Текст книги "Сирена (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)
Глава 24
Рон ровно дышит во сне, лёжа на животе, одной рукой прижимает меня к себе. А я смотрю на него спящего. Я не извращенка, всё прошло без кровавого катализатора.
Это было сложно. Ломать себя изнутри всегда не просто. Но я смогла. Не могу я всю жизнь себе из-за одного урода перевернуть. Другие же не виноваты, что кто-то воспользовался моим бессознательным состоянием и решил меня поиметь. Вот Рон точно не виноват. Он любит…
А я? Я его люблю? Честно? Не знаю… Но то, что он занял особенное место в моём сердце и жизни – факт. Иначе я бы не подрывалась от одного его звонка, и сердце не билось как сумасшедшее от каждого входящего сообщения. То, что было ночью, даже в голове не укладывается. Ведь я сама сделала первый шаг, хотела проверить, способна ли я быть «нормальной».
Способна… Ещё зажатая, но я и это в себе сломаю. Я хочу жить без страхов и паники. Жить как обычные люди. Предаваться любви, ласкам и похоти, не вспоминая, что кто-то там где-то там решил воспользоваться мной без моего ведома и желания.
В какой-то степени я и сама была виновата, не выпей я шампанского, ничего бы не случилось.
Ты не знала об особенностях своего организма,– спорит мой внутренний голос.
Не знала… Надо было вообще не пить.
Я лежу и любуюсь на красивый мужской торс, могу к нему прикасаться, и меня не кидает в истерику. Переступив через страхи, ты выходишь на новый уровень – уровень получения удовольствия от того, что раньше себе строго настрого запрещал. Это как диета, когда ничего сладкого, а потом съедаешь конфетку и у тебя фейерверк наслаждения и море эндорфинов. А это всего лишь конфетка…
Я прижимаюсь к Рону, стараюсь отключить эмоции и успокоить бешеный ритм сердца. Мне тоже нужен сон. Его горячее тело согревает и успокаивает.
Сплю всего пару часов, мой ритм жизни не позволяет мне терять время на сон, максимум на него пять часов в день, а обычно и того меньше. Рон всё также крепко дрыхнет. Выбираюсь из теплой постели и его объятий, он переворачивается на другой бок. Надеваю его рубашку и иду сначала в душ, потом на кухню.
Интересно, что он ест на завтрак? Готовить я умею и неплохо. С дедушкой в детстве часто готовили что-то, у бабушки на готовку не было времени, у неё были лекции и студенты. А у дедули пенсия, рыбалка и кухня. Думаю тосты, яичница и кофе будут в самый раз. По крайней мере, всё это есть в холодильнике.
Непривычно хозяйничать на чужой кухне, я на домашней то только бутерброд могу сделать, Галя, наша домработница, к плите не подпускает. Поэтому с готовкой иногда отрываюсь на кухне Антона.
Завтрак почти готов, осталось дожарить яичницу и можно будить Рона. Но не пришлось, я так увлеклась, что не заметила, как он встал. Его холодные руки скользят под рубашку и прижимают к себе. Он мокрый после душа.
Непроизвольно дергаюсь и сжимаю руки в кулаки. Это всё ещё работаю старые рефлексы, выработанные за годы. Ласки были под запретом, такие обнимашки позволялись только Антону. Потому что он свой, его не нужно бояться. Он защита. Он насильника уработал так, что я смотрела на него и не понимала, где у него лицо. Сломанные руки, ребра, челюсть, сотрясение – это не весь список травм с которыми ублюдок поступил в травматологию. Он очень долго лечился и восстанавливался. И мне это было по кайфу. Когда его били я получала нереальное удовольствие, сродни сексуальному. Вид крови на его лице меня жутко возбуждал. Вот кто породил чудовище…
– Доброе утро!– ласково мурлычет и одаривает умопомрачительной улыбкой.
– Доброе… Я не слышала, как ты встал.
– Я тоже не слышал, как ты ушла. Разбудили запахи с кухни,– заглядывает мне через плечо.
– Я не знаю, что ты ешь на завтрак, поэтому приготовила на свой вкус…
– Необычно,– сводит вместе брови, отчего между ними появляются две морщинки.
– Почему?
– Современные девушки не готовят сами,– проводит пальцем по моему позвоночнику. Мурашки устремляются к голове.
– Значит, я старомодная,– перехватываю его руку сзади, изумив гибкостью своего тела.
Не прикасайся пока, я ещё не настроилась.
– Не сейчас…
– Ладно,– понимающе убирает руки.
Но я вижу, что он расстроен.
– Тебе идёт моя рубашка,– комплимент сомнительный, но приятный.
– Можешь померить моё платье,– отшучиваюсь.
Завтракаем почти молча, просто смотрим друг на друга и улыбаемся, иногда он кормит меня из своей тарелки.
Прикусить ему пальцы как Гроу? Было смешно. И смотрел Алекс так же, как и ты на меня смотришь. Та же самая похоть в глазах.
– Мне нужно съездить в отель переодеться во что-нибудь не такое кричащее и более тёплое.
– Без проблем! – соглашается он.– Что будем делать потом?
– Не знаю…– пожимаю плечами.
– Могу показать Лондон.
– Ты думаешь, я не видела?– мои бровки подлетают вверх.
– Такой нет,– подмигивает.
Интересно…
* * *
В отеле нас ждёт мать-фурия.
Практически с порога она тычет мне в лицо телефоном. Там видео со вчерашней выходкой в клубе.
Когда ты успеваешь интернет мониторить?
– Ты вообще соображаешь что творишь? Ты о своей жизни не думаешь, так о нас с отцом подумай!– срывается на крик.– Тебе прошлого раза мало? Меня в министерстве по головке за такое не погладят!
– Скажи, что я у вас с приветом, – огрызаюсь в ответ.
– Да тебя реально в дурку запереть надо! Это отец ещё не видел, с утра на встречу уехал. Ты о его репутации совсем не думаешь⁈
– Мам, угомонись!– достаю из чемодана теплый свитер и джинсы.
– С сегодняшнего дня твои карты заблокированы.
– Не испугала,– скидываю при ней платье.
Для моих финансов у меня своя личная карта. А туда вчера хороший баланс упал.
Она выходит в гостиную. И обращается уже к Рону:
– А как вы ей такое позволили?
– А не должен был?– удивляется.
– Вас это тоже касается,– прокручивает до момента, где я облизываю его шею.– Как, по-вашему, журналисты на это отреагируют?
– Нормально, мам,– выхожу из комнаты.– Хреновый пиар – тоже пиар. До завтра меня не ждите,– тяну Рона за собой.
Внизу ждёт его Рендж Ровер.
– Извини, не должен ты был видеть наш скандал. Но мать у меня бесцеремонная порой.
Я вижу, как он весь напрягся, лицо стало серьёзным.
– Я не сразу понял из-за чего всё, вы по-русски говорили. Понял только что это из-за видео из клуба…
– Да. Кто-то слил видео в интернет. У тебя будут проблемы?– озабоченно смотрю на него.
– Не знаю. Но шум точно подымется. Странно что агент по этому поводу ещё не звонил, – включает телефон и смотрит, нет ли пропущенных.
– Прости…
– Да ладно! Помуссируют и перестанут,– берёт мою руку и целует каждый пальчик. – Ты права, даже чёрный пиар – это пиар.
– Обращайся, в этом я спец,– шучу в ответ.
* * *
Рон действительно показал мне другой Лондон, такой, какой его видят британцы. Красивые улочки пригорода, необычные особняки, места, где он любит бывать, когда ему не по себе.
Мы пообедали в небольшом уютном ресторанчике на краю города, где туристов не встретишь. Зашли на один местный рынок, Рон сказал, что он там подрабатывал грузчиком, когда учился в академии. Приходилось рано утром вставать, ехать туда и до учёбы таскать ящики с фруктами и овощами. Зато всегда был сытый, тамошние продавцы подкармливали худощавого студента.
Я слушала его рассказы с интересом, мне не была знакома такая жизнь. У меня всегда всё было. Даже с избытком. Я понимаю, каких трудов ему стоило выбраться из этого. Теперь мне даже стало стыдно, что я назвала фильмы, в которых он снимался – говном. Тут просто хватаешься за любую возможность.
Он что-то мне ещё рассказывал, когда мы шли по дорожке парка, а я это пропускала мимо ушей, думая о чём-то своём.
– Тебе со мной скучно?– останавливается и обнимает осторожно.
– Нет. Наоборот. У тебя интересная жизнь. У меня такой нет.
– Это не правда. Твоя интересна по-своему…
Возможно… Но мне так не кажется.
– Поцелуй меня,– произношу неожиданно даже для себя.
Позже фото нашего поцелуя появятся в сети, кто-то подловил. А пока у Рона в кармане звонит телефон.
– Да.
–…
– Видел.
–…
– Это моя девушка. Можешь им так и сказать.
Вот это поворот!
Глава 25
– Что это было?– мой голос жёсткий.
Я ненавижу, когда за меня принимают решения.
– Ты о чём?– выключает телефон и убирает в карман брюк.
– Не помню, чтобы я согласилась быть твоей девушкой!– внутри уже пригорает.
– Это для твоего же спокойствия,– пытается меня обнять, но я выворачиваюсь.
– Моё спокойствие – мои проблемы! Мне не привыкать!
– Ты понимаешь, что сейчас будет? Уже видео растащили по всем пабликам сплетен. И это пока они не знают – кто ты. Но это дело времени. Дальше начнётся охота. Про поклонниц я вообще молчу. Советую закрыть соцсети,– он говорит спокойно, пытаясь донести до меня свою правду.
– Я не сопливая девочка, которая от слов «шлюха» в свой адрес будет истерику закатывать. Угрозы на меня тоже не действуют, ты это видел.
– Да уж…– немного качает головой. – Сэл, ну не злись,– всё-таки подхватывает меня за талию и притягивает.
Он долго молча и, улыбаясь, смотрит в глаза, убивая внутри меня монстра, который готов был вырваться наружу.
– И я очень хочу, чтобы ты была моей девушкой,– наконец-то произносит то, что и так лезло в голову, читая его взгляд.
– Как ты представляешь себе наши отношения? Мы даже не в разных городах живём. Странах…
– Я готов ждать, пока ты закончишь университет, потом переедешь ко мне.
– Ты опять решаешь за меня,– злюсь.
А я на такое не соглашалась.
– Просто я слишком сильно тебя люблю и хочу, чтобы ты была рядом!– чмокает в шею.
Меня передёргивает, но я стойко терплю. Если я сейчас всё брошу, то никогда не приду к нормальной жизни.
– Можешь сразу не отвечать, я понимаю, мы знакомы всего ничего, но для меня этот месяц был вечностью,– шепчет мне в губы.
– Как же ты собираешься ещё полгода ждать?
– Через боль и страдания,– морщится.
Я не ответила на предложение, решила воспользоваться отсрочкой. Не уверена что готова к такой жизни. Да и в своих чувствах я ещё сомневаюсь, не знаю, как обозвать то, что чувствую к нему.
Переехать в Лондон – хорошая идея. Я не собиралась после окончания университета оставаться в России. Там мне ничего не светит. Провальные пробы это показали. Не знала, что нашему кино не нужны красивые девушки. Всё что мне предлагали – роли содержанок и шлюшек. Вешать на себя такое амплуа я не готова. Быть второй Крошкиной не прельщало. Не настолько я нуждаюсь в этом, чтобы забить на потраченные годы обучения.
* * *
Мы вернулись к нему домой. Приготовили вместе ужин, как это показывают в фильмах, с касаниями и объятьями, поцелуями и разбросанными продуктами. Никогда не думала, что опущусь до такой банальщины. Но это было весело и очень приятно. Такая терапия мне по душе, зря психолога не слушала.
Телефоны разрывались от звонков и сообщений, но мы не реагировали. Рон был полностью захвачен мной. Каждая клеточка принадлежала мне. И это власть над ним меня упивала.
Мне нравится иметь власть над мужчиной. Другую… Не просто соблазнение и потом играючи оттолкнуть, доведя до бешенства. А такую, когда он плывёт от одного твоего прикосновения, стонет и теряет контроль. Нет, и такое раньше со мной было, но тогда мне не очень нравилось или было страшно. Сейчас не так…
– Я согласна,– прошептала, погружаясь в мир снов, силы уже закончились.– Согласна быть твоей девушкой…
– Я тебя люблю,– осыпает мою спину поцелуями. – Обещаю сделать тебя счастливой.
А вот я не обещаю…
На следующий день пришлось вернуться в холодную Москву. До Нового года всего ничего, каких-то три недели. Декабрь вечно летит как сумасшедший. Но это только плюс. Быстрее придут праздничные каникулы, а значит, будет почти две недели насладиться близостью Рона.
Мать была не восторге от моей новости, что у меня теперь парень, но возмущаться не стала, только недовольно фыркнула. Отец тактично промолчал, сказав – главное, чтобы я была счастлива. Я давно показала, что у меня тоже есть личная жизнь и в неё лучше не лезть. А постоять за себя я умею. Это он тоже знает.
Вытаскивал меня с адвокатами из полиции, когда я в клубе одному борзому сломала нос и пару рёбер. Не чего было руки распускать! Всего два удара и вроде не сильно. А он начал захлёбываться кровавыми соплями и задыхаться. И был придурок раза в два больше меня, но хлипкий. В ментовке на меня смотрели как на нечто необычное, не веря, что это могла сделать я – красивая и хрупкая девушка. Но камеры показали правду, а ещё показали, за что он получил. Отец договорился мирно, оплатив кругленькую сумму за лечение и моральный ущерб. Менты получили «премию» за молчание.
* * *
В универе началась зимняя сессия. Почти всё идёт автоматом, за отличную учебу. Это немного расслабляет. Не нужно бегать с подгоревшим задом сдавая зачёты. А ещё этюды, репетиции и прочее. Дипломная работа тоже уже в процессе.
Редкие свободные часы провожу, гуляя по торговым центрам в поисках подарков. В этом году ощущение праздника особенно острое. Раньше просто заказывала через интернет. Сейчас хочется пройтись самой, всё потрогать, посмотреть. Окунуться в предпраздничную обстановку и суету.
У меня появилось желание жить…
Перед католическим Рождеством отец отвёз меня в новую квартиру, ту, что они купили для меня. Она занимает весь девятый этаж одного подъезда. Стеклянные окна в пол, чувство бездны под ногами щекочет нервы. Вид на ночную Москву завораживает, вдалеке светится Moscow city.
– Спасибо, пап! – смотрю вдаль сквозь стекло.– Только теперь она мне ни к чему. Закончу университет и уеду к Рону.
Отец стоит рядом и смотрит туда же.
– До этого ещё полгода, всё может измениться за считанные минуты… Сегодня ты теряешь голову от влюбленности, а завтра решишь порвать. С тобой строить планы невозможно. Ты как пороховая бочка, неизвестно когда рванешь. А рванет точно… Так что, мы хотим, чтобы у тебя был свой угол, куда ты всегда можешь вернуться. Мы не пылаем желанием, чтобы ты уезжала, но и держать не имеем право, у тебя своя жизнь, ты должна быть счастлива. Если твоё счастье там, то мы только будем рады за это. Наверное, мы не часто говорим это, но очень любим тебя. А как и куда заведёт тебя дорога – решать только тебе самой.
Прижимаюсь к отцу, из глаз скатываются несколько слезинок. Он обнимает…
– Я вас тоже люблю…
Папа отстраняется немного, всё ещё не отпуская из объятий, вытирает пальцем слёзы.
– Ну, вот ещё! Развела слякоть. С каких пор ты такая сентиментальная стала! Похоже, этот твой Рон реально на тебя неплохо влияет,– снова притягивает к себе.
Мы так и стоим, обнявшись и смотря на огромный мегаполис.
– Заскочи в офис к дизайнеру, он снял уже все размеры, осталось только по твоему вкусу всё сделать. Можешь себя не ограничивать,– целует в макушку.
– Спасибо! – хлюпаю носом.
* * *
Незадолго до сна набираю Рона, чтобы поздравить с наступающим Рождеством. Он празднует в родительском доме.
Отвечает явно навеселе. Семья, друзья, все в сборе.
– Привет, малышка!– улыбается с экрана.
– Малышка? Где ты малышку увидел?– это шутка.
– Ну не дуйся, я ещё не придумал тебе ласковое прозвище.
– И не старайся, я всё забракую. Вижу у вас там весело.
– Да! Гостей в этом году полный дом. Большинство, кстати, пришли познакомиться с тобой, решив, что ты тоже будешь. Но…
–…облом,– продолжаю за него. – Как твоя мама отнеслась к новостям?
Рон немного тушуется, его глаза убегают в сторону, как будто там кто-то подслушивает.
– Я объяснил, что это не по-настоящему, просто розыгрыш такой.
– Понятно…
– Ничего не понятно! Она тебя абсолютно не знает, я уверен, что она сможет тебя полюбить,– загорается какой-то огонёк в его глазах.
Хотела сказать, что мне её любовь нужна как зайцу стоп-сигнал, но вовремя себя сдержала. Это его мать, он её любит и боготворит, она для него святая. И я не имею право посягать на эту святость.
– С наступающим Рождеством, Рон! И привет маме! Не буду тебя больше отвлекать,– настроение падает на ноль.
– Сэл…
– Good night!
Глава 26
– Куда ты?– садится на кровать Стаська, наблюдая, как я навожу красоту.
– Левашевский устраивает новогоднюю вечеринку, меня пригласили,– поправляю высокий хвост.
– Левашевский? Мама не одобрит вашу дружбу. Она говорит, он наркоман.
– Кто он – мне абсолютно плевать. Там будет куча людей с кем можно пообщаться. Дружить с ним я не собираюсь.
– А Рон позволил?– хитрый прищур.
– Я взрослая девочка и не обязана ни у кого разрешение спрашивать. Отвали, мелкая!
– Антон с тобой будет?– заинтересованно.
– Да. Его тоже пригласили.
– Привет передашь?
– Нет! Маленькая ты ещё приветы ему передавать. Вырасти сначала,– щёлкаю её по носу.– Я поехала.
Тяжело и обречённо вздыхает. Она влюблена в Антошу.
Ух, держись дружище, скоро она вырастет и красоткой будет сто процентов.
Особняк Левашевских сверкает всеми цветами радуги, а подъезжая к дому, слышится грохот басов музыки, долбящей в доме.
Двор забит машинами, с трудом нахожу место для парковки. На высоком пороге человек десять ржущих и пьяных мажоров.
– Привет, Сэл!– здороваются.
– Привет!– не останавливаюсь.
Прислуга ловко забирает у меня шубу.
Двигаю в дом на разрывающий барабанные перепонки звук музыки, на ходу здороваясь со всеми знакомыми. Кто-то просто жмёт руку, кто-то лезет целоваться.
Ээ, нет…
Мне всовывают в руку какой-то красно-зеленый коктейль, украшенный новогодними мармеладками в виде ёлочек. С осторожностью пробую – не газированный. Можно пить.
– Сельванна!– отделяется от толпы и идёт ко мне с распростёртыми объятиями Эдик, хозяин дома.
В одной руке стакан с виски, в другой дымящаяся сигарета.
– Привет, свет моих очей!– слюнявит поцелуем щеку.
Фу!
Не пойму, он пьяный или обдолбанный?
А может и то, и другое. Ничем не гнушается, только что не колется. Но ему всего двадцать два… Всё впереди… Если не завяжет.
– Антона видел?– осматриваюсь.
Выловить знакомое лицо в мелькании стробоскопов нелегко.
– Здесь где-то был,– расфокусированно смотрит на людей, водя пальцем с сигаретой.
Но мне показалось… Косяк.
– О, вон он!– указывает на площадку на втором этаже.– Пойдём,– хватает за плечо и тащит за собой.
Скидываю его руку и просто иду рядом.
Антон разговаривает с какой-то девушкой, которая поглаживаниями по краю декольте даёт явный знак, что готова перейти на другой формат общения. И Решетняк ведётся. Вижу по его взгляду с поволокой и облизыванию губ.
Членистоногий, бля…
– Тоша,– одёргиваю.
– Сэл!– обнимает за талию.– Познакомься. Это Снежа,– показывает на девушку.
Та, глядя на нас, пренебрежительно морщит нос. Конкуренция…
– Снежа, это моя сестрёнка Сельванна.
Девушку при слове «сестрёнка» отпускает.
Ты реально поверила в родственные связи?
– Гайз, давайте выпьем!– предлагает Эдик и направляется к столу с алкоголем.
Они здесь по всем углам натыканы.
Раздаёт нам по бокалу коктейлей.
– За Новый год! Пусть новый будет пиздатее старого!– произносит тост, чокается со всеми и залпом выпивает.
Я тяну свой напиток через трубочку.
– Надеюсь, вы сегодня отожжете у меня на вечеринке,– по очереди тыкает в нас с Антоном пальцем.– Я хочу, прям забористых танцев,– трясёт кулаками.
– Ты не оплатил эту допопцию, бро,– смеясь, хлопает его по плечу Решетняк.
– Так давай сейчас!– Левашевского прёт, даже дёргается.
– Не, я пас!– отказываюсь.– Я отдохнуть хочу, а не работать.
– Одно другому не мешает,– обнимает меня одной рукой за шею Эдик.– Я и для бодрости могу кое-что подкинуть,– достаёт из кармана пакетик с кислотой.
– Убери! Я таким не увлекаюсь! – скидываю плечом его руку.– Подержи,– отдаю свой недопитый коктейль Снеже.– Мне в комнату для девочек надо.
Когда возвращаюсь, то девушка отдаёт мне бокал и хитренько улыбается.
– Антон где?
– Отошёл с кем-то из знакомых пообщаться. Давай выпьем,– чокается со мной.– До дна.
До дна, так до дна.
В несколько глотков осушаю бокал.
– Я пойду.
Не хочу общаться с очередной шлюшкой Решетняка. Обычно они без мозгов с одной только функцией – профессионально раздвигать рогатку. Наутро он сунет ей баксов двести на такси и навсегда выпроводит из своей жизни за дверь. Сколько таких было за эти годы – я уже со счёта сбилась. Все однотипные блондинки. Его бывшая была такая, но променяла любовь на бабло. Та хотя бы хитрая сука. А эти…
Спускаюсь вниз.
Меня выхватывает из толпы кто-то из знакомых. Пытается втянуть в разговор, а я замечаю, что вокруг всё поплыло. И звуки булькающие, словно из кастрюли с борщом.
Так… Что за хрень?
Мне кажется, что вокруг все такие медленные. И свет не сильно бьёт в глаза. Смотрю на свои руки – они чужие.
Меня будто в аватар поместили. В виармир. Я такое на съемках мультфильма проходила, когда режиссёр запихнул меня в костюм и заставил «оживить» персонаж. Голос мой тогда его впечатлил, и меня выбрали из сотни претендентов. Вот всё тоже самое. Ты двигаешься, а он повторяет.
Прикольно! Забавляет. По лицу плывёт дурацкая улыбка до ушей.
В голову врывается музыка и пиздец как танцевать хочется. Бьёт ремиксовыми битами в виски, заставляя качать в ритм.
И люди стали милыми зайками, а не противными ушлёпками, с которыми даже общаться нет желания.
– Приветик!– играю пальчиками с какой-то девушкой.
Она так же отвечает и протягивает бокал с выпивкой.
Не чувствую вкуса, просто пью, что дали.
– А ты милая,– шепчет на ухо девушка.– Все тебя не любят. Говорят чсвэшница.
– Бессовестно врут!
– Поболтаем?– подмигивает.
– Давай попозже. Меня сцена манит,– киваю в сторону специально сделанной площадки для танцовщиц, которые заводят толпу своими танцами в полуголом виде.
– Договорились,– отпускает меня.
Пытаюсь забраться на постамент для танцовщиц гоу-гоу. Не получается. Меня подхватывают две пары рук, и в мгновение я оказываюсь на высоте.
– Спасибо мальчики!– отправляю парням воздушные поцелуи.– Пошла отсюда! Танцевать научись!– прогоняю со сцены девушку шлепком под зад.
Толпа одобрительно улюлюкает, а танцовщица надувает губы и сваливает, прикрыв грудь руками.
Значит, когда танцевала – сиськами трясти не стеснялась, а тут включила правильную девочку? Надевала бы тогда лифчик!
Знаю я вас всех из себя творческих. Повидала не один десяток. Бесит, когда – я не такая! А сама догола на сцене.
Искусство? Возможно… Но искусство – оно без пошлости, а здесь прямо блядством разит на версту.
Да и не пригласил бы Левашевский к себе непродающихся девочек публику развлекать. Вокруг него сплошные шлюхи.
А ты?
И я.
Я тоже продаюсь и за дорого, но по-своему…
