Текст книги "Сирена (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)
Глава 18
Сегодня мой двадцать шестой день рождения. Обычно провожу его в кругу семьи, но не в этот раз. Репетиции и съёмки не дали уехать к родным. Отмечу с друзьями.
Долго решаем, где именно будем отмечать, и одного мнения нет. Тогда решаем сначала пойти тусануть в клуб, потом рванем в паб «Синяя пташка», дорогое и излюбленное место британской богемы.
В этом клубе я ещё не был. Странно, но вроде вайбово… Джек сказал, что это русский клуб, так что мы не должны удивляться их большому количеству и русской музыке. Ну, а что, даже неплохо. Про русских знаю как все – много пьют и ругаются. А ещё что у них самые красивые девушки в мире. Однажды я в этом убедился.
До сих пор помню встречу с той необыкновенной девочкой. Меня тогда прямо подкинуло от её глаз. Две огромные черные дыры, оступишься и затянет… А оступиться оказалось нельзя, ей было всего пятнадцать.
На второй день после её падения, увидел сидящей за столиком в уличном кафе с чашкой чая. Подошёл и спросил, как самочувствие. Она мило улыбнулась и сказала, что лучше, а рана почти не болит. Перекинулись парой фраз, и я ретировался, пока не появилась её мамаша. Мне она не понравилась, от неё веяло равнодушием и холодом. Моя бы уже панику устроила, этой было ровно.
А потом был серьёзный разговор с моей матерью. Женщина в клинике предоставила дипломатический паспорт – российский. Джон Годлин, врач, который помог девочке, знакомый семьи, позвонил маме, и она устроила мне допрос, где и как я с ними познакомился.
Познакомился? Да я до сих пор их имён не знаю!
* * *
Устраиваемся на втором этаже – отличный обзор. Можно всё хорошо рассмотреть и найти себе «жертву» на ночь. Могу же я себе сделать подарок на свой собственный день рождения?
Взгляд падает на стойку бара, где в сторонке одиноко сидит девушка. Глаз сам цепляется за неё. Статная, спина ровная и натянутая как струна. Две длинные косы красиво заплетены.
– Повернись,– гипнотизирую её.
И она поворачивается. Сердце издает громкий стук. Передо мной обладательница таких же глаз, как у той девочки. Огромные и чёрные, словно у демонов в фильме. Их я до сих пор иногда во сне вижу.
Длинные волосы… Глаза…
Так не бывает! Я думал о ней десять минут назад, а сейчас она сидит и смотрит прямо на меня.
– Джек, ты знаешь, кто это? – спрашиваю у друга, кивая на девушку.
Это он нас сюда привёл, сказал, здесь круто.
– Эту? Ну, ты братишка замахнулся! Зовут, не знаю как. Говорят русская… Но если она здесь – жди крутое шоу.
– Шоу?– вскидываю от удивления брови, не отрывая от неё глаз.
– Ага. Танцует она просто охрененно. Богиня!
Танцует по клубам? Как-то не достойно дочери дипломата. Или уже мама не дипломат? Или я ошибся?
Очередной взгляд в сторону бара и вижу, как она скрывается за служебной дверью.
Я должен убедиться, что это та самая девчонка. Вдруг мне только показалось… Бывают же совпадения и похожие люди.
Иду в сторону туалета, но поворачиваю не в уборную, а в закулисье клуба. Навстречу пробегает группа ребят в масках. Вглядываюсь. Её с ними нет…
И где искать? Кручусь на месте, куча дверей, она может быть за любой. Но искать не пришлось. Она сама врезается в меня. Не смотрит даже куда идёт.
Грубо говорит что-то на русском. Блин, я ж не понимаю нихрена! Переходит на английский. Голос просто бомба, мягкий с хрипотцой. У меня от него внутри всё завернулось в узел. Он как будто обволакивает. Расскажи мне сказку на ночь… Сказку для взрослых мальчиков…
Это она! Ни капли не сомневаюсь. Те же трепетные ощущения где-то в солнечном сплетении от её близости. Держу за плечи, а у самого сердце где-то в горле бьётся.
На вопрос, что я здесь делаю, говорю, что первое пришло в голову – ищу туалет. По прищуру глаз вижу – не верит. Я бы тоже не поверил.
Надо бежать. Но куда? Ноги просто вросли в пол. Чёрт! Со мной так впервые! Я даже рядом с самыми красивыми женщинами мира так не терялся, как рядом с ней.
Вдруг девушка просит помочь замотать ей тейп. От приглашения прикоснуться к ней не отказываются. И я помогаю. А она просто смотрит. Равнодушно, почти без эмоций. Только глаза немного бегают. А у меня внутри просыпается вулкан. Помпеи мне сегодня обеспечены.
Она оставляет меня одного в коридоре в полном раздрае. Сказала через пару минут выступление, я не могу это пропустить. Быстрым шагом возвращаюсь в зал и иду к сцене. Гаснет свет. По танцполу пробегает возглас восторга.
Шоу начинается…
Я ничего не понимаю в танцах, но, кажется, это было смешение хип-хопа с другими стилями. Быстро, красиво и необычно. Это реально шоу, а не просто танец под современные биты и ремиксы.
На других я не смотрел, только на неё, не отрываясь. Таких гибких, как кошка, я видел разве что в цирке. Каждый раз, когда была её сольная партия, публика взрывалась восторженными возгласами и свистом. Так соблазнительно танцевать, при этом, не снимая с себя ничего – не каждая сможет. Никаких эмоций на её лице не видно, оно наполовину скрыто маской.
Как их там назвали? Бандиты в масках? Ну да, сердец она здесь много в этот вечер украла, пару раз проползая по краю сцены и заглядывая в глаза парней. Я тоже поймал на себе её взгляд, мне показалось, что она смеётся. Пробежали мурашки, а сердце предательски забилось сильнее.
Девушка вскарабкалась на канат, который висел на сцене, начала раскручиваться. По спине пробежал холодок… Никакой страховки. А она делает какие-то немыслимые вещи на высоте. Вдруг переворачивается вниз головой, разводит ноги в разные стороны и отпускает руки… Всего пара метров и снова цепляется за канат, а моё сердце от страха на полу. По толпе проносится возглас ужаса, кто-то закрывает глаза руками или рот, кто-то хватается за грудь. А она разгоняет канат по кругу, делая перевороты в воздухе.
Приземляется и сразу в группу танцоров. Как ни в чём не бывало, двигается дальше. Нижний брэйк, что-то новое. Танцоры выходят в стойки на руках. Все одновременно падают плашмя на сцену и музыка стихает. Взрыв аплодисментов, крики восторга, свист и улюлюкание.
Я не могу прийти в себя от увиденного. Сердце бешено колотится… Для меня это за гранью реальности, но прекрасно понимаю, что это хорошо отрепетированный и поставленный номер. Сколько раз она падала с этой высоты, пока оттачивала его? Обязательно спрошу, когда увижу снова. А я в этом уверен… Не случайна эта встреча, спустя столько лет. Судьба сама подкидывает знаки.
Но после выступления в зале она больше не появилась, я безрезультатно всматривался в девушек в поисках её.
Глава 19
Опять сцепились с Антоном, иногда бесит его излишняя опека. Он это объясняет тем, что печётся о моей безопасности. Но эта забота, чёрт возьми, душит.
– Хочешь повторения истории в Эмиратах?– яростно зыркает на меня.
Ой, да помню я!
Мужичка, которого мы тогда срисовали, прессанули Антоша с друзьями, тот и выложил, что у него приказ от хозяина, того самого араба из ресторана, меня украсть и привезти к нему. Понравилась я своей дерзостью и красотой, вот и захотел богатый козёл игрушку в своей кровати.
Мы что, блин, в средневековье живём⁈
Но, оказалось, таких случаев полно. Пропадают красивые молодые девушки и больше их никто не видит. Это только в рекламе всё красиво и безопасно. Просто люди не были в той клоаке, где живут те, кто это «красиво» строит и обслуживает.
Так что я помню… Я всё помню, даже то, что мне уже давно нахрен не нужно, но память зачем-то это хранит. Вот нафига мне помнить алгоритмы или интегралы? А они прочно засели в моей memory.
– Не будь душнилой, Антоша! Тебе не идёт. Это Европа, здесь женщин побаиваются,– огрызаюсь в ответ.
Разворачиваюсь и иду к выходу через боковой коридор.
Он за мной.
– Думаешь, сможешь сбежать? Ты же знаешь, я тебя всё равно отслежу!– кричит вдогонку у двери.
Ага, попробуй! Пока ты хлопал ушами, свой телефон я закинула в твою сумку. Второй чистый в кармане. Они одинаковые, никто не знает, что их два. И стоит переадресация.
Братишка стал за мной упорно приглядывать с того дня. Геолокацию в телефоне подключил.
– Ты с Марком хотела что-то обсудить?– напоминает.
– Я передумала!
Марку твоему только повод дай, и он превратится в прилипалу хуже Гроу.
Возле клуба три чёрных кэба, падаю на переднее сиденье первого попавшегося. Это против правил, спереди пассажиров не возят. Но у меня свои правила и придется играть по ним.
Кэбмэн смотрит широко раскрытыми глазами на меня. Я натянуто улыбаюсь и подмигиваю. Он сглатывает… Всегда прокатывает. Красивой девушке не отказывают.
– Извините, мисс, но у меня уже есть пассажиры,– мямлит, кивая на заднее сиденье.
Разворачиваюсь, чтоб послать их лесом.
Fuck! Ты меня преследуешь сегодня⁈ На заднем сероглазый со своими приятелями. Говорят, у каждой девушки должна быть страшненькая подруга. Мэдлтон, ты даже меня переплюнул! У тебя их четыре, только друга.
– Я думаю, джентльмены не будут против, если я им составлю компанию?– хитренько улыбаюсь и строю глазки одному из друзей.
Он в замешательстве согласно машет головой.
– Ну и отлично! – поворачиваюсь к таксисту с фальшивой улыбкой.– Поехали!
Кэб привозит нас в паб «Голубая пташка». Симпатичное местечко. Была здесь пару раз. Хороший виски, кухня, живая музыка. И посетители сплошь одни богатые и знаменитые…
Ну ладно, ты!– смотрю на сероглазого,– звезда. Но твои приятели, судя по прикиду, из простых.
Пофиг! Я с ними тусоваться не собираюсь, выпью немного и пойду гулять по ночному Лондону. И пусть на улице ноябрь и погода теплом не балует даже здесь, в Москве вообще уже снег лежит, хочется побыть в одиночестве. Можно взять с собой стаканчик кофе побольше, чтоб не околеть уж совсем.
Кидаю сотню евро кэбмэну на сиденье, он смотрит на меня ошалевшими глазами, парни тоже заплатили. Жму плечами, фунтов нет, и иду к дверям паба. У вас же тут равноправие, каждый платит за себя.
Внутри, как и в клубе, битком. Пробираюсь сквозь толпу к бару, мест нет. Пара душераздирающих взглядов, как у кота из Шрека, в сторону мужчины рядом и вуаля – мне освободили стул. Кидаю воздушный поцелуй, а потом делаю такое выражение лица, чтоб даже не вздумал подойти.
Отлично, сработало…
– Мне самого лучшего виски и фисташки, – улыбаюсь бармену.
Тот, не смотря на большое количество заказов, мой выполняет первым.
Медленно потягивая горьковатый напиток из стакана, осматривая местную публику. Мелькает пара-тройка знакомых лиц. Один ведущий какого-то шоу на местном ТВ, другие вроде музыканты. Знаю, что здесь можно встретить крутых продюсеров или режиссёров. Было бы неплохо с кем-то таким познакомиться.
Ох, Сэл, бойся своих желаний, они сбываются. А ещё твоя жопа может влипнуть очередной раз в какую-нибудь историю.
Кто-то слегка хлопает по плечу сзади. Кто здесь бессмертный?
Сероглазый.
Ну да… И ведь не пошлёшь, я помню, что он помог нам когда-то. И я по нему млела ещё какое-то время.
Первая любовь… В ней же всегда есть что-то особенное. Трепет сердечный, мечты яркие и сны с поцелуями. Для девочек это всегда что-то на грани фантастики.
Вопросительно поднимаю одну бровь. Мол, вы что-то хотели? Пусть не догадывается, что был когда-то пределом моих мечтаний.
– Могу угостить тебя чем-нибудь?
– У меня есть,– поднимаю свой стакан.
– Девушка должна пить вино или шампанское,– знаток нашелся.
– А если я уже не девушка?– отпускаю пошлую шуточку.
Да ладно, смутился! Серьезно⁈
Он терпеливо ждёт ответа.
– Нельзя мне шампанское, у меня непереносимость пузырьков,– решаюсь всё же поговорить с парнем.– Да и побывать в Лондоне и не выпить знаменитый шотландский виски – это грех.
Смеётся. У него милая улыбка с ямочками на щеках.
– Вот если бы ты вон тот скотч предложишь, то я бы ещё подумала,– загадочно улыбаюсь и показываю на бутылку.
– Бармен, два скотча! – шустро отдаёт заказ парню за барной стойкой.
Парень смотрит на меня, улыбается и через полминуты у нас в руках стаканы с элитным пойлом.
А Рон ловко прыгает, на освободившийся стул.
– За что выпьем?– нужен же повод для пьянки.
– За мои двадцать шесть!– чокается о мой стакан.
– Так у тебя день рождения?– смотрю, как он морщится от горючего.
– Угу,– с трудом проглатывает.
Я выпиваю свою порцию залпом. Холодный обжигающий напиток перехватывает горло.
– Поздравляю! – закидываю пару орешков в рот, они же здесь не закусывают.
– Спасибо!– его щёки ещё больше покрываются румянцем.
Показывает бармену, чтобы повторил. Тот шустро это делает.
– Не красиво как-то на день рождения и без подарка,– чокаемся, и следующая порция проваливается в желудок, как надо.
В голове появляется лёгкий дурман.
– Кто ж знал, что мы снова встретимся,– подмигивает.
– Узнал, да?
– Такое не забудешь,– улыбается, опуская голову.– Имени только твоего так и не знаю.
– Сельванна,– протягиваю руку.
– А я Рон,– неожиданно не жмёт руку, а целует.
Аристократично.
– Ладно! Как ты относишься к творческим подаркам?– потираю руки.
– Если ты хочешь мне розочку из салфеток скрутить, то так себе подарок, но от тебя и его приму,– он со мной флиртует.
Странно, но мне это нравится.
– Я про песню,– киваю в сторону группы музыкантов.
– Здесь такое не приветствуется, группа работает сама по себе,– качает отрицательно головой.
– Для тебя может быть, но на меня никогда правила не распространяются, – заговорщески шепчу ему в лицо.
Алкоголь берёт своё.
Пробираюсь сквозь людей к углу, в котором сидят музыканты, машу перед носом купюрой в пятьсот евро. Всё! Они ещё аккомпанемент обеспечат, но электрогитара моя. Сорри, чувак!
Песня группы «Muse» – отличный, на мой взгляд, выбор, можно показать свои возможности в разных тональностях. Плюс соло на гитаре, зря, что ли училась столько лет.
Подвыпившая публика принимает на ура. Такого успеха у меня ещё не было, только в танцах. Но и пою я редко.
Может начать ещё по ресторанам певицей подрабатывать? – смеюсь своим мыслям.
Мать меня тогда точно прибьёт.
Просят ещё хотя бы одну. Черт с вами! Пою Evenescence– Bring me to life на два голоса – мужской и женский. Шок, но и так я умею, не только в каких-то там шоу по зомбиящику.
Но больше интересно – понравился ли подарок имениннику.
Даже спрашивать не надо. В глазах огонь и восторг. Он тоже поёт, неплохой тенор, так что его оценка будет приятна. Хотя не знаю почему, всегда было пофиг… Я привыкла.
– Вот это голос! Круто!– блеск его глаз ослепляет.
– Спасибо!– усаживаюсь на своё место. – Надеюсь, такой подарок тебе приятней, чем розочка из салфеток?
– Мне такого ещё никто не дарил. По мне самое приятное в подарках – это впечатление… Послевкусие… Здесь оно зашкаливает,– философия…
К нам подошли его друзья, говорили, как круто спела. Познакомились, выпили, пообщались. Вроде неплохие ребята. Дружат с детства, вот почему такие разношёрстные. Просто Рон выбился в «большие» люди. У некоторых из них тоже творческие профессии: художник, музыкант. Тот, которому я подмигивала в такси – ассистент Рона, зовут Джек.
Несмотря на малознакомую компанию, было как-то легко и весело. Напрягало только одно – я постоянно ловила на себе пристальный взгляд сероглазого, и от этого был небольшой дискомфорт. Вот это я всегда боюсь, что я объект сексуального желания. Будь серой мышью – было бы проще. Только я такой быть не хочу. Хочу яркости и недоступности. Как дорогая вещь из музея – смотреть можно, а трогать нельзя. Я одному позволила себя за грудь потрогать и сфотографировать, теперь отбиться от прессы не могу.
Зажатость улетучилась после ещё пары стаканов скотча.
– Извините, – слышу голос сзади.
Поворачиваюсь к обратившемуся. Это симпатичный мужчина около сорока лет. Брюнет, чуть выше среднего роста. Модно и стильно одет.
– Вы прекрасно поёте.
– Спасибо! – странно начинает сосать под ложечкой.
Он протягивает мне визитку.
– Захотите стать звездой – звоните,– загадочно улыбается и уходит.
На визитке имя и фамилия. А ещё подпись о том, что это продюсер самой крупнейшей в мире музыкальной компании. Все самые популярные исполнители – их детище.
Говорила же – бойся своих желаний.
Глава 20
Друзья Рона уехали по домам, было уже поздно. Думала, что моя прогулка по ночному городу тоже отменяется. Но я ошиблась… Мэдлтон сам предлагает немного пройтись.
Перед уходом из паба заказываем пару больших стаканов с горячим кофе.
Неспешно идём по тротуару, прохожих почти нет. Болтаются только пьяные одиночки или парочки, орущие какие-то народные песни.
Улицы ярко освещены вывесками: магазины, кафе, рестораны. Очень романтично… Я ни с кем так по улицам города не гуляла. Только с друзьями, но это другое… А с кем гулять, если отношений у меня ноль, а подпускать к себе парней я побаиваюсь.
Грею руки о горячий стакан. Делаю маленький глоток обжигающего напитка.
– Тебе было страшно?– вдруг прерывает Рон наше затянувшееся молчание.
– Страшно? Когда?– не понимаю о чём он.
– Когда ты отпустила руки и сорвалась с веревки,– напоминает.
– Нет. Это хорошо отрепетированный трюк. Я всё контролирую. Но я вообще в экстремальных ситуациях не испытываю страха… Мне нравится щекотать себе нервы.
– Разве так бывает?– удивлённо смотрит на меня, останавливаясь.
– Выходит, что бывает,– равнодушно жму плечами.– Я последние три года всё время в поисках того, что мне принесёт положительные эмоции, такие, чтоб я смотрела на мир и думала, как же всё охрененно. Но этого нет…
– Почему?
– Потому что мир поделился в шестнадцать лет на черное и белое. А я застряла где-то в этой переходной серой линии микроскопического размера. И не знаю, как из неё выбраться.
– Не верю, что ты живёшь без эмоций!– очередное удивление.– Так не бывает.
– Эмоций навалом, чувств нет,– даже сейчас мой голос звучит холодно.– Радость, счастье… Их нет. Или очень, очень мало…
– А любовь?
– Любовь?– останавливаюсь и удивлённо смотрю на него.– Её тоже нет…
Только отвращение…
– Как же ты собираешься стать актрисой? Ведь актерская игра – это чувства!
Брякнула, что учусь в институте кинематографии, когда знакомилась с его друзьями.
– Там достаточно эмоций. Их я играть умею.
– Не согласен!– машет головой.– Без чувств хорошей игры не получится, нужно вжиться в роль! Поймать внутренний мир твоего героя, атмосферу вокруг и от этого отталкиваться…
– И это говорит актёр, который замечен не в одном говнофильме? Сколько номинаций на «Золотую малину» было у предпоследнего фильма с твоим участием? Пять!– Развожу пальцы на руке и показываю ему.
– Да, но заметь – ни одной за худшего актёра,– смеётся в ответ.
– Ты сценарии вообще читаешь? Или тебе пофиг в чём сниматься?
– Читаю. Но я могу выложиться на все двести процентов, а плохая графика, работа монтажера и прочих людей, работающих над фильмом, может уничтожить все мои старания. Думаю, следующая картина тебе понравится, – улыбается.
Блин, эти ямочки на щеках…
– Не разочаруй меня,– грожу ему пальцем.
Мой кофе закончился, и стаканчик летит в урну. На улице прохладно. Кутаюсь в куртку. Не предназначена она для прогулок холодными ноябрьскими ночами. Да и не собиралась я изначально сбегать из клуба. Просто душнила Антоша достал. Планировала поехать в отель и выспаться до отлёта в Москву. Но всё пошло не по плану. И сейчас я брожу по улицам Лондона в компании с красавчиком. Надеюсь, никто нас тайком не снял, мне ещё здесь проблем с прессой не хватало, дома навалом. И от его поклонниц хэйта получить. Фанатки Гроу достали. Они ж из-под земли выкопают всю информацию на тебя, Шерлоки малолетние.
А ведь это могло бы стать доказательством…
Нет! Не нужно Рона вплетать в наши тёрки с Алексом. Найду другой выход.
У меня замёрзли руки, пытаюсь согреть их трением друг о друга. А сероглазый смотрит на мои попытки, слегка улыбаясь уголком рта. Потом подходит, берёт мои ладони в свои и начинает на них дышать.
Смотрю на него, как на ненормального, такое только папа себе позволял и то в детстве. И вдруг он… Необычные ощущения, даже не знаю что делать. Надо бы отдернуть, может быть даже ударить, но не хочется… Дыхание приятно согревает. Просто стою и смотрю на него как дура. А он на меня, в глаза, не мигая. Гипноз какой-то… И брезгливости я не испытываю. А почему? Не понимаю…
Становится тепло.
Он отпускает мои руки и одну из своих протягивает к моей щеке, нежно гладит. Его взгляд перебегает от глаз к моим губам и так несколько раз. Я знаю, что это означает. И я не ошибаюсь. Он притягивает и целует. Нежно и осторожно. Я не сопротивляюсь. Не могу… Не хочу…
Мне нравится. Даже запах алкоголя не неприятен. Я закрываю глаза и обвиваю руками его шею, он притягивает сильнее. Теперь поцелуи более смелые и глубокие. У меня подкашиваются ноги. Мозг орёт остановиться, оттолкнуть, но что-то другое против. Наоборот, не хочу отрываться.
Сознание и самоконтроль куда-то уплывают на эти мгновения.
Мы целуемся. Долго… Какая-то неведомая сила заставляет меня не сопротивляться этому красавчику.
Кажется, я догадываюсь, в чём дело. Он первая любовь. Он ассоциируется с вниманием, помощью и защитой. Таким доверяют… И верят, что обидеть они не могут.
Поцелуй прерывает звук клаксона проезжающей мимо машины.
Чтоб вас, суки!
Нееет… В его объятиях так тепло.
– Я живу здесь недалеко,– хрипло произносит он, упираясь лбом в мой.
– Неа,– реальность возвращается.
На такие приглашения я не ведусь.
– Просто хотел предложить тебе чай, ты замёрзла,– понимает, что продолжения не будет.
– Я лучше поеду в отель, в пять самолёт домой,– достаю телефон из кармана, чтобы вызвать такси.
– Уже? – разочарованно смотрит на меня. – Хотел пригласить тебя куда-нибудь вечером…
– У меня зачёты, я не могу задерживаться,– пожимаю плечами.
Такси будет через пять минут.
– Когда ты в следующий раз прилетишь?– с надеждой смотрит на меня.
– Не знаю, не раньше чем через месяц…
Будешь ждать меня, Хатико?
Будет… По глазам вижу. Они такие добрые.
До приезда кэба обмениваемся номерами телефона. Мне не хочется терять с ним контакт, ему тем более. Зацепила. Крепко. Иначе бы не поцеловал.
Чмокаю на прощание в щёчку, подумав перед этим, а стоит ли, и уезжаю в гостиницу. Там Антоша рвёт и мечет. Равнодушно разговариваю с ним, прошу оставить свои попытки тотального контроля. Никуда я не делась, погуляла и пришла.
Говорю, что мне надо выспаться и ухожу в спальню. Сон приходит не сразу, мозг всё ещё прокручивает в памяти наш поцелуй с Роном, и как это было приятно. Может не всё со мной и плохо? И я умею любить и доверять? Просто раньше мужчины попадались не те. А сейчас вот он – тот самый, в которого и влюбиться можно и отдаться без страха.
