Текст книги "Фаза боя"

Автор книги: Владимир Добряков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Все несколько минут молча переваривают услышанное. Наверное, пытаются представить эту Схлопку и себя в ней. Тяжелое занятие. Тут никакая фантазия не поможет, пока не увидишь. Но лучше такого никогда не видеть. Затянувшееся молчание прерывает Иржи Лукаш. Наконец-то доходит очередь и до него. Он обращается не к нам, а к Степану Олонецкому:

— Всё, что рассказали ваши гости, Степан, крайне интересно, но, извините, не убедительно. Всё это я уже когда-то читал в фантастических произведениях средней руки. Не стали ли вы, Степан, жертвой мистификации? И не пытаетесь ли и нас сделать такими же жертвами? Вы с первых же слов безоговорочно поверили, что ваши гости – пришельцы из параллельного мира. Что они хроноагенты, как они себя назвали. А какие они привели доказательства истинности своих слов? Никаких. Почему я и все мы должны верить им на слово? Не знаю, как вы, а я пока не верю.

— Вы всегда были неисправимым скептиком, Иржи, – подаёт голос молчавший до сих пор полковник Казаков.

— Зато вы все, и в первую очередь Степан, которого я глубоко уважаю, неисправимо доверчивы. Я ученый и верю фактам, а не словам.

— Поверили же вы в мою теорию существования параллельных миров, – пытается убедить Лукаша отец Ричард. – Она ведь тоже не была подкреплена никакими фактами.

— Нет, не поверил. Я не верю ничему, кроме фактов. Просто положения вашей теории совпали с некоторыми результатами, которые я получил, работая в области физики времени. Я стал проверять это на соответствие и пришел к выводу: ваша теория верна. Я стал вашим сторонником, когда получил доказательства вашей правоты. Сейчас же я таких доказательств не вижу.

— Хорошо, – соглашаюсь я. – Вы получите доказательства, которые сможете пощупать. Подождите несколько минут.

Мы покидаем общество и поднимаемся в свои комнаты. Оттуда мы возвращаемся, неся свой арсенал и другое снаряжение, включая установку создания переходов. Разложив доказательства на столе, я обращаюсь к Казакову:

— Полковник, вы военный, вам первое слово. Посмотрите наше оружие и скажите: существует ли такое в вашей Фазе?

Полковник внимательно осматривает автомат, пулемёт и гранатомёт. Он отсоединяет магазин автомата, вынимает из него один патрон и качает головой. Особенно внимательно он изучает гранатомёт «муху». Отложив оружие в сторону, выдаёт заключение:

— В нашем мире такого оружия нет ни в одной армии. Конечно, аналоги такого пулемёта и автомата имеются и у нас, и в Штатах. Но калибр… Оружия такого калибра нет ни в одной армии мира. Что же касается гранатомёта, то подобное оружие у нас проходит испытания, но оно совершенно не похоже на это. Американцы пока даже не планируют разработку подобного типа гранатомёта. Мой вывод: это оружие доказывает вполне убедительно, что наши гости действительно пришельцы из других миров.

— А я не убеждён! – возражает Лукаш. – Нет такого калибра? Они вполне могли изготовить себе несколько экземпляров.

— Зачем? – удивляется полковник. – Ведь это обойдётся страшно дорого.

— Иногда цель оправдывает средства. Откуда мы знаем, какие цели преследуют мистификаторы?

Я с трудом сдерживаю себя. Мне уже хочется не убеждать Лукаша, а просто дать ему по лицу. Нет, лучше по морде лица. Не хочешь верить, не верь, Время с тобой! Но зачем же называть нас мистификаторами и приписывать нам корыстные цели?

За меня вступается полковник:

— Допустим. Но патроны! Их ведь тоже надо изготовить под такой калибр. Организовать серийное производство нестандартных патронов, это же ни в какие рамки не лезет! Я полагаю, у в ас ведь не по одному магазину таких патронов. Да еще и пулемётные ленты в придачу.

Я киваю, но Лукаш не сдаётся:

— Это ничего не доказывает! Поставив всё на карту, можно организовать и не такое.

Время с тобой, скептик! Я беру в руки Наташин лазер и протягиваю его Казакову.

— Это боевой лазер. У вас есть такие?

Казаков вертит лазер в руках, внимательно рассматривает и возвращает мне.

— Нет, – он пожимает плечами, – стационарное оружие такого типа, насколько мне известно, находится лишь в стадии разработки. А о ручном варианте речь вообще пока не идёт.

— А может быть, это только макет? – не сдаётся Лукаш. Ох, и достал он меня! Подумав, я обращаюсь к Олонецкому:

— Пан Оленецкий, нет ли в вашем хозяйстве чего-нибудь такого, от чего вы давно хотите избавиться, но, в силу трудоёмкости, не знаете, как к этому подступиться?

— Конечно, есть! – Олонецкий улыбается и выводит нас на крыльцо. – Видите чугунный столбик на повороте дороги? И я, и мои гости частенько задеваем его. Сможете его убрать?

— Наташа! – командую я. – Делай!

Наташа вскидывает лазер и сначала одиночными импульсами прошивает чугунный столбик. Потом непрерывным лучом срезает его под корень. Все в восторге.

— Убедились? – спрашиваю я Лукаша.

— Не совсем. Такую вещь вполне можно изготовить в подпольной лаборатории, хорошо заплатив уникальным специалистам…

— Хорошо, – говорю я ледяным тоном. – А что вы скажете об этом? Это тоже можно изготовить в подпольной лаборатории?

Я протягиваю ему свой бластер. Он вертит его в руках и недоумённо пожимает плечами.

— А что я могу сказать, если даже не знаю, что это такое?

— Это – бластер-дезинтегратор. Одного выстрела из него достаточно, чтобы стереть с лица земли этот дом. Полковник, вы что-нибудь слышали о таком оружии?

— Разумеется, нет! Разве что в фантастике читал.

— И это действует? – спрашивает Лукаш.

— А зачем нам таскать с собой такой тяжелый макет? Собак пугать?

— И вы тоже можете продемонстрировать нам его действие?

— Могу, но не буду. Сейчас с обрыва я могу уничтожить любую скалу на берегу, по вашему выбору. Но уже стемнело, и яркая вспышка и грохот взрыва привлекут внимание и могут вызвать панику.

— Отговорки! – Лукаш пренебрежительно хмыкает.

— Хорошо. Я продемонстрирую действие бластера прямо сейчас. Но при условии, что вы встанете на один из этих камней. Не желаете? Время с вами. А что вы скажете на это? Лена, покажи ему свой микродоктор.

Пока Лена демонстрирует присутствующим возможности микродоктора, Наташа шепчется с Викторией. Та уходит и вскоре возвращается, неся чайник с кипятком, миски, тарелки и ложки. Я понимаю замысел Наташи и улыбаюсь, предвкушая, какое это произведёт впечатление. Наташа объявляет:

— А теперь посмотрите, чем мы питаемся в тех Фазах, где невозможно найти пищу. Это, – она демонстрирует таблетку, – брикет из пайка космодесанта. Чтобы приготовить обед, достаточно иметь горячую воду. Делается это так.

Наташа быстро заквашивает три обеда из двух блюд. Через несколько минут перед изумлёнными гостями исходят паром миски с борщом, гороховым и грибным супом. Рядом стоят три тарелки. На них дымится бифштекс, обложенный жареной картошечкой, гуляш с картофельным пюре и рубленая котлета с фасолью. Наташа делает широкий жест:

— Угощайтесь, пробуйте. Не бойтесь, это не муляж и не суррогат.

Подавая пример, она съедает две ложки борща и кусочек мяса из гуляша. Ученые подходят к столу, осторожно пробуют и в изумлении качают головами. Через несколько минут миски и тарелки стоят опустошенными.

— Ну как? – спрашивает Лена.

— Фантастика! – отвечает за всех Василий Глотов.

— Ив заключение я продемонстрирую вам одну из наших своеобразных возможностей в плане управления собственным организмом. Пан Олонецкий, – обращаюсь я к хозяину, – будьте добры, приготовьте полстакана коньяку. Именно полстакана, а не рюмку.

— Не стоит, – говорит Иржи Лукаш с улыбкой.

— Нет уж, – отвечаю я непреклонно. – Раз уж вопрос возник, надо расставить все точки над і.

— Сейчас Андрей, – объясняет Лена, – продемонстрирует вам нашу возможность ускорять свой собственный ритм времени по отношению к нормальному в несколько раз. Самого его вы увидеть не сможете, но он обнаружит себя своими действиями. Будьте внимательны.

Я сосредотачиваюсь и вхожу в ускоренный ритм. Переставляю мебель, наливаю в бокалы вина, насаживаю на вилки куски мяса. Весте я на колени кладу гроздь винограда на салфеточке, а скептику Лукашу мстительно спускаю вниз отвороты ботфорт. Возвращаюсь в нормальный ритм, усевшись возле столика, на который Олонецкий поставил стакан с коньяком.

— Это невероятно! – слышу я. – И вы все так умеете?

— Конечно, – отвечаю я, выпив коньяк залпом и не открывая глаз. – Этим должен владеть каждый хроноагент. Иногда в экстремальных ситуациях приходится прибегать и к этому. Правда, – я вздыхаю, – отходняк после такого упражнения тяжелый. Мне, к примеру, хорошо помогает коньяк.

Кажется, прошло. Но вставать еще рано. Сидя в кресле и не оборачиваясь, я спрашиваю Лукаша:

— Ну, Фома Неверующий, убедились или всё еще нет? Иржи Лукаш неожиданно смеётся и хлопает меня по плечу.

— А ведь купился, хроноагент! Скажу честно, ехал я сюда с недоверием. А когда послушал вас, сразу поверил. Ни один фантаст подобного не сочинит. У вас сразу всё на виду, всё есть. И достижения, и проблемы, и сложности, и неудачи, и победы, и поражения, и нерешенные проблемы имеются. В фантастике всё проще. Там всё возможно, и герои всегда побеждают. А возникают проблемы, придумает автор какой-нибудь суперпупергипермодулятор, и нет проблем.

— Это в плохой фантастике, – замечает Лена.

— Значит, мне не везло, – вздыхает Лукаш. – Хорошая не попадалась.

— Тогда зачем нужна была эта комедия? – интересуюсь я нарочито равнодушно. – Все эти намёки насчет цели и средств? Серийное производство нестандартных патронов и макеты лазера и бластера?

— Чтобы вас завести. Чтобы вы сразу выложили всё, что у вас есть, и не тянули в час по чайной ложке, не отвлекались от самого существенного. Ведь такие отступления неизбежно возникли бы. Я даже не буду настаивать на показательном выстреле из бластера. Во-первых, это не очень интересно, а во-вторых, страшно. Ну его к черту! Вот Схлопка – это действительно интересно, хотя тоже страшно. Даже пострашнее бластера. Я работаю в области физики времени, но даже не догадывался, что такое может иметь место. Петля времени! Вы видели это своими глазами?

— К сожалению, да, – отвечает Лена с тяжелым вздохом.

— Расскажите подробнее, – просит Лукаш. – Значит, она происходит в случае вторжения в уже состоявшееся прошлое?

— Как правило. Но не только. Изредка Схлопку может вызвать некорректное, грубое вмешательство в настоящее. Иногда это происходит случайно. К примеру, Андрей при разработке одной операции чуть не вызвал Схлопку. Спасла чистая случайность.

— А каким образом вы рассчитываете воздействие, чтобы оно было корректным, не грубым? – спрашивает Веста.

— Мы пользуемся аппаратом темпоральной математики.

— Вот как! – Глаза у Весты загораются. – Подробнее, пожалуйста.

— Уважаемая Веста, – умоляющим тоном говорит полковник Казаков. – Мы приехали сюда вовсе не для того, чтобы слушать курс лекций по темпоральной математике. Если это вас сильно интересует, останьтесь. Хроноагенты вам всё расскажут отдельно. Меня же как военного интересует, можно ли с помощью вашей техники, ваших программ планировать и прогнозировать развитие событий, чтобы предотвратить назревающую войну? А уж если она началась, скорректировать события так, чтобы она закончилась скорее и с меньшими потерями?

— Именно такая работа, полковник, – отвечаю я с улыбкой, – занимает у нас примерно половину времени. Я уже рассказывал Олонецким, что своё самое первое задание выполнял в качестве лётчика-истребителя на Второй мировой войне. И цель всей многоходовой операции была одна: приблизить окончание войны и сократить людские потери. Однако задавайте свои вопросы. Только, прошу, по очереди.

Беседа затягивается далеко за полночь. Из зала мы переходим на веранду, где разговор продолжается при лунном свете. Вопросам нет конца. Мы стараемся говорить кратко, но понятно. К сожалению, это не всегда получается. Попробуйте, к примеру, коротко ответить, как составляется система темпоральных уравнений, какие факторы надо учитывать обязательно, а какими можно пренебречь и почему? Но наконец все устали, и продолжение беседы переносится на завтра. Виктория разводит гостей по комнатам, а мы уходим к себе.

После завтрака разговор продолжается у бассейна. Ученые готовы спрашивать и спрашивать нас до бесконечности. К сожалению, не на все вопросы мы с Леной можем ответить достаточно обстоятельно, но даже то, что мы с ней можем сказать, вполне удовлетворяет слушателей.

После обеда ученые начинают по одному откланиваться. У них запланированы другие встречи и неотложные дела. Все выражают надежду встретиться с нами еще раз. С нами остаются Веста Медичи и отец Ричард. Веста желает поглубже вникнуть в аппарат темпоральной математики. Хотя какие из нас преподаватели этой отрасли математики? Мага Жиля бы сюда. Это было бы другое дело. Отца Ричарда интересуют различные концепции развития общества, с которыми мы сталкивались в процессе своей работы. Мы договариваемся с монахом и математиком, что с ними мы будем заниматься после обеда, а с утра будем работать по своему плану.

После завтрака усаживаемся за компьютеры, на которые Лена уже установила нашу программу. Моделируем развитие ситуации, строим прогнозы, рассчитываем варианты противодействия деятельности «прорабов перестройки». Пока что получается не очень. Отец Ричард и Веста Медичи тоже подолгу сидят с нами, пытаются вникнуть в нашу работу. Но у них тоже получается не очень.

После обеда идём на пляж, чтобы освежиться в море, и до ужина работаем с отцом Ричардом и Вестой. После ужина на веранде мы по общей просьбе рассказываем о своей работе, о Фазах, в которых нам приходилось работать, через которые мы проходили. Особый интерес вызывает Фаза биологической цивилизации, а также Фаза, в которую, как в черную дыру, проваливаются морские и воздушные суда. Оказывается, в этой Фазе есть свои «бермудские треугольники».

На шестой день нашего пребывания у Олонецких я, засидевшись за компьютером, чувствую настоятельную потребность пройтись по парку, поразмыслить, обмозговать на ходу пришедшие в голову идеи. Задумавшись, я выхожу к лестнице, спускающейся к морю. Постояв там и посмотрев на море, я иду по посыпанной белым песком дорожке. Совсем рядом раздаются страстные вздохи и приглушенный выкрики явно сексуального характера. Наверное, Наташа с Анатолием тоже решили отвлечься. Время с ними. Могли бы, впрочем, найти и более подходящее место.

Дорожка сворачивает налево. Я миную группу кустов и останавливаюсь. Нет, это не Наташа с Анатолием. На густой мягкой траве предаются страстным любовным утехам Сергей с Викторией. Розовые ботфорты Вики обхватывают поясницу Сергея. Иногда они резко вскидываются вверх, и Вика сладко вскрикивает в любовном экстазе. Не похоже, чтобы страсть одолела их внезапно. Рядом на траве лежит бело-розовый сарафанчик, поверх него – шляпка, а на ней – белые сетчатые трусики. Именно не валяются, а лежат, аккуратно сложенные.

Вздыхаю и прохожу мимо. А сзади меня догоняет сексуальная симфония. Вика уже не вскрикивает, а тянет непрерывную страстную, полную томления трель. Видимо, Сергей довел-таки её до оргазма. Молодец. Сразу видно, что это у них далеко не первая такая встреча. Ленка верно заметила: отношения у молодых людей развиваются стремительно. Надо будет поговорить с Сергеем на эту тему.

Вечерняя беседа не затягивается надолго. Отец Ричард, сославшись на неожиданный приступ застарелой болезни, уходит к себе. Мы, поговорив еще немного, тоже расходимся. Под парами увиденного днём я проявляю к своей подруге повышенный интерес. Она с радостью отвечает мне взаимностью. Мы безумствуем почти два часа. Наконец утомлённая Лена засыпает. А я чувствую настоятельную необходимость освежиться в море.

Натягиваю купальные колготки и выхожу в коридор. Дверь в комнату Сергея открыта, и оттуда доносятся те же сладкие вздохи и страстные выкрики. Проходя мимо, я невольно вижу, как молодая пара вновь предаётся любви. Они, видимо, только что вернулись с пляжа. Сергей лежит на спине, приспустив свои колготки. А Вика в розовых чулочках и шляпке трудится над ним в позе наездницы. Она движется энергично, но грациозно. Головка девушки откинута назад, на лице – выражение счастья и блаженства. Руками Вика придерживает поля своей шляпки. Её девичьи груди вздрагивают в такт движениям. Сергей придерживает её за верхнюю часть прелестной попки и помогает ей двигаться.

Вздыхаю и прохожу мимо, ругаясь про себя. Ишь, как страсть-то их одолела. Хоть бы дверь прикрыли, любовнички! Когда я возвращаюсь назад, дверь уже закрыта. Что они там творят, я не вижу, но могу представить. Усмехаюсь и направляюсь к себе. Стаскиваю купальник, падаю рядом со своей подругой и засыпаю.

После завтрака Сергей и Пётр собираются съездить с Викторией в город. С ними вызывается поехать и Наташа. Пока она одевается, я отзываю Сергея в сторону и спрашиваю его:

— А не слишком ли ты злоупотребляешь гостеприимством наших хозяев, парень? Ты не находишь?

— Нет. Не нахожу. И здесь, Андрей, не злоупотребление, а полная взаимность. Мы любим друг друга.

— Согласен, и осуждать за это не могу. Но, Сергей, ты подумал о том, что скоро мы отсюда уйдём, и она останется одна? Будет вспоминать тебя всю оставшуюся жизнь, вспоминать те минуты счастья, что ты ей подарил, и сознавать, что это уже никогда не повторится. Знаешь, что сказал мне старый хроноагент, когда я, выполняя самое первое своё задание, позволил себе без памяти влюбиться в Ольгу? «У таких, как мы, всё дорогое должно быть не здесь, а там. Нельзя себя здесь приковывать ничем, кроме своего долга». Эти слова я запомнил на всю жизнь.

— Я, Андрей, тоже так думал и говорил Вике об этом. Она сказала: «Ну и пусть! Пусть буду плакать по тебе всю оставшуюся жизнь. А сейчас ты мой и больше ничей!»

— Сильная девушка. Но ты всё равно не слишком-то увлекайся. Еще неделя – другая, и мы здесь свою работу закончим.

— Знаю я, Андрей, всё знаю.

— Смотри, и тебе без неё придётся несладко, если сильно привяжешься.

— Думал я и об этом.

Сергей явно чего-то недоговаривает. И мне кажется, я уже знаю, что именно.

— И что же ты надумал?

— Андрей, – Сергей вздыхает и, словно ныряя в холодную воду, выдаёт: – Я остаюсь здесь.

— Вот как? – только и могу я сказать, хотя ждал именно этих слов.

— Да, так. Ты же говорил, что мы вольны остаться в любой из Фаз, через которые будем проходить.

— Говорил. И от слов своих не отрекаюсь.

— Так в чем же дело? Будешь меня отговаривать?

— Не буду. Это твой выбор, твоё право. Кто я такой, чтобы выбирать тебе судьбу? Хотя я рассчитывал сделать из тебя хроноагента.

— Не получится из меня хроноагент, Андрей.

— Почему ты так считаешь?

— Не хватает у меня, Андрей, для этого самого главного качества. Самоотречения. Ну, не нахожу я у себя такой черты характера, какая позволила бы мне забыть о себе, о любимой, забыть обо всём и отдать себя целиком на службу человечеству. Даже не человечеству, а бесконечному множеству человечеств. Слишком уж я люблю жизненные блага.

— А ты думаешь, мы их не любим? Посмотри на Лену. Это сплошные слабости, и она им предаётся каждую свободную минуту.

— Но когда доходит до дела, она о них моментально забывает. Оставляет их без сожаления. Нет, Андрей, хроноагентами, по-моему, могут стать только такие цельные, устремлённые личности, как ты и Лена. Я, к сожалению, не такой.

— Может быть, ты и прав, Сергей. Действительно, чтобы стать хроноагентом, мало пройти курс обучения и сдать экзамены. Недаром к этому курс допускают далеко не каждого. Но тебя-то я видел в деле. У тебя могло бы получиться.

— Но не исключено, что и не могло бы. Нет, Андрей, счастье каждый понимает по-своему. Я понимаю его так. Счастлив может быть только тот, кто может сделать счастливым другого. Я не нахожу в себе сил сделать счастливым всё человечество, а уж тем более много человечеств. Зато я могу сделать счастливым одного человека. Если останусь здесь. А ведь человечество как раз и состоит из отдельных человеков.

— И здесь ты прав. Только, по-моему, ты еще чего-то недоговариваешь. Колись.

— Знаешь, Андрей, – говорит Сергей очень тихо после минутной паузы, – я утратил веру в то, что вы когда-нибудь доберётесь до своих…

— Стоп, Сергей! – прерываю я его. – Не наступай на больную мозоль.

— Извини, – тихо говорит Сергей. – Но ты же сам сказал: «Колись».

— Извини и ты меня. Но что ты будешь здесь делать? Чем будешь зарабатывать на жизнь?

— Здесь есть компьютеры. Значит, грамотный программист работу всегда найдёт. И потом… – Сергей запинается.

— Что потом?

— Есть одна идея. Мы с Викой её уже обсудили. Но без вашей помощи я не обойдусь. Я еще подумаю, хорошо?

— Подумай. Но, Сергей, ты же знаешь, что в этой Фазе уже действуют «прорабы перестройки». Тебя это не останавливает?

— Но ведь они действуют только в Америке. Вряд ли они сумеют справиться с Федерацией. Этот орешек будет им не по зубам.

— Ты так считаешь? Сергей, ты же знаешь, «прорабы» никогда не останавливаются на полпути. Их девиз: «Или всё, или ничего!» И мы знаем только одну Фазу, которая смогла отразить их вторжение.

— Пока только одну.

— Хм! Впрочем… Знаешь, поезжайте в город, а мы с Леной обмозгуем одну идею. Может быть, как раз и хорошо, что ты решил здесь остаться.

Я поднимаюсь на третий этаж, где за компьютером сидит Лена. Вчера, перед тем как застать за любовными игрищами Викторию с Сергеем, я получил ответ на вопрос: «Можно ли противостоять деятельности «прорабов» в этой Фазе? А если можно, то каким образом?» Компьютер выдал мне такое, что я тогда вынужден был на время оставить работу, чтобы привести свои мысли в порядок.

Вернувшись, я обсудил с Леной предложенный компьютером вариант. Он заключался в том, что мы должны остаться в этой Фазе и координировать противодействие «прорабам», используя свои возможности прогнозирования и анализа ситуаций. То есть просматривая «игру» на несколько ходов вперёд. Лена просмотрела то, что выдал компьютер, и надолго задумалась. Наконец она решительно и категорически ответила:

— Нет, этот вариант не годится. Надо искать другое решение. Я не сомневаюсь, что наше присутствие здесь серьёзно сдержит экспансию «прорабов» и, возможно, даже остановит её. Но, Андрей, на сколько нам придётся для этого задержаться здесь? На годы. Но ведь «прорабы» действуют не только в этой Фазе. Если бы это было так, я, ни на секунду не задумываясь, безоговорочно приняла бы такой вариант. Но пока мы будем работать здесь, кто остановит их в других Фазах? Ведь о них знаем только мы и Старый Волк. И ему даже в ЧВП не верят. Нет, Андрей. Мы сейчас в разведке. Ты же помнишь: лётчик, находясь в разведке, не имеет права вступать в бой. Он должен уклониться от боя всеми способами и доставить разведданные. Мы сейчас в таком же положении. Так что извини, этот вариант не катит.

— А что если кому-то из нас остаться здесь? Он вступит в бой, а остальные доставят разведданные? К тому же «прорабы» наверняка поймут, кто им противостоит. Они решат, что мы остались здесь, и прекратят нас преследовать в других Фазах.

— Во-первых, не такие уж они дураки. Во-вторых, нас и так мало. Вспомни, с каким напряжением нам порой приходится прорываться к переходу. А что еще ждёт нас впереди, одно Время знает. И, в-третьих, кто останется?

Мы снова задумываемся. Я представляю себя, Лену, Анатолия или Наташу, работающими в одиночку в этой Фазе. Практически без надежды вновь обрести своих друзей. Мне становится не по себе. Лена нарушает молчание:

— К этому вопросу вернёмся, если не сможем наработать ничего лучшего. Может быть, действительно кому-то из нас придётся остаться здесь. Жалко отдавать эту Фазу на растерзание «прорабам». Хотя, конечно, решать этот вопрос будут нелегко.

И вот сейчас, поднявшись на третий этаж, я застаю свою подругу за компьютером. Лена сидит, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы на колене, обтянутом голубой тканью «сапога-чулка». Выражение лица у неё очень недовольное. Она покусывает нижнюю губу. Увидев меня, она, не меняя позы, говорит:

— Похоже, ты был прав. Я прогнала множество вариантов, но ни один из них не дал существенного результата. Как только вводишь фактор присутствия кого-то из нас, детерминант сразу становится положительным. Кому-то не миновать остаться здесь. Давай решать, кому.

Она задумывается, откидывается на спинку кресла, накручивает на палец пряди волос и шевелит ступнёй. Налицо все признаки тягостного раздумья моей подруги. Она рассуждает вслух:

— Наташу с Толей я разлучать не хочу. Значит, придётся разлучиться нам. Что ж, не привыкать. Ты профессиональный военный и хроноагент экстра-класса. Без тебя прорываться будет трудно. Решение одно: остаюсь я.

— Есть другой вариант.

— Ты нашел другой вариант противодействия «прорабам» и молчал?!

— Нет. Я имею в виду другое. Сергей только что высказал мне своё намерение остаться в этой Фазе. Вот он и будет здесь работать.

— Ты шутишь. – Голос Лены звучит не вопросительно, а категорически утвердительно.

— Какие шутки? Он действительно желает здесь остаться. У него появился мощный якорь. И зовут этот якорь Виктория Олонецкая.

— Ну, это я давно вижу. Но Сергей противодействует «прорабам перестройки»! Сергей спасает цивилизацию! Ты шутишь. И не очень остроумно. Такая работа далеко не каждому профессиональному хроноагенту по плечу.

— Нет, Ленок, я не шучу. Раз парень решил остаться здесь, почему бы нам не извлечь из этого пользу. Программист он хороший. Сама не раз его хвалила. Работу с нашей программой он освоит без труда. Конечно, нам придётся с ним поработать – обучить его основам темпоральной математики, методике анализа ситуаций и построения прогнозов. И еще многому его научить стоит. О чем ты задумалась?

— В принципе я согласна с тобой. Сергей, если с ним как следует поработать, справится с этой задачей. Но, Андрей, каким образом он будет проводить свои решения в жизнь?

— А как бы ты проводила их, если бы осталась здесь?

— Я бы начала с установления необходимых контактов, налаживания связей. Использовала бы для этого уже завязанные знакомства…

— А что мешает сделать то же самое ему? Ведь наши знакомые считают его одним из нас. Да и мы, пока здесь, начнём налаживать необходимые контакты.

После обеда мы извиняемся перед Вестой и отцом Ричардом, поднимаемся в лабораторию и устраиваем совет. Я докладываю о результатах анализа обстановки и о решении, что кому-то из нас придётся остаться в этой Фазе, противодействовать «прорабам». Говорю о решении Сергея остаться в этой Фазе и о том, что задумали мы с Леной.

— Как ты на это смотришь, Сергей? – спрашивает Лена. – Чувствуешь себя готовым к такой работе? С ответом не торопись. Работа эта очень и очень непростая и очень и очень ответственная.

— А если я скажу: «Нет», тогда останется кто-то из вас?

— Уже решено. В этом случае останусь я.

Сергей внимательно смотрит на Лену, словно видит её первый раз в жизни. Потом он переводит взгляд на меня, снова на Лену и тихо спрашивает:

— Елена Яновна, вы, надеюсь, шутите?

— Нет, Серёжа. Андрей же сказал, что сдержать экспансию «прорабов» может только присутствие кого-то из нас. Необходимо, чтобы кто-то отслеживал их действия, строил прогнозы, анализировал события и постоянно опережал их на несколько ходов. В противном случае эта Фаза обречена. Как и все другие, до которых добрались «прорабы».

— Время побери! Тогда какие могут быть сомнения? Конечно, я готов работать. При условии, что вы меня всему научите.

— Разумеется, мы тебя научим. Ради этого мы задержимся здесь на необходимое время. На месяц, на два, да хоть на полгода – пока не придём к выводу, что ты сможешь справиться с этой работой без нашей помощи. Учти, заниматься придётся много. Темпоральная математика – вещь серьёзная и очень трудная.

— Вы с ней справились, почему я не справлюсь? Когда приступим к занятиям?

— Завтра с утра. Сегодня я подготовлю программу твоей подготовки, распределю, кто чем будет с тобой заниматься, а завтра начнём.

— Сергей, – говорю я, – а как быть с тем, о чем мы с тобой говорили утром? Получается, что ты всё-таки будешь работать на счастье всего человечества.

— Хм! Но при этом я буду точно знать, что одного-то представителя этого человечества я уже сделал счастливым.

— Добро, – я хлопаю парня по плечу. – Сегодня отдыхай, развлекайся, а с утра – в борозду! Кстати, а что вы там с Викторией надумали?

— А! Это как раз совпадает с тем, что вы мне предложили. Я хотел попросить вас оставить вашу программу и научить меня с ней работать.

— Зачем?

— Мы задумали организовать здесь бюро прогнозов. Прогнозов экономической жизни, рыночной конъюнктуры, курса ценных бумаг и так далее. Услуги такого бюро или агентства будут пользоваться у бизнесменов большим спросом.

— И не только у бизнесменов. Голова! Я бы до такого не додумался. Значит, у тебя здесь кусок хлеба будет.

— Даже с маслом, – добавляет Лена.

— Пожалуй, и с икрой, – усмехается Анатолий.

За ужином мы объявляем о решении Сергея остаться в этой Фазе. При этом мы пока не раскрываем то главное, ради чего он остаётся здесь. Пусть пока думают, что он это делает только из-за Виктории. Не откладывая в долгий ящик, Сергей тут же официально просит у Степана Олонецкого руки его дочери. Тот вопросительно смотрит на Викторию. Она краснеет, но, тем не менее, утвердительно кивает.

— Раз Вика согласна, то и я не буду возражать. Один только вопрос: на что молодая пара намерена существовать? В нашем обществе браки разрешаются только в том случае, если хотя бы один из будущих супругов имеет возможность обеспечить прожиточный минимум для семьи. Вика – студентка. А чем намерены зарабатывать на жизнь вы, Сергей?

За Сергея отвечаю я. Степан Олонецкий относится к идее создания «Агентства деловых прогнозов» несколько скептически. Но я успокаиваю его, сказав, что Сергей отличный программист. Даже если агентство не будет иметь успеха, он всё равно сможет найти высокооплачиваемую работу.

Помолвка состоялась. Степан Олонецкий приносит шампанское, и мы выпиваем за здоровье и счастье молодой семьи.

Утром Лена знакомит нас с программой подготовки Сергея. Мы распределяем её между собой и сразу после завтрака приступаем к работе. Львиная доля этой работы падает на меня и Лену. Лена занимается с Сергеем темпоральной математикой, я обучаю его моделированию и прогнозированию. Решением задач мы займёмся позже, когда Сергей освоит математический аппарат. Наташа и Анатолий занимаются с Сергеем хронофизикой. Отец Ричард по нашей просьбе читает ему курс лекций по истории Фазы. Кроме того, мы даём Сергею некоторые разделы из программы подготовки хроноагентов в части физической и технической подготовки. Во всех занятиях принимают участие в качестве учеников Пётр и Виктория.