Текст книги "Только ты (ЛП)"

Автор книги: Вив Дэниэлс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Я просто не могла подумать, что Дилан окажется похожим на моего отца.

– Определенно, очень подозрительно, – согласилась она. – Особенно после того факта, что он преувеличил рассказ о своей сексуальной жизни, и слов той девушки из твоей группы о «свежем мясе»…

Аннабель, которая сегодня была дежурной официанткой, забежала в бар с заказами на напитки.

– Как дела, дамы?

Пока Сильвия готовила мартини для заказа Аннабель, я поведала ей о последних новостях про Дилана.

– Я не согласна, – сказала она, когда я замолчала. – Я бы не стала делать столь поспешных выводов и осуждать его.

– Ты такая тряпка, – произнесла Сильвия, нанизывая маслины на зубочистки.

– Давайте просто проанализируем происходящее, прежде чем делать какие-либо выводы, – предложила Аннабель. – Ты знаешь этого парня, и он никогда не вел себя как придурок, правильно?

– Она знала его, – поправила Сильвия, наливая напиток в шейкер. – Два года назад. А сейчас он превратился в супергорячего красавчика. Такие изменения могли пойти ему не на пользу.

Ну, я всегда считала его супергорячим красавчиком. Ну, или хотя бы просто супер симпатичным.

Аннабель проигнорировала слова своей сестры и привела очередной довод, загибая пальцы на руках.

– Он решил, что тебе плохо и предложил переночевать у себя, а не делить с тобой постель. Вот в чем разница. Быть может, он по-настоящему беспокоился и не хотел, чтобы ты вела машину поздней ночью. Помимо прочего, ему известно, что в Кантоне ты новенькая и еще не успела обзавестись друзьями. Поэтому он и пригласил тебя на тусовку в свою компанию, – произнесла она, посмотрев на Сильвию. – Думаю, он просто пытается быть милым.

– Тогда зачем ему подчеркивать, что его девушки там не будет? – отметила Сильвия.

– Вероятно, он догадался, что Тесс чувствует себя неуютно рядом с ней из-за всей той фигни насчет того, что когда-то они переспали. Может, это его способ сказать «Давай потусуемся с моими друзьями, и тебе даже не придется иметь дело со странностями моей подруги»?

– А может он пытается сказать «Приходи и сделай мне небольшой подарочек», – предположила Сильвия, разливая мартини в приготовленные Аннабель бокалы.

Закатив глаза, Аннабель отправилась раздавать напитки, предоставив нам достаточно информации для размышления. Сестры Уоррен не знали этого, но я была слишком хорошо знакома с повадками и привычками гулящих мужчин. Отец никогда не приглашал маму в свой круг общения. Они действительно вели себя как «друзья», каковыми и хотели казаться во время путешествий. Как и большинству других мужчин и их любовницам, им было что терять, если бы об их тайной жизни стало известно окружающим. Мама, например, никогда не ходила с отцом в ресторан, опасаясь раскрытия их секрета.

– Я честно не понимаю, как ей это удается, – проворчала Сильвия, находясь рядом со мной, пока я наливала «Пино гриджио» группе девушек, сидящих на другом конце барной стойки. – Я еще не встречала людей, которым бы так подгадили мужчины как Аннабель, но она всё равно продолжает думать о них только хорошее.

– Наверное, это из-за Майло, – предположила я. – Когда-нибудь он превратится в мужчину, и ей хочется верить, что он станет одним из лучших представителей рода мужского.

– Ему лучше таковым и оказаться, иначе я сверну ему шею.

Я улыбнулась словам своей подруги.

– Ну, по крайней мере, ты признаешь, что мужчины могут быть хорошими.

– Майло – еще не мужчина, – возразила она. – Поговорим об этом лет через десять.

Мужчины и вправду использовали Аннабель. Ее первый парень, Марк, оказался вором и бандитом, а, возможно, совершал и другие преступления, о которых мне неизвестно. Сейчас, слава богу, он сидит в тюрьме, но в свое время ему удалось причинить достаточно боли Аннабель, как до, так и после ее беременности. Когда девушка отказалась избавиться от ребенка, и родители выгнали ее из дома, она обратилась к отцу Марка за помощью, но тот обозвал ее лживой шлюхой и настоял, чтобы она сделала тест на отцовство, прежде чем разрушить жизнь его сына. Последнее заявление было самым смехотворным.

Когда Майло исполнилось шесть месяцев, Марка арестовали за проникновение со взломом в дом его соседа, и после получения им судимости вопрос о выплате алиментов потерял свою актуальность. Я считаю, что для Майло отсутствие такого отца в жизни стало лучшим вариантом. Если бы мне пришлось выбирать единственного мужчину, которого мне не хотелось бы видеть в качестве авторитета для будущего поколения, им бы оказался Марк.

Майло является для Аннабель лучиком света, и она по-прежнему не теряет веру в человечество. В отличие от своей сестры Сильвии, которая выросла циником. Если бы я захотела причислить мужчин к незначительным приоритетам в своей жизни, у меня бы всё равно не получилось этого сделать лучше подруги с ее «держись от меня подальше» позицией.

Девиз Сильвии – виновен, пока не доказана невиновность. Она ненавидит всех до тех пор, пока не узнаёт другую их сторону, а тех, кто все-таки становится ей симпатичен можно пересчитать по пальцам.

Вечер был в самом разгаре, и я вдруг поняла, что у меня остается не так уж много времени для дальнейшего обсуждения сложившейся ситуации с моими подругами, но поскольку продажа пива не требует больших затрат умственных способностей, у меня всё еще остается куча времени на раздумья. Да и не со всеми своими мыслями я могла поделиться с сестричками Уоррен. Сильвия делила мужчин на тех, которые изменяют, и тех, кто не делает этого. А может, ее точка зрения единственно верная? Но женщин тоже можно разделить на тех, с которыми можно изменять, и тех, кто является противницами подобного поведения. К первой категории относятся женщины, похожие на мою мать, те, которые выделяют особые феромоны, ощутив которые мужчины говорят: «Я выдержу всё дерьмо. Просто давай сделаем это». Быть может, и я отношусь к этой категории женщин.

Но, в любом случае, я не собиралась пропускать субботнюю смену ради просмотра футбольного матча с Диланом и его приятелями. Даже несмотря на отсутствие Ханны. Лучше уж я постараюсь запомнить точные пропорции «Амаретто сауэр»,¹⁸ который девушки из женского сообщества за тридцать пятым столиком поглощали словно «Kool-Aid».¹⁹ Видимо, во мне говорит биохимик, но уж лучше работать барменом, нежели официанткой. Хотя, вернее сказать, меня привлекает та часть работы бармена, которая не требует общения с клиентами.

– Эй, сладкая, – послышался сквозь шум чей-то голос. – Эй, вы там, мисс?

Спустя какое-то время я осознала, что меня зовут. Повернувшись, я увидела молодого человека, размахивающего наличкой над барной стойкой.

– Да?

– Три разливных пива для меня и моих друзей.

Я налила пиво и принесла его им. На стульях в конце барной стойке расположились трое парней и две девушки. На некоторых из них были надеты футболки с надписью «Кантон».

– Ну, наконец-то, хоть какое-то обслуживание! – произнесла одна из девиц. – Вы делаете «Амаретто сауэр»?

– По особому рецепту, – улыбаясь, произнесла я и, схватив амаретто и кисло-сладкий сок с полки, начала их смешивать.

Парень, что окликнул меня, наблюдал, как я смешиваю напитки для девушек. Но если честно, он скорее наблюдал, как подрагивает моя грудь.

– Хочешь открыть счет? – спросила я у него.

– До тех пор, пока ты бармен, сладкая.

Я заставила себя улыбнуться и взять его кредитку. На карте было выведено имя – Тодд Дж. Гамильтон-младший. Похоже, отец Тодда настолько сильно его любил, что назвал в свою честь. Должно быть, это приятно. Я же не носила даже фамилии отца.

В следующий раз, когда я подошла к этой части барной стойки, к Тодду и его друзьям присоединилась еще одна девушка, которой явно чем-то не нравились стулья в «Верде», судя потому, что она устроилась на коленях у Тодда. С тех пор как девушка заказала себе «Амаретто сауэр», он ни разу не взглянул на меня. Даже моя грудь больше не удостаивалась его внимания.

Его девушка. Всё ясно.

Вечер был в самом разгаре, молодые люди заказывали разливное пиво, джин с тоником, а группка на другом конце барной стойке – «Амаретто сауэр». В какой-то момент девушки ушли, предоставив парней самим себе. Когда я выполнила последний круг заказов, Тодд мне улыбнулся.

– Как тебя зовут, милая?

– Тесс, – ответила я и вручила ему его пиво.

– Тесс, – повторил он. Мое имя, слетевшее с его губ, напоминало шипение. – Чем собираешься заняться после смены?

– Вернусь домой и займусь учебой. – Я старалась выглядеть открытой и дружелюбной, соблюдая профессиональные повадки бармена. – Мне нужны чаевые, и мы с тобой не друзья.

Выражение замешательство отразилось на его лице.

– Ты же не учишься в Кантоне. – И это был не вопрос.

– На самом деле, учусь. Только что перевелась. – Я пыталась сохранять ту же беззаботность в своем тоне, ведь не было никакого смысла лгать, да?

– О, – он по-прежнему оставался сбитым с толку, – поздравляю.

– Спасибо. – Покинув его общество, я подошла к Сильвии в другой части бара. – Парень испытал шок, узнав, что я учусь в Кантоне.

– Конечно же, он в шоке, – ответила она. – Мы же обслуга, разве ты этого не знала? Не ровня им. Не люди.

Тодд снова привлек мое внимание.

– Знаешь, – невнятно заговорил он, как только я подошла к нему. – Раз ты студентка Кантона, возможно, после смены тебе захочется посетить наше братство? Мы устраиваем небольшую вечеринку. Только для близких друзей.

– Ты не входишь в круг моих близких друзей, – беззаботно произнесла я, наливая ему еще пива.

Он схватил меня за руку, когда я пододвинула ему бокал.

– Пока что, дорогая.

Я отпрянула.

– Случайно не твоя девушка ушла отсюда пять секунд назад?

– Э-э, – промычал он, пожимая плечами, – она не моя девушка.

– Неужели? – спросила я, скрестив руки на груди. – А если я спрошу у нее? Что ответит она?

Выражение на его лице омрачилось.

– Господи, ты злюка. Ты неправильно меня поняла. А ведь явно похожа на тех девчонок, которые любят повеселиться.

Удар по лицу причинил бы мне меньше боли. Через пять минут, когда ребята закрыли счет, Сильвия принесла мне маленькую черную кожаную папку для счета. На чеке в строке «чаевые» красовалась надпись «сучка». Что ж, я даже не удивлена.

– Вот уроды, – выругалась Сильвия. – Сами напросились. В следующий раз в напитках их будет ожидать парочка плевков.

Я кивнула и закрыла папку для счета.

– Да пошли они, – продолжила она. – Эти уроды думают, что любая официантка является легкой добычей. А если не упадешь на колени и прямо здесь не отсосешь им, они ведут себя так, словно ты им не ровня. Но это издержки нашей профессии. Не обращай на них внимание.

– Они меня не волнуют, – произнесла я. И в моих словах была огромная доля правды. Кокетство и развод ради чаевых раздражает, но это часть здешней атмосферы. И такое поведение не составляет большого труда.

Ты одна из тех девчонок…

Тодд и его друзья решили, что я похожа на одну из тех девчонок, которые приводят парня домой, не обращая внимание на то, что весь вечер он провел с другой девушкой. На одну из тех, кого не волнует, что этот самый парень взял на себя обязательства перед другой, которая всё еще верит, что ее половинка не может подцепить официантку в баре. На одну из тех, кого так напоминает моя мать.

Неужели они правы?

Глава 9

Этот мучающий вопрос не оставлял меня в покое и утром следующего дня, когда я собиралась на лабораторную, назначенную на девять утра. Подъезжая к университету, я продолжала обдумывать решение. Вот, например, с такой девушкой как Ханна, Тодд Дж. Гамильтон-младший вряд ли обошелся бы так, как со мной прошлым вечером. Неужели у меня на лбу красуется надпись: «Она легкая добыча»? Или ее замечают лишь подонки, подобные вчерашнему парнишке?

Неужели такие вещи всегда происходили? Я была не особо прилежной студенткой на занятиях английского языка, но также как и остальные в средней школе читала Джейн Остин. Все мои одноклассники чуть ли не в обморок падали от истории любви мистера Дарси и Лиззи Беннет, героев книги «Гордость и Предубеждение», я же была очарована мистером Уикхемом, который пытался соблазнить нескольких героинь в этом романе. Учителя не акцентировали на нем внимание, я же была не в силах выбросить образ этого персонажа из головы. Сперва он добивался женитьбы с обеспеченной Джорджианой Дарси, сестрой мистера Дарси. После с Мэри Кинг из Меритона, наследницей богатого состояния. А вот с кокетливой Лиззи, младшей сестрой Лидии, за душой которой не было ни гроша, он просто сбежал ради секса, разрушив тем самым ее жизнь и жизнь ее семьи. Позже дядя Лиззи сообщил, что в Уикхеме не стихала надежда жениться на богатой девушке, несмотря на его «жизнь во грехе» с Лидией. Меня всегда мучил вопрос, чем бы всё закончилось, не вмешайся мистер Дарси и не заставь он его жениться? Неужели Лидия провела бы остаток жизни, храня свой секрет и воспитывая незаконнорождённых детей Уикхема, пока тот сочетался бы законным браком с какой-нибудь аристократкой?

Если бы существовала невидимая татуировка для девушек вроде нас, Лидия Беннет точно бы стала ее обладательницей.

Мне всё же удалось выбросить подобные мысли из головы, пока я доделывала лабораторную, но настроение по-прежнему не улучшилось. Выйдя из лаборатории, едва замечая, куда иду, я, конечно же, столкнулась с Диланом! Видимо, мое состояние можно было прочесть по лицу, потому что, удержав меня от падения, он спросил:

– Вау, спокойно. Ты в порядке?

– Все прекрасно, – проворчала я. – Просто тороплюсь. Моя смена начинается в десять тридцать ...

– О, точно. Как продвигается работа в ресторане?

Я закатила глаза.

– Да так, прошлым вечером попалась парочка придурков…

– Жесть. Плохие чаевые?

– Полное их отсутствие, – ответила я. – Очевидно, до некоторых парней не доходит, что чаевые – не повод для официантки ложиться с ними в постель.

Пелена застила глаза Дилана.

– И часто с тобой такое случается?

– Я дам тебе знать, если это затянется. Но по словам моей подруги Сильвии, подобное случается частенько.

– Мне жаль. – Он покачал головой. – Надо вытащить тебя оттуда. Я буду держать ухо в остро о любых вакансиях ассистента профессора.

– Спасибо, – поблагодарила я, пожав плечами. – Но это тоже своего рода опыт. Мне следовало догадаться, что парень с таким вычурным именем как Тодд Дж. Гамильтон-младший окажется подонком. Возьму на заметку – всегда проверять кредитку при открытии счета. Если у посетителя окажется придурковатое имя, пусть ожидает соответствующего обращения.

– Мне так жаль, Тесс, – спустя мгновение молчания произнес Дилан.

Что ж, мне не нужна его жалость. Я просто хочу добраться до работы.

******

Вечер пятницы в «Верде» прошел без каких-либо инцидентов. В субботу на ланч пришли особенно вежливые посетители (зачастую местные жители), не пожелавшие идти на футбольный матч. По мере наступления вечера клиенты становились всё более агрессивными, потихоньку ресторан заполняли футбольные фанаты, жаждущие отпраздновать победу Кантона. Большая часть кабинок была заполнена людьми, наряженными в кепки и футболки с символикой Кантона.

– Обслужи двадцать восьмой столик, – произнесла Аннабель, проходя мимо меня. – Шесть человек. Они просили именно тебя.

– Уже пошли заявки? – удивилась другая официантка. – Ну и дела, кто-то оказывается у нас очень популярен.

Данное обстоятельство сбило меня с толку. Я недостаточно долго проработала в «Верде», чтобы обзавестись постоянными клиентами. Приближаясь к столику, я старалась не проявлять ни малейший толики любопытства, но при виде Тодда Дж. Гамильтона-младшего, которого сопровождала парочка взрослых, мой желудок скрутило. Но затем парень, сидящий в уголке, поднял голову и улыбнулся. Голубые глаза, темные волосы. Дилан.

Я жаловалась ему на его же друга?

– Привет, Тесс! – бодро поприветствовал меня Дилан. – Ребята, это моя подруга по курсу биоинженерии Тесс Макманн. Она только что перевелась в Кантон и, к сожалению, ей пришлось работать во время футбольного матча.

– Оу ... – сочувственно произнес хор голосов.

– Тесс, это сотрудники «Кантон Хем», которых я встретил в заключительный «День карьеры». Ты подружишься с ними, если когда-нибудь решишь присоединиться к их пикнику. У них всегда найдется отличное испанское вино. – Он подмигнул одной из женщин, которая улыбнулась ему в ответ.

– Хорошие напитки не сравнятся с тем пойлом, которое пьют мальчики из братства, – произнесла она. – Я Кэтлин Гамильтон, вице-президент отдела по работе с персоналом в «Кантон Хем».

– Приятно познакомиться, – ответила я.

– И, разумеется, – продолжил Дилан, – ты уже знакома с ее сыном Тоддом.

Тодд сидел с опущенной головой, не отрывая взгляда от своего меню.

– Да, мы с Тодом познакомились прошлым вечером, – произнесла я, раздавая меню остальным.

– Я тоже подрабатывала официанткой во время учебы в колледже, – продолжила Кэтлин. – Нелегкая работенка. Всегда найдется придурок, который начнет пускать слюни.

– И не говорите, – согласился Дилан, поглядывая на Тодда. – Звучит ужасно. Как можно неуважительно себя вести по отношению к женщине, которая всего лишь пытается выполнять свою работу?

– Совершенно верно, – согласилась с ним Кэтлин. – Что ж, Тесс, если захотите подать заявление на стажировку в «Кантон Хем», вот моя визитка. – Она протянула мне глянцевую прямоугольную карточку. – На протяжении всей игры Дилан только и делал, что пел тебе дифирамбы.

– Ой, неужели?

Я собрала заказы на напитки и отошла. На оставшуюся часть вечера я сумела к минимуму свести наше общение. Когда я готовила им счет, Дилан нашел меня у компьютера.

– И что всё это значит? – спросила я у него, надавливая на экран с большей, чем того требовалось, силой. – Завалиться сюда вместе с ним и его матерью!

Дилан поднял руки, как бы показывая, что не виноват.

– А что? Ты же сама сказала, что он тебя изводил. У меня появилась возможность исправить это. И заодно бесплатно пообедать.

– Дилан, я не нуждаюсь в твоей помощи и защите.

– Я знаю это, – мягко произнес он. – Но я ненавижу парней, которые выкидывают подобные вещи: ведут себя по-скотски по отношению к людям, и уж тем более к женщинам, считая себя выше них. Я просто хотел преподать ему небольшой урок на будущее.

Я распечатала чек и вложила его в счетницу.

– А я думаю, единственное, чему ты научил его, – это аккуратнее выбирать объект издевательств. Он может любезнее вести себя со мной, узнав, что я учусь с тобой на курсе биоинженерии и что «Кантон Хем» будет лебезить передо мной, но разве это остановит его от хамского отношения к другим официанткам, скажем, к моей подруге Сильвии?

Какое-то время Дилан не спускал с меня взгляда.

– Возможно, и нет. Но это лишь начало. Ему не следовало подкатывать к тебе.

– Хмм. У него же есть девушка, – проговорила я, отведя взгляд в сторону.

– Не всех это останавливает.

Смотрите, кто заговорил. Неужели я неправильно восприняла слова Дилана? Может, Аннабель оказалась права, и он пригласил меня переночевать у него просто из-за хорошего отношения? А приглашение на игру? И неужели он правда не имел коварных намерений кроме помощи со стажировкой в «Кантон Хем»?

– К тому же он не знает, как ты обращаешься с мужскими сердцами. – Просто смотри на кассовый аппарат, Тесс. Так безопаснее, подумала я и рассмеялась. – И... он тебя не заслуживает.

Я повернулась к Дилану. Взгляд его глаз был обжигающим, безудержным и переполненным тоской. Я отпрянула от него, испытав шок.

– Тесс ... – Он было потянулся ко мне, но остановился. – Давай я заберу счет, а ты займешься другими столиками. – Он выхватил счетницу из моих рук и ушел прочь.

Я прижала руку к груди. Под ладонью сердце колотилось так, словно я пробежала милю. Что это было? Что это было? В одну секунду он говорит о том, что несвободный парень не должен подкатывать к другой девушке, а в следующую – смотрит на меня так, словно хочет сорвать с меня одежду прямо здесь, около кассы.

Хорошо, что Дилан ушел. Останься он, и, пожалуй, я бы позволила ему исполнить желаемое.

В следующий раз, когда я проходила мимо двадцать восьмого столика, он уже был пуст. Вместе с чаевыми, оставленными Кэтлин Гамильтон, вице-президентом отдела по работе с персоналом «Кантон Хем», я обнаружила двадцать долларов. Сверху было нацарапано: «Прости. ТДГ».

Мне не нужна защита Дилана. Но я не могу отрицать, что его помощь приносит свои плоды.

******

В воскресенье около двух часов, когда после бранча толпа посетителей схлынула, Дилан опять появился в «Верде». Я снова работала в баре, смешивая всё утро «Кровавую Мэри» и «Мимозу». Когда, в конце концов, я решила, что пора устроить перерыв, мое внимание привлекла девушка-хостес, которая указывала посетителю место у барной стойки. Спустя несколько мгновений на это место уселся Дилан.

– Ты мой первый постоянный клиент? – поинтересовалась я, сложив руки на груди.

– Похоже на то. – Он улыбнулся и открыл меню. Дилан был одет в повседневную одежду: джинсы, футболка с логотипом Кантона и эти чертовы очки. Если бы я не знала лучше, то решила бы, что он нацепил их ради меня. – Что можно перекусить?

– Ты пропустил комплексный обед, боюсь, что тебе придется обойтись сэндвичами и салатом.

– Что бы ты посоветовала? – спросил он, посматривая на меня поверх меню.

– Гигантский бургер, – выдала я. – В нем бекон, рис и козий сыр. Идеально тебе подойдет.

– Вау. Ты не забыла, – удивился он, захлопнув меню.

Я ничего не забыла, чуть не вырвалось у меня, но я вовремя себя остановила. Не буду добавлять эти слова в его коллекцию неопределенных и запутанных заявлений, которыми он закидал меня в последние пару дней.

– Итак, бургер?

– И кока-колу.

Я передала его заказ и занялась нарезкой лимонов, в которых, кстати, не было особой необходимости. Когда я уже собиралась отойти, Дилан остановил меня.

– Ты действительно очень занята?

– А ты пришел сюда потусоваться со мной?

Развернув свою салфетку, он спросил:

– По правде?

– Да.

– Возможно.

– Пятичасового общения с понедельника по среду тебе уже недостаточно? – улыбнувшись, поинтересовалась я.

– Нет, – бросив на меня быстрый взгляд, ответил Дилан.

От его слов у меня перехватило дыхание. Это несправедливо. Бармену в моем лице стоило поддержать разговор в легкой и кокетливо-дружелюбной манере, чтобы получить свои чаевые. Партнеру по лабораторным – посоветовать заняться проектом. А бывшей девушке, которая пытается наладить дружеские отношения, было бы неплохо сказать Дилану отправиться домой и позвонить Ханне.

Я не сделала ничего из перечисленного.

– Я как раз собиралась на перерыв. Нужно немного передохнуть и поесть.

– Перекусишь со мной?

Так я и поступила. В течение следующих сорока пяти минут мы сидели друг напротив друга, разговаривали о нашем проекте, занятиях, любимой еде и фильмах, делились мнениями о текущих экологических нормах в отношении генетически модифицированных пищевых продуктов. Дилан шутил о том, как трудно быть одновременно гурманом и многообещающим биоинженером.

– Я могу оценить негибридный помидор, не пытаясь осудить остальные виды, – смеясь, произнес он.

– Надо полагать, что ты впустую тратишь время с биотопливом, – произнесла я, указывая на него вилкой. – Очевидно же, что твое призвание – еда.

Дилан пожал плечами.

– Полагаю, что во мне все еще говорит пухлый парнишка.

Мой взгляд скользнул по его телу. Грудь, руки – всё, что мне удалось разглядеть через барную стойку. Его слегка накаченные мышцы напоминали мускулы бегуна.

– Не переживай. Ты на него не похож.

Дилан ничего не ответил, и мой взгляд вернулся к его лицу. Перестав жевать и вцепившись в меня взглядом, он наблюдал за моими действиями. Выражение его глубоких голубых глазах я расшифровать не осмелилась.

– Я имела в виду…

– Я знаю, что ты имела в виду. – Он засунул последний кусочек бутерброда в рот и вытер руки салфеткой. – Полагаю, мне пора выдвигаться. Вечером Ханна возвращается в город.

В моей душе все перевернулось.

– Ладно. Хорошего дня.

– И мне необходимо до ее приезда сделать кое-какую работу. – Когда до него дошел смысл сказанного, он неуклюже попытался спасти положение. – Тесс, я не имел в виду, что «моя подруга вернулась, и поэтому мне нужно уйти. Давай пока…»

– Я знаю, что ты имел в виду, – повторила я его же слова, убирая свою тарелку. Ну еще бы! Сколько выходных мой отец провел с нами, пока его жена ездила на спа-курорт со своими богатенькими друзьями или уезжала на Манхэттен вместе с Ханной за покупками? Сколько же было воскресных вечеров, когда он произносил аналогичные слова?

– Спасибо за обед, – поблагодарил он.

– Не стоит благодарности, – произнесла я. – Ты же оплатил его.

– Я благодарил тебя за то, что ты составила мне компанию.

– Оу. – На этот раз я не имела представления, о чем он говорил. – Как я и сказала, у меня был перерыв.

– Но ты могла не проводить это время со мной.

– А ты мог бы не заходить в «Верде».

– Но я зашел, – произнес он, и по тону его голоса я поняла, что за его словами скрывалось нечто большее. – Мне захотелось тебя увидеть.

После ухода Дилана я открыла счетницу. Его счет был на двенадцать долларов. Внутри же лежала двадцатка. Я сглотнула. Если бы на месте Дилана был кто-нибудь другой, я бы ни минуты не сомневалась в количестве чаевых. Безусловно, сумма была приличной, но не такой уж и запредельной. Плюс, Дилан получил в придачу дополнительные услуги в виде беседы с барменом. Тем не менее, у меня возникло такое чувство, будто он заплатил за мой обед, как бы говоря: «Бедная Тесс, она не настолько богата, чтобы учиться в Кантоне, не впахивая при этом на низкооплачиваемой работе; не так состоятельна, как моя подружка, с которой мне следовало бы проводить время».

Временами, когда мама не работала или находилась в состояние уныния, отец выписывал ей чеки на огромные суммы. Он оплачивал ее новый гардероб, уколы ботекса или тратил деньги на другие расточительные вещи, потворствуя ее прихотяхом, чтобы она почувствовала себя лучше. Вот только эти подачки были ничем по сравнению с тем, что он давал жене.

Восемь долларов от Дилана. Двадцатка от Тодда, которой также поспособствовал Дилан. За выходные я получила сто пятьдесят долларов. Такими темпами, я в мгновение ока могу приобрести учебник по тканевой инженерии.

******

Последующие три недели не отличались от предыдущих. С понедельника по среду, как только заканчивались занятия, мы с Диланом встречались в лаборатории и трудились над проектом. Мы приняли решение возобновить проект, начатый в Корнелле, и улучшить его, используя те навыки, которые были приобретены нами за последние два года, конечно дополнив его знаниями по тепломассобмену. В четверг и пятницу, как только заканчивались занятия, я спешила на работу в «Верде». Домой я возвращалась не раньше одиннадцати вечера. В те дни, когда проходили лабораторные работы, от меня несло щекочущими нос химическими реагентами, которые использовались для очистки различных приборов. В дни, на которые выпадала моя смена в ресторане, от меня пахло чесноком и потом парней из братства. Мама перестала дожидаться меня. Я давно не видела отца, что, как я предполагала, устраивало нас обоих. До того, как поставить будильник на шесть утра, у меня оставалось два часа на домашнюю работу. А потом всё начиналось сначала.

От Дилана по электронной почте не прекращали поступать в безумном количестве графики, и вскоре мне стало понятно, что каждый час, который я провожу в ресторане, он тратит на работу над проектом. Сама мысль о том, что он выполняет большую часть работы, была мне противна, но разве у меня был выбор? В любой случае, времени ни на что другое не оставалось. Я проучилась в Кантоне месяц, но так и не узнала имен большинства своих одногруппников. Я часто видела, как они вместе ходят обедать или играть во фризби во дворе, пока мне приходится бегать после лекций в библиотеку или лабораторию. Мои сокурсники обедали в столовой или мелких кафешках, которыми усыпан кампус, я же ела то, что брала с собой из дома, дабы сэкономить деньги.

Я пыталась убедить себя, что всё в порядке, что в Кантон я приехала не для того, чтобы заводить новых друзей, а чтобы получить степень. Кроме того, в государственном университете у меня тоже было не много друзей. Да, я была знакома со своими одногруппниками, с некоторыми мы даже стали приятелями и проводили вместе выходные, но никто из них не был мне особо близок. И так всегда. Возможно, я просто одна из тех людей, у которых нет близких друзей. Даже Сильвия, которую я считаю своей лучшей подругой, не знает обо мне всей правды. Так безопаснее. Чем больше существует людей, которые знают о моем отце, тем больше шансов, что эта история станет достоянием общественности. Таковы правила. И я их соблюдаю.

В эти выходные мои смены выпали на вторую половину дня. Каждое воскресенье после бранча, когда поток людей уменьшался, в ресторане появлялся Дилан, садился за мой столик и уговаривал меня с ним пообедать.

Спустя три недели воскресным утром после, как мне показалось, бесконечного уикенда, посвященного вечеринке в честь Хэллоуина, где собрались чуть ли ни все студенты Кантона, я столкнулась с мамой.

– Ты выглядишь так, словно только что вернулась из ада, – заявила она, наливая мне кофе, когда я взглянула на нее своими осоловевшими глазами.

– Спасибо, мам, – проворчала я в ответ. Хотя по сути так оно и было. Весь уикенд я проходила с блестящими дьявольскими рожками, изображая антипод Сильвии, которая сверкала ангельскими крылышками и серебряным ореолом, покрытым блеском. За стойкой бара мы составили незабываемую парочку, да и чаевые того стоили.

– Так не может больше продолжаться, – проговорила она. – Посмотри на себя. Тесс, пора что-то менять. Продолжишь в таком духе – работа, школа, этот твой проект – и, боюсь, с тобой что-нибудь произойдет.

– Что, например? Состарюсь раньше времени? – огрызнулась я. – Или, дай угадаю, никогда не найду себе парня?

Мама вздохнула.

– Я беспокоюсь не о том, что ты не найдешь себе молодого человека, солнышко. Я переживаю, как бы ты не заболела и не завалила экзамены. Если такое произойдет, как ты сможешь доказать отцу его неправоту?

Я взглянула на нее. Небольшой намек на улыбку отразился на ее лице.

– Мама! – воскликнула я с изумлением. – Что было в том кофе? – Доказать отцу его неправоту? Никогда не слышала, чтобы она была в чем-то с ним не согласна.

– Ой, да ладно, – ответила она. – Ты никогда не была бунтующим подростком. Приятно видеть, что в тебе это есть. Именно поэтому я и не хочу, чтобы из-за учебы ты превратилась в ломовую лошадь. Колледж должен быть веселым временем. У тебя должна быть возможность куда-либо выходить, заводить друзей и, да, встречаться с мальчиками... И я имею в виду мальчиков, Тесс.