Текст книги "Сирена (СИ)"

Автор книги: Вийя Шефф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Глава 75

Рядом доносится тихое сдавленное покашливание, потом ещё и ещё.

Алекс подрывается с кровати и быстро идёт в ванную. Оттуда уже слышен сильный надрывный кашель.

– Кот, ты как?– встаю с кровати и стучу в закрытую дверь.

– Кажется, у меня температура,– открывает и смотрит мутным болезненным взглядом.

Щупаю лоб. Горячий.

Выступили, блин, на открытом воздухе.

– Градусник где?

Глазами показывает на подмышку. Приборчик издаёт писк. Я забираю.

– Мда… Тридцать восемь и семь. Хреновая… Таблетки есть какие-нибудь жаропонижающие?

Жмёт плечами.

– Аптечка где?

– На кухне…

Там одни обезболы и шипучий аспирин.

– Ты только с похмелья болеешь?– развожу ему две таблетки в воде.

Морщится и канючит, но пьёт.

– Врача надо вызывать,– беру телефон с намерением вызвать скорую помощь.

– Сегодня первое…– напоминает.

– И что?

– Задолбаемся ждать.

– Тебе нельзя без врачебной помощи, голос можешь потерять. У вас же вроде семейный доктор имеется?– припоминаю.– Он меня капал, когда наркотой траванули.

– Есть, да… Но тревожить человека в праздник…

– Да похуй!– хватаю его телефон, прикладываю палец и снимаю блокировку.

– Как он записан?

– Пётр Игоревич,– ложится головой на стол.

Бедненький,– ласкаю его рукой по волосам, урчит лениво.

Звоню. Отвечает врач не сразу. Объясняю, по какому поводу беспокою. Доктор явно не блещет желанием ехать куда-то в выходной. Но я умею людей убеждать, и он соглашается.

Приезжает через полтора часа. Я к тому времени уже в бешенстве. Но Алекс держит меня за руку и смотрит умоляюще, чтобы я не устраивала скандал. Сцепляю зубы и молчу.

Пока этот Пётр Игоревич ехал, у Гроу температура почти под сорок подскочила.

– Может его в больницу?– упираюсь взглядом во врача.

– Хрипов нет, пневмонию исключаем. Обычная простуда,– складывает он фонендоскоп в футляр.

– У него температура тридцать девять и шесть.

– Простуды нынче проходят тяжело,– пишет что-то на листке.

– Ясно…

– Вот. Принимать строго по схеме,– отдаёт мне. Снова что-то пишет.– А это вам.

– Мне?– прохожусь по списку лекарств глазами.

– Да, чтобы не подхватить инфекцию.

– А с каких пор валерьянка стал иммуностимулятором?– смотрю на него с охренением в глазах.

– А это не для иммунитета, а чтобы вы сильно не нервничали,– хитренько смотрит искоса.– И не паниковали.

Алекс прячет смех за подушку, слегка покашливает. Весело ему!

– Я послезавтра заеду,– закрывает доктор свою сумку. – Побольше жидкости и постельный режим,– обращается к Гроу, а сам прячет очки в карман пиджака.– Отдохните. До свидания!

Провожаю доктора до двери. Возвращаюсь.

– Я в аптеку,– беру со стола список лекарств.

– Давай закажем. Всё домой привезут,– предлагает Алекс.

– Аптека на соседней улице. Я быстро.

Идти пешком мне лень, и я прихватываю в прихожей ключи от машины Алекса. И попадаю в точку, так как аптека закрыта и приходится в интернете искать ближайшую работающую, а это довольно на приличном расстоянии.

Телефон почти сел… Когда я научусь заряжать его ночью?..

Роюсь в бардачке в поисках зарядки, но у Гроу её нет. Надо ему подарить.

В аптеке покупаю лекарства, успеваю расплатиться мобилой, и она сдыхает.

– Чтоб тебя!..

Собираюсь уже выйти, как в дверь вваливаются трое мужчин, громко и сумбурно о чём-то говорят, один визжит, как резаный кабан. У него рука перемотана какой-то тряпкой, вся в крови.

Да, блядь…

Зажмуриваюсь и стараюсь не смотреть на них, вжимаясь в угол между шкафами-витринами.

– Дайте нам бинты и жгут!– требуют у фармацевта.

Женщина смотрит на них огромными глазами, пытается сказать, что нужно скорою вызвать, а сама брезгливо носом ведёт.

Но парни пьяные и доказывать им что-то бессмысленно.

– Дайте уже им, что они просят!– кричу на неё.

Она достаёт из ящиков всё для перевязки.

Друзья помогают размотать тряпку с руки. У пострадавшего кисть в мясо, даже пара пальцев болтается на коже.

У меня начинает шуметь в голове. А аптекарша так вообще в обморок падает за прилавком.

Вот это пиздец. Причём полный…

И как ей помочь? Она заперта внутри.

На шум из подсобки выходит ещё одна женщина.

Отпускает. Она приводит коллегу в чувства.

Парни тем временем пытаются наложить повязку другу, но тот только верещит и не даёт ничего сделать.

Да чтоб вас всех!

– Заткнись!– громко с рыком кричу на него, снимаю куртку и сажусь рядом.

Меня от вида крови сейчас нахлобучит, но и сбежать, не оказав помощь, я не могу.

Мужчина затыкается и смотрит во все глаза, пока я перетягиваю ему руку и накладываю бинты.

– Скорую вызвали?– спрашиваю, не глядя на его друзей.

Они звонят, но оператор сообщает, что машина будет не раньше, чем через час.

– Что вообще произошло?– спрашиваю у них.

– Петарда в руке взорвалась.

Дебилы, блядь…

Вроде не мальчишки, лет по тридцать придуркам.

Ждать времени нет, ткани потом не приживутся, и чувак может без пальцев остаться.

– Поехали,– встаю и надеваю куртку.

Отвожу их в частную клинику, в обычном травмпункте сейчас людей тьма. Даже в платной-то их предостаточно. Но меня узнаёт кто-то из персонала, и привезённого мной парня берут без очереди.

– У вас всё хорошо?– смотрит на меня внимательно медсестра.

Похоже, я выгляжу не совсем адекватно. Вид крови мозги в кашу мешает, я с трудом соображаю.

– Угу…– мычу в ответ.

Долго сижу в машине, пытаюсь прийти в себя.

На рукаве пятна крови. И вообще…

Снимаю куртку, выхожу и выбрасываю в мусорку, запихивая остервенело ногой, чтобы влезла.

– Это первое января я точно никогда не забуду,– завожу машину и направляюсь домой.

– Где ты была столько времени?– встречает в дверях квартиры Алекс.– Уехала на двадцать минут, а не было почти три часа. И куртка где?– замечает её отсутствие.

– Выбросила…– кидаю на полку ключи и ставлю пакет с лекарствами.

– Ты в крови? Сэл, что произошло? Не молчи, твою мать!

– Маму не трогай,– устало опускаюсь на пуф.– Там у парня петардой пальцы оторвало. Пришлось помочь…

– Охуеть, Сэл… Ты даже в аптеку без приключений сходить не можешь.

Обречённо поднимаю руки и улыбаюсь.

– Как ты себя чувствуешь?– приглядываюсь к нему.

– С ума чуть не сошёл. Раз двадцать тебе звонил, а ты недоступна.

– Fuck…– тяну обречённо.

– Что ещё?

– Труба в кармане куртки осталась.

Меня разбирает гомерический смех, плавно стекаю на пол с пуфика. Ржу несколько минут под недоумевающим взглядом Алекса.

Вот такая я придурочная у тебя. Люби такую.

– Всё!– встаю на колени, успокоившись, подаю Гроу руку, он тянет на себя, чтобы я поднялась.– Тебе таблетки надо принять.

– А тебе душ. И грамм сто коньяка, чтобы нервы успокоить.

– Неа, дяденька доктор валерьянку прописал,– упираюсь лбом в его плечо.– Иди, ложись в кровать, я приготовлю что-нибудь вкусненькое.

– Умм… А мне уже нравится болеть,– чмокает в макушку и отправляется в спальню.

– Это пока…

Глава 76

Слышу шуршание в гостиной, словно кто-то пытается тайком открыть подарочную упаковку. Я знаю эти звуки, утром Нового года мы со Стаськой тихонько открывали подарки, пока родители нас не видели.

А сегодня мой день рождения. И впервые за несколько лет я буду праздновать его дома с семьёй.

На носочках крадусь к двери комнаты, чтобы застукать того, кто там чем-то шуршит.

Алекс достаёт из бумажных кульков белые розы и расставляет их в вазах по всем углам. Под потолком летают блестящие шарики в форме сердечек, а на столике большая коробка с серебристым бантом.

– Ты решил мне миллион роз подарить?– не выдерживаю и подаю голос.

Поворачивается, застывает с улыбкой на лице и только глаза виновато стреляют по сторонам.

– Я думал, ты ещё поспишь…

– Я думала, ты тоже. У тебя всего день как температуры нет.

– Я уже в норме,– тянет за верёвочку один из шариков. Развязывает, вдыхает гелий.– С днём рождения!– писклявым дурацким голосом.– Иди ко мне,– протягивает руки.

– Нет,– разбирает смех.– Я не буду целоваться с человеком с таким голоском,– уворачиваюсь от его объятий.

Но Алекс ловит меня и крепко прижимает к себе спиной.

– С днём рождения, любимая,– своим настоящим.

– Спасибо!– обнимаю его в ответ.

Первый поцелуй за неделю сносит голову напрочь.

Алекс, стискивая челюсти, не позволял себе меня целовать, боялся, что заражусь от него. Это была такая пытка. Вот он рядом, его можно обнимать, тискать, а целовать нельзя. Я даже вчера плакала в ванной из-за этого. Раньше я бы о таком подумать не могла, не то, чтобы позволить себе распустить нюни из-за каких-то поцелуйчиков. А он меня потом утешал массажем со всеми вытекающими последствиями.

Я безжалостно вдавлена в стену и зацелована.

– Откуда всё это?– пытаюсь разговором усмирить его пыл, а то у меня всё тело ломит от его ласк.

– Илюха с Ником помогли,– кусает губами за плечо.– И ещё кое-что, но это вечером,– с силой припечатывает в меня своим пахом так, что я чувствую, как его твёрдый член упирается в мой живот.

– Алекс…

– Это мой подарочек на разогрев,– тянет вниз резинку от штанов моей пижамы.

Они падают вниз.

– Всегда считала, что дарят секс только жмоты,– смеюсь, а сама сжимаюсь от его нежных поглаживаний у меня между ног.

– Я же сказал – разогрев,– закидывает мою ногу себе на плечо и входит в меня.– Как же охуительно, что у тебя такая растяжка.

Мда… Так меня ещё никто не… любил. И если бы не стена, я бы точно упала.

Толчок за толчком, голова в пьяном тумане. Я мычу от сладости происходящего.

Алекс разворачивает меня задом к себе и заставляет упереться руками в пол. Я сейчас будто его мою, а меня злостно домогаются. Как же это… странно… Но охренительно кайфово. Я чуть ли сознание не теряю от прихлынувшей к голове крови и оргазма. А следом за мной он, грубо и глубоко врезаясь в меня, кончает.

Я улетаю от возвышающего чувства блаженства, которое обволакивает всю меня. И я шепчу Алексу что-то про любовь, что он самый-самый и я жалею, что раньше не поняла этого.

* * *

– Что здесь?– кручу в руках коробку.

– Осторожнее!– расширяются глаза Алекса.– Подарок хрупкий.

– Ну, извини,– ставлю аккуратно на стол и развязываю бант.

В коробке на бархатной подушке лежит красивая фарфоровая антикварная кукла в шикарном платье из кружев.

– Вау!– выдыхаю от восторга.– Алекс, она же целое состояние стоит.

– Продавец сказал, что у неё даже волосы настоящие,– пропускает мимо ушей моё замечание о дороговизне подарка.

– И ногти…– осматриваю ручки.

– Чего?– брезгливо кривится, тоже разглядывая кукольные пальчики.– Реально настоящие?

– Ага… Значит кукла очень старая, а не современная реплика. Их делали на заказ для определенного ребёнка и обычно использовали его волосы, ногти, зубы.

– Ладно, волосы… Зря ты мне это сказала. Я теперь буду бояться с ней в одной комнате находиться, вдруг она как Аннабель.

– А эта кукла, кстати, реально существует и находится в музее оккультизма. Мечтаю попасть туда и в живую её увидеть,– не отрываю взгляд от подарка.

Класс!

– Спасибо! Это великолепный подарок!– целую Алекса.

Усаживаю игрушку в кресло.

– Давай её лучше обратно в коробку уберём?– предлагает мне, скептично осматривая свой же презент.

– Гроу, а ты не кот, а трусливый зайка,– обнимаю за шею.

– Ну, пока ты про ногти и зубы не сказала, я нормально к ней относился.

– Я отвезу её домой, в коллекцию.

– Правильный выход…

* * *

Я ничего не вижу сквозь повязку, которой завязал мне глаза Алекс. Я так всю дорогу от дома проехала. Пыталась несколько раз снять, но обещание связать мне ещё и руки успокоило желание.

– Куда ты меня везёшь?– спрашиваю в очередной раз.

– Сюрприз. Потерпи! Скоро приедем.

– Не люблю сюрпризы…

– Знаю. Но этот приятный.

Мы приезжаем на место. Ощущаю кожей, что мы рядом с чем-то большим и высоким. Воздух звенит от ветра в вышине.

– Ты меня в Москва сити привёз?

Молчит и ведёт куда-то за руку. Слышу звук уведомления об отправленном сообщении.

Значит, угадала.

Мы поднимаемся на лифте, идём по коридору. Открывается дверь, и мы останавливаемся.

– Пришли?– поворачиваю голову в сторону Алекса.

– Да.

– Снимать можно?– берусь за повязку.

– Можно.

Сдираю её с себя, прищуриваю один глаз, чтобы разглядеть хоть что-нибудь, но темно.

– И что здесь?

Вдруг среди темноты загорелся огонёк, потом ещё один и ещё. Их много и каждый кто-то держит в руках.

Закрываю руками рот от удивления.

Все мои: родные, друзья, коллеги, просто кто-то из близких знакомых.

А мы в огромной квартире.

Последней загорелись новогодняя ёлка и гирлянды по всей гостиной.

– С днём рождения!– хором.

Я немею, только слёзы бесконтрольно катятся из глаз от такого потрясающего сюрприза.

– Спасибо…– выдавливаю из себя.

Алекс прижимает рукой к себе. Я прячу заплаканные глаза у него на плече.

Я становлюсь сентиментальной…

– Я же говорил, что сюрприз тебе понравится.

– Ооочень…

Пока я принимаю поздравления и подарки, Гроу подхватывает из рук Антоши Арса и показывает ему игрушки на ёлке.

Так мило.

Алексу идёт быть папой, он детей обожает. И он будет прекрасным отцом.

А вот я…

Подхожу к ним, целую крестника в щёчку, он показывает на птичку на веточке, хмурится, требуя снять. Отдаю ему её.

– Давай такого же родим?– неожиданно предлагает Алекс.

– Такого не получится,– попытка отшутиться.

Я вообще не уверена, что у меня получится. Врач не раз говорил, что могут быть проблемы с зачатием. Но тогда я пропускала это мимо ушей, о детях и не задумывалась. А сейчас, когда есть тот, кто станет отличным отцом твоего потомства, стала нет-нет, да и думать.

– Я маленького имел в виду,– печально натягивает улыбку.

– Я не знаю…– теряюсь.– Дети – это серьёзно. К ним подготовиться надо. Проверить своё здоровье хотя бы…

– В ближайшее время я этим непременно займусь,– обнимает меня рукой за плечи и притягивает к себе.

– И я…

Глава 77

Я сижу в кабинете напротив врача. Озвученный им диагноз звучит как приговор.

– И что, никакой надежды?– проговариваю медленно каждое слово сдавленным голосом.

– Надежда всегда есть. Наука не стоит на месте. Да и чудо никто не отменял. Но… результаты обследования говорят обратное,– вздыхает он.

– Я поняла… Спасибо,– встаю и выхожу из кабинета.

Прислоняюсь спиной к прохладной двери. Вдруг стало нестерпимо душно, хоть и работают кондиционеры. Дышать тяжело.

Как я скажу об этом родным? Алексу? Ему особенно. Он ведь готов всё бросить в России и переехать ко мне.

Внутри всё сжалось…

Я так долго тянула с походом в клинику для проверки на фертильность, что сейчас даже не представляю, как оправдаться.

Спускаюсь на первый этаж клиники на лифте и открываю дверь на улицу. Пахнуло жарой. В Лондоне плюс тридцать в конце августа.

Останавливаюсь в тени, глубоко вдыхая разгоряченный воздух. Голова кружится…

Из двери выходит мужчина и проходит к ступеням. Он идёт медленно, опустив плечи и немного сгорбившись, словно от тяжёлой ноши. Но я его всё равно узнаю.

– Рон!– окликиваю.

Он поворачивается и удивлённо смотрит на меня. Подхожу поближе.

– Сэл? Не ожидал тебя здесь увидеть. Заболела?

– Я тебя тоже… Нет, просто плановое обследование,– вру ему.– Что-то случилось?– на нём нет лица.

Осунувшийся, небритый, под глазами тени.

– Да… Мама в отделении кардиологии лежит.

– Что-то серьезное?

– Серьезней не бывает. Ей нужна пересадка сердца. Но сейчас такие очереди, что она может не дотянуть,– мы спускаемся с лестницы и неторопливо идём по дорожке.– Можно сделать операцию в Америке, там с этим более налажено. Но она гражданка Великобритании, операция будет платной. А это колоссальные деньги. У меня есть только половина.

– У тебя куча богатых и известных друзей, разве они не могут помочь?– приостанавливаюсь.

– Ты же знаешь, как это у нас…– сдавленно улыбается на секунду.

– Да, каждый за себя. Фонды?– опять пошли медленно.

– Я подал документы в несколько. Пара отказали, ещё пара рассматривают их.

– Ну, значит, есть шансы.

– Мизерные… Обычно они помогают детям.

– Печально…

Мы дошли до парковки, до моего автомобиля. Водитель открыл дверь.

– Чёрт!– хлопаю себя по лбу.

– Что случилось?– смотрит Рон.

– Жакет в кабине врача забыла. Совсем голова дырявая стала. Надо вернуться. Я сама,– останавливаю собравшегося бежать в больницу водителя.– До свидания, Рон! Была рада тебя увидеть.

– Я тоже…

Кардиология находится на седьмом этаже. Подхожу к регистратору.

– Подскажите, пожалуйста, кто занимается лечением миссис Дианы Гамильтон?

– Минутку,– заглядывает девушка в компьютер.– Доктор Харрисон.

– А можно с ним поговорить?

– Я сейчас узнаю,– медсестра берёт трубку и кому-то звонит.– Да, пройдите в семьсот пятый кабинет,– показывает рукой направление по коридору.

– Спасибо!

Я стучусь в нужную дверь.

– Войдите,– раздаётся из-за неё.

– Здравствуйте! Доктор Харрисон? Я…

– Я вас узнал,– широко улыбается он. – Проходите,– указывает мне кресло рядом со своим столом.– У вас ко мне какие-то вопросы?

Врач – симпатичный подтянутый блондин лет тридцати пяти.

– Да, я хотела узнать о состоянии миссис Гамильтон.

Он тяжело выдыхает и начинает нервно крутить в руках карандаш.

– Её состояние средней тяжести. Мы установили ей искусственное сердце, пока она ждёт своей очереди на пересадку. Но ждать долго, очередь большая, да и не каждое подойдёт…

– Понятно… Её сын сказал, что операцию можно сделать в США.

– Да. Там, благодаря их законам, такие операции поставлены на поток. Но для не граждан Америки это не бесплатно.

– Сколько?

Он пишет на бумажке цифру с пятизначными нулями. Немалая…

– Как долго вы будете делать запрос и подготовку к транспортировке и операции?

– Две-три недели…

– Готовьте документы и всё, что необходимо. Деньги будут.

Он вытаращил на меня глаза.

Беру стикер с его стола и ручку, пишу свой номер телефона.

– Как всё будет готово, позвоните мне по этому номеру, я переведу деньги. И ещё… Не говорите Диане, и её родным, кто оплатил операцию. Скажите, что выделил фонд. Я не хочу, чтобы они знали о моём участии.

– Хорошо…– немного заикаясь.

– Я буду ждать вашего звонка,– улыбаюсь на прощание.

Он отвечает тем же.

* * *

Возвращаюсь домой в Москву первым сегодняшним рейсом, чтобы порадовать любимого.

Он наверняка ещё отсыпается после вчерашней тусы на дне рождения у своего директора Ивана.

Поднимаюсь на восьмой этаж и открываю дверь квартиры Алекса своим ключом. Оставляю чемодан в прихожей и двигаюсь прямиком к спальне.

Окна занавешены шторами. Они тёмные, даже днём слабо пропускают свет. Алекс – сова, ложится под утро, просыпается после обеда.

Я обо что-то спотыкаюсь. Поднимаю. У меня в руках женская туфля известной марки с красной подошвой.

Направляюсь прямиком к окну и раскрываю шторы. В комнату бьёт солнечный свет.

Алекс спит лицом вниз на кровати. Вокруг неё разбросаны вещи, женские и мужские вперемешку.

Подхожу к нему и сдергиваю с него покрывало. Он голый… Даже не пошевелился… Бросаю в этого ублюдка этой тряпкой. Делаю шаг назад. Под ногой что-то лопается. Брезгливо убираю ногу. Под ней рваный презерватив, из которого вытекает сперма.

Второй раз за сутки становится плохо дышать. К глазам подступают слезы, а к горлу тошнота.

– Милый, ты уже проснулся?– раздается сзади женский голос.

Я поворачиваюсь. В дверях мокрая после душа девка, завернутая в моё полотенце.

– Ты кто?– оскаливаюсь на неё.

– Новая девушка, Алекса,– лыбится как ни в чем не бывало мерзавка.

– А старая куда делась?– презрительно придуриваюсь, глядя на неё.

– Он ей дал отставку.

Я злобно выпускаю воздух через ноздри и свожу челюсти так, что зубы скрепят. Хочется взять эту дрянь за волосы и спустить с балкона.

– Тогда передай ему, что я заходила.

– А ты кто?– делает вид, что не узнала меня.

– Его новая бывшая,– одним движением срываю с неё своё полотенце и ухожу вместе с ним подальше из этого логова разврата, захватив на ходу чемодан.

Глава 78

Тело ноет, будто я мешки вчера весь день ворочал. И голова раскалывается.

– Ммм,– слышу свой собственный стон.

Открываю глаза, но яркий солнечный свет ударяет в глаза так, что в голове словно взрывается бомба с иглами. Какого хрена я шторы не задёрнул?

По спине кто-то водит пальчиком.

О да, моя киса прилетела. Я соскучился за неделю её отсутствия.

Улыбаюсь своим мыслям.

Приподнимаюсь и перекатываюсь от неожиданности на другую сторону кровати.

– Ты кто?– смотрю испуганно на яркую длинноногую брюнетку, которая сидит рядом со мной на постели в моей рубашке.

– Котик, ты не помнишь имя своей кошечки?– надувает подкачанные губы.

– Имя своей кошечки я помню. А кто ты?– повторяю вопрос.

– Агния. Неужели ты меня совсем не узнаешь?– вскидывает нарисованные брови.

– Нет… Как ты здесь оказалась?

– Ну, ты пипец! – обижается, закатывая глаза.– Сам меня сюда вчера привёз…

– Я? Что ты придумываешь⁈ Я не мог!– хватаюсь за голову.

Я ни черта не помню. В голове ветер гуляет. Кроме боли – ничего.

– А как я, по-твоему, здесь оказалась?

– Без понятия!

– Ты сам меня пригласил. А потом мы ночью… Ну, понимаешь, да?– похлопала наращенными ресницами.– Два раза,– раздвигает пальцы.

– Что ты несёшь! Я с тобой? Хрень какая-то…

– Это по-твоему тоже хрень?– приподнимает с пола использованный презерватив.

Я морщусь брезгливо.

– Нет! Я не мог!

– Мог,– противно скалится девица.

– Твою мать!– провожу руками по лицу. – Так… Собирай свои вещи и проваливай пока моя девушка не приехала.

Встаю с кровати, обмотав бедра покрывалом, собираю её вещи и бросаю ей в руки.

– Она уже приходила,– ухмыляется дрянь, даже не пошевелившись.

Меня будто окатывает кипятком от этих слов.

Она же написала вечером, что прилетит утренним рейсом.

Fuck!

– Сказала передать тебе привет от новой бывшей.

Я быстро прохожу в гардеробную, хватаю первые попавшиеся штаны и натягиваю на себя.

Потом возвращаюсь в спальню, подхватываю под локоть девку, которая за это время даже не удосужилась переодеться и выставляю за дверь, на ходу срывая с крючка в прихожей ключи.

– Проваливай!– рычу и толкаю её к лифту.

А сам наверх по лестнице.

Открываю квартиру Сельванны.

– Сэл!

В ответ тишина. Её здесь не было…

Обратно домой. Быстро надеваю футболку и кроссовки. Спускаюсь на парковку – её машины нет. Завожу тачку и в сторону Рублёвки, к Антону и Стаське.

– Где она?– влетаю пулей в дом, когда Настя открывает дверь.

– Кто?

– Сэл где?– повторяю более понятно свой вопрос.

– В Лондоне еще, наверное…– хлопает глазами.

– Нет. Она в Москве. Мне сказали.

– Тогда не знаю… Она бы к тебе первым делом поехала.

– Она и была. Но я спал и она уехала. Дома её тоже нет. Стась, признайся, вы её прячете от меня?– захожу в гостиную и кручусь на месте в поисках любимой.-Сэл!

– Зачем? Если не веришь – можешь обыскать дом!

Я тяжело опускаюсь в кресло и закрываю лицо руками.

Стаська подходит ко мне и осторожно прикасается к плечу. Вздрагиваю как от удара тока.

– Да что случилось-то?

– Кажется, я ей изменил…

– Что значит – изменил?– широко открывает глаза, глядя на меня.

– Я не помню ничего. Проснулся дома, рядом полуголая девка и… использованные презервативы.

Стася ошарашено смотрит на меня.

– Ты совсем ёбнулся, Алекс!– кричит на меня.

Я ни разу не слышал от неё мата.

– Я же говорю – ничего не помню!

– А что помнишь?

Накануне вечером.

Ваньке сегодня тридцать пять, и он решил закатить вечеринку. Я не собирался идти никуда без Сэл, но она в Лондоне и сказала, что её отсутствие не повод лишать себя праздника.

Поэтому, прихватив подарок, отправляюсь на тусу.

– Привет! Поздравляю с днюхой!– обнимаю и похлопываю Ивана по спине.

– Спасибо! Рад, что ты всё-таки пришёл. А говорил, что без своей милой никуда.

– Она решила иначе,– широко улыбаюсь ему.

– Ну и правильно, должны же мужики оттягиваться время от времени. Пойдем по рюмке пропустим и заодно поговорим,– подталкивает меня к бару.

Мы пропускаем по несколько шотов.

– Алекс, ты действительно собрался переехать в Лондон?– смотрит недовольно.

– Да,– морщусь от кислоты дольки лайма.– Ты сейчас хочешь об этом поговорить? Давай, завтра.

– Нет.

– Слушай, Вань, ничего не изменится, кроме моего местожительства. Ты так же будешь главой российского офиса.

– Это пока. Ты же собрался подписывать контракт с английским агентством. Алекс, ты понимаешь, что потеряешь этот рынок?– наливает ещё по рюмке.

– Ой, да брось! Здесь у меня прочная фанбаза, а с британцами хорошие шансы выйти на мировую сцены, а не завязнуть в нашем болоте. Сэл уже всё устроила, осталось только подписи в документах поставить. Вань, это другие деньги,– подмигиваю ему.

– Мимо нашей кассы…

– Ваня, ты мало получаешь?

– Мы можем больше и здесь. Без всяких британцев.

– Ты меня не разубедишь. Я уже решил. Не могу я свою кису оставлять надолго одну, а у нас ей делать нечего. Ванёк, я жениться хочу, семью, детей. И ни с кем другим, кроме Сельванны. Понимаешь?

– Понимаю,– грузится.

Потом было застолье. Там опять пили за здоровье именинника. Не скажу, что я был пьяный, подвыпивший.

Веселились, пели караоке. Общался с кем-то из присутствующих. Потом Ванька предложил мне и гостям выпить какой-то новый коктейль из бара.

После этого провал. Я больше ничего не помню.

Проснулся дома и не один…

– Я даже не помню, была эта девушка на вечеринке или нет,– смотрю жалобно на Стаську.

– Пиши тем, кто был на тусовке, пусть скинут все фотки с тобой, которые они сделали,– холодно командует она.

– Зачем?

– Будем искать тебе оправдание. Может эта сучка врёт.

– Ты думаешь…

– Я не думаю. Я ищу алиби.

Но его не оказалось. Ванька скинул фотографии, где я сосался с этой девицей.

– Это правда…– показываю фото Стасе.

– Тогда ты попал!– в очередной раз набирает Сельванну, расхаживая по гостиной.– Анька недоступна. Телефон отключила.

– Где она может быть?

– Я не знаю, Алекс,– разочарованно разводит руками.– Мы разговаривали с ней вчера вечером, и у неё был расстроенный голос. Сказала, что приедет и расскажет. А тут ещё ты… Глупостей бы не натворила.

Сельванна

Саунд: Ирина Дубцова – Мам, пап

Кладбище.

Долго плутаю в поисках могилы родителей. Раньше сразу находила, а сегодня не могу.

Вот она.

Опускаюсь на колени у холодного мрамора и кладу огромную охапку белых лилий.

Мама любила такие… Отец ей каждую неделю их дарил.

– Как мне вас сейчас не хватает,– шепчу сквозь слезы, проводя рукой по камню.

Сердце разрывается от боли.

Из меня очередной раз вынули душу.

Я всё потеряла…

Для чего и кого дальше жить?

– Почему мне попадаются одни мудаки, а?– обращаюсь к фотографиям родителей.– Я же ему поверила… Думала, он действительно другой… Так упорно добивался и в мгновение всё просрал! Мам, пап, почему у меня всё так – через жопу? Что я не так делаю? Карьерой не жертвую? Так и ты, мама, этого тоже не сделала… Или неудобная? Он же никогда не жаловался… Говорил, что ценит именно такую…

Начинает капать дождь. Большие капли падают на лицо и стекают вместе со слезами.

– Внуков у вас тоже не будет… Я не могу иметь детей… Возможно… Шанс с одним мужчиной на хрен знает сколько тысяч, потому что у них какие-то сперматозоиды особенные. Но искать я его не буду…– размазываю по лицу слёзы и воду от хлынувшего дождя.– Простите меня…