Текст книги "Сирена (СИ)"

Автор книги: Вийя Шефф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Глава 30

Ближе к обеду едем в аэропорт, там ждёт частный самолёт семьи Сельванны. Впервые полечу как миллионер. Летим во Францию, Куршавель. Её семья каждый год ездит туда отмечать Новый год, покататься на лыжах. А вот Сэл предпочитает сноуборд.

Мне пришлось освоить лыжи для прошлых съёмок, играл спортсмена, так что не будет стыдно.

Её мать до сих пор на меня зуб точит. Чем я ей не угодил? Не самая достойная партия для дочурки? Так это ей выбирать. Хотя моя тоже, даже не познакомившись с Сэл, не очень восприняла новость о моих отношениях. Посчитала её распутной и избалованной. Знала бы она правду… Мне, по её словам, нужна простая и скромная девушка. Чтоб со скуки с ней сдохнуть… Меня заводит бешеный характер Сельванны. Её агрессия. Я видел, как она посмотрела на Эмми вчера в ресторане. Как львица. Ревность? Мне так показалось.

Про чувства Эм ко мне я знаю, но ничем не могу ответить. Не зажигает она во мне огонь, как Сэл. Что я могу поделать⁈ Не давать же ей напрасные надежды. Лучше сразу показать, что место занято, и обо мне лучше забыть.

– Может быть, стоило остаться в Лондоне и тут провести каникулы?– спрашиваю у Сэл, после того, как стюардесса пристегнула мой ремень. Красивая, даже обернулся ей в след.

– Ещё раз на неё посмотришь, я тебе глаза выколю,– рыкнула на меня со злостью Сэл.

Она сидит напротив, и по глазам вижу – не шутит.

Взгляд ледяной и безжалостный.

– Я всего лишь…– запнулся, не зная, что сказать.

Эта злоба в её голосе пробежалась холодом по моему позвоночнику. Судорожно сглатываю.

– Отец хочет, чтобы мы прилетели,– уже абсолютно спокойно отвечает на мой вопрос.

– Хорошо…

Как у неё получается так резко менять эмоции? От любви до ненависти… Но я ведь даже не знаю, любит ли она меня… Она только сказала, что ей хорошо со мной.

* * *

Через пару часов мы были на месте и ещё около часа внедорожником.

Красота невероятная! Снег лежит везде, водитель сказал, что ночью как раз выпал свежий. Люди снуют туда-сюда. Все в основном в лыжных костюмах.

Конечно, Рон, это же горнолыжный курорт премиум класса!

Семья Сельванны живёт в отдельном огромном шале. Вокруг заметённые ёлки. Как в рождественскую сказку попали. Кругом чистый скрипучий снег.

Нас радостно встречают… Помимо уже знакомых лиц присутствует ещё бабушка. Милая женщина на вид пятьдесят с хвостиком, но Сэл сказала, что ей шестьдесят восемь. Светлые волосы собраны в аккуратную причёску, дорогая, хоть и домашняя одежда. В прошлом была красавица, она и сейчас неплохо выглядит для своих лет. Ольга похожа на неё, те же черты лица Бабушка оказывается профессор. Удивительно, как женщина смогла сочетать семью и карьеру?

– Мы подготовили вам отдельные спальни, – говорит нам вдогонку Ольга, когда мы поднимаемся на второй этаж.

– Мам, не смеши! Нам не по пятнадцать,– отвечает Сэл.

Комната огромная, кровать ей под стать. Сельванна назвала её странным словом «траходром», но что оно означает, объяснять не стала, просто хитренько похихикала на мой вопрос.

Вид из окна волшебный на горы. От красоты мурашки по коже побежали.

– Волшебно!– задохнулся я от увиденного.

– Да-а, мы это дом каждый год снимаем. Он почти родной, но я каждый раз удивляюсь этой красоте,– притрагивается рукой к окну.

– Интересно, куда вы ездите летом?

– В Испанию, Барселона. У нас там дом на побережье,– опирается спиной на стекло.– Бабушка и Стаська живут там почти всё лето. Я раньше тоже жила, но последние пару лет не до этого…

– А родители?

– Они работают…– опускает глаза в пол.

– Я их понимаю, – ставлю руки на стекло по бокам от её головы.

– Я тоже… Надо чемоданы разобрать,– пытается выскользнуть.

– Подождут…– целую в губы, шею.

Моё тело изнывает, если я к ней не прикасаюсь. Она мой личный наркотик и я крепко на него подсел.

Сзади слышен звук камеры… Мы прерываем наш поцелуй. На пороге Анастасия охотится на нас с фотоаппаратом.

– Стаська, удали!– кричит на неё Сэл и бежит следом за сестрой.

Меня разбирает смех.

Ладно, пока они воюют, развешу вещи в шкаф.

– Догнала?– спрашиваю, когда она возвращается.

– Да, но камера запаролена. Говорит – на память. Будете потом смотреть, и вспоминать в старости. С такой, как ты до этой старости ещё дожить надо! – кричит в коридор.

Мне смешно. У нас с Бэллой, моей сестрёнкой, большая разница в возрасте, я с ней могу поиграть только, как с маленькой. Ей пять всего. А здесь видна «дружба».

– Вы любите друг друга.

– Да, только она огромная заноза в моей заднице.

До ужина мы не выходим из спальни, просто лежим, обнявшись на кровати, и смотрим в окно. Молча… Нам не нужно слов, за нас всё говорят наши глаза и тела. Иногда целуемся. Всё же надо было остаться в Лондоне, тут я шалить стесняюсь.

* * *

За столом вся семья. Всё спокойно, никто ни с кем не грызется. Даже Ольга смотрит сегодня добродушно, без высокомерия. Александр так вообще всё старается переводить в шутку. Веселье.

Потом нам вручили подарки. В моей коробке оказался стильный свитер.

Пока они семьёй обсуждают что-то своё, я выхожу на балкон подышать воздухом. От выпитого алкоголя немного опьянел. На улице холодно, на мне только толстый джемпер, но даже сквозь него чувствуется мороз. Это отрезвляет.

– Курите?– раздается голос сбоку.

Ольга протягивает мне пачку сигарет.

– Нет, бросил три года назад,– отказываюсь.

– А я не могу,– подкуривает, затягивается и выпускает дым.– Работа и семья – одни сплошные нервы. А это успокаивает ненадолго… Аня ругает постоянно, но у нас характеры одинаковые, обе упрямые. Да и с силой воли у меня туго.

– Вот и я, поэтому долго не бросал. И юность была бурная,– облокачиваюсь на перила. – Вы не ладите с дочерью?

– Скажем так – мы друг друга терпим. Любя. Тебе я тоже желаю терпения,– снова выпускает струйку дыма.

– Почему?

– Потому что на твоём месте, я бы от неё бежала подальше. Она монстр. Раздавит и места мокрого не оставит,– тушит сигарету и выбрасывает вниз.

– Не очень вы хорошего о ней мнения. Это же ваша дочь!

– Поэтому и предупреждаю. Знаю, что сами виноваты в этом, пожинаем плоды своего воспитания. Вовремя не заметили, упустили момент, когда она стала такой циничной. Ты хороший парень, я ещё тогда поняла, четыре года назад, добрый и отзывчивый. Вот и хочу, чтобы ты знал, что она не милая девочка, которой ты тогда помог. Она кошмар. Однажды я ей задала вопрос – сможет ли она убить. Знаешь, что ответила? Да… если обстоятельства того потребуют…

Я не верил словам Ольги. Сельванна не может быть такой, как говорит о ней мать. Я видел в ней внутреннюю агрессию, но чтобы убить…

– Я не верю,– складываю руки на груди.– Она не такая…

– Ты как влюбленный видишь в ней только хорошее. Но розовые очки рано или поздно с глаз спадут. И ты разглядишь то, что вижу я…– похлопывает меня по руке и уходит в дом, оставляя одного с кашей в голове.

Холод начинает пробирать насквозь. Но я всё ещё стою и перевариваю наш разговор.

– Ты сдурел? Простудиться хочешь? – выводит меня из оцепенения Сэл, накидывая на плечи толстый плед.

Обнимает за пояс, а я накрываю нас обоих. Не может она никого убить, я знаю. Всё это глупости… Сэл могла так сказать просто, чтобы позлить мать.

Но она действительно всё ещё для меня большая загадка, которую хочется разгадывать и разгадывать, как бесконечную игру на телефоне.

Глава 31

Сэл сидит на мне верхом, перебирая мои волосы пальцами. А я кое-как справляюсь с мурашками на своём теле. Прошу её перестать, но только улыбается и продолжает дальше. Заводить она умеет. Но не здесь же и не сейчас, в доме полно людей.

Сверху по лестнице слышны шаги, спускается Ольга. Я пытаюсь ссадить с себя на диван Сэл, но она крепко вцепляется в мой свитер.

Ей плевать, а мне неудобно перед её матерью. Пытаюсь ей одними губами объяснить, что так нельзя, хмурит бровки.

– Влюблённые голубки, мы на пару дней собираемся в Париж, не хотите с нами?– спрашивает Ольга.

– Не хотим…– спокойно отвечает Сельванна, слегка повернувшись в сторону матери.

Я прожигаю её глазами. Это удивительно, но в Париже я ещё не был. Не приходилось как-то.

Мать хмыкает и поднимается снова наверх.

– Почему нет?– спрашиваю я.

– Туда нужно ехать весной или осенью,– теребит ворот моего свитера.– Тогда там особенная атмосфера. А сейчас новогодняя, как и везде…

– Я не был в Париже… Это же город любви…

– Ну, да. А какая с ними любовь?– пожимает плечами.

Минут через пятнадцать по лестнице раздаются шаги и стук волочащихся чемоданов. Увидев отца, Сэл сразу спрыгивает с моих коленей.

– Остаётесь одни,– даёт указания мать.– Осторожней здесь. Руки, ноги не переломайте.

– Одни – значит и без прислуги?– спрашивает Сэл.

– Вот ещё! Должен же за вами кто-то присматривать и кормить. Любовью сыт не будешь!

Интересное выражение, надо запомнить.

У порога их ждёт машина, чтобы отвезти в аэропорт. Мы наблюдаем, обнявшись, как они грузят чемоданы.

– Пока, малышка!– целует Сэл в щеку отец.– Не хулиганьте тут сильно,– подмигивает мне и жмёт руку.

Стася машет рукой.

– У нас целых два дня свободы,– шепчет на ухо Сельванна, когда машина скрывается за поворотом.

– И я даже знаю с чего их начать,– подхватываю её на руки и несу в дом.

Днём мы немного прогулялись по магазинам и посидели в кафе, согреваясь горячим шоколадом.

Вечером я всё же решил задать вопрос, который уже несколько дней тревожит меня – почему мать и дочь так относятся друг к другу?

– Сэл, почему вы с матерью не ладите?– я специально переплел наши пальцы на руках, думая, что это немного успокоит её.

Я почувствовал, как она вся напряглась. Взгляд сосредоточился на кольце с черным бриллиантом, которое отец подарил на Новый год.

– Я не оправдала её ожидания… И вообще я не хочу об этом говорить,– ответила с раздражением. – Не понравятся тебе мои откровения.

– И всё же?

– Думаешь, ты готов услышать это? – повернулась она ко мне.– Твоё мнение обо мне резко поменяется.

– Не думаю…

– Предупреждаю, ты сам напросился…

Четыре года назад.

Стою на пороге новой школы. Жаль, что нельзя было остаться в Великобритании. Я уже привыкла там. Но родители даже на закрытую частную не согласились.

Отец был против, сказал, что ребёнку нужна нормальная школа и дом. Меня пристроили в гимназию с углубленным изучением гуманитарных.

В классе я буду самой младшей, всем уже по семнадцать лет, кому-то вот– вот восемнадцать исполнится, а мне пятнадцать всего. В школу отправили в пять лет, бабушка выбила разрешение министерства, посчитав, что я уже готова грызть гранит науки. Школьная программа мне давалась легче, чем другим детям, но я старалась не выбиваться из «стада», просто параллельно занималась ещё музыкой, языками, танцами, пару раз в неделю вокал. По вечерам зарывалась в книги по истории и классическую литературу.

Бабушка смотрела, и нарадоваться не могла. Только дедушка всегда говорил, что у меня должно быть детство. Как же он был прав…

В классе, естественно, одна «золотая молодежь»: отпрыски бизнесменов, политиков, артистов.

Я, как новенькая, привлекаю внимание больше мальчиков. Девочки смотрят с пренебрежением, одна больше всех – Альбина. «Первая леди» класса – блондинка с куриными мозгами. И парень у неё подстатьей, первый красавчик школы – Стас, учится в этом же классе.

Всё началось именно из-за него, а именно из-за того, что он заинтересовался мной и бросил свою Алю. У девки снесло крышу. В мою сторону начался буллинг. Мне портили одежду, вещи, учебники и тетради.

Однажды мы с ней сцепились в раздевалке перед физкультурой. Завязалась драка, досталось мне. Такого унижения я ещё не испытывала. Только она зря радовалась… Стас на её сторону не встал, пожалел меня. Но мне его жалость до лампочки. Я на него даже не смотрела, как на парня. Это он, кстати, был тем ублюдком, который меня изнасиловал.

Зря только эта белобрысая волоса на заду рвала. Я ей пыталась объяснить, но кукушка из гнезда давно улетела, и возвращаться не собиралась. Её закусило…

Ад продолжался пару месяцев. Издевательства и оскорбления сыпались постоянно. Каждый день в школу шла, как на Голгофу, но родителям рассказать боялась. Стукачество только всё усугубит.

Последней каплей стала очередная драка. Эта швабра с подружками подкараулили меня у музыкальной школы и накинулись. Нас разняла охрана. Мне порвали одежду и разбили нос.

Тогда я несколько дней жила у бабушки с дедушкой. Залетела в квартиру как пуля и сразу в ванную, чтоб никто не видел. Там меня и накрыло. Я сидела на полу у раковины, вытирала кровавые сопли и текущие ручьем слезы. В дурной голове родился отличный способ выхода из ситуации.

Достала из шкафчика дедушкину опасную бритву и полоснула.

Тогда я и услышала стук в дверь и вопрос, всё ли у меня в порядке. Это был дедуля. Я молчала. Он стал стучать настойчивее, требовал открыть дверь. Но я просто стекала на пол вместе с кровью из своих вен.

Раздался грохот, и вылетела дверь.

– Что ж ты сделала, глупая!– ругал меня дедушка, заматывая руки полотенцами и прижимая к себе.

Побежал вызывать скорую.

Меня увезли в больницу. А ночью у деда случился инфаркт, через три дня его не стало. Врачи сказали, что всё случилось из-за сильного стресса.

Это я виновата. Никогда себе этого не прощу. Его смерть навсегда останется на моей совести…

С тех пор мать стала со мной холодной. И раньше-то я любви не чувствовала, а тут… Она никогда не упрекала меня вслух, но я знала, что винит меня.

Ещё были разборки о причине попытки самоубийства. Я молчала… Но позвонили из школы и рассказали о драке, охранник всё доложил директору.

Меня от греха подальше перевели временно на домашнее обучение, чтоб не поднимать шумиху. Так даже лучше было. С уроками я справлялась гораздо быстрее, и появилось свободное время. Но на что его тратить я не знала, ничто больше не приносило радости, не было желания не то, чтобы подниматься с кровати, а просто жить.

Однажды на Ютубе увидела ролик танцоров в стиле хип-хоп, под ним была ссылка на группу во ВКонтакте. Я написала парню администратору. Он ответил только через пару дней, но с неприкрытым сарказмом:

«Бальница? Серьезно? Что я с тобой делать буду?»

Я: «Забраковал, даже не посмотрев? Круто!»

Он: "Ок. Сможешь приехать завтра?

Я: " Да. Куда?"

Он скинул адрес и время.

В назначенный час я была на месте.

Это спортивный центр. В зале, который он указал, не было никого. Я ждала минут двадцать, а когда собралась уходить, то дверь вдруг открылась, и вошёл взмыленный парень лет двадцати. Высокий, красивый и рельефный. Ни здрасьте, ни до свидания, никаких извинений за опоздание. Просто окинул взглядом и сделал серьезное лицо.

– Ну, показывай,– подпёр спиной стену, скрестив руки на груди.

– Что я должна показать?– растерялась.

– Что умеешь, то и показывай.

– Без музыки?– осматриваюсь в поисках музыкального центра.

Он вышел из зала, а через пару минут вернулся и поставил на подоконник беспроводную колонку.

– Вот тебе музыка… Как пользоваться знаешь?– посмотрел на меня как на дурочку.

– Знаю!– задрала нос.

Пусть не выпендривается тут. Самый крутой что ли⁈

Я выложилась по полной, хоть и без партнёра было сложно.

Он просто стоял и молча смотрел, иногда потирая руками виски.

– Ну, что скажешь?– подошла к нему после танца, восстанавливая дыхание.

– Ты есть хочешь?– задал мне странный вопрос и пошел к выходу.

– Не очень… Так что с танцем?– семенила за ним следом, на ходу цепляя свой рюкзак со стула.

– А я хочу. Пойдешь со мной, я только переоденусь.

И что это такое было? Тебе понравилось или нет?

Через полчаса мы сидели в ближайшем от зала кафе. Он что-то заказал поесть, но я только сок выпила.

– На диете?– кивает на мою тарелку, к которой я не притронулась.

– Нет. Просто не хочется… Нас на диетах не держат, лишние калории на паркете сжигаем.

– Сколько тебе лет?– прищурившись, смотрит на меня.

– Почти шестнадцать…

– Значит – пятнадцать,– пилит в своей тарелке кусок мяса.

– Какая разница? В начале января шестнадцать будет.

– А то, что с тобой проблемы могут быть. Ты начнёшь пропадать на репетициях, родоки ментов вызовут и мне за тебя достанется. – Тыкает в воздухе вилкой в мою сторону.

– А если не достанется? Возьмёшь?– надежда, значит, есть.

– Уверена?

– Да!– улыбаюсь я.

– Есть в тебе потенциал. И пластика отменная. Давно девчонку такую ищу, но всё как-то не то. А ты подходишь.

Я довольно улыбаюсь.

– Меня, кстати, Антон зовут,– протягивает мне руку.

– Сельванна,– жму в ответ и представляюсь своим никнеймом.

– Вау, и имя охренительное.

– Ладно, чем тут в вашей столовке кормят?– пододвигаю к себе тарелку и потираю ладошки.

Он смеётся.

– Мы точно сработаемся.

Так я попала в «Masked gangsters». Первые полгода я в основном училась прыжкам и стойкам на руках. Даже с моей физической подготовкой это было трудно. Но я упорно занималась. А Антон терпеливо со мной работал, даже когда психовала. Называл «sister»… Сказал, что очень хотел, чтобы у него была младшая сестрёнка, но не повезло. Я в шутку предложила подарить свою.

Кстати, благодаря нему я вернулась в школу через пару месяцев. Он настоял, сказал, что нужно быть выше и сильнее этого. И я пришла обратно. За первое же вякание в мою сторону Альбина получила от меня мордой об парту. Остальные подружки – курицы сразу притихли. Больше этот курятник в мою сторону даже не смотрел.

А ещё Антон иногда забирал меня из школы. Школьные сплетницы разнесли, что он мой парень. Разубеждать не стала.

У Антона была девушка, которая через год после нашего знакомства его бросила и тут же выскочила замуж за какого-то богатого папика. Конечно, Решетняк же всего лишь наследник, да ещё и второй по очереди в чете. У его отца какие-то заводы по производству стройматериалов. Оказалось, что мой отец с ним хорошо знаком, они сотрудничают. Нашу дружбу даже одобрили, хоть сначала мать и истерила.

После расставания Антоша расклеился и ушел в запой на две недели. На телефон не отвечал, на репетиции забил. Я пришла к нему домой сама после занятий в институте. Он открыл дверь полуживой.

– Ну, и во что ты превратился?– брезгливо глянула на него.

Зарос, в одной одежде уже, наверное, неделю ходит, перегар в квартире, хоть святых выноси. Бардак. Кругом пустые бутылки и коробки от еды. Не голодал и то хорошо.

– Не нравлюсь? Тогда не смотри… Иди домой!– язык заплетался.

Я просто оттолкнула его в сторону и прошла в прихожую.

Не знаю, откуда у меня взялись силы, он здоровый, но я затолкала его в холодный душ. И вымачивала там, пока не посинел от холода, а алкоголь более-менее не выветрился из его головы. Оставила дальше приводить себя в порядок, а сама занялась уборкой. Я и представить не могу, сколько бутылок выгребла отовсюду. Мешки с мусором аккуратно выстраивались в ряд в коридоре.

– Оставь! Я сам… Или клининг завтра закажу,– прервал мою работу Антон. Мокрый, посвежевший, чисто выбритый вышел из ванной.

– Кофе будешь?

– Буду,– взлохматил влажные волосы на голове.

После кофе мы всё же закончили уборку. Квартира сияла, как новенький пятак. Без сил грохнулись на диван, раскинув руки в стороны.

– Sister, никогда не влюбляйся. Оно этого не стоит… Оставляет только боль и разрыв души внутри…

Я эти слова запомнила, так и жила все эти годы, медленно холодея и зверей, подстёгивая себя тем, что доверять нельзя, мужчины все мудаки и насильники. На все попытки обидеть меня отвечала кулаками, на неуважение – агрессией. Научилась смотреть так, что по одну взгляду было понятно, что ко мне лучше не подходить. При этом прекрасно понимала, что из обычной красивой девушки я превратилась в шикарную и сексуальную красотку. И пользовалась этим на все сто, ничего не давая взамен.

А с матерью так общего языка и не нашли. Просто сосуществовали рядом. Прислушивалась только к отцу, но поступала всегда по-своему. Научила их не лезть в моё личное пространство или хотя бы не пытаться. Не надо меня учить, я научусь на своём опыте. Только им мои методы учёбы не нравились. Мать считала меня позором семьи, каждая моя выходка серьезно осуждалась и каралась. Материально. Спасала работа на дубляже и, что я перекидывала деньги на другой счёт до блокировки карт.

Вся моя жизнь последние четыре года – это учёба, работа и изматывающие тренировки. На каникулах могла позволить отпуск и съездить куда-нибудь.

У детей моего круга сплошные праздники и тусовки, а мне это всё поперек горла стояло, не смотря на то, что позволяла себе вылазки в клубы. Мне было там скучно, вот и устраивала перформансы. Теперь за них ещё и неплохо платят. Но дома по головке не гладят за такое.

Проблем с полицией тоже хватало. И не только из-за драк. Я гоняю. На спор или на деньги – не важно. Люблю скорость. Не раз приходилось удирать от ДПС, лишалась прав, платила бесконечные штрафы.

В общем, девочка – не сахар.

* * *

– Нравлюсь такая?– задаёт вопрос Сэл, когда завершила свой рассказ.

– Я просто ещё не переварил информацию,– обтекаю после услышанного.

– Я предупреждала…

Она встала и вышла из комнаты, оставив меня одного со своими мыслями.