Текст книги "Сладкая парочка"

Автор книги: Владимир Гусев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Вчера вечером вас убили. Головная боль – побочный эффект.

Самохвалов поднял вверх руки, коснулся лица браслетами.

– Кто вы такие и что вам от меня нужно?

– Подумайте – и сами догадаетесь.

Стас начал не спеша надевать парик и прилаживать бороду.

– Я требую немедленно вызвать моего юрисконсульта.

– Может, тебе еще адвоката нанять?

– Я хочу в туалет. Освободите мне хотя бы ноги.

– Освобожу. Но учти: одно резкое движение – и мочиться потом будешь в штаны.

Развязав Самохвалову ноги, Стас помог ему добраться до туалета и нащупать поднятую крышку унитаза – чтобы он, значит, не промахнулся.

Потом Самохвалов потребовал, чтобы его отвели в ванную. Похититель, подумав, согласился. Но когда Самохвалов потребовал еще и завтрак, Стас возмутился:

– На том свете кофе в постель не подают! Марш в комнату!

Когда он конвоировал Самохвалова через коридорчик, тот вдруг нанес удар двумя руками Стасу по голове – точнее, попытался это сделать. Но оказалось, тренировки в «виртуалке» научили Стаса не только быстро стрелять: он успел пригнуться, и удар пришелся в стену. В ответ Стас легонько ударил Самохвалова в пах. Тот согнулся и застонал.

– Еще раз такое повторится – и в самом деле пристрелю, – спокойно пообещал Стас и сам почти поверил в это.

Полусогнувшись, Самохвалов прошел в комнату и, ткнувшись коленями в край дивана, неловко сел на него.

– Что вам от меня нужно?

– Я хочу знать, кому было выгодно вас убить?

– Меня?! Убить?! За что?!

– Вам виднее.

– Ничего не понимаю.

– Я – один из киллеров, которых наняли, чтобы вас прикончить. И вчера вечером мне ничего не стоило прострелить нам голову из пистолета с глушителем. Согласитесь, это было бы гораздо проще, нежели похищать вас.

– Почему же вы меня… не убили?

– Я в любой момент могу сделать это. Ствол моего пистолета и сейчас нацелен вам в голову. Но я хочу знать, на кого работаю.

– А вы что, разве не знаете?

– Нет. Посредник, который дает мне задания, хранит это в тайне.

– Ну так спросите у посредника.

– Он стреляет лучше, чем я.

Стас вспомнил, что не сделал еще одно очень важное дело, и начал собирать все подушки, какие были в квартире. Под руки ему попалась толстая книга «Общая химия», неизвестно кем и когда забытая во встроенном шкафчике. Стас обрадовался: то, что доктор прописал!

– А зачем вам знать, кто вас нанял?

– Чтобы проверить, насколько обманывает меня посредник.

– Но он же все равно стреляет лучше? – не понял Самохвалов.

– Я подам на него в суд.

– Конституционный?

– У нас есть свой.

Стас прислонил книгу к стене, накрыл ее двумя подушками.

– Странная у вас легенда прикрытия.

– Вам придется принять ее на веру. Ради вашей же безопасности.

Стас вынул из черной сумки оба пистолета, навинтил на них передние части глушителей.

– У вас анальгин есть?

– Нет. Но, возможно, скоро лекарство вам принесут.

– Вы вызвали врача?

– Нет, палача. Если не расколетесь – у него появится работа.

– Оригинальное средство от головной боли.

– Помогает всем без исключения. Вы будете говорить?

Стас отошел от подушек, насколько это было возможно, и выстрелил, стараясь попасть в книгу.

– Что вы делаете? – не понял Самохвалов.

– Стреляю из пистолета с глушителем.

– Зачем?

– Тренируюсь, чтобы с первого раза попасть вам в голову – если не договоримся.

– Я не знаю, у кого встал на пути.

– Тем хуже для вас.

– Почему?

– Потому что, если заказ сделан, он должен быть выполнен. И он будет выполнен – другими киллерами, которые вначале убили бы нас, за непослушание, а потом вас, и никакая милиция вас от них не защитила бы.

Стас выстрелил в книгу из второго пистолета, отвалил подушки, поднял учебник. Да, обе пули были внутри, причем одна дошла почти до второй обложки.

– Вы все время говорите «бы». Что означает сослагательное наклонение?

– Что этого не произойдет. Мы хотим жить и ради спасения своих шкур пожертвуем вашей.

– Вы очень точно выражаете свои мысли.

– Чтобы у вас не осталось иллюзий.

Стас выковырял еще теплые пули, сунул их в карман. Подушки вернул в шкаф, книгу отнес в прихожую и сунул углом в карман своей «рабочей» куртки – чтобы не забыть.

– И все-таки я не понимаю. Может быть, вы надеетесь взять за меня крупный выкуп? Так это зря, у меня сбережений никаких, а государству глубоко плевать, что произойдет с человеком, который…

– Я надеялся, что директор объединения «Сигма» окажется умным человеком.

Стас тщательно обтер пистолеты кухонным полотенцем, аккуратно уложил их в черную сумку. Стреляные гильзы, подобрав с пола, сунул в карман, к пулям.

– Но я могу сейчас назвать вам первое попавшееся имя. И что дальше?

– То, о чем я уже говорил. Вас все равно убьют, убьют и пас, но пострадает еще и тот человек, которого вы назовете.

– Кажется, мне представился удобный способ подставить своего заклятого врага.

– И погибнуть потом самому.

– Да что вы меня все пугаете! Не боюсь я вас!

– И напрасно. Я бы на вашем месте – боялся.

– Идиотизм какой-то… Киллер, требующий назвать имя своего заказчика… Ну а назову я это имя – что потом? Сохраните вы мне жизнь или нет?

– А дальше и ваша, и наши жизни будут уже в ваших руках.

– То есть?

– Мы сейчас сымитируем вашу смерть. Потом вы должны будете исчезнуть. Тогда охота на вас прекратится, а на нас не откроется. Если вам умереть понарошку не удастся – умрете по-настоящему.

– Да что вы заладили одно и то же… Интересно, как это и смогу нарисовать свою смерть?

– Похитить мы вас похитили. Теперь вы на три-четыре дня пропадете без вести. Потом ваш труп якобы обнаружат и похоронят в запаянном цинковом гробу. Побеспокоиться об этом вы должны сами.

– А работа? А должность? А жить я где потом буду? И с кем?

– Жить или не жить, вот в чем вопрос… Жить вы будете с любовницей. Но не в Москве. Работу легко найдете – с вашим-то опытом и умением руководить!

– А жена? А сын?

– Жене останется квартира, дача, машина и сбережения. Сын ваш – пьяница и бабник. И скорее всего ваше исчезновение пойдет ему на пользу: он почувствует себя мужчиной и продолжателем рода, а не беспутным отпрыском знаменитого папаши.

Самохвалов задумался.

– Когда-то в юности я читал роман «И умереть некогда». Речь в нем шла о бизнесмене, который опоздал на разбившийся впоследствии самолет. Все думали, что он погиб, и он почувствовал себя вдруг свободным и счастливым. Начал наслаждаться вкусной пищей, вином, женщинами – раньше ни на что такое не хватало времени. Он начал… Да просто нормально жить он начал, вот что!

– Кажется, идея вам понравилась.

– Хорошо бы из сейфа на работе извлечь деньги, пятнадцать тысяч баксов. В качестве начального капитала они мне очень пригодились бы.

– Обдумайте, как это можно сделать, не выходя отсюда. Все сочтут, что это была попытка откупиться, но неудачная. Ваша любовница сможет извлечь деньги?

– Почему вы так уверены, что у меня есть любовница?

– Я следил за вами полторы недели. Рассказать, где вы встречались?

– Не надо.

– Так кому выгодна ваша смерть?

– Моему заместителю, Вознякову Василию Сергеевичу. Он заключил договор с одной инофирмой, подделав мою подпись. И положил в карман сто тысяч долларов взятки.

– А вы?

– А я узнал об этом. Возмутился. Нашел у него в сейфе – у меня есть дубликаты всех его ключей, Возняков не знает об этом, – подписанные документы, изъял их и припер своего зама к стене: или гони двести тысяч, или эти документы лягут на стол прокурора. Возняков давно меня подсиживал, у него свояк в аппарате президента не последнюю скрипку играет, а тут такой случай подвернулся поставить его на место… Фотокопии документов я все равно себе оставил бы – в качестве бронежилета, – да еще и разорил бы своего зама. И свояк бы ему не помог. Но… Как говорится, жадность фраера сгубила. Зачем платить мне 200 тысяч, если киллерам можно заплатить – сколько?

– Нам – в двадцать раз меньше. Но сколько-то берет посредник.

– Пусть даже в десять, в пять, в три раза меньше… То-то Возняков так просил оттянуть срок платежа. Пятнадцать тысяч задатка выплатил, остальные божился через три недели. Они истекали завтра. А вам срок поставили – сегодня?

– Вчера. Но мы не уложились.

– Мой зам предусмотрителен: оговорил для себя три запасных дня.

В дверь позвонили: один длинный, два коротких. Стас открыл дверь.

– Привет. Я не очень поздно?

– В самый раз. Мы уже почти обо всем договорились.

Он провел Владу на кухню, усадил перед зеркалом.

– Гримируйся. И слушай, о чем мы говорим.

– Кто это? – спросил Самохвалов, когда Стас вернулся в комнату.

– Палач.

– У него нежный девичий голос.

– Но твердая и безжалостная рука. Так вы готовы сотрудничать с нами?

– Разве у меня есть другой выход?

– Быстрая и безболезненная смерть.

– Тогда сотрудничать. Но как насчет анальгина, я имею в виду таблетки?

– Сейчас…

По просьбе Стаса Влада приготовила аптечку: бинты, йод, жгут и прочее. Оказалось, про анальгин она тоже не забыла. Вместе с таблетками Стас прихватил и чашку с водой.

– А кормить вы меня собираетесь? – поинтересовался Самохвалов, проглотив таблетку.

– Может быть, позже, после завершения операции.

– Какой?

– Вы должны устроить нам встречу с вашим замом. Потом вас загримируют под мертвеца, и мы предъявим труп заму. Надеюсь, эта генеральная репетиция окончательно убедит вас в том, что лучше быть живым… ну, скажем, мелким бизнесменом, чем мертвым директором.

– Я уже сказал: согласен.

– Тогда давайте оговорим детали. Будете звонить любовнице, чтобы она забрала из сейфа пятнадцать тысяч?

– Буду. А как я передам ей ключ?

– Он у вас дома?

– Дома.

– Пусть ваша жена немедленно привезет ключ к проходной НПО «Сигма» и отдаст вахтеру первой кабины. Скажите жене, что вас похитили, что вам угрожает опасность и чтобы она никому об этом не говорила – в ваших же интересах. Позвоните любовнице, скажите то же самое и объясните, где взять ключ и деньги. Пусть никому ничего не говорит и ждет вас сегодня, начиная с обеда, где-нибудь в укромном месте со своими документами и деньгами. Сегодня же вы должны уехать из Москвы. И учтите: одно подозрительное слово, и я стреляю. Мне терять нечего. Как вы думаете, ваша жена уже позвонила в милицию?

– Думаю, нет. Мы вчера вечером как раз в очередной раз крупно поскандалили. Я и раньше исчезал из дома после таких скандалов на две-три ночи, но на работе всегда появлялся в девять ноль-ноль. Так что она подождет до утра, наберет мой прямой номер и только если не услышит любимый голос, тогда…

– Отлично. Значит, прежде всего я должен позвонить вашему заму и забить с ним стрелку, притом в течение часа.

– И какое же такое петушиное слово вы знаете, что Возняков бросит все и помчится на встречу с вами? – усмехнулся Самохвалов.

– Я такого слова не знаю, но вы мне сейчас подскажете, чем я его должен соблазнить или запугать.

– Вы уверены, что подскажу?

– Уверен. Итак, против чего не устоит Возняков? – спросил Стас, вынимая из кармана мобильник.

Глава 8. ВЛАДА

Гример был стар, бодр и разговорчив. Под плащом у него оказался белый – вернее, бывший некогда белым, – халат. Свой довольно-таки объемистый портфель он аккуратно поставил на пол. Едва взглянув на Владу – она была уже в парике и с наклеенной бородой – гример хмыкнул:

– Я мог бы состарить вас гораздо лучше.

– Я не хочу стариться, – возразила Влада хриплым голосом.

– А вот голос гримировать вы совершенно не умеете, – дал оценку ее усилиям старик, причесывая перед зеркалом в прихожей редкие седые волосы.

– Мы вас пригласили работать, а не обсуждать чужие промахи, – строго сказала Влада.

Гример понимающе прижал палец к губам.

– Понял. Где мой покойник?

– Пройдите, пожалуйста, в комнату. Вот он, лежит на полу, – вступил в разговор Стас.

– Я еще не покойник, – не согласился Самохвалов.

– Все там будем, – успокоил его гример, аккуратно ставя портфель на стул возле стола. – Где будем делать дырку?

– На ваше усмотрение. Главное – чтобы выглядело убедительно.

– Тогда две: одну в спине, другую в голове. То есть как будто первым выстрелом покойника остановили, второй был контрольным. Труп, лягте поудобнее!

– Я еще не труп! – злился Самохвалов.

– Хорошо. Еще-Не-Труп, примите самую удобную для вас позу. Насколько я понимаю, вам в этом положении придется провести не один час.

Он вопросительно посмотрел на Стаса.

– Не менее трех часов.

– За это время и в самом деле можно окочуриться, – проворчал Самохвалов, укладываясь поудобнее. Вначале он лег на спину, потом повернулся на левый бок.

– Еще-Не-Трупам долго лежать на левом боку не рекомендуется, – внес коррективы гример. – Вредно для сердца. Кровь будем проливать натуральную? – повернулся он к Стасу.

– Желательно, конечно, – пожал он узкими плечами.

– В каком смысле – натуральную? – снова забеспокоился улегшийся было на правый бок Самохвалов.

– Обыкновенную человеческую кровь, – пояснил гример. – Мы могли бы сэкономить и пролить, допустим, куриную. Но экспертиза мгновенно выявит подделку. А так…

Он начал рыться в своем портфеле. Звякнули какие-то металлические предметы.

– Как – так? – привстал Самохвалов, поворачивая голову на звук. Глаза его все еще были закрыты марлей и черной лентой. – Уж не собираетесь ли вы использовать ради этой треклятой экспертизы мою собственную кровь?

– Пока нет. Но если не хватит той, что у меня имеется…

Гример извлек из портфеля пузырек с темно-красной жидкостью.

– Натуральный продукт, обойдется вам в двадцать баксов дополнительно. Консервированная кровь нынче дорого стоит, да и достать ее непросто.

– В отличие от свежей, – хмыкнул Самохвалов. Владе показалось, что он посмотрел на нее сквозь повязку так, что, случись эта ситуация сразу после убийства замгенпрокурора, она непременно или заплакала бы, или выбежала из комнаты.

– Тебе не кажется, что для Еще-Не-Трупа он слишком много разговаривает? – спросила Влада у Стаса таким тоном, что Самохвалов поспешно уткнулся носом в линолеум. «Поди знай, что у этой киллерши на уме, – явственно отразилось в его позе. – Разозлится да и прострелит ногу или плечо, чтобы двадцать баксов сэкономить».

Гример выставил на стол, кроме баночки с кровью, маленький пузырек с желтоватой жидкостью и достал большие ножницы.

– Ну-с, приступим, – сказал он тоном садиста, предвкушающего удовольствие от общения с очередной жертвой. – Пиджачок-то на вас дорогой. Не жалко? – спросил он у Самохвалова, пощупав ткань.

На Самохвалове действительно поверх спортивного костюма, который он, видимо, использовал в качестве домашней одежды, был надет пиджак.

– Слушай, старый пердун, делай свое дело, только молча, ладно? – не выдержал Самохвалов. – Этот пиджак действительно когда-то был дорогим, но с тех пор прошло десять лет.

– И в самом деле, что-то я разговорился, – ни капельки не обиделся гример. – А что пиджак дорогой, это даже хорошо. Убедительнее смотреться будет.

Он наклонился над Самохваловым, острым концом ножниц продырявил пиджак на спине пониже левой лопатки.

– Так не беспокоит? – спросил он, расширяя отверстие и добиваясь, чтобы края его казались достаточно круглыми.

– Не забудьте потом освежить. Я предпочитаю одеколон «Консул», – буркнул Самохвалов.

Старик вскрыл баночку с кровью, влил в нее несколько капель жидкости из пузырька.

– Антиконсервант, – пояснил он почему-то Владе, – чтобы нормально сворачивалась. Повязку с глаз трупа можно снять? Она мне будет мешать.

– Снимайте, – разрешил Стас после секундного раздумья. Конечно, Самохвалов не должен был бы видеть лица Твиксов. Но, с другой стороны, они с Владой достаточно хорошо загримированы. Да и сколько секунд он будет смотреть на Твиксов? И осмелится ли их выдать, даже если раздумает кардинально менять свою жизнь?

Гример начал разматывать черную ленту.

– Вы работайте пока, а мне с другом надо поговорить, – потянул Владу на кухню Стас.

Плотно закрыв дверь, он вдруг резко изменил план дальнейших действий.

– Перед тем как встретиться с Возняковым, мы должны наведаться в киоск возле метро «Царицыно» – якобы за вознаграждением.

– Но его там нет! Милиция ведь не нашла труп, значит, работа не сделана! – не поняла Влада.

– Да, но мы-то работу – якобы – уже сделали! А значит, имеем – с нашей точки зрения – полное право на вознаграждение.

– Ты не уверен в успехе операции и готовишь запасной аэродром? – догадалась Влада и погрустнела.

– Ты же знаешь, я всегда так делаю, – не стал отпираться Стас. – Если нам не удастся вычислить Карабаса, придется потом оправдываться перед ним. В прошлый раз у меня это получилось плохо.

– Даже суд присяжных вряд ли нас оправдал бы за то, что мы собираемся сделать. А уж суд бандитов…

– Мы все-таки подъедем к киоску, хорошо?

Губы Стаса превратились в тонкую розовую ниточку, и Влада решила с ним не спорить. Все равно он сделает то, что задумал.

– Тогда нужно ехать прямо сейчас. Не заставлять же Самохвалова лишний час лежать в позе?

– Их нельзя надолго оставлять одних, – мотнул Стас головой в сторону комнаты. – Мало ли что Самохвалову в голову взбредет. Да и с гримером мы первый раз работаем вместе. Побудешь с ними, ладно? А я мигом, одна нога здесь, другая там.

Влада нахмурилась. Оставаться одной с двумя взрослыми мужчинами ей не хотелось.

– Сядь в уголке на стуле, держи в руках пистолет и чуть что стреляй резиновыми пулями, – посоветовал Стас.

– Молодые люди! – позвал их гример.

Стас, мгновенно выхватив пистолет, открыл дверь, выждал пару секунд, потом точно так же открыл дверь, ведущую в комнату.

– Принимайте работу, – сказал гример, не обратив ни малейшего внимания на пистолет.

– Как, уже? – удивился Стас.

– Накладка у меня была приготовлена заранее, я ее только наклеил и края подмазал, – объяснил гример. – Ну и еще кое-какие манипуляции произвел. Пожалуйста, Еще-Не-Труп, не шевелитесь пару минут, пусть заказчик примет работу, – попросил старик Самохвалова.

Тот лежал на полу, лицом вниз, нелепо вытянув левую руку. В голове его темнело отверстие, из которого стекала, быстро застывая, струйка крови; из-под левой лопатки уже вытекла и теперь застывала, на глазах леденея, маленькая темно-красная лужа.

От запаха крови Владу замутило. И не только от запаха. Она впервые видела результаты своей работы вблизи, когда не нужно было прыгать в машину и заметать следы. Чувство смертельной опасности притупляет или вовсе отменяет все остальные чувства; сейчас опасности не было.

– Что с тобой? – повернулся к ней Стас.

Влада проглотила застрявший в горле комок. От этого ее чуть не вырвало, но она каким-то чудом справилась со своим взбунтовавшимся желудком.

– Ничего. Я в порядке, – отстранилась она от Стаса.

– Я вижу, моя работа одобрена, – удовлетворенно констатировал внимательно наблюдавший все это время за Владой гример.

– Мне можно пошевелиться? – подал голос Самохвалов. – Не представляю, как в этой «удобной» позе можно находиться хотя бы полчаса.

– Сейчас я облегчу ваши страдания, – продребезжал гример. Он подошел к Самохвалову, вынул из кармана халата фломастер, поставил чуть заметные точки на линолеуме рядом с левым плечом, коленом и прямо перед носом Самохвалова.

– Это контрольные точки. Когда придет зритель, ради которого был затеян наш спектакль, вы должны вновь лечь так, чтобы точки были возле левого плеча, около колена и прямо перед вашим лицом. Вы можете двигать руками и ногами сколько угодно. Можете даже сесть – но только через четверть часа, когда кровь окончательно застынет.

Самохвалов с облегчением изменил позу и стал похож просто на человека, имеющего странную привычку спать в наручниках. Вернее, на застреленного во сне, поправила себя Влада, вновь взглянув на дырки и кровь.

– Ну что, хозяин, будем рассчитываться? – продребезжал гример.

– Идемте на кухню, – пригласил Стас.

Влада прошла за ними, плотно закрывая за собою каждую дверь.

– Вот половина суммы, – протянул Стас старику деньги. – Остальную половину получите, когда Главный Зритель увидит и одобрит вашу работу.

– Вы все еще сомневаетесь в качестве? – обиделся гример.

– Нет. Качество безупречно. Но вы должны быть материально заинтересованы в том, чтобы ни одна живая душа не узнала о вашей работе раньше времени, а еще лучше – никогда в жизни.

– Эх, юноша… Я генсеков гримировал перед похоронами, вот там действительно тайны были, а тут…

– Какие же? Назовите хоть одну, – заинтересовался Стас.

– Для тайн, которые мне доверяют, не существует давности лет. Все тайны уйдут со мною в могилу, – с достоинством отказался старик. – Ладно, потом так потом. Через две недели это «потом» наступит?

– Через одну, я думаю.

– Мы еще будем сотрудничать?

– Да, конечно. Если вы и наши тайны будете хранить столь же тщательно, как тайны генсеков.

Влада опешила. Стас что, собирается…

– Для постоянных клиентов я оказываю некоторые услуги бесплатно. Вы не будете возражать, если я подправлю ваш грим? – обратился он к Владе.

– Если это не займет много времени… – озабоченно взглянул на часы Стас.

– Пять минут, не более.

Гример усадил Владу на табурет, раскрыл портфель. Стас, надев куртку и натянув на лицо извлеченную из воротника вместе с капюшоном черную маску, ушел в комнату, дать последние инструкции Самохвалову и связать на всякий случай его ноги.

Через пять минут гример подвел Владу к зеркалу в прихожей. Из мира, где правое и левое меняются местами, на Владу смотрел большеглазый юноша с редкими усиками и жиденькой рыжеватой бородкой; рыжие короткие волосы его были причесаны совершенно иначе, чем это сделала Влада полчаса назад.

– Вы – молодой мужчина с женоподобными очертаниями лица и фигуры, – пояснил свое видение образа старик. – Но вы не гомик и очень не хотите, чтобы кто-нибудь столь плохо о вас подумал. Отсюда – усики и бородка. Правда, они плохо растут, опять-таки в силу особенностей вашего организма. Но с этим уж ничего не поделаешь. Во всяком случае, узнать вас довольно трудно, и образ получился достаточно цельным, – продребезжал гример. – А если вы еще и темные очки наденете… Только не перепутайте и купите мужские, а не женские, иначе все пойдет насмарку.

– Такие – идут мне? – спросила Влада, доставая из купленной заранее мужской черной сумочки большие темные очки.

– То что надо! – похвалил гример. – От соплюшек шестнадцатилетних отбою не будет.

Из комнаты вышел Стас, уложил в воротник капюшон с маской.

– Нам пора.

– Рассчитайся с гримером полностью, – попросила Влада. – Думаю, он нас не подведет.

Стас, пожав плечами, отстегнул старику еще одну купюру. Тот принял ее так, словно это была звезда Героя России.

– Всегда к вашим услугам, господа. Но мне тоже пора, – заторопился он и, подхватив портфель, быстро вышел, не попрощавшись.

Стас и Влада вышли следом. На плече Стаса была черная сумка, в руке – учебник химии.

– Ты что, к экзаменам готовишься? – удивилась Влада.

– В свободное от работы время, – буркнул Стас.

Он задержал Владу на крыльце – видно, не хотел, чтобы гример видел, в какую из пяти стоявших у подъезда машин они сядут. Но старик, ни разу Не оглянувшись, быстро дошел до угла дома и исчез.

Стас открыл дверцу белого «гольфа», помог сесть Владе, потом сел сам.

Влада пристегнулась.

– А почему ты сказал, что мы будем со стариком сотрудничать? – спросила она, едва машина тронулась. – Опять готовишь запасной вариант?

– Нет. Я солгал. У гримера должен быть интерес держать язык за зубами – по крайней мере до тех пор, пока Самохвалов не исчезнет из этой квартиры, а там – ищи ветра в поле…

Влада чуточку повеселела.

Стас старается предусмотреть – иногда на ходу, в считанные секунды – каждую мелочь. Может, в этот раз им повезет и поводов для встреч с гримером больше не будет? А ведь он наверняка запомнил ее лицо и запросто сможет составить фоторобот. Впрочем, зачем? Никакого преступления ведь совершено не было… Пока.

– А ты не боишься, что, когда мы с Возняковым приедем сюда через два часа, нас будет ждать наряд милиции?

– Боюсь, – вздохнул Стас. – Но гример боится еще больше. Он же не знает, что нас только двое. Думает так: ну хорошо, этих двоих возьмут. Но пока их расколют – другие десять раз успеют меня убить, и не только меня.

– А кого еще?

– У гримера от двух жен трое детей и шестеро внуков и внучек, которых он безумно любит. Ему и деньги-то нужны, чтобы внуков-внучек привечать. Их к нему на каждые выходные привозят. Он ухитрился сохранить хорошие отношения и с бывшими женами, и с детьми, и всех внуков-внучек между собой сдружил. Возможно, впрочем, это заслуга не его, а третьей жены, с которой он сейчас живет. Она очень любит детей, замужем третий раз, но своих так и не было. Она, наверное, и старика выбрала именно за плодовитость. В общем, вряд ли гример захочет рисковать своими внуками, а ведь мы в его глазах – хладнокровные убийцы, которые не остановятся ни перед чем.

По Каширскому шоссе, как обычно, машины мчались сплошным потоком. Стас, замолчав, старался четко держать дистанцию.

Влада тоже замолчала.

А разве это не так? Разве они – не хладнокровные убийцы, замочившие и замгенпрокурора, и Заваруху, готовые убрать Кукловода и обоих его штампованных? И ведь рука ни у Стаса, ни даже у нее не дрогнет. Еще и радоваться будут, если удастся убить всех троих…

Свернув на Пролетарский проспект, Стас остановился, тщательно обтер платком и завернул в вырванный из учебника листок пули и гильзы, добавил к ним обрывки черной ленты и марли, вышел из машины и выбросил все в большой мусорный контейнер.

Метро «Царицыно» было уже недалеко. Место для парковки Стас нашел достаточно быстро.

– Я подхожу к киоску, ты зыркаешь по сторонам, – по обыкновению распределил он роли. – Чуть что не так, стреляй из пистолета вначале поверх головы для устрашения, потом в бедра, чтобы задержать. У тебя обойма с резиновыми пулями?

– Да. Думаешь, нам что-то угрожает?

– Вряд ли, – беззаботно сказал Стас. – Но, как говорили в тридцатые, «лучше быть начеку, чем в чека».

– Откуда ты знаешь, как говорили в тридцатые?

– Дед отцу рассказывал, а он мне, когда я был маленьким. Отец много чего про своих родственников рассказывал. Хотел, чтобы я четко знал, какого роду-племени, и чтобы не опозорил свой, довольно славный в прошлом, род.

Влада не ответила. Она знала: оба они сейчас подумали об одном и том же.

Оба они навсегда опозорили свои роды. Но со Стаса спрос больше: он мужчина и, возможно, продолжатель рода. А она… Впрочем, если у нее родится сын и станет знаменитым, и кто-то начнет изучать генеалогию, то и мать знаменитости будет отмечена на дереве, а значит, и род отца, прервавшийся на ней, тоже. Вернее, не прервавшийся, а пошедший по линии младшего брата отца – у него растут сын и дочь.

– Ты за обстановкой следишь? – нахмурился Стас.

– В оба, – спохватилась Влада.

– Тогда отстань на десяток шагов и прикрывай мне спину. Да и сама оглядываться не забывай.

– Через каждые сорок секунд.

– Почему через сорок?

– Потом объясню, потом…

Народ в этот ранний час спешил в основном к метро. Но «собачий» киоск уже работал – видно, и в это время находились покупатели, а значит, на месте были и те, кто удовлетворял их спрос. Капитализм-с…

Стас, слегка покачивая черной сумкой, подошел к киоску, а Влада начала зыркать по сторонам.

Она обратила внимание на мужчину, читавшего газету. Стоял он так, чтобы видеть через верхний край газеты «собачий» киоск и действительно время от времени поглядывал на него.

Ну и что? Кто знает, что они сейчас подъехали к киоску? Кто будет их караулить здесь и зачем?

Стас о чем-то поговорил с киоскером, вручил ему черную сумку – киоскер явно отказывался, но потом все-таки взял ее, – и быстрым шагом пошел к «гольфу». Влада еще раз бросила взгляд на подозрительного мужчину – к нему как раз подошла стройная молодая женщина в модном приталенном пальто – и поспешила вслед за Стасом.

– Ну что? – спросила Влада, усаживаясь на переднее сиденье.

– Пусто, конечно, – улыбнулся Стас. – Но зато я вернул Пете сумку с «инструментом». Если нам не удастся захватить Карабаса, от Пети он узнает, что мы выполнили задание, но гонорар не получили и очень по сему поводу расстроились. У нас появится какое-никакое оправдание. Ради чего все, собственно, и затевалось.

– А зачем я зыркала по сторонам?

– Ради тренировки. Кто, например, тебе показался подозрительным?

– Ты.

– Что, неестественно себя вел?

– Терпимо. Но ты ничего не купил в киоске и зачем-то всучил продавцу сумку, которую тот явно не хотел брать.

– Умница! – огорчился Стас. – И почему я не догадался купить у него собачий корм? Тем более что я перед одной дворнягой в долгу.

Он посмотрел на часы.

– Как раз успеваем. Впереди – самая захватывающая часть спектакля.

– Я бы предпочла в это время быть не на сцене, а в ложе бенуара. И даже, пожалуй, не в ложе, а в школе. У нас сейчас как раз литература. Образ Наташи Ростовой в романе Льва Толстого «Война и мир».

– Мы еще будем с тобой читать хорошие книжки. Вот отыграем спектакль…

– Боюсь, нас вызовут на «бис», – хмыкнула Влада.

– Поглядим – увидим…