Текст книги "Искатель. 2004. Выпуск №7"
Автор книги: Владимир Гусев
Соавторы: Сергей Борисов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Родников коротко сообщил о том, что произошло в кафе, на 132 этаже Селена-холла.
– А теперь послушайте, что расскажу вам я, – усмехнулся Дольный. – Никакой операции сотрудники шведской службы безопасности в тот вечер в кафе «Под луной» не проводили.
– Откуда вы это можете знать? – не выдержал Касмер. – Вы что, были там?
– Я не был, – не стал спорить Дольный. – А вот вы – вполне возможно!
– Ну, это уж слишком! – возмутился Дэвид. – Пилот, или ты сейчас вырубишь этого нелюдя, или…
Он сжал кулаки, тут же резко распрямил пальцы, снова сжал…
– Вы, Михаил Романович, и в самом деле, как-то слишком уж безответственно… – спокойно сказал Родников. – Я-то все наблюдал собственными глазами.
– Вы наблюдали то, что вам хотели показать. И весьма успешно показали, – не согласился с ним Дольный. – В ночь с десятого на одиннадцатое декабря прошлого года в Стокгольме погиб сыщик агентства «Бенкендорф» Фирс Гармов. Нашли его под обломками рухнувшей транспортной галереи на заброшенном заводе. Возле Гармова обнаружили кейс, в котором был его профессиональный компьютер, «лопоух», то есть высокочувствительный направленный микрофон, и прочие сыщицкие причиндалы.
– При чем здесь сыщик? – не понял Ростислав.
– Сейчас, кажется, мы оба узнаем что-то новое для себя, и наши крипт-пластинки соединятся в единое целое, – изрек Дольный нечто непонятное. На этот раз Ростислав не стал его перебивать. И даже Касмер, казалось, не столько смотрел на панорамники, сколько слушал космоэколога.
– Так вот, Фирс Гармов в кафе «Под луной» был одновременно с вами – мы выяснили это позже по записям изображений и разговоров, записанных его компом. Охотился он за неким Юлием Лакисом, которого подозревал в причастности к аварии монора на станции «Северный посад» в Москве – помните эту трагедию?
Родников молча кивнул. Об этом сообщили тогда все газеты.
– Этот Юлий Лакис, – продолжил Дольный, – находился в кафе совсем близко от вас в тот момент, когда там появились трое якобы из службы безопасности. После того как погас свет, Юлий Лакис это кафе поспешно покинул. Гармов же по непонятной для нас причине начал преследовать одного молодого человека, который вначале был в кафе вместе с девушкой, а потом, в полном одиночестве, направился в сторону набережной, в самые опасные кварталы города. Вы не знаете, кто бы это мог быть?
– Вы что, уже тогда следили за мною? – возмутился Ростислав.
– Не мы. Фирс Гармов работал самостоятельно. Все эти факты были восстановлены в ходе расследования обстоятельств его гибели. Насколько разобрались следователи, за вами Фирс Гармов увязался потому, что вы, как ему показалось, были объектом наблюдения этого самого Юлия Лакиса. Видимо, Гармов, отслеживая вас, вновь вышел на Юлия Лакиса, начал его преследовать и погиб в результате несчастного случая.
Вполне возможно, точно такого же «несчастного случая», из-за которого погиб Сильвано Донати!
Ростислав увидел вдруг, словно при свете молнии: человек, бегущий по коридору четвертой палубы с деструктором наперевес, мертвое тело Сильвано Донати, скорчившееся на полу невдалеке от каюты пилота-спасателя… Теперь понятно, почему пробежавший мимо его каюты негодяй не оказал вахтовику помощи. Это был вовсе не испугавшийся турист, и не напарник Сильвано, но – хладнокровно выполнивший задуманное Касмер. Или… Или Луиза?
– А вот еще любопытный момент, – продолжал космоэколог. – Роб Нуйкер, один из стокгольмских «фаворитов», уверял на суде, что давно уже перестал заниматься грабежом, но был соблазнен незнакомцем, который посулил ему кругленькую сумму всего лишь за то, что Роб с приспешниками испугает указанного ему молодого человека, потребовав у него какие-то «розовые очки». Однако…
Ростислав на мгновение перестал слушать космоэколога. Какая-то мысль не давала ему покоя. Какая?
Розовые очки. Почему Касмер был уверен, что именно он, Ростислав, первым выскочит из каюты и, кинувшись делать Сильвано Донати искусственное дыхание, наткнется на очки?
А по кочану, как говорили они в детстве. То, что на очки вновь наткнулся он, – случайность. Любой другой пилот, выскочив из каюты, первым делом начал бы делать Донати искусственное дыхание, наткнулся бы на очки и, чтобы не сломать дорогостоящую вещь, сунул бы их себе в карман. Возможно, Дэвид маячил где-то поблизости, чтобы засечь, кто выскочит первым, на чью помощь в дальнейшем можно будет рассчитывать. Впечатление, подкрепленное чьей-то смертью, – неизгладимо. Так вот почему информация розовых очков не была зашифрована…
– Что все-таки произошло в кафе? – спросил несколько обескураженный подобной осведомленностью о своих давних приключениях Родников. – Кто там погиб?
– Ни в чем не повинный юноша. Расследование, проведенное стокгольмской полицией, показало, что трое якобы агентов службы безопасности, имитируя задержание четвертого, выбросили со 132 этажа случайно подвернувшегося юношу, после чего все четверо поспешно покинули зал. Касмер, да хватит вам пялиться на экраны! Ответьте лучше на мой вопрос: что это за оружие такое у вас появилось необычное? Где вы его взяли? По действию оно весьма напоминает деструктор из фантастических фильмов, только не такое мощное и слишком уж медленное. Из блантера десять раз можно выстрелить, пока вы своим деструктором превратите его в порошок. Но применяли вы его довольно успешно. Знаете, Ростислав, похоже, и пряжка ремней безопасности одного из кресел «Лебедя» – помните, вы приносили на анализ? – и пол под ногами координатора Агентства Сильвано Донати были разрушены этим же деструктором.
– Я уже догадался. Но сделал это – Джеффери Райс, двойной агент!
Дольный усмехнулся, и блик от ближайшего светильника заиграл на его лаковой щеке.
– Да полноте, Ростислав! Борт-инженер Джеффери Райс не был ничьим агентом. Погиб он исключительно потому, что Касмеру понадобился его браслет безопасности, без которого он не смог бы проникнуть на «Деметру».
– Вначале Джеффери Райс покушался на жизнь Луизы. И, как вы правильно заметили, разрушил деструктором проушину ее ремня безопасности. Затем…
– Джеффери Райс по приказу капитана инспектировал работу нового пилота-спасателя, и только, – перебил Ростислава Дольный. – Застежку ремней безопасности разрушил Касмер, чтобы Луиза могла познакомиться с вами и в дальнейшем воспользоваться вашим допуском на погрузку зондов. То, что в это время «Деметра» начала выполнять противометеоритный маневр и Сильвано, спасая Луизу, невольно выдал себя, – трагическая случайность. Но воспользовался ею Дэвид весьма умело. Так что это за оружие такое, Касмер?
– Ростислав! Да посмотри же ты на панорамники! – по-прежнему не замечал космоэколога оскорбленный до глубины души Касмер. – «Деметра» что-то исторгла из себя! Этот болтун нам зубы заговаривает, а капитан тем временем… Отвяжи меня немедленно! Ну!
Ростислав крутанул кресло к экранам. Касмер не сводил глаз с панорамника переднего обзора. На нем по-прежнему слабо мерцал конус массозаборника и, по краям экрана, холодно светили ровным мертвенным светом далекие звезды. Но вот одна из них погасла, взамен тут же вспыхнули две другие… Ростислав нацелил на подозрительный участок инфракрасную камеру, которой, среди прочего, был снабжен клюв рембота, перевел передаваемое ею изображение на экран переднего обзора. И чуть не вскрикнул: от «Деметры», словно отправившиеся в дальний поход корабли, медленно удалялись вереницы боеголовок!
На несколько мгновений Ростислав оцепенел. Так вот что означал недавний маневр! «Деметра» не от метеорита уклонялась, а боеголовки выпускала! Получив импульс отрицательного ускорения, «Деметра» уменьшила скорость, и боеголовки тихо-мирно выскользнули из ангаров, только не из четырнадцатого – шестнадцатого, а из первого – тринадцатого! И представляют они собой… Ну конечно, это «кислородные баллоны»!
– Отвяжи меня! Отвяжи немедленно! – еще раз потребовал Касмер.
– Не делайте этого! Он убьет нас обоих! – предостерег Дольный.
Ростислав лихорадочно пытался разобраться в ситуации. Никаких двигателей у «ракет», конечно, нет – слишком уж они миниатюрны. Да и в интроскоп это совершенно отчетливо было видно, когда он случайно поднялся на восьмой ярус ангара. То есть полетят «баллоны», как и говорил Долный, с той скоростью, которую сообщила им «Деметра». Недаром она так долго разгонялась. Только вот что у них внутри – «пыльца» или «биофаг»?
Что-то лопнуло совсем рядом с Ростиславом. Он повернул голову на звук. Касмер, с налитыми кровью глазами, пристально смотрел на опутывавший его фал. Было заметно, как вздулись от напряжения его мышцы. На виске отчетливо проступила извилистая, словно равнинная река, синяя жилка. Еще в одном месте с жалобным стоном лопнул фал.
Родников оторопел. Фал выдерживает на разрыв две тонны, никакое напряжение мышц не могло бы…
– Пилот! Освободи меня! – закричал Дольный.
Ростислав отщелкнул ремни безопасности, прыгнул в сторону кормы.
Наверное, Касмер ухитрился принять таблетку допинга. Через час он ляжет трупом, а потом будет месяц восстанавливаться. Но это через час. В данный же момент стягивавший его тугим корсетом фал лопнул сразу в двух местах, словно гнилая нитка, и Дэвид почти освободился.
Стрелять или не стрелять? Кажется, этого уже не избежать. Хорошо бы еще знать наверняка, в кого именно. Дэвид такие задачи решает быстро. Он, чтобы не ошибиться, застрелил бы обоих.
Левой рукой Ростислав лихорадочно разматывал фал, которым Касмер приторочил Дольного к креслу, в правой сжимал блантер, не зная, на кого его лучше направить. Касмер уже окончательно освободился от пут, переключил управление «Дятлом» на себя и теперь явно пытался снять рембот с «насеста». Что-то у него не получалось. Он недоуменно посмотрел на Дольного, потом на Ростислава.
Пилоту показалось, что рукоятка блантера, зажатого в его правой руке, стала теплой, почти горячей.
– Забрало! Опусти забрало шлема! – почему-то шепотом посоветовал космоэколог.
В ранце мотоскафа, который Ростислав отстегнул, едва поднявшись на борт «Дятла», был не только двигатель, но и основные кислородные баллоны. Запаса кислорода в миниатюрных резервных баллончиках, оставшихся у него за спиной, хватило бы на пятнадцать минут. Но для чего опускать забрало шлема, если на борту – нормальное давление? Чего боится Дольный?
Рембот вздрогнул. «Дятел», управляемый Касмером, нейтрализовал-таки действие мушиного клея, втянул его капельки обратно в пузыречки, спрятанные в перьях хвоста, разжал лапы…
И остался «сидеть» на пятнадцатом ангаре.
– Что ты сделал с двигателем?! – прорычал Касмер.
– Я? – удивился Ростислав. – Ничего.
– Врешь, скотина!
– Это я вывел двигатель из строя после того, как вы перепорхнули на ангар, – спокойно сказал космоэколог.
– Ты… Ты… – прохрипел Касмер.
Если бы взглядом можно было убивать, Дольный умер бы мгновенно. Родников уже отвязал его, разъял ремни безопасности, и космоэколог медленно воспарил над своим креслом.
– Стреляй же! Стреляй! – испуганно кричал он. Ростиславу показалось, что рукоятка блантера вновь нагрелась. Видимо, сказывалось нервное перенапряжение.
– В безоружного? Нет.
– Тогда он сейчас убьет нас обоих, – предупредил космоэколог, медленно дрейфуя в сторону Родникова.
– Без оружия? Не думаю.
Но Касмер уже потерял к ним всякий интерес. Покинув кресло оператора, он подплыл вплотную к переднему иллюминатору, размещенному выше обоих панорамников, и пытался разглядеть в черноте космоса медленно удаляющиеся контейнеры то ли с пыльцой, то ли с биофагом. Шея его покраснела. В руках Касмера был деструктор. Родников опешил. Как он мог забыть об этом оружии? Блантер отнял, а где в это время был деструктор? У Дэвида за спиной?
– Стреляй, или он уничтожит контейнеры! Труд тысяч людей пойдет насмарку! – взмолился Дольный.
Ростислав медлил.
Цена ошибки была огромной. Его научили в совершенстве владеть своим телом, мгновенно находить единственно правильное решение в сложных обстоятельствах, действовать быстро и решительно. Но еще его научили неубивать. Школа космодесантников была единственным на Земле местом, где учили не убивать, а НЕ убивать. Он мог бы вновь прижать Касмера к креслу и скрутить его. Но уверенности в том, что это и будет правильным решением, у Ростислава не было.
Его научили рисковать своей жизнью. Решать в считанные секунды судьбу жизни в Солнечной системе или на планетах далеких звезд космодесантников не учили.
Дольный, как оказалось, не случайно дрейфовал в сторону Родникова. Подплыв к пилоту-спасателю практически вплотную, он выхватил у него блантер. Ростислав, не сводивший глаз с Касмера, не ожидал нападения. Но он все-таки успел плотно сжать рукоятку – и она осталась у него в руках. Дольному достался ствол. Затвор, собачка и еще какие-то детали блантера брызнули в разные стороны.
– Хэ! – удивился Ростислав и поступку Дольного, и неожиданному его результату.
Космоэколога медленно сносило в сторону гальюна. Шея Касмера стала багровой и даже приобрела какой-то синеватый оттенок. В его побелевших пальцах мертвой хваткой был зажат деструктор. Сквозь прорезь его прицела Дэвид смотрел в тот сектор космического пространства, в котором были сейчас «кислородные баллоны». Вокруг раструба деструктора голубело едва заметное пламя.
Лобовой иллюминатор вдруг вылетел с оглушительным хлопком. Потоком воздуха Ростислава бросило к образовавшемуся отверстию. Он на лету попытался захлопнуть забрало шлема, но не смог. То же самое старалась сделать обеспокоенная падением наружного давления автоматика скафа.
«Не могу загерметизировать скафандр путем опускания забрала шлема, – забубнил в ухо Ростиславу противный металлический голос. – Не могу загерметизировать скафандр…»
Касмер погиб почти мгновенно: он находился вплотную к лопнувшему иллюминатору, и его голова сразу оказалась в открытом космосе. Но плечи в узкий иллюминатор не прошли. На несколько мгновений его тело даже перекрыло поток воздуха, и Ростислав, ударившись головой и плечом о передний панорамник, увидел все словно при вспышке молнии: покрывшееся инеем туловище Касмера, ряды «кресел для спасенных», космоэколога Дольного, ухитрившегося зацепиться ногой за скобу в корме катера и поспешно натягивающего на голову капюшон своего странного белого одеяния.
– На борту нештатная ситуация! – завопил истеллект рембота. – Беру управление…
Родников попытался поднять забрало, чтобы вытащить из-под него то, что мешало «загерметизировать скафандр путем…», но не смог: автоматика скафа изо всех сил тщилась защелкнуть створки забрала.
В глазах его стало темно. В ушах быстро нарастал шум, похожий на рокот морского прибоя. Над пилотом склонилась голова Дольного, упрятанная почему-то в детский воздушный шарик. Ростислав попытался сделать хоть глоток редеющего морозного воздуха…
Родников и сопровождавший его эскулап медленно шли по коридору. Киб-врач был, как всегда, предельно вежлив и предупредителен.
– Вам не следует волноваться и поднимать тяжести, пока организм окончательно не окрепнет, – бубнил он, нежно обхватывая щупальцем запястье левой руки пилота. – Вы ни в коем случае не должны снимать браслет безопасности, даже на короткое время.
Они свернули в боковой коридорчик и чуть не столкнулись с Климом.
– Ростислав, старина! Эти бездушные эскулапы уже выпустили тебя? Я давно подозревал, что все они – кибы, только некоторые маскируются под людей. Ужасно рад тебя видеть в добром здравии, – сыпал Клим своей обычной скороговоркой, не давая Ростиславу вставить ни слова. – Ну, ты молодец! Мы все на ушах стояли, пытаясь помешать тебе – как оказалось потом, что сделать? – успешно завершить Миссию!
– Капитан поймал меня на голый крючок, – смущенно улыбнулся Ростислав.
– Хым-ха! Не притворяйся! – хохотнул Клим. – Наоборот, это мы, как дураки, под руководством нашего мужественного старпома изо всех сил спасали зонды. А капитан тем временем лично «испытал новые погрузочно-разгрузочные устройства», то есть – запустил эти чертовы «кислородные баллоны», набитые пыльцой. И тут же – трах-бах, торжественная музыка, равнение во фрунт – «благодаря вашему мужеству и отваге успешно выполнена ответственная Миссия»! А двух вахтовиков, которые пытались помешать нам и вам заблокировать зонды – мы выловили-таки! Нет, ну как у вас с капитаном все было здорово продумано, на три хода вперед!
– Я не ведал, что творил, – попытался еще раз разубедить Клима Родников, но тот не слушал.
– Этот-то, Касмер, оказалось – не простая штучка! Ловко вы его с вашим шефом обработали, ловко! Он же мог вас в порошок стереть своим деструктором, но не успел. Ну, а шеф твой, с его балахоном – вообще уникум! Нет, всю дорогу ходить в скафандре – каково? Облегченном, конечно, новейшего типа – но скаф есть скаф! Нет, не простой твой шеф мужик, явно не простой! Говорят, в самый критический момент он не растерялся и помог тебе загерметизировать скаф?
– Было такое, – улыбнулся Ростислав. – Под забрало моего шлема попал обрывок фала. Автомат скафа с упорством Сизифа пытался забрало защелкнуть. И если бы не Роман Михайлович…
Застрекотал сигнал срочного вызова.
– Пилот Родников, вы приглашаетесь на сеанс связи с Землей. Где вам удобнее разговаривать?
– В каюте. Извини, Клим, это, наверное, отец. Загляни ко мне вечерком, ладно? Обменяемся впечатлениями.
– Сочту за честь! Выздоравливай быстрее!
Клим исчез, как обычно, почти мгновенно. Ростислав свернул за угол и остановился перед дверью своей каюты.
– Еще раз прошу не волноваться и не подвергать себя чрезмерным физическим и эмоциональным перегрузкам, – порекомендовал ему эскулап, наконец-то освободив запястье. Вежливо кивнув, Родников с облегчением закрыл за собою дверь.
Здесь все было как прежде. Узкое ложе, рундучок, большое окно стационарного теркома… Как только Ростислав вошел, за окном теркома возник пейзаж: чуть тронутые золотом березы над лесным озером с уже потемневшей в ожидании холодов водою, едва заметная тропинка, вьющаяся вдоль берега…
Ростислав сел в единственное кресло, повернул его в сторону терминала. Отец не должен пока знать о его приключениях. Потом, на Земле, Ростислав весело и непринужденно расскажет, как чуть было не сорвал миссию «Деметры». А сейчас… Только несколько слов, только любящий взгляд. Секунды дальней кингол-связи дороги…
Пейзаж в окне терминала исчез. Промелькнули служебные кадры: «Космическая кингол-связь… Вызов с Земли»…
Это была Альбина. Лицо ее было заплаканным.
– Ростик, я должна тебе сказать, что Назар Степанович… Твой отец… Полгода назад он вступил в «возраст завещаний», и вот… Прямо за своим рабочим теркомом… Похороны послезавтра. Мы сделаем все, как положено. Мужайся, Ростислав…
– Ну что же, капитан, я от всей души поздравляю вас с успешным завершением Миссии! От имени обоих консулов Агентства, руководства Космофлота, авторов Проекта и даже Генерального секретаря Совета Развития! Справились вы со своей задачей – просто блестяще!
Михаил Романович подошел к капитанскому креслу. Глаза его сияли. Он явно хотел пожать Отто Стаксу руку, но в последний момент не решился.
– Присаживайтесь, претор, – тихо сказал капитан, не сделав даже попытки привстать. – Кажется, нам есть о чем поговорить.
Дольный перестал улыбаться, сел в кресло старшего помощника. Над его головой иголками тысяч звезд кололось черное холодное небо. Но космоэколог не поднимал головы. Глаза его вопросительно и тревожно смотрели на капитана.
– Да, есть. Уж теперь-то я могу рассказать вам о Проекте и операции «Сеятель», которую мы с вами только что успешно завершили, абсолютно все, без утайки.
– Успешно? Трое моих пилотов погибли, четвертый – координатор Агентства. Родников просто чудом не стал пятым. И это вы называете – успешно?
– Все относительно, капитан. Если бы не вы, не Родников, не безукоризненно разыгранный сценарий – жертв могло быть намного больше. Вы забыли еще двоих – Касмера и Лизу. Они, хоть и асмеры, но тоже люди.
– Вы не находите, что это довольно цинично: произносить слово «жертвы» тотчас после слова «относительно»?
Едва взглянув на космоэколога, Отто Стакс начал смотреть поверх его головы на созвездие, напоминающее человека с высоко поднятой рукой.
– Я имею на это право, – тихо ответил Дольный. – Двое моих друзей, участвовавших в Проекте, погибли. Вчера на ремботе мог погибнуть я. Блант пролетел в сантиметрах от моей головы.
Капитан вновь скользнул взглядом по лицу Михаила Романовича. Глаза космоэколога блестели. А над его головой Персей в высоко поднятой руке держал голову Медузы.
– Может быть… – нарушил, наконец, капитан слишком долгую паузу. – Скажите… Вы знали, что Родников и Касмер попытаются захватить рембот? Не случайно оказались на борту «Дятла»?
– Конечно, знал, – облегченно вздохнул Дольный. – Все возможные ситуации гиперистеллект «Рамзес» просчитал еще до старта «Деметры».
Отто Стакс вновь смотрел на созвездие Персея. Но остывшие «одуванчики» теперь нельзя было разглядеть даже в инфракрасный телескоп.
– Скажите… Для чего вы влезли в рембот? Не для того ведь, чтобы убить Касмера?
– Нет. Касмер погиб потому, что пытался деструктором сквозь иллюминатор повредить «одуванчики». Но сверхпрочный пластик иллюминатора, видимо, не совсем прозрачен для луча деструктора, а мощность Касмер задал – максимальную. Ну, иллюминатор и лопнул. Я мог бы легко убить его, еще когда он влезал в рембот через аварийный люк.
– Но не убили и чуть не погибли сами. Почему?
– Потому что тогда Родников точно сорвал бы Миссию. Никаким моим объяснениям он уже не поверил бы. А что такое космодесантник, не сомневающийся в правильности своих действий, вы теперь знаете не хуже меня. Кроме того, нам было важно захватить деструктор. Мы до сих пор не знаем, что это за оружие и как оно попало к асмерам. Раскрытие этой тайны спасло бы тысячи жизней. Игра стоила свеч!
Дольного, видимо, вновь захватил азарт охотника, настигающего добычу. Он наконец перестал быть претором Миссии и стал просто человеком, вспоминающем об опасном эпизоде своей жизни.
– Спасло… бы?
– Деструктор мы захватили, но он не работает. И не мог работать – по крайней мере в том виде, в каком нам достался.
– А Родников? Почему вы его так оберегали?
– О, пилот-спасатель – это подарок судьбы. Ставший, впрочем, таковым в результате тщательного расчета. Мы, когда решили взять в команду хотя бы одного космодесантника, знали, что его обязательно попытаются «обратить» асмеры. Он очень выгоден для них, понимаете? В космосе умеет делать почти все, головы не теряет, ситуации оценивает быстро и точно. Находка, верно? Асмеры не могли на него не клюнуть – и клюнули! Но они не учли одного: космодесантник не имеет права убивать. Впрочем, асмеры и не могли этого учесть, даже понять не могли. Такое отношение к жизни резко отличается от их мировоззрения. Мы сделали Родникову «прививку»: сообщили, что ему придется действовать против асмеров и защищать зонды. Про то, что «одуванчики» замаскированы под кислородные баллоны, сказать не решились: а вдруг опоздали? Но знали, если асмеры его даже и «обратили», все равно Ростислав не перестанет сомневаться. А значит, под пушки сломя голову не бросится.
Дольному явно было приятно посвящать капитана в тонкости тщательно разработанного – наверняка при его деятельном участии – плана. Он начал жестикулировать и, стремясь приблизиться к Отто Стаксу, съехал на самый край кресла. Если бы кресло можно было сдвинуть, космоэколог уже давно сделал бы это.
– Тут еще был важен психотип, – продолжал он. – Склонность к риску, решимость бороться за справедливость, готовность к самопожертвованию. Из последних выпусков Родников лучше всего подходил на роль «приманки». Когда они с Касмером объединились, я понял: исход операции «Сеятель» предрешен. И единственное, чего с той минуты опасался, – что вы нечаянно убьете Ростислава.
– В вашей шахматной партии он играл роль пешки, нечаянно попавшей на седьмую горизонталь.
– Скорее, искусно выведенной туда.
– А какую роль играл я? Мой психотип тоже учитывался?
– Конечно, – обезоруживающе улыбнулся Михаил Романович, откидываясь на спинку кресла. – Вы, с вашим уникальным набором положительных качеств…
– Не надо, претор. Мои реакции – еще одной пешки – тоже просчитывал Рамзес?
– Так же как и мои, капитан. Моделирование ситуаций – наше единственное по-настоящему действенное оружие в борьбе против асмеров.
Был ли претор искренен? Он явно разыгрывал роль короля, разработавшего, просчитавшего и во многом лично осуществившего план решающего сражения. Но даже королей передвигает по доске невидимая могущественная рука.
– Жаль, Касмер погиб. Так я и не узнаю, почему на Земле появились асмеры. Помните, я просил вас найти вторую статью Юлия Лакиса или его координаты?
– Не стоит жалеть. Все, что вы могли узнать из этой неопубликованной статьи, – какую-нибудь правдоподобную гипотезу, объясняющую и оправдывающую преступления асмеров. Да-да, обязательно оправдывающую, хотя бы косвенно. Не забывайте, в иерархии асмеров Касмер занимал очень высокое положение. Недаром он носил титул «князь». Люди такого уровня уже не принадлежат себе, а их публичные высказывания не принадлежат им.
– Люди такого уровня и в операциях сами не участвуют, – усмехнулся Отто Стакс.
– Если от успеха операции зависит их карьера – еще как участвуют!
Персей по-прежнему держал в высоко поднятой руке голову Медузы Горгоны. Но его судьба уже была решена. На планетах молодых вторичных звезд – одной, двух, двухсот? – через несколько сотен лет вспыхнет жизнь. Касмеру не удалось уничтожить «одуванчики».
– Все-таки жаль, что тайна появления асмеров осталась нераскрытой.
– Она будет раскрыта, как все другие тайны. Такая уж нам досталась доля – раскрывать все тайны.
– Незавидная доля, – согласился капитан.
– Пилот Родников, вы не могли бы прямо сейчас зайти в кают-компанию? Капитан и руководители Миссии очень хотели бы видеть вас.
Неужели извинятся?
– Хорошо. Сейчас приду.
В кают-компании его ждали капитан, старпом и космоэколог. Завидев Родникова, все трое, как по команде, начали улыбаться. Самая широкая улыбка была у Казухисы Такахаши, самая простая и добрая – у Михаила Романовича. Он даже сделал несколько шагов навстречу, но, наткнувшись на взгляд Ростислава, остановился.
– Мы рады вас видеть. Присаживайтесь, пожалуйста, – указал капитан на одно из кресел, стоявших вокруг низкого круглого стола. В его центре стояла широкая ваза с живыми цветами. На космоэкологе был обычный летный комбинезон, и лицо его уже не казалось покрытым блестящим лаком.
– Что, непривычно выгляжу? – усмехнулся Михаил Романович. – Просто теперь мне уже не нужны ни сверхлегкий скафандр, ни особое покрытие открытых частей тела, экранирующее информативные излучения организма. Мы нашли полиграф Касмера. Он у него был совмещен с наручным теркомом. Помните, Касмер его долго рассматривал, когда Луиза сказала ключевую фразу про ракеты, которыми «Деметра» якобы выстрелит по «пришельцам»? Это они с Касмером проверяли вас, Ростислав. Ну, и меня заодно. Точно так же они выявили, видимо, Сильвано Донати, координатора Агентства. А потом хладнокровно убили его.
Ростислав, устроившись в кресле, спокойно рассматривал своих собеседников, рассаживавшихся по обе стороны от него.
– Кто все-таки разрушил деструктором пол под Сильвано Донати, Луиза или Касмер? – спросил Такахаши.
– Думаю, Касмер, – сказал Дольный, бросив на Ростислава короткий внимательный взгляд.
А ведь Михаил Романович знает, что между пилотом-спасателем и Луизой что-то было. Вот и деликатничает. Могла Луиза убить того, кто фактически спас ей жизнь? Могла? Политики говорят в таких случаях: «Ответа не будет». Ответа не будет… Ответа не будет…
– Вы, кажется, все еще сердитесь на нас за то, что не были посвящены с самого начала во все тонкости операции «Сеятель»? – задал риторический вопрос Дольный. – Но, как я уже говорил, это было сделано ради вашей же безопасности!
– Никому не нравится быть марионеткой в чужих руках. Даже в руках… не асмеров.
– Друзьями и даже просто хорошими людьми вы нас назвать не хотите, – улыбнулся капитан.
– Не могу, – уточнил Ростислав.
– У нас не было другого выхода, – сказал Дольный. – Асмеры не оставили нам его. Они успешно блокировали все наши легальные попытки осуществить проект по оплодотворению спорами жизни витагенных звездных систем.
– Я уже слышал это. А чтобы блокировать попытку нелегальную, даже деструктор изобрели. Где он, кстати?
– Деструктор у нас, – сказал космоэколог. – Вы, как я понимаю, хотите взглянуть на него? Я предвидел это.
Он протянул руку и снял с соседнего кресла сверток, развернул серебристую материю, протянул Ростиславу оружие. Ростислав повертел деструктор в руках, не зная, что с ним делать. Нажать на спусковой крючок? А если после этого у «Деметры» двигательный отсек отвалится? И вовсе он не тяжелый, оказывается. Наоборот, легкий, как игрушка. И чего Касмер так надрывался?
– Там, под рукояткой, есть клеймо фабрики, изготовившей эту штуку, – загадочно улыбнувшись, сказал Михаил Романович.
Родникову, как и большинству людей, никогда еще не приходилось видеть письмена внеземных цивилизаций. Он осторожно повернул деструктор раструбом вниз, заглянул под рукоятку и прочитал: «Московская фабрика игрушек „Малыш“».
Ростислав повернул «деструктор», нажал на спусковой крючок. Над раструбом вспыхнуло холодное голубое пламя. Не было сомнений, именно этот «деструктор» был у Касмера. Ростислав даже царапину на рукоятке узнал.
– А где настоящий деструктор? И как он попал к Касмеру?
– Вы считали деструктор одним из доказательств истинности легенды прикрытия, использованной Касмером? – догадался Дольный. – Нас тоже чрезвычайно интересует это оружие. Но ни одного действующего экземпляра в наши руки пока не попало. Мы можем лишь предположить, что боевой, а не игрушечный деструктор находился где-то поблизости, а управлял им Касмер мысленно. Вы помните, с какой легкостью он «перерезал» фал, которым вы его привязали к креслу? Игрушка была в это время у него за спиной, и тем не менее… Управлять боевым деструктором не просто. Помните, как напрягался Касмер?
– Нужно тщательно обыскать «Деметру» и…
– Мы уже сделали это, пока вы были в госпитале, – вмешался капитан, – но ничего не нашли. По-видимому, в момент гибели владельца, то есть тотчас после нарушения мысленного контакта, деструктор самоуничтожается, превращаясь в пыль. Недаром на жаргоне асмеров деструктор называется «скорпи». По преданиям, попавший в ловушку скорпион убивает сам себя отравленным жалом.
– Кстати, претор, у меня тоже есть вопрос, – вмешался в разговор старпом. – Этим деструктором, насколько я понимаю, Касмер пытался повредить зонды, в которых, как он полагал, находится «пыльца», еще на Титане. Но пострадали от луча деструктора только рым-болты и какие-то технологические выступы, а сами зонды остались в целости и сохранности. Вы не могли бы объяснить, почему?
