Текст книги "Грешный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Из состояния транса меня вывел рык возле уха и удар лапой в бочину. А ещё через миг на то место, где я только что находился, рухнула здоровенная глыба, так что если бы не Малыш, меня б раздавило в лепёшку. Защиту-то, когда косплеил супергероя, я себе не поставил. Всю маг-энергию, что имелась, направил на разрушение, а новую так и не получил и выжил по факту лишь чудом да расторопностью тхаа.

Защитная плёнка засверкала над моей головой, когда в кирпичный пролом влетел целый ворох заклятий, одно из которых я использовал для себя. Оборонительная система дворца ещё действовала, но: «а» – брешь в ней я смог организовать призрядную; и «б» – против тех, кто внутри, она не работала.

Первые наши заскочили внутрь сквозь пробитый проём секунд через двадцать и тут же, не обращая внимания на висящую в воздухе пыль, разбежались по прилегающим залам и коридорам. Несколько жриц, окутанных призрачной дымкой, прикрывали вооружённых арбалетами и тесаками бойцов и раздавали команды, кому куда двигаться.

Я было рванулся следом, но тхаа остановил меня, прыгнув вперёд и загородив проход.

«Р-р-ржди!» – припал он к земле и мотнул головой в сторону разбитой стены.

«Намекаешь, без королевы не справимся?» – поднял я бровь.

«Кр-р-рлева не спр-р-равится», – рявкнул Малыш.

«Согласен», – ответил я, чуть подумав.

Наша общая спутница появилась в проломе спустя полминуты, в сопровождении Гриншы, Фарьяны, десятка храмовых стражников и пары десятков гвардейцев…

– Живы⁈ – радостно дёрнулась она в нашу сторону, но сразу же осеклась, хорошо понимая, что такие эмоции властительнице Ларанты выказывать сейчас ни к чему. Всё-таки люди кругом… Не поймут-с…

– Всё в порядке, пресветлая, – отрапортовал я, почтительно поклонившись. – Задание выполнено. Часть внешней защиты отключена. Проходы вглубь здания зачищаются.

– Благодарю, мастер Краум, – кивнула Ирсайя. – Передайте свой пост десятнику Линту и следуйте вместе с тхаа за мной. Нам надо добраться до тронного зала. Все главные мятежницы там.

– Так точно, пресветлая. Мы их возьмём. Обещаю…

До тронного зала мы добирались около получаса. Могли бы гораздо быстрее, но королева снова включила режим максимального гуманизма, и вместо того чтобы прокладывать себе дорогу огнём и мечом, бойцы с чародейками делали всё, чтобы обходиться без жертв.

В принципе, получалось нормально.

Рядовые солдаты, поняв, что периметр прорван и сопротивление бесполезно, складывали оружие практически сразу.

Со жрицами выходило по-разному.

Некоторых уговаривали. Некоторые упорствовали и швырялись заклятиями. В таких случаях королева лишь удручённо вздыхала и смотрела на нас с Малышом. Мы дружно «брали под козырёк» и быстро решали проблему: надевали на изумлённых волшебниц антимагические браслеты и сдавали их под охрану храмовникам. Без силовой поддержки обычных бойцов эти дамы ни для меня, ни для тхаа опасности не представляли…

Двери, ведущие в тронный зал, оказались прикрыты дополнительным слоем «магоброни». Штука довольно серьёзная, но лишь при одном условии: если её защищают не только магией, но и сталью.

– Мастер Краум, вы можете обеспечить проход? – спросила Ирсайя, остановившись за десять шагов от дверей.

– Легко, моя королева, – я подошёл к плотно закрытым створкам и попросту смёл с них всю магию.

– Спасибо, мастер, – наклонила голову женщина. – А теперь будьте любезны… отойдите чуть в сторону. Я хочу лично переговорить со жрицей Дамирой.

– Не смею мешать, – отвесил я церемонный поклон, затем отшагнул от дверей, и в то же мгновение их вышибло из петель зарядом зелёного пламени…

Глава 24

– Всем добрый вечер, – королева переступила упавшие двери, стряхнула с ладоней древесную пыль и обвела взглядом зал. – Не вижу восторга на лицах. Неужели не ждали? Какая досада…

Мы с тхаа скользнули следом. Негоже оставлять даму совсем без охраны. Даже если она решила просто «пообщаться с подругами».

Последних в большом помещении обнаружилось трое. Уже упомянутая нашей спутницей верховная жрица Дамира и две её ближайших соратницы: «красная» Чили и «жёлтая» Жайла. Они стояли вплотную друг к другу в паре метров от трона, перекрывая дорогу, словно ещё надеялись не пропустить законную королеву к символу её власти в Ларанте. Всю троицу накрывал плотный кокон магозащиты.

– Всё-таки ждали, – усмехнулась Ирсайя, когда у них между пальцами заискрились яркие огоньки. – Малыш, не спеши! – вскинула она предупреждающе руку. – Мне они не опасны.

Тигрокот недовольно ры́кнул, но подчинился. Клацнул когтями по мраморным плитам и спрятал их в расположенные на лапах «подушечки».

Мне прятать ничего не понадобилось. Лук висел за спиной, меч из ножен я не вытягивал, но руку с эфеса пока убирать не стал. На всякий пожарный…

– Вы и вправду решили проверить, как действует ваша клятва на верность? – изогнула бровь королева.

Жайла, стоящая слева от «чёрной», дёрнулась в сторону, огоньки в её пальцах погасли.

– Всем сдавшимся гарантирую жизнь, – буднично сообщила Ирсайя.

– Сдаюсь, – вздохнула волшебница в жёлтой маске и шагнула из кокона.

– Дура, – процедила сквозь зубы Дамира.

– Я тоже сдаюсь, – скороговоркой проговорила «красная» и последовала примеру подруги.

– Две дуры, – уточнила верховная.

Королева махнула сдающимся жрицам рукой, указывая, куда идти и что делать.

Спустя полминуты обеих вывели из тронного зала «под белы рученьки» стражники Предгорного храма, а к нам присоединились Фарьяна, Гринша и десяток бойцов, вооружённых луками и арбалетами. В целом, довольно разумно. А то ведь, кто знает, что там в загашнике у этой змеюки Дамиры. Ведь, как известно, от загнанной в угол крысы можно ждать всё, что угодно.

– Боишься, сама не справишься? – презрительно бросила «чёрная», когда стрелки разошлись вдоль стен и взяли оружие наизготовку.

– Ну, почему же не справлюсь? Справлюсь, – пожала плечами Ирсайя. – Просто я тут подумала… А не дать ли тебе ещё один шанс?

– Шанс? – сверкнула глазами Дамира. – Шанс сдохнуть не от волшбы, а от стрел?

– Нет, – покачала головой королева. – Шанс сдохнуть в бою. Сражаясь. Как истинной жрице, а не приговорённой к виселице преступнице.

– Сражаясь? – верховная откинула назад голову и громко расхохоталась. – Ну, нет. Подобного удовольствия ни тебе, ни твоим лакеям я не доставлю.

– Почему?

– Потому что в таком бою меня будут убивать, как преступницу, а не как жрицу. Потому что ты будешь смотреть на это, как на весёлое представление, и наслаждаться, а я… Я даже камень в тебя швырнуть не смогу, не то что заклятье.

– А если я сниму с тебя клятву? – вкрадчиво поинтересовалась Ирсайя. – Если я разрешу тебе сойтись со мной в поединке? По-честному, без чьей-то поддержки. Лишь ты и я. И каждая поставит на кон свою жизнь.

– Только жизнь? – прищурилась «чёрная».

– Тебе этого мало?

– Достаточно, – кивнула верховная жрица после недолгой паузы. – Что я должна для этого сделать? Сказать, что согласна?

– Да. Но это во-первых.

– А что во-вторых?

– А во-вторых, ты откроешь мне имя предателя, из-за которого умерла моя приёмная мать королева Сирта. И расскажешь, что за причины толкнули его на это предательство.

– Ну, да. Конечно. Я расскажу, а ты никакую клятву с меня не снимешь. Знакомая история, не находишь?

Ирсайя нахмурилась:

– Ты судишь всех по себе. И это твоя основная проблема. Но так уж и быть. Я дам тебе ту гарантию, от которой ты не откажешься.

Она резко вскинула руку и сжала пальцы в кулак.

– Я, королева Ирсайя, дочь Сирты, обещаю верховной жрице Дамире, что если она расскажет мне, кто и зачем предал прежнюю королеву, я тут же освобожу её от священной клятвы на Камне вечного времени, а после сойдусь в поединке один на один… Слово королевы Ларанты!

На неуловимо короткий миг фигура Ирсайи окуталась сине-белым огнём. Пространство вокруг отозвалось тихим звоном невидимых колокольчиков.

– Ты удовлетворена? – посмотрела бывшая пленница на Дамиру.

– Вполне, – наклонила та голову. – Но с условием. Кроме тебя мой рассказ никто не услышит.

– Принимается. Но тоже с условием. Ты будешь рассказывать не словами, а образами. Мыслеобразами, которые увижу лишь я и никто другой. Надеюсь, ты не забыла, как это делается?

Верховная фыркнула:

– А ты не такая простая, как кажешься. Растёшь понемногу. Хвалю. Но только тебе это не поможет. Я сделаю, как ты говоришь. Твои псы останутся здесь, но они ничего не увидят и не услышат. И когда ты исполнишь обещанное, они тебе не помогут. А я… хм… я тебя просто убью. Слово жрицы!

Она тоже, как и Ирсайя, вскинула руку, и та полыхнула призрачным пламенем.

– Лови свои мыслеобразы!

На несколько долгих секунд и королева, и жрица замерли изваяниями.

Я словно бы наяву видел, как между ними дрожит волшебное марево. Ещё не борьба, но уже что-то близкое…

– Мерзость! Какая мерзость, – выдохнула королева, очнувшись.

– Я выполнила, что обещала, – насмешливо бросила «чёрная». – Теперь твоя очередь… пресветлая и непорочная.

– Великое вечное время, к тебе обращаюсь… – голос Ирсайи звучал негромко, но мне кажется, все вокруг чувствовали, что он буквально звенит от ярости. – Сними со жрицы, рекомой Дамирой, ту клятву на верность властительнице Ларанты, что она когда-то дала на Священном камне. Я больше не нуждаюсь в её обещании не причинять мне физический вред. Мне не нужна её клятва, не нужна её верность, не нужна её служба. Потому что она мой враг. Мой и всего королевства.

О том, что клятва снята, я догадался по внезапно сгустившемуся в помещении мраку и проступившему на стенах и мебели инею. Тронный зал как будто бы окатило морозной волной. Для мира вечного лета это выглядело весьма необычно, в диковинку.

«Вр-р-ремя! Умр-р-рает»', – донеслось до сознания.

Я огляделся.

Малыш был прав. Время вокруг действительно умерло. Точнее застыло. Как патока или даже янтарь.

Сам тхаа замер в полупрыжке с оскаленной пастью. Арбалетчики, лучники, Гринша, Фарьяна – все они были живы, но только не в этом остановившемся настоящем. Здесь и сейчас, «в моменте», они выглядели как персонажи музея мадам Тюссо́ – восковые фигуры, расставленные хранителем согласно сюжету, на паузе, в случайном стоп-кадре.

А впрочем, нет. Время здесь всё-таки двигалось. Но только по-разному. Со своей уникальной скоростью для каждого, угодившего в его сети.

Малыш, например, пока я осматривался, сместился в пространстве сантиметров на пять, и шерсть на загривке слегка колыхнулась. У Гриншы чуть-чуть оголилось запястье. У Фарьяны прищур у глаз изменился. У стрелков… Нет, стрелки возле стен остались стоять, как стояли. На не умеющих колдовать столь мощная магия воздействовала на порядок сильнее, чем на жриц или тхаа.

Что удивительно, эта хреновина действовала и на меня. Правда, уже на порядок слабее. Но всё-таки действовала, зараза такая. Тем же примерно макаром, как это было, когда после выкупа у работорговцев Ирсайя пыталась взять меня под контроль и шарахнула магией времени не по мне, а по тому, что вокруг. К счастью, получив нужный опыт, я теперь знал, как бороться с этой напастью. Принцип простой и, наверно, такой же древний, как все миры во Вселенной: «Не можешь предотвратить – возглавь!»

Ну, я и «возглавил» – встроился, заставив себя реагировать на внешние раздражители, в ведущий поток, от которого, словно круги по воде, расходились все прочие, накладывающиеся друг на друга и, благодаря резонансу, замедляющие течение времени всё больше и больше.

В общем и целом, у меня это получилось. Остальным, в этом плане, не повезло. Столкновение двух таких чародеек, как моя венценосная спутница и Дамира, породило такой откат, что даже хранительница Святилища и свирепый хозяин ларантийских лесов справиться с ним не смогли. А я смог. Поэтому и наблюдал сейчас за схваткой Ирсайи и «чёрной», можно сказать, в режиме реального времени.

Вот только вмешаться не мог. Мешал тот зазор, что присутствовал между двумя временны́ми потоками – их и моим. Пусть совсем небольшой, но чтобы преодолеть его, ни знаний, ни сил мне пока не хватало. А чтобы пробиться через иммунность, не хватало, как бы смешно это ни звучало, обычного времени.

Битва Ирсайи с Дамирой не походила ни на одну из виденных раньше. Они не рубились мечами, не швырялись друг в друга огнешарами и копьями праха, не состязались в умении пользоваться могучими артефактами и боевыми плетениями. Они «всего лишь» мерились силой, волей её применять и способностью контролировать.

Пространство между двумя чародейками бесновалось морем энергии. Словно два урагана, два шторма, два мощнейших торнадо сталкивались посередине и пытались отбросить, выдавить, поглотить своего соперника и уничтожить того, кто за ним стоял. Яркие протуберанцы, выстреливающие из бушующей «плазмы» ворохом искр, бились в защитную сферу и стекали по ней пылающими ручейками.

Призрачная полупрозрачная «плёнка», похожая на замутнённое с годами стекло, испещрённая многочисленными подпалинами, выщербленная вмятинами и царапинами, отделяла обеих сражающихся от остальных слоями спрессованного магией времени. Или, скорее, безвременья. И я шаг за шагом, миллиметр за миллиметр, столетие за столетием пробивался через неё, туда, где схлестнулись насмерть сильнейшие жрицы Ларанты – верховная и королева.

Зачем мне хотелось вмешаться в их схватку?

Да я просто не собирался пускать всё на самотёк. Ведь до этой секунды мне даже в мыслях не приходило, что Ир меня так подставит. Что она может позволить себе ввязаться в драку с Дамирой один на один, рискуя погибнуть и из-за этого не исполнить, что обещала.

Нет, я конечно мог бы попробовать отыскать «Око демона» самостоятельно, поскольку был теперь в курсе: оно где-то здесь, в этом зале. Вот только такие поиски, я боюсь, могли затянуться надолго, и вовсе не факт, что они завершились бы так как надо.

Цинично, а что поделаешь? Ведь у меня была цель: спасти от смерти Алину. Но для этого требовалось, чтобы в нынешней схватке победила Ирсайя. Ну, или чтобы она, как минимум, выжила и успела исполнить обещанное. И никакие иные исходы, кто бы что бы ни думал, меня сейчас не устраивали.

Кризис в магической схватке настал, когда я пробился в защитную «плёнку» примерно на полглубины. Огонь, где стояла Ирсайя, вдруг засиял сильнее, и то «цунами», которое то вздымалось, то опадало посередине между соперницами, стало мало-помалу сдвигаться в сторону «чёрной». Сперва достаточно медленно, почти незаметно, но с каждой секундой всё зримее и всё неуклоннее.

Плотное облако маг-энергии, окружающее Дамиру, в какой-то момент вдруг начало колыхаться, подёргиваться, вскрываться прорехами, которые пусть сразу же и затягивались, но из-за этого кокон энергии истончался и, чтобы сохранить прежнюю плотность, предсказуемо съёживался.

А затем верховная закричала. Громко и страшно. И хотя я не понял и четверти (сквозь плёнку защиты до меня доносились лишь отголоски), но даже услышанного хватило, чтобы понять: она знает, что проиграла, что ей приходит конец, но сейчас она сделает так, что наслаждаться победой будет попросту некому.

Хрен знает, что задумала «чёрная», но мне это нифига не понравилось, и я принялся ещё активнее вгрызаться в защитную сферу.

Защита исчезла внезапно. Лопнула с громким хлопком, как воздушный шарик, налетевший на что-то острое. И этим острым был вовсе не я.

Защиту разнесло изнутри. То магическое «цунами», что, преодолевая встречный напор, ползло от Ирсайи к Дамире, вдруг резко рвануло вперёд, словно бы перехлестнув наконец через невидимую плотину или же просто разрушив шлюзы.

Секунда, и там, где стояла верховная, полыхнула ярчайшая вспышка – если б глаза закрыть не успел, то точно ослеп бы. А ещё через миг я едва не оглох от ударившей по ушам воздушной волны.

Когда пламя опало, а пыль рассеялась, на месте Дамиры лежала лишь горсточка пепла. Иссиня-чёрного, как антрацит. Или как сажа в камине.

И эта сажа… текла. Расплывалась по мраморным плитам сначала пятном, потом лужицей, затем тонкими ниточками-ручейками… Которых становилось всё больше, и сами они становились всё гуще, длиннее, извилистее… Как корни у сорняка или змеи на голове у Медузы Горгоны… Щупальца гигантского кракена, коим вечно пугают первоходов-матросов на кораблях, пустившихся в океанское плавание…

Я смотрел на них, не отрываясь, словно заворожённый. И все, кто был в зале, делали то же самое. Тупо смотрели на растущие, как на дрожжах, пятна-щупальца и ничего не предпринимали. А те всё росли и росли, тянулись в разные стороны, расползались по полу, захватывая всё бо́льшую и бо́льшую площадь.

Один из отростков коснулся моего сапога и… внезапно отпрянул, словно бы от ожога. В то же мгновение меня будто холодной водой окатило, возвращая сознание в норму.

– Все вон! Оно убивает! Бегите! – заорал я, поняв, что случилось.

Мой голос на замерших в ступоре жриц и бойцов подействовал, как противошоковое.

Иммунность, итить-колотить, а не комаришка чихнул!

– Уходим! Скорее! – принялась раздавать команды очухавшаяся первой Фарьяна. – Последнее проклятие жрицы! Его не остановить! – крикнула она мне, указывая на Ирсайю.

Королева, стоявшая к сопернице ближе всех, была вся с головы до ног опутана чёрными нитями. Сказать, что мне самому в этот миг потребовалось антишоковое, значит, ничего не сказать.

«Малыш!!!»

Тигрокот успел первым. Метнулся к Ирсайе, но тут же отпрыгнул назад, болезненно мявкнув.

Что интересно, нити из «сажи» на него не переходили, но что щипались-кусались – это на сто процентов. Видимо, его природная магия умела сопротивляться проклятию, но уничтожить его не могла.

«Давай к двери! Следи, чтобы никто не входил! А я тут уж как-нибудь сам…»

Я проскользил по мрамору к заключённой в нитяной кокон женщине и удовлетворённо отметил: чернота на полу в тех местах, где я «наследил», исчезает – сворачивается и словно бы истлевает.

Увы, повторить тот же трюк с королевой не вышло. Истлевающие после моего касания нити восстанавливались практически сразу и даже в большем объёме, почти как отрубленные головы у Змея Горынча или, скажем, Лернейской гидры… Однако именно эта ассоциация – с гидрой – помогла мне понять, что делать.

Древнегреческий полубог, как мне помнилось, прижигал её шеи огнём. Здешняя «гидра» голов не имела, зато шей – дофига и больше, и то место, откуда они вырастали, мне было известно.

Горку чёрного пепла, оставшуюся после Дамиры, я топтал сапогами почти полминуты. Пепел хрустел под подошвами и сопротивлялся как мог, но я оказался сильнее. Участок пола всё же очистился от источника магической «сажи» и больше не восстанавливался. Вместе с ним перестали расти и щупальца-нити, успевшие к этому времени покрыть своей сетью около четверти зала.

Чтобы их уничтожить, мне понадобилось минут десять. Сначала я просто скользил по ним, как по льду, потом долго вышагивал туда и сюда, выискивая пропущенные места и топча их ногами, затем просто ползал по полу и давил, как клопов, прячущиеся между прожилками мрамора тёмные пятнышки…

Пока я занимался очисткой тронного зала от последствий «последнего проклятия жрицы», Малыш следил за моими действиями от закрытых дверей и снабжал меня информацией от Фарьяны. Та, как я понял, посылала ему мыслеобразы прямо сквозь стену, а он отправлял их мне. Бо́льшая часть этих сведений касалась «проклятия»: что оно из себя представляет и как с ним боролись раньше.

Боролись с ним, если верить хранительнице, как с эпидемией в Средних веках. То есть, сначала устраивали «карантин» – намертво забивали все окна и двери в доме, куда проникла зараза. Затем дожидались, пока все там не перемрут, и сжигали всё к чёртовой матери вместе со скарбом и домашней скотиной. И лишь после этого, если кто-нибудь всё-таки выживал, начинали прикидывать: «А может быть, сто́ило как-нибудь по-другому?..»

Когда всё неживое в зале оказалось очищено, я подошёл, наконец, к заточённой в магическую скорлупу королеве. «Последнее проклятие жрицы» по тем мыслеобразам, что я получал от Фарьяны и тхаа, ни оставляло жертвам ни единого шанса. Щупальца-нити их сперва обездвиживали, потом опутывали тела целиком, отделяли их от сознания, а затем медленно высасывали из того и другого жизненную энергию. Обычные люди держались, как правило, не более суток. Мольфары и маги Заморья – неделю, максимум, две. Тела чародеек Ларанты могли сохраняться под чёрным «панцирем» месяц, однако во всех трёх случаях результат не менялся: энергия в жертвах заканчивалась, и коконы из про́клятых нитей рассыпались в мелкую пыль вместе с теми, кто в них находился.

Почему это «проклятие» называлось последним?

Да потому что местные жрицы истово верили: смерть – это не навсегда. Что после физической гибели их бессмертные души опять обретают тела и начинают новую жизнь. Возможно, не сразу, а лет через сто-двести-тысячу, но тем не менее… Аналог круга санса́ры в земном индуизме-буддизме, с постоянным перерождением и переселением душ.

То, что это не сказки… ну, или не совсем сказки, я понял полгода назад на подворье у Рейны около Се́жеша, когда мы по очереди возвратили друг друга из «горних высей».

Здесь, в Ларанте, «последнее проклятие» считалось своего рода «поцелуем из бездны», когда какая-то жрица, понимая, что умирает, решала сжечь свою душу, чтобы захватить с собой всех, кто вокруг. Противоядия от этой волшбы не имелось. Ведь последнее проклятие означало и последнюю смерть самой проклинающей. Она навсегда теряла возможность перерождения. Решались на это немногие, но уж если решались, то вместе с ними в небытие уходили десятки, сотни, а временами и тысячи не только врагов, но и просто случайных прохожих, которым просто не повезло оказаться поблизости…

На меня, хвала небесам и спасибо иммунности, эта страшная магия не подействовала.

Ирсайя, к несчастью, такими «умениями» не обладала.

Повернуть время вспять… Смыть с неё силу проклятия… Освободить от опутавших тело щупалец, ничего не испортив и не повредив… Заново вдохнуть в неё жизнь… Наполнить энергией…

Такое по силам было только творцу…

Но я всё равно не мог не попробовать…