Текст книги "Меморандум"

Автор книги: Владимир Кусакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Конец первой части

Часть вторая

Герой двух революций, французской и американской, масон маркиз де Лафайет как-то с удивлением заметил: -Невидимая рука управляет народом. Чем ближе рассматриваешь актеров и оружие всеобщей катастрофы, тем больше находишь во всем этом скрытого и тайного.

Сменивший его Робеспьер продолжил эту мысль: -Какая-то скрытая рука толкает нас далеко за пределы того, что мы хотим делать. Есть какая-то клика, действующая на погибель, и невозможно распознать, кто ею управляет...

– Разберемся кто! – сказал Мишка.

Командир

Мы рассчитывали попасть в Москву засветло, но не получилось, стало больше населенных пунктов, и их все приходилось обьезжать стороной, кстати, я заметил в глубинке дороги лучше, не так разьезжены. Иногда мы выезжали на Варшавский тракт, но это было чистой воды самоубийство. Начиная с 1914 здесь прошло столько войск и перетаскано грузов, что дорога превратилась в почти натуральное болото. Все кто поумней погоняли лошадок по обочинам.

Поэтому часам к пяти вечера мы решили не гнать волну, и ночевать как Бонапарт, перед самым городом, разглядывая его издали.

В деревне был праздник, день Святых мучеников и бессребренников Козьмы и Демьяна, народ был пьян с самого утра и нас попросту не заметили.

За околицей на пригорке стояли несколько березок и симпатичные кустики, там мы и решили остановиться на ночь. Позже где-то начались танцы, играла гармонь и молодежь орала частушки, одна мне понравилась:

У моей милашки в жопе,

Обломалась клизма!

Призрак бродит по Европе,

Призрак коммунизма!

Я посмотрел на Мишку, дрыхнет как суслик, красота!

Стас на дежурстве первый, мне тоже до двух можно ухо придавить, но напряжение не спадало, поворочался, в голове сумбур из мыслей и все какие-то глупые. Вылез из машины, сел покурить, Стас трется рядом спросить что-то хочет, не иначе.

– Давай, – говорю – спрашивай сын греха, что у тебя на уме?

– Думаю – отвечает он – и никак не могу понять, откуда что берется? Это я о тебе. К примеру, откуда ты знаешь о вещах, которые вроде тебе и знать-то неоткуда?

– Раз уж так вопрос поставлен... – я оглянулся на Мишку, спит-ли?

– Только между нами Стас, ОК?

– Ну!

– Когда мы с Мишкой в пролете были, я устроился переводчиком, деньги не ахти какие, но все таки... А потом втянулся, понравилось. Вот и читаю обо всем что закажут, а что кажется интересным, сам книги ищу.

– А Мишка что?

– Не хочу чтобы он знал...

– Почему?

Я пожал плечами, почему, почему? Наверное не хочу чтобы Мишка меня за таким не мужским делом увидел и в очках. Глаза от компьютера здорово садятся, вот очки и таскаю в кармане, на всякий случай.

– Не знаю! Отстань Стас! Спроси что-нибудь полегче!

– Полегче? Давно хочу узнать, ты раньше встречался с таким, ну...как на болоте, ты понимаешь?

– Лешими, водяными?

Я видел как в лунном свете блестят его глаза, он кивнул.

– Довольно часто, – сказал я – а история...я тебе потом расскажу, а то ты больно хитрый, дежурить с тобой тут...

Поздно уже.... Пойду-ка я спать. В два часа разбудишь!

Сон пришел как избавление; там было голубое небо и свежескошенное сено, в руках у Даши была ромашка, я пытался оторвать лепесток. Алекс говорил какие-то глупости о индийских Брахмапутрах, а Доктор прикладывал стетоскоп к его спине и гудел:

– Ну-у-у, батенька, мы с вами еще повоюем!

Услышал осторожное движение и дыхание Стаса, открыл глаза, тот палец у губ держит, а другой рукой вправо от себя показывает, шепчет:

– Ходит кто-то...

Вылез я потихоньку, винтарь с ночным прицелом поднял, Стас тоже смотрит, потом рукой машет:

– Есть картинка!

Смотрю туда, вроде близко, а четкости нет, на человека не похоже, на зверя тоже. За кустами, да за деревьями не очень хорошо видно...

Бужу Мишку, негоже в такое время спать, оно может и неопасное, да лучше поостеречься. За ухо его дернул, он глаза открыл, а рука уже на винтаре, ждет что скажу.

А что я скажу? Мне и сказать нечего, смотри сам и решай кто там!

– Держи его!– показывает он мне, а сам шнырк в траву и пропал из глаз, только на мониторе стало видно, как он обегает эту штуку слева.

Я для удобства положил винтарь на капот, Стаса за хлястик, и на землю посадил.

– Сиди– говорю -Стасик, и не рыпайся, как завещал великий Лао Цзы или Цзо, если тебе так больше нравится.

– С чего бы мне это понравилось, если я даже не знаю кто это такой? – отвечает он, обидчиво.

«История интересная: В 1950 или около того, китайскому мужичку жена запрещала курить дома, вот и повадился он лазать на чердак. Долго-ли так продолжалось, не знаю, а скурил этот идиот большую часть единственной книги Лао Цзо – древнего китайского философа. Так имя его стало известным.»

– Ах, да! – стараюсь придать своему голосу светскость – Пробелы классического образования! – а сам тем временем за этим непонятным наблюдаю, заодно и за Мишкой, который уже совсем было сзади зашел. Жаль что мне плохо видно.

А Стас бубнит: – В наше время Китай никто всерьез не принимает, поэтому и обучения никакого.

– Политика, страшная сила, Станислав Александрович!– сообщаю я ему, – Мао Цзе Дун в пятидесятых ухитрился Великую китайскую стену построить, правда всего километров около шестидесяти, из которых только десять служит туристическим аттракционом, а крику на весь мир, что она семь тысяч километров длиной и уже из космоса видна стала, а все помалкивают чтобы не обидеть!

Смотрю, Мишка уже руками машет и крики из темноты.

– Давай Стас туда, выручай Миньку!

Он сорвался с места ракетой и затрещал по кустам, спотыкаясь и налетая на ветки, при этом ругался как грузчик мебельного магазина.

Мишка к тому времени попритих, мне ручкой сделал, все мол ОК, а еще через несколько минут они со Стасом притащили мужичка, рожа грязная, волосы спутаны, зипун невообразимый. Глядя на него можно было разочароваться в жизни, во веки веков, аминь!

– Интересный мужичок!– говорил Мишка привязывая его к заднему бамперу машины.

– Смотри что у него было!

Он перекинул мне его пистолет, я присвистнул, точно такое же мы реквизировали у убитых охранников в подземелье замка.

Стас топтался рядом и я отдал оружие ему, пусть радуется!

Мишка проводил его тоскливым взглядом.

– Не жадничай! У тебя уже есть два!

– А я сказал что?

– Почему его не видно было, разобрался?

– Этот хитрожоп скоммуниздил у кого-то калитку, веточек понатыкал. – Мишка пнул пленного – Замаскировался, урод?

– Ты займешься или мне...? -спросил он погодя.

– Иди, досыпай! Мы тут со Стасом сами справимся!

– Только не шумите сильно, продрог я что-то...Как-бы не заболеть...

– Мотор заведи на десять минут, погрейся, а как уснешь – выключу.

– Вуф!– вздохнул Минька и забрался в машину, мотор заработал.

– Имя есть?– спросил у мужичка. Тот посмотрел злобно. Молчит. Значит .... Нет это не по теме. Как-нибудь в другой раз озвучу.

– Нет, так нет!– я взялся за волосы на его затылке, -Рот открой!

– Не слушается? – спросил Стас.

– Да по фиг!– я стукнул его о выхлопную трубу. -Рот открой!

Он молчал.

Зажал ему нос и взялся за подбородок другой рукой, он открыл рот и я насадил его на выхлоп.

– Соси!

Осколки его зубов скрежетнули по металлу, он задергался.

– Слабонервных просим покинуть зал! – сказал я обращаясь к Стасу, которого начало рвать. Он с усилием оторвался от колеса и пропал в темноте.

– Присосался!– я стащил придурка с трубы, – Припадочный наверное...

Зрелище было гадкое, грязное, в крови и соплях. Какая-то дрянь текла из него, глаза были закрыты.

– Не притворяйся!– я потыкал пальцем ему в глаз, все-таки Мишка прав, радикальные средства самые надежные.

– Говорить будешь сейчас, или еще один сеанс?

– Щещас!

– Уговорил, речистый! – я пошел выключить мотор.

Мишка спал паразит, следующий раз я спать буду, а он пусть с такими вот возится...

– Имя?

– Федол!

– А чего же ты Федол букву "р" не выговариваешь? – спросил и спохватился, ах да, чего же это я...

– Рассказывай Федя как дошел до жизни такой! И будь предельно честен, у меня для тебя сюрприз есть, вот эту выхлопную трубу я засуну тебе в .... ну скажем в зад!

Надую как лягушку, ты лягушек в детстве соломинкой надувал? Нет?

А как цыгане лошадей надувают видел? Тоже нет? Ничего-то ты Федя в своей жизни не видел, а такими делами занимаешься, стыдно мне... за тебя. Итак?

2 Июля 1918 (Мишка)

Я проснулся около шести утра, в полуоткрытое окно какая-то птичка наяривала свою утреннюю песенку, рядом спал бледный Стас, еще не закалился бедняга в горниле пламенной революции, нас-то быстро научили.

– И тебя научим!– пробормотал я, вылезая из машины.

Влад сидел у маленького костерка, я глянул по сторонам – туманчик.

– Завтрак готовишь?

Он посмотрел на меня, улыбка была чуть усталая, но в остальном все в порядке. Я успокоился.

– А где этот?

– Повесился!

– Сам?

– Я тебе что, следователь?

Огляделся по сторонам, метрах в десяти на березе что-то висело вверх ногами, подошел поближе посмотреть, так и есть, висит.

– Чего он кверх ногами-то?

– Угадай с трех раз!

Тоже мне задачка для первого класса, я и без него знаю, что когда за шею вешаются, все говно вываливается в штаны.

– Рассказывал что-нибудь?

– Охота за нами, Мишель!– он выглядел сейчас озабоченным -Это не наши бандиты, они серьезные. Дирижабль сказал у них пропал, нового ждать надо, вот и запустили свою армию топтунов. Они же специалисты договариваться, а ЧК им помогает. Даже оружия своего не пожалели, твари! Что делать будем?

– Какая у них связь?

– Ты не заметил ночью, у него с собой сумка была, под калиткой лежала, а в ней вот что! – он вытащил из нее сотовый телефон.

– Отключен?

– Обижаешь! Конечно нет!

– Тогда они знают где мы!

– Они знают где он был. Ты что не видишь, это же твой телефон, я только SIM-карту поменял и батарейку.

– А где тогда его?– спросил, глядя на слабый огонь костра, он посмотрел туда же.

– Понятно! А номер знаешь?

– Догадаешься?

– 01?

– Голова!– Вован не скрывал своего восхищения. -Тебе бы в прокуратуре работать, Штирлицем! Конем с Плевакой!

– Плеваком с Кони!– поправил я его.

– Один черт! Стас!

Тот выглянул из дверцы, заспанный, все еще бледный.

– Как правильно сказать: Стрижка и Брижка или Стритье и Бритье?

– Брижка и Стритье! – ответил Стас вылезая, поглядел на нас недоуменно:

– А вы чего такие веселые?

– Иди сюда поручик, лечить тебя буду! – Вольдемар снял с огня кружку в которой было какое-то варево – Полный глоток, только сразу!

Стас взял кружку, понюхал, сморщился.

– Гадостью какой-то воняет!

– Пей давай, не задерживай! Мы тоже еще не причащались!

Стас глотнул, на глазах его выступили слезы.

– За что пьем?

– За твое вступление в ряды нечистой силы!

– А если я не хочу?

– Все не хотят!

– Ну тогда хоть обьясните!

– Что думаешь, Минька? – спросил Вован.

– Мафия?

– Она родимая! Только с вариациями. И мы все обьяснили по дороге...

– Давай вспоминай Ветхий Завет, Стас!

– Вспомнил, с какого места?

– Ну, например с того места, где Моисей идет к Фараону...

Стас поморгал своими учеными глазами и начал:

– Моисей пришел к Фараону и говорит: Отпусти народ иудейский, а не то Египет постигнет несчастье!

– Не, ну это борзость какая-то!– сказал я, -Какой-то хлорофос приперся к Фараону, да еще грозить начал? К тому же, если мне не изменяет память он кого-то завалил перед этим и не отсидел?

– Он прятался в пустыне десять лет, может срок давности... И потом, он был очень авторитетным человеком!

– Угу, в своей мишпухе!

– Минька, не перебивай!

Стас продолжил:

– Фараон не согласился, тогда вода в реке обратилась в кровь! Те кто пил ее начинали страшно болеть и многие умерли. Фараон испугался и дал согласие на Исход, но как только вода стала нормальной, он тут же отменил свое решение.

– Ну, ну!

– Тогда страну наводнило громадное количество лягушек! Мертвые лягушки валялись везде наполняя воздух миазмами, воду стало снова невозможно пить.

И Фараон разрешает Исход снова, по здравому размышлению. Но как только лягушки пропадают, он берет свои слова назад.

Тогда новое бедствие обрушивается на Египт, в Египтянах заводятся червяки, они едят Египтян живьем причиняя им невообразимые страдания.

Фараон разрешает евреям уйти, но чтобы жены и дети остались...

После этого на Египет нападают дикие звери и начинают есть Египтян на завтрак, обед и ужин, остальные помирают от болезней.

Фараон упорствует и на Египет обрушивается новая напасть: тела Египтян покрываются язвами, они умирают.

Фараон не соглашается.

Тогда град и страшные ливни уничтожают весь урожай в Египте и Фараон позволяет евреям уйти, но имущество оставить Египтянам.

Мгла и густой туман опустились на землю, люди стали задыхаться в нем и умирать... Фараон не изменил своего решения.

Вот это и называется Семь казней египетских!

– Стас!– я посмотрел на него с жалостью. -И ты веришь в это дерьмо? Хочешь я расскажу как все было на самом деле?

– Ну, ну! Давайте послушаем!– сказал Вован из за руля, и Стас с ним согласился, явно с намерением похихикать. Посмотрим кто будет смеяться! Я же спер у Вольдемара из стола текст, который он перевел или сам написал, он думает я не знаю ничего...

Однажды Господь уговорил Моисея на старости лет бросить все (ему было 80 лет) и увести всех евреев в пустыню(числом 600 000!). Видимо Бог счел необходимым избавить Египтян от этой напасти, сослав основную массу куда глаза глядят. Он надеялся что большинство вымрет от тяжелой дороги и болезней, а также без нормальной еды. Что правда – то правда, он прислал им машину по приготовлению манной каши (чтобы не обвинили потом в Холокосте), а вообще вел себя как комендант Освенцима. Но я забежал вперед. Настала ночь и 600 000 толпа евреев скрытно, в абсолютной тишине, покинула город в восточном направлении. От топота тряслись стены домов, плач детей и визг женщин совместно с ругательствами мужчин поднимался до самого неба, а также скрип колес и мычание коров и рев быков, которым страшно не хотелось покидать уютные стойла и переться куда-то на ночь глядя. Что же делали Египтяне в это время? Ну конечно они ничего не слышали , тем более чтобы вывести из города такую массу народа, потребовался бы не один день. Если брать примеры из нашей истории: на эвакуацию из Нью Орлеана примерно такого же количества жителей, потребовалась неделя. И воняло кстати, как в обезьяннике! Они загадили весь город, все прилегающие улицы, а когда вышли на простор, то гадили и там. По сторонам дороги на ширину сто метров лежали кучи экскрементов, и громадные рои мух летали и копошились во всем этом. Моисей ехал впереди на лихом осле и не вдыхал этот отравленный ядовитыми миазмами воздух. Надо сказать, что евреи никогда его не любили, если не сказать больше. За то что он рос во дворце, что был любовником принцессы и успешным военачальником, да и жен припомнили, одна постарше, а другая совсем молоденькая. Вот старый перец ! Неоднократно они пытались убить Моисея, и только провидение спасало его от смерти.

А что же фараон? Не в силах поверить своему счастью , он выждал время (2-3 месяца), и послал конную сотню не в погоню, как говорит библия, а чтобы убедиться, что возврата не будет. Командиру сотни было приказано встретиться с Моисеем лично, и если паче чаяния уже начал колебаться, сказать что фараон сам лично пнет его в задницу и утопит в фонтане, если он посмеет вернуться, а так же передать ему мешок денег для найма кораблей (переправы ), на другой берег моря. В общем, все уехали!

– Ну что похоже на правду?– спросил я, ожидая аплодисментов хотя бы от Стаса, Вован наверняка узнал свою собственную историю в моем пересказе.

Но они молчали. Потом Влад сказал:

– Глупость какая-то!

– Да, действительно, – согласился с ним Стас, подпевала мелкий. -Глупость исключительная!

Я так разозлился, что я это сам придумал? Хотел сказать им все что я о них думаю, да вовремя одумался.

– Ты Стас помалкивай!– сказал я, -У самого история для недоразвитых получилась...

А ты Вован, сам не знаешь что сказать и меня критикуешь! Критик хренов!

– Стас, – сказал он -будешь судьей! Если моя история будет хуже Мишкиной, то я...

– Что ты?!

– М-м-м, я скажу Дзержинскому, что он козел!

– А как же мы узнаем об этом?

– Так вы тоже там будете, чтобы все по-честному! – сказал он гадко ухмыляясь.

– Ты знаешь, Миша, я ему верю и так, пусть один идет!

– Я с тобой Стас, мы его в ближайшей забегаловке подождем! – ответил я. -А теперь рассказывай давай, а то тоже вишь манеру взяли, то им не так, и так им не этак!

– Хорошо!– сказал Влад спокойно, -Слушайте!

Моисею было не восемьдесят, а всего около сорока лет, как раз критический возраст у мужчин, когда еще не поздно изменить свою жизнь и тянет на подвиги. Значит его жене шестнадцать – восемнадцать лет от роду, а его любовнице – принцессе, где-то шестьдесят лет.

– Уже лучше!– сказал подлиза Стас.

Фараону следовательно, должно было быть восемьдесят лет или больше, но он умер, а новому примерно тридцать с хвостиком. Тутмос Третий был его восемнадцатым сыном. Евреев само собой, было не шестьсот тысяч, а в лучшем случае шестьдесят, и то я удивляюсь, где он смог найти столько кретинов? Значит цифра шесть наиболее правдоподобна. А теперь давайте расскажем эту историю по другому:

Поздно ночью, шесть человек разыскиваемых полицией за совершение ряда преступлений, потихоньку выскользнули из города и направились на восток. Вел группу чудом избежавший ареста по обвинению в инцесте, убийстве и наркобизнесе – многоженец Мозес. Путая следы по пустыне, через некоторое время они добрались до моря, но королевская полиция уже напала на следы беглецов. Десять полицейских скакали день и ночь, полагаясь на указания торговца рыбой Моше Кацапа, у которого Мозес занимал деньги на переправу под проценты. Справедливо полагая, что этих денег ему уже никогда не доведется увидеть и следуя советам своей законной жены Сары Соломончик, Мойше сам побежал в приемную полицейского управления и стал слезливо тыкать грязным пальцем в плакат "Разыскиваются". К сожалению торговца, все было слишком поздно. Паровоз ушел, то есть пароход, с родными деньгами на борту. Хорошо?

Или вам нужен еще один вариант?

Я промолчал, действительно неплохо, что же этот гад мне плохую версию подсунул? Махнул рукой, ну чего уж, продолжай!

Стас тоже закивал головой, как китайский болванчик, тяга к знаниям у него проснулась, лучше бы стрелять научился получше...

– Всем кто читал Ветхий завет, кроме Миньки конечно, известна история, как несчастного ребенка принцесса нашла в ручье, гуляя по своему саду. Она усыновила его, Фараон так-же принял живейшее участие. Он дал ребенку имя – Мозес, что на древнеегипетском означает «Дважды рожденный». (Сравните: Тут мозис – Рожденный Тутом"). Несмотря на успехи в науках Мозес был косноязычен, по причинам психологического характера, что не прибавляло ему популярности при дворе. С евреями Мозес был груб и высокомерен, как и подобает в общении с существами недостойными, что повредило его репутации в еврейской общине. Был ли Мозес евреем? Впервые о своем происхождении он начал распостраняться только после того, как фараон выгнал его из армии, во главе которой Мозес стоял почти три года, за утаивание большой части сокровищ, захваченных в Судане. Его, героя Нубийской войны выгнали с позором, отобрав не только то, что он утаил, но также и то немногое, что имел до того. По сути Мозес остался гол как сокол, ему даже было негде жить, поскольку своим проступком он лишился поддержки и расположения принцессы. Вот тут в его голове и созрел план, втереться в доверие к богатой еврейской общине, и долго ждать случая не пришлось. Увидев, как сборщик налогов бьет менялу (за утаивание доходов), Мозес заступается за него, но рука более привыкшая к мечу убивает государственного служащего. А за это ему грозит смерть. Не надеясь на благодарное молчание барыги, он забирает деньги сборщика, а также свой процент за крышевание и бежит в пустыню, впрочем довольно недалеко, где купив у местных жителей отару овец, устраивается жить в пещере на холме Хореб. Потом было возвращение, показы чудес, которым они обучили Мозеса, спаивание религиозной верхушки настойками на кокаине, угрозы, обещание земли обетованной, а также приближение конца света.

– А кто такие они? – спросил Стас.

– Преступная группировка способная передвигаться во времени.– пояснил я, заметив его рассеянный взгляд. -Но там не только люди...

– Угу!– Стас выглядел забавно. -Я это уже понял.

– После 5 лет проведенных в пустыне у Мозеса пропало косноязычие. Раввины пораженные тем что он изливал на них, в конце-концов согласились на участие в этой авантюре. Взвалив на плечи старой жены все хлопоты по отьезду, Мозес бежит жениться на молодой девице 15 лет от роду, задумав отделаться от старой жены, где-нибудь по пути. Впоследствии он узнает, после рождения дебильного сына, что молодая жена – его собственная дочь от принцессы, отданная добрым людям на воспитание. В те годы нельзя было иметь ребенка без мужа, но если так получалось, его просто отдавали в приемную семью. В Римской Империи, например (1000 лет позднее), ребенка или убивали или продавали за два тугрика работорговцу. Примером может служить Цезарь. Какие нравы, а? Сомнительно , что в ту пору в городе (Миср или Каир, как вам удобнее) жило более шести тысяч евреев, даже эту цифру можно подвергнуть сомнению в сторону уменьшения, но оставим уж так. Итак, по совету Бога, ограбив своих соседей – египтян, кагал двинулся на восток в Синайскую пустыню, где Мозес жил предыдущие 5 лет и знал это место как облупленное. Но после одного дня пути все стали роптать, несмотря на то что господь сопровождал их всю ночь ввиде столба света с небес, а днем указывал путь как столб дыма или пыли. Пришлось Мозесу лезть в пещеру на гору опять и доставать приготовленные заветы, но и этого хватило ненадолго. Они вечно были недовольны, ругали Мозеса и Бога на все лады так, что в конце концов те рассвирипели . Они встретились, и Бог изложил свой план – половину зарезать!

Что и было сделано в тот же день. Вообще-то очень странный Бог был у них: призывал к насилию, угрожал, требовал подношений. Причем жареный барашек его не устраивал, он предпочитал золотые украшения и золотые деньги. Вот поэтому поистощившиеся в дороге евреи решили поправить свои дела в первом попавшемся городе. На пути оказался Иерихон, и в ту же ночь Мозеса не стало (не его теле было обнаружено до 30-ти колотых ран, впрочем диагноз поставленный Срулем Хакаком утверждал что смерть произошла от болезни сердца). Правая рука Мозеса – Иисус Навин взял власть и заменил концепцию выживания на концепцию вооруженной агрессии. Не будет неправильным, если с этого момента мы будем воспринимать еврейских беженцев как банду, которая запятнала себя убийствами, ограблениями и насилием под руководством Иисуса . Утром жители Иерихона были изумлены обнаружив вооруженную толпу прямо у стен своего города. Закрытые с вечера ворота внушали уверенность, но странное поведение незнакомцев, не придавало храбрости. Целых шесть дней бандформирование нарезало круги вокруг напуганного городка, не делая попыток проникнуть внутрь. Местами это походило на крестный ход, иногда на акулу кружащую вокруг жертвы. А Иисус поджидал Высокого Покровителя, без которого он никогда не решился бы на такое. На седьмой день Господь прибыл и ударил по стенам из своего оружия. Эффект был потрясающий, тучи пыли поднялись в воздух и глинобитные стены осели, подгребая по собой стоявших там защитников. Деморализованные жители даже не сопротивлялись, когда банда ворвались в город и устроила резню небывалых размеров. Были убиты все мужчины, женщины, дети и старики. Молодых девиц взяли в плен и лично Иисус командовал, кому налево, кому направо. В земле обетованной нет места некрасивым женщинам! Поэтому большая группа слева была изнасилована и убита. Что следовало ожидать, так это то, что евреи вознесут Мозеса на пьедестал. Злые гении всегда вызывали восхищение у простых людей (свалили-то все на него), не за то что вывел народ из пустыни, а потому что наубивал кучу народа и расправился бы с остатками на пути к молочным берега. А в основном за то, что выдоил из них множество денег и драгоценностей и был с Господом Богом на короткой ноге......

– Потрясающе!– заорал Стас.

– Не ори!– сказал я ему. -Тоже мне артист Качалов, лучше посмотри назад, за нами кажется хвост!

– Вижу! Надо выбрать место поукромнее!

– А зачем он нам? Давай я его влет!

– Зажигательной по бензобаку сначала попробуй...

Я полез в сумку, помню же, у нас было с полсотни зажигательных патронов, а сейчас пусто.

– Стас, ты не видел зажигательных? Такие симпатичные с желтенькими ободочками?

– С желтенькими? Я ими два магазина зарядил себе...

– Зачем?!

– Сам же сказал – симпатичные!

Влад сидел за рулем и что-то там хмыкал и кхекал слушая нашу беседу.

– Дай сюда!– сказал я, забирая его винтарь. По булыжной мостовой даже Ниссан шел вприпрыжку.

– Может оно и к лучшему.– подумалось, -Открой Стас заднюю дверь и стой с краю чтобы не зацепить!

Мотоциклист увидел распахнутую дверь и ствол винтаря, но булыжники слишком скользкие, даже на скорости сорок километров, когда он начал тормозить заднее колесо повело влево. Теперь он стоял в самой выгодной для стрельбы позиции. Приглушенный выстрел выбил факел пламени между его ног, и через мгновение он пылал весь, скрючившись на мостовой как гигантский черный жук.

Москва была совсем не похожа, на ту что мы знали...

– Где мы сейчас?– спросил Влад, оглядываясь по сторонам. Я уже давно ничего не понимал. Слева было какое-то поле с сараями по периметру. Справа не-то заводские корпуса, не-то тюрьма. Все заброшенное, ржавое, со сломанными деревянными заборами. Тоска одним словом, прямо как опера Пуччини.

Впереди были закрытые ворота и фигура сторожа притулившиеся у будки, уже наполовину разобранной. Я представил как он будет тут зимой и похоронил его заочно, поэтому когда Влад притормозил около него, я вылез из машины с траурным выражением лица и обратился к нему со словами:

– Сердце мое переполнено жалостью, мой добрый друг, каково тебе здесь в одиночестве, на старости лет, у бездушной махины завода Зингера встречать последние рассветы и закаты в твоей ставшей никчемной жизни, которая прошла как сон и вся стороной?

– Свят, свят! – перекрестился мужичонка. -Господь с вами, что же это вы такое говорите-то? Это Морозовская мануфактура, не Зингера! Зингера-то в Мытищах, поди!

– А чего закрыта?

– Так работы нетути, никакой! Как все зачалось год назад, так все и пропало; и хлопок, и нитки, и краска! Машины напополам растащили, а комиссия приехали – все под мухой, один я тверезый. Вот и посадили меня на энту должность, да тока пока я здесь, оне с другого входу шасть и тащат на базар невесть чего...

Влад со Стасом тоже вылезли из машины и присоединились к нашей беседе.

– А скажи дед, где мы сейчас находимся? – спросил Вован с умным видом.

– Так в Замоскворечье, где ишшо?

– А от Казанского вокзала далеко?

– У-у милай, далеконько! – помахал тот руками.

– Не местные мы, дед! Место знаешь где машину поставить, чтобы на базар напополам не растащили? – спросил я.

– Как не знать, чай живу здесь! А жалованье-то какое будет?

– А какое тебе понравится?

– Царскими?

– Все равно!

– Ну тогда сто мильеонов рублев на ассигнации, революционными-то!

– Мишка, гони перстень!– Вован протягивал руку, пришлось снять.

Он поднес его к глазам одичавшего сторожа и спросил: -Золото берешь?

Дед чуть слюной не подавился, закивал молча, не в силах оторвать взгляда от такого богатства. Влад достал нож и разрубил перстень пополам, обернулся:

– Я тебе другой куплю!– пообещал.

А я и поверил!

Отдал половину деду.

– Это тебе аванс! Другую половину получишь через неделю, усек?

Дед неожиданно легко вскочил, снял шапку, поклонился.

– Рад служить ваши благородия!

Посмотрел я на него внимательней чуть не охнул, бороду сбрить да помыть – лет тридцать мужику, если не меньше!

– Как зовут?– спрашиваю.

– Тимофей, вашескабродие!

– А фамилия у тебя есть?

– Как не быть, Кузнецовы мы!

– Чего же ты Тимофей стариком прикидываешься?

– В армию неохота!

– А что так-то?

Взгляд его внезапно помутнел:

– Семья у меня, жена да сын годовалый! Кормить надо, сами знаете что творится...

– Уговорил, Тимоша! – вложил Влад в его ладонь вторую половинку перстня.

– Только продавать будешь, не показывай сразу обе половинки! Куда машину-то ставить?

– Так вон, ко мне в барак и загоняйте! Все одно никто не живет, только я да жена моя Дуняша с сыном... Остальные-то разбежались кто, других на фронт забрали, и померли опять же. Вот так... А мне как вас-то называть? Ваши благородия вроде не ко времени...

– Раз не ко времени, зови по простому – товарищи комиссары! Сечешь? В смысле, понимаешь?

– Как не понять!– заулыбался Тимофей.

– Пойдем брат Тимоша, в закрома!– я хлопнул его по спине.

Барак напомнил мне казарму, только поделенную на клетки маленьких комнат. Бедность страшенная, с одной стороны ворота в которые мы и загнали Ниссан, закрыли изнутри и заколотили для верности пятидюймовыми ржавыми гвоздями.

Потом еще почти час таскали доски из других бараков, отгораживая машину от остального мира.

Жена Тимофея оказалась молодой женщиной с усталыми глазами.

– Заботы старят...– подумал я наблюдая за ней.

– Нужен Алекс, без него как без рук, возьми радио, поговори с Ольгой, как он там? Только не дави!– учил меня Вован, а то я сам не соображаю.

От меня он отправился к Стасу и долго что-то говорил ему вполголоса, Стас кивал головой и мне показалось чуть не плакал, может показалось...Позже за ужином Вольдемар сказал:

– Стас уезжает, завтра утром!

Я знал об этом с самого начала, тоже мне тайна. Кто-то должен быть в Екатеринбурге, подготовить место и не пропустить прибытия царя. А у Стаса там семья, которую он не видел больше трех лет, родственники и друзья. К тому же в Москве стало жарко. Даже слишком.

Стас классный парень, ну хорошо, не парень, а как тогда? Жаль что расстаемся, да иначе никак, пусть с семьей побудет, я бы тоже поехал к кикиморе моей...

Влад вон исподлобья смотрит, о том же думает, паразит!

Проводили мы Стаса поутру, набили ему карманы Губермановскими деньгами, поймали извозчика и он уехал, сгорбившись как старичок.