Текст книги "Снежный барс (СИ)"

Автор книги: Влад Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Выбор, нужно было делать выбор. Но не желая терять времени после того, как было принято решение, вице-адмирал и ректор Железной Академии, вскочив с кресла, быстрым шагом двинулся к выходу сперва из собственного кабинета, а потом из самой Академии, отдавая приказы. Вызов давних знакомцев, которых он уже несколько лет как перетащил сюда, коммандера Самуэля Гроссмана и кэптена Майкла Эрреро. Те самые бывшие пилоты, кому он мог доверять. Те, кто должен был помочь попытаться исправить уже случившееся несчастье. Приказ на полигон, чтобы не катапультировавшиеся из своих колоссов кадеты оставались внутри и ожидали приказов. Вот только не было у Фрэнка Готти уверенности, что эти девять кадетов все как один примут его предложение, ох не было! Скорее совсем наоборот, как бы не желающих оставаться в колоссах не оказалось побольше трёх. И выяснять это придётся прямо сейчас.

– Связь со всеми ними, – приказал он секретарю и, подождав всего несколько секунд, получил желаемое. Более того, видел лица всех девяти, и сие зрелище отнюдь не было мажорных тонов. Опасение, откровенный страх, осторожная оценка… и лишь у трёх готовность и желание сражаться. Уж это вице-адмирал умел опознавать сразу, без сомнений. Опыт, он своё завсегда возьмёт.

Опыт. Готти обладал ещё и хорошей памятью, потому ему не требовалось напрягать разум для того, чтобы вспомнить, кто есть кто. Мигель Панкратц, Джеремайя Лоредан, Пьер Жене – вот трое, которые сразу видно, рвутся в бой, просто не решились атаковать тогда, сразу после показательной расправы над инструкторами и особенно Джоффре Синклером. «Кочевник», «Гробовщик», «Уравнитель»… Несколько слов каждому и уже ясно, что впечатление сложилось верное. Более того, у двух из кадетов и вовсе прослеживается личная ненависть к кому-то из беглецов. Тем лучше, тем полезнее.

А вот Милен Чапек, пилотирующая «Циклоп», насчёт неё Готти тоже всё было понятно. Хитрость и циничный расчёт, вот что двигало этим кадетом. Она и не катапультировалась, выполняя угрозу-ультиматум бунтовщиков, лишь потому, что не была склонна доверять вообще никому. Предпочитала выжидать до последнего и принимать самое безопасное решение. Вице-адмирал предполагал, что, реши эти пятеро атаковать малые ангары с целью добить не катапультировавшихся, она бы не сражалась, а постаралась отступить на своём колоссе, но огрызаясь лишь заградительным огнём. Дескать, я никого не трогаю, но из крепкого места не вылезу по причине недоверия ко всем и каждому.

Нет, на пилота «Циклопа» рассчитывать не стоило. Как и на Кимми Риттонена с Раду Кришпо. Эти продолжали сидеть в капсулах «Бумеранга» и «Гоплита» просто от приступа панического страха, а сейчас находились в пост-шоковом состоянии. Одни их лёгкие, но блаженные улыбки многое говорили об обоих. Радовались, что избежали смерти сегодня и надеялись, что в связи с особыми обстоятельствами выпускные испытания отодвинулись, а то и вовсе отменились. Надежды на последнее были хоть и небольшими, но теоретически возможными. По планам, Железная Академия должна была выпустить никак не меньше двадцати пилотов, только вот где они теперь? Полноценно состоялись лишь три поединка, причём победительница одного из них, Мария Бельская, присоединилась к мятежникам. Вдобавок ещё четыре беглеца и три внеплановых жертвы, а именно Корбюзье, Сальвини и Синклер. И вот как в таких условиях продолжать намеченные поединки, пусть даже с изменённой жеребьёвкой? Двадцать пилотов выпустить не получится при всём желании, если только не отменять испытания как таковые. А это будет очень нехорошим, опасным для устоев Директората прецедентом! Недопустимо!

В «Дротиках» сидели Кристофер Рид и Гильермо Маркони. Во втором «Уравнителе» – Мик Танис. Эти колебались, пытались оценить риски преследования беглецов и пусть отложенного, но высоковероятного участия в смертельном поединке. И пока ректор не мог сказать, какая чаша весов перевесит.

– Самуэль, Майкл, – переключился вице адмирал на друзей-инструкторов, одновременно блокируя канал связи с кадетами. – Вы всё слышали и видеть тоже могли. Я полагаю, трёх энтузиастов замещать не следует. Выбирать придётся из оставшихся шести колоссов. Но «Циклоп»… Это такой тихоход!

– Я никогда не сяду в «Гоплита» и в «Бумеранг», Фрэнк! – с ходу отпёрся от подобной чести коммандер Гроссман. – Это мусор, который стыдно до сих пор использовать в войсках Директората, ему место только в Окраинных мирах и подобных глухих дырах.

– Вынужден его поддержать, – вздохнул Эрреро. – Мы можем управлять и этими раритетами, но куда правильнее будет выбрать «Уравнитель», один из «Дротиков» и тот самый «Циклоп». И сразу, уже сейчас высылать других, пока мы будем забираться в капсулы и синхронизироваться.

– Не лучшая тактика, но у нас цейтнот, – поморщился Гроссман. – Адмирал, обещай им хоть луну с неба, хоть сразу все три! Деньги, награды, которые ты можешь выдать своей властью. Даже тех, которых мы сейчас выпнем из колоссов, освободи своей властью от прохождения испытаний. Ну а тех которые пойдут вперёд нас, так и вовсе. Щедро, для кого-то незаслуженно, но по-другому сейчас нельзя!

Готти медлил, не решаясь зайти со столь крупных козырей, но Гроссман не унимался, заодно показывая, что хорошо знает своего бывшего и нынешнего командира:

– Или вот как можно… Когда ты разговаривал с командиров гарнизона у Глинца. Там есть «Ирбис». Один из нас может отправиться туда и пилотировать его. А «Циклоп» пусть идёт сам по себе, одновременно с другими колоссами. Как раз доберётся вместе с двумя другими, которые мы изымем у кадетов.

– А это… это хорошо, – приободрился Готти. – Я сам отправлюсь туда и займу место пилота. Сумею командовать двумя пилотами и поддержкой лучше, чем это сделал бы Бартолли. Коммандер не особенно сведущ в тактике. Санкционирую! Пусть даже эти трусы обойдутся без испытания боем, если помогут остановить беглецов. Все обойдутся! Но деньги и награды, только если действительно помогут. В этом я… сомневаюсь.

– Неважно, Фрэнк! – парировал Эрреро, тоже настроенный куда более компромиссно. – Пусть хотя бы покажут присутствие, заставят беглецов отвлечься на себя. Это ресурс, его нужно использовать. Не остановим эту пятёрку… это звено, рухнем так, что счастьем будет, если просто выпихнут в отставку.

– Хорошо. Хорошо! – прорычал вице адмирал, вынужденно соглашающийся со старыми друзьями. – Вы правы. Но тоже поспешите. Чем быстрее уже ваши колоссы сделают первый шаг, тем больше будет шансов.

Вот с этим утверждением никто спорить и не собирался. Да и знали старые, опытные пилоты некоторые способы, позволяющие сократить время подготовки колоссов. Сложные, проблемные, влекущие за собой определённые последствия, но в экстренных ситуациях всё-таки возможные. И сейчас это ускорение стоило испытываемых неудобств и даже боли, от которой тоже избавиться не выйдет.

Глава 10

– Ракеты только в крайних случаях, – орал я по выделенному для звена каналу, напоминая о уже выбранной и использованной тактике. – Энергетическим их. Сэм, сектор три-шесть. Мария – девять-двенадцать. Я и Вик на подстраховке. Карина… Просто защита, не прыгай выше головы. Своё ты уже с избытком отработала ещё там, в ангаре.

– Поняла.

– Не скучно… но надоедает.

– Йах-ху!

– Я буду стараться…

Опять О’Мэлли смущается, млин. Хотя сейчас то, чего вдруг? Вроде как хватило смелости пойти против Директората, поставить всё на этот самый всплеск решимости. И опять стеснение. Опять ощущение нерешительности, ощущаемое благодаря эмпатии. Эх, девочка, придётся потом с тобой вдумчиво поработать. Главное, чтобы сейчас не подставилась, чтобы нам всем удалось добраться до этого клятого Глинца!

Третья. Уже третья волна с воздуха, в каждой из которых были как истребители, так и штурмовики, да в немалых количествах. Сразу стало заметно, что власти от нашей выходки волком взвыли, после чего бросили на нас всё, что только смогли достать и задействовать. Атаки с воздуха – это однозначно лишь первая стадия. Я прекрасно помню о гарнизоне, который патрулирует местность вокруг Глинца, предотвращая попытки проникновения туда жителей Директората, бегущих от творящегося здесь дурдома. Два колосса, бронетехника, тяжелая пехота, патрульные на гравициклах – гадом буду, всё это воинство непременно бросят на нас.

Размышления о грядущих сложностях ни разу не мешали мне, находящемуся в состоянии боевого транса, выполнять нужные действия, то есть палить из пульсаров по тем воздушным юнитам Директората, которые проскакивали сквозь первую линию обороны, то есть огонь «Ландскнехта» и «Сокрушителя». И не только по самим истребителям и штурмовикам, но в особенности по запущенным ими по нам ракетам. Среди них попадались и действительно мощные, с хорошим пробивным действием и опасной боевой частью. На фоне последних лазерные импульсы, которые тоже в нас летели, казались – да и по факту являлись – куда меньшей проблемой.

Л-35 и РИ-64, вот основные, базовые модели штурмовика и истребителя, которые в настоящий момент используются в Директорате. Эскадрилья – семь машин, в обоих случаях. Вот нас сейчас две эскадрильи и атаковало. Четырнадцать аппаратов, причём вооружённость каждого достаточно внушительная. Два курсовых лазера и четыре средних ракеты у истребителей и это не считая противоракет, которые чисто для защиты предназначены. Один курсовой, две менее мощных лазерных же турели и пара барабанных ракетных установки на шесть ракет каждая у штурмовика.

Взрывается прямо в воздухе истребитель, а вот компанию ему составляют два штурмовика, потому как менее маневренные, а значит и более уязвимые. Еще один штурмовик дымит, отваливает в сторону, уходя на малой высоте. Прячась за небольшой рощей, сбивая тем самым нашу наводку.

Минус четыре… Импульсы лазеров частью попадают, но гасятся силовыми полями. А вот ракеты, их приходится сбивать, причём больше всего под эту цель заточены лазеры… ну и противоракеты, которых осталось уже совсем немного, приходится жёстко экономить. Вроде как успешно, но…

Второй заход, хотя эти гаврики получили по соплям довольно существенно. И вот чего им неймётся, скажите на милость? Фанатичная преданность директорату или щедрые обещания наград и премиальных? Хм, не исключаю и сочетание этих факторов.

– Смещение с сохранением секторов. Заградительный огонь, подключаем плазму. Автопушки тоже.

Плазмоганы. Их реально только под заградогонь при отражении атаки с воздуха и использовать. Это не лазерные импульсы, они несколько медленнее. Для обычного сражения на земле, между колоссами или там по бронетехнике бить, тут разницы ноль. Зато при совсем уж высокоскоростных и маневренных воздушных целях ситуация заметно меняется. Вот как сейчас. Потрёпанные эскадрильи уходят от атак плазмой, но вынужденно маневрируют, тем самым сбивая свою атаку, делая её более сложной, проблемной, неточной. Тут их и встречают уже куда более результативные лазерные импульсы и даже снаряды из автопушек. Сейчас я разрешил немного растрясти запасы. Зачем? Этой, уже третьей группе летунов стоило дать предметный урок, не просто выбив нескольких, а устроив бойню. Глядишь, у следующих мозг мало-мало включится, превозмогая вложенный в дурные головы фанатизм относительно тех, кто как бы ни разу не образец для подражания. Это я про Директоров и к ним особо приближенных персон, чтоб им наступательной гранатой подавиться.

Взрыв. Ещё один, следом, после небольшой паузы снова… целых три. Пять в минус. Если же считать с теми тремя уничтоженными и одним сильно повреждённым, ушедшим куда-то подальше – от четырнадцати бортов осталось всего пять, три истребителя и два штурмовика. Причём последние нахватались попаданий и уходят, заметно покачиваясь, под прикрытием последних трёх неповреждённых единиц. Это действительно есть хорошо, причём весьма.

Или не так чтобы? Б**дь! Опять «Стоику» Карины прилетело ракетой, на сей раз снеся пару контейнеров с противоракетами и солидный кусок брони уже с правого бока. Ну да, оно и понятно – стратегия выбивания слабейщего. Только вот с целью уничтожить или предельно ослабить, замедлить. Хвала богам и демонам, что ноги пока у колосса целы. Почти целы, ведь если нет пробития брони или она с ходу затянута кристаллизующимся наполнителем, то это не столь критично.

– Ходу, народ, ходу! – напоминаю я об очевидном. – Нас и так притормозили, а посему…

– Потому руки в ноги, ногами быстро перебирать. А жалобы… Язык кто в жопу, кто в п**ду засунули и молчим. Потом и пожалуетесь, и отдохнёте, и отношения выясните, если кому надо. Главное сейчас выжить.

– А выживут только быстроногие, – хмыкнула в ответ на матерное выступление Саманты Бельская. – Я точно не пожалею о том, что сделала! Ты, Сэм, тоже забавная. Но не милая! Исправляйся… а я помогу. Наверно.

– Иди в жопу!

– По походам туда – это ты у нас мастерица, – мурлыкнула уже точно изгнанная из своего «королевства» кукольная красотка. – Мне интересно, ты только по мужским или более широко смотришь на постельные утехи?

– А вот выбеси меня, тогда и узнаешь!

Бодрое переругивание ничуть не мешало обеим дамочкам вовсю разгонять своих колоссов, вместе с тем не выпуская из виду происходящее вокруг. Псионика, она вообще сильно стимулирует возможности мозга, тем более правильно и качественно развиваемая, как у этих двух.

Свирский лишь подхихикивал, слушая эту не то комедию, не то гротеск. О’Мэлли, та просто молчала, словно мышка в норке, поскольку подобное как-то ну совсем не способствовало состоянию душевного равновесия. Пришлось на всякий случай вызвать её по отдельному каналу и сказать:

– Сэм у нас всегда такая, это неисправимо. Но к своим, ты не поверишь, несмотря на грубость, очень бережно относится и уж точно любого порвёт в лоскуты.

– Я знаю. Она добрая, только с виду такая грозная. А вот Бельская… пугает. И на меня иногда смотрит, я это замечала.

– Карин, я не просто псион, а с базой менталиста. А начало – возможность эмпатии, то есть ощущения эмоций. Понимаешь?

– Не очень.

– Мария к тебе хорошо относится, с интересом. И вредить точно не станет. Просто она… особенная. Бельские, сама понимаешь. Но пока лучше не заморачивайся, потом лучше разберёшься в проявлении странных эмоций нашей «королевы без короны и королевства». Лады?

– Конечно. Только ты, Рольф, поможешь… Ну её понять и вообще?

– Куда ж я денусь то! Помогу, слово.

Опекать её нужно будет, да по полной программе, чтобы кто со стороны не обманул и не обидел. Бывают же такие, право слово! И сердиться на неё не получится при всём желании. Она ж девушка ни разу не глупая, просто неожиданно для меня продолжающая проявлять слишком большую степень доверчивости и веры в людей. Люди же, они та ещё помесь гиен и крокодилов в большинстве своём. Просто некоторые держат худшие грани под полным или хотя бы частичным контролем, а другие дают им полную свободу, оправдывая себя разной хренью. Плавали, знаем.

Потом, это всё потом. Сейчас звено на предельной для самого медленного из колоссов скорости – по прежнему «Ландскнехта», хотя «Стоик» уже двигался лишь немногим быстрее – рвалось к Глинцу. А вокруг, помимо видов лесов, рек и небольших поселений, был полный информационный ваккум. Глушилки, чтоб им пусто было! Они, наверняка расположенные на незаметных, замаскированных дронах, летящих где-то высоко над нами, блокировали возможность подслушать те или иные частоты, используемые войсками Директората. Мы и между собой переговаривались в особом диапазоне, который хрена с два подавить, но лишь на расстоянии в несколько километров.

Реально задёргались, тут никаких сомнений! Для них сейчас дать нам прорваться – заметно опустить авторитет Директората. Мы ж молчать точно не будем, непременно вывалим на систему огромный чан с дерьмом, да ещё этаким высокохудожественным манером. Более того, нам в этом охотно помогут те, для кого Директорат явный и однозначный враг. Стальная Гильдия и Империя Скульпторов так уж точно. Прецеденты были, пусть и не столь существенные в последнее время. И кто только из Директората не сваливал: офицеры космофлота, просто офицеры, ученые просто и учёные-псионы, обычные псионы в немалом количестве, псионы, окончившие Академию Пси и пилоты… правда последних куда меньше, но тут по сразу множеству причин. Главная? Ох как нашего брата старались удержать, деньгами и связями, семьями и завуалированным давлением. Однако далеко не всех удавалось заморочить, купить, подавить, а то и банально сломать, запугав теми или иными угрозами. Бежали! Но именно так, с этих проклятых испытаний, да столь нагло… Это особый случай.

Больше половины пути прошли, а пока только атаки с воздуха, числом три. Как говорил один медведь с опилками в голове: «Это ж-ж-ж неспроста!» Очень неспроста. Потому как просто так нас точно не пропустят, а путь, которым мы движемся, нигде не секрет и ни разу не тайна. Смотрят в режиме онлайн и прикидывают, где именно лучше нам бяку устроить, какими силами? Два колосса плюс поддержка бронетехники, пехоты, ну и воздушную угрозу никто не отменял. Когда? Не на самых подступах к Глинцу, ведь мы тогда просто пойдём на прорыв, а устраивать месиво совсем на границе директоратские пёсики не рискнут. Звёздная Стража подобное не любит, а её нелюбовь равна множеству больших и маленьких проблем для инициаторов подобного. Проверено не одним веком.

Карта, Билли… Нам нужна карта! Реально нужна и есть зеер гут, что она у нас имеется. Та дорога, которой мы вроде как топаем, она всем хороша, всем удобна, но именно поэтому совсем скоро свернём, благо антигравы и реактивные движки позволяют передвигаться по любому бездорожью. Например, через эти не холмы даже, а остатки каменоломен, откуда добывали разновидность гранита, да так и забросили вот уже лет шесть тому назад, выбрав всё ценное до донышка. Выбрать то выбрали, а поднятая на поверхность пустая порода осталась. Совсем скоро в планах планетарного правительства было восстановить рельеф, а потом засадить различной зеленью, но… пока нам на руку был этот рукотворный хаос. Колёсной бронетехнике там не проехать – а её в том гарнизоне аж три четверти, антигравами лишь оставшаяся часть оснащена из-за экономии – транспортёрам с пехотой тоже предстоит хлебнуть аварий по самое не балуйся. Вот патрульные на гравициклах и колоссы. Те да, тем пофиг, но отсечение даже части сил противника пойдёт на пользу.

– Сворачиваем. Пора!

– Пусть себе все колёса поломают и ноги до самого хера стопчут, – отозвалась с привычной лаской Саманта. – Но воздух…

– Атака будет обязательно. И нас скоро встретят. Может даже все одновременно.

– Если мы быстро-быстро, щедро тратя топливо для движков… Тогда не сразу, Мария, – возразил Бельской Виктор. – Бросят эскадрильи летунов. Или новые или, если их уже не осталось, то те, сводные из нами потрёпанных. Всё, чтоб притормозить. Рольф?

– Принято. И делаем вид, что я, Виктор и Мария идём в отрыв, оставляя тихоходов позади. Пусть понервничают, начнут суетиться.

Идея пришлась по душе. Показать как бы частичный раскол или же вынужденное разделение – пусть наши враги сами головы ломают – но на деле не допускать, чтобы расстояние увеличилось выше допустимого предела, после которого не получится при первых признаках приближающейся угрозы вновь сомкнуться в единый порядок. Лёгкий блеф, нехитрый финт ушами, но вряд ли на него не среагируют хоть как-то. Слишком нервная складывается ситуация, слишком велики ставки. Вот и посмотрим, что именно нам удастся выжать из этого источника.

Говорят, кое-кто мог воду даже из камня выжимать. Нам, ясное дело, до подобного ещё топать и топать, но вот заставить противника понервничать однозначно удалось. Провокация и впрямь сработала, поскольку вскоре появились старые знакомые – эскадрильи неполного состава. Жаль я реально не представлял, какая численность у летунов в районе Маргаса и поблизости. И не только я. Даже Бельская, которая вроде как могла иметь к подобной информации доступ через свою семью, призналась, что совершенно не интересовалась подобным. Знала лишь, что «истребители и штурмовики имеются в достаточном количестве, но определённая их часть находится не в состоянии полной боевой готовности».

Нет, ну а что, все логично! Звёздная система, чуть ли не в центре принадлежащего Директорату сектора, орбитальная группировка космофлота мощная, вдобавок вездесущая и нейтральная Звёздная Стража тоже вносит свой вклад в защиту от теоретически возможного появления «железок». Правда в случае разборок между людьми, «стражи» практически никогда не вмешиваются, но всё равно, обстановка в галактике сейчас достаточно спокойная. Конфликты между людьми идут всё больше на периферии или в пограничных зонах. Вот и зачем в таком случае держать огромное число летунов в полностью боеготовом состоянии? Правильно, легче, разумнее и экономнее держать большую часть в режиме консервации, благо он тут, в этом времени, не столь «тяжёлый», выводится из него техника не днями и неделями, а куда быстрее. Только для нас и это было неплохо. Пока они там начнут суетиться – всё уже закончится. Потому и оставались лишь те истребители со штурмовиками, которые находились в полной боеготовности, а то и вовсе на боевом дежурстве. Плюс с другой стороны планеты и даже несколько с более близких расстояний летунов не пригнать. Не успеют-с!

Зато мы сумели… вновь сбиться в одну группу, дабы отражать атаку с воздуха как и раньше, в формате полноценного и уже успевшего чуток притереться друг к другу звена. Вновь завеса из плазмы, опять хоть частично, но эшелонированная оборона, опять разбивка по секторам обстрела. Живучесть колоссов опять же, совмещённая с силовыми щитами, которые у нас реально мощные, а на истребителях и штурмовиках откровенно хлипкие. Энергия, всё дело в выдаваемой реакторами энергии, которой на щиты нужно охренеть как много. На хорошие щиты, разумеется, ведь абы какие и большой мощности урона сдержать не способны.

Налетели, в очередной раз попытались забросать нас ракетами и удрали. По ходу, сработала прошлая экзекуция, в результате которой от двух эскадрилий одни ошмётки остались! Урок воистину пошёл впрок! То-то на сей раз и ракеты были выпущены с далёкой дистанции, и маневры проводились из разряда нацеленных больше на защиту, нанесение же урона во что бы то ни стало однозначно не было целью.

– Сдулись! – радостно оскалился Свирский, когда очередной налёт закончился. Будете знать, как…

– Не хорохорься раньше времени, – остудила пыл Виктора Бельская. – Они могут усыплять бдительность. Или не они, а те, кто их послал. Эти да, пуганые, научившиеся относиться к нам с опаской и уважением. Но в решающую схватку могут бросить не просто новые эскадрильи, а фанатиков. На планете такие есть. Только успеют ли сюда, я не знаю. И не на типовых моделях, а на Л-37-б и Р65-а. Там и ракеты современнее и лазеры помощнее. Скорости с маневренностью тоже в лучшую сторону отличаются. Хорошо, что броня и щит те же, их улучшать оказалось чересчур затратно.

– Слушай свою новую мамочку, – хихикнула Саманта. – Но да, она права. Все может быть. У кого есть яйца, покрываем их титановым сплавом. У кого нет… покрываем что-нибудь другое тем же материалом. И дадим им всем звонко просраться!

Грубо, но действенно получилось у Меерштайн подбодрить присутствующих. Хотя я уверен, что кое-кто потом ещё припомнит нашей похабнице все эти словесные конструкции. Но потом, после того, как закончится наша авантюра. А она закончится, немного уже осталось. Если в ближайшее время нас не попробуют перехватить – делать это близ Глинца. Как уже упоминалось, слишком опасно прежде всего для самого Директората.

Быстрее, ещё быстрее… А вот и комитет по торжественной и очень злобной встрече. Как и ожидалось, нет бронетехники в солидных количествах – ну не шмогла она на колёсах то, не шмогла! – присутствует лишь оснащённая антигравами. Роятся малые группы на гравициклах, наверняка понимая, что толком и сделать ничего металлическим махинам не в состоянии. Слабенький лазер и пара лёгких ракет – это просто смешно, а про ручное оружие и вовсе говорить не стоит. Но массовка, однако, вот и отдали приказ, чтоб хоть внимание наше на себя отвлечь на несколько мгновений. Директорат вообще большой любитель заваливать поля боя трупами солдат, уступая в этом разве что Гегемонии.

Главное тут – колоссы. И их не два, а целых три, что не есть радостно. Два средних и лёгкий, а именно «Ирбис», «Уравнитель» и «Шквал». Лидер тут однозначно «Ирбис», это сразу видно, на него два остальные подвязаны. Все три пилота явно не новички, но иначе и быть не может. Общее построение организовано так, чтобы первым делом перекрыть путь к Глинцу, закрыть напрямую или оттеснить – это уж как пойдёт. Хм… Судя по всему, хотят навязать затяжной бой, притормозить, может даже выбить кого-то из строя. Цель? Погоня, понятное дело. Я прекрасно помню про девять вполне себе пригодных к бою колоссов, которые остались после нашего ухода. Могли тем или иным образом уговорить кадетов, пообещав им не то луну с неба, не то собственную жопу. Хотя последнее всё ж вряд ли, это я лишку прихватил. Да и нет среди тех самых кадетов любителей «зады повторять», извращения, к счастью, тут дело редкое и весьма гнобимое.

– Прорыв?

– Могут «откусить хвост», Сэм. Ликвидация. Отсчёт до нуля пошёл. Пять…

Вызов на переговоры от тех самых колоссов, неважно даже, от кого именно. Отсекаю саму возможность стучаться на используемый нами спектр. Нефиг разговаривать с теми, слова для которых есть лишь средство запудрить наш мозг. Обломитесь, выблядки Директората. Сейчас мы просто будем вас убивать. Всех… за исключением тех, кто побежит в направлении «чтоб не догнали».

– Четыре. Три.

Сейчас уже никакой экономии боеприпасов, в ход пойдёт всё, без каких-либо исключений. Хорошо, что сэкономили при отражении атак с воздуха, да ещё и ухитрились при этом избежать действительно серьёзных повреждений.

– Два. Один…

Разгон всех систем, выход на предельные показатели. Сам организм тоже предельно сконцентрирован, исходящая псионическая энергия становится неразрывно связана с колоссом, соединяя нас ещё сильнее, чем это случалось раньше.

– Ноль!

А вот теперь пришло время настоящего «выпускного испытания». Только выпуск не из Железной Академии, а из Директората. Окончательный выпуск, с концами, потому как если мы когда сюда и вернёмся, то исключительно с целью прибить побольше тех, кто стоит у руля этой системы. Сие же событие, если вообще состоится, то явно не через годы и даже не через десяток лет. Пока мы нет никто, пока в наших силах воткнуть Директорам лишь иглу в задницу, а не осиновый кол в сгнившие сердца.

Атака. «Ландскнехт» и «Сокрушитель» в качестве «танков» прорыва, попутно от всех щедрот потчующие из основного оружия вражеских колоссов, а из относительно вспомогательного уничтожающие бронетехнику и патрульных на гравициклах. Я и Свирский, врубившие антигравы, задействовавшие реактивные движки и «танцующие» в воздухе, уклоняясь от вражеского огня и прицельно ведя огонь по замеченным уязвимым местам. Ну а О’Мэлли на её полураздолбанном «Стоике» отведена роль последнего резерва и поддержания по возможности чистого неба. Эскадрильи то снова приближаются. Этот козырь командующий вражеской группировки не мог не задействовать.

* * *

Эпизоды, отдельные кадры – вот что остаётся в памяти после действительно сложного, насыщенного и кровопролитного боя. Лишь потом все они складываются в цельную «киноленту» внутри твоей памяти. Собственно, у меня было нечто похожее. Благодаря собственному пси и опыту ещё той, прежней жизни это было на порядок проще, но сама основа оставалась. Вследствие сохранённой трезвой, холодной головы я мог сказать одно – это было опасно. Не знаю уж, какая-такая сволочь сидела в «Ирбисе», но она была опытной, наверняка прошедшей множество схваток. А ещё умела управлять боем, виртуозно дирижировать даже той наскоро собранной солянкой, что была вместо полноценной группировки, заточенной под уничтожение полноценного звена колоссов.

Видя, что мы не собираемся особо маневрировать и предпочли использовать самую логичную при данном раскладе тактику – атаковать, причём с выдвижением в первую линию тяжей, вражеский командир бросил имеющуюся бронетехнику и даже гравициклы аккурат в мясорубку. Приказ тут мог быть только один – сдохнуть, но первым делом обезножить, если не «Ландскнехта», то хоть «Сокрушителя», благо у него и защита слабее. А чтобы сия атака смертников не оказалась пустышкой, «Шквал» разом выплюнул весь запас ракет, «Уравнитель» с «Ирбисом» тоже поддержали всем, чем могли. Всё за ради снятия силового щита, всё для возможности предоставить «пчелиному рою» шанс на успех их банзай-атаки.

Интересный расчёт… был бы. Беда противника оказалась в том, что он не знал, никак не мог предположить, что среди противостоящих ему пилотов есть тот, кто уже был в немалом количестве сражений, на собственной шкуре ощутил плюсы и минусы схожих тактических ходов, пускай и в иных декорациях. Плюс он явно не был псионом. Этот командир не мог на практике – теорию тут в расчёт не берём – понять чувство своеобразного единения пилотов, работающих в связке. Тех из них, которые уже успели пробудить пси и начали активно им пользоваться для усиления собственных возможностей.

Мы – я, Саманта и Мария – могли использовать уже образовавшуюся связь. А раз могли, то и использовали. Хотите выбить из звена «Сокрушителя», но, исходя из всего ранее случившегося, понимаете, что наша группа будет защищать любого из числа своих? Тогда получите специальную подставу этого «Сокрушителя», оттягивание им на себя большей части вражеского внимания.

Ставка на крепость силового щита, толщину брони и мастерство пилота внутри семидесятитонного колосса. Мария Бельская полностью оправдала свой титул некоронованной королевы не только внешне, но и на поле боя. Ракеты «Шквала», лазеры и выпущенные из гауссовок болванки «Ирбиса» – эта модификация не имела плазмогана в качестве основного дальнобойного орудия, вместо этого получив дополнительные ракетные пусковые установки – попытки укусить со стороны «Уравнителя» опять же. И уход Бельской в защиту, ведь даже редкие выстрелы из энергетического оружия использовали лишь заряд батарей, но не запитку от реактора. Всё на силу щита, всё на выживание. А ответка шла не по вражеским колоссам, лишь по суетящейся рядом мелочи. «Больших мальчиков» Мария оставляла нам, так уж было эффективнее при выбранной тактике.

Что такое «Ландскнехт», сосредоточивший всю свою огневую мощь на цели, которая ни разу не в сопоставимой с ним весовой категории? Это воплотившаяся в конкретный облик смерть. И обрушилась она вовсе не на «Шквал», который уже перестал быть всерьёз опасным, избавившись от всех или почти всех ракет, своего основного оружия. Уж Саманта получше многих знала сильные и слабые стороны сего колосса.