Текст книги "Записки непрофессионала."

Автор книги: Владимир Наконев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

21. Не нравится.

Уже полдня находимся в Cebreros (70 км на запад от Мадрида). Улетели дубли и все, кто разложился раньше. Только я застрял на горе. Потому что сначала оббегал ее края, заглядывая во все стороны (чукча умный стал, однако). Несколько раз раскладываю крыло и тут же запихиваю его в сумку из-за набегающего время от времени дождя. Не столько мочит, сколько пугает. В конце концов мне это надоедает и я стойко выдерживаю 3-минутный поток капель, упавших на меня и тряпку.

Капли испаряются мгновенно, при появлении солнца. Заодно вместе с ними испаряется и ветер. Ну, это мы уже проходили. Значит идём прямо на площадку приземления, которая, нужно сказать, здесь находится далековато. Через некоторое время стукаюсь об землю и,отдав аппарат в машину, отправляюсь на старт пешком к удивлению всех присутствующих. "Что русскому здорово, то немцу..." Интересно, а как это в переложении для испанцев?

Через часик я присоединяюсь к толпе, наблюдающей за двумя "перфо", которые с большим трудом (ветер опять усилился) уходят в воздух. Мужики откровенно забавляются, набирая метров 300-400 над горкой и спираля до ее подножия. Затем выкарабкиваются оттуда, прижавшись к склону и улетают в сторону к городу (Себрерос), который виднеется километрах в шести-семи. И там, вдруг, оба проваливаются и скрываются за горкой пониже, расположенной на подступах к городу.

Довы...бражались! Но минут через десять вдруг из-за горы показывается сначала красное, а затем и желтое крыло. Вид словно у навьюченных ишаков. На высоте всего метров 5-8 оба пилота старательно "облизывают" рельеф, выбирая сантиметры в динамическом потоке.Ух! Класс! Все ближе и ближе. И вот, подхватив сильный ветер, который нещадно треплет нашу одежду, оба опять взмывают вверх и залетали над нашими головами с явным намерением сесть на вершину.

Да что ж это такое делается? Люди летают, а я..!

– Ну, как, тебе нравится здесь -, спрашивает меня один из моих новых друзей.

– Нет -, честно признаюсь я, – не нравится. Я со своим крылом здесь не удержусь. Подержишь? Я полечу.

– Конечно!

И я с обратного старта повисаю спиной вперёд на высоте метров 15. Дёрнув ногами, разворачиваюсь и обнаруживаю, что лечу назад. Довольно быстро! Уже метров 50 прошел при увеличивающейся высоте. Эх-ма!

Так и до обратного склона доехать можно.

– Отпусти! Отпусти! – кричат снизу и я с некоторым удивлением обнаруживаю, что слегка притормаживаю, увлекшись разглядыванием под собой возможной площадки упадения.

-Отпусти!!

Ну, да! Нашли дурака! Прямо вот так взял и бросил резко, чтоб еще и кромка подвернулась. И я медленно-медленно, может даже слишком, поднимаю руки вверх. Параплан замедляет скорость, а потом нехотя и подрагивая отправляется в обратный путь. С заметным увеличением высоты.

Повеселело на душе и в ней самой. Набрав более 100 метров, я не нахожу своих коллег. Они передумали оседлывать горку и спиралят над площадкой приземления далеко внизу.

Вот так! Перепугал народ. Увидели, как "стандарт" задом летает и на всякий случай бросили свою глупую затею с посадкой. А я, попробовав повторить увиденное упражнение, проваливаюсь так, что уже не спасает и то, что я почти прилип к склону. Ветер стихает и даже дубли начали взлетать. И ладушки! Поехал я топтать площадку приземления. Но если б кто знал, как мне крыло другое хочется!

22. Somosierra !!

(91 км от Мадрида). Эти горы я уже видел издалека. Когда летал возле Мирафлорес. Помню лягушка чего-то внутри злорадно поквакивала. И вот я стою на краю словно распахнутой книги, стоящей под наклоном и впереди, насколько могу увидеть с высоты в 600 метров, нет ничего кроме ровного жёлтого пятна. Хорошо-то как! Улетаем все. Немного держит динамический поток и я отправляюсь мимо скал куда-то влево. Э! Нет! Так не пойдет! Высота теряется. А площадка приземления здесь находится в 4 км от горы. Так можно и не попасть. И я, бросив все эти экскурсии отправляюсь туда. По дороге вижу другие стандарты, уже упавшие с недолетом. Хе-хе! А я-то еще лечу. Но за 600 м от площадки я уже не лечу, а начинаю собирать все в рюкзак.

Потом обед. Святое, надо сказать мероприятие у испанцев. Если сиеста французов длится два часа, то южане любят вздрыхнуть с 2 до 5. Менталитет такой!

Ну, значит все сидят, жуют отбивные, а я чайком пробавляюсь. Ни-зя! Не выдержит мой желудок извилистой дороги по лесу на вершину, да ещё и болтанки в стропах. А над горой вьются с десяток дельт и два параплана. Не первый час, между прочим. Наконец и мы выезжаем на склон. Ого! Анемометр показывает до35 км/ч. Многовато! Народ дружно залазит в куртки и комбинезоны и валится в засохшую траву, лениво наблюдая за иногда пролетающими или стартующими дельтапланами. Мне рисковать тоже не хочется и я занимаюсь тем же.

А уже 19.00. И тут краем уха я ловлю ослабление ветра. Совсем небольшое. И короткое. Веду наблюдение за колдуном. Точно! То стоит, как... ему и положено, вытянувшись по ветру, то по его конусу прокатывается рябь. Так-так! И я начинаю медленно раскладывать крыло. Народ с интересом наблюдает за мной. Да полечу я, полечу! Вот уже и желающие подержать меня находятся и крыло расправить помогают. Обмяк колдун и я рву на себя передние лямки. Присев и крутанувшись на ноге, краем глаза ухватываю вздыбившийся конус ветроуказателя и успеваю съимитировать толчок ногой об горку.

Несколькими секундами позже я уже вишу на высоте 50м и подъём продолжается. Ну, что? Есть желающие повторить? Нет, желающие остались и смотрят на мою схватку со стихией. На высоте около 100 поток ослабевает и я перестаю лететь назад. О-хо-хо! Я победил! И бросаюсь вдоль склона на следующую вершину, которая находится немного дальше и выше.

Есть! Достал! И вылетаю на пару сотен метров выше. А впереди еще одна, еще выше. Ух! Оглянулся назад – никого. Посмотрел вперед – дельты летают. Ребята! Я с вами! И покоряю и этот рубеж. Старт остается внизу и в 5км сзади. Приподнявшись над этим пупком, я вижу в отдалении гору возле Мирафлорес. Вот я сегодня разлетался! Поворачиваю обратно, посмотреть, что делают мои товарищи. Прилетаю. А ничего не делают. Хотя, нет. Столпились вокруг чего-то и стоят. Позже узнал, что второй пилот, попробовавший стартовать за мной, упал метров с 8, но обошлось.

Прохожу над стартом и вроде бы пониже получается. Ну, точно, ниже. И гоню свой аппарат обратно, чтобы попытаться вылететь опять над хребтом. Лечу и вижу, что все ниже и ниже. Первую вершину прохожу на 30 метров ниже ее. Ой-ей! Впереди скалы. Лечу. В крайнем случае отверну и сяду на какое-нибудь пятно в лесу.

Острые зубцы проходят совсем рядом подо мной. Ну чуть больше 10м. Чего-то в горле запершило не к стати. Откашлялся осторожно, чтобы траекторию не поломать и выхожу в подкову возле большой вершины. Тьфу! Натерпелся страху. Сплевываю и обнаруживаю с досадой,что забыл оттянуть скулу своего интеграла. Вот свин!

Но все проходит, сажусь на "лифт" и вылетаю метров на 50 над горкой. И все?! Значит с ветром полегчало. Сейчас мои товарищи прилетят. Уж они не упустят такой возможности. А напротив солнца уже луна показалась. Тогда пора улетать, а то буду свой параплан в потемках собирать. А народ стартует один за другим и цепочкой летят мне навстречу, но, правда, пониже.

И мое радио, до сих пор молчавшее, ожило и стало комментировать каждый удачный взлет. Но меня никто не вызывает и я сам на разговор не напрашиваюсь.

К площадке прихожу на четырехсотметровой высоте. Тоже не слабо! Походил, поспирал, помахал "ушами" и побежал по траве. В уже довольно холодном воздухе. Как там время? О! 54 минуты! До сего дня – самый лучший полет.

Уложив все в сумку, я пересчитываю крылья, висящие над хребтом в начавшем темнеть небе и терпеливо жду, когда они надумают прилететь. И когда совсем стемнело, с черного неба с посвистом и шорохом посыпались парапланы. В последнюю минуту погрузки сумок в машину над нами прошуршал последний, не учтенный мною, пилот. День закончился.

23. Рано еще в палату лордов.

Записную книжку специальную завести, что-ли? Ну, вот не помню, кто из французов высказался в журнале, что, мол, на стандарте можно пол-Франции пролетеь. Умник! Сел бы, да пролетел. Даже не очень летающий чайник знает, что летать на том, что не очень летает, не только вредно, но и опасно. Я, разумеется, не говорю об учебе.

Это – святой процесс. Для него и погода и горка специально подбирается. Но летать на стандарте – это значит лезть в экстрем, "лизать" рельеф, т.е. подвергать свою жизнь... Чем выше, тем безопаснее.

Но – это все присказка, а сказка впереди. Приземляюсь я в Сомосиере, смотрю на часы и вижу, что наступает время сиесты. И буду я сидеть, наблюдать, как кто-то летает. Ну, нет! Мешок на спину и зашагал вверх. Мужики позвонили, сказали, что посидят в кафе и на два с лишним часа я остался наедине с природой. Раскаленное марево, искажая рельеф, колышется над горой и налегает на нее под довольно сильным ветром.

Я этого уже не боюсь и через некоторое время вишу на высоте 300м над стартом. Посмотрел окрестности и замечтался: на дистанцию полететь, что-ли? И полетел. Прямо рядом с хребтом. И медленно и уверенно перелетаю на другую сторону, не замечая этого. Спохватываюсь только тогда, когда начинаю снижаться быстрее, чем продвигаться вперед. Но все заканчивается благополучно и я касаюсь земли на большом загороженном участке, не травмировав ни одной из находящихся там коров.

Целый час топаю пешком.Прихожу на место, заодно в себя. И начинаю готовиться к очередному залёту на дальность.

Стихает ветер, я вылетаю, теряю пару сотен метров высоты, затем меня поднимает обратно, даже повыше. Перекидывает через склон и бросает прямо под ноги моих товарищей, только что вышедших из машины. Два – ноль в пользу природы. Отступать от мечты не хочется и я упорно раскладываю тряпку на склоне.

– Пожалуй, будешь нашим предохранителем -, шутит один из местных, – Если полетишь, значит и нам можно.

Во втором я не сильно уверен, потому что физическая подготовка моих новых друзей оставляет желать лучшего.Со второй попытки (ветер сильный) я, все-таки, отрываюсь от склона и отхожу от него подальше, тем не менее выигрывая метров 200. И, все так же держась подальше, устремляюсь к заветной цели. По местным правилам эасчитывается только если пролетаешь больше15км.

На этот раз траектория высчитана правильно и я не очень быстро, но и без особых трудностей прохожу поворотный пункт. Это – изгиб с очень нехорошим уступом, об который рассекается ветер. Потеряв при этом весь свой выигрыш и оглянувшись назад последний раз, я вылетаю в большую подкову, от которой начинается новая линия.

Опять выигрыш около 200 (вариометра все еще нет) и я отправляюсь дальше. А ветер вдруг задул с такой силой, что я пройдя очередную вершину, опять полетел на склон. Акселератором я не пользуюсь. Он у меня даже не подсоединен. И вот уже зависаю над лесом на обратной стороне. Начинается стремительное снижение в роторе.

Переместив центр тяжести и бросив крыло в крутой разворот, я добавляю скорость параплана к скорости ветра и в считанные секунды проскакиваю около полутора километров. Снижаясь прыжками метров по пять, аппарат, все-таки, остается полностью управляемым и я сажу его на полоску рядом с дорогой. М-да! 12км. С одной стороны – не дистанция, с другой опять пешком.

Радио не брал, вынимаю мобиль и пытаюсь дозвониться, чтобы помогли с машиной. Ни один телефон не отвечает. А вот это уже не приятно. Похоже, у нас проблемы. Как только мог быстро добираюсь до старта и выясняю, что двое после меня упали. И если девочку с побитой головой находим быстро, то второго с поломаной рукой и не знающего своего местонахождения обнаруживаем около полуночи при помощи полиции и пожарников.

Значит мечты о дальних путешествиях, пожалуй, оставим до нового параплана. И седушку, кажется, менять тоже надо. Чтоб с подголовником была. Уж очень здесь камней много!

Следующую неделю проводим в пересказывании всем желающим наших полетов и посещениях госпиталя, где отлеживается загипсованный товарищ.

24. Осколки II .

Читатель, начинавший хоть раз читать сие сначала, уже знает о том, что существуют эпизоды, которые легче всего описать, как курьезные случаи. Анекдоты из жизни, если хотите. И так...

...

Подслушанный разговор двух африканцев:

– Я и в Париже был. И в Москве...

– Да ты что! В Москве? И что ты там делал?

– Приехал поступать в университет и два месяца продавал кокаин на улицах.

– И по-русски говоришь?

– Конечно.

– Скажи что-нибудь.

– Иди блят.

– А что это такое?

– Так мне милиционеры говорили, когда я им 200 рублей отдавал.

...

Записал я эту историю. На сайт поместил. И задумался. Сколько людей на мой сайт заходит? Десятки. Ну, может быть, сотни. Написал ещё раз на бумаге и отправил на радио "Свобода". Есть там бывший советский товарищ, а ныне пан Стреляный, получающий зарплату от Конгресса Соединённых Штатов. И выдающий в эфир гадости про свою бывшую родину и похвальбу последнему бастиону демократии в мире. Мой расчёт оказался верным. Прочитал он и это. И если какому-нибудь чернокожему охраннику посольства США в Москве и выбили зубы на Тушинском рынке, есть в этом и моя с Анатолием Ивановичем скромная заслуга.

...

ЦРУшник (настоящий) меня спрашивает:

– А как ты в Европе границы пересекаешь?

– Да запросто -, говорю,– подъезжаю к границе, перехожу пешком и поехал дальше.

– Так просто?

– Разумеется. Если захочу, то и в Америку приеду.

Ухмыльнулся самодовольно защитник американских интересов во всем мире:

– В Америку трудно заехать.

И не дает мне покоя с тех пор одна мысль...

...

– Папа! А если из пистолета вверх выстрелить, пуля улетит в космос?

– Спроси у Владимира.

– Нет,– отвечаю, – Чтобы пуля улетела, нужно разогнать её до первой космической скорости.

Папа подумал и спрашивает:

– А что, есть и вторая?

...

Мадрид. Второй день в Испании. Пытаюсь узнать у полицейских адрес. На идиотской смеси жестов и английского. Потому что блюстители порядка ни в зуб ногой ни на одной мове, кроме своей.Но вопросы задавать пытаются, чтобы дежурство не скучно проходило. Русский? Из Москвы? Рукой показывают: на самолете сюда прилетел?

Врать не хочется и я изображаю двумя пальцами: пешком пришел. Оба глаза по шесть копеек. Где?!

– Порт-Боу.

– О! -, большой палец кверху, – Супер!

И все. Они же не пограничники.

...

Когда учишь язык, то используешь любую возможность.Спрашиваю одного сеньора, прилично одетого и сидящего на скамейке в парке, спряжение некоторых глаголов. Объясняет. И в свою очередь спрашивает.

– Сколько времени вы находитесь в Испании?

– Два месяца.

– Caramba (черт побери)! Хотел бы я говорить по-английски, как вы по-испански за два месяца!

...

Переход испанской границы. На другой стороне страны.Есть два испанских города на африканском берегу. Сеута и Мелийя. Ограждены колючей проволокой. В заборе встроены ворота. Эдакий контрольно-пропускной пункт.

В лесу возле Мелийи собирается толпа африканцев в 600-700 человек. Клич и все бросаются по дороге на эти ворота. Если полицейские успевают их открыть и отскочить в сторону, то трупов не более трех. Если нет – до 10. Рассказал араб, выживший в этой гонке.

...

Иду я вдоль Средиземного моря. Прошло всего пара-другая часов как я в Испании. Глазею. Навстречу по дороге, огибающей скалу, выезжает полицейский джип. Сидящий на правом переднем сиденье коп во все горло распевает что-то классическое. Увидев, что я смотрю, добавляет громкость.

Я, подъигрывая, похлопал в ладоши. И артист, раскланиваясь в открытое окошко, проезжает мимо.

25. Метео.

Настало время сказать пару слов о погоде в Испании. Но, как в известном анекдоте: прежде, чем рассказать об Англии, я расскажу о ее ближайшем географическом, политическом и экономическом соседе Франции.

И поэтому, собираясь в Испанию, запаситесь пластиковой банковской карточкой, придумайте себе труднодоступный карман для документов и наличных денег. Даже если застегнуть обычный карман на простую булавку, то польза его возрастет ощутимо.Из всех моих знакомых, побывавших или живущих в Испании, нет ни одного кто хоть раз не был бы обворован, включая и меня самого. Не собираясь описывать случаи, упомяну только об одном последнем, дабы продемонстрировать изобретательность местных крыс.

Останавливается авто и мне, глазеющему на архитектуру, скороговоркой задается вопрос. Одной моей фразы хватает, чтобы понять, что я – иностранец. Приподнимает паренек жилет на плече и демонстрирует довольно неряшливо пришитый к рубашке погон:

– Полиция! Ваши документы!

– А ваши где -, в свою очередь интересуюсь я.

Мне мельком демонстрируется какая-то бумажонка, даже отдаленно не напоминающая полицейское удостоверение. Уж я-то их здесь, в европах, насмотрелся. Свесив руку за борт, молодой человек ждёт. И только его глаза выдают нетерпение, перебегая с одного моего кармана на другой: откуда я начну чего-нибудь вытаскивать?

Водила в этот момент включает скорость. Мне становится обидно до слез за себя. Неужели я так похож на лоха? И это после всех моих приключений! Медленно вытаскиваю из кармана авторучку и сдергиваю с неё колпачок. Если б я пистолет вытащил, ребятишки перепугались, пожалуй, меньше. Сдают нервы у сидящего за рулем и машина срывается с места. Я записываю номер M9333LV и сообщаю первому попавшемуся полицейскому о двух типах с фальшивой формой, фальшивыми документами и вооруженными (добавляю от себя ужастик). Глаза у полицейского становятся печальнее, чем у коровы. Он пытается всучить мне номер телефона по которому я должен позвонить.

– Ничего никому я здесь не должен, – отрезаю я.

Видя мою решимость, мусор записывает-таки номер на каком-то клочке бумажки, чтобы, по всей видимости, выбросить её после моего ухода.

Вот так и с погодой. Идиллия жаркого солнечного дня. Слабый ветерок. Сижу на камушке. Разглядываю окрестнрости. И в стрекоте кузнечиков вдруг слышу резкие отрывистые звуки, ни на что не похожие. Словно звуковая галлюцинация. Что-то невидимое то ли проходит, то ли пролетает рядом со мной и исчезает так же внезапно, как и появляется. Мистика, да и только!

После того, как такое повторяется в третий раз, я отбрасываю мысль о раскладке крыла и по серьёзному готовлюсь разгадать этот природный феномен. Ещё несколько раз ЭТО проходит рядом и, локализовав звук, успеваю увидеть упавший с каменной гряды небольшой плоский камень. И мне даже показалось, что прежде, чем упасть, камень приподнялся. Занятый обдумыванием, я слышу, что очередной фантом идет прямо на меня. И вижу как свивается от потока воздуха трава в такт хлопающим звукам. Звуки теперь уже похожи на удары палкой по воздуху и траве.

Мгновение и я оказываюсь в центре этого небольшого, но сильного торнадо. Подняв лицо кверху, чтобы не попали соринки в глаза, я вижу стремительно удаляющиеся частички травы и почвы. Мысль о раскладке параплана исчезает так же быстро, как и эти летающие объекты. Перспектива увидеть над собой завязанное узлом крыло перечеркивает всякий настрой на полеты.

А в те же самые дни, в далёкой Гранаде, на чемпионате мира, в таких же зажаренных метеоусловиях летали лучшие пилоты планеты, выбрасывая по одной-две запаски в день (по свидетельству очевидцев). Решали вопрос кто есть кто.

26.Стандарт?

Эту тему подсказала переписка с моим учеником, который купил себе Edel Promise. И я вдруг вспомнил то,что, в принципе, не должен был забыть. По оказии, поприсутствовал однажды на последнем занятии повышения квалификации пара– и дельтапланеристов. Несмотря на мои пробелы в языке, я почерпнул очень многое. И очень интересное.

Сначала мы посмотрели фильм о тестировании парапланов, а затем прослушали пару лекций о безопасности и правилах полётов в Испании. И в вопросах-ответах опять вернулись к теме стандартизации.

В парапланерном мире котируются две системы: DHV – немецкая и Afnor – французская. Есть еще и швейцарская, но из-за ее малозначительности о ней можно не упоминать. В прошлом 2000 году эти три системы, проведя совместные встречи, решили унифицировать систему стандартизации. И даже опубликовали свое решение. И, даже рассказали летающему миру, что стандартизация будет иметь четыре класса (A,B,C,D).

Но из-за бюрократии, похоже, уже забылась не только сама идея. Да и более того, из-за дороговизны новой стандартизации, фирмы-производители пообещали равномерно вздуть цены на продаваемую продукцию, переложив это бремя на плечи (т.е. на кошельки) потребителей. На каком уровне находятся переговоры о новой стандартизации – не известно.

Следующим был вопрос о категории Standart. Что это? Новые достижения науки и технологии? Или изменение требований? И было рассказано о трюках производителей на примере южнокорейской фирмы Edel. Потеряв мировое лидерство в связи с уходом ведущего конструктора Gin Seok Song, который организовал собственную фирму Gin Gliders, Edel продолжает борьбу за рынок сбыта.

Promise создавался, как перфоманс. Но не получился. Не дотягивал по ряду показателей. И, не долго думая, фирмачи "подрезают" удлинение, утолщают профиль и заявляют его к стандартизации в классе Standart. Крыло проходит тесты, еле удерживаясь в рамках безопасности для стандартов, и занимает верхние строчки в этом классе. Показывая многие данные перфо.

И этот случай не единственный. Как летают стандарты Nova известно всем. А летающий на двухкилометровой высоте Windtech Ambar (другое название Ambre) я видел сам.

Так что же это? Продвинутый стандарт? Нет! Это – приторможенный перфоманс. Забывать этого не нужно. Как и экипировку. Обязательно ABS илиSAS. И запасный парашют.

А закончилась наша конференция просмотром видеофильма "Super Max". Всем кто не видел этой парапланерной комедии рекомендую ее посмотреть Ее можно купить практически в любом европейском клубе как и другие видео дающие ответы на большинство вопросов по технике полетов задаваемых на парафорумах.

27.Прогулка.

Собрался я и поехал навестить могилу последнего диктатора Европы. Давно собирался, да недосуг было. Выехав за Мадрид, уже издалека вижу огромный бетонный крест. Название деревни я помню и, поэтому, не занимаюсь его разглядыванием издали. Зря, между прочим. Приезжаю в Ель-Эскориаль и не вижу креста. Всё великое видно только иэдали. Стоят вокруг горы метров 600-800. Монастырь стоит. Парк есть. Сосны в парке высотой до 30 метров, что не способствует ориентированию на местности.

Так! Похоже погуляем. Спрашивать не решаюсь. Многие испанцы, мягко говоря, не приходят в восторг при упоминании имени дона Франко. И я беру примерное направление и пошел по зелёному зимнему лесу. Иду и по дороге и без. Нету! Вспоминаю, что на днях по ящику видел, как одного старика на горку пешком заводили и оттуда был виден сей статуй. Лезу на вершину и я. Чем больше лезу, тем менее уверенности в правильности направления. Вылез. По всей горе, по её хребту из камней выложена стена. Заглядываю за неё.

Во! Ещё каких-нибудь 5 км осталось. Перемахиваю через стену, через хребет. Через какой-то загороженный лесной участок с устрашающими надписями "Министерство агрикультуры и ещё чего-то, ходить запрещается!" Выхожу на дорогу. Еще пару км и пришел. Чем ближе подходишь, тем меньше кажется горка из-за нависшего над ней креста. Не могу отделаться от мысли, что как-то здесь всё заброшено и не ухожено. Но машины проезжают туда и обратно. Читаю надпись на камне посреди перекрестка "Basilica El Escorial". И всё. Ну, ладно, иду дальше. Один всего ресторанчик, одно кафе. Паркинг небольшой и три десятка машин на нем. Не почитают!

Захожу по ступенькам на площадку мемориала размером с Красную Площадь и вижу огромнейшие двери, высотой метров 12, ведущие в гору. Заглядываю вовнутрь. Через полицейского, металлодетектор. И всё содержимое карманов, включая мобиль, на просветку. Ну, это понятно. Не всем другом каудильо был. Ещё одна дверь и оказываюсь в тоннеле шириной 20, высотой 25 и длиной 200 с лишним метров. Слева на стене только одна надпись "Этот мемориал задумал и открыл 1апреля 1959 года генералисс...".

Пол из чёрного мрамора. Всё монументально просто. А могилы нет. В самом конце этой штольни, где проходят церковные службы, прямо на полу лежат венки, ленты. Ну, мало ли что и для чего кладут? И я выхожу наружу. И только потом я узнал, что именно там, под венками, под полом и упокоили дона Франциско. А венки лежат еще с 20 ноября – годовщины смерти. Там, где я большими буквами про инаугурацию читал, сослепу не заметил на стенах мелкими буквами списки строителей, кто сей мавзолей до самой смерти своей строил. Крут был дон.

Посмотрел я почти всё. Наверх подниматься не стал и отправился восвояси. Пешком. По дороге уже, а не по горам. Километров через пять вижу, как через солидные ворота въезжают авто и с них плату берут. Во, отомстили диктатору! После смерти на самоокупаемость поставили! Но я вроде как уже посмотрел, а за выход не берут. Посмотрел на меня полицейский будничным взглядом: раз идёт пешком, значит по делам. Ну и я с ним здороваться не стал.

А когда вернулся в Мадрид, мне в метро опять в карман залезли. Но, во-первых, в нём ничего не было, а во вторых, я успел в отражении заметить сей неприглядный поступок юного арабского ублюдка. Вытащил я его руку из кармана и почти ласково похлопал ладошкой по роже. А когда он по привычке поднял хай, я спросил его, не имеет ли он что-нибудь против русского.

– Нет -, ответил араб.

Кажется следующий язык я буду арабский учить.

28. Полетал.

Мототы стали менять звук. В простой вой добавилась какая-то визжащая нота. Обалдевши от свалившегося случая, оглядываю кабину. Правое сиденье пустое. Значит, никто не поможет. Дернулась ручка в руке. Взгляд вперёд – ну точно, поехали. Слева поползли цифры. Пытаюсь вспомнить какой-то американский фильм. Если не изменяет память, это указатель скорости. И скорость в узлах. Чёрт! Сколько же скорость отрыва у 747-го Боинга? Кажется 240. Но уверенности никакой. Тем временем полоса набегает. Боинг идет точно посредине, не виляя.

Конечно, попробуй заверни такую корову. Ё-моё! Я уже вижу конец полосы, а скорость всего 180! Тяну ручку, но она – безжизненна. Чёрная полоса бетона пропадает из поля зрения, ручка вздрагивает, нос самолета подбрасывает кверху, затем нырок вниз... На экране вспыхивает надпись "Авария".

Изображение меняется и я могу полюбоваться на творение рук своих: переломаный пополам Боинг лежит в конце ВПП. Так я познакомился с последней (2002) версией летного симулятора Майкрософта.

– Ещё полетишь?-, спрашивает парень, присматривающий за техникой.

– Аппарат поменять можно?-, неуверенно интересуюсь я.

– Конечно! Тебе какой: пилотажный или вертолет?

– Нет-, я, почему-то, вспоминаю Руста, – Сесну.

Этот самолет я видел только на картинках и, поэтому, попробовал было осмотреться в кабине, но парень уже толкнул рычаг газа вперед. Задрожала ручка в руке и стремительно понеслась навстречу полоса. Из-за низкой высоты самолета ощущение скорости сильнее, чем на Боинге. Самолетик, вихляя, чуть не выбегает за боковые линии. Еле успеваю подвернуть его обратно. Вот еще блоха, чёрт побери! Тяну ручку на себя, так ни разу и не посмотрев на приборы, и земля послушно проваливается вниз. Уверенно набираю 300 метров высоты и начинаю левый разворот.

-Знаешь, где находишся?– спрашивает парень.

– Нет.

– Это – аэропорт в Чикаго.

Не слабо! Разглядываю город в боковое окошко и спохватываюсь, увидев +15 на вариометре. Интересно, а настоящая Сесна может выдать такое? Некоторое время уходит на выравнивание самолёта.

– Где аэропорт?

– Наверное где-то рядом. Вон у тебя GPS -, говорит кто-то из рядом стоящих зрителей.

– Где?

– Вон внизу.

– Включи, пожалуйста -, я так и не могу разобрать где.

Доброволец щелкает мышкой и я на иконке вижу свое положение относительно аэродрома. На нём четыре или пять посадочных полос. На одну из них смотрит крыло моей Сесны. Разворот по компасу на 90 градусов и я уже визуально наблюдаю короткую чёрную, жирную черту почти у самого горизонта. Лечу туда, снижаясь до 200 метров по дороге. И вот я вижу начало полосы.

Сесна – это не параплан и я бросаю её в резкое снижение. Ой! Полоса уже вот рядом, а высотомер показывает еще 80м. Вот врёт! Выхватываю ручку на себя, сбрасываю газ и самолет ведёт себя, как расшалившаяся собачонка. Еле-еле отвечает на мои действия. Раскачивается куда хочет. Увеличиваю амплитуду работы ручкой и только тогда удается изобразить что-то вроде прямой линии полёта. Слышу на ручке удары по бетонке и наконец покатился по земле. Уф! И рубашка взмокла. Увлёкся, однако.

29.Медицинские вопросы.

Диск, как говорится, крякнул. Все обстоятельства были в кучу. Не занимался давно. Плохо разогрелся. Койку забыл доработать, чтоб прямая была... Поиском виновных можно заниматься долго. Фактом было то, что захрустело между позвонками и словно лезвием полоснуло поперек спины.

Бросив штангу и упершись руками в колени, я задумался. Обо всем сразу. О жизни. О полетах. О том, что нахожусь в Испании (самая серьёзная тема). О будущем, которое сразу потеряло краски. Наконец отпустило и я попробовал выпрямиться.

Получилось, хотя и не совсем весело. На следующее утро полчаса ушло на заползание в джинсы. Но ходить получается. От боли свело чуть ли не судорогой (так, что вдохи с усилием делаю) все мышцы поясницы и иду почти строевым шагом. О том, чтобы наклониться речь не идет. Присесть с опорой на руки еще можно, но встать, если не за что ухватиться – из области циркового искусства.

Через несколько дней удается побывать у специалиста.

– Это не диск. Это вообще не позвоночник. Просто мышца подрастянулась. Если не согласен, то можешь поискать другую консультацию.

И горсть парацетамола – универсальное лекарство от всех болезней в Испании. Отвлекаясь должен сказать, что 10-й класс в Испании – это наш 7-й. А к какому возрасту становятся специалистами я не берусь. Поэтому я не рекомендую ломать, вывихивать и бить свой организм, находясь в этой стране.

Выбрасываю таблетки в урну и, по случаю, к вечеру знакомлюсь с экс-советским неврологом (кого здесь только не встретишь). Рассказываю ему свои симптомы и получаю подтверждение своей гипотезы: да вышел диск, причём назад и довольно симметрично. Невролог долго просвещает меня о назначении и применении лекарственных препаратов, которые, по его мнению, должны мне помочь.

– Шутник -, говорю, – Кто ж мне их без рецепта даст?

– Не дадут -, соглашается.

Еще неделя проходит в душеспасительных беседах и воспоминаниях из врачебной практики. Боль, что называется, достает. Решаю подойти к проблеме с точки зрения слесарной науки. Если вылетел, когда наклонился вперёд, то не встанет ли на место, когда перегнуть позвоночник назад? У спеца не консультируюсь, чтобы не травмировать профессиональное самолюбие.