Текст книги "Искатель. 2004. Выпуск №7"
Автор книги: Владимир Гусев
Соавторы: Сергей Борисов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Ростислав тут же испытал плазмер. Луч был, конечно, слабенький, и энергозапас мизерный, но в умелых руках…
Аккумуляторов хватило как раз для того, чтобы срезать запоры с люка, ведущего в десятый ангар, и вскрыть контейнер на ярусе номер пять. Бегло осмотрев его содержимое, Ростислав понял, что не ошибся. Интроскоп типа «Сова» действительно был аккуратно закреплен в одной из универсальных ячеек, вскоре нашелся и портативный плазмер.
Выйдя из ангара, Ростислав содрал с запястья и сунул за ближайшую скобу браслет. Потом, проскочив раскуроченный десятью минутами раньше люк, встал на платформочку скутера и помчался по Кольцевой. Сомнений в том, что недремлющий Дем уже обнаружил несанкционированное вторжение в десятый ангар, у Ростислава не было. Теперь все решала скорость.
Скутер мчался по Кольцевой. Слева через равные промежутки времени вспыхивали надписи: «Ангар 11», «Ангар 12»… Вот и тринадцатый. Проход к четырнадцатому заблокирован аварийной перегородкой.
Спрыгнув со скутера, Ростислав поудобнее перехватил плазмер, пошире расставил ноги. Вспыхнул лидер-луч. Аккуратно сфокусировав его, пилот начал наращивать мощность.
– Внимание! Обнаружено повышение температуры вакуум-плотной переборки выше допустимого! – забеспокоился вездесущий Дем. Ростислав хотел было, увеличив эффективную длину луча, выжечь ближайший динамик громкой связи, однако следующая фраза заставила его насторожиться.
– …В ангарах четырнадцать – шестнадцать вакуум, – продолжал Дем. – Нарушение целостности переборки приведет к возникновению нештатной ситуации с непредсказуемыми последствиями. Направляю киб-ремонтников, персонал отсека прошу принять адекватные меры.
Родников погасил луч, медленно опустил плазмер.
А что, если это не блеф и за переборкой действительно вакуум? Для зондов вакуум – родная стихия, так что вполне возможно…
За спиной послышался шорох. Ростислав отпрыгнул в сторону, одновременно разворачиваясь и группируясь. Но тяжелый плазмер сделал свое черное дело: прыжок получился недостаточно быстрым. В следующее мгновение пилот-спасатель лежал на полу, а плазмер больно давил ему на живот и ребра. Ноги Родникова кто-то держал мертвой хваткой, еще двое навалились сверху. Сделать что-либо было нельзя, и Ростислав расслабился. На его правой руке тотчас защелкнулся наручник.
– Руку ему заломи, руку! – послышался приглушенный голос.
Отдавать и вторую руку Родникову не хотелось.
Навалившийся на ноги тип, усыпленный их полной неподвижностью, на мгновение ослабил хватку, явно намереваясь затем прижать голени еще плотнее. Ростислав, ждавший этого мгновения, резким движением вырвал одну ногу, сразу же ударил ею во что-то мягкое – сзади сдавленно вскрикнули, – освободил вторую, извернувшись, выскользнул из-под тех, что навалились на спину…
Через минуту трое нападавших стояли лицом к стене, а Родников, поводя по их спинам расфокусированным лидер-лучом плазмера и стараясь не задерживать «зайчик» больше двух секунд на одном месте, ласково выговаривал Нику и еще двоим из новеньких:
– Что же это вы, коллеги, не поздоровкавшись даже, руки заламывать? У меня пальчики тонкие, нежные, я на фортепианах обучен, – а вы своими ручищами! Спросить чего хотели, аль так просто?
Ник чуть повернул голову, прищурил глаза, опасаясь поймать «зайчик», сказал глухо:
– Тебя капитан вызывает. Срочно!
Говорил он хоть и на плохом, но все-таки русском языке. Видать, уже знал, что браслет безопасности вместе с теркомом, выполняющим функции переводчика, Ростиславу пришлось снять.
– Ну, так бы сразу и сказали! – с облегчением вздохнул Родников. – Тогда пойдемте, чего зря время терять. Только браслетик-то с меня ваш – снимите! Я, правда, свой потерял, но у меня совсем другой был! Он и время показывал, и разговоры разговаривал. А этот… Топорная работа. У кого ключик-то? Остальным стоять!
Сунув наручники в карман, Ростислав выстроил нападавших по росту и скомандовал:
– На капитанский мостик… В колонну по одному… Молча… Мм-а-аррршшш!
Им бы еще боевой штандарт…
А ведь зря он все это сделал. В следующий раз против мятежного пилота-спасателя выставят не троих, а шестерых, и не с наручниками, а с морферами. И что тогда делать? Порезвился, нечего сказать…
К тому времени, когда привели Родникова, старпом и главный борт-инженер уже сидели в креслах по обе стороны от капитана.
Четвертого кресла на мостике предусмотрено не было, и «вор», вместо того чтобы стоя отвечать на вопросы, спокойно опустился на пол, по-турецки скрестив ноги. Отто Стакс стиснул зубы, но промолчал. Старпом улыбнулся. Подождав, пока конвоиры скроются за дверью, капитан спросил:
– Что вам понадобилось среди ночи возле четырнадцатого ангара? Да еще с украденным плазмером в руках?
– Я только хотел взглянуть на зонды. Во время погрузки мне этого сделать почему-то не разрешили.
– То есть как не разрешили? Я ведь давал «добро».
Капитан повернулся к старпому. Тот вежливо подтвердил:
– Совершенно верно. Вы же сами не пришли на погрузку, пилот Родников.
– Да, допуск у меня был. Но только на смотровую площадку, откуда и в бинокль трудно что-то разглядеть.
– Перечислить вам пункты летного устава, которые вы нарушили? – спросил Отто Стакс, глядя на пилота из-под полуопущенных век.
– Полагаю, это заняло бы слишком много времени.
Капитан встал, прошелся под большим панорамным кингол-экраном.
Ростислав тоже встал, небрежно оперся рукой на стойку терминала.
– Давайте договоримся так, пилот Родников, – сказал Отто Стакс. – Вы сейчас, во избежание дальнейших эксцессов, зададите нам все интересующие вас вопросы и, в знак признательности за полученные ответы, больше не будете заниматься самодеятельными расследованиями. Мы, в свою очередь, не станем предъявлять вам материальные претензии за повреждение контейнеров в десятом ангаре.
– А заглянуть внутрь зондов с помощью интроскопа можно? – гнул свое настырный пилот-спасатель.
– Нет. Но лишь потому, что на борту находится террорист. По ориентировке Агентства, полученной нами час назад, это асмер, фанатик, по неизвестной причине стремящийся уничтожить именно ни в чем не повинные зонды. Согласитесь, рисковать дорогостоящим грузом только во имя удовлетворения вашего любопытства… Оно, кстати, с учетом ориентировки Агентства, представляется совершенно в нехорошем свете. С вами потому так невежливо и обошлись, что приняли за вырвавшегося из турсалона «зайца». Я ответил на ваш вопрос?
– Да, в некотором смысле я получил совершенно исчерпывающий ответ, – усмехнулся пилот.
– Вы забыли дать честное слово, что прекратите свои нелепые попытки проникнуть в ангары с зондами, – напомнил капитан.
– Нет, не забыл.
Отто Стакс остановился возле своего кресла, посмотрел на Родникова так, словно впервые видел пилота-спасателя.
Всему есть предел, даже бесконечному терпению капитана. Не имеет пределов, похоже, только дерзость молодого пилота-спасателя.
Ростислав спокойно наблюдал за тем, как глаза Отто Стакса темнеют от гнева. Казухиса Такахаши, чуть заметно улыбнувшись, вызвал из-за двери конвой.
– Пилота Ростислава Родникова подвергнуть домашнему аресту сроком… До прибытия к платформе БИРТа, – сухо распорядился капитан. – Старший помощник, подготовьте соответствующий приказ. Оснований для такого решения у нас более чем достаточно. Можете увести, – кивнул он конвоирам.
– Пусть даст надеть наручники, – хмуро попросил Ник, скулу которого украшал мощный синяк.
– Приказ капитана для меня закон, – улыбнулся Родников. – Даже если он несправедлив. По прибытии на БИРТ я подам на вас в суд, капитан, за превышение полномочий, – улыбнулся он еще шире. – Но наручники я добровольно надеть на себя не позволю. Исключительно из добрых чувств к вам, капитан: оправдать этот варварский поступок в суде вам было бы чрезвычайно трудно!
– Это ваше право – жаловаться, – согласился капитан. – Хотя наручники действительно будут лишними. Уведите.
Как только за Ником, последним из конвоиров, закрылась дверь, Казухиса Такахаши встал с кресла и, сложив ладони перед грудью, вежливо спросил:
– Капитан, почему вы не рассказали пилоту-спасателю то, что известно нам? У нас появился бы еще один стопроцентно надежный человек.
– Он бы все равно не поверил. Обратили внимание, как он на нас смотрел? Как на врагов, к которым попал в плен и перед которыми нельзя ни на йоту унизиться.
– Да, но если бы мы ему рассказали абсолютно все… – не выдержал Джозеф Вонг.
– Те, кто послал хищного «зайца» и, не исключено, пилота Родникова, прекрасно знают цель Миссии. Но это лишь удесятеряет их энергию противодействия. Пусть уж лучше пилот остается в сомнениях, если такое еще возможно. Сомневающийся человек менее опасен.
– А в корабельную тюремную камеру мы его не могли упрятать? – поинтересовался Джозеф Вонг.
– Нет оснований. Тогда мы точно проиграем судебный процесс.
– Но запор на двери каюты – слишком слабая преграда, – высказал опасение Казухиса Такахаши.
– Я полагаю, старший помощник найдет способ ее усилить, – улыбнулся капитан.
Казухиса Такахаши чуть заметно приподнял брови.
– Капитан, срочное сообщение отделения Агентства на Титане, – вмешался Дем. – Зачитать?
– О чем?
– Ответ на ваш запрос по поводу…
– Слушаю.
– «В ответ на ваш запрос сообщаем: вблизи купола города Атлас, с внешней стороны, обнаружен труп мужчины. Судмедэкспертиза установила личность погибшего. Это Джеффери Райс, пилот-инженер „Деметры“. Прошу направить в наш адрес все материалы, могущие пролить свет на причины его гибели». Конец сообщения.
Отто Стакс встал, склонил голову. Его примеру последовали все остальные.
– Такахаши… – сказал капитан изменившимся голосом. – Подготовьте необходимые материалы… Джеффери, насколько я помню, не был женат. Но все равно, есть родители, сестра. Я буду очень признателен, если вы организуете сбор… ну, денег, что ли… Космофлот, конечно, выплатит страховку, но и мы тоже… Я выделяю половину месячного оклада.
Старший помощник молча кивнул, потом, спохватившись, добавил:
– Я столько же.
– Никто не откажется, – сказал Джозеф Вонг.
– Капитан, срочное сообщение с Земли, – нарушил тягостную тишину Дем. – Зачитать?
– Да, пожалуйста.
– «Капитану корабля „Деметра“ Отто Стаксу. Срочно. Важно. Немедленно вскрыть пакет номер один. Подпись: Второй консул Агентства космической безопасности Ли Сюань. Подпись заверена».
– Принято, Дем. Подтверди Земле получение. Подпись моя.
Отто Стакс подошел к дверце сейфа, вмонтированного в одну из стен, предъявил сенсору большие пальцы обеих рук, заглянул в окуляр идентификатора личности, провел гибким щупальцем запахоуловителя по запястьям. Щелкнув, открылась массивная дверца. За нею скрывался ряд дверок поменьше.
– Дем, я готов получить пакет номер один, – сказал капитан.
– Снимаю блокировку.
В недрах сейфа что-то прожужжало. Отто Стакс открыл дверцу с цифрой «1», вынул из ниши пакет, осмотрел и сломал печати. Джозеф Вонг, извинившись, вышел. Казухиса Такахаши последовал за ним. В третий раз перечитав приказ и положив пакет обратно в сейф, Отто Стакс распорядился:
– Дем, штурмана ко мне. Срочно.
Почувствовав, что устал, Ростислав сошел с мостика унитрека.
После тренировки можно было позволить себе пятиминутный душ. Удовольствие это было дорогим, но заменить его растиранием влажным полотенцем Ростислав не мог. Лучше отказать себе в чем-нибудь другом. Например, в вечернем коктейле с добавлением, как значилось в меню, сухого вина. Во время смены галса в коктейлях и в самом деле ощущался привкус винограда.
Родников замер с полотенцем в руках.
Смена галса! Нельзя ли как-то использовать невесомость? И, кстати, когда она должна наступить?
Поспешно одевшись, Ростислав бросился к терминалу.
Смена галса! Да ведь она давно должна была произойти! Как же он забыл об этом?
Родников запросил у Дема программу полета. Да, так и есть. «Экватор» второго этапа «Деметра» должна была миновать еще двое суток назад. Но вместо того чтобы, заглушив маршевый двигатель, повернуть биомодуль и начать торможение, «фиолетовик» продолжал увеличивать скорость! Значит, он проскочит мимо БИРТа. Или вынужден будет потом тормозиться с ускорением, большим единицы, что почти невероятно: оранжерея, вахтовики…
– Дем, полет идет по программе?
– Полет «Деметры» идет строго по программе.
Врет. По программе «экватор» был двое суток назад. Да, но истеллект не может лгать. Принципиально. Как же так? А, вот: вопрос был задан некорректно.
– Дем, программа полета изменена?
Опять некорректно! Неизмененных программ и проектов не существует в природе!
– Программа полета изменялась четыре раза. Какое изменение вас интересует?
– Последнее.
– Последнее изменение внесено в программу пятьдесят шесть часов назад лично капитаном корабля.
– В чем оно состоит?
– Информация о данном изменении в памяти отсутствует.
– Спасибо, дорогой!
Ну, и что сие значит?
Ростислав закрыл глаза и представил крохотную «Деметру», уже проскочившую среднюю точку между Сатурном и БИРТом и продолжающую наращивать скорость.
Сие значит, что «фиолетовик», подобно старинному самолету-ракетоносцу, выходит на ударную позицию. И через несколько суток или минут ракеты соскочат с направляющих, наверняка скрытых в ангарах четырнадцать – шестнадцать, и помчатся к неведомой цели.
– Ростислав Родников, для вас получена радиограмма с Земли. Включить запись или напечатать копию?
– То и другое, пожалуйста!
Через секунду Ростислав держал в руках отпечатанный на полоске бумаги текст и слушал голос отца:
«Чистильщику Системы привет и пожелание попутного солнечного ветра! Время дорого, буду краток. Неделю назад мне удалось найти выход из ловушки, в которую попал человеческий разум. Ты помнишь, что такое очки? Я имею в виду не видеоки, которые застят сейчас белый свет большинству из Человеков Разумных. Как известно, прообразом очков были примитивные линзы, корректирующие дефекты зрения. Ты, конечно, уже уловил аналогию? Я был прав! Так называемая Стена Трех Не – всего лишь мираж, возникший в результате несовершенства примитивных очков, которые Хомо Сапиенс надел себе на нос, дабы получше разглядеть детали окружающего мира. Надел и за три с лишним тысячи лет развития науки так к ним привык, что перестал их замечать. Теперь же, когда пришла пора посмотреть чуть дальше собственного носа, человек вдруг обнаружил, что четкого видения нет, картина мира расплывается, становится неопределенной. Тогда Сапиенс обхватил руками инструмент мысли, то бишь голову, и заголосил о фундаментальных пределах. А выход-то – вот он, рядом! Нужно просто снять очки и взглянуть на мир собственными глазами. Поначалу, конечно, будет непривычно: от долгого бездействия мышцы, управляющие хрусталиками глаз, атрофировались. Но первые же тренировки дают потрясающие результаты! Я, правда, пока не нашел способа материализовать добытое Знание, то есть формализовать его и переложить на какой-то носитель информации. В этом, к сожалению, наблюдаются определенные трудности. Но, надеюсь, скоро мне удастся и это. Неопределенность будет определена!
У меня все в порядке. Возвращайся быстрее. Папа».
Ростислав улыбнулся, сложил листок бумаги вчетверо, бережно спрятал в нагрудный карман.
Ну вот, отец всегда так: о себе ни слова, только о работе. Но неужели удалось?! Это было бы…
На этот раз вызов претора Миссии застал Отто Стакса в самый неподходящий момент: капитан брился.
– Я занят, – сказал капитан Дему в ответ на предложение поговорить с непредставившимся, как обычно, человеком, личный код которого почему-то не идентифицируется. – Пусть повторит вызов через десять минут.
– Собеседник очень просит поговорить с ним именно сейчас, – сообщил Дем через несколько секунд.
– Хорошо, – раздраженно ответил капитан и вышел из ванной.
Окно терминала, как обычно, осталось закрытым. Претор по-прежнему играл в карбонариев.
– Прошу прощения, капитан, но другого времени для связи у меня может не быть. Вы знаете, очень скоро должна начаться Миссия. Я полагаю, нужно прямо сейчас отловить и разоружить «зайца». Самый благоприятный момент: он не сможет помешать нам сам и не успеет предупредить напарника, если у него таковой есть.
– Это совет или все-таки приказ?
– Совет. Но очень полезный.
– Благодарю вас. Считаю уже принятые меры вполне достаточными. Террорист не сможет нам помешать.
– Буду рад, если вы окажетесь правы.
– Кстати… Вы не могли бы, уважаемый претор, помочь мне в одном вопросе? – усмехнулся Отто Стакс. Блестящая идея: подключить к поискам ответа на мучавший его вопрос «карбонария». Заодно и возможности стоящей за его спиной организации можно проверить.
– С удовольствием, капитан. Но только если это не отвлечет меня от выполнения Миссии.
– Ни в коей мере. Дело вот какое: в последнем номере журнала «Современная история» опубликована статья Юлия Лакиса «Асмеры и биосфера. Аспекты взаимодействия». Мне срочно нужно найти ее продолжение. Но в редакцию журнала вторая статья не поступила, связь с автором утеряна. Вы не могли бы по своим каналам отыскать автора и сообщить мне его координаты? Буду очень признателен!
– Я постараюсь, капитан.
Капитан вернулся в ванную, погладил пальцами подбородок и обнаружил колючее пятнышко. Но выбрить его не успел: Дем вновь оповестил о срочном вызове.
На этот раз в окне появился образ старшего помощника. Говорил он быстро и взволнованно:
– Капитан, датчики зафиксировали луч плазмера. Похоже, «заяц» прямо сквозь переборки пробивается к капитанскому мостику.
– Объявляйте нештатную ситуацию! Всех свободных от вахты – на поиск и захват «зайца»! Всему личному составу раздать морферы! Я прибуду на мостик через пять минут.
Еще раз вернувшись в ванную, капитан провел бритвой по колючему пятнышку и освежил лицо лосьоном «Эликсир Агасфера».
Ровно через две минуты Отто Стакс твердой походкой шел на капитанский мостик. Китель его был застегнут на все пуговицы, на поясе висело личное оружие: кортик с золоченой рукояткой и блантер.
Интересно все-таки, есть у террориста деструктор? Скорее всего, нет. Иначе зачем бы ему был нужен плазмер?
Странный шорох, раздавшийся откуда-то с потолка каюты, заставил Ростислава насторожиться.
Он встал на мостик унитрека, прислушался. Звукоизоляция кают в салоне первого класса довольно приличная, и если с верхней палубы доносятся какие-то звуки, значит, там в самом деле что-то…
Узкий голубой луч вырвался из крохотного отверстия в потолке. Ростислав отпрыгнул в дальний угол каюты и сразу же начал извиваться всем телом, разогревая мышцы.
Кажется, что-то должно произойти.
Плазмер начал выписывать в потолке неправильную окружность с вначале алыми, но быстро чернеющими краями. Луч плазмера, однако, становился все короче, да и яркость его заметно упала.
Все, сдох у него плазмер. А дыра вырезана только наполовину.
Луч погас. Пластик на потолке, остывая, рассерженно шипел.
Сверху два раза сильно ударили ногой по «крышке» недоделанного «люка» и ругнулись. Сквозь щель теперь отчетливо слышалось чье-то тяжелое дыхание.
Вряд ли наверху – подвыпивший пилот, отыскивающий дорогу в свою каюту. Тогда кто? Друг или враг? Или второй, выдающий себя за первого?
С потолка посыпались крошки пластика и металлическая пыль.
Интересно, чем он теперь орудует? Совершенно бесшумно, между прочим. Явно не напильником.
На пол с грохотом упал эллипс с рваными краями. В «люке» показалась чья-то голова, исчезла, вновь показалась, посмотрела на Ростислава и скрылась.
Что-то очень знакомое было в широком скошенном лбе, больших подвижных глазах….
Ростислав напружинился.
В проеме показались ноги, обутые в белые «невесомки», затем плотное мужское тело, облаченное в летный комбинезон. Гость, отпустив руки, мягко спрыгнул на пол рядом с унитреком и улыбнулся.
– Не ждали? Мне нужна ваша помощь.
Касмер протиснулся между шкафчиком и унитреком к креслу, тяжело в него опустился.
– Извините, но я должен отдохнуть, хотя бы десять минут. Пробиться сюда было не просто. Весь запас энергии ухлопал. Может быть, вы скажете хоть что-нибудь? А то я начинаю сомневаться, действительно ли вы – пилот Родников.
– Здравствуйте, – спохватился Ростислав. – Ваш визит… он довольно неожиданный…
Расслабив готовое к прыжку тело, он сел во второе кресло, в углу каюты.
– Мне, собственно, больше и не к кому обратиться за помощью. Один я… нет, ни за что не справлюсь. На борту объявлена нештатная ситуация, охрана капитанского мостика и двигательного отсека резко усилена… Нет, не справлюсь. К тому же за мною наверняка идут по пятам, и минут через пятнадцать…
– Раньше.
– Раньше не успеют. Я перепрограммировал одну «черепашку», она сейчас с плазмером на спинке ползет к капитанскому мостику. Пока они ее обложат, пока убедятся, что я не крадусь следом…
– Чем я мог бы вам помочь?
– Акция начнется через пару часов. Мы должны во что бы то ни стало помешать ей. Вдвоем… Должны суметь.
Последние два слова он произнес очень тихо, но с такой тоской и силой в голосе, что Ростислав понял: Касмер и без плазмера, с голыми руками пройдет «Деметру» насквозь.
– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Акция – это смена вахты БИРТа или постановка зондов?
– Значит, не успел… Сильвано Донати – помните, который спас Луизу во время экскурсии? – должен был сообщить вам, но они, значит, убили его раньше. Получается, зря я надеялся на вас…
Дэвид глубоко задумался. По его лицу было видно, что он пытается сейчас найти выход из совершенно безвыходного положения.
– Разве его… убили? В приказе капитана говорилось, что это был несчастный случай.
– Убили, Родников, убили. Вот этим.
Касмер перебросил из-за спины на грудь нечто, напоминающее игольчатый пистолет, только вдвое больших размеров и замысловатой формы. Чем-то этот предмет был похож на старинный корабль с множеством надстроек. Узкий ремень позволял почти мгновенно перебрасывать этот «корабль» из-за спины на грудь, прямо под правую руку. На пластиковой рукоятке, под самым стволом, темнела глубокая царапина.
– Узнаете? – усмехнулся Касмер. – В сериале «Битва галактик» точно так же выглядел деструктор. Только это и в самом деле – деструктор. И погиб Сильвано Донати потому, что этим деструктором Джеффери Райс, двойной агент, разрушил все три слоя изоляции под его ногами.
– Двойной агент?
– Сотрудник Агентства, выполнявший в данном случае задание совсем другой организации. Вначале он хотел убить или покалечить Луизу. Помните, ей удалось встать с кресла во время экскурсии, хотя все ремни безопасности были заблокированы? Это потому, что Джеффери Райс, сидевший в соседнем ряду, спрятанным в пакете деструктором разрушил застежку. И как только Луиза встала, «Деметра» совершила противометеоритный маневр, хотя никакой метеорит – я потом выяснял – в тот момент кораблю не угрожал. Сильвано спас тогда Луизу, а вот сам не уберегся. Но мы отомстили за него. Это – трофей.
Родников вспомнил: такая игрушка была сейчас у любого мальчишки старше шести лет.
Касмер спрятал «игрушку» за спину.
– Что он должен был мне рассказать? – спросил Ростислав. – В чем состоит Акция?
– Это настолько неправдоподобно, что не знаю, стоит ли… А доказательств у меня нет никаких, только деструктор. Впрочем… – Касмер посмотрел на Ростислава так, словно собирался предложить ему тест на сообразительность. – Вы знаете, что программа полета изменена?
– Знаю.
– Но не догадываетесь, почему. Неудивительно: это держится в глубокой тайне. Даже капитан, по-моему, не знает истинного смысла Акции. Даже он не знает, что под видом зондов на «Деметру» поставили пусковые установки с боевыми ракетами. Вам знаком этот старинный термин?
Родников кивнул.
– Головки ракет начинены биофагом… – продолжил было Касмер, но Ростислав перебил его.
– Чем, чем?
– Биофагом. Это – абсолютное биологическое оружие, уничтожающее любые проявления жизни в масштабе звездной системы или даже компактного звездного скопления.
– О подобном, кажется, писали в старинных фантастических романах.
Касмер вздохнул.
– Жизнь бывает пострашнее самого мрачного романа. Я все-таки попробую объяснить. Слушайте внимательно. В Галактике, вопреки тому, что утверждает «современная наука», все-таки есть другие цивилизации, помимо земной, причем некоторые намного старше нас. Но человечество – наиболее динамично развивающийся вид разумных. Эдакий вундеркинд космических масштабов. Кроме того, Солнечная система стратегически занимает весьма выгодное положение вблизи коротационной окружности Галактики. В чем его суть – долго объяснять, примите за аксиому. И некоторым разумным – назовем их гуманоидами – очень не нравится сочетание этих обстоятельств.
Ростислав усмехнулся. Что такое коротационная окружность – известно любому пилоту Космофлота, и только для дилетанта Касмера является откровением выделенное, особое положение Солнечной системы. Угловая скорость ее движения относительно центра Галактики практически совпадает со скоростью распространения в последней волн плотности. Поэтому в зону интенсивного звездообразования, а значит, и звездных катастроф Солнце войдет не раньше чем через три миллиарда лет. А это – запас времени достаточно большой даже по космическим меркам.
– Почему?
– В землянах видят сильнейших и опаснейших конкурентов, ухитрившихся выйти на космическую арену намного раньше отведенного для них срока. Кое-кого это испугало. И перечеркнуло далеко идущие планы. Нас очень хотят убрать с этой самой арены. Но, поскольку законы космической этики очень суровы к тем, кто проявляет любого рода агрессивность, наши недруги решили обставить нападение как ответный удар. Конечно, ракеты будут перехвачены и уничтожены, но земную цивилизацию объявят чрезвычайно агрессивной и смертельно опасной для всех разумных существ в Галактике. Последует ответный удар, и не примитивными ракетами, но – из подпространства!
– Единые Теории показали, что способа обойти барьер световой скорости не существует, а значит, все эти под-, над-, гипер– и прочие суперпространства могут существовать опять-таки только в фантастических романах.
– Неужели вы не понимаете, что легенда о завершении Пути Познания – миф, насаждаемый агентами тех же гуманоидов? Они всеми силами пытались сдержать развитие человечества, потому что знали: очень скоро Стена Отрицаний рухнула бы. Из-за чего и готовится удар возмездия.
– Разве можно замедлить работу тысяч ученых?
– На некоторое время – вполне. О триумфе фундаментальных наук газеты прожужжали все уши. Но вы слышали хоть одно выступление в защиту якобы ставших бесполезными попыток их дальнейшего развития?
– Да. Назар Родников в своей Нобелевской лекции…
– Которую услышали только те, кто был в тот момент в зале? Вряд ли она попала хотя бы на четвертые полосы газет. Так?
– Возможно, вы и правы. Но полчаса назад я получил от отца радиограмму. Ему удалось пробить брешь в Стене!
– Боюсь, ваш отец заблуждается. Гуманоиды не допустили бы этого. Но хватит разговоров. Время действовать. Я догадываюсь, вы не верите мне. Но, может быть, хотя бы в память о Луизе…
– В память? – вздрогнул Ростислав. – Разве она…
– Ее тоже убили, – глухо сказал Касмер. – Надеюсь, не нужно говорить, кто? А почему – объясню. Мы с нею должны были уничтожить так называемые «зонды» в ночь накануне отлета «Деметры». Но в условленное время она не пришла. Наши люди на Титане потом выяснили: за нею следили. Вы с нею расстались на площади. Чтобы сбить преследователей с толку, она с каким-то мужчиной в маске – думаю, совершенно незнакомым, ведь были Сатурналии, понимаете? – укрылась в гостинице. Но ее нашли и там. Убийцы спокойно дождались, пока ее спутник уйдет, и… Браслет безопасности Луизы был похищен, его сигналы, по-видимому, фальсифицированы. Так что полиция на Титане до сих пор не в курсе. Наши друзья сами похоронили ее.
Родников до боли сжал кулаки.
Сволочи и подонки. Нелюди. Ну, теперь держитесь…
– Я готов, – тихо сказал Ростислав. – Что мы будем делать?
– Попробуем с помощью деструктора пробиться к мозгу Дема. Если его повредить – они не смогут прицелиться, а точность здесь нужна высочайшая. Тогда атака будет сорвана, и…
– Эта задача невыполнима, – покачал головою Ростислав. – Молектронные модули Дема разбросаны по всему кораблю и многократно резервированы. Вывести его из строя можно, только уничтожив сам корабль. Вот если бы двигатель… Или генератор ионизирующего пучка… В ангарах с зондами сейчас наверняка вакуум, да и охрана… Атаковать в лоб их бесполезно. Деструктор прочный корпус корабля возьмет?
– Нет. Несколько переборок мы пройти сможем, но это предел.
– Значит, ни к ангарам, ни к мостику, ни к двигателям, ни тем более к «лотосу» нам из биомодуля не пройти.
– То есть выхода нет?
– Выход, как обычно, с противоположной стороны. Будем пробиваться к ангарам снаружи.
– Катер?
– Да. Не думаю, что у них хватит усиленной охраны на все сразу, включая мотоскафы и катера. А против неусиленной… Пошли, что ли?
Террорист словно испарился. Даже всеведущий Дем не мог сказать, где нужно было теперь его искать. Все переходы между палубами были наглухо перекрыты, но он – видимо, с помощью второго плазмера – прошел напрямик сквозь несколько переборок, выскочил на Большую Кольцевую и исчез.
– Мы прочесали ее всю. Куда он делся – ума не приложу! – оправдывался старший помощник.
– Не может быть, чтобы Дем не знал об этом.
– Террорист выжигает по пути все его сенсоры и телекамеры. Полагаю, он вновь скрылся в одной из кают. А в каютах, как известно, телекамеры наблюдения не установлены из этических соображений.
– Говорите, выжигал все сенсоры? Дем, дай мне на монитор схему корабля и обозначь на ней вышедшие из строя сенсоры по мере того, как это происходило, шаг дискретизации по времени – десять секунд.
Через минуту капитан и старший помощник увидели на панорамном кингол-экране цепочку тревожных красных огоньков, зародившуюся в одном из коридоров турсалона, прошедшую кратчайшим путем к Большой Кольцевой, возобновившуюся на четвертой палубе, среди кают экипажа, и двумя точками обозначившуюся на палубе первого класса.
– Он явно искал кого-то среди пилотов, – догадался Казухиса Такахаши. – Нужно срочно осмотреть все каюты и определить, в какие из них пытался проникнуть… Уже не надо, – упавшим голосом сказал он.
– Почему?
– Последняя точка на схеме – в коридоре, как раз над каютой, где отбывает домашний арест Родников. Значит, именно его он искал – вначале на четвертой палубе, потом…
– А как нашел?
– Думаю, случайно. Обнаружил заваренную дверь – и догадался.
– Это наш с вами общий просчет, – резюмировал капитан. – Дем, когда вышел из строя последний обозначенный на схеме сенсор?
