Текст книги "Браслет Агасфера"

Автор книги: Владимир Синельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Выбрались наружу они безо всяких проблем. Городская верхушка давненько не уделяла должного внимания опоясывающим город фортификационным сооружениям, и перебраться через осыпающуюся, потрескавшуюся городскую стену смог бы даже ребенок. Соответственно руководству к охране городского периметра относилась и стража. Если в районе ворот они еще маячили на стене, то в такое глухое место, выходящее на берег Южного моря, стражников могло занести, наверное, в совсем уж невменяемом состоянии. Если, конечно, они раньше не навернулись бы где-нибудь с этих «укреплений».

Лошади, с вечера выведенные за ворота и спрятанные среди изрезанного скалами песчаного берега, мирно жевали овес, дожидаясь своих хозяев.

– Нам не туда, – остановил Кир Ингу, пустившую свою белую кобылу по направлению к дороге на перевал.

– А куда? – недоуменно повернулась к нему девушка. – Насколько я знаю, отсюда только одна дорога?

– И именно по ней сегодня за нами бросится погоня, и даже не одна. Или ты забыла, что мы этой ночью сильно разворошили местный муравейник?

– Пока же никого нет? – возразила Инга.

– Вот именно, пока. А с заводными лошадьми нас догонят еще до того, как мы выберемся на перевал.

– Что-то я тебя не пойму. Вчера ты утверждал, что в городе нам оставаться ни в коем случае нельзя, сегодня – по единственной дороге тоже нельзя...

– Мы с тобой поедем во-он туда. – Кир махнул рукой на восток. – По берегу моря. В этой стороне нас точно искать никто не будет.

– А потом? Там же тупик, скалы Танг-Юр. Нам все равно придется возвращаться.

– Ну, насчет тупика и возвращения ты сильно преувеличиваешь, – улыбнулся Кир. – Сдается мне, возвращаться мы будем несколько иным путем... а заодно я тебя познакомлю с хорошими людьми.

Инга некоторое время с сомнением глядела на улыбающегося напарника, потом молча пожала плечами и пришпорила лошадь, направляя ее по узенькой полоске песчаного пляжа на восток. Вороной Кира, не дожидаясь команды хозяина, двинулся за белой кобылой, и очень скоро два всадника затерялись в предрассветной дымке.

Южный берег

Казалось, судьба опять к ним благоволила. Оба давно перестали гнать коней и двигались неспешным шагом по линии прибоя. Волны с тихим шипением накатывались на берег, смывая с мокрого песка следы двух всадников. В здешних краях о Холодном Сезоне знали, наверное, только понаслышке. Сверкающее мелкой золотистой рябью под лучами жаркого Сиба теплое ласковое море, торопливо убегающие боком из-под копыт? Зеленоватые крабы, крики белых чаек, выписывающих замысловатые зигзаги в высоком темно-синем небе, нависающие слева ноздреватые, изъеденные временем и морем желтые скалы, увитые диким виноградом и плющом, редкие кустики можжевельника, чудом укоренившиеся в трещинах, и этот терпкий воздух, от которого легкие увеличивались, казалось, далеко за пределы грудной клетки. Настолько легко дышалось в этих местах.

Инга опять превратилась в ту беззаботную шаловливую девушку, которую Киру довелось наблюдать, когда они путешествовали по северным отрогам Мокрых гор. Она сбросила с себя почти всю одежду, перегрузив тюк с припасами на жеребца Кира, и резвилась, с разгона направляя лошадь в море. Когда Инга вылетала оттуда на своей белой Уне в пене и мириадах искрящихся брызг, у Кира от этой волшебной картины перехватывало дыхание и он был готов поверить в существование морских богинь, как несколько раньше уверовал в хранительниц ручьев и духов деревьев.

Они останавливались у какого-нибудь из родников, во множестве стекающих по склонам (именно здесь Кир понял, почему горы назвали Мокрыми), пили ледяную воду, от которой ломило зубы, разжигали костер из сухого плавника и наперегонки бросались в море. Скалы в здешних местах были буквально усеяны плоскими черно-бурыми съедобными раковинами, достигавшими нередко размеров с кулак взрослого мужчины, и эти морские дары в печеном и сыром виде служили изысканным десертом к походным супам и кашам. Купались они еще раз на закате, когда Сиб становился багрово-красным и величаво опускался в морскую пучину. Засыпали они в наступающих сумерках под баюкающий шелест прибоя и неумолчный треск цикад.

На третий день путешествия впереди появились черные неприступные утесы плато Танг-Юр, и Инга, с беспокойством посматривающая то на скалы, то на своего беззаботного спутника, в конце концов не выдержала:

– Ну и где твой иной путь? К вечеру мы упремся в эти непроходимые столбы...

– Зачем же в них упираться? – усмехнулся Кир. – Мы же умные люди, а умный в гору не пойдет, умный гору...

– Знаю, знаю, – нетерпеливо перебила его Инга. – Умный гору обойдет. Вот только где ты ее собираешься обходить?

– Здесь. – Кир указал на внушительных размеров провал, почти перегородивший песчаную полосу пляжа.

– Здесь? – недоверчиво хмыкнула девушка.

– Именно, – подтвердил Кир. – Вот только придется лошадей вести в поводу. Так что одевайся, красавица. Дальше потопаем ножками.

Когда Кир отсиживался в хижине Вага, Мира как-то приятно удивила его свежей жареной рыбой. Хотя Кир не заметил поблизости достаточных размеров водоема, где могла бы водиться рыба таких размеров.

– Ха! – засмеялся довольный произведенным эффектом Ваг. – Ты что думаешь, мы питаемся одним овечьим сыром да виноградом?

– Да нет, – покачал головой Кир. – Мясо я уже пробовал и очень даже неплохо приготовленное. – Он отвесил почтительный поклон в сторону зарумянившейся от похвалы Миры. – Но никак не ожидал увидеть на вашем столе рыбу. Значит, торговцы из долины все-таки здесь бывают?

– Еще чего! – возмутился Ваг. – Это мои мальчики. Только благодаря их стараниям ты имеешь возможность полакомиться свежей рыбой.

– Но где?

– Что где?

– Где они ее поймали?

Сыновья Миры и Вага, доселе лишь внимательно прислушивавшиеся к разговору взрослых, заулыбались.

– Тари! – Ваг повернулся к одному из парней. – Покажешь этому горожанину после ужина, где вы ловите рыбу.

Место, где братья рыбачили, поразило Кира. Тари долго вел его в гору по еле заметной тропе и, обогнув одну из скал, произнес:

– Вот. Мы пришли.

Кир шагнул вслед за пареньком и его взору открылась необозримая сине-зеленая гладь Южного моря. Слева высились угрюмые кручи плоскогорья Танг-Юр. А прямо перед ними вниз шел довольно широкий распадок, поросший арчевником.

– Здесь есть тропа, – пояснил Тари изумленному гостю. – Она ведет до самого берега. А там мы ставим морды и раз в два-три дня проверяем их. Рыбаки из Шаала в этих местах не бывают...

Вот по этой-то самой тропе Кир и вел недовольно пыхтящую Ингу и тревожно всхрапывающих лошадей. Единственное, чего опасался Кир по дороге в эти края, – неприспособленной для лошадей тропы. Однако тревога оказалась напрасной. Подъем был довольно крут, но кобыла и жеребец пройти могли. И вот они лезли вверх по разогретому лучами Сиба распадку. Ветерок, приносивший хоть какую-то прохладу, остался далеко внизу, и в раскаленном недвижимом воздухе, одуряюще пахнущем хвоей, гудели лишь вездесущие крупные слепни, заставляющие испуганно вздрагивать лошадей, да иногда бросались прочь из-под ног желто-пятнистые ящерицы. Однако довольно скоро путники поднялись достаточно высоко, и с моря опять подул освежающий прохладный ветер, унесший всю кровососущую дрянь прочь. А потом и тропа стала настолько широкой, что Инга немедля уселась на свою кобылу и ее настроение заметно улучшилось. Чего нельзя было сказать о лошади.

Ваг и Мира, как всегда во время нечастых приездов Кира, были приветливы и гостеприимны. Хозяин блистал остроумием, рассказывая всевозможные истории, приключавшиеся с ним и его семьей во время долгих странствий по дорогам империи. Мира и сыновья поправляли и спорили со своим главой в тех местах повествования, где рассказчика уж очень заносило. Но Вага, подогретого то ли вином с собственного виноградника, то ли изумленными глазами Инги, разглядывающей знакомцев Кира, то ли и тем и другим одновременно, продолжало нести по кочкам и ухабам повествования. В конце концов Мира махнула рукой на разгоряченного супруга и увела Ингу из хижины. Вскоре за женщинами последовали и братья, которым надоело спорить с отцом.

– Ну, как я? – после ухода семейства и гостьи осведомился Ваг, глядя на Кира.

– Ты неподражаем, – усмехнулся Кир. – Сказителем раньше не доводилось подрабатывать?

– Мне гораздо легче перечислить, кем я не был. – Ваг извлек очередной бурдюк с вином. – Давай-ка выпьем. Этого вина тебе еще не доводилось пробовать.

– А не много будет? – с некоторой тревогой в голосе осведомился Кир, протягивая чашу. – Мы уже, по-моему, две такие емкости уговорили...

– Да? – хмыкнул Ваг, разливая густое красное вино. – Ты же не зангарскую жженку пьешь! Это от той гадости крыша едет, а от моего продукта лишь сил добавляется...

– Ну-ну, – с сомнением покачал головой Кир.

– Пей, тебе говорят! – скомандовал Ваг, опрокидывая в глотку чашу с вином. – Больше тебе нигде такого не нальют!

Кир с удовольствием пригубил густую жидкость, в аромате которой, казалось, слились знойный полдень, напоенный медвяным ароматом цветущих трав, и грозовая свежесть подступающего ливня.

– Действительно бесподобно! – выразил он свое мнение. – Как тебе удается производить такое?

– Я бы тебя научил, – рассмеялся Ваг, довольный похвалой гостя, – но ты же еще не набегался там. – Он ткнул пальцем в сторону долины.

– Что поделаешь, – со вздохом развел руками Кир. – Мы не всегда властны делать то, чего хотелось бы...

– Уж мне-то можешь мозги не вкручивать, – не согласился с ним глава семейства, разливая по новой порции божественного напитка. – Все в твоих руках.

– Существуют еще и определенные обязательства...

– Брось! Обязательства могут существовать только перед самим собой, ну, еще перед близкими тебе людьми, но никак не перед кем-то еще. Люди в своем большинстве законченные эгоисты и пытаются выжать из окружающих лишь то, что выгодно конкретно им. И их нисколько не волнует, что может случиться после этого с тем, кого они беззастенчиво использовали... И если ты думаешь по-другому, значит, еще не обжигался на так называемых «обязательствах по отношению к себе подобным». – Последние слова Ваг произнес с брезгливой миной на физиономии. – Уж можешь поверить тому, кто успел убедиться в этом на собственной шкуре...

– Слишком мрачно ты смотришь на жизнь, – покачал головой Кир.

– На нее-то я смотрю как раз нормально, – не согласился Ваг. – А вот в отношении к себе подобным не испытываю никаких иллюзий. Потому и забрался в эти горы, чтобы мне не мешали наслаждаться жизнью.

– Но тогда получается, что и я, так как не имею чести относиться к твоим близким, попадаю...

– Но-но! – протестующе поднял ладонь Ваг. – Ты меня не совсем внимательно слушал. Я сказал «большинство», но не все. И тебе еще предстоит в этом убедиться, когда, казалось бы, давно знакомый человек, не задумываясь пожертвует тобой в своих интересах... И, кстати, – тут он улыбнулся, – кто эта прекрасная воительница, что явилась с тобой? Кем она тебе приходится?

– Инга? – Кир сразу не нашелся, что ответить. – Никем. Просто спутница...

– Ой, не лукавь! – покачал головой Ваг, хитро улыбаясь. – Меня так легко не провести.

Кир молча пожал плечами.

– Я тебе вот что скажу, – с заговорщицким видом наклонился к нему бывший аренный раб. – Если вы с ней расстанетесь, то крепко пожалеете об этом непоправимом шаге потом...

Ирремель

– Ты не перестаешь меня поражать, – произнесла Инга в ответ на вопрос Кира о причине ее задумчивости.

Они как раз преодолели последний спуск и, оставив за спиной Мокрые горы, направлялись по еле заметной, практически заросшей полевой дороге в сторону Кунгея. В Ангал и окружающие его крупные поселения путники решили не заглядывать по причине возможной погони из приморского города.

– Чем? – не понял Кир.

– Вначале – шелт, теперь – Ваг и Мира, – Инга бросила на него странный взгляд. – Умеешь ты находить друзей...

– Я никого специально не искал, – пожал плечами Кир. – Все случилось само собой. Как и... – Он вовремя замолк, чуть не выговорив «с тобой».

– Значит, ты очень везучий, – не обратив внимания на его оговорку, все так же задумчиво произнесла Инга.

– Я бы так не сказал.

– А вот я карабкалась по жизни исключительно в одиночестве, – вздохнула девушка. – И, как ты когда-то выразился, мне некому было доверить «незащищенную спину».

Кир с радостью отметил, что Инга последние слова произнесла в прошлом времени. Значило ли это, что теперь у нее появился подходящий защитник? Или она просто оговорилась? Киру очень хотелось думать, что девушка имела в виду первый вариант, а его собственную персону – в качестве кандидата в защитники.

Равнина, по которой они передвигались, поражала своей безлюдностью. Ни пеших, ни всадников... Да что там – ни одного купеческого обоза! Поначалу эта мысль тревожила Кира, но потом он списал все на то, что они двигаются заброшенной дорогой, а судьба дает им еще один шанс побыть наедине, чтобы лучше узнать друг друга. И, как оказалось, зря. Эта вредная старуха, по поверьям тауланцев, решила, что достаточно благоволила молодым людям, и повернулась к ним задом.

Случилось все в одной из балок, заросшей густым тальником, где путешественники остановились на ночлег. Инга удалилась по направлению к ручью, весело журчащему где-то в кустах, возложив, как всегда, на Кира обустройство лагеря. Он занимался костром, когда почувствовал, что не один на поляне. Кир медленно разогнулся и так же медленно, чувствуя, что не успевает, шагнул в сторону лежащей на седлах перевязи с оружием. И замер на полушаге, услышав насмешливо-укоризненное:

– Це, це, це...

Он развернулся. Прямо в лицо ему смотрел взведенный арбалет, который сжимал в руках улыбающийся смуглый тип. Его одежда ничем особым не отличалась от одеяния Кира. Единственное, что сразу бросалось в глаза – внушительных размеров перстни, украшавшие пальцы – и никак не могущие принадлежать этому работнику ножа и топора. За ним стояли еще двое, одетых намного более пестро, чем их предводитель. На одном – высоченном детине – сверкали новенькие дорогие сапоги, в которые были заправлены видавшие виды драные штаны. Рубашка на нем отсутствовала, и могучую грудь прикрывала лишь короткая кожаная безрукавка. В руке детина сжимал внушительного вида дубину, окованную полосами железа. Третий пришелец был одет в камзол с остатками дорогих кружев и явно с чужого плеча, потому как рукава были грубо обрезаны и махрились неопрятными нитками. Довершали его наряд вполне приличные, еще не до конца замызганные штаны и стоптанные сапоги. У этого болтался на поясе круто изогнутый меч, которым предпочитали пользоваться в Таулане.

Сознание в такие мгновения проясняется, и всю картину Кир охватил буквально одним взглядом.

– Что вам надо? – произнес он, прикидывая расстояние до своего меча.

– Гы! – оскалился детина, стоящий слева от арбалетчика. – А то ты не понял?

– Галд, дитя мое, – ехидно улыбнулся арбалетчик. – Твоими устами, как всегда, глаголет истина...

– А чо я? – набычился детина.

– А ничо, – продолжая улыбаться, произнес смуглолицый. – Сейчас ты заберешь у этого дяди все, чем он может порезаться или уколоться.

– Зачем? – удивился третий. – Может, его сразу, того?

– Не-ет, – протянул арбалетчик. – Мы еще поговорим с ним о том, что заставило его слоняться в этих местах...

– Да ну его, – сморщился здоровяк. – Возиться еще...

Третий член шайки всем своим видом выражал согласие с мордоворотом. Вожаку поведение подчиненных явно не понравилось.

– Галд! – перешел он на командный тон. – Чего вылупился?! Забери меч у этого типа! Быстро!

Детина шагнул к перевязи с оружием.

– А ты свяжи ему руки! – скомандовал вожак второму головорезу.

Мечник вздохнул и направился к Киру, извлекая из-за пояса обрывок веревки.

Судя по их действиям, второго шанса у Кира могло и не быть. Да еще вот-вот из кустов могла показаться Инга, и тоже безоружная. Ее меч лежал невдалеке от кустов, где девушка облюбовала место для лежанки. Разбойники его еще не заметили, и следовало любым способом предупредить напарницу.

Кир дождался, когда мечник окажется на одной линии с ним и главарем, и прыгнул в сторону детины, наклонившегося в этот момент над перевязью. Он пнул его с лету по ребрам и развернулся к мечнику. Тот схватился за рукоять меча, но кулак Кира вошел в соприкосновение с челюстью бандита. Бедолага взлетел в воздух и рухнул прямо на предводителя. Тренькнула тетива, болт со свистом ушел куда-то вверх. Кир бросился к своему клинку, но тут перед его взором мелькнула здоровенная лапа, поросшая рыжими волосами, и в голове полыхнула ослепительная вспышка. После чего наступила спасительная темнота.

Встреча старых друзей

Очнулся Кир от боли в раскалывающейся голове. Да и с остальными частями тела, честно говоря, было не лучше. Видимо, разозленные бандиты всласть попинали бесчувственное тело, вымещая таким образом свою злость.

В первый момент Кир, как только вернулась способность соображать, удивился, что вообще живой. Следом он понял, что его куда-то везут. Перед носом покачивался поросший волосом бок его собственного вороного, в районе пояса седло больно врезалось в отбитые ребра, и, вдобавок ко всем прелестям, свисавшие вниз руки были грубо скручены в кистях колючей веревкой. Боль в щиколотках ног, находящихся по другую сторону седла, говорила о том, что и нижние конечности постигла та же участь. Одежда на Кире, по крайней мере до пояса, отсутствовала.

Стараясь не показывать, что очнулся, Кир из того неудобного положения, в котором находился, попробовал оглядеться. Он чуть повернул голову. Вороной шел на привязи у едущего впереди мечника. Повернув голову в другую сторону, пленник уткнулся взглядом в рыжего детину. Того самого, чью выносливость и силу Кир недооценил и который одним ударом кулака отправил Кира в беспамятство. Детина с задумчивым видом покачивался в седле, что-то бубня себе под нос. Больше Кир ничего не смог увидеть. Да и много ли разглядишь, если тебя, подобно мешку с зерном, везут поперек седла...

Бандиты довольно долгое время двигались, не меняя направления. Кир, несмотря на боль в избитом теле, даже ухитрился задремать, чему сам несказанно удивился. Наконец в их отряде произошло заметное оживление. Детина подхлестнул свою лошадь и вырвался вперед. За ним пошел рысью конь любителя тауланских клинков, и Кир опять окунулся в океан боли от усилившейся тряски.

Остановку бандитов Кир воспринял как благоволение свыше. Правда, его грубо скинули с вороного, но после соприкосновения с пыльной землей, сопровождавшегося еще одной вспышкой боли, последовала долгожданная неподвижность. Вот только наслаждаться ею Киру не позволили.

– Вставай! – Грубый рывок вздернул его в вертикальное положение.

Кир вскинул голову и наткнулся на оценивающий взгляд смуглокожего. Тот криво ухмыльнулся и повернулся к рыжему детине.

– Присмотри за этим типом! А я доложу об улове.

Потом, не обращая внимания на недовольное бурчание здоровяка, вожак взбежал по ступеням высящегося перед ними двухэтажного дома.

Кир огляделся. Привезли его в какой-то небольшой городишко. Площадь, на которой они в этот момент находились, окружали одноэтажные дома, чей внешний вид ясно говорил о том, что в этих местах недавно кипела горячая схватка. Об этом можно было судить и по валявшимся невдалеке нескольким неподвижным телам. Третий член шайки привязывал лошадей к коновязи. При взгляде на белую кобылу Инги Кира мороз продрал по коже. Девушки нигде не было видно, и услужливое сознание сейчас же предложило несколько вариантов того, что могло произойти на поляне, пока Кир валялся без сознания. Кир взглянул на детину, с тоской взиравшего в сторону одного из домов, откуда доносились звуки разудалой гульбы. Ему явно хотелось присоединиться к пирующим, а не охранять какого-то типа под лучами палящего светила.

– Пока, Галд! – усмехнулся третий член шайки, разобравшись с лошадьми.

– Ты куда? – всполошился детина.

– Во-он в то благословенное место. – Мечник кивнул в сторону развеселого дома.

– А как же этот? – Рыжий показал на связанного Кира.

– Его же тебе приказали сторожить, – пожал плечами мечник. – Вот и бди. А я пошел.

Охранник Кира некоторое время в тоске и замешательстве взирал вслед уходящему, а потом на его физиономии проступило недовольство.

– У-у, тварь! – Детина повернулся к Киру и ткнул его кулаком в скулу, вымещая на безоружном пленнике свое недовольство.

От этого тычка Кир опять полетел в пыль. Мелкие камни больно ткнулись в обнаженную спину.

– Я тебе что сказал делать, Галд! – раздался откуда-то сверху знакомый голос.

– Сторожить! – пробасил рыжеволосый детина.

– А ты что делаешь, идиот?!

– Да я... – начал было оправдываться Галд.

– Хватит лаяться! – оборвал рыжеволосого здоровяка еще один голос.

Судя по тому, с какой быстротой утихли Галд и смуглокожий, на сцене появился настоящий главарь.

Кир приподнял руки и попытался протереть запорошенные пылью глаза, чтобы рассмотреть нового персонажа.

– Вот этот? – с явной брезгливостью произнес голос.

– Да, – с готовностью отрапортовал смуглокожий. – Подними его! – скомандовал он Галду, и Кира очередным болезненным рывком подняли на ноги. – А на плече у него такое же клеймо, – продолжил смуглокожий. – Поэтому мы и не прикончили этого типа прямо в степи, а привезли сюда...

– Поверни-ка его, – приказал обладатель командного голоса.

Кира грубо рванули за плечо, разворачивая боком к вожаку.

– Действительно, клеймо школы Мегида, – задумчиво протянул вожак. – И вроде бы достаточно старое...

Кир наконец проморгался и взглянул на говорившего.

– Диг? – неуверенно произнес он, вглядываясь в обезображенное страшным косым шрамом лицо вожака.

Тот резко вскинул голову и впился пристальным взглядом в покрытое коркой пыли и крови лицо пленника.

– Немой?!

Инга

Девушка в бессилии наблюдала из кустов, как бандиты погрузили бесчувственного Кира на коня. Она ничем не могла помочь своему спутнику. Одной и безоружной, а меч Инги, к счастью, не замеченный никем, продолжал валяться на противоположной стороне поляны, ей было не справиться с тремя здоровыми мужиками. В лучшем случае она бы разделила участь Кира. В худшем же... Инге не раз доводилось видеть, что вытворяли с попавшими в лапы к бандитам женщинами. Вернее, что оставалось от них после подобных развлечений. Разделять участь тех изуродованных трупов у нее не было никакого желания.

Бандиты тем временем погрузили тюки с одеждой и припасами на ее белую Уну и направились на север. Инга дождалась, пока на поляне наступила тишина и успокоившиеся птицы начали беззаботно посвистывать. Только после этого девушка, уверившись, что бандиты никого не оставили в засаде, выползла из кустов. Первым делом она подхватила так и не замеченную нападавшими перевязь с мечом, мысленно пообещав себе впредь даже спать при оружии, а потом осторожно выбралась на край злополучной лощины, где их угораздило остановиться. Перед ней распахнулась безбрежная степь. Далеко на севере пылила небольшая кавалькада всадников, увозящая ее спутника в неизвестность.

Инга глубоко вздохнула. Она осталась посреди безлюдной степи без лошади, без припасов, да еще вдобавок ко всему попавший в непростое положение Кир...

В начале их встречи Инга относилась к напарнику так же, как и ко многим другим до этого. Их наняли для определенного дела, выполнив которое они разъедутся и вряд ли когда-то еще встретятся. Империя слишком большая, чтобы сталкиваться нос к носу чуть не каждый день. Так или примерно так у нее до встречи с Киром и происходило. И по идее, ей сейчас в первую очередь надо было озаботиться новой лошадью и двигаться в Шарью за обещанными деньгами. Работу-то они выполнили. А напарник? Что ж, ему не повезло. Никто не застрахован от случайностей. Уж такова их профессия... Примерно так рассуждала бы Инга в недавнем прошлом. Но то в недавнем... Почему-то (или чем-то?) за время их достаточно длительного путешествия этот молчаливый светловолосый спутник зацепил ее. А чем – девушка так и не могла внятно объяснить даже самой себе. Это не была обычная страсть, которая порой обуревает существа противоположного пола. Несмотря на благоприятные обстоятельства, между ними ничего не произошло. И Кир ни разу так и не сделал попытки, выражаясь простым языком, залезть к Инге в постель. Ее это даже начало в определенной степени задевать. Уж интерес особи мужского пола к своей скромной персоне Инга, как и всякая женщина, чувствовала безошибочно. Однако парень оказался на редкость деликатен и вежлив. Даже слишком деликатен... Может, ему кое-что повредили во время выступлений на арене, и как мужнина он стал несостоятелен?

Инга невесело усмехнулась. Неизвестно, что может случиться с Киром, а ей в голову лезут какие-то нелепые мысли. Пора было озаботиться собственным спасением и спасением напарника, если еще будет возможно. А для этого требовалось как можно скорее обзавестись средством передвижения.

Степь относительно безопасна для всадника. Всегда можно ускользнуть от беды или нападения. И расстояния из седла лошади кажутся не такими уж большими. Другое дело, если доведется очутиться посреди этого моря волнующихся трав на своих двоих. Пешеходу в таких местах угрожает столько, что сразу и не перечислить. Тут и змеи, и дикие стада травоядных, и всевозможные хищники, охотящиеся на оных травоядных и не брезгующие закусить одиноким путником, и громадные расстояния... А хуже всего – хищники двуногие, подобные тем, что увезли Кира. Человек в степи виден далеко. А мест, где спрятаться, практически нет. Всаднику же догнать пешехода ничего не стоит.

Из этого вытекало, что, если Инга хочет добраться целой и невредимой до какого-нибудь жилья, ей придется двигаться в основном ночами. Девушка постаралась унять вполне законное нетерпение, понуждавшее к немедленным действиям, и заползла обратно в кусты. Следовало дождаться ночи, а там ее ждала дорога на восток в Зиальг, откуда и началось их совместное путешествие. Этот город был ближе всего, и Инга надеялась, что раздобудет там все необходимое. Если, конечно, доберется...

Поединок

Мы не будем жалеть,

Ведь и нас никогда не жалели.

Мы убиты давно

На кровавых подмостках арен.

На потеху толпе

Нас с мечом умирать заставляли.

Ты прости, друг,

Сегодня повезло больше мне...

Визг трибун, блеск песка,

Пятна крови на кованой стали,

И удар от плеча

По глазам, уже видящим Тьму...

Мы не будем щадить,

Ведь и нам не давали пощады.

Мы вернемся в ваш мир

Доиграть нашу с вами игру.

Когда-то очень давно эти строки сочинил один из аренных рабов. Его имя почему-то не сохранилось, а написанное им стало неофициальным гимном рабов не одного поколения. Они свято верили, что когда-нибудь так и произойдет, и они смогут отомстить за все. Когда-то в это верил и Кир. А теперь ему довелось на практике убедиться, чем чревато сбывшееся пророчество.

Маленькое окошко высоко под крышей служило единственным источником тусклого света. Но и оно худо-бедно позволяло рассмотреть помещение. Двадцать локтей в длину, десять в ширину, ограниченные стенами.

Кир абсолютно без настроения, скорее по привычке, исследовал их. Как он и предполагал – сплошной камень. В Ирремеле не жалели этот строительный материал, из которого возводили даже коровники. Что уж говорить о домах или амбарах. Да и что его жалеть, если провинция больше чем на половину представляла собой сплошную каменоломню. Массивные стены строения, где находился Кир, легко могли выдержать выстрел из катапульты. Не уступала им по крепости и солидная деревянная дверь, усиленная железными полосами. В окошко же могла протиснуться разве что кошка, постившаяся не меньше десяти дней. Для каких целей возводилось подобное строение – непонятно. Амбар или склад можно было выстроить с гораздо меньшими затратами. Если только для содержания себе подобных. Сейчас вряд ли возможно это выяснить, так как хозяин строения, скорее всего, давно уже наблюдал за своими владениями из Садов Создателя.

Кир опустился на холодный каменный пол возле стены. Даже соломы пожалели, подлецы! Он снял куртку и, свернув, подстелил под себя.

Вот тебе и выверты судьбы! Явно эта злобная старуха не на шутку невзлюбила Кира! А ведь вроде все начинало налаживаться...

Кир поерзал спиной, выбирая более ровную поверхность. Из глубины души медленно, но верно поднималась волна злости. Не на окружающее, нет. На самого себя. На то, каким идиотом он оказался. Ситуация же сложилась элементарная. Всего-то и надо было немного подыграть. Но нет, он решил по-другому...

– Развяжи его, Галд! – рявкнул на детину Диг. – И живо лекаря сюда!

Рыжеволосый здоровяк быстро захлопнул раскрытую от удивления пасть и так же споро срезал веревки с рук и ног Кира.

– Это они тебя так отделали? – сочувственно спросил Диг, поддерживая пошатнувшегося Кира. – Я неясно выразился? – повернул он голову к смуглокожему. – Где лекарь?!

– Сейчас! – кивнул тот и припустил куда-то по переулку.

– А ты верни все, что вы у него взяли! – Теперь Диг обращался к застывшему рядом Галду. Рыжеволосый детина все еще никак не мог отойти от того, как быстро их пленник превратился в гостя. – Пойдем в дом. – Диг буквально на себе повлек Кира вверх по ступеням.

– И золото? – как-то робко поинтересовался Галд уже в спину главарю.

– Я сказал: все, идиот! – рявкнул еще раз, не оборачиваясь, Диг.

Да-а, бывший коллега Кира по боям на арене явно сделал стремительную карьеру, далеко обогнав в этом Немого. Бандиты беспрекословно выполняли все его приказания, и Кир нисколько не удивился, если бы выяснилось, что Диг является вожаком шайки, захватившей этот городишко. Об этом говорило и то, что он обосновался в единственном двухэтажном доме на площади.

А немного позже, когда несколько испуганно косящихся на расположившегося неподалеку Дига девушек отмыли тело Кира от грязи и крови, а приведенный лекарь смазал ссадины и синяки какой-то мазью, частично унявшей тупую ноющую боль, Кир узнал ошеломляющую новость.

– Ты потерпи, – улыбался обезображенной физиономией Диг, – сейчас тебя приведут в порядок и будешь как новенький. – Он взглянул на появляющиеся из-под грязи обширные ссадины и поправился: – Ну, или почти. Мои ребята несколько перестарались, но все пройдет. Нам же и посильнее доставалось...

– Да уж, – прокряхтел, с трудом сдерживая стон, Кир. – Вон, и тебя успели наградить...

– А, это... – Диг провел рукой по лицу. – Так это уже после тебя... Осторожнее, знахарь! – предупредил он хлопочущего над Киром лекаря.

Кир расслабился на лежанке, чувствуя, как медленно отступает в глубь тела боль под уверенными руками врачевателя.