Текст книги "Дорога на яйлу (СИ)"
Автор книги: Владимир Журавлев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Я недоволен несправедливостью, – хмуро возразил он. – Мир этот мне как раз очень даже нравится. Вот лечишь ты свои прелестные зубки у доброго доктора тети Маши, естественно, хорошей знакомой вашей семьи – и лечи на здоровье! Понимаю, что без очереди – это очень удобно. Понимаю, что проводить лечение за счет фонда помощи многодетным семьям – это экономит ваши и так немалые денежки. Понимаю все! Но так нельзя. Вот если бы вы с тетей Машей приложили усилия да сделали так, чтобы все могли лечить зубки без очередей, на хорошей технике, а ты бы проплывала царицей в отдельный кабинетик – тогда можно, тогда черт с тобой, тогда заработала это право вместе с тетей Машей. А за счет других – нельзя. Это бесчеловечно. А теперь возьмем наш ансамбль: ребятки добились славы невероятным напряжением сил. Ну, ты сама участвовала, знаешь. Да. А репетиционной базы нет. Для начала ее нет вообще! Вот дворцы отдыха для наших начальников в охранных зонах – это есть! А акробатической дорожки и пары лонж нет. Опять то же самое: не вместе, а вместо! И ведь я не против дворцов, что характерно! Сделай страну зажиточной, озолоти народ – и строй что хочешь и где хочешь! Так нет же, только для сэбэ… и ведь денежки в стране есть – но на костюмерную для ансамбля нет! Так ведь и то, что есть, не дают! Во Дворец культуры не пустили, в Дом творчества тоже… везде только свои, только по знакомству…
– Ну, зарабатывать деньги на наших площадках вам, конечно, никто не позволит! – уверенно и совершенно машинально заявила девушка.
И осеклась, поняв, что проговорилась. Но, к ее удивлению, Володя не разорался насчет того, что государственная собственность – это вообще-то общенародное достояние. Более того, он ее даже поддержал!
– На ваших площадках? – переспросил он озабоченно. – Ну, согласен, что ваши. И что? Понятно, что всему хозяин должен быть! Но ведь… ваши площадки на всех должны работать, не только на некоего директора Дворца культуры?
– Почему? – с искренним недоумением спросила Эвелина.
Он открыл рот – и закрыл. Мда. Это следовало обдумать.
– Но… получается, в этом мире совсем позабыли про общественный договор? – наконец промямлил он. – А что же тогда говорят, что чиновники – слуги народа? Это же как раз из общественного договора… я сам слышал, что говорят!
– Какой, ты говоришь, договор? – с любопытством спросила девушка.
– Да любой можно взять! – рявкнул он, наконец превратившись в знакомого Эвелине бешеного подростка. – Хаммурапи Вавилонского! Абу Бакра, халифа арабского! Яна Цзяна, вершителя китайской империи! Люмера Царственного, наконец! Они все на одной основе составлены! Вам же страна в управление отдана лишь для того, чтоб прибыль народу шла! И отдана, между прочим, под залог ваших жизней! Ой, как здесь все запущено! Слуги отказываются признавать, что по договору наняты! Понятно, кто же хочет обязанности помнить… Ох, придется память кое-кому освежить! И не хотелось бы, а придется! Площадки, значит, ваши, а обязанностей никаких?! Ну-ну…
– Объявляешь нам войну? – с любопытством спросила девушка.
– Войну? Да я изо всех сил ее оттягиваю! – с горечью сказал он. – И надо бы воевать – да как побратимов уберечь? Отряд за отрядом – падают в ковыль… вся память моя – о смерти сотоварищей! Ночами накатит – криком захожусь, зубами скрежещу! И ведь не смерть страшит – незавершенность дел! Гибнет побратим – и всё, за что бился, мечтал о чем – более не в его воле! Так за что погибают? Чтоб некий потрясатель миров шагал железной поступью по всем временам и обращал в прах империи? А оно мне надо?! Ненавижу… а как по-иному?
– Ты мог бы по-иному! – вдруг пробормотала Эвелина. – Мог бы переделать легенду под вокал, и тогда моя роль была бы главной! И тебе всё бы дали. Но тебе захотелось выдвинуть своих: акробатку твою дистрофичную, Марусюка из помойки… Выдвинул? Ну что ж тогда обижаешься, что никуда не пускают? А директриса поначалу так на тебя надеялась, актовый зал отдала…
В глазах девушки мелькнула тень глубоко спрятанной боли. Видимо, она всерьез видела себя в потоке оваций – там, где сейчас по праву стояла отчаянно смелая Мила – акробатка, танцовщица, поэтесса и просто красавица.
Он представил, что Эвелина делает полусальто назад на голый дощатый пол: этакий неловкий дирижабль зависает величественно над сценой – а потом жуткий грохот, сирена скорой помощи, гипс от шеи до пяток… Он крутнул головой, избавляясь от видений, и печально усмехнулся. Переделать под вокал, то есть под дочку директора завода металлоконструкций? Для нее – очевидный шаг. Ожидаемый с уверенностью. И неважно, что потеряется очарование легенды, неважно, что будут утрачены риск и страх, отчаянность и буря чувств! Неважно, что потеряется всё! Зато – свой человек в лучах славы! Каковой, между прочим, тогда не будет. Но это никого не интересует! Тут ключевое слово – свой! Ради этого почему бы и не изуродовать великое творение народного гения? Не вместе – вместо…
Он глянул на девушку и вдруг понял: она до сих пор надеется! Вроде как повыпендривался Володя перед симпатичной акробаткой, но нарвался на грубую реальность жизни, вот-вот одумается и сделает, как положено в этом мире! И ведь искренне считает, что так и надо жить, и не докажешь обратного, хоть что говори…
Он смотрел на Эвелину и молчал. Девушка искоса следила за ним и ждала. Два чуждых мира стояли на асфальтовой дорожке около деревянной двухэтажки без всякой надежды на взаимопонимание. И это несмотря на то, что оба искренне уважали друг друга, ценили за талант и силу личности, что нравились друг другу, наконец!
Так что он усмехнулся грустно, пожал плечами да и пошел домой, тем более что около дома они и закончили разговор. Городок-то маленький, все близко…
– Поссорился со своей девушкой? – понимающе спросил отец, кивнув в окно. – Я видел случайно. Хорошенькая она у тебя в этот раз, спокойная… аккуратная такая, чистенькая. Мне понравилась. Ты с ней помирись лучше, нельзя таких обижать…
– Кто моя девушка? Она?! Падре, я тебя умоляю! Ее обидишь, как же… да она мне войну объявила вот только что – да еще от лица всего своего мира! Вот она сегодня скажет кое-кому кой-чего – и меня не станет! Запросто! А ты – подружка… да мы даже говорим на разных языках! Хоть бы ты, Творче, добавил в некую голову чуточку понимания жизни? А? Нет ответа…
Отец растерянно глянул в окно. Такая чистенькая, аккуратная – и представляет реальную угрозу для раздолбая-сына?! Он с сомнением поглядел на злобствующего сына – и успокоился. Детские игры, вот что это. У них, у детей, всегда так: и обиды всемирные, и любовь навеки, и вражда до смерти.
Санниэре – непонятный сын…
Глава семейства опять не знал, как относиться к сыну! То его не было, когда вокруг такие жуткие дела творились – целая эвакуация! Потом вдруг заявился к ночи, и вереница странных фургонов за спиной. И здоровенные мужики при фургонах – в мягкой броне и при оружии. В гномьей броне, между прочим! И ни объяснений, ни… ничего вообще! Буркнул что-то и завалился в повозку отдыхать. Страшно обидно – потому что страшно любопытно! Вот к чему бы, например, всю ночь подлетали к повозке на легких конях степнячки, совсем еще юные девойки? Вот к чему? Даже подумать страшно… Отец, конечно, пробовал подслушивать – и Ялинька тоже. Степное наречие они знали неплохо. Думали, что знали. Только девки тараторили так, что не разобрать. А сын отвечал коротко. Но тоже непонятно. Самым используемым было слово «зашибить», что-то вроде того… А еще при нем постоянно находилась Асиа, старшая мать кланов. Страшная, жестокая женщина. И она тоже получала от сына указания! Ну и кто он после этого, кроме того, что берхь сопливоносый?!
Наконец Асиа отъехала, и старший Гончар не выдержал.
– Сына! – сказал он, скрывая обиду. – Я уж и не знаю, кто ты да какова твоя власть… но ежели оружейные фургоны под вашей рукою, непонятно, почто они здесь, а не в заслоне у Хиста! Или забыл о них?
– Во-во, ответь-ка, маля, и мне интересно! – хохотнул Бородатый Верблюд. – Желательно бы знать, не для того ли мы тащили оружейные фургоны по горкам, чтоб прохлаждаться в общей колонне с деревенскими коровами?
– Дребен в заслон всех собрал, даже степняков – и все равно против Первой приморской он никто! – сердито поддержала мужа Ялинька. – Я, конечно, давненько училась, но все же точно помню, что когортам морской пехоты могут разве что пограничники противостоять – при трехкратном перевесе в силах! Оружейные фургоны могли бы обеспечить паритет на основном направлении удара! А вместо того, чтобы быть на позициях, здоровенные мужики в тылу сало подъедают!
– Дзуда! – ошеломленно прохрипел гном.
– Тебе сала для гостей жалко? – попрекнул жену Кола Гончар.
– Да при чем тут сало?! – возопил старый диверсант. – Женщина, да понимаешь ли ты слова, что говоришь столь уверенно?!
– Я не права? – огрызнулась Ялинька.
Верблюд заткнулся и подумал. И еще подумал…
– Мы же не знаем оперативную обстановку, – осторожно высказался Кола Гончар. – Вот если бы Дребен подъехал да поделился сведениями…
– Хист у нас не скоро объявится! – злорадно заметила Ялинька. – Боится!
И виновато глянула на сына. Яхи с семьей не было. Юная дзуда находилась при Хисте. Неотлучно.
– И вовсе не требуются донесения с позиций! – подключился к спору мельник, незаметно подъехавший на своем ишачке с другой стороны фургона. – Я тоже давно учился кое-чему, но отлично помню, что указано в тактических наставлениях генштаба! Согласно им черно-синие сейчас должны совершать что? Они должны выставить когорты в ударное построение! И бить они станут по центру нашего заслона! И никакие оружейные фургоны при таком раскладе Хисту не помогут, потому что защищенность когорт от стрел при ударном построении достигает абсолюта – а поможет Хисту разве что его степняк, уж очень шибко бегает, зараза! Верно, дочка?
Бородатый Верблюд, восторженно открыв рот, проследил, как симпатичная девчушка, задорно подобрав юбку, запрыгнула в фургон Колы Гончара.
– Неверно! – смело возразила отцу Знобинька – и случайно коснулась Санниэре ножкой. – Зачем Первой приморской наш центр? Что этот центр вообще прикрывает? Хвост колонны – а там степняки своих овец гонят! Ну и зачем морпехам овцы?!
– Умница! – умилился мельник. – Вся в меня, не то что сыновья, обалдуи первейшие… И куда же ударят когорты, по твоему раскладу?
Девойка-вундеркинд неохотно убрала пальчики от руки Санниэре и подумала.
– Пограничников прицелятся истреблять! – уверенно заключила она. – Думают, что затопчут тяжелую пехоту, а спецназ в открытом столкновении когортам не соперник, они по тайным делам специалисты. И Хист это понимает тоже. Я его с погранцами видела. Вот совсем только что…
– Истребят? – полюбопытствовал Верблюд.
– Да куда им! Пешком за конными не угнаться! Когорты даже нас нагнать не способны! Сравнительный анализ давно выявил, что передвижение в когорте, в ударно-защищенном варианте, на четверть медленнее скорости движения колонны – а наши фургоны побыстрее движутся. И уж Хист заставит когорты идти в защищенном построении!
– Любопытная деревенька! –пробормотал Верблюд. – Интересно, среди вас невоенные вообще есть?
– А я?! – засияла Знобинька. – Я же мирная такая прямо от верху и до самого низу! Да потрогай же меня, Эре, чего ты сторонишься? Все равно Яху больше не увидишь!
Из соседнего фургона высунулась озабоченная эльфийка.
– Военный совет? – осведомилась она. – Интересно рассуждаете… о, какие у вас пухленькие аналитики! Тогда и я присоединюсь!
Эльфийка живо соскочила на дорогу и зашагала рядом с Верблюдом, недовольно взбрыкивая ногами и виляя бедрами. Боевой комби все же был ей тесноват кое-где. Верблюд таял от удовольствия…
– Так почему мы плетемся в колонне с деревенскими, вместо того чтобы прореживать Первую приморскую? – требовательно спросила она непонятно у кого.
– Потому что Хист все мозги порастерял! – сердито высказалась Ялинька. – В любовной горячке! Он не о бое сейчас думает, а о своем походном шатре… и не пихайся, Кола, вся степь знает, в чьем шатре Яха ночует!
– Потому что морпехи все мозги в порту приписки забыли! – хихикнул мельник. – Наши эльфы им такую блокаду поставили, что никаких допусков не хватит сломать! У них сейчас ни связи, ни карт, ни разведки! Вот и создают видимость войны, гоняются пешком за конными! И не нужны Хисту никакие оружейные фургоны при таком раскладе – верно, доченька?
– Неверно, папенька! – нахально возразила девойка. – Нашему императору оружейные фургоны очень даже нужны! Только Хист сейчас от союзников избавляется: Асиа с беженцами оставил, чтоб славу ему не дробила – и Санниэре по той же причине не заметил вместе с подмогой! Хист еще и от эльфов как-нибудь освободится! Вот перечитайте «Эволюцию заговоров», там же все изложено!
– Ай, дочка! – расплылся в счастливой улыбке мельник. – Ай, умна!
Санниэре тоже испытал законную гордость. Все же добротно были сделаны когда-то крепи Кыррабалты! Помнится, он лично настоял на том, чтобы священник, интендант, лекарь и начальник стражи получали обязательное образование в империи! И вот – работает до сих пор! Хотя и подзабыли о своей сути, о том, что крепь Кыррабалты представляет из себя автономный, всегда готовый к войне отряд…
– А ты что скажешь, Эре? – внезапно развернулась Знобинька.
Меняя положение, вежливо говоря, тела, девчушка будто случайно оперлась на его плечо – да там и оставила свою руку. И допустила, не зная того, серьезную ошибку. Когда-то, в одном из воплощений, ему пришлось долго заниматься неким аналогом спортивной борьбы. Вот тогда он и узнал, как тонко чувствует противника борец через прикосновение. Положи руку сопернику на плечо – и все его замыслы открыты, только читай, не ленись. Он еще тогда отметил полезность свойства – и сознательно восстанавливал его в каждой жизни. И сейчас, движимый непонятным чувством, положил в ответ на ласку руку на талию девушки. И понял… Легка и беззаботна была Знобинька. И чувственна, и влюбчива. И непоседлива, и порывиста, как огонь. Но вот внутри… внутри таились и строгость, и внимательность. И настороженность. И предвкушение. Так чувствуется противник, когда готов прихватить тебя на движении да хрястнуть мгновенно спиной об ковер. Да, достойную смену себе подготовил старый шпион-мельник!
– Оружейные фургоны для прорыва блокады предназначены, не для боя с загонщиками, – неохотно сказал он. – Потому они здесь – хотя нужнее там. Но ведь и мы блокаду не прорвали. Пока что.
Все озадаченно задумались. Если морпехи – это загонщики, то впереди, получается, их ждет… кто? Что?
В полной тишине он поднялся, отвязал от фургона повод степняка и запрыгнул в седло легко, как кошка. Вот и навыки джигитовки восстановились, стоило поездить немного… Он обернулся и наткнулся на серьезный взгляд Знобиньки. Талантливая дочка шпиона тоже хотела увидеть, кто их поджидает впереди! Он без колебаний протянул ей руку. Девойка оказалась на коне мгновенно и как-то сразу очень ловко и привычно устроилась в его руках, словно всю жизнь вот так ездила. Лишь невинно покосилась на Ялиньку.
– Эре, я с тобой! – встревоженно крикнула в спину Надия.
Ну, это было ожидаемо. После всех переживаний у прекрасной йохи что-то переклинило в голове, и она вцеплялась в него намертво, стоило ему хоть куда-нибудь собраться. Вцеплялась – и не понимала никаких увещеваний. Причем не понимала в прямом смысле.
Выскочившие из фургона гномы сноровисто распрягли лошадей – для Надии и, естественно, для своего Айсхэнда. Кто бы сомневался.
– Верблюд, а Верблюд! – тут же коварно крикнула эльфийка. – Ой как хорошо, что меня оставляешь! А мне Дайнэр знаешь что предложил вот прямо сейчас? Хочешь, громко повторю?
Верблюд, не оборачиваясь, продемонстрировал огромный кулак, и эльфийка испуганно шмыгнула обратно в фургон. И туда же следом – молодой нахрапистый Дайнэр, он же для друзей просто Осел…
Группа сопровождения оказалась неожиданно многочисленной: получив донесение от глазастых гонцов, тут же примчалась Асиа, а за ней под видом телохранителей – вся звезда эльфов! Синеглазые прохвосты опять оказались вовсе не там, где предполагалось – в смысле, не в фургонах с юными степнячками…
– Что-то случилось? – деловито спросил эльфийский принц.
– Пока что нет, – ответил за Санниэре Верблюд. – А должно бы. Вот нас и разобрало любопытство… кстати, привет, сыночек.
– Гипотетически сыночек, – поправил равнодушно принц.
– Эт' верно! Ветрена твоя мамочка до невозможности, и вовсе не я у ней в законных супругах…
– Аркан! – тревожно сказала Асиа. – У Хиста дела плохи! По рокаде с запада еще подошли войска, мы их не считали, но понятно, что много! И они все развернули когорты крабом! И гонят нас к горам! Дребен просил поторопить колонну! Он и морпехов удержать не сможет!
– Куда поторопить? – раздраженно спросил Санниэре. – В ловушку?
– У нас же блицштурм перевал держит! – удивилась Асиа. – Какая ловушка?
– А я знаю? – пробормотал он. – Нам проход должны перекрыть – иначе зачем сюда гонят? Может, по горам егеря подойдут – ведь есть же в этом мире егеря? Тем более что у вас такие горы – хоть на танке катайся… Из-под земли могут выскочить, блин!
При таком предположении на него дико поглядели все – кроме Верблюда. Получалось, гном эту возможность вполне допускал?
– С неба упадут, – тихо сказала Знобинька.
Высоко над перевалом в небе чернели какие-то точки. Их было много! И они все опускались наискосок на тот клин между гор, где недавно располагалась деревушка под названием Гончары… и где начинался единственный проход на яйлу.
– Х-хе! – не в силах сдержаться, воскликнул он. – У вас есть авиация! Ну надо же! С чего-то же прыгнули парашютисты, не с соседней же горки? Асиа, конников Туолам из заслона сюда! И немедля!
Он прижал Знобиньку к себе и пустил коня вскачь. Он должен это увидеть сам!
Полицейские в голове колонны проводили его обеспокоенными взглядами. На ходу он сделал решительно отмашку – всем замереть! К счастью, полицейские поняли. Даже больше того, подчинились: оглянувшись, он увидел, как бойцы перегородили путь и вскинули сигнальные флажки. Будь счастлив тот, кто догадался наделить его полномочиями эпсара!
А вот на холме не стоило появляться так необдуманно! Он рявкнул на спутников так, что те, похоже, вылетели из седел, не осознав, что делают.
Так что к вершине холма они все благоразумно и осторожно подползли. Он еще успел полюбоваться на Знобиньку: девойка даже не ползла – она кралась на всех четырех, невесомо, почти не касаясь юбкой травы. Чистая пантера! И глаза так же азартно горят под темной челкой… С какой удивительной девушкой он, оказывается, жил рядом и не замечал! Впрочем, он ничего не замечал. Вот, даже авиацию прозевал! А ведь была же мысль, когда впервые небесный шар увидел!
– Небесные воины! – выдохнул в ухо мельник. – А говорили, брехня это, не существуют…
Рядом кто-то сочно и емко выразился. Правда, тут же извинился перед Надией. Оказывается, Асиа.
– Всех нагнали нам на погибель! – пробурчала она. – Кто не существует – все здесь! Осталось для полного комплекта экстрим форс дождаться! Тоже ведь легенда…Не понимаю, чем степняки империю обидели, что она на нас лучшие силы собрала?!
Четкое военное построение занимало все поле от горы до горы. Классическая «коробочка». И на свободное место внутри «коробочки» продолжали приземляться парашютисты! Ловушка захлопнулась.
– Из-за холмов строй не разобьем, а на выстрел они нас не подпустят, – задумчиво сказал эльфийский принц. – Вот что это у них по центру, если не тяжелое вооружение? По траве размажут… а потом поджарят…
– А говорили, Старшие расы в наши войны не вмешиваются! – зло сказал мельник. – Эй, гном! Вы зачем людям тяжелое вооружение продаете? Чтоб кто-то мог разом целый народ уничтожить?! Вот как нам сейчас воевать?! Это, по-вашему, не вмешиваетесь?!
– Не мы даем, – невозмутимо отозвался Верблюд. – И не всегда. Во времена Черного Топора, например, о тяжелых вооружениях никто и не слыхивал – верно, маля? Впрочем, как и о гномах с эльфами…
– Да Черного Топора, может, никогда и не было! – сердито отозвался мельник. – Но мы-то есть! И тяжелое вооружение – вон оно! Надо бы что-то делать! А, бессмертные?
Бессмертные угрюмо промолчали. В тишине стало слышно, что колонна все же движется в ловушку. Пусть медленно, но – движется. Видимо, давление загонщиков стало уж очень сильным. И что-то действительно надо было делать…
