Текст книги "Сладкая парочка"
Автор книги: Владимир Гусев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)
Глава 3. СТАС
Первым делом Стас решил купить автомобиль. Вполне возможно, что им с Владой придется то ли смываться на нем от Карабаса и его штампованных, то ли, наоборот, гнаться за ними. Светить в таком деле отцовскую машину – и подставлять ее под пули – Стасу не хотелось. От «колес» могла зависеть их с Владой жизнь, поэтому покупать какое-нибудь старье не следовало. С другой стороны, новая иномарка ополовинила бы их с Владой капитал. А ведь еще нужен какой-нибудь гараж, все из тех же соображений безопасности. Машину даже на платной стоянке запросто могут и заминировать, и снять с нее какую-нибудь деталь. Хорошо, если это будет магнитола, а если аккумулятор?
С третьей же стороны, не исключено, что машину придется бросить или даже сжечь, заметая следы. Это, наверное, самый надежный способ. Не зря же Карабас после каждой операции взрывает машины. Но экономный, гад, – подсовывает им старые «мазды». Правда, ходовая часть у них хорошая, никаких претензий, а кабриолет и вовсе был почти новый – правда, явно после аварии, с отреставрированным кузовом. Может, так и сделать? Купить иномарку, подремонтировать движок, тормоза и подвеску…
Отцовскую «волгу» Стас водил с удовольствием, простейшие неисправности мог устранить сам, но покупать подержанную иномарку – а именно на ней остановил он выбор – без консультации со специалистом было бы глупо. Перебрав в памяти друзей и одноклассников, Стас обрадовался: Ваня Охотников, из «Б»-класса, еще в школе помогал своему отцу в ремонтной мастерской, а сейчас и вовсе у него работает. Счастливчик: ему не нужно ломать голову над тем, куда пойти учиться, и высшее образование без надобности, свой кусок хлеба с маслом всегда будет иметь.
Объясняться с Ваней по телефону Стас не стал, а договорился подъехать к нему в мастерскую. Машину с утра забрал отец, ехать пришлось на метро, а потом автобусом, и это еще раз укрепило Стаса в необходимости обзавестись собственными «колесами».
Мастерская размещалась на территории большого гаражного кооператива в Вострякове. Историю ее становления Стас хорошо знал: вначале это был просто гараж Охотникова-старшего, в котором он, оставшись без работы и продав свой старый «москвич», поставил пару станков, приобретенных по цене металлолома на бывшем родном заводе, и оборудовал хорошую «яму». Потом был куплен еще один гараж в этом же кооперативе, обменян – с доплатой – на соседний с первым и объединен с ним…
Теперь мастерская располагалась в небольшом здании, пристроенном к забору, окружающему кооператив, недалеко от въезда. Ваня, в промасленном комбинезоне и с улыбкой от уха до уха, вышел на широкую заасфальтированную площадку перед входом. Было сразу видно, что жизнью он доволен.
– Привет!
– Привет, коли не шутишь! – баском, по-взрослому ответил Ваня. – Имеем проблемы?
Он оглянулся, отыскивая взглядом Стасову тачку.
– Еще нет. Но поимеем, как только ты поможешь мне купить то, что искал и не нашел.
– А сколько у тебя башлей?
– На подержанную иномарку, думаю, хватит.
– И как хозяин оценивает услуги эксперта? – хитровато улыбнувшись, спросил Ваня.
– Сто баксов. Устроит?
– Ну, как для старого друга…
По тому, как сверкнули Ванины глаза, как он спрятал взгляд, Стас понял, что сто баксов за полдня-день работы – вовсе даже неплохая такса и что эксперт из Вани пока что – никакой.
– Заметано. И еще один вопрос: почем сейчас гаражи? Готовый купить можно?
– За деньги сейчас можно купить все. Кстати… если ты еще и о гараже подумываешь, тебе лучше покупать оптом, машину и гараж.
– То есть?
– Бывают пенсионеры, которые уже отъездили свое, хотели бы продать старье, на котором мучились, но у них никто не берет. Из-за этого они и гараж не могут продать, а отвезти рухлядь на свалку – жалко…
– Старье мне не подойдет.
– А можно найти чудака, который побывал в серьезной аварии. Причем для него она была более серьезной, чем для его тачки. Такие тоже предпочитают избавляться от всего оптом. К нам на фирму, кстати, обращался один «битый». Хотел задешево так починить «десятку», чтобы ее потом можно было продать вместе с гаражом почти как новую, пробег у нее всего шесть тысяч. Но капот – в гармошку, багажник – всмятку, а за те гроши, что он предлагал, разве что левое переднее крыло можно было вытянуть.
– Что значит – вытянуть?
– Ну, отрихтовать, выправить.
– А почему именно левое?
– Да оно каким-то чудом целым осталось, – ухмыльнулся Ванечка.
– Пожалуй, что-то подобное меня устроило бы. Пусть будут крылья помяты – лишь бы хорошо летали.
– А что именно ты хочешь?
– Вот это я у тебя как раз и хотел узнать.
– Ну, самые надежные и престижные, значит, «мерсы». Но они дорогие, и в эксплуатации-ремонте тоже. Еще надежностью славятся «японцы». Похуже – «бээмвухи», «ауди»…
– Мне что похуже. Штуки три-четыре – все, что я наскребу и на одалживаю. Но ходовая часть должна быть в порядке.
– Давай сделаем так: ты съезди на авторынок в Люберцы, приценись, чтобы, значит, знать меру вещей, и обзвони тех, кто дал объявления о продаже гаражей вместе с машинами. А я буду подыскивать тебе продавца по своим каналам. Чтобы ты, значит, не думал потом, если купишь у моего продавца, что прогадал.
Последняя фраза приятно удивила Стаса. Похоже, деньги пока еще не застят Ване белый свет и он беспокоится о том, чтобы его не держали за хапугу.
Они поболтали еще минут пять, обсуждая, кто из одноклассников как устроился, и Стас понял, что пора уходить: Ваня пару раз оглянулся на ворота мастерской, время от времени освещаемые бликами электросварки.
– Ну что, разбегаемся? – предложил Стас. – Для тебя время – деньги, меня тоже ноги кормят.
– Я позвоню, как только – так сразу, – сказал Ваня, протягивая руку, и заторопился в мастерскую. А Стас решил, что шататься по авторынкам для него сейчас – непозволительная роскошь, в первом же попавшемся на глаза киоске осчастливил продавщицу, избавив ее сразу от трех номеров газеты «Купи-продай», а также от журналов «Би-би», «Авторынок» и прочих, имеющих отношение к теме. Еще он купил целую кипу газет – от оппозиционной «Правды» до откровенно бульварной «Бульварной газеты».
Дома, позвонив по трем десяткам телефонов, Стас решил, что уже знает «меру вещей», договорился на завтра сразу о двух смотринах и начал читать остальные газеты.
Убийство Заварухи уже отошло на второй план, заслоненное двумя новыми разборками. В Измайловском парке вечером произошло «Измайловское побоище» – крупная драка, в которой с обеих сторон участвовали до полутора сотен человек. Однако к моменту прибытия милиции на поле битвы никого не осталось: все успели, погрузив раненых в иномарки и джипы, разъехаться в разные стороны. Полтора десятка выбитых зубов да несколько луж крови – вот и все, что нашли правоохранительные органы. Поскольку заявлений от пострадавших не поступало, уголовное дело открыто не было. Обозреватели криминальной хроники большинства газет были единодушны: это – борьба за наследование внутри преступного клана, возглавлявшегося ранее Заварухиным.
Вторая разборка была менее масштабной, но более кровавой: возле подъезда шестнадцатиэтажного дома в Черкизове был взорван автомобиль, в котором находился некий Валерий Петрунин с двумя телохранителями. Знающие люди утверждали, что он был помощником депутата Заварухина – только не в Думе, а в созданном последним преступном сообществе, и пока неясно, что это: все та же борьба за наследство внутри или упреждение попытки сохранения заварухинской банды, произведенное извне. И что скорее всего следует ждать новых разборок, которые будут продолжаться до тех пор, пока наследство Заварухина не будет разделено между другими авторитетами или в недрах его клана не появится человек, который сумеет взять над ним контроль.
Стас вырезал все статьи на эту тему и сложил их в отдельную папку.
Может быть, ему все-таки удастся когда-нибудь дать почитать их Владе. Она убедится, что Заварухин был матерым бандитом, и…
И – что? Перестанет чувствовать себя убийцей? Возможно. Но только для того, чтобы почувствовать себя палачом. Как ни крути, а выбор у них с Владой только такой. Кстати, как будет «палач» в женском роде?
Не поленившись, Стас снял с книжной полки орфографический словарь и убедился: русский язык для женщины такого занятия не предусматривает. И остается только гадать, как называется более гуманная разновидность профессии Влады: палачиха или палачка.
Стас хорошо запомнил чувство собственного бессилия, когда сидел на заднем сиденье, зажатый с обеих сторон штампованными. Драться он никогда не любил, считая, что умные люди обо всем могут договориться, а с глупыми не нужно иметь никаких дел. Правда, был тут один неясный момент: драка из-за девчонки. Но и тут Стас нашел для себя выход. Девчонка, которая провоцирует драку из-за себя между мальчишками, – не девчонка, а курица, выбирающая, какому петуху дать себя потоптать. А курица, даже если она очень красивая, – все равно курица, и не стоит из-за таких расстраиваться.
Однако теперь от умения драться зависела свобода его и Влады и, может быть, сама жизнь. Хочешь не хочешь, ему нужно было научиться выбивать кулаками зубы, а ногами – дух из противника. Стас понимал, что за две-три недели, отпущенные ему до следующего «быть или не быть», он вряд ли чему-нибудь научится, но хотя бы чувствовать себя менее беспомощным в ситуациях, когда нельзя выхватить из кобуры и пустить в ход пистолет, – одно это стоило времени и усилий. Вот если бы тренироваться в нанесении ударов можно было по восемь – десять часов в день, да еще и в виртуальности, как это было, когда они с Владой учились стрелять! Но такого тренажа «заказчики» им не обеспечили. Во-первых, потому, что на «работе» это от Твиксов не требовалось, во-вторых, наверное, для того, чтобы сладкая парочка не стала опасной для бригадира, Карабаса, приставленного к ней «заказчиком». В любом случае тренировки по каратэ, кикбоксингу или рукопашному бою могли длиться не больше двух-трех часов в день из-за слишком большого расхода сил, а за это время многому ли научишься? Но выбора у Стаса, собственно, не было.
Ближайший зал, где, как помнилось Стасу, проводились какие-то тренировки, был в его бывшей школе. Стараясь не попадаться на глаза учителям, Стас проскользнул к спортзалу, находившемуся на первом этаже, и обнаружил, что он заперт. Никаких объявлений о переносе тренировок не было.
А может быть, они еще не начались? Вторая половина сентября, сезон только-только начался…
Вернувшись домой, Стас, не дожидаясь пообещавшего приехать сегодня поздно отца, поужинал и принялся обзванивать друзей. Ясность в ситуацию внес Мишка Столбушинский, ходивший в прошлом году в эту секцию.
– Тренер под следствием, скоро суд.
– На чем он погорел?
– Брал плату большую, чем показывал в бумагах для налоговой инспекции. Ну и еще кое-что делал… не совсем законное.
– Ты сейчас где-то тренируешься?
– Нет. Денег нет.
– А какую-нибудь секцию, где учат бить чужую морду и защищать свою, можешь порекомендовать?
– Конечно! В спортзале «Батыр» на Севастопольском. Там тренера еще не посадили. Только стоит это удовольствие – от 15 до 25 баксов в месяц, в зависимости от числа тренировок в неделю. Располагаешь?
– Ну, если предок раскошелится… Там когда тренировки?
– Ежедневно с пяти до десяти. Только скажи, что это я тебя послал, хорошо?
– Процент имеешь?
– Если я помогу набрать группу из девятнадцати человек, двадцатого, меня то есть, будут тренировать бесплатно.
– И что, хороший тренер?
– А ты что, не слышал о нем? Коля Ким, кореец. Не Брюс Ли, конечно, но один пятерых уделать может.
– Спасибо за наводку.
– Не забудь, скажи, что от меня!
– Не забуду… мать родную. Пока!
Стас взглянул на часы. Сегодня он уже не успевал. Урок на будущее – вначале нужно заниматься тем, что связано с другими людьми или какими-то учреждениями, а обработку информации (например, чтение газет) откладывать на вечер. Раз уж ничего не получается с обработкой женских прелестей…
Ваня Охотников подошел к делу серьезно и уже на следующий день предложил Стасу пару вариантов. К ним Стас добавил два своих. Накануне вечером Стас выпросил у отца ключи от машины, и все четыре тачки – две из них продавались вместе с гаражом – они осмотрели за полдня.
Больше всего Стасу понравился уже довольно пожилой «ауди» цвета «черный металлик». Но хозяин просил за него четыре с половиной тысячи, и продавалась машина без гаража.
– Я тебе рекомендую все-таки брать битый «фольксваген-гольф», вместе с металлическим гаражом, – сказал Ваня, когда они отошли от машины «посоветоваться». – Ходовая часть у него в порядке, а кузов мы с отцом тебе отрихтуем. Получится пять косых, но с каким-никаким гаражом и за пятидверный «гольф»-четырехлетку, а это совсем другое дело. На таких небольших, но мощных машинах в Германии ездят молодые агрессивные бизнесмены, а ты чем хуже?
– Хозяин без ремонта просит за нее пять.
– Завтра я попрошу подъехать сюда отца, он цену собьет. При условии, что ремонтироваться будешь у нас, конечно. Будь спок, качество гарантируем!
– Гараж металлический, старый и в Котловке, далеко от моего дома, – напомнил Стас и сам себе удивился. Зачем киллеру, которого не сегодня-завтра убьют или посадят, капитальный гараж? А что далеко от дома – так оно и лучше, меньше вероятность случайной встречи с отцом или соседями. И потом, он ведь собирался снять для них с Владой квартирку. А от Владиного дома гараж не так уж и далеко. И если где-то поблизости найти жилье…
Останется пустячок: добиться, чтобы Влада хотя бы изредка в этом жилье появлялась.
– Зато дешево. Захочешь капитальный – вступишь со временем в кооператив, это дешевле будет… – приводил свои резоны Ваня, но Стас его уже почти не слушал.
Отвезя Ваню в его мастерскую и договорившись о визите к хозяину белого «гольфа» на завтра, Стас отправился в спортзал «Батыр».
Коля Ким оказался корейцем. Встретил он Стаса на пороге зала – видно, только что закончились занятия у одной группы и еще не начались у другой. Был Ким на полголовы ниже Стаса, белое распахнутое кимоно без пояса не скрывало ни мощных грудных мышц, ни живота без единой жиринки.
«Вот бы мне такие мускулы, – размечтался Стас. – Тогда бы Влада по-другому со мной разговаривала. Точнее, тогда уже я с нею разговаривал бы. Или нет. Тоже мне цаца!»
Но, вспомнив вначале глаза и волосы, а потом голос и улыбку Влады, Стас резко заскучал.
– Вы меня слушаете, молодой человек? – рассердился Коля Ким.
– Да, конечно. Вы говорите, что группы уже набраны и я должен подождать, пока соберутся следующие двадцать желающих.
– Или подождать, или, чтобы побыстрее начать занятия, пригласить побольше своих друзей.
– А индивидуально вы со мной не могли бы позаниматься?
– Мог бы. Но это обойдется вам… Двадцать пять на двадцать… Пятьсот баксов в месяц. Не думаю, что вы захотите такие деньги платить.
– Тренировки ежедневно по пять часов.
– Тренировки через день по два часа. Больше вы не выдержите.
– Выдержу.
Ким усмехнулся.
– Сними ботинки и малость разомнись. Посмотрим, на что ты способен.
Он ушел в крохотную комнатушку-тренерскую.
Только теперь Стас смог оглядеться.
Весь пол небольшого зала покрывали два больших борцовских ковра, пропахших пылью и потом. Вдоль одной стены стояли низенькие скамеечки. Высокие окна были зарешечены.
Стас снял туфли, походил по ковру, не зная, как правильно разминаться и гадая, что сейчас будет. Он слышал, что иногда тренеры буквально избивают новичков, осмелившихся им возражать. Не собирается ли и Ким попользоваться им вместо боксерской груши?
– Ну, что же ты не разминаешься? – удивился неслышно появившийся Ким.
– Не умею.
– Ну, присядь раз десять, помаши руками.
Стас вспомнил физкультуру и изобразил несколько движений.
– Ладно, сойдет, – устал ждать Ким. – Я сейчас пару раз слегка ударю тебя, а ты попробуй увернуться.
– Только не больно, – попросил Стас.
Он вдруг почувствовал, что от Кима исходит угроза. Не такая, как от заварухинского охранника, поднимавшего «узи» над дверцей джипа, но все-таки вполне явственная угроза. «Полоски!» – скомандовал себе Стас, когда Ким кошачьим движением сместился в его сторону и нанес удар.
Стас попытался отскочить и, конечно, не успел: ладонь Кима скользнула по его плечу и, как показалось Стасу, обожгла скрытую под рубашкой и свитером кожу.
Ким немедленно нанес следующий удар. Стас вновь попытался отскочить и на этот раз преуспел: ладонь тренера рубанула воздух. Но, уходя от третьего удара, Стас зацепился за ковер и упал.
«Ну, сейчас начнет бить ногами…» – подумал Стас, понимая, что вскочить не успеет, и приготовился, как умел, обороняться лежа. Но Ким протянул ему руку, помог встать.
– А теперь попробуй ударить меня ты, – предложил он. – Бей так быстро и так сильно, как только сможешь. Ну!
Стас ударил и промахнулся, ударил еще раз и вновь промахнулся, ударил в третий и, потеряв равновесие, ткнулся носом в ковер.
Ким вновь помог ему подняться.
В зале появились зрители: начала собираться следующая группа. На Стаса смотрели с сочувствием – видно, Ким в свое время проверил на перспективность всех, и воспоминания об этой процедуре ни для кого не были приятными.
– Ты у кого-то уже тренировался? – спросил Ким.
– Нет.
– Никогда?
– Никогда.
– Ничего не понимаю, – озадачился Ким.
– Я тоже, – решил подбодрить его Стас. – У меня что, врожденные способности?
– Скорее врожденная наглость. Я не буду тебя тренировать.
– Вообще?
– Ни за какие деньги.
– Почему?
– Не хочу брать на себя ответственность.
– За что?
– За тебя.
– Вы можете объяснить, в чем дело?
– Вначале ты мне объясни, как можно набрать энергетику, имея абсолютно нетренированное тело? Кто тебя так изуродовал?
– Не знаю.
– Ты похож на карлика, большеголового карлика. Ум тела развит, а само тело – совершенно нет.
– Значит, если немножко потренироваться…
– Никакие тренировки не сделают из карлика человека нормального роста. Во всяком случае, я за это дело не возьмусь, и ни один грамотный тренер тоже не возьмется. Покалечить тебя – проще простого, а вот человеком сделать…
– И как мне теперь быть?
Ким пожал плечами.
– А какие, собственно, проблемы? Энергетику ты имеешь – дай Бог каждому. Мышцы подкачать да растянуть – для этого тренер не нужен, во всяком случае, такой дорогой, как я. Занимайся физкультурой, живи и радуйся. Можешь грушу поколотить, если комплексы заедают. Но все это тебе в общем-то не нужно.
– Почему?
– Потому что ты уже имеешь то, ради чего другие упорно тренируются годами. Как ты это получил, почему родился или стал уродцем – я не знаю. Но не советую тебе усердствовать: приобретешь ты что-нибудь вряд ли, а вот потерять что-то очень для себя важное можешь запросто.
– Что – важное?
– Тебе виднее. Энергетика не берется ниоткуда. Если она у тебя есть, значит, ты умеешь делать что-то такое, чего не умеет никто другой, на чем и развивалась твоя энергетика. Встанешь на стандартный путь – каратэ-до, дзю-до, еще какой-нибудь до, – можешь это свое умение потерять.
– Какое?! – взмолился Стас. – Скажите, что я умею такого, чего не умеют другие?
– Откуда я знаю? Крестиком на пяльцах вышивать! До свидания, молодой человек. Точнее, прощайте!
Быстро повернувшись, Ким неслышной походкой вернулся в тренерскую. На скамеечке уже сидели человек пять в белых кимоно, подпоясанных разноцветными поясами. На Стаса они смотрели кто сочувственно, кто равнодушно.
Стас вышел в коридор и повернул в сторону выхода.
Уродец… Карлик с непомерно большой головой, умеющий делать нечто такое, чего не умеют другие… Высокая энергетика, непонятно на чем выращенная… И вообще ничего не понятно…
Возвращаясь домой, Стас еще не знал, что уже с сегодняшнего вечера его начнут волновать совсем другие проблемы.
Глава 4. ВЛАДА
Стас по-прежнему звонил каждый день. Влада по-прежнему не подходила к телефону. Но теперь настырных парней стадо двое: Алекса словно подменили. Он звонил Владе ежедневно по два-три раза – с ним она разговаривала, но холодно и сухо, – и дважды приезжал в школу с цветами. Девчонки всей школы буквально лопались от зависти, одноклассники как-то все разом вдруг посерьезнели и перестали на переменках швыряться тряпкой, а Влада, отправляя Алекса ни с чем, вручила один букет любимой учительнице по математике, Лилии Александровне, а второй, вогнав пожилого уже мужчину в краску, – учителю физики, Вадиму Александровичу.
В третий раз Алекс приехал в школу без цветов и устроил сцену. Уроки только что кончились, и Алекс знал об этом. Он начал уговаривать Владу поехать с ним, причем немедленно. Влада отказалась. Алекс настаивал, а когда они поравнялись с ультрамариновым «фордом», Алекс, быстро открыв дверцу, попытался втолкнуть Владу в машину силой. Влада ударила его вначале по руке, а когда убедилась, что это не помогает, – и по щеке. Сделала она это молча, равнодушно, словно прихлопнула назойливого комара. Наверное, именно это и взбесило Алекса больше всего – ее полнейшее к нему равнодушие. А еще то, что вокруг его тачки собралась целая толпа старшеклассников, делавших вид, что обсуждают какие-то свои проблемы, а на самом деле наслаждавшихся спектаклем.
– Ты меня оскорбила, – негромко сказал Алекс, и в школьном дворе воцарилась мертвая тишина. – А я оскорблений не прощаю.
– Сам нарвался, – все так же равнодушно пожала плечами Влада. – Я защищала свою честь.
– У шлюхи не бывает чести, – осклабился Алекс. И тогда Влада залепила ему еще одну пощечину, теперь уже от души. Пока не ожидавший такого поворота событий Алекс соображал, как достойнее выйти из ситуации, рядом с Владой встали Вовка Иванов и Вася Журавлев, а через секунду к ним присоединились Валерка Загорский и Арик Русаков. Алекс, прошипев: «Мы еще встретимся с тобой на узкой дорожке!», сел в машину и, чуть не зацепив створку ворот, уехал.
– Не бойся, Лада, если что – мы рядом, – сказал Иванов, блеснув очками.
– Мы можем взять над тобой шефство и провожать в школу и домой, – предложил Арик. Его щеки, обычно покрытые легким румянцем, стали красными.
– Спасибо, мальчики, я сумею себя защитить, – сказала Влада и застучала каблучками в сторону дома. Она знала, сейчас ей вслед смотрят все старшеклассники, не спешащие расходиться со школьного двора, и, наверное, из окон – некоторые учителя. Но только на секунду всколыхнуло ее вначале возмущение наглостью Алекса, потом чувство признательности одноклассникам, только на секунду. А потом вновь взяли свое безразличие и апатия. Владе было все равно, что говорят сейчас о ней во дворе и школьных коридорах.
Честь… Имеет ли она право употреблять это слово? По меркам прошлого века – безусловно, нет. И, если судить по этим же меркам, она, конечно же, шлюха. Как и восемьдесят процентов ее одноклассниц. Но времена меняются, и нравы – вместе с ними. Сейчас, в начале третьего тысячелетия, девушку, подобную Владе, никому и в голову не придет назвать шлюхой.
Влада вспомнила пару раз слышанное от отца высказывание: «Вас назвали дураком, и вы обиделись? Значит, угадали!» Алекс не угадал, и все же она обиделась. Почему?
Алекс усомнился в ее честности, вот в чем дело. Честности, в основе которой лежит так некстати упомянутая ею честь. Может ли киллер быть честным? Риторический вопрос… Убийца, стреляющий из-за угла, исподтишка, а потом убегающий с места преступления, – по определению трус, подлец и подонок. А по своей воле он это делает или по чужой – это уже несущественно.
Или все-таки существенно? На Страшном Суде, если он существует где-то там, в заоблачных высотах, ее оправдают или нет? А если нет, то не следует ли ей добровольно, подобно Раскольникову, пойти под суд? Чтобы испить полную чашу страданий еще здесь, в надежде на смягчение участи той, внеземной…
Влада хмыкнула. Ну вот, почти школьное сочинение получилось по Достоевскому. Не зря литераторша Полина Мефодьевна со смешной фамилией Фабричная пыталась докричаться до них, достучаться. Казалось бы, что для ее учеников и учениц Достоевский, если проституция и рэкет – самые престижные на сегодняшний день занятия? А ведь что-то теплится, теплится в груди…
И мешает спокойно жить.
Отогнав вредные мысли, Влада вновь погрузилась в уже привычное безразличие. Но что-то все-таки жило в ней, где-то глубоко и неразличимо, что-то заставляло цепляться за существование с его привычными утехами и обязанностями. Влада не очень-то верила, что Алекс приведет свои угрозы в действие, но на всякий случай стала носить наплечную кобуру с маленьким «реком», заряженным газовыми патронами, тем более что погода все равно вынуждала надевать под плащ кофту или жакет. А в боковом кармане школьной сумки у нее теперь всегда лежало разрешение на ношение газового оружия – Карабас не обманул и действительно оформил корочки, их Влада после ликвидации Заварухи нашла в боковом кармане рюкзака.
Гимназия, в которой училась Влада – одна из самых престижных в Москве, – была в получасе ходьбы от ее дома. Утром Влада добиралась до нее на троллейбусе, а обратно часто шла пешком, благо почти половину пути можно было идти по старинному парку с огромными тополями и тенистыми аллеями. Деревья пожелтели, под ногами шуршали опавшие листья, и Влада иногда забывала, что ныне она – человек без чести и что жить ей на белом свете осталось в лучшем случае три недели.
Здесь, у выхода из парка, и подкараулили ее через пару дней после разборки в школьном дворе Алекс с двумя приятелями, в одном из которых Влада сразу узнала партнера Жанны, красавицы с платиновыми волосами.
– Ну, вот мы и встретились, – криво ухмыльнулся Алекс. – Выбирай: или ты сейчас добровольно едешь с нами, дабы осенить своей красотой нашу дружескую пирушку, или мы эту твою красоту малость подпортим.
Влада оглянулась. Погода была пасмурная, только что перестал накрапывать дождь, и в аллеях не было ни души. А совсем близко, недалеко от выхода из парка, ведущего к троллейбусной остановке, темнел знакомый «форд».
– Ни то, ни другое, – спокойно сказала Влада. – Я сейчас сяду на троллейбус, а вы в свою мыльницу, на том и расстанемся.
Приятели Алекса двинулись к ней, явно намереваясь схватить за руки, но Влада, мгновенно выхватив пистолетик и сняв его с предохранителя, дважды выстрелила, целясь так, чтобы заряд прошел в сантиметре над головой вначале парня, оказавшегося к ней ближе, потом Алекса.
Но пистолет оба раза дал осечку.
Отпрянувшие было Алекс со товарищи снова приблизились к своей жертве. Влада передернула затвор, но сфальшививший патрон не вылетел, не уступил место следующему.
Влада растерялась. Равнодушно отметив этот факт, она тем самым от растерянности избавилась, но лишь затем, чтобы все так же равнодушно наблюдать за тем, что с нею произойдет дальше.
Где-то близко, почти над ее головой, хлопнул выстрел. Нападающие вновь отпрянули от Влады. Оглянувшись, она увидела Стаса. Он стоял в пяти шагах он нее, крепко сжимая в обеих руках пистолет, нацеленный прямо в лоб Алексу.
– Назад, сволочи! Назад, или я вам мозги вышибу! – сквозь зубы приказал Стас.
В глазах Алекса наконец-то мелькнул страх. Видимо, он не отличил на слух выстрел из газового пистолета от выстрела из нормального, боевого «вальтера», а внешне они почти не отличались.
Первым не выдержал тот, что ближе всех стоял к Владе. Резонно рассудив, что в случае чего первая пуля достанется ему, он ломанул через кусты, и его зеленая куртка, мелькнув между деревьями, исчезла. Алекс, не спуская взгляда с «вальтера», по-прежнему нацеленного ему в лоб, и слегка приподняв руки, медленно отступил на три шага. Его напарник двигался слева от него, словно тень, шаг в шаг повторяя все движения.
– Ладно, сегодня расклад в вашу пользу, – мгновенно охрипшим голосом проговорил Алекс и быстро пошел к машине.
Стас бросился к Владе.
– Быстро прячь пистолет, уходим!
Схватив за руку, он потянул ее к рединке в кустарнике, обступившем аллею. Почти пробежав между деревьями, они – еще через одну рединку в декоративном кустарнике – выскочили на улицу.
– Жди меня здесь! – крикнул Стас и побежал куда-то вправо. Влада остановилась на краю тротуара, наблюдая, как в полусотне метров левее срывается с места, взвизгивая шинами, ультрамариновый «форд». Через минуту перед нею остановился белый «гольф» с желтыми пятнами шпаклевки. Стас открыл дверцу.
– Садись!
Влада бездумно подчинилась, машинально пристегнулась ремнем безопасности.
– Кто это были?
– Знакомые.
– А я думал, друзья.
– Я тоже раньше так думала. Что ты делал в парке?
– Гулял.
– И часто ты так гуляешь?
– Почти каждый раз, когда ты не едешь домой троллейбусом, а идешь пешком.
– Ненормальный.
– Как прикажете, сударыня.
Стас перестроился в левый ряд, остановился перед светофором.
– Куда ты меня везешь?
– Домой.
– Мой дом совсем в другой стороне.
– Я везу тебя к намдомой, а не к тебе, – пояснил Стас.
– Поворачивай. Я не собираюсь знакомиться с твоими родителями.
– Повторяю для особо непонятливых: я везу тебя на нашеймашине к намдомой.
– Ты что, купил эту развалюху?
– На наши с тобой деньги. И снял – на них же – квартиру. Мы уже почти приехали.
Стас свернул налево, въехал во двор длинной девятиэтажки, подкатил к ближайшему подъезду.
– Наша квартира на первом этаже. Я специально такую выбрал. Зимой, конечно, прохладно будет, но грудных детей у нас пока нет…
– И не будет!
– И не будет, – не стал спорить Стас. – Зато отпадает проблема лифта, в котором можно застрять в самый неподходящий момент, и появляется возможность выпрыгнуть в окошко, если вдруг запахнет жареным.
Он открыл обитую коричневым дерматином дверь. Квартирка была крохотной: комнатка, тесная прихожая, кухонька, дверь совмещенного санузла. И обставлена она была более чем скромно: софа, два кресла с высокими спинками, разделенные журнальным столиком, письменный стол да двустворчатый шкаф. Правда, на полу лежал красивый – розовые цветы по коричневому полю – пушистый палас.
– Зачем ты все это делаешь? – искренне удивилась Влада. – Все равно завтра или через неделю нас или убьют, или посадят.
– Так то ж завтра, – улыбнулся Стас. – Сними плащ, побудь немного со мной. Хочешь, я тебе кофе сварю?
– Лучше чай.
Стас помог Владе снять плащ, повесил его в узкий встроенный шкафчик и, повернувшись к Владе, крепко прижал ее к себе. Она не сделала попытки отстраниться, но руки ее безвольно висели вдоль тела, касаясь одновременно и ее собственных, и Стасовых бедер. Ее по-прежнему не волновало, что с нею произойдет в следующую минуту.
Ее, но не ее тело.
Влада почувствовала, как сдавленные объятием груди начинают просыпаться, парадоксальным образом откликаясь на возникший дискомфорт не болью, а сладким томлением. Владины бедра, помимо ее воли, льнули к бедрам Стаса, стараясь прикоснуться к тому, что вдруг вновь начало вызывать ее интерес.
