Текст книги "Сирена (СИ)"

Автор книги: Вийя Шефф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Глава 47

Вечером проводила Мишку в аэропорт, улетел к родителям, через неделю прилетит в Лос-Анджелес, а сама решила прогуляться по Москве, благо на улице потеплело. Город сверкающий миллионом лампочек и толпы людей на улицах. Давно я, просто так, не ходила нигде пешком. Всё время куда-то спешу, бегу, еду. Не могу позволить себе остановиться и постоять.

На ужин захожу в ресторан крестного – полгода назад открыл. Шикарное местечко, чувствуется люкс. Думала меня с моём наряде, спортивный лук, не пустят, но нет.

Хорошо и вкусно кормят.

Я как раз начинаю есть свой стейк, когда в кресло напротив плюхается Алекс. Кусок застревает в горле.

После концерта его хотелось убить ещё больше.

По сценарию в конце песни он должен был изобразить желание поцеловать, а я оттолкнуть. Но этот идиот меня реально поцеловал, впился в губы, как пиявка. За кулисами пришлось отвесить ему хорошую оплеуху. Только это вряд ли на него подействовало, стоял и смеялся, потирая щёку.

– Что тебе надо?– внутри расползается раздражение.

– Два дня назад ты лишила меня секса, так что ты мне должна,– совсем охренел.

– Кулачком поработаешь. И вообще такой скорострел, как ты, за те три часа, что тебя не было, мог бы и успеть.

Он только надменно ухмыляется, пропуская мою колкость.

– Я хочу записать с тобой песню,– идёт напролом.

– А я нет,– отрезаю кусочек мяса.

– Тогда я не уйду, пока не согласишься,– стягивает с моей тарелки помидор.

Где таких борзых делают⁈

– Я не собираюсь с тобой снова петь, ты же бездарность!

– Многие с тобой не согласятся,– стаскивает ещё кусочек моего блюда.

– Твои поклонницы текут от смазливой мордашки и хорошего пиара.

– Значит, ты признаешь, что я красавчик,– пошленько улыбается и снова тянется к моей тарелке, но не успевает.

Я перехватываю его руку у запястья и ставлю на неё нож.

– Ещё раз возьмёшь еду с моей тарелки, я из твоей руки шашлык сделаю,– смотрю на него свирепым взглядом, надавив немного на ножик.

– Ладно, я понял,– выдергивает ладонь.– Ты шизанутая!

– От такого же слышу.

– Всегда нравилось это в тебе,– восторженно выдыхает слова.

Жестом руки подзывает официантку:

– Мне тоже самое,– показывает на моё блюдо.

– Так что насчёт песни?– снова заговаривает после того, как ему принесли заказ.

– Я уже сказала – нет!

– Ты из-за этого глупого поцелуя дуешься? Извини, сымпровизировал.

– А тебя просили импровизировать? Ты меня подставил! Мне твои поклонницы все соцсети говном закидали. Я про себя давно такого не читала,– раздражение выходит на высший уровень.

Ещё немного и я взорвусь.

– Увы, это цена успеха,– совершенно спокойно пожимает плечами, отправляя кусок мяса в рот.– Надо пользоваться моментом и на волне хайпа выпускать совместный трек.

– Засунь свой трек себе подальше! – я взрываюсь.

– Тогда я буду ходить за тобой, пока ты не согласишься. У меня время есть,– складывает руки в замок, поставив локти на стол, и ехидно улыбается.

Как же он бесит!

– Если делать нечего – пожалуйста! – бросаю приборы в тарелку, достаю из кармана деньги и кидаю на стол.

– Я бы и сам заплатил.

– У нас каждый платит за себя,– хватаю рюкзак и направляюсь к выходу.

Он догоняет меня на улице.

– Давай подвезу. Куда тебе?– дёргает за рукав пуховика.

Я выдергиваю руку и поворачиваюсь к нему лицом.

– Отвяжись от меня! Я и на такси прекрасно доберусь!

Собираюсь уйти, но этот наглец подхватывает меня, перекинув через плечо, и тащит на стоянку в сторону своего Мерседеса.

– Отпусти меня, придурок!– бью кулаками в спину.

Но он здоровяк, почти как Антон, немного только в плечах поуже. А в такой позе справится с ним сложно.

– Угомонись! Просто подвезу до дома,– хлопает рукой по заднице и отпускает меня у машины, а потом силой запихивает в неё.

Сволочь! Ещё никто себе такого не позволял.

Но довез не до дома, он же даже адрес не спросил. Мы приехали к офису дяди Вовы.

– Я не здесь живу.

– Я знаю. Здесь студия…

– Я тебе уже сказала – я с тобой ничего записывать не буду!

– Ну, не ершись,– проводит тыльной стороной ладони мне по щеке, за что и получает по ней. – Я ведь не прошу что-то сверхъестественное. Только одну песню. И всё…

– Даже если бы я согласилась, без одобрения Коллингвуда я не могу это сделать,– пытаюсь избавиться от надоедливого нахала.

– Да, брось! Запишем сейчас, а потом продюсеры сами между собой договорятся. Ну, так что?

– Ты после этого от меня отвяжешься?

– Клянусь!– скрещивает пальцы на руке.

– Дверь!

– Что?– не понимает о чём я.

– У нас принято открывать девушкам дверь,– гневно гляжу в его сторону.

– А ты смотрю, за полтора года в Англии стала прозападной,– приподнимает один уголок рта в ухмылке.

Выходит из машины и открывает дверь с моей стороны.

– В Великобритании, неуч!– опираюсь на протянутую мне для помощи руку.

– Ой, извините! Вы правы, я ж институтов тоже не кончал,– театрально делает вдох и прикрывает рот рукой.

– А не мешало бы, хотя б какое-нибудь ПТУ окончить.

– Нет времени – работа, – качает головой. – Идём.

В студии проторчали всю ночь. Удивительно, но у нас вышло. И даже неплохая лирика. Осталось свести и обработать звук. Но этим уже композитор и аранжировщик займутся.

– Ну вот, а ты боялась,– произносит Алекс, тяжело падая рядом со мной на диван и протягивая бутылку воды.

– Не боялась я,– фыркаю в ответ.– Просто работать с тобой – то ещё наказание. Как тебя дядь Вова терпит?

– С трудом. Но скоро отмучается. Последний год пошел,– отвечает спокойно.

– Ты решил уйти?

– Да. Я вполне и сам могу справиться. Мне надоело отдавать большую часть кровно нажитого чужому дяде,– делает большой глоток воды.

– Сразу надо было смотреть, что подписываешь.

– А ты бы смотрела, когда тебе предлагают стать звездой? Подмахнул не глядя.

– Я смотрела и два месяца вела переговоры за выгодные условия,– хвастаюсь перед ним.

– Ну, значит, ты умнее меня…

– Кто бы сомневался, – буркнув себе под нос.

– Поехали, я тебя домой отвезу.

– Э, нет! Ты уже довез,– обвожу пальцем студию.– Я такси вызову.

– Я реально отвезу домой… Что хотел – я уже добился.

– Мало ли что тебе в голову ещё придет. Раньше усталость тебе не мешала…

– Неа, я реально устал и хочу спать. Так что по домам…

* * *

– Куда едем?– спрашивает у машины, открывая мне дверь.

Хоть какие-то манеры появились.

Я называю адрес. Он как-то странно ведёт глазами вверх и вскидывает одну бровь, но ничего не отвечает.

Едем молча, под тихую классическую музыку. Не думала, что он такое слушает. Меня укачало, и я уснула. Усталость дала о себе знать.

Просыпаюсь уже на подземной парковке своего дома. Не была здесь полтора года, но помню её отлично.

Гроу сидит в кресле, откинув его немного назад. Я пытаюсь пошевелить затекшими руками и ногами, шея резко заболела, тру, чтобы снять спазм. Часы показывают, что прошло два часа.

– Ну, ты и соня,– заговаривает Гроу.

– Мог бы и разбудить, когда приехали,– огрызаюсь на его замечание.

– Ты так крепко спала, что не хотелось тебя тревожить.

– Спасибо, что подвез!– открываю дверь и сбегаю от него.

– Что больше английские манеры не нужны?– говорит мне в спину, выходя из машины и следуя следом.

– Зачем ты за мной идёшь? Я тебя не приглашала,– уставилась на него, когда мы оказываемся у лифта.

– Открою секрет – не одна ты здесь живёшь, – шепчет мне на ухо, обдав горячим дыхание так, что мурашки побежали.

– В смысле? Ты тоже?

– Да, купил квартиру на восьмом этаже полгода назад.

– Твоя квартира подо мной? Пипец!

– То есть твоя на девятом? Там никто не живёт.

– Конечно никто! Я в Лондоне живу. А квартира пустует. После отъезда я здесь впервые.

– Тогда пошли ко мне, у тебя там наверняка полуметровый слой пыли. У меня есть две гостевых спальни. Но если очень хочешь, можем и вместе,– подмигивает и протягивает руки в попытке обнять, но получает по шаловливым.

– Оборзел? Квартиру убирают раз в неделю, так что пыли там нет! А ты держи свой…– показываю на его пах.– На привязи. Иначе…

– Люля-кебаб сделаешь?– смеётся. – Ладно, не хочешь – не надо. Уговаривать не буду. На сегодня лимит унижений исчерпан. Спокойной ночи! А нет. Приятного утра!– паясничает.

С каких пор он такой? Несколько месяцев назад ныл как баба, что ему хреново без меня.

Выходит на своём этаже, а я поднимаюсь на свой.

Пустая безжизненная квартира встречает тишиной. Раздеваюсь и прохожу в гостиную к панорамному окну. Касаюсь прохладного стекла рукой. За окном встаёт солнце, окрашивая всё вокруг в коралловый цвет.

В памяти всплывает день, когда мы с отцом стоим на этом самом месте, и он говорит, как они с мамой меня любят.

Я так по вас скучаю!..

На глаза наворачиваются слезы…

За спиной раздается шорох. Я разворачиваюсь. Сзади стоит Алекс.

– Ты случайно свой телефон мне в рюкзак кинула в студии. А дверь была открыта,– протягивает мне смартфон. – У тебя всё в порядке? Это из-за меня? – показывает на слезы.– Извини!

– Всё в порядке. И ты тут не причём, – вытирают быстро слезинки, и забираю телефон.– Спасибо!

Глава 48

Саунд: Artik, Asti – Крылья

– Кто обидел мою кису?– подхожу к ней вплотную.

Чувствую запах её дурманящих духов. Я так часто искал его в парфюмерных магазинах по всему миру, но ни разу ничто даже близкое не попалось.

– Никто… Жизнь…

– Да, она сука такая… Может очень сильно ударить. Я воды принесу,– делаю пару шагов в сторону кухни.

– Бесполезно,– всхлипывает.– Вода отключена, чтобы тебя, не дай бог, не затопить.

– Вот как… Тогда пошли ко мне,– подхватываю со столика её ключи от квартиры и протягиваю руку.

Смотрит боязливым зверьком, но протягивает и вкладывает ладонь в мою. Сжимаю нежные пальчики. Холодные… Вывожу из квартиры, закрываю дверь, и мы по лестнице спускаемся на мой этаж. Квартиры у нас одинаковые, планировка только немного отличается. Но это дизайнеры навертели при ремонте.

– Твоя старая квартира мне нравилась больше,– оглядывается.

– Мне тоже. Но она не моя, я снимал. А хозяйка не захотела продавать.

Сельванна больше не хлюпает носом, только краснота и припухшие глаза напоминают, что плакала.

– Я воды принесу,– подрываюсь, вспомнив, зачем мы спустились ко мне.

– Аха…

Вернувшись со стаканом из кухни, застаю её у моей домашней студии, на которой я демки пишу, если вдруг муза придёт. Или музыку слушаю. Вот в моём плейлисте она что-то и ищет, включает клавишные.

Я молча наблюдаю за ней в сторонке, привалившись плечом к стенке. Заиграла песня, я под неё тут столько прострадал, что вспомнить страшно.

Это её любимая группа.

Пальчики Сэл нажимают на клавиши, оживляя звук.

– Днём и ночью жду одна у окна, но ты снова не приходишь… Третий день без сна, на кого ты с любовью смотришь? Я не верю, что тебя не обниму, не прижмусь к тебе ночью, что не утону, что не утону я в твоих объятиях больше…

Отходит от инструмента и ее, словно невидимая сила швыряет в стену.

– Сэл!– бросаюсь к ней, поставив стакан с водой на пол. Она уже сползла по стенке вниз.

– Без тебя мои крылья сломаны, намертво скованы… Медленно, до земли падаю, ты лови, я в твоих руках… – продолжает петь, опять заливаясь слезами.

– Малышка, ну ты чего?– обхватываю её лицо.

Меня рвёт от того, что ей плохо. Защитить, укрыть, спрятать от всего – вот первое желание.

– Не называй меня так,– рычит сквозь слёзы, пихая кулаками в мои плечи.– Ты своих блядей так зовёшь,– хватает за руки и пытается их убрать.

– Нет никаких блядей, кис,– меняю на привычное.– Я ни к кому не ездил и даже номер заблокировал.

– Другие будут… Они у тебя всегда были.

– Да, я не святой. Прости за это… Но тебя больше года не было.

– Не оправдывайся,– становится отрешённой и отворачивается.– Я тоже не недотрога…

Догадывался об этом, но, пиздец, как выворачивает от одной мысли, что к ней кто-то прикасается. Только предъявлять ей что-то или требовать – я не имею права. У нас даже намёка на отношения нет.

Сажусь на пол, вытягиваю ноги, затягиваю её на себя. Она садится лицом ко мне, обхватывает ногами, обнимает за шею и утыкается носом в моё плечо.

Я расплетаю её волосы, они тяжелым водопадом падают мне на колени. Пальцами перебираю, успокаиваю мою девочку.

– Ты пахнешь как папа,– втягивает глубоко мой запах и прижимается сильнее.

– Я не специально. Парфюм понравился…

– Не меняй его, ты должен пахнуть именно так,– ведёт кончиком носа по моему подбородку.– Такой запах только у родного человека.

Сжимаю её крепко, теряя голову от этих слов. Внутри что-то подпрыгивает и ударяется в горло и мне хочется поплакать вместе с ней. Но я не могу позволить себе расклеиваться, ей нужен рядом кто-то сильный, а не тряпка половая. Тот, кто сможет утешить, сказать какая она милая и красивая, не смотря на то, что по лицу размазана косметика.

– Я люблю тебя…– тихо шепчу ей на ушко.

– Я знаю. Но разве люди могут любить так долго тех, кого нет рядом?

– Люди могут любить всю жизнь и никогда не видеться.

– Это ужасно, Алекс…– отстраняется и смотрит мне в глаза.– Тебе же больно…

– Больно… Но я стараюсь терпеть.

Пальчики Сэл скользят мне в волосы, разминая затылок, она начинает мурлыкать.

– Нет. Не надо,– закрываю ей рот рукой.– Я не хочу уснуть как в прошлый раз от этой песни сирены.

– Сирены…– выдавливает грустную улыбку.– И ты туда же…

– Ты о чём?

– Неважно. Вспомнила тут кое-что. Глупость это…

Она касается пальчиками моего лица, изучает каждый сантиметр. А я от её прикосновений улетаю куда-то, закрывая от удовольствия глаза, урчу.

– Породистый котик,– шепчет в губы.

Я ловлю её губы и совершенно теряют контроль от того, как она держит моё лицо ладонями. Руками с силой вжимаю стройное тело в себя, показывая, что она желанна.

Где-то на фоне включается трек, заводящий меня и заставляющий даже губам двигаться в ритм. Бёдра Сэл начинают на мне выплясывать восьмёрку. Это так эротично, что я издаю стон. Член под ней рвёт одежду. Он так хочет эту девочку, что скоро задымится.

Беру её руку и кладу на него. Заигрывающе ведёт по нему ноготочками, царапает.

– Фссс…– сжимаюсь от резкого болевого спазма.

Рука Сэл проникает под резинку штанов и сжимает горячую головку. Мне словно неожиданный удар в голову прилетает, в глазах темнеет. Освобождает его. Нежно пальчиком по уздечке, и я на грани потерять сознание. Размазывает выпущенную мной смазку по плоти, сжимает руку и двигает ей.

Меня ломает так, что я с грубостью впиваюсь в её губы, на что получаю врезающимися в мой член ногтями.

– Ммм,– сжимаюсь от боли, но тут же понимаю, что я сейчас кончу.

А мы даже не… Тяну за резинку её штанов, но по укусу в шею понимаю, что кайфану сегодня только я.

– Сэл?– пытаюсь разглядеть её сквозь мутный взгляд.

Но она только сильнее сжимает пальчики и ускоряется.

– Да, fuck…– взрываюсь.

Моя сперма заливает её шаловливую ручку. Вижу её хищный и довольный взгляд с полуухмылочкой. Она радуется своей власти надо мной.

Вот сучка! Как ты так можешь?..

Соскальзывает с меня и садится рядом, смотрит, не отрываясь, кусая губку.

– Тащишься от того, что сделала это со мной?

– Угу…– согласно кивает.– И от…– показывает на мои штаны.

Они в сперме.

Блядь, как подросток…

С трудом ухожу на непослушных и трясущихся ногах, чтобы быстро смыть всё с себя и переодеться. Вернувшись, застаю Сэл спящую на мягком толстом ковре у окна. Свернулась как кошечка и уснула.

Какая же ты всё-таки удивительная… Диван же есть.

Подхватываю на руки и уношу безвольное тело в свою спальню. Мы снова вместе в одной кровати, только теперь спит она. И у нас был секс… Да, неполноценный и только мой, но от этой пугливой козочки и такой получить – огромное достижение.

Да, я хочу больше. И ей хочу, чтобы было также классно, как мне. Но потом… Сейчас сон обоим нужен. Обнимаю одной рукой, прижав к себе. Меня развозит как пьяного, и я урчу по-кошачьи от удовольствия, утыкаясь лицом в её волосы.

Моя киса…

Просыпаюсь через несколько часов один.

Сбежала…

Глава 49

Саундтрек: Иван Дорн – Бигуди.

Арс что-то недовольно бурлит на своём языке, игрушка у него не складывается.

– Уу,– отводит мою руку, когда пытаюсь ему помочь.

Такой милый пупсик. На Тоху похож.

Хочется схватить на руки и зачмокать пухленькие розовые щёчки. Но он от меня отстраняется, не знает. Я его видела только на крещении и после на празднике.

– Антош, ему мама нужна,– толкаю ногой друга, который растянулся рядом на ковре.– Он мальчик. Да и вообще… Без мамы плохо.

– Такая нам не нужна, да сынок?– проводит пальцем по маленькому курносому носику.– Она за полгода всего два раза позвонила, чтобы узнать как ребёнок. В Эмиратах задницей по клубам крутит.

– Другая… За тебя любая пойдёт.

– А мне любая не нужна. Я любимую хочу,– тяжело вздыхает.

– А она есть?

– Есть. Но…

– Что?– настораживаюсь.

– Ничего… Она не знает о моих чувствах.

– И чего тянешь? Испугался? Не поверю!

– Есть обстоятельства…

– Ладно. Не хочешь говорить – не говори. Я думаю, ты справишься с этими проблемами.

– Да. Но не сейчас. Нужно время…

Когда Решетняк влюблён – это звездец! Он в депрессию впадает. Вот и сейчас как собака побитая.

– Родецкий сегодня тусовку в честь своей днюхи устраивает. Меня пригласил. Плюс один. Пойдёшь?– отвлекается от давящих мыслей.

– Какой ещё Родецкий? Лучший друг Гроу?– вспоминаю этого парня.

– Да, Илья.

– Не пойду! Там точно будет Алекс,– отказываюсь от его предложения.

– Алекс в Минске ещё. У него концерт там вчера был и сегодня фан-встреча.

– А вы смотрю, дружите?– ревностно.

– Просто общаемся иногда,– оправдывается.– Ну, так пойдёшь?

– А его куда денешь?– киваю на гукающего Арсения.

– Он спать уже будет. А ещё есть няня и бабушка с дедушкой. Найдется, кому присмотреть.

Родители Антона снова сошлись, знатно потрепав друг другу нервы.

– Ладно! Я же всё-таки отдыхать приехала.

* * *

Выходим из машины у бара-ресторана. На вывеске громкое название «Днище».

– Это прикол такой?– спрашиваю у Антона, показывая на надпись.

– Ну, типа того,– смеётся.– Просто ресторан как бы под землёй. Днище пробило. Новое местечко, все крутые тусы теперь проходят здесь. А ещё тут акустика охуительная. Тебе понравится.

Ресторан действительно, словно в каком-то круглом бункере. Два этажа: верхний, он же первый, и цокольный. Весь движ внизу, но и наверху стоят столики вкруговую по всему залу.

Биток. Родецкий встречает гостей внизу у лестницы, под которой сложена гора подарков.

Преобразился парень, я его ещё сопляком помню по клубам, сейчас стал мужественнее. Не красавиц с обложки, но есть в нём что-то по-мужски привлекательное. Девушки к таким тянутся и это даже сейчас заметно – две красотки рядом.

– Ого!– смотрит на меня с удивление.– Вот это шикарный подгон!– благодарит Решетняка.– Мисс, я надеюсь, что вы усладите наш слух своим прекрасным пением?– паясничает как обычно, кланяясь.

– Я не подаю,– в ответ.

– Жаль… Мне было бы приятно.

– Возможно, я передумаю…

– Обязательно передумайте,– продолжает свою дурацкую игру, целуя руку.– Да, хорош! Я рад, что ты приехала,– обнимает и похлопывает по спине.

Клоун. Сколько помню – всегда дурака изображает.

Лиц знакомых полно. Приветствуют, поздравляют с прорывом в мир западного шоу-бизнеса. Много фотографируемся. Веселимся по полной. И даже Антон почти не отходит от меня. На девушек точно не отвлекается, словно их здесь нет.

Что с тобой? Отцовство на тебя так повлияло? Или любовь, про которую ты заикнулся?

– Вау! А говорили, он не приедет,– произнесла рядом какая-то девушка.

Слежу за направлением её взгляда.

Fuck!

В Минске автографы говоришь, раздаёт⁈

Повелась как наивная дурочка! Хрен он пропустит день рождения лучшего друга. Это же Гроу!

Спускается вниз по лестнице, раздавая пожатия и поцелуи направо и налево.

Беру со столика бокал вина и пытаюсь затеряться в толпе. Не хочу с ним встречаться после последней нашей встречи. Стыдно, блин! Тогда мне это таким не казалось.

Обдумываю план, как отсюда незаметно свалить, пока он меня не заметил.

Серьёзно⁈

Я думаю, он уже точно знает о том, что я здесь. Родецкий наверняка его предупредил. И наше столкновение всего лишь дело нескольких минут.

Ну вот! Пробирается через толпу ко мне.

Мечусь, не зная куда рвануть.

Туда! Дёргаюсь направо, там людей побольше.

– Стоять!– успевает перехватить сзади за талию.– Куда сбегаешь?

– Никуда…– втягиваю живот.

Горячая рука обжигает голую кожу. На мне короткая кофта.

– Рад, что ты приняла приглашение,– отводит мой хвост в сторону и утыкается носом в шею.

– Ты подстроил… – меня всю мурашит.

– Естественно. Антон получил приглашение, я точно знал, что возьмёт он с собой тебя.

– Я могла не пойти. Не хотела…

– Тоха умеет уговаривать,– разворачивает к себе лицом.

Обхватывает за виски ладонями, немного сжимая. Ловит мой взгляд. Его такой тяжёлый и счастливый…

– На нас смотрят,– пытаюсь не задохнуться.

– Боишься, испорчу твою репутацию?– улыбается краешком губ.

– Нет… Давно отбоялась. Снимут, все узнают…

– Пусть знают. Я своих чувств к тебе никогда не скрывал.

– Раздуют из мухи слона… Поцелуй наш уже все кто мог, обсудил.

– Давай ещё масла в огонь подольем,– наклонился поцеловать, но я отвернулась, и он только мазнул губами по щеке.– Зачем ты так со мной, а?– прижимает к себе за затылок.

– Давай без публичных лобызаний⁈

– Я найду, где уединиться…

– Даже не мечтай! Просто отдохнём. Без всего этого…

– Окей!– легко соглашается и отпускает.

Как-то подозрительно… Мне его эти качели совсем не нравятся. Я понятия не имею, что от него ожидать. Он непредсказуем. Бывали моменты, когда изображал полный игнор, словно я пустое место. А на следующий день мне привозили огромные букеты цветов от него.

– От меня только далеко не отходи,– тянет за рукав кофты, заметив, что я пытаюсь слинять.

Хрен с тобой! Антоше сейчас всё равно не до меня, он с парнями что-то обсуждает.

– Выпьем?– Алекс тормозит проходящую мимо официантку с подносом.– Держи!– подаёт бокал вина.

У меня и так голова уже кругом, но я беру. Пьём и одновременно прожигаем друг друга взглядами. Не по себе рядом с ним. Раньше я его просто терпеть не могла, а сейчас что-то сломалось. Нет такой яростной неприязни, хоть он меня до сих пор бесит.

Подходит кто-то из его друзей, меня представляют. Завязывается легкий разговор про работу. Алекс подаёт мне ещё один бокал вина. Улыбочка не сходит с его лица.

Хочу свалить тихонько, но сделав шаг, понимаю, что Гроу держит меня за край кофты.

Даже не вздумай!– читаю в его глазах.

Да какого хрена! Командир нашёлся! Но попытка сбежать, показав характер, провалилась.

– Извините, парни! Но киска хочет потанцевать,– придумывает предлог, чтобы уйти.

– Киска? Борзеешь⁈– шиплю на него.

– Пантера, львица, тигрица… Выбирай любое. Но всё это – кисы,– прижимает за талию к себе, раскачиваясь в такт музыке.

– По правилам бальных танцев твоя рука должна быть не на талии, а на линии лопаток,– поднимаю его руку на нужное место.

– Обойдёмся без этих дурацких правил,– возвращает руку обратно и сильно встряхивает меня, вжимая в себя.– Как о твоей причёске все мечтают, когда кружишься в танце… Как о, yeah, и волосы твои летают, как на обложке глянца,– напевает звучащую песню.

– Скажи, что у тебя в кармане фонарик…– чувствую его эрекцию.

– Нет,– нагло лыбится.– Там то, о чём подумала. Возбуждаешь ты меня.

Зачем я спросила⁈

Не задавай вопросы, если не хочешь получить такие ответы.

– Никаких результатов, а что между нами?

Ты манишь меня, ты манишь меня, своими волосами,– продолжает напевать.

Музыка замолкает. На сцену выходит Родецкий, берёт микрофон.

– Гайз, послушайте,– громко кричит.

Толпа затихает.

– Спасибо! Спасибо всем, что пришли отпраздновать со мной мой двадцать четвертый день рождения! Я очень рад! Но я вышел по другому поводу. Кто там за пультом света, можно посветить вот сюда,– показывает пальцем на нас.

Через пару секунд место, где мы стоим, освещает софит. Люди расступились, и мы остались в середине круга с Гроу. Так и не разлиплись друг от друга после танца.

– Я думаю, представлять их не надо,– продолжает Илья.– Но… Эти двое сегодня заявили, что не готовы петь на моей днюхе!

Толпа недовольно заулюлюкала.

Засранец ты, Родецкий!

– Я не так сказал!– оправдывается Алекс, поднимая одну руку вверх, а второй прижимая меня к себе.– Ты попросил наш дуэт, а я отказался до релиза. Справедливо?

– Да!– взорвала толпа.

– Можем караоке спеть,– смотрит на меня, склонив голову в предложении.

Согласно развожу руки.

Взрыв аплодисментов.