Текст книги "Сказки Ленинградской области"

Автор книги: Владимир Бахтин

– До свиданья, папа!

А государь кричит им вслед:

– Хватайте, хватайте их!

А где там хватайте, когда они уже вот куда улетели – к Ивану – великому русскому богатырю.

Тут они стали готовиться к свадьбе и послали приглашение и ейному отцу-царю, и евонному хозяину магазина; приезжайте на свадьбу.

Но не приехали. Царь не разрешил никому уезжать из его царства, потому что был осерченный на дочку.

И те устроили пир на весь мир, и я там был, пиво пил, по усам текло, а в рот не попало.

И. К. СМИРНОВ
11. СКАЗКА ПРО ЕРШИШКУ

 
Вот пришла записка, случилась бедишка,
Загорелось Зарецкое озеришко.
На этом озеришке был калиновый мостишка,
По этому мостишку ехал ершишка,
На липовых санишках в берещеных лаптишках.
Мостишко обломился, ершишко в воду ввалился,
Вот и просится он ночевать на реке Луге
У рыбы щуки.
Вот он там ночку ночует и денечек днюет,
И там и недельку живет,
Похваляется наше озеро посетить,
Как головней прокатить.
Маленькую рыбу бьет да колет,
А большую – вон из озера гонит.
Тогда собиралася рыба в круг,
Думала думу вдруг:
Как жить, как быть,
Как ерша-ябедника погубить.
Тогда послали рыбу линя.
А рыба линь толст и прост,
Глаза ясны, губы красны.
– Здравствуй, ерш – суд праведный!
– Здравствуй, рыба линь.
Зачем ты ко мне пьяной явился?
 

 
Вон отсюда, говорю,
Не то всего переколю! —
Линь ушел.
Ерш опять там ночку ночует,
Денечек днюет,
Так и вторую недельку живет,
Похваляется озеро посетить,
Как головней прокатить.
Маленькую рыбу бьет и колет,
Большую вон из озера гонит.
Тогда собиралася рыба в круг,
Думали думу вдруг:
Как быть, как жить,
Как ерша-ябедника погубить?
Тогда посылали рыбу карася.
А рыба карась до этих дел дохож, горазд:
Встает раненько, умывается беленько,
Не доходя ерша праведного близко,
Кланяется низко:
– Здравствуй, ерш праведный!
Как же ты похваляешься
Наше озеро посетить,
Как головней прокатить?
Мы за это будем тебя судить. —
Тогда пришел Перша, поставил верши,
Пришел Амос-чаши нанес,
Пришел Егорка-потащил ерша на горку,
Пришел Назар-потащил ерша на базар,
Пришел Антроп – повесил ерша под строп,
Пришел Лазарь – за ершиком слазил,
Пришла Акулина-избу прокурила,
Пришла Марина – ерша сварила,
Пришел Иуда – розлил ерша по блюдам,
Пришли Фрол да Харя – едят ерша да хвалят,
Пришел Вавила да как чеснет Фрола по рылу.
Вот тут и начали свидетелей собирать:
Строгова… татарского,
Овсяночку березкого,
Гаврика зачеремского,
Степана йеменского,
Холодушу видоньского.
Тогда пришел маловидоньский,
Мартынов, отец Дема,
Судить, братцы, ершика,
Как и дома.
 

М. В. ХРУСТАЛЕВА
12. СОЛНЦЕ, МЕСЯЦ И ВОРОН ВОРОНОВИЧ

Жили-были старик со старухой, и у них было три дочки. Жили они бедно. (Вот как я жила у отца своего.) Всегда ходили по людям – работали. Вот раз старик взял под работу зерно-рожь. Шел домой, упал и рассыпал. Ему не собрать. А было поздно вечером. Он и говорит:

– Ворон Воронович, помоги мне собрать зерно.

А тот и говорит:

– Если выдашь за меня младшую дочку замуж, то помогу.

Он пообещал выдать за ворона дочку. (Собирать темно, а жаль, чтобы зерно не пропало.)

Просит он месяца:

– Месяц ясный, посвети.

А месяц и говорит:

– Если выдашь за меня среднюю дочку замуж, то посвечу.

Старик согласился выдать за месяца среднюю дочку замуж. А теперь просит солнышко:

– Солнышко красное, обогрей, – говорит, – меня. Солнышко говорит:

– Если выдашь за меня старшую дочку, то обогрею.

Он согласился. Ну, солнышко обогрело, месяц посветил, а Ворон Воронович помог собрать ему зерно. Пришел домой он, а старухе ничего не сказал.

В один прекрасный день потерялись его все три дочери. Он и говорит своей старухе:

– Старуха, пойду я разыскивать своих дочерей.

– Да куда же ты пойдешь?

Пошел он разыскивать старшую дочку. Пришел в гости к солнышку. А солнце и говорит жене:

– Давай, надо угощать отца.

Жена натворила блинов. Эти блины стала печь у него на голове, у солнышка. Дед погостил у них и пошел домой к своей старухе и говорит:

– Ну, был я в гостях у старшей дочери. Ну, – говорит, – старуха, нам теперь дров не нужно. Будем печь блины у меня на голове.

Старуха натворила блинов, налила на сковородку и положила старику на голову. Держала – блины не пекутся. Поворчала, поворчала на старика. (Как наша бабья привычка – тем и кончится.)

– Ну ладно, – говорит старик, – пойду разыскивать среднюю дочку.

Шел, шел, пришел к месяцу. Месяц его встретил, приказал истопить баню.

– Надо, – говорит, – старика вымыть с дорожки.

Пришли они в баню, старик с месяцем. А баня деревенская, темная. Месяц сунул в щель палец и стало светло. Помылись, пришли домой. Стали угощать отца. Старик у них пожил. Пришел домой и говорит старухе:

– Топи, старуха, баню.

Пришли в баню, старик сунул в щель палец, как делал месяц.

– Ну, старуха, сейчас будет светло.

А в бане как было темно, так и осталось темно. Старуха опять поворчала на старика, делать нечего – обманул!

Немного погодя старик и говорит:

– Надо разыскать и третью дочку.

Шел-шел, пришел в гости к Ворону Вороновичу. Вот Ворон Воронович и говорит.

– Я поведу старика спать на нашест.

И свел старика спать на суковатую ель. Всю ночь держал его под крылом, а старик спал. Старику понравилось под крылом спать у Ворона. Опять у него пожил и пошел домой. Пришел домой и говорит:

– Как спал я с Вороном на суковатой ели, так уж не буду теперь спать с тобой на матрасе, а буду с курами на нашесте.

Сел он туда. Пока не спал, держался руками, а как заснул, так и полетел с нашести.

Так и кончились евонные приключения.

А. С. ХРУСТАЛЕВА
13. ПРО ХИТРОГО РАБОТНИКА

Был такой Иван. Иван ищет работы.

Поглядел – идет поп.

– Куда, прохожий человек, идешь?

– Да надо бы работы найти, деньжонок заработать.

– Наймись ко мне работать.

– Отчего, можно.

Нанялся за сто рублей к нему в работники. Послал его поп косить.

Косит-косит. Поп приходит и говорит:

– Как, казаня[10]10
  Казани – ироническое обращение священника к своему батраку, в просторечье называемом казаком.


[Закрыть] что плохо косит коса?

– Да что! Я пришел, спрашиваю: «Что, коса, ела? Говорит: «Хлеб». А я говорю: «Бери по самый цвет». А она и машет по цветам.

Поп взял его домой, накормил селедкой с хлебом. Через недолгое время приходит Иван на покос и говорит:

– Что, коса, ела?

– Селедку.

– Ну, коса, по середке!

Она и косит, а поп смотрит. Поп взял работника опять домой, накормил всем, белыми пирогами. Работник работает и спрашивает косу:.

– Что, коса, ела?

– Пирожки.

– Ну, коса, по самые корешки!

Поп пришел:

– Ну что, как дела?

– Да вот по самые корешки.

Поп научился, чем кормить работника: пирогами да вином. Вот каков хитер работник!

Н. М. РОМАНОВ
14. СОЛДАТ И СМЕРТЬ

Вот был солдатик на службе, и уволили его домой, в запас. И пошел он. А прежде ведь службу-то служили по двадцать пять годов. Идет он путем-дорогой.

– Кто бы мне попался такой человек, что вот три алтына несу денег, то пошли бы в клуб с ним и пропили.

Попадается ему старичок сивенький:

– Далеко ли, служивый, ты идешь?

– Иду к родителям, уволился в запас.

– А что ты думал?

– А вот, дедушка, думал, чтоб попался мне не взяточник человек, я б с ним выпил на три алтына водки. А ты кто такой есть, старичок?

– А я, – говорит, – Илья-пророк, не взяточник.

– Ой, – говорит, – Илья-пророк первый взяточник. Ему, – говорит, – неси – и всё примет!

И идет солдатик своим путем-дорогой, а Илья-пророк – своим путем-дорогой, в разны стороны. Шел этот солдатик много ль, мало ль. Попадается еще старичок:

– Далеко ль, солдатик, идешь?

– Иду домой. Надо родителей посмотреть. Живы аль нет?

– А что ты думал?

– А думал, что есть три алтына денег. Попадется не взяточник человек, пропью. (А старик-то сивенький был.)

– А ты кто такой есть?

– А я, – говорит, – Николай Чудотворец.

– Ох, – говорит, – ты первый взяточник. Нет, – говорит, – ты всё примешь!

Ну, Николай Чудотворец подумал: «Да, действительно, взятки беру. Несут мне парено, жарено – всё принимаю».

Тот пошел своим путем-дорогой, а Николай Чудотворец своим путем-дорогой.

Вот идет опять служивый, много ль, мало ль. Попадается ему Смерть прекрасна.

– Здравствуй, – говорит, – служивый!

– Здравствуй, здравствуй, – говорит, – Смерть прекрасна.

– Что ты, служивый, думал?

– А вот думал, чтобы не взяточник человек попал, у меня три алтына денег есть, пропил бы их.

– Я, – говорит, – не взяточница.

– А ты кто есть?

– Я, – говорит, – Смерть прекрасна. Вот кого задумаю морить, так тот, – говорит, – хоть давай какие взятки, не возьму, а поморю.

Солдатик подумал-подумал.

– Правда твоя, – говорит.

Вот пришли в город и зашли в трактир. Купили вина на эти алтыны и выпили. А солдат-то табак нюхал. Взял табакерку, вынял из кармана и нюхает. И Смерти-то захотелось табаку, а руки-то сухие.

– Да как же, служивый, мне понюхать? Мне не взять табаку: руки-то сухие.

– А обернись, – говорит, – мухой, садись в табакерку и нюхай.

Смерть обернулась мухой, села в табакерку и нюхает. А солдату ни к чему. Взял да табакерку-то и закрыл. А Смерть-то и осталась в табакерке сидеть. Солдатик шел много ль, мало ль, зашел в одно село, нанялся к барину в работники. Денег у него не было. «Год проживу в работниках, – думает солдат, – денег заработаю и пойду».

Барин всю одежду свою дал ему, солдатское обмундирование обрал.

– Вот ты вольну одёжу носи, а солдатска будет висеть.

Очень хорошо было жить солдатику у барина. Прожил год солдатик, на второй год и говорит:

– Давай, барин, мне расчет. Более не буду работать. У меня там родители помрут, и не увижу я их.

Барин такую беду унимает:

– Служивый, поживи еще годик.

– Нет, – говорит, – пока отец да матка есть, надоть поглядеть.

Барин расчет дал. Солдатик отправился в путь-дорогу. Идет путем-дорогой, сел залоговать[11]11
  3алоговать – отдыхать.


[Закрыть]. Сидит. Да и табакерка в руки попала.

– Я и забыл, – говорит, – табак-то давно не нюхал.

Открыл, а Смерть-то там. Смерть и говорит:

– Ох, и славно ты меня угостил, нанюхалась. Теперь ты как домой придешь, так и помрешь.

Так они и разошлись тут. Солдатик пришел домой, повидался с родными да и помер.

Ну, на том свете его поставили к райским воротам:

– Вот не пущай никого к истинному Христу небесному.

Часовым стоит этот солдатик. Смерть-то и приходит к этому солдатику и говорит:

– Пусти меня к истинному Христу.

– А чего тебе там надо?

– А надо спросить, кого морить, старых аль малых?

– Нет, – говорит, – не пущу! Я сам схожу к истинному Христу. (Он хорошо сам себя вел, тан был дохож к господу богу. Его знал господь бог.)

Пошел, да не дошел до истинного Христа и говорит:

– Вот, Смерть прекрасна, тебе приказал истинный Христос лес рубить да сучья все сжечь.

Смерть этот год лес рубила да сучья жгла.

Приходит Смерть на второй год. Опять этот солдатик стоит у райских ворот.

– Ну, служивый, пусти меня к истинному Христу. – Нет, не пущу, а к Христу я сам схожу.

Солдатик сходил и говорит:

– Вот теперь, Смерть, тебе истинный Христос приказал запахать и посеять рожь на этом месте, где лес рубила.

Смерть и отправилась пахать да сеять это место. Приходит на третий год Смерть:

– Ну, служивый, пусти меня ко Христу.

– Нет, – говорит, – я сам схожу и доложу истинному Христу, что Смерть пришла и просит. И опять приходит и говорит:

– Истинный Христос сказал, чтобы ты этот хлеб убрала.

Пришла на четвертый год и на Смерть-то не походит. До того стала худа. Ее пустил часовой к истинному Христу, она и спрашивает:

– Истинный Христос! Кого прикажете морить?

– Ух, отчего ты, Смерть прекрасна, така худа-то сделалась? Где же ты была? Чего ты работала?

– Да вот лес секла и сучья жгла. На второй год посеяла хлеб. И вот, – говорит, – убирала. И три года прошло.

Иисус и говорит:

– Вот так, Смерть, славно тебя часовой угостил! За что он тебя так?

– Я, – говорит, – его не вовремя поморила. Вот за то он меня.

И Смерть осталась морить и старых и малых. Народу-то умножилось за три года. Три года ведь никто не умирал.

15. НЕ ДАЕШЬ САЛА – ТАК ЧТОБ ВСЯ ТРАВА ВСТАЛА

Приехал цыган к священнику:

– Ну, батя, есть у тебя сено косить?

– Ладно. Сколько ты возьмешь за пожню?

– Я не могу своей цены поставить.

– Я вот тебе дам масла, яиц, мяса. Только пожня далеко.

– Много ль верст до пожни?

– Двенадцать.

Сейчас цыгану справили туды всего. Цыган съехал на пожню. Развел огонек, наварил всего, покушал и говорит:

– Перва заповедь у священника: как пообедаешь, надо отдых иметь.

Спал, спал. Выстал в которое время. Видит, что вечер, надо ужин варить. Сварил, наелся. Видит: опять надоть спать. Вот цыган и опять лег спать. Проспал ночь. Надоть утром вставать да завтракать. Наелся. Да надоть, чтоб крошки пооблежались. Спал. Проспал до обеда. Теперь надо обед сварить, что не без обеда косить-то буду. (Продукты были на двои сутки даны. Продукты-то все съел он.) Цыган выстал и говорит: – Теперь надоть домой добываться. – Сел на коня и поехал к священнику.

– Ну что, цыган, – спрашивает священник, – скосил пожню?

– Скосил. Давай расчет!

Священник дал всего ему. Цыган просит и сала.

– Не даешь сала – так пущай вся трава у тебя на пожне встанет!

Цыган уехал от священника. Священник поехал на пожню, а там вся трава стоит не скошена.

– Эх, – говорит, – дурак, дурак! Не дал сала. Вот трава и стоит.

Цыган священника так и надул. «Вот что, батюшка, не даешь сала – так чтоб вся трава встала».

А. Ф. КАЛИВОШИН
16. ЖИВАЯ ВОДА

Один царь заболел так тяжко, что думали, он и не выздоровеет. Ему по совету старух кто-то сказал, что есть живая вода где-то и какой бы человек ни был болен – от этой воды он выздоровеет. А у того царя было три сына: Михаил-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич. Призвавши, он сказал им:

– Вот, сынки, где-то есть на свете живая вода. Надо ее отыскать, я попью и буду здоров.

Старший сын говорит:

– Поеду я, батюшка, отыскивать живую воду. (Как по обычаю, его первая очередь,)

Пошел он на конюшню, выбрал самолучшую лошадь, одел военные латы и отправился в путь. Ну, он был очень гордый. Ехавши в пути, через несколько суток попадает ему на пути маленький человек.

– Здравствуй, – говорит, – рыцарь!

– Здорово, глупый карапуз! – Михаил-царевич ему.

Старичок спрашивает;

– Куда путь держишь?

– Какое, – говорит, – тебе дело, куда я еду. (Гордо отнесся к нему.)

– Ну, – говорит, – поезжай.

Вот поехал он. Дорога шла между двумя горами. Горы час от часу-то уже и уже становились. И вот он доехал до того, что ему не только выехать вон, а из седла не слезти. (Это был сильный колдун, этот старичок, или, можно сказать, волшебник по-прежнему,)

Вот отец дожидал-дожидал старшего сына, так и не мог дождаться. Тогда за благословением приходит к отцу средний сынок – Василий-царевич, чтобы отыскать живую воду. Он выбрал себе хорошего коня, взял с собой вещи, которые в пути требовались. Поехал и встречает того же старичка.

– Здорово, рыцарь! – говорит старичок.

– Здорово, глупый карапуз!

– Куда путь держишь? – старичок спрашивает.

– Какое тебе дело?

Ну, старичок и говорит:

– Валяй, коли так!

Поехал он дальше, и завел его старичок в такое же ущелье, как и старшего брата.

Таким же образом приходит к отцу и младший сын – Иван-царевич:

– Поеду теперь я, отыщу живую воду, и ты выздоровеешь.

Трудновато было отцу последнего сына отправить, но он все-таки согласился и дал ему благословение и говорит:

– Поезжай, отыскивай живую воду.

Младший сын выбрал себе хорошего коня, сел и поехал. Через несколько суток он встретил этого же карлика.

– Здравствуй, рыцарь! – старичок этот говорит.

А Иван:

– Здравствуй, дедушка!

– Кто и куда путь держишь? – спрашивает его Этот старичок.

– Да я, дедушка, сын короля. Отец заболел тяжко. И никто не надеется, что он выздоровеет. И говорят, есть где-то живая вода, он попьет и поправится. Вот я и поехал отыскивать это место, где живая вода.

Этот старичок и говорит:

– Очень трудно живую воду отыскать! В тридесятом царстве в заколдованном замке есть родник с живой водой, а добыть ее очень трудно!

– Раз вы, дедушка, знаете, где эта вода, так не можете ли вы мне посоветовать, как ее достать?

– Хоть и трудно, а за твое добродействие я тебе помогу. Я тебе дам железный прут. Вот тебе два хлебца небольшие. Эти вещи ты не потеряй, пока не достигнешь этого замка. Когда приедешь к замку, ударь этим прутом железным по дверям три раза. Двери распахнутся сами. Когда ты войдешь во двор, на тебя выбегут два льва по ту и по другую сторону парадного. Ты брось им вот эти краюшки хлеба, и пройдешь свободно. И когда войдешь в первое здание, там будут стоять заколдованные мнимые рыцари. Возьмешь у них меч. Если сумеешь – уж гляди про себя. В другой комнате увидишь царевну. Старайся у ней снять с руки перстень. В отдельной комнате увидишь – на престоле лежат хлебы. Захвати, если можешь, хлебец или два, они тебе помогут в будущем. А вот в самой последней комнате есть родник, из которого течет вода. Когда почерпнешь этой живой воды, то торопись оттуда выйти быстрей, из этого замка. Если до двенадцати часов не выйдешь из замка, то навеки останешься там.

Вот он поблагодарил этого старичка и поехал дальше. Через некоторое время приезжает к этому замку по указанному пути этого старичка. Приезжает к замку, слезает с лошади, привязывает ее за кольцо к столбу. Ударил железным прутом по дверям три раза, и двери мигом распахнулись. Пошел он, и вдруг на него выбегают два льва. Только хотели схватить, он бросил им по краюшке хлеба, и они пропустили его.

Вот он входит в покой, видит: стоят рыцари – это все мнимо превращены как мертвые. Он снимает у одного меч-кладенец, идет дальше. Входит, видит: стоит принцесса заколдованная. Снял он у ней перстень с руки и пошел дальше. Видит: лежат три хлеба на столе в следующей комнате. Взял он эти хлебы, запихал к себе в сумку. (Хлебцы, конечно, небольшие были.) Зашел он в ту комнату, где живая вода. Зачерпнул в свой бачок воды полный. (У короля не такой бачок, как у нас, маленько поаккуратней он.)

И вдруг захотелося спать так, что просто жизни нет – захотел спать! А у этого родника была поставлена кровать, – ну, конечно, постель очень мягкая направлена. Он посмотрел время. Времени было немного. И решился лечь полежать на этой кровати. Заснул. Вот ему вдруг снится, что он важное дело просыпает. И вдруг его ото сна прохватило.

– Ох, – говорит, – как я долго спал!

И только что вскочил с кровати, начали часы бить двенадцать, он бросился опрометью изо всех сил и все-таки успел выскочить из ворот, пока часы били. А эти ворота с неимоверной быстротой захлопнулись, схватило ему даже за каблук и оторвало кусок пятки. И он очень обрадовался, что успел выскочить. И сам себе обрадовался: «А то навек бы остался я там!»

Сел он на коня и поехал домой с радостью. Вот он въезжает в одно государство, где велась война в то время. Заехал к королю, сам назвался королевичем. Король и говорит:

– Тяжелое положение с войной.

А Иван-царевич отвечает:

– Дам я тебе оружье, коим ты победишь врага.

Дал он ему меч-кладенец, и король победил этим мечом своих врагов. А Иван-царевич поехал дальше.

Во второе государство приезжает – там сильный голод. Вот тамошнему царю дал эти три хлебца, которые были у него захвачены из замка. Хлебы были заколдованные: их разрезали, а они опять появлялись и так кормили всю страну.

Вот он сколько-то проехал и встречает опять этого старика. Тот поздоровался:

– Здорово, рыцарь!

– Здорово, дедушка!

– Как путь ваш?

Иван-царевич, конечно, его поблагодарил:

– Всё я добыл так, как вы говорили.

И сказал, как меч отдал королю и как хлебы отдал той стране, где голод. Поразговаривали. Царевич додумал и говорит:

– У меня уехали два брата раньше меня, не знаешь ли, куда они девши, может быть, мимо вас не проезжали ли?

– Знаю я, – говорит, – их. Они по моёму повеленью находятся в ущельях гор за их жестокосердие.

– Я тебя попрошу, не можешь ли ты их достать обратно, мы бы поехали вместе домой.

А он и говорит:

– О, друг, они очень жестокие, ты их опасайся, они могут тебе принести великое зло.

– Ничего, дедушка, хоть бы что! Выпусти их и поедем вместе.

А он и говорит:

– Ну, раз ты просишь, я сделаю по-твоему за твое добродушие. Теперь ты можешь ехать в этот замок и взять ту царевну себе в невесты. Весь замок теперь ожил, и она будет вас ожидать.

Через короткое время выезжают братья к нему. И они все трое поехали домой. Пришлось им ехать по морю на пароходе. Иван, конечно, всё рассказал, что с ним случилось. Вот братьям он рассказал всё, и как невеста его будет ожидать, и то, как он достал эту живую воду. Братья между собою стали мыслить нехорошее.

– Если он отдаст отцу живую воду, то отец всё царство ему отдаст, и мы останемся ни при чем. Надо так или иначе подменить ему живую воду.

Когда братья ехали морем, они вылили живую воду себе, а Ивану-царевичу налили морской соленой, горькой воды. Наконец доехали до дому все трое братьев. Иван-царевич несет отцу эту водицу:

– На-ко, батюшка, выпей живой водицы, сразу выздоровеешь.

И вот только что попробовал царь этой воды, закашлял, зафыркал. (Она солено-горькая.)

Тут Иван увидел, что его обманули братья. А братья уж несут отцу живую водицу:

– На-ко, батюшка, попей нашей воды.

И только отец попробовал этой воды – сразу почувствовал здоровье, как век ничего не бывало. А на Ивана-царевича очень рассердился.

Хотел меня отравить! – говорит.

Приказывает этим двум сыновьям вывести его в поле и расстрелять. Вот они собрались, вроде на охоту, хотели вывести его туда и там убить во время охоты.

Выехали в лес. Иван братьев стал просить:

– Не расстреливайте меня – я ведь в дом свой не вернусь и батюшке вас не выдам, что вы меня оставили живым.

Братья, прежде чем сделать им злодеяние, согласились.

– Езжай куда, – говорят, – хочешь, только не приезжай больше домой.

Братья поехали домой, а он поехал в неизвестный путь, куда глаза глядят. Братья же вернулись домой, отцу рассказали, что расстреляли брата своего.

Вот братья стали между собой обсуждать, который поедет жениться. Средний и говорит:

– Раз ты старший брат, ты и женись!

А поехали они не сразу. А через некоторое время приезжают из тех стран, где был дан Иван-царевичем меч-кладенец, – много подарков оттуда привезли. Они объясняют королю, что, мол, победил Иван-царевич врагов того государства, побил всё вражеское войско. Отец задумался: «Как так, что такое? Не напрасно ли я загубил этого сына?»

Ему стало сразу очень жалко его. Ну как ни жалко – уже погиб, значит, крышка, не вернешь больше!

Вот старший брат собрался в дорогу жениться на этой невесте, а у ней за это время от дворца своего было сделано три дороги: первая украшена золотом, вторая – серебром и третья – медью. У ворот были поставлены сторожа: кто поедет по золотой дороге, того пропускать, а кто по медной или по серебряной – того прогнать в три шеи. Вот старший брат приехал к этому дворцу. Подъехал, видит три дороги и говорит:

– Поеду по медной дороге, по золотой – разве мыслимо, верно, там ездит только одна принцесса.

Только он подъехал к воротам, вдруг стража выскочила и в три шеи его. Он приезжает домой и объясняет брату;

– Ничего дело не вышло.

– Поеду теперь я. (Это средний брат.)

Таким же образом приезжает к замку. Конечно, путь дальний – скоро сказка говорится, а дело-то не скоро делается. Приезжает к этим дорогам. Останавливается, как и старший брат.

– Поеду, – говорит, – я по серебряной дороге, золото топтать – это нельзя. И вот поехал. Доехал до ворот, вдруг стража выскочила и этого в три шеи прогнала. Приехал он домой и говорит:

– Ничего не вышло.

А у Ивана-царевича были мысли: «Поеду я к своей невесте».

Но не достиг он этого замка. А об этом он не знал, что подарки там отвезены из другого королевства. Приезжает к этим дорогам, не замечает, какая дорога, прямо едет безо всяких. Приезжает прямо к воротам, вдруг выбегает стража, снимает его с лошади и несут его на руках в царские покои к самой царевне. Он увидел царевну, обнялись. И произвели свадьбу. Он на ней женился. Как женился, написал отцу письмо: «Приезжай, папа, ко мне в гости, я не убит, а жив остался!»

Отец, получивши это письмо, был очень рад, что сын живой оставши. И приехал к нему в гости и больше к тем сыновьям-изменникам не вернулся. Пред сыном извинился, что он так его хотел наказать, и остался он там при сыне жить и поживать.