Текст книги "Небесный странник. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Владимир Корн
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 60 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]
Зачем отец в него отправился в город, память не сохранила. Но запомнилось другое: яркие впечатления о том, что, оказывается, есть места, где людей так много, что они мешают друг другу ходить по улицам. А дома, оказывается, бывают не только одноэтажными, но в два и даже в три этажа. И в них могут жить сразу несколько семей.
Сейчас, когда я уже побывал чуть ли не во всех городах нашего герцогства и даже за его пределами, Твендон видится мне таким, каков он есть на самом деле: небольшой портовый городишко на побережье Кораллового моря, расположенный в устье реки Сивайн. Несколько улиц, тянущихся параллельно друг другу на узкой полоске земли между морем и отрогами Келинейских гор. Единственная площадь с бьющим посередине фонтаном. Храм Богини‑Матери, ратуша с колокольней и рынок, в сравнении со столичным крохотный. Пожалуй, и сказать‑то о Твендоне больше нечего. Разве еще одно: поле, где приземляются летучие корабли, расположено далековато от самого города. Но главное его неудобство не в этом: ветер, днем постоянно дующий с моря, опасно прижимает корабль к недалеким скалам. Правда, после долины Магнолий и уж тем более после поселка собирателей куири Антира сложностями удивить меня трудно, и потому проблем не возникло.
Но насколько было бы легче, если бы Аднеру удалось совершить то, что он задумал, и заставить корабль двигаться без помощи парусов…
Ночью мне опять приснилась Николь. Она смотрела на меня грустными глазами, и весь ее вид говорил: «Прости, если сможешь, Люк. Прости и прощай».
Проснувшись среди ночи, я долго не мог уснуть, пялясь на невидимый в темноте потолок.
Стоило утром вспомнить сон – и у меня сразу же испортилось настроение. Я едва не наорал из‑за какого‑то пустяка на Энди, да еще и на глазах Мирры, – благо все же сдержался. Затем дела навалились так, что стало не до того. Сначала я отправил Амбруаза на местный рынок, посмотреть, что да как, и прицениться. Конечно, «Небесный странник» еще не нанят, но, если мы сговоримся, нам предстоит запастись провизией на долгий путь – полет предстоит над морем, и пополнить запасы будет негде.
Затем в Твендон в сопровождении Родрига отправился Аднер, чтобы сделать срочный заказ кузнецу.
Забавно было наблюдать за ними двоими. Здоровяк Родриг шел степенно, а вокруг него вприпрыжку крутился похожий издали на подростка Аднер. Аднер что‑то горячо доказывал, заходя то с одного боку, то с другого, а иногда обгонял Рода, пятясь спиной, и размахивал руками. Так они и скрылись из глаз.
Вообще я заметил, что Аднер заметно опасался Аделарда. Неудивительно: Лард – воин, причем такой, что поискать и не найти, и вид у него грозный даже тогда, когда он – само благодушие. Еще новичок немного побаивался Амбруаза после того, как тот по его вине ошпарил ногу. К Мирре настройщик л’хассов относился снисходительно, та даже иногда фыркала, а Энди Ансельма просто не замечал. Гвенаэля обходил далеко стороной. Что и немудрено, у того язык острее бритвы, и, пару раз нарвавшись на его язвительные замечания, Аднер старался держаться подальше.
С навигатором Брендосом Аднер состязался в учтивости, а на себе я ловил взгляды, в которых явственно читалась боязнь: вдруг я передумаю и не возьму его на Острова. А вот с Родригом настройщик сошелся, и иначе как приятелями их назвать было трудно.
Едва Аднер с Родригом завернули за здание корчмы, подкатила пролетка, управляемая незнакомым мне господином.
– А вот и Каилюайль Фамагосечесийт, наш заказчик, – сообщил стоявший рядом со мной на мостике навигатор Брендос. – Вероятно, кто‑то уже сообщил ему о прибытии «Небесного странника». Тем легче, нет необходимости разыскивать его самим.
Этот господин внушал к себе расположение. Среднего роста, широкоплечий, с густыми пшеничного цвета усами и светлыми глазами. Найдя нас взглядом, он улыбнулся и помахал рукой, приветствуя. Улыбка мне тоже понравилась, открытая и располагающая не меньше, чем весь остальной вид. Оказавшись на мостике, наш потенциальный клиент кивнул Рианелю, как старому знакомому, и обратился ко мне:
– Рад познакомиться с вами, господин Сорингер.
– И мне тоже очень приятно, господин…
Тут я замялся. Я добросовестно пытался выучить его далеко не самое простое имя, и у меня пару раз получилось выговорить его без запинки, но в нужный момент оно почему‑то полностью вылетело из головы.
– Называйте меня просто «Кайль», – понимающе улыбнулся он. – Должен признаться, я и женился‑то на женщине, которая может произносить мое имя полностью, без ошибок, причем несколько раз подряд и даже в гневе.
«Ну Кайль, так Кайль, – подумал я. – Сколько проблем сразу исчезло. Будь я девицей, мне была бы не судьба стать его женой».
Не удержавшись, я улыбнулся от этой пришедшей в голову глупой мысли. А вот будь симпатичной девицей сам Кайль, мне его имя далось бы значительно легче.
– Приятно познакомиться, господин Кайль. Пройдемте в каюту, чтобы обсудить все детали.
Откровенно говоря, здесь, на мостике, разговаривать ничуть не хуже, и погода позволяет, но как‑то несолидно получится. Хотя в каюте развернуться будет трудно, не так уж она и велика. И еще жаль, что Амбруаз ушел в Твендон. Его поварское искусство вполне могло бы стать жирным плюсом при принятии нашим клиентом окончательного решения.
– Отчего бы и нет? – легко согласился Кайль.
Через полчаса мы расстались, весьма довольные друг другом. Все детали предстоящего путешествия были оговорены, оплата, к взаимному удовольствию, устроила нас обоих. Также как дата нашего вылета из Твендона – завтра с утра. Выяснились и некоторые другие детали.
Оказалось, сам Кайль оставался в Твендоне, но ненадолго. Буквально вслед за нами, на пассажирском корабле, принадлежащем Ост‑Зейндской Торговой Компании, он тоже вылетит в Эгастер, но – в столицу, имеющую то же название, что и само королевство. Там он и будет нас поджидать. «Небесный странник» отправится в Опситалет, загрузится необходимым, затем подберет заказчика. И уже после этого мы возьмем курс на Острова. Господин Кайль подробно проинструктировал, к кому именно обратиться в Опситалете. Груз, по его уверению, будет нас уже ждать. На чем мы и расстались, пожелав друг другу скорейшей встречи.
Кстати, бывать в Опситалете мне не приходилось ни разу, но наслышан я о нем предостаточно. Находится он на самом севере Эгастера, у подножия гор Манораса, и славится своими железными рудниками. Не говорит ли это о том, что Кайль решил загрузить «Небесный странник» оружием, товаром в родном мне герцогстве контрабандным?
Да и пусть, даже если забыть о предложенной Каилем сумме, – груз отправится на Острова, где совсем другие законы. Не понимал я одного: кому и зачем понадобилось оружие на архипелаге, славящемся миролюбивым населением? Ну и ладно, не мои проблемы. Главное – поскорее убраться из герцогства. И дело даже не в Ордене Спасения и его мести – там, вдали, мне будет значительно проще позабыть о Николь.
Глава 3
Жемчужная бухта
Люблю я летать над морем. И не только потому, что все мое детство прошло на побережье Кораллового моря. Летать над водой всегда одно удовольствие сразу по многим причинам. Но хватит и одной: здесь никогда не бывает Желтых туманов. Если, конечно, не принимать во внимание море Мертвых, – но туда я больше ни ногой.
Желтый туман – явление для летучих кораблей гибельное. А все из‑за того, что л’хассы в нем по непонятным причинам перестают работать, последствия чего представить легко. Да и туман ли это? Самый густой из них исчезает под порывами ветра или лучами солнца, но с Желтым такого никогда не происходит. Он может появиться внезапно и так же внезапно исчезнуть, а от чего это зависит, остается только догадываться.
И все же обнаружить Желтый туман относительно легко. Днем по цвету, давшему название. Ну а ночью – по скоплению в небе желтоватых искр. Гляди внимательно вперед и по сторонам, и все будет в порядке. Значительно страшнее так называемые «ловушки»: на земле попадаются места, где л’хассы теряют подъемную силу. Причем теряют внезапно, когда ничего уже нельзя сделать, и остается только принять судьбу корабля, рухнув вместе с ним с неба. На картах «ловушки» обозначены особыми отметками, по крайней мере, те из них, которые удалось обнаружить.
Так вот, над морем таких ловушек нет, как нет и Желтого тумана. И вообще над водой корабль ведет себя более предсказуемо, не то что над земной твердью. Не так сильно рыскает из стороны в сторону, не проваливается внезапно вниз, когда сердце обрывается в страхе, что падать теперь придется до самой земли. Над морем очень красиво, особенно ночью, как сейчас: звезды отражаются в близкой воде, и кажется, будто паришь среди них. Волшебное чувство.
Конечно, не все так просто. Например, небесные корабли не могут сесть на воду. Вернее, сесть‑то они как раз могут, да только остаться на ней – нет: сразу уходят на дно, тонут. Никому еще не удавалось сделать корабль, который мог бы быть сразу и морским, и летучим. Но есть ли в этом смысл?
И еще одно: когда наступает полное безветрие, корабли, бывает, подолгу висят над водой. Над землей все‑таки проще: нет ветра – опустился на землю и жди, когда он задует снова.
Я стоял на мостике и думал об этих и многих других вещах. Мы летели над Срединным морем третий день, послезавтра к утру должен показаться западный берег – восточная граница королевства Эгастер. А там несколько дней пути – и мы в Опситалете.
Прямо по курсу высоко в небе ярко горела звезда Аргарель. Именно на нее и правил Амбруаз Эмметт, наш корабельный кок. Честно сказать, не очень хорошо правил – «Небесный странник» частенько уваливало с курса, и Амбруазу с трудом удавалось вернуть на него корабль. Каждый раз при этом Эмметт что‑то бормотал себе под нос и смотрел на меня, вероятно опасаясь разноса.
«Не дождешься», – думал я.
И совсем не потому, что удержать летучий корабль на курсе значительно сложнее, нежели морской.
С детства грезивший небом, Амбруаз бросил все, когда ему было уже за сорок, поняв, что так и проведет жизнь, провожая взглядом скользящие мимо корабли. И мы бы с удовольствием освободили его от вахт, чтобы он побольше времени проводил там, где он по‑настоящему мастер, но я никогда не смогу ему сказать: Амбруаз, твое место на камбузе. Так что поглядывает он на меня зря. В крайнем случае, сам ему помогу. Уж мне‑то много пришлось постоять за штурвалом.
«Небесный странник» качнуло, и он лег точно на звезду Аргарель. С этой звездой связана очень красивая легенда. Так звали юношу, пожертвовавшего жизнью ради своей любимой.
Вскоре Амбруаза сменит Гвенаэль, наш лучший рулевой, – за штурвалом вообще меняются часто, стоять за ним тяжкий труд. Я подам команду Родригу, несущему вахту на кабестане, подняться чуть выше, чтобы поймать попутный воздушный поток. Я их хорошо вижу, потоки, потому что это мой Дар – видеть ветер. Только, к сожалению, это не значит, что во мне течет толика Древней крови. Мне ведь так и не удалось вытащить птицу из игрушки Николь, потому что это под силу только тем, у кого эта кровь есть, как есть она у самой Николь. И не потому ли она бросила меня, что у нас не может быть детей?
* * *
Раз!
– Не отводи локоть далеко в сторону.
Раз!
– Плечо вверх не задирай – вся скорость теряется.
Раз!
И на лице обучавшего меня владению мечом Аделарда появилось едва заметное удивление: «Надо же, он меня чуть не достал!»
Должен признаться, сам я удивился значительно больше: Аделард Ламнерт – мастер во всем, что касается войны. Никогда не забуду, как летели за борт люди Ордена Спасения, захватившие «Небесный странник». Если бы не Лард, нам с Николь пришлось бы отправиться на дно моря Мертвых вместе с островом.
Кстати, я смог почти достать его мечом именно из‑за Николь. Вернее, из‑за ее исчезновения – настолько разобрала меня злость, стоило только вспомнить.
– Все, перерыв. Отдышись и продолжим.
На палубе «Небесного странника» не развернешься, слишком она мала. И все же мы смогли найти себе пятачок между кормовой надстройкой и открытой лючиной трюма.
На мостике нес вахту навигатор Брендос, за штурвалом стоял Энди Ансельм, ну а сам Лард дежурил у кабестана. Люк же открыт потому, что в трюме возятся Аднер с Родригом, пытаясь установить железяки, изготовленные кузнецом в Твендоне.
У Аднера что‑то не получается, хотя он и старательно делает вид, что все в порядке, вопрос только во времени. Я пару раз спускался в трюм, наблюдая за его работой, но, если честно, так ничего и не понял, хотя Аднер старательно мне все показывал:
– Вот сюда мы установим один л’хасс, – объяснял он, – а вот сюда второй. Отдельного привода на них пока не будет, и управлять ими придется прямо из трюма. А уже потом можно вывести тяги на палубу, чтобы каждый раз не спускаться вниз.
Я с умным видом кивал, соглашаясь с ним. Попробуй тут разберись со всеми этими шестеренками, штангами и прочими приводами.
– Ну что, капитан, отдышался? – вернул меня к действительности голос Аделарда. – Продолжим.
Лард взялся за мое обучение всерьез, он вообще шутить не умеет. И вот уже который день гоняет меня до седьмого пота.
Нет, благодаря Энди Ансельму кое‑что я умею и сам. Энди хоть и законченный разгильдяй, но ножами владеет отменно, причем сразу двумя. Это искусство у них семейное, передающееся из поколения в поколение. Он‑то и обучал меня владению складным матросским ножом еще в те времена, когда мы служили на «Орегано». По его словам, я действительно смог добиться немалых успехов. Не думаю, что он сильно мне льстил, тут ведь многое и от таланта учителя зависит, Энди же он, несомненно, дан.
Ну а Аделард Ламнерт взялся научить меня обращению с мечом.
– Я дам тебе необходимые азы, капитан, – сказал он. – Мастером за короткий срок ты не станешь, но в нужный момент они смогут спасти тебе жизнь.
Вот и продолжаются наши с Родригом занятия с самого отлета из Твендона, благо Ларду есть что показать и чему научить.
И потому:
– Не наклоняйся вперед – равновесие потеряешь. Ноги, следи за ногами, ты должен научиться делать вот так.
И Аделард, несмотря на свои огромные размеры, переступал грациозно, будто танцевал затейливый танец, – попробуй‑ка за ним повтори. Но, по крайней мере, есть чем отвлечься от грустных мыслей, что назойливо лезут в голову.
* * *
Берег показался утром пятого дня. По правому борту проплывал остров с высоченной горой посередине, такой высокой, что ее макушки не было видно из‑за облаков. Это Сивон, его ни с чем не спутаешь, в этой части Срединного моря он единственный, а значит, мы вышли к нужному месту.
Вообще‑то еще вчера мы могли взять курс строго на запад, прямо на Опситалет. Но тогда на пути попалось одно обозначенное на карте поганое местечко, – ловушка. Посовещавшись с навигатором Брендосом, мы решили пройти его севернее. Обойти с юга получилось бы короче, но ветер дул именно южный, менять направление, судя по всему, не собирался, так что наше решение было вполне разумным.
– Поравняемся во‑о‑он с тем мысом, правь прямо на берег, – указал я Энди Ансельму.
– Есть, капитан!
Голос Энди показался мне чересчур энергичным, и я взглянул на него с подозрением: не хватало еще, чтобы начал меня подбадривать, сам справлюсь. Да и не так уже остры воспоминания об исчезновении Николь. Хотя лучше вообще не вспоминать.
Вскоре должна открыться бухта Жемчужная. Очень красивая бухта, с высоты похожая на половинку жемчужной раковины.
Почти идеально овальной формы берег с золотистым пляжем, упирающимся в зеленое буйство джунглей. Ласкающая пляж пенистая полоска прибоя, дальше, там, где глубины еще нет, светлая полоса, и уже потом вода становится темно‑темно‑синей. Левый мыс высокий, скалистый, а противоположный зарос густой растительностью. Эта бухта – одно из самых красивых мест, что я видел в своей жизни. А вот жемчуга, несмотря на всю похожесть залива на раковину, здесь нет, слишком уж резко приходит глубина.
– Капитан!
Что такое с Энди? Его голос должен быть полным восторга от развернувшейся красоты, а не таким недоуменным. Я неспешно обернулся, чтобы посмотреть, что вызвало его озадаченность и удивление. Будь голос хоть толику тревожным, я бы сделал это значительно быстрее, а так!.. Нашел взглядом то, что привлекло внимание Энди. В глубине бухты, выступая из‑за мыса, на золотистом песке пляжа виднелся летучий корабль.
До него было далековато, и я в очередной раз пожалел о том, что зрительная труба у меня – не работы Древних, а самая обычная, причем с довольно мутными линзами. Через нее только и удалось разобрать, что корабль двухмачтовый.
«Пираты?» – переглянулись мы с Энди.
Как будто бы не самое удачное место для их появления – Эгастер славится своим жестким, даже зверским отношением к ним, здесь по одному подозрению могут запросто вздернуть. Да и далековато отсюда что до Ганипура, что до Бристона, их извечных прибежищ.
Казалось бы, приземлился небесный корабль там, где ему вздумалось. Возможно, свежей воды набрать, возможно, починить что‑то такое, чего в полете сделать нельзя, бывает. И все же что‑то с ним не так: слишком много вокруг крошечных людских фигурок, отчетливо видимых на светлом песке пляжа. Для команды корабля – перебор.
– Держи на него, – скомандовал я, – посмотрим вблизи.
Опасаться особенно нечего даже в том случае, если корабль окажется пиратским. Ветер довольно свежий, и пока он поднимется в воздух, мы успеем уйти на приличное расстояние. Кроме того, пусть «Небесный странник» корабль и не очень ходкий, но теперь, когда на нем столько л’хассов, при необходимости мы можем забраться на такую высоту, какая далеко не всем окажется под силу.
«Ну и о моем даре не стоит забывать, – рассуждал я. – Нет здесь поблизости воды. Ни реки, ни ручейка, ни другого источника, иначе люди давно бы здесь поселились. А потому там что‑то неладно».
Когда мы приблизились достаточно, стало понятно: корабль атакуют, и нападающих не меньше сотни. Но почему он не взлетает, ведь стоит подняться в небо, и он станет недосягаем для всех этих людей?
– «Орегано»! – в один голос воскликнули мы с Энди, и я, сделав всего два шага (мал он, мостик «Небесного странника»), часто зазвонил в колокол: тревога!
Еще бы нам с Ансельмом не признать этот корабль. Именно на «Орегано» я впервые поднялся в небо, чтобы провести на его борту целых пять лет. А «воронье гнездо» на верхушке мачты, разве можно спутать его с каким‑либо другим? Сколько раз я карабкался в него по вантам? А борта, окрашенные в бледно‑синий цвет? Сколько раз мне приходилось покрывать их краской?
И уж тем более – как не узнать этот корабль Энди Ансельму, прослужившему на нем чуть ли не вдвое больше меня?
Мне даже показалось, что я увидел рыжую, горящую огнем на солнце бороду капитана «Орегано» Кторна Миккейна, – что конечно же на таком расстоянии невозможно.
На тревожный звон корабельного колокола на палубу выскочила вся команда.
Первым, конечно, появился Аделард Ламнерт, в стальной кирасе, покрытой многочисленными вмятинами, но до блеска начищенной и в шлеме с невысоким гребнем. Лард держал в руках здоровенную алебарду, смотревшуюся в его руках чуть ли не обычным топором.
«Не приведи Создатель, чтобы именно сейчас его свалил внезапный приступ головной боли, – встревоженно подумал я. – Николь, чтобы его снять, с нами нет, а без Ларда мы почти никто даже в случае, если нам не придется высаживаться на землю». Двумя прыжками на мостике возник навигатор Брендос в металлическом шлеме и в стеганом, набитом конским волосом жилете с кожаными наплечниками, покрытыми частыми металлическими клепками. Такой доспех не спасет от сильного удара мечом или копьем, и уж тем более ему не под силу остановить арбалетный болт, но иногда, чтобы остаться в живых, надо так мало. Рианель вооружился мечом с длинным и узким лезвием. У меня самого такой же, именно с ним я беру уроки у Аделарда.
Навигатор Брендос мгновенно оценил обстановку и даже узнал корабль:
– «Орегано»? – спросил он, на что я только кивнул.
На палубе, кроме Аделарда, собралась и остальная команда корабля: чернобородый Родриг, Амбруаз, сменивший поварской колпак на шлем с шишаком, Аднер, державший на плече молоток на длинной ручке, тот самый, которым мне не так давно хотелось огреть его по спине, и даже единственная наша женщина – Мирра.
«Прямо абордажная команда», – глядя на них, я не смог удержаться от улыбки.
Нет, Аделард с Родригом настоящие богатыри. Амбруаз если и уступает им в росте, то берет комплекцией – повар. Но Аднер с Миррой – это нечто: девушка в постоянно сползающем на глаза кожаном шлеме, который она постоянно поправляла, и невысокий субтильный настройщик, безуспешно пытающийся принять мужественный вид.
Аделард с Родригом, кряхтя, извлекли из ящика у мачты аркбаллисту и взглянули на меня – куда ее?
– На бак! – крикнул я, для верности указывая рукой. – Тащите ее на бак.
Аркбаллиста – тот же арбалет, только гигантский и на станине. На «Небесном страннике» станин для единственной у нас аркбаллисты две – на баке и корме. Он не военный летучий корабль, где аркбаллист может быть до нескольких десятков, в зависимости от величины корабля.
Кормовая станина находится прямо на мостике, и установленная там аркбаллиста очень мешает по нему перемещаться. Но на нос я указал совсем не потому: с бака можно будет стрелять чуть ли не под корпус, на корме такое невозможно. Правда, и там есть свои неудобства – прямо по курсу мешает выстрелить длинный бушприт с парусами.
– Что будем делать, господин Сорингер? – поинтересовался навигатор, изящно придерживая меч в ножнах, висящий у него на перевязи. У него все получается изящно – воспитание, знаете ли.
– Для начала подлетим поближе, – пожал я плечами. – Разберемся на месте. Но в любом случае сначала атакуем их сверху иглами.
«Игла» – название, возможно, не совсем удачное, потому что камни, сбрасываемые сверху, своей формой больше походят на веретено. И вытесаны они таким образом, что летят острым концом вниз. По дороге иглы успевают разогнаться так, что, угодив в голову, пронзают человека насквозь. С небесных кораблей так и воюют, когда необходимо уничтожить кого‑то на земле. И на многих кораблях в днище имеются специальные люки для сброса игл.
На «Небесном страннике» таких люков нет, да и игл на всех напавших на «Орегано» людей не хватит, их у нас всего‑то штук полста наберется. Так ведь нужно еще и попасть!
Есть, правда, еще бочка с ромом. Большая, ведер на двадцать пять – тридцать. Однажды с помощью такой бочки мы сумели сжечь пиратский корабль прямо в воздухе, благо, что мне такая идея вовремя в голову пришла. Во многом лишь поэтому нам удалось вывернуться из той ситуации живыми. Ну и еще благодаря везению, без него никуда.
Но против людей на земле толку от бочки с ромом не будет. Разве что спустить ее на веревке вниз и ждать, пока все они там перепьются. Одна надежда на то, что мы одним своим видом испугаем напавших на «Орегано» людей до такой степени, что они исчезнут в джунглях, откуда, вероятно, и появились. Неоткуда им больше взяться, сверху хорошо видно – нет поблизости ни морских кораблей, ни небесных.
Напавших на «Орегано» вдвое больше, чем в его команде. И спасают корабль пока только высокие, в три человеческих роста, борта, так что он выглядит посреди песчаного пляжа маленьким фортом. Только надолго ли? В конце концов, его и сжечь можно, забросав факелами, – у летучих кораблей только днища железные, а все остальное горит только так.
– Они что, не видят, что «Орегано» из Коллегии?
Голос стоявшего за штурвалом Энди Ансельма явно выражал недоумение.
– Отлично они все видят, – ответил ему навигатор Брендос. – Но, судя по всему, принадлежность корабля Коллегии мало их беспокоит. Возможно, именно это обстоятельство их и привлекло.
В этом Рианель прав: почему‑то все уверены, что корабли Коллегии только и делают, что перевозят в своих трюмах сокровища, найденные при раскопках руин Древних. Все далеко не так: в абсолютном большинстве случаев груз у них самый обычный, но попробуй объясни это всем.
С носа корабля донесся голос Родрига:
– Капитан!..
Понятно, для чего он привлекает внимание: аркбаллиста установлена, и теперь они с Аделардом ждут команды.
– Давай, – махнул я рукой.
Болтов, больше похожих на копья, у нас мало, всего пара дюжин, и попасть в отдельно стоящего человека сложно, но, как умно выражается мой навигатор, каков «психологический эффект»! С бака раздался стук, как будто деревянным молотом со всего маху ударили по деревянному же чурбаку, и откуда‑то снизу донесся громкий рев. Непонятно, угодили в кого‑нибудь Родриг с Лардом или нет, но шум сумели вызвать изрядный.
Аделард подхватил с палубы другой арбалет, теперь уже обычных размеров, выстрелил и тут же положил обратно. В кого‑то он попал точно: снизу, помимо очередного рева, раздался вскрик боли и следом за ним – проклятья. И чего удивительного: Лард стрелок отменный. Да и высота самая подходящая – «Небесный странник» шел на уровне макушек деревьев.
Тут же Лард бросился помогать Родригу. Вдвоем они ухватились за рычаги ворота и закрутили их, взводя стальной лук аркбаллисты для нового выстрела.
И все же, что случилось с «Орегано»? Почему корабль даже не пытается взлететь? Может быть, что‑то случилось с л’хассами? Тогда мы сможем им помочь, причем ничем не рискуя, стоит только зависнуть над ним и спустить запасные камни. А у нас они есть, целых три штуки. Один мой, личный, припасенный на всякий случай, и еще два – у Аднера, пусть одному из них место чуть ли не на помойке. Мы и тут ничем не рискуем, Коллегия не оставит нас без благодарности, если удастся спасти принадлежащий ей корабль. Да и в награде ли дело?
– Господин Брендос, – указал я взглядом на штурвал, намекая на то, что Гвенаэля необходимо на нем заменить.
Мы подошли достаточно близко, чтобы начать сбрасывать каменные иглы за борт, а на палубе каждый человек на счету. Нет у нас люков в днище, как нет по бортам и специальных лотков, и потому каждую иглу придется метать вручную, причем прицельно.
– Заменишь Мирру, – обратился я к Гвену, передавшему штурвал в руки навигатору.
Гвенаэль бросился к левому борту, где уже стояли наготове с иглами в руках Энди и Мирра.
– Даже близко к борту не приближайся! – рявкнул я с мостика девушке, явно намеревавшейся посмотреть вниз.
Гвен вырвал у нее из рук иглу и плечом оттеснил в сторону. Мирра посмотрела на меня чуть ли не с яростью, и у нее от обиды задрожали губы. Ничего, переживешь. Есть женщины‑воины, но это к Мирре не имеет ни малейшего отношения, чтобы она сама не брала себе в голову. Я успел заметить не так давно: Мирру никогда на высоте не укачивало, и вдруг – начало тошнить. Хоть девушка и пыталась делать все незаметно, но от капитанского ока разве что‑нибудь скроешь? Теперь не хватало еще, чтобы она поймала снизу стрелу. А их хватает: такое ощущение, что град пошел по металлической крыше, настолько частый стук доносился снизу. И еще более тяжелые удары – от арбалетных болтов. Они не в состоянии пробить железное днище «Небесного странника», а вот борта корабля могут и пострадать: они не из дубовых досок, а из кедра, не такие крепкие.
С бака вновь донесся звук, похожий на удар деревянного молота. Наклонившись через борт, я обнаружил, что мы уже пролетаем над людьми, атаковавшими «Орегано».
– На палубе! – взревел я, стараясь, чтобы мой голос вдохнул в команду мужество, если его недоставало. – Начинайте! И помните: в наших руках спасение корабля!
Возможно, получилось немного пафосно, но мне и самому было бы полезно услышать что‑то подобное с мостика, когда так не хочется выглядывать за борт с безопасной палубы, чтобы метнуть иглу. Еще ведь желательно и прицелиться, а снизу бьют из луков и арбалетов. Не мешало бы присоединиться к команде, чтобы вдохновлять личным примером, но у меня другая задача, и отвлекаться некогда. Я высматривал подходящие воздушные потоки – они могли понадобиться нам в любой момент. На той высоте, на которой мы находились, даже под полными ветром парусами корабли двигаются медленно – особенности л’хассов. И потому существовала вероятность, что нам придется сделать новый заход к «Орегано» в случае, если мы не сможем до него дотянуть. Тогда восходящие потоки очень бы нам пригодились. Высаживать людей смысла нет – нас на борту всего восемь человек, и воинами с натяжкой считаться могут только пятеро.
– Обратите внимание, господин Сорингер, – отвлек меня от созерцания неба и размышлений голос Рианеля Брендоса.
Навигатор указывал на Аднера. Вот уж кто точно воином считаться не может – настройщик л’хассов, но дело было не в этом.
Аднер вел себя как‑то странно. Он нелепо крутил в воздухе руками, оглядывая аркбаллисту со всех сторон и даже попытался взглянуть на нее спереди.
– Аднер! – я не скрывал своей ярости. – Ну‑ка быстро на правый борт, к Амбруазу!
Амбруаз трудится сейчас за двоих, метая иглы за борт, и, получается, рискует за себя и за этого негодяя! В конце концов, повар нам важнее, чем этот субтильный недоумок.
Аднер, испуганно вжав голову в плечи, бросился на помощь к Амбруазу, запнулся, упал, чуть не сбив Ламнерта с ног.
Все еще шипя от злости, я взглянул вперед. «Небесный странник» подходил к «Орегано» все ближе, и, похоже, инерции хватало, чтобы зависнуть точно над ним.
Так оно и оказалось. Я скомандовал:
– Убрать парус! Кабестан – оборот влево, снижаемся!
«Небесный странник» гневно заскрипел деревом, но послушно застыл над кораблем Коллегии, едва не касаясь днищем топа его грот‑мачты, оканчивающейся «вороньим гнездом».
Вообще‑то гневался он по делу: это издевательство, резко снижать корабль на такой малой высоте, когда он еще на ходу. Земля тянет вниз, а сила инерции продолжает толкать вперед, так и до беды недолго. Настройки приводов сбиваются, а в самом худшем случае и сами л’хассы могут рассыпаться серой пылью, и тогда все, конец, кораблю уж точно. Даже такой высоты хватит, чтобы при падении он пострадал непоправимо. А если его угораздит упасть на «Орегано», то наша помощь окажется воистину бесценной. Происходи это все в нормальной обстановке, мне бы и в голову не пришло так поступать, тем более на глазах капитана Миккейна, воспитавшего меня как навигатора. Но время было слишком дорого.
Над «Орегано» мы зависли вполне удачно, даже не поперек, а почти по его курсу и практически точно над ним. Краем глаза я уловил одобрительный взгляд навигатора Брендоса, что означало немалую похвалу.
Будь в днище «Небесного странника» люк, все было бы намного проще. Мы бы его открыли, передали или подняли все, что нужно, а створки послужили бы нам щитом. Но люка нет, при строительстве корабля мне не хватило на него золота, и, если я не докричусь с палубы, придется рисковать, надолго высовываясь за борт. На всякий случай я подозвал Аделарда:
