Текст книги "Меморандум"

Автор книги: Владимир Кусакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 29 страниц)

Июнь 1918(Командир)

Предстояли разборки с местными властями, придется выкручиваться, слишком много покойников вокруг, и ни одного виноватого, если не считать конечно нас. Ни один городской начальник не будет приветствовать идею боевых действий неизвестной группы в центре города, ведь не только бандиты были убиты, там и гражданских много. Как-бы под революционный трибунал не попасть, а ссориться ни с кем не хотелось. Иван ранен, Советник лежит чуть живой, буду отмазываться, тем более паровозная бригада под шумок смылась.

– Здравствуйте, товарищи! – сказал я, подходя к ним. Главный чекист был в кожанке до колен, и смотрелся уморительно. Я улыбнулся, они видимо отнесли это на счет моей природной приветливости, потому что лица стали менее строгими. Они, видимо, просто не понимали, как можно веселиться за счет их грозного лидера.

– Мандат имеется? – спросил он, с видом говорящим о привычке спрашивать, я представил на моем месте Мишку, почти два метра ростом, и улыбнулся еще шире.

– Вот мои документы, документы на груз...

– Это вы арестовали Губермана? – прервал он меня.

– Губерман был уличен в распостранении идей несовместимых с марксистско-ленинским учением, личном незаконном обогащении, укрывательстве чуждых рабоче-крестьянскому движению элементов, – я чувствовал себя в своей тарелке, и мог бы при случае поспорить на таком языке с самим основателем марксизма, чтоб ему ..., – и думаю, что могу сказать вам пролетарское спасибо, за помощь оказанную столь своевременно в борьбе с белобандитами. Он недоуменно приподнял бровь.

– Ваши солдаты, и уполномоченный ЧК Константин Коровин – доблестно пали в бою, защищая вокзал и телеграф.

Его недоумение сменила маска легкой грусти, приличествующей моменту.

– Да, – сказал он, – мы похороним их, с революционными почестями!

– Герои! – я закатил глаза вверх, пытаясь представить себя со стороны, -Они не должны остаться неотмщенными! Бандиты должны быть уничтожены!

– Да-да, конечно! – теперь уже ему приходилось поддакивать мне, чтобы не уронить себя в глазах тех, кто стоял вокруг.

– Я покажу, где лежат их тела!

– Степанов! – позвал он, -Иди с товарищем комиссаром, он покажет, где лежат наши товарищи!

Эти трое солдат, которых я послал в охранение, были проинструктированы Зверевым, и все равно не сделали так, как надо. Они были убиты выстрелами в упор, притиснувшимися к ним бандитами, поэтому звуки выстрелов были заглушены, и мы проморгали начало атаки. Одним словом, бараны. Из-за них ранили Ивана, из-за них я чуть не потерял Миньку и Советника. Когда через минуту я вернулся назад, назревал скандал. Местный начальник желал осмотреть нашу платформу, а Стас не давал, видимо из-за своей природной ненависти к большевикам, у него это получалось очень грозно. Начальничек уже лапал свой маузер, когда я прикрыл его потную ладошку своей рукой.

– Приказ мой! – сказал, -И я его еще не отменял, вы должны проявить революционную выдержку и сознательность. Пропустить!

Стас поднял винтовку, и сделал два шага назад. Начальник закрутил головой, с платформы ему руки не подавали, а лезть самому на глазах у всех враскорячку, он считал западло. Два холуя подскочили сзади, и вознесли начальственное тело наверх, один сразу же полез вслед за ним.

– Стоять!– сказал я, и он послушно попятился назад.

– Почему вы не пропускаете моих подчиненных? – спросил начальник требовательно.

– Государственная тайна! – я сделал круглые глаза. Такое он понимал, вся жизнь таких как он имеет смысл, только когда они могут что-то запрещать, и накладывать гриф "Секретно". Я вспомнил бесчисленное количество бумажек, которые мы с Минькой подписали за время службы и после нее, с вечными угрозами: "в случае разглашения...", и выругался вполголоса.

– Ну, хорошо! – сказал он. -Ведите!

– Сначала у меня есть просьба! – он поморщился, но кивнул головой.-Один из моих людей серьезно ранен, и не может продолжать путь, нужна срочная госпитализация...

Он помахал рукой, типа: -Нет проблем!

Мы втроем, Стас, Мишель и я, подхватили Ивана лежащего на шинели.

– Держись, Иван! – сказал я, – если что, ищи нас в Екатеринбурге, до 20 августа, примерно, мы будем там...

– Командир, – сказал он слабым голосом, -спасибо тебе, я хоть знаю теперь, за что... Миша, Стас, до свидания... Ирина, ты такая...– с этими словами он впал в забытье. Солдаты подхватили его, и отнесли на заднее сиденье Фордовского автомобиля. Мы стояли глядя вслед.

– Я жду! – донесся голос начальника.

– Чтоб тебя! – мысленно ругнулся я, однако нацепив на лицо приятное выражение, сказал:

– Разрешите представить вам мою команду: Товарищ Ирина – сестра милосердия , товарищ Станислав – соратник и личный друг Феликса Эдмундовича, моя правая рука – товарищ Михаил, товарищ Алексей был ранен, легко, но пока не может вставать.

– Я слышал, что у вас есть пулеметы...– сказал он, задумчиво оглядываясь по сторонам, и я поздравил себя за предусмотрительность, когда спрятал все автоматы в машину.

– Только один опытный образец, но с патронами тяжело... Товарищ Михаил, покажи!

Мишка достал из под куртки АКМС, разрядил его, и дал в руки начальству.

– Тульские оружейники сделали, специально для охраны товарища Ленина! – я показал на звездочку.

– Какой маленький! – восхитился он.

– Первые экземпляры поступят на вооружение ЧК в конце этого года! – сказал я, мысленно давая себе клятву, что ни один экземпляр не попадет в руки этих козлов.

– Ну что же, – отвечал он с важностью – мы подождем, а вот мне еще говорили, что автомобиль у вас необычный.

– От японского рабочего класса, подарок Владимиру Ильичу!

Я проводил его до укрытия, где стоял наш автомобиль, зрелище конечно внушительное, но если ты не видел как он работает, то рассказывать бесполезно.

– Ниссан, товарищ комиссар! Сделано в Японии, написано по-английски для соблюдения секретности!

– Ну, это мы понимаем! – ответил тот, -А почему не по-русски?

– Будет заменено на "Красный пролетарий", сразу по доставке в Москву!

– Вот это, по нашему!

– Знал бы ты, насколько это по нашему! – подумал я, а вслух сказал: – Вот вроде и все!

– Вам что-нибудь надо от нас? – спросил он.

– Немного – ответил я, -Всю информацию о бандах – раз, продукты – два, новую паровозную бригаду – три, документ прибытия-убытия – четыре!

Он пожевал губами, глянув на меня пустым глазом: -Это все?

– Пожалуй, а все остальное, по ходу дела...

Он кивнул, обдумывая что-то.

– Народу у вас немного, женщина вот опять же...

– К чему он клонит? – мелькнуло.

Мишка вопросительно поглядел на меня, я моргнул, успокаивая.

– Вот что, – продолжил он, неожиданно решившись, – Люди вы надежные, воюете умело...

Я молчал, а Мишка аж ногами сучил от нетерпения, он и меня не переносит, когда я начинаю так медленно.

– Есть у меня трое арестованных, которых надо отправлять в Москву. Мы поймали их вчера, с документами настолько важными, что Москва хочет как можно быстрее получить их, а у меня, сами видите какие дела, банды так и норовят захватить город. В общем поезде я их везти не могу, а литерного у меня нет, да и людей тоже. Я дам вам все что вы просите, но и вы должны взять двух моих людей, и арестованных с документами. Договорились?

Я его понял, лучше свалить все на нас, чем отвечать за доставку самому.

– Расписку писать надо?

– Как положено! – ответил он.

Я помолчал для вида, прошелся туда-сюда по платформе, выщелкнул одну сигарету из пачки и предложил ему. Он с удивлением посмотрел.

– Американские! – пояснил я.

– А-а, подарок американских рабочих?

– От них, родимых! – я прикурил от одноразовой китайской зажигалки, газ был почти на исходе, но в бардачке машины у меня лежало еще две. Я протянул ему.

– От кого?

– От китайского пролетариата! – ответил я. Видно было что я вырос в его глазах, до невероятной высоты.

– Я укажу в рапорте вашу помощь, товарищ...

– Никифоров Василий Васильевич!

Я вытащил свой блокнот и записал его имя

– И ручка у вас интересная, – сказал он, глазки его разгорелись, – чем же она пишет?

– Ручка секретная, со спецчернилами, выдаются под расписку!

– Тогда конечно! – он видимо решил узнать все, и насчет курток, и джинсов, и кроссовок, но я его прервал:

– Все что вы видите здесь, Василий Васильевич – спецоборудование и спецодежда, и я не могу даже вам, открыть все наши секреты...

– Тогда конечно! – повторил он, докуривая сигарету. -Табачок духмяный, а крепости в нем нету, так берете?

– Берем, дорогой Василий Васильевич!

– Ну спасибо! Уважили! – наконец-то он выглядел полностью удовлетворенным. -Я пришлю людей, они все доставят не позднее 6 вечера...

– Буду ждать! – мы пожали друг-другу руки, и он немного неторжественно был подхвачен солдатскими руками. Он еще махал нам из машины, и я делал ручкой, как заправский пионер.

День прошел спокойно, все было доставлено и все было подписано, новая бригада проверяла паровоз. Ожидали только прибытия арестованных.

– Что там за документы? – изнывал Минька, его нетерпение передалось сначала Ирине, потом Стасу, хорошо что Алекс спал беспробудно, а то-бы и он тут...

Подошел машинист, выслушал указания, не останавливаться ни под каким видом. Чертовски медленно идет время в 1918, хотя и у нас, если свяжешься с госструктурами, оно также начинает тормозить, как будто в гору ползешь все время, и сил душевных не хватает, будь оно проклято! Кажется я тоже поймал вирус нетерпения от своей команды.

– Мишель, сколько времени?

– А где твои часы?

– Ивану на руку надел, память будет, и о времени помнить!

– 6:32!

– Угу...

– А как тебе Васятка местный?

– Что-то он задумал, не в доле ли он с бандой?

– От такого, все что хочешь ожидать можно...

– Ну-ну! Посмотрим!

В это время, из-за угла вокзала показалась телега, с сидящими на ней людьми, двое солдат с винтовками сопровождали ее позади.

– Дождались таки! – Мишка спрыгнул вниз, на землю.

– Тихо как... – заметила Ирина.

– Будет тихо, начальничек местный приказал, до нашего отьезда никого не подпускать ближе чем пол-километра! – ответил он, и позвал: -Стас, иди сюда!

Июнь 1918 (Стас)

Я слышал как меня звал Мишель, но не мог оторваться от лиц сидевших на телеге офицеров. Когда лошадь остановилась у платформы, и они стали слезать, стало видно что арестованные закованы в ручные кандалы, и еще – они все были сильно избиты.

– Стас! Зову, зову, ты что, оглох как Советник? Помоги забраться людям!

Только тут мой морок прошел. Каждого пришлось поднимать на руках, свои у них не слушались. Губерман почеловечней был, не столько бил, сколько стрелял. Тоже скотина конечно, но все же... Место мы им приготовили заранее, еще днем нам навезли матрацев со склада ЧК.

– Эй! – сказал угрюмый мордатый конвоир, -Не туда! – он показал стволом винтовки на голое железо.

– Сидеть здесь, суки белопузые!

Я дернулся вперед, но чья-то рука крепко держала меня сзади за ремень.

– Замри, Стас! – услышал я голос Командира, -Не мешай! Рано еще!

Подошел Мишель, с интересом уставился на охранников.

– Какие люди! – сказал он, -И без наручников! Вы что, так и будете сидеть здесь? А за знакомство?

– Неча нам с вами здоровкаться! – сказал угрюмый, в то время как маленький толкал его в бок: -Ну чего Мишаня! Человек дело говорит, за знакомство-то, а?

– Охолонь, зараза! Че, не видишь, они сами охфицерье, а може вообще – жиды! – указал он в нашу сторону, -Вишь одеты не по хрестьянски!

Ствол его винтовки упрямо смотрел в нашу сторону, он явно провоцировал нас.

– Оставьте их! – Командир пошел к машине, за ним потянулись и мы.

Машинист, уже несколько раз выглядывавший из своей будки обрадовался, получив отмашку, лязгнув буферами наш паровоз покатился на восток.

Мишка развлекался, тем что показывал Советнику два пальца и спрашивал: – Сколько?

Потом он стал приставать к нему, как тот сумел снять двух всадников двумя выстрелами, если у того в глазах двоится. Подошла Ирина и выгнала Мишеля вон.

Караульные наконец распределили свои обязанности, как я понял из обрывков их разговора долетающего на наш край платформы, мордатый полез на матрацы, а маленький остался караулить.

– Возьмешь на себя караульного!– сказал мне командир, -Подробности обсудишь с Минькой!

Мы обсудили, все свелось к тому, чтобы я стоял и не рыпался.

– Как научишься, – сказал Михаил, – пущу одного, хоть в лес за грибами. Офицеров не освобождать, до чемодана с документами не дотрагиваться!

Я не стал возражать, видимо есть план которого я не знаю. Это немного било по самолюбию, с другой стороны я понимал, что не соответствую. Мне бы студиозусов учить, а так получается, что меня учат. Михаил говорил чтобы я все время держал на мушке толсторожего, пока он управится с другим . В этом он весь. Почему он это делает? Почему всегда подставляется сам? А его друг – Командир, ничего не говорит и даже сам посылает его, хотя мог бы приказать мне или другому! А потом я понял, они берегут нас, учат, по-моему они так о нас и думают, что мы их дедушки, и делают работу лучше и чище чем мы. Может только Иван был хорошо подготовлен, да и то не уберегся. А на фронте сколько раз на разведку ходил! Два Георгия имеет, солдатский и офицерский.

Все прошло как по-писанному, Михаил просто подошел к охраннику, ударил его несильно в живот и отобрал винтовку, пока я держал на мушке здорового идиота.

– Ты все понял? – спросил он.

– В-в-се! – ответил дрожащий Сидор.

Ему не надо было повторять приглашение дважды, он прыгнул с платформы и будто растаял в воздухе, как привидение. Тем временем Мишка подошел ко второму, арестованные офицеры во все глаза смотрели на это, но никто не произнес ни звука, и ударом ноги по ребрам заставил того вскочить на ноги.

– Ты чe сучара?– заорал он и кинулся вперед, Мишель в это время загородил мне обзор своей спиной и я не видел что он ему сделал, только в следующее мгновение боров оказался у моих ног, офицеры возбужденно загалдели, а я машинально сделал два шага назад. Он махнул мне рукой подзывая поближе, и сказал какую-то глупую фразу, вроде: "Железо надо ковать, не отходя от кассы!". Подошел Командир. Михаил спросил его, где Ирина?

– С Алексом. – ответил тот.

– Хорошо! Стас, возьми шомпол и накали в печке! – с этими словами он смаху перерезал ремень и штаны сзади, оголив задницу охранника. Я сунул шомпол в печь, и быстро вернулся досматривать.

– Сейчас мы будем жарить говно! – сказал он, и офицеры одобрительно зашумели.

Мишель глянул на меня: -Смекалистый боец нам попался, а командир?

– Да уж куда смекалистый, до сих пор не могу в себя придти от его смекалистости!

Это он вспоминает вчерашний день, когда я поставил на печку банку консервов с гречневой кашей из рациона кавалеристов и кто-то меня отвлек, так что я забыл снять ее вовремя, и вместо пяти минут она простояла все десять, а когда я о ней вспомнил, они все уже сидели в каше с ног до головы. Мишель взял у меня шомпол и держа его на отлете сказал:

– Рассказывай, Васятка!

– Чево рассказывать-то, ничего не знаю!

– А все таки расскажи!

– Чево рассказать?

– Что знаешь, то и расскажи!

– Ничего не знаю, суки!

– За базар ответишь! – сказал Мишка, навернул на шомпол ершик для чистки ствола и ткнул его в нос конвоиру.

– Знаешь что это?

– З-знаю!

– Ну вот видишь, все-то ты знаешь, а не рассказываешь...

– Чего рассказать-то?

– Глупый у нас Васятка попался Командир, не хочет нам ничего рассказывать, бекает одно и тоже...

– Нет Минька, ты не прав! – ответил Командир, -Не глупый у нас Васятка, просто он помощи ждет! – Командир качнулся влево, поймав одного из офицеров за воротник, и перекинул его ближе к Васятке, из руки его выпал ключик от наручников.

– Немедленно по прибытии в Москву иду смотреть оперу "Горе от ума или Здрасьте я ваша тетя!" – сказал Мишель, -Что-то в последнее время я начал терять веру в человечество!

Он быстро обыскал псевдоофицера.

– Ого! – два браунинга, и что-то к спине прилеплено!

Он отодрал пакет набитый бумагами и сунул его носом в голую, полгода немытую задницу Васятки.

– Небось не помрешь! Итак продолжаем, знаешь ли ты Васятка за кого умер Христос? Христос Васятка умер вовсе не за то, чтобы такое дерьмо как ты и твой начальник пачкали землю...

В это время конвоир заорал и забился под рукой командира.

– Что это с ним, никак спятил от счастья?

– Он... он... – корчась от смеха сказал один из офицеров, -он его за жопу укусил! Ой, не могу!

Второй офицер только мычал что-то нечленораздельное и трясся как паралитик. Мишель ослабил нажим на голову второго Васятки, и тот заорал:

– Рассказывай им сволочь, или я тебя насквозь прогрызу!

– Вот, другой Васятка тебе дело советует, я же тебя уговаривал, расскажи да расскажи, а ты прямо как Маргарет Тэтчер, или какой-нибудь лорд Чемберлен, нет и все тут!

На шум из машины вылезла Ирина.

– Чего вы тут расшумелись? – спросила, и тут увидела картину Репина "Не ждали". Это Мишкино выражение, первый раз я хотел поправить его, но он сказал :

– Стас! Я прекрасно знаю, что эту картину написал Александр Сергеевич Пушкин на хуторе близ Диканьки, отвали!

Вот я до сих пор и отваливаю...

Ирина постояла секунду, вздохнула.

– Варвары! – сказала, и ушла.

– Давай Мишка, не тяни, видишь дама гневаются! – заторопил Командир.

– Хорошо, хорошо, расслабься! – ответил тот, -Кто будет первый?

– Я! – сказал Васятка номер два.

– ОК! – Мишель ударил первого по голове, и тот обмяк на железном покрытии платформы.

– Чтобы не подслушивал. – пояснил он, -Рассказывай! – предложил второму, тот глядел на нас растирая руками свой нос и рот.

– Их было трое, – он показал на офицеров, -везли бумаги за границу, а товарищ Никифоров ... он резко крутнулся из рук Михаила и бросился к чемодану. Я выстрелил. Он задегал ногами и затих.

– Ну вот и ясненько!– Командир взвесил на руке чемодан, -Килограмма два, или два с половиной...Вяжи его на спину Васятке! Стас! Что застыл? Помогай!

Совместными усилиями мы прикрутили чемодан так, что конвоир стал похож на большого шелкопряда в коконе, потом приковали убитого к живому, и все было готово.

– Буди его!-

Огонек сигареты Мишеля описал полукруг и завершил свой путь в ноздре Васятки. Раздался крик, запахло паленым.

– Что в чемодане, Васятка?

Тот ничего не отвечал, только налитые кровью глаза ворочались на его лице.

– Собственно, мы и так знаем! – сказал Командир, -У тебя был шанс Васятка, и ты его просрал, бери его Минька, пусть полетает немножко!

Они подняли на ноги то что осталось от наших несостоявшихся убийц, и поставили их в конец платформы.

– Летите, голуби! – сказал Командир и столкнул их с платформы . Раздался вскрик и темный ком упал на рельсы.

– Что там у вас? – раздался голос Ирины.

– Ничего, все в порядке герцогиня, просто кто-то сломал ножку. Вот господа, – продолжил Мишка, поворачиваясь к офицерам, -это урок для всех нас, у лжи короткие ноги! Так что давайте разберемся с вами, вопрос первый:

– Что это за бумаги? Начнем с вас, голубчик!

Мишель указал пальцем на офицера постарше.

– Могу я задать вам вопрос, перед тем как начну отвечать? – несмотря на синяки и ссадины, его глаза смотрели твердо.

– Да, конечно, – ответил Командир, -мы никуда не торопимся, пока... – добавил он.

– Почему вы отпустили этих двух, с чемоданом?

– Ну, не совсем отпустили – Командир почесал голову, -Это такой киндерсюрприз, не знаете? Это когда снаружи шоколадка, а внутри – игрушка, или бомба. Вы не обратили внимание, что за нами следует паровоз? Думаю пора, они уже должны были встретиться. В это время небо осветила яркая вспышка, и послышался раскат взрыва.

– Я ответил на ваш вопрос?

– Не совсем, откуда вы узнали что за нами следуют?

– Привычка оглядываться! Итак, отвечайте на мой!

– Вы конечно знаете, кто был Московским градоначальником во время бунта 1905 года? -спросил пожилой офицер.

Командир посмотрел на меня...

– Стас! Не мог бы ты позвать Ирину Андреевну? Я думаю, ей надо это послушать!

– Не трудитесь Станислав, я здесь... – ответила она выходя из тени, -Прошу вас полковник, продолжайте...

– Господа, имею честь представиться, полковник Темин Виктор Сергеевич, а вы, дражайшая Ирина Андреевна, как вы оказались здесь?

– Господа, давайте не отрываться от тела, как говорил Мопассан! – вмешался Мишель, -У нас не так много времени!

– До войны я служил в канцелярии градоначальника, потом фронт, в декабре 1917-го, мы вернулись в Москву, а еще через месяц нас взяли глупейшим образом, на квартире его матери – он кивнул на молодого офицера, – Какая-то сволочь донесла! Сидели в лабазе, в Замоскворечье. Генерала Рейнбот и вашего мужа, Ирина Андреевна, привезли примерно через неделю, они проходили по делу о шпионаже в пользу Германии. В один из дней генерал позвал нас троих, и доверил тайну. В 1905-ом, во время беспорядков, на улице был подобран городовыми убитый старичок. Он оказался хранителем Михайловского замка, там теперь Морской корпус размещается. В морге, куда его отвезли и составили акт, сторож обнаружил зашитый за подкладку пакет с бумагами, которые были немедленно переданы в канцелярию градоначальника. Анатолий Анатольевич лично заинтересовался ими, в то время как я не придал этому важного значения, о чем сейчас сожалею. Если коротко, это были планы и карты подземелий Московского Кремля и прилегающих к нему окрестностей. С отметками то ли кладов, то ли захоронений, к сожалению ...

– Достаточно, полковник! – Командир вынул нож, -Давайте посмотрим что в конверте, но я сильно сомневаюсь ... – с этими словами он разрубил конверт почти пополам.

– Что вы делаете?– вскричал полковник, -Это же ....

Листы чистой белой бумаги вывалились на колени Командира ...

– Начальничек хотел всех обмануть! – сказал Мишель подбирая один лист и глядя сквозь него на огонь, -Гербовая бумага Министерства Просвещения! – сказал он наконец.

– И где же настоящие бумаги? – спросил молодой офицер.

– У начальничка в сейфе, а думаю! – ответил Командир, -Ирина Андреевна, покормите гостей, через пол-часа наша остановка, мы выходим!

– Надо навестить начальничка, уж больно он хитрый! – сказал Мишель.

– Готовь Мишка Антилопу! – Командир обернулся, -Стас?!

– Будут нас ждать на следующей крупной станции?

– Здраво!

– Ирина?

– А когда вы меня слушали? – махнула она рукой, -Алексей-то еще плох...

– Деваться нам некуда, дорогая принцесса, с величайшим удовольствием я бы отвез вас в Париж, в Сент Жермен дю При!

– Это аббатство, Миша! – засмеялась Ирина, -Что мы станем там делать?

– Сражаться с гвардейцами кардинала! – Мишель выхватил нож и сделал выпад в мою сторону.

– Эй, эй! – закричала Ирина, -Какой же он гвардеец кардинала?!

– Минька, прекрати! – подал голос Командир – Иди лучше сюда, кое-что уточним, Стас а тебе что, особое приглашение надо? Смотрите сюда, – командир развернул трехверстку, -Мы примерно здесь, в семидесяти километрах от Троицка, он ткнул пальцем в зеленый массив, где-то через час будет переезд, если мы сможем сгрузить там машину, то к часу ночи мы будем у Васятки в гостях. Он нам должен кое-что, как вы?

– Ивана надо будет проведать. – сказал я.

– Его перевезти надо и спрятать, а то чекисты его замордуют! – поддержал Михаил.

– Тогда сначала в госпиталь! Алекса и Ирину оставляем в деревне, на обратном пути заберем.

– А почему вы называете их Васятками? – послышался голос полковника.

– А кто же они еще?

– Да, действительно, а я как-то и не подумал, именно Васятки! А с нами вы как решите?

– Вы остаетесь охранять Ирину и Алекса. По винтовке и цинк патронов – гарантирую!

– Понимаю, хотя и не согласен с вашим решением...

– Ну уж это как вам будет благоугодно, но приказ охранять моих людей остается в силе, до особого распоряжения, точка!

Тот только пожал плечами.

– Военные звания вы отменили, дисциплину тоже, даже не знаю, что вам сказать...

– Нас пять человек, господин бывший полковник, наша собственная маленькая армия, мы ничего не отменяли и никогда не будем, не мы, а вы виновны в том что случилось! Я еще ничего не знаю о вас, а вы фордыбачите здесь, человек, которого только-только спасли от смерти. Короче, вы будете подчиняться?

– Да, черт вас возьми!

– Тогда с вами все!– Командир повернулся и полез на паровоз разговаривать с машинистом. Скоро состав стал тормозить, и еще минут тридцать мы скользили медленно по железнодорожному полотну. Командир искал переезд обозначенный на карте. Когда мы наконец остановились, было около двенадцати ночи, высота до земли не более полутора метров, и Мишель сказал что проведет машину по доскам, если мы их правильно положим. Мы пробовали и так и сяк, но ничего не получалось, пока к переезду не подьехал совершенно пьяный мужичок на телеге. Он долго щурился на паровоз, потом привстал, вытянул руку вперед, сказал: -Слава Исусу Христу!-, и упал с телеги навзничь. Распрягать мы не стали, подвели вплотную по насыпи и Мишель скатился как по маслу. Советника задвинули в угол, погрузились и поехали. Паровоз дал прощальный свисток.

– Ты что сказал им? – спросил я.

– Военная тайна! – ответил командир, улыбаясь.

В первом же селе остановились у дома побогаче, с большими надворными постройками. Мишель развернул машину освещая фарами окна. Командир выскочил и постучал в ворота ступкой висевшей тут же на цепи.

– Хозяин открывай, гости в дом!

– Кого там черти носят? – Бородатый мужик вылез на крыльцо, загораживая глаза от яркого света фар.

– Открывай, быстро!

– Да идю я, идю!

– Сколько народу в доме?

– Дык я, да жена моя, болезная она, с печи не слезает! – говорил он, открывая ворота.

– Значит место есть, вот эти люди побудут у тебя до утра, мы приедем и заберем. И не стони-заплатим!

Мишель притащил четыре винтовки и патроны, мы попрощались и уехали.