Текст книги "Сладкая парочка"
Автор книги: Владимир Гусев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
– А на самом деле?
– Еще он считает, что я ни разу не курил травку и все еще девственник, – хмыкнул Витька.
Гулю соблазнила практикантка, которая вела у них две недели биологию, еще в девятом классе. А вот про травку Стас услышал впервые.
– Ну и зачем тебе это надо было? Я имею в виду – курить?
– Подружка одна подбила. Она без травки трахаться не хотела. Пришлось забить пару косяков.
– Тебе и сейчас деньги на травку нужны? – осенило вдруг Стаса.
– Что я, идиот, что ли? Начинается все с травки, а кончается иглой. Через месяц я послал эту дуру конкретно, вместе с травкой, – и дело с концом. Пусть ищет себе другой конец! Мне мой еще пригодится!
Губы Гули снова разъехались.
– А я уже хотел искать другой источник информации. На травку я тебе капусты не дал бы. Хочешь заработать?
Гуля, снова повернувший было кресло в сторону компьютера, резво развернул его обратно.
– Смотря на чем и сколько. Ты что, банк вчера взял?
– Нет. Заработал бабки тяжелым трудом и хочу с пользой их потратить.
– На что?
– Понимаешь, я вроде как нашел работу, выгодную, хотя и тяжелую. Но боюсь, как бы меня не кинули. Что-то они темнят – предлагают подписать контракт, но сразу на три года. Без испытательного срока, представляешь? Ни трудовую пока не выдали, ни в ведомости я никакой не расписываюсь. Вот мне и подозрительно. Не попасть бы в рабство!
– Что ты конкретно делаешь и как называется фирма?
– Фирма вроде бы называется 3D-Action, – вспомнил Стас табличку на двери офиса Кукловодова. – Но недавно табличку с двери почему-то сняли, так что возможны варианты. Вот я и думаю: если бы ты посмотрел в своей картотеке и сказал, стоит с ними иметь дело или нет и как теперь называется фирма, если ее переименовали… Я бы не двадцатку заплатил, а побольше!
– И не жалко денег?
– Стать рабом еще жальчее.
– Сколько конкретно платишь?
– Сорок баксов.
– У отца картотека не по фирмам, а по людям и кличкам. Я ее оформил как базу данных, теперь найти кого-нибудь – раз плюнуть. Говори ФИО директора.
– Не знаю! – в отчаянии заломил руки Стас. – Я общался только с его замом, Кукловодовым Германом Фрицевичем. Думаешь, он есть в базе?
– Надо посмотреть. Я выясню и вечерком тебе звякну, идет? А ты выясняй ФИО директора.
– Заметано! – обрадовался Стас. – Я тебе даже задаток дам. Прямо сейчас. Вот, держи двадцатку. Остальное – при первой же встрече после моего второго звонка и твоего ответа. Если, конечно, информация будет конкретной!
– Другой не держим! – готов был заквакать обрадованный Гуля.
Глава 6. ВЛАДА
Пришло первое сентября, и Влада пошла в школу. Получила учебники, надписала красивым почерком тетради. Что-то учила, что-то отвечала на уроках. Равнодушно узнала последние девчачьи новости: Любка Утешева встречалась теперь не с Вадимом Авсеенко, а с Сашкой Кудряшовым, к которому намертво прилипла смешная кличка Кастрюля. Таня Голубовская «попалась» и сделала аборт, причем не знает точно, от кого: была с родителями на отдыхе в Италии и там было так весело, что… А по истории у них теперь другая учительница. Прежняя проговорилась на уроке, что в России самодержавие не отменено до сих пор, и продолжила список царей вплоть до Михаила Разрушителя и Бориса Кровавого.
Влада слушала подруг, что-то отвечала в ответ, и все они представлялись ей третьеклассницами в белых бантах, у которых еще ни разу не было месячных, – маленькими наивными девочками, не знающими, что такое кровь.
Одна новость ее все-таки заинтересовала: Валерка Загорский хвастался перед мальчишками, что чуть было не попал в сборную страны по компьютерным играм и даже побывал в виртуальном замке. Но первое задание было – убрать с экранов какие-то полоски. В программе, видимо, были глюки, полоски не убирались, но козлы-администраторы этого так и не поняли и вместо того, чтобы устранить глюк, отправили Валерку восвояси: усадили в виртуальный тарантас и высадили возле ближайшей станции метро.
– А как звали главного организатора? – поинтересовалась у Валерки Влада.
– У него какая-то цирковая фамилия… Клоунов, что ли… – попробовал вспомнить Валерка и не смог. – А что?
– Толстый, бородатый и в темных очках?
– Вот-вот! Ты тоже там была?
– И тоже не справилась с полосками. У них в программе глюк, а виновата оказалась я.
– У меня та же история. А жаль, что не удалось поучаствовать. У них классная виртуалка!
– Классная, – подтвердила Влада и потеряла к разговору всякий интерес.
Мама, конечно, заметила, что с дочерью творится что-то неладное, и настояла на том, чтобы она показалась гинекологу. Влада, еще недавно очень стеснявшаяся таких осмотров, равнодушно подчинилась, и мать встревожилась еще больше.
– Ладуся, у тебя какие-то неприятности, а ты не хочешь мне о них рассказать. Вначале я решила, что ты всерьез влюбилась в этого своего Стаса, но, кажется, ошиблась. Что-то другое тебя гнетет, спать по ночам не дает. Ты, если не хочешь, можешь не говорить что… – Мать подошла к Владе, обняла за плечи, прижалась сзади мягким теплым телом, и Влада чуть не заревела. – Но знай, что бы с тобой ни произошло – я всегда буду на твоей стороне. Что бы ни случилось! – повторила мать, и Влада поняла, что, даже если она все сейчас обо всем расскажет, мать действительно будет с нею до конца, до предела, за которым человек или гибнет, или превращается в животное.
– Ма, я обязательно все расскажу тебе. Только чуть позже, ладно? У меня в общем-то все в порядке, я здорова, просто… Просто я взрослею быстрее, чем… чем мне хотелось бы.
На этом их разговор тогда и закончился. В глубине души Влада надеялась, что возвращаться к нему не придется. Надеялась, как «залетевшая» старшеклассница надеется, что все еще как-то рассосется, само собой уладится.
Но, конечно, не уладилось. И возобновить трудный разговор Владе пришлось самой – после того, как знакомый голос сообщил ей по телефону, что следующий розыгрыш призов от фирмы «Твикс» состоится там-то и тогда-то. Продлятся сборы неделю, условия прежние. В ответ на вопрос «Что сказать родителям и в школе?» последовало равнодушное: «Что хотите».
Тотчас телефон зазвонил вновь. Влада знала, что это Стас, и не хотела снимать трубку – ей вообще ничего не хотелось делать! – но потом все-таки взяла ее трясущимися руками.
– Алло!
– Это я, Стас. Тебе звонил Карабас?
– Да. Только что.
– Мне тоже. Давай встретимся через час у твоего дома.
– Зачем? – искренне удивилась Влада. Она уже решила, что ни на какие сборы не поедет, и пусть Кукловодов делает с нею, что хочет. Ну, убьет он ее, и что? Все равно это лучше, чем убивать самой.
– Нам нужно кое-что обсудить.
– Ты что, собираешься участвовать в сборах?
– Нет. Именно поэтому нам и необходимо срочно встретиться.
– Ну приезжай. Через час я выйду. У нас перед подъездом скамейки стоят – вот там меня и жди.
Только теперь Влада вспомнила, что они много раз на протяжении последних трех недель репетировали захват Кукловодова. Правда, непонятно, что потом с ним делать. Но Стас, наверное, знает. Он всегда все знает…
Влада засекла время и весь час просидела на диванчике в своей комнате, бесцельно и почти бездумно глядя в окно.
Выхода нет… Ей снова придется убивать…
Выход есть, один-единственный – покончить с собой…
Выхода нет – им придется убивать, но в последний раз, и того, кто заставил их убивать, – Кукловодова… И это – единственный возможный выход…
Но убивать, чтобы потомне убивать, – это какой-то очень сомнительный выход. Так что на самом деле выхода все-таки нет…
Снова зазвонил телефон.
– Влада, я тебя жду уже двадцать минут. Ты не могла бы собираться чуточку побыстрее?
– Я уже выхожу.
Стас сидел на скамейке и вовсе даже не выглядел виноватым.
Это Владе не понравилось.
– Привет. Ну, что скажешь?
– Давай прогуляемся. У вас не подъезд, а проходной двор. Все время кто-то заходит или выходит.
– Например, я.
– Тебя я как раз ждал. Туда, сюда? – ткнул Стас пальцем влево и вправо.
– Туда! – показала Влада прямо. – Я вас слушаю, говорите.
– Завтра мы захватим Кукловодова, я выясню у него, сам он все это придумал или на кого-то работает, и, надеюсь, на этом все кончится. Но…
– Не погоняй, не запряг!
– Но если наш план окажется несостоятельным…
– То ты сделаешь себе харакири.
На дорожке уже попадались первые опавшие листья. Жили себе на ветках, жили, а потом раз – и опали…
– Возможен и такой вариант, – ни капельки не удивился Стас. – Но…
– Опять «но»!
О чем это Стас? Какие сборы? На все его предложения нужно отвечать «Нет!».
– Но к сборам мы должны подготовиться по-настоящему, понимаешь?
– Нет.
Быстрее бы он уходил. Нет, пусть останется! Без него будет еще хуже…
– Только в этом случае мы сможем вести себя почти естественно. Только тогда Кукловодов не заподозрит нас в измене раньше времени.
– Не пойму, к чему ты клонишь.
– К тому, что нужно тщательно отобрать и аккуратно уложить все необходимые вещи, отпроситься у родителей и внутренне настроиться на сборы.
– По системе Станиславского, да?
– Вот-вот. Я тебе косметичку принес. – Стас вынул ее из кармана куртки и протянул Владе. – Не забудь взять с собой. Она нам может очень даже пригодиться!
– И что я должна сказать родителям?
– Лучше всего – правду.
– Что мы едем тренироваться перед очередным убийством?
– Нет. Что мы едем на очередные сборы, но на этот раз точно попадем в сборную и поедем соревноваться за рубеж!
– Чем я всегда восхищалась, так это твоей честностью!
Стас нахмурил белесые брови и не ответил.
– Ладно, я пошла, – не стала жалеть его Влада.
– Я был рад с тобой повидаться.
– А я – нет!
Вечером, накануне «дня икс», Влада собрала рюкзачок.
Кожаные юбку и безрукавку брать не стала, но зато уложила в середину две обоймы к «реку» и запаслась контрацептивами. Наивный мальчик Стас – он так и остался мальчиком, хоть и стал киллером – почему-то полагал, что прекрасная половина сладкой парочки и впредь будет принадлежать только ему. Но Влада в этом сильно сомневалась. На ее ночные забавы со Стасом неведомый «заказчик» смотрел сквозь пальцы лишь потому, что птичка еще не попала в сеть. Теперь, когда для того, чтобы послать ее в тюрьму, достаточно анонимного звонка по телефону, кто помешает «заказчику» – или даже Карабасу! – в промежутках между убийствами потребовать от нее выполнения более свойственных женщине обязанностей?
Уложив рюкзачок, Влада сунула в карман кожаной куртки инъектор, заряженный снотворным, и задумалась. Что сказать маме? И самое элементарное: что сказать в школе? Хорошо бы справку от врача потом принести классной. Если только оно будет, это «потом»…
Про сборы говорить Влада не хотела, лгать не хотела еще больше. Но, как ни крути, врать все равно придется. Это ведь сборы киллеров, а не геймеров. Да и не поймет мать, как можно пропускать школу из-за сборов. А что поймет?
Только одно. Придется, хоть и противно, врать на эту тему.
Мать в кабинете набирала на компьютере какой-то текст. «Договор кредитования», – мимоходом прочитала Влада на мониторе. Самые конфиденциальные сделки отцу оформляла мать. И даже дочь не знала паролей, под которыми хранились в отцовском компьютере секретные файлы.
Влада подошла к матери ближе, легонько обняла ее, склонила голову к плечу.
– Мам, мне нужно тебе что-то сказать.
Мать сняла руки с клавиатуры, не оборачиваясь, чуть наклонила голову.
– Я давно жду этого.
– Мам, я это…
Влада замолчала, не решаясь произнести первые слова лжи. Мать поняла это по-своему.
– Короче, ты, типа, втюрилась в какого-то стебка, причем конкретно, да? – улыбнулась она, пародируя молодежный жаргон, над которым, подражая отцу, всячески издевалась и научила-таки Владу говорить на нормальном русском языке.
– Да, я влюбилась. Только не в Стаса, хоть мы и спали с ним во время сборов.
– Кто же тот счастливчик, которого полюбила моя красавица дочь? – теперь уже серьезно спросила мама.
– Он еще не знает, что счастливчик. Я его и видела-то всего раза два, в начале сборов и в конце, – медленно говорила Влада, аккуратно, словно цветы в вазе, расставляя придуманные заранее слова. – И он старый совсем, лет сорок, не меньше. Но по его сценарию были поставлены все игры на сборах, и вообще он писатель. Мам, я не знаю, почему так получается, но когда он смотрит на меня, мне больше ничего не нужно, понимаешь? Только бы он вот так смотрел. И улыбался, хоть иногда. Но он редко улыбается, потому что у него верхние зубы кариесные. Ты на меня не сердишься, мам?
– Нет. Но у него, должно быть, уже морщины на лице и седина в волосах?
– И в волосах, и в бороде. Он похож на Вахтанга Кикабидзе, только моложе.
– А против твоей бабушки, дай Бог ей здоровья, он и вообще мальчишка еще, – усмехнулась мать.
– Он завтра приезжает в Москву, на неделю или полторы. Я должна его увидеть, мам.
– Приезжает из Парижа или Лондона?
– Из Питера, мам. Но если бы даже из Магадана, для меня это все равно что из Парижа.
– Я тебя понимаю, доченька.
– Завтра мы с ним увидимся. И… ты не обидишься, если я… если я на недельку уеду с ним в Питер? Или даже в Москве с ним поживу недельку – но только с ним? Он специально из-за меня приедет, мам…
– А что мы скажем папе?
– Не знаю. Так не хочется врать…
– Значит, и не будем.
– А папа? Вдруг он рассердится и не отпустит меня?
Мать погладила Владу по голове.
– Не волнуйся. Я напомню папе, как ради него на неделю сбежала из дома. Он поймет.
– А что, было и такое?
– В нашей жизни много чего было… – усмехнулась мать. – И нам тоже казалось, что родители всегда были старыми и никогда никого, кроме нас, не любили…
Во избежание случайностей они договорились со Стасом встретиться возле станции метро «Таганская». Стас хмурил белесые брови и побелевшими пальцами сжимал лямки своего рюкзака.
– Ты словно с парашютом в первый раз собрался прыгнуть, – усмехнулась Влада. – Расслабься.
– А вдруг и запасной не раскроется?.. – буркнул Стас, но пальцы разжал.
Они проехали на троллейбусе указанное вчера по телефону количество остановок, легко отыскали двенадцатиэтажный жилой дом о трех подъездах. Дверь квартиры 74 на первом этаже оказалась незапертой.
Конечно же, квартира была пуста. И конечно же, на газетах в углу самой большой комнаты они нашли аккуратно разложенные шлемы и скафы. Стас протянул Владе белый диск и шепнул одними губами:
– Это изолента, почти телесного цвета. Наклей полоски под манжеты скафа и по периметру шлема, чтобы тебя при попытке снять его не ударило током.
Прошептав это, он сразу же показал, что нужно делать: перед тем как нацепить манжет, обернул вокруг предплечья три раза моток изоленты; получилась полоска шириной чуть больше манжета. Влада последовала его примеру. Прежде чем надеть шлем, Стас проверил, надежно ли заизолированы металлические пластинки, забрал у Влады остатки изоленты и вместе со своим несколько похудевшим моточком сунул в кармашек рюкзачка.
Стас щелкнул замочками шлема, то же самое сделала Влада. Ничего в комнате в общем-то не изменилось, только на противоположной от окна стене зажглась надпись: «Твикс, я жду вас в машине!»
Они вышли из подъезда. Навстречу им попалась бабуся с внучкой лет шести. Бабуся, завидев молодых людей в шлемах с огромными темными очками, на всякий случай перекрестилась, внучка ее успокоила:
– Бабушка, ты что? Не бойся, это просто гуманоиды. А где ваша тарелка? – спросила она у Стаса и сунула в рот пальчик.
– Сейчас прилетит, – страшным голосом ответил он. – Хочешь, мы и тебя с собой возьмем?
Бабка со словами «Свят, свят, свят!» перекрестила вначале их, потом себя, девчушка спряталась за ее длинную юбку.
У самого крыльца стоял «опель» с бородатым Кукловодовым за рулем, конечно же, не забывшим спрятать глаза за большими черными очками. Завидев сладкую парочку, он выскочил из машины и галантно открыл перед Владой переднюю дверцу.
– Прошу вас, мамзель!
Стекла «опеля» были так густо тонированы, что только усевшись на переднее сиденье, Влада поняла: в салоне еще кто-то есть. Обернувшись, она увидела двух плечистых парней. Один из них открыл правую дверь и вышел, уступая Стасу место.
Влада похолодела. К тому, что Карабас будет не один, они со Стасом не готовились. Впрочем, если Стас возьмет на мушку своего соседа, а она Кукловодова, почти половина их домашних заготовок может сработать.
Парень, шустро выскочивший из машины, не дал Стасу захлопнуть дверцу и сел рядом, грубо подвинув его на середину заднего сиденья. Между двумя широкоплечими молодцами Стас смотрелся как тоненький ломтик ветчины в сандвиче, приготовленном скупой хозяйкой. Глаз его за очками шлема не было видно, но вряд ли они лучились оптимизмом.
Едва Кукловодов сел за руль, «опель» тронулся.
– Я вас поздравляю с началом новой Игры, детки! – сказал он. – Ох и крутую виртуалку приготовил для вас шеф! Слопаете и добавки попросите! Кстати, оружие, наркотики, взрывчатку вы с собой случайно не везете? У нас этого нельзя, как в самолете! Во избежание неприятностей.
Влада попыталась через зеркало заднего вида разглядеть Стаса, но увидела только его соседа, парня, вышедшего из-под штампа «два пальца лоб, остальное челюсти». Сигналом к началу операции была любая фраза со словом «однако», произнесенная Стасом. Но что теперь делать, если Стас произнесет ключевое слово, Влада не знала.
– Не слышу определенного ответа, – хохотнул Кукловодов. И вдруг, резко посерьезнев, коротко скомандовал. – Обыскать! Вначале его!
– «Газовик» вы, надеюсь, не считаете за оружие? – спросил Стас, и Влада, решив, что ей можно еще разок обернуться, увидела, что он простодушно улыбается.
– А ты его что, в «Детском мире» купил? – сквозь зубы спросил Карабас.
– Нет, в оружейной лавке, – сделал лицо лопатой Стас, помогая одному из штампованных снять с себя кобуру.
– И зачем же ты купил эту вонючку? – продолжал сердиться Кукловодов.
– Да привык как-то всюду с «дурой» в обнимку ходить, – беззаботно ответил Стас. – Одиноким себя без нее чувствую. Сами же и приучили!
– А ты чего ждешь? – повернул Карабас голову к Владе. – Или у тебя от рождения левая грудь больше правой?
– Без грубостей нельзя? – миролюбиво спросил Стас.
– Без грубостей им воспитание не позволяет, – не удержалась-таки Влада, расстегивая ремешки кобуры.
– Это верно, мы кембриджей не кончали, – не обиделся Карабас, поворачивая направо.
Один из штампованных выщелкнул из Стасова пистолета обойму, молча протянул ее Кукловодову.
– «Газовик», говоришь? В оружейной лавке? – хмыкнул Карабас, пряча обойму в карман. – И у тебя тоже «резиновик», сладкая? – зло спросил он у Влады.
– Это я попросила напарника достать что-нибудь посерьезнее. Ко мне один каратист клеится, никак не могу отшить. Он уже угрожал моему напарнику почки отбить и еще кое-что, посущественнее. Вот мы и ходим оба с «пушками». А что делать?
– Позвонить мне. Мы этому каратисту…
– Вы забыли дать свой номер телефона. Как вам звонить? – обрадовался Стас.
Карабас посмотрел на него через зеркало заднего вида, ухмыльнулся.
– Никак. У меня нет телефона, сладкие! Но и пистолетики носить без разрешений тоже нельзя, особенно вам! Так что я их у вас конфискую.
По его знаку штампованный спрятал оба пистолета в черную, натуральной кожи, сумку.
– Вообще-то я за эти вонючки пятьсот баксов отдал, – не унимался Стас. – Вы мне за них расписку дадите или залог наличными оставите?
– Получите их вместе со всем своим барахлом после Игры, – сказал Кукловодов. – Разрешения мы вам тоже оформим, раз уж вы настолько вжились в роль. Вы ведь для нас почти свои, коллеги, так сказать, а своих мы в обиду не даем.
– Так все-таки вы мне расписку дадите или как? – донимал Кукловодова Стас.
– Или как. Гарантия – мое слово.
– Мое – это чье? – улыбнулась Влада самой доброжелательной из своих улыбок.
– А вы меня как между собой называете, сладкая парочка?
– Карабас Придуркович.
– Гарантия – слово Карабаса Придурковича. А что у вас, ребята, в рюкзаках? Показывайте. Вначале ты, – ткнул он большим пальцем правой руки в Стаса и сразу же вернул руку на баранку.
Влада с удивлением смотрела в окно. Ехали они не из Москвы, а в самый что ни на есть ее центр.
– Мамзель, вы тоже передайте ваш рюкзачок операторам, – попросил Карабас.
Влада безропотно подчинилась.
За все время поездки «операторы» не произнесли ни слова. Даже не промычали ничего. Ну и выучка! А может, им просто языки отрезали?
Владе вернули рюкзачок – наверняка уже без запасных обойм. А вот инъектор в правом кармане ее куртки они пока не нашли. Но это ровно ничего не меняло в диспозиции. Что такое инъектор в руках девушки против трех мордоворотов? То же самое, что английская булавка.
«Опель» вылетел на Красную площадь и направился к Спасским воротам. Милиционер на углу отдал им честь.
Это что же, получается, «заказчики» сидят в Кремле?!
Милиционеры, дежурившие перед воротами, тоже отдали им честь, но Кукловодов не удостоил ментов даже взглядом.
За кремлевской стеной не было ни Царь-колокола, ни Ивана Великого, а располагалась обширная площадка, обнесенная высоким бетонным забором. Слева красовался двухэтажный большой дом с башенками по углам, справа – одноэтажный флигель. Кремль оказался виртуальным, лапшой, навешанной им на уши ради того, чтобы скрыть местонахождение дома с башенками.
Остановившись перед крыльцом, Карабас выскочил из машины, открыл дверцу и помог Владе выйти. Стас вышел вслед за штампованным, второй шел в двух шагах позади него.
– Смелее, – усмехнулся Кукловодов, открывая дверь дома. Они миновали небольшую прихожую и вошли в обширный холл, в который выходили две двери и два коридора. Широкая лестница вела на второй этаж.
– Ваше гнездышко будет здесь, – повел их Карабас в правый коридорчик. – Вот кухня с холодильником, который не охраняет никакой людоед, вот ванна, вот спальня. Не номер-люкс, конечно, но провести с приятностью пару недель вполне можно.
– Пару? Мы договаривались на неделю, – забеспокоился Стас.
– Это если быстро справитесь с заданием. Все в ваших руках, сладкие вы мои!
Штампованные внесли рюкзаки в спальню и удалились.
– Располагайтесь, – предложил Карабас, указывая на два стула и бесцеремонно усаживаясь на кровать, прямо поверх плюшевого покрывала. – Никаких заморочек с мантикорами и ведьмами, как вы понимаете, больше не будет. Сразу начнете готовиться к заданию. А оно такое: уничтожить Заваруху, то бишь Заварухина Владимира Марковича, бандита и негодяя. Мы, правда, почти такие же, но старших слушаемся и без разбору людей не убиваем. А он поимел большие деньги, оборзел и забыл, кто тут Ельцин. Надо напомнить.
– После нашего напоминания он вообще обо всем забудет, – сказала Влада.
– Зато его молодняк, шестерки, на всю жизнь усвоят правила хорошего тона. Надо же воспитывать подрастающее поколение!
– А кто на самом деле этот ваш Заваруха? Генеральный прокурор или министр внутренних дел? – равнодушно поинтересовался Стас.
– Он и в самом деле крупный авторитет… гм… далеко не виртуального мира. И одновременно – депутат Госдумы. Появляется там, правда, крайне редко, но иммунитет свой использует – на двести процентов. Иммунитет, связи и других депутатов, которые проводили свои предвыборные кампании на его деньги. Не один из них вздохнет с облегчением, узнав, что их «благодетель» отошел в мир иной. Детки, мне нет смысла вас обманывать! Вы уже на крючке, деваться вам некуда. Теперь играть будем только в светлую. Вас, между прочим, это тоже касается. Но об этом будет отдельный разговор, чуть позже. А сейчас не будем терять даром время. Вот ваш телевизор, вот видеоплейер, вот кассеты. Посмотрите, как Заваруха выезжает со своей базы, где едет, как входит в Думу и выходит из нее. Вы люди уже опытные, так что план операции будете разрабатывать сами. А мы обеспечим тренировочную базу. Правило прежнее: шлемы можно снимать только в спальне. Но сделать это лучше после моего ухода. Вопросы есть? Вопросов нет, – довольно улыбнулся Кукловодов, демонстрируя крепкие, как молодой чеснок, зубы. – Значит, я пошел. Понадоблюсь – наденьте шлемы и позовите… Какую вы мне кликуху дали? А, Карабас. Вот так и позовите. Ну, не теряйте даром времени, детки!
Кукловодов ушел. Стас закрыл дверь на засов, снял шлем и начал внимательно осматривать стены и мебель спальни.
– Ты что, клопов ищешь? – усмехнулась Влада, тоже освободившаяся от переставшего быть привычным шлема.
– Ага, «клопов» и «жучков». Как ты думаешь, нас подслушивают?
– Эй, Карабас Придуркович, ты нас подслушиваешь? – крикнула Влада.
– Нет, ответил Карабас Придуркович, – после паузы хриплым голосом сказал Стас и добавил: – Наверняка подслушивает. Но я хочу быть уверенным, что хотя бы не подглядывает.
Он обшарил всю комнату, ничего не нашел, вставил в видеоплейер кассету и взял в руки пультик.
– Ладно, будем смотреть кино.
Влада передвинула свой стул так, чтобы было удобнее смотреть. Стас поставил свой стул рядом.
Заваруха был невысок, смугл и черноволос. Было ему лет тридцать пять – сорок. Жил он в особняке, окруженном металлической оградой с прутьями, завершающимися остриями. Выйдя через тяжелые, наверняка бронированные двери, Заваруха быстро садился в черный «мерседес». От дверей особняка до ворот было метров тридцать, не меньше. Съемка велась, видимо, через телеобъектив, потому что особняк быстро уходил на задний план, а через ворота проезжали вначале джип с охранниками, потом черный «мерс» и следом – еще один джип. Едва выехав из ворот, машины круто поворачивали и, быстро набирая скорость, уходили по улице вправо.
Следующие кадры показывали, как тройка машин проходит перекрестки, никогда не разбивая строй и не увеличивая дистанцию между собой больше чем на пять метров.
Стас, сидевший совсем близко, протянул руку и обнял Владу за плечи. Она отстранилась.
– Мы же договорились, Стасик! И потом, ты что, собираешься продолжить эти игры? – мотнула она головой в сторону телевизора.
– А куда мы денемся? – громко удивился Стас и тут же шепотом, почти одними губами, попросил: – Дай мне макияжный набор. И комментируй фильм. Говори хоть что-нибудь!
Влада, кивнув, бросилась к своему рюкзачку.
– Получается, ни спереди, ни сзади к «мерсу» этого Заварухи не подберешься, – громко сказала Влада, вручая Стасу макияжный набор. Тот метнулся с ним в ванную. Послышался звук льющейся воды.
– А когда машины подъезжают к Думе, Заваруху сразу же окружают телохранители и сопровождают до самого входа, – комментировала Влада, с тревогой наблюдая, как Стас с озабоченным лицом из ванной перемещается к окну. Видимо, в ванной мобильный телефон не работал.
– Вот видишь, каждый раз одно и то же: от особняка до «мерса» он почти перебегает, да и не подберешься к нему там на пистолетный выстрел, все открыто, и наверняка двор контролируется снайпером, сидящим за одним из темных окон. А около Думы охрана тройная – и его телохранители, и милиция, и агенты службы безопасности в штатском.
– Может быть, грохнуть его прямо в Думе? – предложил Стас, перестав вполголоса говорить по телефону и блокировав микрофон кнопкой. Не дожидаясь ответа – да и не ожидая его, – он вновь, прикрыв рот ладонями, стал что-то быстро говорить.
– Вряд ли нам удастся потом оттуда смыться, – засомневалась Влада. – Ой, смотри! Это же мы! – воскликнула она, забыв о том, что нужно создавать звуковой фон. Стас, выключив мобильник и укладывая его в макияжный набор, переместился от окна так, чтобы видеть экран телевизора.
Действительно, это были они, сладкая парочка. Съемка велась телеобъективом, иногда место действия заслоняли ветки деревьев, но не узнать Влада и Стас себя не могли. Вот Влада выходит из машины. Вот к черной «волге» подходит замгенпрокурора. Стас стреляет прямо из машины, милиционер падает… Влада, уже успевшая натянуть маску, стреляет вначале в заместителя прокурора, потом в шофера, пытающегося спрятаться за капотом «волги», подбегает к замгенпрокурора…
– Выключи! Выключи! – закричала Влада, закрыв лицо руками. Стас выключил телевизор, обнял ее за плечи.
– Ну, Владушка, ну… Это они просто напомнили, что мы у них на крючке.
– Не прикасайся ко мне! Твои руки в крови! – ударила его кулачками в грудь Влада.
Не ожидавший этого Стас шлепнулся на пол.
– Я больше не буду убивать! – продолжала кричать Влада. – Ты, я вижу, согласен продолжать эти кровавые игры, а я – нет! Пусть они убьют меня прямо сейчас, пусть!
Она бросилась к двери, отодвинула засов, но дверь, конечно, не открылась.
– Ты забыла надеть шлем, – напомнил Стас, вставая, но Влада, не слушая его, начала колотить в дверь руками и ногами.
– Выпустите меня! Ублюдки! Нелюди! Выпустите меня!
Дверь открылась, и Влада попала в объятия Карабаса. Пару раз легонько хлестнув Владу по щекам, он несильно толкнул ее к кровати. Опешившая Влада упала на спину и оказалась в позе, совершенно не соответствующей ситуации.
– У мамзель истерика, – спокойно констатировал Карабас.
Влада плотно сжала ноги (хорошо, что она была в джинсах, а не в юбке) и со страхом смотрела на штампованных, вошедших в спальню вслед за Карабасом и начавших методично рыться в их еще не распакованных рюкзаках. Один из штампованных заинтересовался макияжным набором, открыл его, подцепил непонятно откуда появившимся в его руках большим ножом кассетницу с тенями и вынул из-под нее миниатюрную «Моторолу». По-прежнему не говоря ни слова, он протянул мобильник Карабасу.
– Кому вы звонили и зачем? – ледяным тоном спросил Кукловодов, переводя взгляд с Влады на Стаса и обратно.
– В милицию, – вложив в голос всю свою ненависть, сказала Влада. – Сейчас сюда приедут омоновцы и начистят вам чайники!
– Я дважды вопросов не повторяю, – все тем же ледяным тоном сказал Карабас и, дернув головой, добавил: – Слегка.
Тотчас штампованный, нашедший телефон, подскочил к кровати, схватил Владу за волосы и, приподняв ее голову, залепил увесистую пощечину.
– Не тронь ее, гад! – крикнул Стас, бросаясь на штампованного. Но второй, небрежно подставив Стасу ногу, подождал, пока он растянется на полу во весь рост, заломил руку за спину и, схватив за волосы, пару раз ткнул лицом в пол. Владу к этому моменту уже отпустили, и она отчетливо увидела, как под Стасовым лицом капельки крови сливаются в маленькую лужицу.
– Поиграть со мной вздумали? Газовые пистолеты, на самом деле стреляющие резиновыми пулями, мобила… Что еще, я спрашиваю? – повысил Карабас голос и сделал знак штампованному. Тот сильнее заломил руку, и Стас закричал:
– Больше ничего! Ничего!
– Врешь, – спокойно сказал Карабас. – Отпусти руку, она ему еще пригодится. Но пусть он скажет все.
Штампованный отпустил руку Стаса и сдавил пальцами его горло. Стас начал было дергаться, но после пары ударов ребром ладони по ребрам захрипел и закашлялся.
