Текст книги "Хроники боевых ангелов. Часть 2. (СИ)"

Автор книги: Владимир Лавров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

После недолгого совещания офицеры решили доставить оборотня в замок живым. Сеть с монстром подвесили на длинные жерди, которые несли десять человек. Лошади даже близко подходить к этим носилкам отказались, пришлось отдуваться людям. Сержант в наказание за неисполнение приказа заставил меня тащить эти носилки до самого замка без смены (остальные сменялись каждые четверть часа).

Множество народа высыпало на улицу, чтобы посмотреть на монстра. Я почувствовал, что начинаю гордиться службой. Вчера защищали купцов, сегодня несём через весь город монстра. В белой форме, с мечом на боку, при важном деле. Ну как тут не загордиться?

Долж сперва чуть не помер со страху, когда увидел подарочек, который поднесли ему офицеры. Потом практические соображения взяли верх, и он решил, что монстра в клетке можно будет показывать за деньги.

Для изготовления клетки вызвали из города всех кузнецов, кого только смогли найти. К вечеру клетка была готова, и сеть с чудовищем закинули внутрь. Через несколько минут оборотень понял, что больше никто не бьёт его ничем тяжелым, и принял свой обычный вид. Он перегрыз сети за несколько мгновений, а затем принялся метаться по клетке, ища слабину. Но сколько он ни грыз прутья, сколько ни пытался выбить крышу, клетка выдержала. Кузнецы насладились зрелищем и пообещали привести всех своих родных и знакомых, полюбоваться зрелищем.

– Надо бы тогда ещё каких-нибудь зверюшек завести, каких-нибудь красивых курочек, что ли, – подумал вслух Долж.

Офицеры, стоявшие рядом, только и смогли, что повторить вслух последнее слово:

– Курочек!

До вечера произошло ещё много чего. Сержант доложил корпоралу, что мы вели себя неподобающе на поле боя – Линар терял сознание от страха, а я уклонялся и бежал с поля боя. Корпорал скользнул взглядом по Айсфинг безо всякого интереса. Его мысли можно было прочитать, даже не будучи ясновидцем: "Девчонка, что с неё взять, испугалась при виде монстра". На меня он смотрел намного дольше, потом принял решение:

– Ещё раз увижу, что ты вместо боя отвлекаешься на постороннее, вышибу из отряда. Мальмо, оставь их. Они ещё дети, а при виде такой скотины не все взрослые устоят. У меня есть к вам разговор...

– Благодарим вас, сударь, – хором сказали мы с Айсфинг.

В это время мимо проходил Долж со свитой. Он резко развернулся и спросил:

– О! Какие знакомые голоса! Это не вы ли разговаривали со мной вчера, через дверь винного погреба?

Мы вынуждены были признать, что мы.

– О! Командир, я хочу, чтобы вы их наградили. Они спасли нас, прогнали зверя, когда тот бился в наши двери.

Брови корпорала полезли вверх:

– Вы вдвоём прогнали оборотня из подвала?

– Ну, у нас пролилось масло из лампы, загорелось, попало на шкуру зверя, он испугался и завизжал, а потом убежал, чуть щит нам не разбил,– начала вдохновенно врать Айсфинг.

Я тут же вытащил щит и продемонстрировал царапины, оставшиеся после вчерашней ночи.

– Какая отважная девочка, я хочу, чтобы она была в том отряде, о котором я вам говорил, – восхитился Долж и ушёл.

– Девочка? – удивился сержант.

– А какого вы вообще делали в подвале, я же вам сказал на стены идти? – подозрительность корпорала была на должном уровне.

– Ну, мы подумали, что там никого не будет, можно будет нацедить ребятам пару кувшинов, для дегустации. А там оказались Долж и оборотень, пришлось все кувшины о его морду разбить, о морду зверя то есть, не Должа, вы понимаете, потом замучались осколки собирать, – вдохновение Айсфинг не снижалось. Я показал руку, порезанную о черепки.

– О черепки порезал.

– Девочка? – повторил сержант.

– То есть вы прогнали оборотня, разбивая об его морду кувшины? – командир откровенно смеялся, – Больше в подвал не суйтесь. Это вино столько стоит, что Долдж за него весь отряд под землю закатает, если заподозрит. Ладно, забыли, у меня есть к вам разговор. Долж попросил меня организовать отряд для охраны благородных дам, в первую очередь – его внучки. В отряде будут только дамы. Ты, Лион, будешь сержантом, девочек наберём чуть позже. Линара первая.

– Я?

– Ну да. Если ты за восемь месяцев сумел не обрюхатить Линару, то, уверен, и с остальными удержишься. Никто из моих ребят такого не сможет. А в тебе я уверен. Абсолютно уверен, – тут корпорал посмотрел на меня очень пристально.

– Да, сударь.

– Так она девочка? – продолжал удивляться сержант.

– За пятнадцать монет в неделю мы будем хоть мальчиками, хоть девочками, – ответила Айсфинг сержанту.

– Так она мальчик или девочка? – терялся в догадках сержант.

– Держи язык за зубами, – приказал ему командир, – а вы, умники, получите завтра увольнение в качестве награды. Раз уж Долж приказал вас наградить... Хотя по-хорошему вас надо наказать.

– Так точно, сударь.

После сражения с оборотнем к Айсфинг намертво прилипла кличка "Колода".

Глава 12. Увольнение в город.

Увольнение в город! Как часто мы мечтали о нём, глядя на город издали, между зубцов крепости! Перед радостями знакомства с городом поблёкла даже усталость от двух дней погонь и ночного дежурства (сержант устроил нам дежурство ночью).

Выходили мы вместе с Бупой, ещё одним нашим товарищем по отряду. Бупа был не худшим представителем нашей компании. Когда над нами издевались остальные, он посмеивался вместе со всеми, но сам никогда не нападал.

Сержант проводил нас до ворот, спросил напоследок:

– Что будете делать в городе?

– Всех баб перетрахаю, – ответила Айсфинг традиционным ответом наёмников.

Сержант улыбнулся и сделал страже знак выпустить нас. Перед нами открылись двери во взрослый мир города Исхальдии. До сих пор нас считали детьми и никогда не выпускали на целый день – на несколько часов максимум, и то только рядом с офицерами, которые по разным делам посещали форум.

– Куда в городе пойдёте? – Бупа решил поддержать светский разговор.

– Найдём какое-нибудь место, где есть много сладкого, – не задумываясь, ответила Айсфинг.

– Я знаю одно место, где очень много сладкого, могу проводить, если хотите, – сказал Бупа и почему-то подмигнул мне.

– Ой, проводите, а то мы город совсем не знаем, – обрадовалась Айсфинг.

Мы свернули в кварталы, которые я лично оценил бы как место жительства сомнительных личностей, а не место для приличной кондитерской. Но Бупа вроде бы знал, куда шёл. Мы дошли до двухэтажного домика с претензией на уют. Там даже на окнах были кружева. Мы зашли внутрь и... это была засада!

– Вот они, спасители города от страшного кровожадного чудовища, смелые расхитители винных подвалов знати! Встречайте, девочки! – торжествующе завопил Бупа.

Мы поняли, что попали в историю. На диванчиках сидели пожилые толстые тётеньки определенного рода занятий, а рядом с ними Буйный, Рыжий и ещё с полдюжины наших сотоварищей.

– Мы лучше пойдём, кондитерскую поищем, – сдала назад Айсфинг. Но было поздно.

– Мальчик смущается! Поможем боевому товарищу! – завопил Буйный и мигом оказался между нами и дверью.

– Ты же сам хотел? – удивился Бупа.

– У меня денег мало, – сделала последнюю попытку Айсфинг.

– Ничего, для первого раза мы все для тебя скинемся, правда, ребята? – предложил Рыжий, – Розочка, поможешь нашему новобранцу?

– Он такой миленький! Не нуждайся я в деньгах, обслужила бы бесплатно, – с одного из диванчиков поднялась дама, которую я бы посчитал бы миловидной, будь она хоть чуть худее.

– Ладно, я из своих заплачу, – смирилась Айсфинг и позволила Розе увести себя за руку на второй этаж.

– Лион, а ты?

– А я не хочу. У меня сегодня было свидание с правой рукой, я на кондитерскую экономлю, – попытался отшутиться я. Тратить деньги на этих жирных теток мне совсем не хотелось. Мало того, даже мысль о том, чтобы первый раз провести с кем-нибудь из этих старых теток, повергала меня в ужас.

Все товарищи грубо зажали и наперебой начали предлагать выпить, чтобы побороть робость. Я в это время думал о том, как там наверху будет изворачиваться Айсфинг.

– А ну руки прочь от мальчика! Вы что, не понимаете, что он и задаром может получить больше, чем вы смеете мечтать? Да полгорода девчонок готовы будут приласкать такого, – появилась пышная дама и отобрала меня у наёмников. Очевидно, это была хозяйка заведения, поскольку никто из наёмников не посмел ей перечить. Она усадила меня на табурет за столиком у диванчика и несколько раз обошла вокруг.

– Ах, какой милый мальчик! Я бы сама тебя взяла, такой ты миленький! – хозяйка обняла меня и прижала к груди. Моя голова оказалась аккурат между её грудей и – о, ужас, – почти целиком поместилась между ними. Я почувствовал, что начинаю задыхаться. Что же делать? Если я начну вырываться, то все воспримут это, как грубость. Целым мне тогда отсюда не выйти. Похоже, придётся изображать дурачка.

Я изобразил руками подергивания, будто задыхаюсь, а потом обмяк, будто задохнулся совсем. Сценка вызвала дружный хохот. Хозяйка отвесила лёгкий подзатыльник:

– Какой ты слабенький! Может, женить тебя на одной из девчонок из купеческого квартала? Что толку тебе пропадать с этими волками?

– Вы шутите, сударыня. Мне прекрасно известно, что жители города считают наёмников чем-то между собаками и бродягами, ближе к первым.

– А-а, не скажи. Не считай себя умнее мадам Братулины в тех делах, где она понимает намного больше твоего. Я знаю довольно много дочек купцов...

Далее мадам начала перечислять имена и фамилии. По её словам выходило, что половина купеческих дочек была точно предназначены для меня. Правда, все они были с дефектом – одна кривая, другая вспыльчивая, третья лентяйка...

– И откуда вы знаете так много подробностей? – не смог удержаться я от удивления.

– Знал бы ты, как меня замучили их папочки хныканьем о том, что так тяжело найти хорошего парня дочке. Чтобы не буйный был, не пьяница, и в делах помогал, и математику знал. А если он ещё умеет и мечом владеть, то просто цены не будет. Вот здесь, прямо на этих диванчиках они мне сами всё и рассказывали. А я не дура, я всё записываю, когда они уходят. Ты, кстати, арифметику знаешь?

– Знаю. И арифметику, и математику.

Мой ответ вызвал всеобщий восторг среди наёмников. Мне тут же пообещали, что неженатым мне сегодня в замок не вернуться.

– Он ещё и математику знает! – воскликнула мадам и кинулась писать список домов, которые мне сегодня надо обязательно осмотреть хотя бы издали. Вся компания подняла тост за мою успешную женитьбу. Я всерьёз задумался о том, кому пришлось тяжелее – мне или Айсфинг.

В этот момент со второго этажа спустилась слегка растрепанная княжна. Хозяйке она тоже понравилась. Приняв её за мальчика и выяснив, что она тоже знает математику, хозяйка возжелала женить и Айси. Нам силой всучили список, наказали не лениться и выгнали из заведения на обход домов потенциальных невест. Пригрозили, что если будем увиливать, то дадут в надсмотрщики одну из "девочек".

Отойдя на безопасное расстояние, мы принялись хохотать и не могли остановиться до центра города. Когда я смог говорить, то поинтересовался, чем они там так долго занимались.

– Болтали. Роза меня много чему научила об устройстве женского организма. И мужского тоже. Они довольно много знают.

– Она не выдаст?

– Только не эти девочки. Через них проходят все тайны города. Умение хранить тайны для них – вторая профессия.

А потом мы дошли до кондитерской. Орешки в сахаре, пирог с яблоками, пирог с курицей, торт со взбитыми сливками... Когда мы поняли, что временно не можем есть, Айсфинг предложила:

– Пошли тебя женить.

В отличие от меня, княжне идея захватить бразды правления каким-нибудь купеческим домом очень даже понравилась. Мои слабые протесты были быстро сломаны универсальным аргументом:

– Должны же мы изучить город, вдруг в нём боевые действия вести придётся? Помнишь, как за оборотнем бегали, в трех кварталах всем отрядом блуждали? А потом, если мы не пройдём по адресам, Буйный тебе голову оторвёт.

Против этого было невозможно возразить. Осмотр города Айсфинг начала с купеческих кварталов и двигалась точно по списку заботливой мадам. Я спасался от скуки засахаренными орешками.

– Ты знаешь, она права, – вынесла вердикт княжна после осмотра последнего в списке дома и расспросов соседей, – они действительно могли бы отдать за тебя своих дочерей. Во-первых, это залежалый товар. Им всем по 16-17, в то время как в городе женят до пятнадцати. Во-вторых, это третьи – пятые дочери. То есть приданого почти никакого и о наследстве не мечтай. В-третьих, они все либо косые, либо с придурью. А вот ты для них ценен. Как бесплатная охрана и как счетовод. Так что если наберёшь достаточный выкуп, можешь смело свататься к любой.

– Вот спасибо... жена старше меня и работай на их род забесплатно. Давай лучше тебя замуж выдадим?

– П-ффр!

– Ага, как тебя, так сразу п-фф и р-ры. Чего ты вообще так о моей женитьбе беспокоишься? Женюсь, буду заботиться о жене, а не о тебе.

– Хороший правитель должен заботиться о своих подданных, чтобы у них было всё необходимое. На мне тебе не жениться никогда. А потом, думаешь, я не вижу, как ты по утрам лысого гоняешь? Роза сказала, что если мужчины не сливают семя, то оно у них закисает и весь низ живота воспаляется. Так что либо женись, либо я сама буду твоё семя сливать.

Меня настолько покоробила абсолютная уверенность княжны в ее недоступности, что я почти не заметил второй половины фразы. Поэтому ответил я не совсем впопад:

– Больно нужно было...

Мы выходили из купеческого квартала. На небольшой круглой площади, по сути – обычном перекрёстке, только круглом, мы едва не врезались в группу молодежи. Они смеялись и шумели самым вызывающим образом. Мы попробовали их обойти. И тут я увидел глаза. Глаза широко открытые, умоляющие, испуганные. Тётенька в центре круга шумящих мальчишек не смеялась.

– А что это вы тут делаете? – спросил я.

Осмотр второй очереди показал, что полупрозрачный женский платок, судя по всему, очень дорогой, свисает из кулака одного из мальчишек, а маленькая женская сумочка находится в руках у другого. Это было ограбление или что-то похуже. Странно, что тётенька одна. Здесь, на юге, женщины не ходили поодиночке. В одиночку ходили либо те, кому нечего было терять, либо те, кого некому было кормить.

– Ты что, осёл, смерти захотел? – один из подростков выхватил нож и наставил его на меня очень резким, но крайне неумелым движением. Уверенные в численном преимуществе и безнаказанности, они оставили девушку и начали окружать нас. Я вытащил свой кинжал.

Мечи нам в город не давали. Пьяный наёмник с мечом – это гарантированный криминал. Но небольшие кинжалы нам разрешали брать. Соваться в город совсем без оружия было неразумно. В городе нас не любили, и заслуженно. Как правило, Долж посылал наших ребят только на самые тёмные делишки. Там, где всё было законно, работала дворцовая гвардия или местные пожарники. Пожарники здесь одновременно выполняли функции поддержания порядка. По вечерам они перекрывали улицы от воров решётками и потому назывались "решёточные". После появления Теней смысла в этом не было никакого, но традиция соблюдалась с незапамятных времён.

Мой противник сравнил длину ножичка с кинжалом, осмотрел нашу форму и принял правильное решение:

– Сматываемся!

Его банда нехотя потрусила за вожаком. Платок и сумку они не отдали.

– А ну стоять! Награбленное назад! – заревел я, подражая нашему сержанту. Банда ускорилась и моментально исчезла из виду. Догонять их в наших форменных сапогах с металлическим накладками было бесполезно.

– Сударыня, вам не стоит ходить одной в таких дорогих вещах. Ваш дом далеко? Вы сможете дойти сами? – обратился я к даме. И только тут разглядел, что она намного моложе, чем я думал. Возможно, даже моя ровесница. Меня сбила с толку многослойная взрослая одежда.

– Нет, она не сможет. Это опасно, её надо проводить, – встряла Айсфинг.

Я удивлённо посмотрел на княжну. Я не я, если у неё не зародился какой-то план.

– О нет, я уже почти дома... мой дом вон там, – выпалила девушка, подхватилась и побежала по улице мелкими шагами. Я повернулся к Айсфинг:

– Пошли, что ли?

Но Айсфинг пустила корни в мостовую. Она проводила взглядом девушку и задумчиво произнесла:

– Слушай, когда мы стали такими? Без сомнений нападаем на банду опытной шпаны и уверены, что сможем порубить всех в капусту.

– Да я как-то не думал. Просто среагировал, как положено человеку в форме.

– Ты и сейчас не думаешь, – засмеялась Айсфинг. Я проследил за её взглядом. Спасённая девушка стояла в воротах третьего от нас дома и не уходила. Заметив мой взгляд, она скрылась. Я возмутился:

– Ну сколько можно стоять без дела? Пошли, что ли, в замок? Или опять с Тенями наперегонки бегать будем?

– Ох, Лион, ничего ты в жизни не понимаешь, – Айсфинг захихикала, как последняя дурочка. Я ей так и сказал. Это развеселило её ещё больше, и всю дорогу до замка она хихикала, дразнилась и двигалась подчёркнуто женским шагом, виляя задом. Перед замком, переходя на строевой шаг, призналась:

– Иногда так приятно побыть обычной дурочкой.

– Как сходили? – приветствовал нас в воротах сержант, принимая от городской стражи в доску пьяного Буйного.

– Он жениться на купчихах не хочет, – наябедничала Айсфинг.

– Да я уже слышал. Ребята все уши прожужжали, все, кто раньше вас пришёл. Так, значит, не хочет? А зря. У нашего брата редко бывает возможность завести дом, заводи, пока можешь, – посоветовал сержант.

– Исьинная паавда, – подтвердил Буйный, приподнимаясь с телеги. На этом его силы закончились, и он рухнул обратно.

– Да идите вы все, сваты – любители, – не сдержался я.

Все воины, стоявшие у ворот – и наши наёмники, и стража гвардейцев, – получили огромное удовольствие, которое тут же выразили улюлюканием. Я понял, что буду темой следующей недели, а то и месяца. А может быть, и года, если не женюсь.

Сержант остался расплачиваться с возницей, а мы пошли в свою конюшню. В конюшне Айсфинг дождалась ночи, и как только жуть от проскальзывающих за стенами Теней начала чувствоваться внутри, выполнила свою угрозу обработать мою мужскую систему. Она разбудила меня и схватила за орган так, что чуть не оторвала. Потом принялась тереть с такой интенсивностью, что чуть не стерла до крови. Пришлось ойкать и учить её действовать мягко.

Я неоднократно видел Айсфинг без одежды. В условиях сельского дома спрятаться не всегда возможно, да и при жизни в конюшне часто приходилось переодеваться очень быстро. До сих пор княжна отворачивалась, хотя и не очень старательно. Я давно привык к ней и не обращал внимания. Но сейчас она разделась и выставила себя на обозрение намеренно. При этом глаза у Айсфинг светились мягким зеленым светом. Мои инстинкты сработали так, как и должны были сработать. Я не смог отказаться. Она дотёрла меня до фонтанчика и, довольная, отправилась спать. Я предложил погладить её, но она отказалась. Вот повезло на преданную женщину с комплексом заботливости.

– Айсфинг, а ты так будешь о всех своих подчинённых заботиться?

– Нет. Не о всех. Хи-хи.

– А глаза у тебя зелёным горят – это нормально?

– Да. Так и должно быть.

– Визит в публичный дом тебя испортил.

– Или исправил. Хи-хи.

Спала Айсфинг в эту ночь намного дальше от меня, чем обычно.

Встали мы поздно, когда пришли слуги ухаживать за лошадьми. У нас очень редко бывает возможность отоспаться. До сих пор, строго говоря, не было никогда. Поэтому на этот раз мы использовали возможность на полную.

На следующий день после увольнительной разрешается спать до вечера. Но нам этого не удалось. В конюшню ворвался сержант и завопил:

– Подъём! Подъём! Я знаю, что вы имеете право отдыхать, но у нас тут образовалось дельце. Обедайте и подходите. К вам пополнение прибыло.

Заинтриговав, сержант улетучился.

Мы навестили кухню для слуг, где нас на удивление быстро и хорошо накормили. Обычно нам просто выносили котел к казарме, а тут накормили только нас двоих, да ещё на настоящих блюдах.

Пополнение, о котором говорил сержант, ждало нас на плацу. Неопрятная бесформенная масса человеческих тел мрачно сидела на солнцепеке, понурив головы. У большинства на руках были колодки. Корпорал притащил сюда заключенных.

– Встать! Становись! – зарычал сержант.

Группа зашевелилась и кое-как поднялась. Оказалось, что это девчонки. Мрачные взгляды исподлобья, синюшная кожа, множество нарывов на коже. Где же их держали? У всех местных такой загар, что не всегда отличишь от чернокожих.

– Так, слушаем меня, умницы. Вот перед вами ваш сержант. С этого момента он для вас бог. Можете звать его Лион, сейчас он пройдёт по строю и снимет колодки. Расскажете ему, за что попали в тюрьму. Убивать вам не привыкать. Теперь вы будете делать это для полезных целей, на законной основе и только по приказу. Кто не согласен хоть с одним из пунктов, может вернуться в тюрьму.

Из строя никто не вышел. Сержант передал мне связку ключей. Я пошёл вдоль строя, снимая колодки. Большинство дам были мелкими преступницами. Они попадали в тюрьму за кражу булочки или курицы. Было несколько участниц подростковых банд, которых посадили за то, что их банда кого-то убила. Некоторые дамы попали в тюрьму за убийство собственного мужа. Капрал подобрал таких, про которых было точно известно, что они пошли на это при самозащите, для того, чтобы избавиться от издевательств, а не со злым умыслом. Пока я снимал колодки и выслушивал краткие истории, получил несколько предложений.

Двадцать одна дама. Это было ненамного меньше отряда, которым мы пришли сюда. Тогда нас было тридцать два человека...

Я, конечно, мечтал иногда о том, как буду сержантом, но стать им вот так сразу... Это было очень неожиданно.

– Как хорошо, что ты поработала над моими инстинктами ночью, – тихо шепнул я Айсфинг.

– Обращайся, – хихикнула княжна.

Для нового отряда отвели помещения в замке, подальше от остальных солдат. Загнав дам мыться под надзором Айси, я пошёл искать корпорала и сержанта, чтобы спросить, что делать с ними дальше. Они искали меня сами. Вслед за офицерами восемь братьев тащили тюки с униформой.

Форму занесли прямо в казарму. Одевались дамы, стоя к нам спиной. Айсфинг тоже переоделась в женскую униформу. Восьмерка наёмников пожирала девчонок взглядами и кайфовала как от зрелища, так и от предвкушения рассказов о том, как вчера наши братья заставили девчонку общаться с платной женщиной.

Женская униформа была очень красивой. Айсфинг в обычной форме смотрелась мальчишка мальчишкой. В женской форме, в облегающих шерстяных лосинах, короткой юбке и кофте с пышным верхом она смотрелась очень привлекательно. Должно быть, восхищение отразилось на моем лице, потому что Айсфинг улыбнулась и подмигнула. Впрочем, она была не единственной, кто мне подмигивал. В новой форме смотрелись девчонки намного лучше, чем в колодках. Впрочем, всё равно было видно, что они очень худые и измождённые. По словам корпорала, их держали на рудниках в пещерах и никогда не выпускали наружу.

Пока дамы мылись и переодевались, корпорал и сержант инструктировали меня, как организовать работу. Кормежки, помывки, строевые занятия, боевые занятия, расписание караулов и увольнительные женского отряда – теперь это всё было моей головной болью.

Потом корпорал приказал построить новый взвод и принялся запугивать новобранок. Побег – смерть. Неподчинение приказу – смерть. Нападение на товарищей по отряду, в том числе сексуальное насилие – смерть. Грабёж гражданских – тоже смерть.

– Смерть – это ваша работа теперь. И она может стать вашей смертью, – закончил командир.

Новобранки заметно посерьёзнели.

Начали мы с кормёжки, продолжили строевым занятием. Свободные от нарядов наёмники сбежались смотреть на представление и пребывали в восторгах до самого конца занятия. К счастью, у них хватило ума не комментировать наши действия, они только хихикали. Впрочем, комментировать они не смогли бы при всём желании, поскольку уржались до полной потри человеческого облика.

Ходить строем никто из девчонок не умел. Это были городские девочки, и почти никто из них никогда не занимался развитием ловкости, никто не работал с тяжёлой физической нагрузкой до рудников. Половину усилий я затратил на то, чтобы заставить их не склонять голову, чтобы зыркать на всех исподлобья, и не горбиться, чтобы изобразить агрессивную позу. Сколько я не лупил лёгкой палкой по сгорбленным спинам, они через секунду сгибались снова.

Когда стало совсем жарко, я отпустил отряд в казарму. Занятие вымотало меня полностью.

С наступлением вечера сержант провёл занятие с оружием. Там было всё ещё хуже. Некоторые девчонки из числа бывших бандиток умели обращаться с ножами, но это было скорее минусом, чем плюсом. Они махали ножом в духе дворовых разборок, хаотично двигая им влево – вправо на уровне пояса. От этого умения придётся отучать. Мы с Айсфинг, как почти ветераны, хотели просидеть занятие в теньке, но пришлось помогать сержанту – ставить движения, показывать основные приёмы.

– Вы, наверное, очень добрый человек, – сказал я сержанту, когда отряд отправился ужинать, – вы нас почти не били и почти не кричали. Я уже готов убить половину из них за тупость и непослушание.

Сержант хмыкнул:

– Это дело привычки. Когда-то бил, но потом понял, что бесполезно. Есть люди, которые способны что-то понять, и считают нужным выполнять приказы. Таких можно учить с уважением. А есть и такие, которые не годятся ни на что, кроме бунтов. Таких передаёшь корпоралу, а он придумывает, куда их девать. Так что действуй спокойно. Из тебя получится неплохой сержант. Главное – это привлечь внимание. Добейся, чтобы они поняли, что ты от них не отстанешь, пока они тебя не услышат. Остальное не в твоей власти. Тебе не переделать тех, кто не способен слушаться. Завтра будь готов к параду.

На следующий день был религиозный праздник. Мы участвовали в качестве парадной гвардии Должа. Женский отряд оставили в замке под охраной дворцовой стражи. От нашего отряда с ними осталась только Айсфинг.

На празднике мне понравилось. Ухали барабаны, звенели трубы. Мы сопровождали основное шествие по улицам. В белой форме, с сияющими доспехами, с флажками на копьях мы двигались чётким строем по обеим сторонам от торжественной процессии с властями города и главными действующими лицами – жрецами. Я на коне, с огромными золочеными погонами сержанта. Думаю, мы выглядели очень красиво. Я опять подумал, что горжусь службой.

За время нашего отсутствия с женским отрядом ничего плохого не произошло. Айсфинг разбила пару морд энтузиастов из числа дворцовой стражи, но все сочли это милой шуткой, в том числе пострадавшие.