чем захочет... Может золотом, может должностью... Вот сегодня он мне свободу подарил.

– Что ж он тебя из подземелья-то не вывел? – запальчиво спросил Шумон. Спорить с монахом не стоило, но спор завязался как-то сам собой.

– Вывел бы, – хладнокровно ответил Монах. – Если б ты не справился, то сам и вывел бы.

Он взмахнул рукой, словно сожалел о содеянном, словно только сейчас до него дошло, что тогда следовало сделать..

– Стоило, конечно, мне подождать, что б тебя в Вере утвердить. Ну, ничего.... В следующий раз я тебе докажу.

– Дуракам доказывай.... – бросил ему Шумон. Говорить с монахом стало больше не о чем.

Глядя в его спину, брат Така пожал плечами, словно говорил сам себе "Ну тут уж ничего не поделаешь", в два шага догнал товарища по несчастьям и хлопнул его по макушке...

Когда Шумон пришел в себя, то сразу ощутил под собой мерную поступь вьючного животного. Перед глазами сквозь круги и искры просвечивало что-то грязно коричневое.

– Ты... Что делаешь? – простонал он.

– Мне так спокойнее, – объяснил монах. От него пахло потом, дымом и камнем. Шумон вспомнил запах расплавленного металла, свист воздуходувки и невольно ощутил радость оттого, что все это осталось позади. Впереди ждало столько тайн и открытий, что возвращаться к разбойникам не хотелось.

– Дурак... – прошептал он, понимая, что что-либо изменить не в состоянии. – Догонят ведь.

– Уймись... Некому нас догонять.

Шумон застонал не столько от боли, сколько от бессилия. Мешок, что он захватил от разбойников, болтался у самого лица, но не зубами же доставать камень с дьяволом? Не сбавляя шага, Младший Брат повернул к нему голову.

– Ты не злись. Это я ведь не со зла, а чтоб дурные мысли из тебя выбить и не искушать понапрасну. Я же видел, как ты по сторонам глазами зыркал. Сперва глазами вертишь, потом побежишь... Искать тебя после... Нет, так мы до болота быстрее доберемся.

Поняв, что просить бесполезно Шумон замолчал.

Поприщ через двадцать они вышел к реке. То есть вышел монах, а Шумон выехал к реке на нем, словно благородный рыцарь на лошади. Оглядевшись, Младший Брат, облегченно вдохнул и опустил драгоценную ношу на песок. Не бросил, с пренебрежением как попало, не свалил, а с некоторым даже удобством усадил безбожника у дерева, прислонив к стволу.

– Ну, а дальше что? – спросил, прерывая затянувшееся молчание Шумон.

– На ту сторону переправимся и дальше пойдем... – охотно откликнулся монах. Шумон посмотрел на реку. Отсюда, снизу она казалась широкой. Противоположный берег виднелся зеленой полоской где-то на виднокрае. Ветер гнал по воде мелкие волны, словно успокаивал людей, но Шумон от этого только больше разволновался.

– Утопишь меня – с тебя Старший Брат взыщет.

– Не утоплю, – дружелюбно отозвался монах. – Перевезу в лучшем виде. Штаны, разве что замочу. Раз уж Карха сегодня за мной смотрит, то и за тобой приглядит...

Шумон беспокойно дернулся. Река показалась ему, стала шире. И глубже.

– Ты, что, всерьез считаешь, что Карха сегодня на тебя внимание обратил?

Младший Брат, собравшийся вернуться в лес, остановился. Не скрывая удивления, ответил:

– Конечно! И Помощника своего прислал, чтоб нас спасти. Все в его руках.

Шумон готов был всплеснуть руками и всплеснул бы, если б монах их не связал.

– Да с чего же ты так думаешь?

Монах улыбнулся, словно говорил с ребенком об очевидных любому взрослому вещах.

– Ты, что ли мне цепь перекусил?

Крыть нечем. Если б Шумон мог сказать что-нибудь против этого, то он сказал, но говорить было нечего. Монах, не дождавшись ответа, пошел вдоль берега.

– Ты куда? – крикнул Шумон.

– За бревном....

– Развяжи меня лучше...

– Бревно я и без тебя найду, – словно не поняв стремления Шумона, ответил монах, – а ты только под ногами у меня будешь путаться. Сиди уж....

"Ну ладно, – мстительно подумал книжник, – устрою я тебе сейчас дискуссию по вопросам Веры..."

Замские болота.

Заповедник "Усадьба".

Кабинет Главного Администратора.

За столом у шефа сидел кто-то со смутно знакомой спиной. Сергей приотворив дверь, деликатно кашлянул. Отрываясь от разговора, Игорь Григорьевич поднял глаза и обрадовано улыбнулся. За начальника отдела режима пришлось поволноваться, но вот теперь нашелся и он. Одной головной болью стало меньше. Собеседник Игоря Григорьевича, почувствовав, что в комнату входит кто-то еще, обернулся.

– То-то я смотрю – спина знакомая! – обрадовано воскликнул он.

Александр Алексеевич, поднялся навстречу Сергею и с чувством тряхнул его руку.

– Рад встрече!

– Взаимно.. Как здоровье Императора?

– Спасибо, неплохо...

Он усмехнулся.

– Монарх живет воспоминаниями о нашем последнем визите.

Кузнецов кивнул, понимая что прогрессор имеет ввиду.

– Передавай ему при случае, что я его тоже помню, – усмехнулся в ответ Сергей. – Передай, что соскучился даже...

– Ничего. Потерпи немного. Скоро увидишь своего Императора, – сказал Игорь Григорьевич. – Мовсий дал нам на обустройство еще немного времени.

Сергей посмотрел на прогрессора. Тот кивнул.

– Думаю, дней десять у нас есть.

– Не много...

– Да-а-а-а– протянул Шеф. – знаешь, что это случиться, а все равно неожиданность...

– Ничего.. Справимся, – уверенно сказал Сергей.– Это даже интересно! А то последнее время все приходится со всякой шушерой общаться – с кабанами, да с разбойниками.

На секунду Александр Алексеевич задумался. Он находился тут уже почти два месяца и, хотя знал далеко не все, чего хотел, но о самом главном он уже имел представление.

– А-а-а-а! Хамада?

Сергей кивнул.

– Он самый.

– Насколько я знаю, он самый опасный, из того отребья, что отирается около Заповедника.

– О, да! Он опасен! – включился в разговор Игорь Григорьевич. – Но он нам нужен. Он единственный живой элемент в нашем театре теней... Приходится терпеть, не смотря на сложности с ним связанные.

Он жестом указал Сергею место напортив себя, и доверительно понизив голос сообщил Александру Алексеевичу.

– Это, правда, порождает свои проблемы. Еще бы чуть-чуть и из-за них вам пришлось бы искать и спасать вашего спасителя так же, как он недавно спасал вас.

– Я бы в долгу не остался...

Игорь Григорьевич вежливо кивнул.

– Надеюсь, что это никогда не понадобится. Куда вы теперь? В Гэйль?

Прогрессор вздохнул, стал серьезным.

– Нет. Опять в Эмиргергер.

– Смотрите, не попадитесь...

– Ничего... Если что...

Он посмотрел на Сергея, положил руку на плечо.

– Если что, тут есть, кому меня выручить.

Пришел черед улыбнуться Игорю Григорьевичу. Глядя на поднявшегося из-за стола прогрессора он сказал.

– Выручим конечно, но, знаете, все-таки поосторожнее. У нас на Сергея очередь...

Прогрессор взмахнул рукой и вышел. Сергей, все еще улыбаясь, посмотрел на Главного Администратора.

– Я не понял про очередь...

– Объясню....

Игорь Григорьевич снял со стены алебарду, покачал на руке, словно примеривался рубануть кого-нибудь.

Затем повернулся к Сергею.

– Ну, ты сам-то как?

Сергей уселся поудобнее.

– Как в сказке.

– Не понял?

– Ну, помните: "Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел...".

Игорь Григорьевич покивал.

– Про похождения колобка я уже слышал. А вот про твои еще нет. Отчитайся.

Сергей понял, что сейчас решается как будет развиваться беседа дальше – или по пути разбора поведения злостного нарушителя дисциплины и последующего разноса и взыскания, или по пути обсуждения злоключений находчивого егеря, не посрамившего и не оплошавшего... Развилка, так сказать... И он точно знал по какой из дорог он хочет направить эту беседу.

– Да никаких таких "похождений" не случилось. Только работа. Нашел я их быстро. "Воробей" не подвел. Полетал вокруг пещеры, понял, что они внутри.. Спустился. Дорогой, правда, пришлось задержаться немного...

– Немного? – переспросил Игорь Григорьевич. – Двадцать часов это немного?

Егерь почувствовал, что и шеф тоже видит развилку разговора. Это было слабое место, но Сергей озаботился домашней заготовкой.

– Если учесть с какой высоты я упал – немного, – веско сказал он. – Хорошо, что вообще жив остался.... Вы мою "невидимку" видели?

Главный Администратор пожал плечами, словно говорил, что у него есть задачи поважнее, чем рассматривать драные "невидимки"..

– Без слез не взглянешь... – мужественно сказал егерь. – "Невидимка" – вдребезги... Теперь над ней плачут киберы ремонтного центра.

И не давая шефу перехватить инициативу, он торопливо продолжил.

– Едва пришел в себя – попытался связаться с Базой, но не смог. Не хватило мощности пробиться сквозь камень.

– И ты...

– Я стал делать то, для чего пришел туда. Нашел пленников, перерезал цепь, на которой сидел монах и проводил их до выхода.

– Все обошлось без неприятностей?

Это слово для Игоря Григорьевича значило одно, а для Сергей – другое.

– Если не считать неприятностью то, что монах меня чуть не убил ненароком на обратном пути, то все обошлось.

– Они тебя видели? – насторожился шеф.

– Нет. В том-то и дело. Если б видели, то убили бы....

Он ждал, что Игорь Григорьевич начнет расспрашивать, и уже готовился добавить живописные подробности, но тот только махнул рукой, прося продолжать.

– А разбойники?

– Они так и не оправились. Я поработал там парализатором и обрушил за нашими друзьями мост, что связывал разбойничье гнездо с Лесом. Так что дело, считайте сделано...

Игорь Григорьевич потер переносицу. У него в глазах что-то мелькнуло, но Сергей не успел понять что именно.

– "Дело, наполовину сделанное, хуже, чем не начатое".. – процитировал шеф. – Кто сказал, знаешь?

Сергей поджал плечами.

– Нет. Но под этим я и сам готов подписаться...

– Пока ты отсыпался, кое-что произошло....

– Опять? – Сергей хотел, чтобы Игорь Григорьевич почувствовал легкую иронию усталого героя, но тот оказался нечувствительным.

– Да, – не понял его шеф. – Ты даже не понимаешь насколько прав со своим "опять"...

Тут до Сергея дошло, что он действительно что-то пропустил. Что-то крайне интересное. Он открыл рот, чтобы спросить, что же именно, но Игорь Григорьевич не стал томить его ожиданием.

– Они опять у Хамады...

Сергей почувствовал, как на него обрушивается поток холодной воды.

– Опять? – тупо повторил он. – В смысле снова?

– Во всех смыслах. И опять и снова и еще раз...

– Как, если не секрет?

– Да какой это секрет? Их догнали. Монах почему-то тащил Шумона на плечах и далеко уйти не успел...

Сергей вспомнил разнос, устроенный Хамадой соратниками покачал головой.

– Как их только сразу не убили... Неужели у них там такой дефицит рабочей силы, что некому воздуходувку крутить?

– Произошло чудо, – сказал серьезно Игорь Григорьевич. – Ты веришь в чудеса?

– Нет.

– Я тоже, но, несмотря на это они иногда случаются. Их выручил Дьявол Пега.

Сергей ни о чем не спросил, и шеф объяснил ему сам.

– Имей ввиду, что Шумон таскает с собой наш "пугач". Он их здорово выручил. Едва разбойники взялись за их мешки, как откуда ни возьмись, появился Дьявол.

Он помолчал. Сравнение само просилось на язык.

– Как чертик из коробочки.

– Эффект бомбы?

– Почти. Главное, что их пока не убили. Так что тебе предоставляется вторая попытка покрыть себя славой. Только теперь придется спасать его и от разбойников и от монаха. Этот, кажется, почему-то готов убить его первым.

Сергей сидел молча, не столько переживая неудачу, сколько досадуя на то, что опять придется срываться с места, и на ночь глядя, искать туземцев. Солнце за окном уже садилось в лес.

– Задача та же?

– В смысле?

– В смысле освободить так, чтоб они меня не видели?

– Хорошо бы.

В устах Главного Администратора это звучало: "Так и только так"!

– Тут есть сложность, – сказал Сергей. – Вызволить-то я их вызволю, а что дальше?

– Что дальше? – повторил Игорь Григорьевич.

– В прошлый раз, когда я вызволил их, они пошли тем путем, что сами для себя выбрали.

– И что?

– Нет никакой гарантии, что в этот раз они не поступят так же. Я освобожу их и....

Сергей щелкнул пальцами.

– И они опять пойдут к драконарию... – закончил за него Игорь Григорьевич. – И опять Хамада их сцапает... Да ты прав. Упрямства им не занимать. Ни тем, ни другим.

Он несколько минут поразмышлял. Морщины на лбу то собирались одна над другой, то разглаживались. Сергей опередил его мысли своим предложением.

– Тогда, думаю, что придется освобождать их с тарарамом....

Главный Администратор наклонил голову, словно бы не расслышал.

– Как это "С тарарамом"?

– Это значит, с шумом и что они должны знать, кто будет их освободителем и, соответственно, прислушиваться к его мнению.... – довольно сказал егерь.

– И кто же будет этим освободителем? – поинтересовался Игорь Григорьевич. – Неужели Сергей Кузнецов, начальник отдела режима заповедника "Усадьба", личный представитель Дьявола Пеги?

– Отнюдь! – с достоинством ответил Сергей. – Я еще не знаю имени этого достойного человека, но уверен, что это будет неплохой человек с хорошей репутацией. Скорее всего дворянин и рыцарь.

Игорь Григорьевич думал недолго. В конце концов, Сергей знал ситуацию много лучше него.

– В одиночку-то справишься?

– Справлюсь.

– Может быть, возьмешь, хотя кого-нибудь в помощь. Вчера их чуть не убили. Злые все...Тебе не страшно?

– Нет. Спасибо не надо... Где они на этот раз?

– На поляне, за третьим болотцем... По нашему плану эта полянка проходит как "Зеленый лужок номер шесть"...

Дурбанский лес.

"Зеленый лужок номер шесть".

Разбойничья стоянка.

... Благородный рыцарь Коррул-у-нана (он же Сергей Кузнецов) бежал позади всех. Положение у них оставалось незавидным. Разбойники, бросив лагерь и похватав, кто фонарь, кто факел, улюлюкая бежали следом. Беглецы опережали их шагов на 500-600, и этого бы хватило, если б не луны. В скупом свете Лао, дальнего спутника планеты, они возможно и сумели бы затеряться в лесу или спрятаться в горах, но с минуты на минуту должен был взойти Мульп, дававший света не меньше, чем Луна в полнолуние.

"Чертово болото! – подумал Сергей. – Да и я, право, хорош. Столько провозился в этой трясине".

Он на бегу оттянул рукав. До появления Мульпа оставалось восемь минут. Самое время бросить газовую гранату, но делать это на глазах Шумона Сергей постеснялся. Творить чудеса в его планы никак не входило. По крайней мере, при свидетелях. Дело оборачивалось плохо, и он решил просить помощи.

– Ян! Нуждаюсь в помощи, – шепнул он в микрофон. – У нас есть что-нибудь поблизости?

– Доигрался? – немедленно откликнулся дежурный по сектору. – Вышли тебе боком твои "казаки-разбойники"? Авантюрист. Говорили же тебе – усыпи ты этот вертеп и выводи своих. Так нет. Захотелось в войну поиграть?

Ян с удовольствием еще поговорил бы на эту тему, но Сергей перебил его.

– Послушай, Ян, потом поговорим, а? Я тогда тебя с удовольствием послушаю. Скажи лучше, чем можешь помочь?

– Направил к тебе "Лесных бродяг" номера 4 и 6.

Сергей внутренне возликовал.

– Спасибо!

– Игорю Григорьевичу скажешь. Он как знал, чем все это кончится.

– Скажу, скажу. Дай четвертому программу "Зверь" и переключи на меня.

– Не учи, – донеслось из эфира, – беги быстрее.

Сергей послушался совета и вскоре настиг Шумона, Тот бежал, ежеминутно перебрасывая из руки в руку дорожную сумку. Даже в скудном свете Лао видно было, как он измучен.

Отличия в характерах беглецов проявились с первой же минуты обретенной ими свободы. Едва распутав веревки, они бросились собирать, что плохо лежит. Хозяйственный брат Така, шепотом ругая книжника самыми скверными словами, совал в мешок что-то съедобное, а Шумон, оглядываясь на попутчика на карачках добежал до пугача, сунул его в мешок и припустил прочь от монаха. Сергею показалось даже, что разбойников книжник боится куда меньше чем Брата по Вере.

Теперь он тащил свой мешок, хрипло дыша и припадая на ногу. Где-то позади переполненной злобой хрипел монах.

– Брось мешок, – крикнул Сергей.

– Нет, – просипел Шумон.

– Дай его мне, книжник, – прикрикнул он. В этот момент Шумон споткнулся и упал. Встать сил у него у него не нашлось. Он скреб пальцами землю, даже не пытаясь подняться. Мешок выпал из ослабевшей руки и отлетел в сторону. Сергей склонился над экс-библиотекарем. Глаза старика закатились, видны только белки. Коррул-у-нанна посмотрел на него без энтузиазма и быстро оглянулся. Разбойники на месте не стояли. Огоньки мелькали уже совсем рядом. Брат Така догнал их и встал рядом. Окинув быстрым взглядом книжника понял, что тот уже свое получил. Показал ему Карха, как таскать с собой всякое непотребство.

– Благородный рыцарь! – жалобно оказал он. – Позволь побить разбойников!

Монах дышал гневом и жаждал реванша. Кулаки его сжимались и разжимались, натягивалась на плечах, ряса потрескивала, словно по ней проскальзывал высокочастотный разряд.

"Да, – подумал Сергей, – тебя только допусти. Тогда точно кровищи не оберешься".

Злоба, распиравшая монаха, требовала выхода, к тому же он, похоже, отчасти чувствовал себя виноватым в случившемся и хотел перегрызть глотку каждому, включая Шумона, однако, слава Богу, на стороне Сергея была социология. В здешней иерархии рыцари стояли неизмеримо выше служителей Братства, и Брат Така никак не мог оспорить право рыцаря принимать правильное решение.

– Нет, монах, твое дело молитва, – сказал он, как мог более надменно. – Бери книжника и иди вперед. Я сам их встречу!

Предложение Сергея повергло монаха в озлобление.

– Этого... – Така запнулся, ожесточенно затряс головой, подбирая нужное слово, не оскорбительное для слуха благородного рыцаря. – Нечестивца, состоящего в связи с Дьяволом?

В ухо Сергею тихо шепнули.

– Это Ян. Четвертый номер в 50 метрах левее тебя. Программа "Зверь" задействована.

Отвернувшись от монаха, Кузнецов демонстративно развернул метательные ножи веером.

– Иди, монах, не медли. И смотри, чтоб с книжником ничего не случилось!

Брат Така ожесточенно стукнул себя руками по бедрам, но возразить, не посмел. Авторитет рыцаря заткнул ему горло. Попробуй монах возразить благородному рыцарю, так у него слова бы в горле застряли. Опасливо оттолкнув ногой мешок Шумона, он, всем видом своим выражая крайнюю брезгливость, взвалил на плечо слабо сопротивляющегося Шумона.

– Осторожнее, господин благородный рыцарь! Он якшается с Дьяволом! – предостерег он Сергея. – В его мешке может быть сам Дьявол Пега!

Рыцарь кивнул и монах, как и, приказано, не оглядываясь, пошел вперед.

Глядя на них, Сергей забеспокоился – уж больно беспомощно выглядел Шумон на квадратных плечах Младшего Брата.

– Береги книжника! – крикнул он монаху, – он еще нужен Братству!

Когда они скрылись за деревьями, Сергей убрал ножи в ножны, и принял менее воинственную позу. Поглядывая на приближающиеся огни погони, он сунул руку в мешок. Так и есть. Пугач. Обтерев грязь, откинул крышку и набрал на пульте комбинацию цифр, меняя программу, Спустя мгновение на поляне возникла каменная глыба высотой чуть больше человеческого роста ничем неотличимая от десятка других, что лежали вокруг. Окруженный со всех сторон видимостью камня Сергей на всякий случай приготовил гранату. В этот момент поляна осветилась. Восемь минут темноты, отведенные им астрономией, кончались.

Огни погони приблизились и превратились из ярких точек в пляшущее пламя факелов. Миновав подъем, разбойники остановились. В наступившей тишине слышался отчетливый хруст. Это Брат Така на манер бульдозера ломился сквозь заросли. Кто-то из разбойников протянул руку, указывая на молодую поросль, за которой начинался лес.

– Они там!

Скалы еще не успели вернуть крик эхом, как на поляне появилось еще одно действующее лицо.

Темная стена леса словно распахнулась, и оттуда легко и бесшумно выскользнуло животное, заставившее разбойников вскрикнуть от ужаса. В банде Слепого Хамады не числилось людей слабонервных, но то, что он увидели....

Пожалуй, даже вчерашний дьявол в чем-то проигрывал тому, что появилось перед ними.

На взгляд Сергея тварь представляла собой нечто среднее между громадной блохой и скорпионом, но какую часть и от какого насекомого создатели взяли в этот коктейль, он сказать не брался. Говорят, такие водились на Пандоре, правда, поручиться за это Сергей не мог – сам он их живьем не видел.

Что касается разбойников, то для них эта комбинация стала воплощением ужаса. Что дьявол? Дьявол хотя и страшен, но понятен. Он оставался порождением и необходимой частью их мира, но этот зверь.... Помахивая выдвинутыми вперед клешнями он неторопливо двигался к людям, когда Сергей шевелил пальцами и клешни тогда стригли воздух, наполняя поляну лязгом хитиновых пластин. В его неспешности угадывалась скрываемая до поры мощь и свирепость. Сам Сергей ощутил при этом противный холодок ужаса, исходивший от зверя, и посмотрел на разбойников. Те стояли как обесточенные. Если б не медленно плывущие по небу облака панорама вполне сошла бы за фотографию.

В неподвижном воздухе бессильно висели ветки лошадиной травы, ровно, не мигая, горели факелы. Оторопь, сковавшая разбойников, могла продолжаться сколь угодно долго, и Сергей решил привести их в чувство, действуя проверенным гомеопатическим методом – "подобное – подобным".

Он поднял зверя на дыбы и завыл.

Вопль как стартовый выстрел смел разбойников с гребня. Словно сдутые звуковой волной они покатились по склону и, невидимые в темноте, понеслись назад, к лагерю. Ретирада их произошла настолько поспешно, что на земле осталось лежать какое-то тряпьё и фонари.

Подобрав один из них, Сергей, воровато оглянувшись, запалил фитиль зажигалкой и, прикрыв огонь тряпкой, двинулся к лесу. О разбойниках он больше не думал – вряд ли в ближайшее время они найдут в себе смелость разобраться, кто же именно их напугал. Оставалось произвести такое же ошеломляющее впечатление на несчастных странников.

Дурбанский лес.

Два километра к северу от разбойничьего лагеря.

Коррул-у-нанна вышел к ним бледным, как рыбье брюхо. По непрерывно подергивающемуся лицу бесстрашного рыцаря сбегали струйки пота. Разглядев в каком состоянии находится рыцарь, брат Така убрал пальцы с горла книжника и проворно вынул из-под полы флягу.

– Вы видели? – шепотом спросил рыцарь. Голос его был голосом страха, и монах с безбожником переглянулись.

– Разбойники? – спросил откуда-то с земли Шумон сиплым шепотом.

– Чудовище! – еще тише сказал рыцарь. Руки его дрогнули, и фляга упала на землю.

– Какое чудовище, благородный рыцарь? – переспросил ничего не понимающий брат Така, кося глазом в сторону отползающего книжника. Коррул-у-нана с отвращением передернул плечами.

– Ужасный, кровожадный зверь!

– А разбойники? Что с ними? – Шумон растирал пальцами горло, другой рукой отыскивая на себе перевязь, оставшуюся у разбойников. Благородный рыцарь едва сдержал приступ рвоты.

– Он растерзал их... Всех... На моих глазах... Ужас, ужас...

Казалось, страх выпил его силу. Он покачнулся и, не удержавшись, сел в траву. Пересилив слабость в ногах, Шумон подскочил и, взяв за руки, попытался поднять его, но Коррул-у-нана мешком упал назад.

В замешательстве монах и безбожник смотрели на него, не зная, что предпринять. Погоня, разбойники, чудовище – все перемешалось в их головах. Из этого состояния их вывел громкий шум на другом конце поляны. Услышав его, Коррул-у-нанна неожиданно резво повалил Шумона и монаха в кусты.

– Ложись! – в его голосе они почувствовали силу приказа и поспешили его исполнить.

– Что это?

– Это ОНО! – сказал рыцарь страшным голосом. – Молчите.

Уже подготовленный страхом рыцаря, Шумон всмотрелся в темноту и, наконец, увидел неведомого зверя. Такого он еще не видел, но именно о нем, похоже, рассказывали герои, глубже всех забравшиеся в лес. Монах дернулся, собираясь, видно, совершить охранительную Пляску, но рыцарь навалился на него и удержал на месте. Каким-то неведомым чувством Така понял, что это верно, что и плясать бесполезно и хвататься за пращу бессмысленно. Зверь, похожий на ночной кошмар, не спеша прошествовал множеством своих конечностей по поляне и вновь скрылся в лесу,

– Надо уходить, – деловито сказал рыцарь. – Если мы останемся тут – нас постигнет участь разбойников.

Он посмотрел на звезды и вытянул руку.

– Город там. На северо-северо-востоке. Надо идти.

– Я с ним никуда не пойду, – твердо сказал брат Така.

Коррул-у-нанна вопросительно посмотрел на него.

– Удавить его да бросить тут, а то с ним пойдешь, так и не заметишь, как в лапах у Дьявола окажешься...

Он наклонился к книжнику и с явной издевкой спросил:

– Или опять скажешь, что мне показалось?

– Ты не с ним, со мной пойдешь, – оборвал его рыцарь. – Не разговаривать! За мной!

Шумону повторять не пришлось. Он первым вскочил, показывая, что готов идти дальше. Брат Така скрипнув зубами последовал за ним. Страх и злоба клокотали у него за щеками.

– Молчи! – прикрикнул на него Сергей. – Чудовищу все равно кого жрать. Для него, что мясо разбойника, что книжника, что Брата по Вере – все едино... Кто останется – пропадет!

Брат Така нахмурился, упрямо выпятил подбородок.

"Они передерутся", – подумал Сергей – "Что делать-то?"

Монах глядел зверем. Шумон тоже, но его зверь выглядел явно слабее.

"Ладно, пока идут, не до этого будет, а там что-нибудь придумаю. Усыплю, в конце концов..."

Шумон шел молча, вскоре смолкло и бормотание монаха. То есть ругаться он не прекратил, но теперь в его злобном шипении слышалось не только имя безбожника, но названия кустов и деревьев.

Ночной лес сделал свое дело. Пройдя около полутора километров, Сергей понял, что так дальше продолжаться не может. Ломать комедию дальше он уже не мог.

То есть казаться испуганным, дрожать и затравленно оглядываться по сторонам – это пожалуйста, а вот продираться сквозь матерый лес, попадать в ямы и влетать в муравейники битком набитые злющими муравьями – извините. И когда впереди замаячил просвет в тени деревьев, он направился туда, рассчитывая дождаться рассвета. Спутники, оглушенные прошедшим, ни о чем не спрашивая, отправились за ним. Найдя на поляне поваленное дерево, рыцарь опустился на него, и несколько минут сидел молча. Монах и Шумон подошли и встали рядом.

– Садитесь.

Они сели.

– Хлебните отсюда..

Он достал из одежды флягу и протянул монаху. Они приложились, сделав по большому глотку странного вина. Внимательно глядя на них, и словно дожидаясь чего-то, Коррул-у-нанна медленно сказал:

– Дождемся утра здесь. Теперь, я надеюсь, им до нас не добраться.

Он подобрал несколько сломанных веток, и не спеша начал разжигать костер. Шумон хотел расспросить рыцаря о многом, но тот завернулся в плащ и, казалось, уснул, оставив книжника наедине с монахом. Шумон приготовился к его ругани, но неожиданно услышал ровное сопение. Брат Така спал. Без еды и оружия, под открытым небом безбожник чувствовал себя неуютно, однако и он вскоре погрузились в сон.

Дурбанский лес.

Место ночлега.

Проснувшись, Шумон не поспешил раскрыть глаза. Во всем теле переливалась прозрачная легкость, словно предощущение готового вот-вот наступить рассвета. От вчерашней усталости не осталось и следа. Лежа он вслушивался в дыхание своих соседей, пытаясь определить, спят те или нет. Рыцарь дышал глубоко и спал спокойно, а монах всхрапывал и чмокал губами.

Не переставая вслушиваться, Шумон слегка приоткрыл глаза. Облака, набежавшие с вечера, рассеялись. Мульп и Лао ушли за горизонт и поляну освещали только редкие утренние звезды.

"Пора! – подумал Шумон. – Пора уходить".

Ни один из спутников не внушал ему доверия, ни рыцарь, так кстати освободивший их из рук разбойников ни, тем более брат Така. События последнего времени, туго скрученные судьбой, не дали монаху возможность потребовать ответа на законный вопрос – "А откуда, собственно, у Шумона взялся личный Дьявол?" Однако экс-библиотекарь понимал, что едва только жизнь перейдет с галопа на шаг вопрос этот ему будет непременно задан. А на вопрос нужно будет дать ответ, которым Шумон еще не располагал, и именно поэтому спрос с него будет суровым.

От монаха в конце концом можно было бы отбрехаться, заморочить голову, как он уже раз сделал, а вот брат Атари... Самое скверное то, что главный вопрос будет задан не монахом, а именно им, и не тут, а в монастырском подземелье.

Он без неприязни посмотрел на монаха, во весь рост распростершегося на мокрой от росы траве. При всех своих недостатках, в том числе тупоумии и вспыльчивости, тот оказался неплохим товарищем. Конечно, без него будет тяжело, но что поделаешь?

Взгляд перебежал на благородного рыцаря.

А рыцарь? Откуда он взялся? Кстати, конечно, ничего не скажешь, но откуда? Посреди леса. Без лошади... Ни дорог рядом, ни поселений.... Человек, конечно хороший, но тоже ведь не без странностей. По внешности вроде насмерть перепуганный человек, а сердце стучит ровно. До дрожи напуган неведомым чудовищем и после всего этого разводит костер и спит, ни о чем не заботясь. И что самое непонятное знает такое выражение, как "северо-северо-восток". До странности образованный рыцарь. Другой бы и разговаривать не стал, или просто рукой махнул, а то и по зубам врезал бы без всяких разговоров, а этот все объяснил, все выложил, даже о чем не спрашивали.

Каждый из этих казусов в отдельности как-то еще объяснялся, но все вместе... И камень потерял... Нет. Это тоже странный спутник. От таких следовало держаться подальше.

Приняв решение, Шумон поднялся и на четвереньках двинулся к недалеким кустам, однако через мгновенье чья-то рука ухватила его за лодыжку.

– Куда?

Вопрос не требовал ответа. Брату Таке и без того стало ясно, что затеял Шумон.

– Я же тебя предупреждал, – продолжил он со сдержанным торжеством, – другого случая у тебя не будет.

Шумон, словно пойманный за ногу козленок, дернулся, пытаясь освободиться, но монах держал крепко. Тогда книжник обернулся и сказал, как ни в чем не бывало: