Текст книги "Халява"

Автор книги: Виталий Держапольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Где-то были сигареты. – Я засунул руку под подушку и вытащил оттуда распечатанную пачку "Парламента" и зажигалку, хотя секунду назад там ничего не было. Но Маша-то об этом не знала.

– Ух, ты, какие! Фирма! – Девушку взяла сигарету, я щелкнул зажигалкой. С наслаждением выпустила в воздух струю сизого дыма.

– Слушай, – спросил я, тоже закурим, – в этой крысиной норе можно заказать жратву в номер?

– Можно! – кивнула Маша. – Не такая уж у нас и нора… Ты вообще лучший номер занял!

– Ага, люкс, – едко произнес я.

– И обслуживание у нас на высоте…

– А вот здесь я с тобою полностью согласен! – не сдержался я, намекая на нашу недавнюю связь. – Если в этой гостинице все уборщицы такие… э… выдумщицы, я останусь здесь на подольше!

Она даже не зарделась от моей недвусмысленной колкости – настоящая стерва! Она лишь вздернула свой симпатичный носик и с вызовом произнесла:

– Таких уборщиц больше нет нигде!

– Ну, это как сказать, – я вновь не смог удержаться, – вот когда я был на Тайване…

– Ты был на Тайване? – изумилась Маша. – А еще ты где был?

Вот черт, это же совдепия. Заграница только-только начинает становиться прозрачной для обычных людей. Ну ладно, раз сказал гоп…

– Я был практически во всех странах мира, – с напускным безразличием произнес я.

– У тебя что, папа дипломат?

– Возможно – папа, возможно – нет. Тебе какая разница?

– Да так, – она пожала плечами, – просто интересно.

– Сама-то чем занимаешься? – увел я разговор в сторону. – Кроме подработки… Уборщицей. Не вяжется как-то эта должность с твоей фактурой.

– Я учусь. В политехе, – ответила Маша.

– А-а, студентка, – понимающе произнес я.

– А сам-то чем по-жизни занимаешься? – Она вновь перевела стрелку на старые рельсы.

– Я писатель. Начинающий.

– Честно? И что книжки есть? – не поверила Маша. – Сергей Юсупов, – она задумалась, – нет, не встречала я твоих книжек в магазине.

– А может, я под псевдонимом пишу? А откуда ты мою фамилию знаешь?

– Так я же тебе паспорт принесла. Ну и глянула… Чё, честно под псевдонимом?

– Да нет, книжки только к концу года выйдут, – ответил я, нисколько не сомневаясь в сказанном. – Через неделю подпишу договор с издательством… Я только за этим в столицу и приехал.

– Ой, это значит я с настоящим писателем с… Познакомилась! Блин, тетка мне не поверит!

– Какая тетка?

– Теть Вера, она тебя сюда поселила, – пояснила Маша. – Она меня сюда и устроила… Какая у бедной студентки стипендия? На сорок рублей сильно не разгонишься… – жалобно произнесла она. – И так из долгов не вылезаю! А еще за квартиру съемную платить…

– Бедняжка! – Посочувствовал я её ненадуманному горю – слишком правдиво это звучало. Да и самому мне приходилось быть бедным студентом. Приходилось и по нескольку дней сидеть на голодном пайке. – Красавица, подай-ка мне сумочку, – попросил я.

Она поднялась и грациозно, демонстрируя свои неоспоримые прелести, прогулялась до столика, на котором лежала моя сумка. Она взяла её и, соблазнительно покачивая бедрами, вернулась назад. Я открыл сумку и достал пачку десяток, перетянутую аптечной резинкой.

– Этого хватит, чтобы поднять тебе настроение?

Наконец-то мне удалось её пронять. Не ожидающая такой неслыханной щедрости, она взяла деньги неожиданно задрожавшей рукой.

– Я… Это… – она не могла найти подходящих слов.

– Считай это доплатой за работу уборщицы. Я хочу, чтобы ты убиралась в моем номере каждый день, пока я буду в Москве. Без выходных! – предупредил я. Мне просто необходим был постоянный партнер – я потихоньку входил во вкус. А она меня во всем устраивала.

– И-и-и! – радостно завизжала Машка, кидаясь мне на грудь. – Да я…

– Стоп! – оборвал я её ликующие вопли. – Давай сначала пожрем! Я сейчас готов целого быка слопать. Распорядись, чтобы нам сюда притащили.

Она взяла в руки телефон, стоявший на прикроватной тумбочке, поставила на колени и сняла трубку:

– А что заказывать?

– Все самое вкусное. В общем, что хочешь! Главное не забудь бутылку хорошего коньяка, мясо и сок… А в остальном – чего душе угодно! – Я не собирался ограничивать её в желаниях.

Минут через двадцать в дверь номера деликатно постучали. Машка накинула халатик и вышла. Через минуту она вкатила в номер тележку, заваленную разнообразной снедью: красная рыба, икра, горячие отбивные, фрукты… В ведерке со льдом торчала бутылка "Советского шампанского", а рядом с ведерко – запотевший пузырь хорошего выдержанного армянского коньяка.

– Вот это сервис! – радостно воскликнул я. – Кати к кровати все это изобилие. – Ну что? – Я распечатал бутылку шампусика и выстрелил пробкой в потолок. – За наше чудесное знакомство?

– Давай на брудершафт, – предложила Маша, подставляя под пенную струю стаканы.

– Легко! – согласился я.

Мы переплели руки и начали медленно глотать шампанское. Пока мы пили, Машка не переставала тереться о мою грудь вновь затвердевшими сосками. После небольшого отдыха на меня вновь нахлынула горячая волна возбуждения.

– Может, сначала поедим? – не сильно сопротивляясь её настойчивым намеком, спросил я. – Отбивные остынут…

– Мои отбивные горячее некуда! – прошептала она мне на ухо, лизнув мочку шершавым кошачьим языком.

– Что ж, не судьба! – сдался я, падая на кровать.

Она скинула халатик и накинулась на меня, словно не занималась сексом тысячу лет…

* * *

Когда мне, наконец-то, удалось набить живот, было часов восемь вечера. Я расслабленно лежал на кровати, утомленный не только сытной едой, лениво курил, пуская колечки дыма в потолок. Машка тоже молча курила, не отвлекая меня от важных мыслей. За это я был ей благодарен – мне было над чем поразмыслить. А размышлял я над одной проблемой – как мне вернуть перстень. Я не собирался оставлять его в руках грабителей, хотя, если честно признаться, он мне совсем не нужен. С моими-то возможностями. Но если древний артефакт сумел таким образом перестроить мой организм, наделив поистине волшебными свойствами, что мешает ему наделить подобной же силой отморозков, чуть не угробивших меня? А конкуренты, да еще с поехавшей крышей мне в этом мире не нужны. Факт! Если я меня так сложно убить, то я могу не бояться встречи с ними. Только как мне вычислить их местонахождение. Привык я к перстню. И, даже потеряв артефакт, чувствовал с ним некую неразрывную связь… Слабенькую, неоформленную, на уровне подсознания. Я сосредоточился, пытаясь материализовать чудесную вещицу в своей ладони, сжатой в кулак. Но если с другими вещами у меня этот фокус получался – с перстнем выходил полный облом. Я закрыл глаза и расслабился. Попытался почувствовать хотя бы направление… И у меня получилось! Я точно мог определить в какую строну нужно двигаться, чтобы добраться до вожделенного колечка.

– Слушай, Машка, – произнес я, – можешь мне такси заказать? Хочу поколесить по ночной Москве.

– А меня с собой возьмешь? – прищурилась девица.

– Это деловая поездка, – не поддался я на провокацию. – Так есть машина или нет? Я и на улице мотор поймать могу… Только хочу дать заработать знакомому тебе человеку. Он не останется в обиде.

– Есть у тетки водила знакомый, – призналась Машка. – Сейчас схожу, узнаю, может он сегодня покататься.

– Бабки хорошие, – напомнил я. – Не обижу…

– Странный ты, Сережка, человек, – одеваясь, призналась девушка. – Вроде пацан еще, а ведешь себя как взрослый мужик. И в постели тоже… – добавила она, слегка помявшись. – Денег не жалеешь, словно подпольный миллионер…

– Это хорошо, что ты такая внимательная, – серьезно произнес я, – но… Если хочешь продолжения… Засунь свои умозаключения куда-нибудь поглубже! Это ясно?

– Ясно!

– Вот и ладушки! А теперь дуй за машиной.

Минут через сорок подъехал мой лимузин – ухоженная черная "Волга" с шашечками на борту. Значит тетки знакомый – таксист. Тем лучше – будет задавать меньше вопросов. Таксисты люди бывалые, привыкшие и не к таким выкрутасам клиентов. Главное плати монету помимо счетчика, и делай что хочешь.

– Куда поедем, командир? – спросил водила, когда я плюхнулся на соседнее кресло.

– Пока езжай туда. – Я указал рукой направление, в котором чувствовал зов артефакта. – А там поглядим…

Таксист, если и удивился, то вида не подал. Он врубил передачу и неспешно покатился по ночным улицам Москвы. Пару часов мы колесили по освещенным проспектам. Иногда я корректировал направление, заставляя таксиста сворачивать в проулки и подворотни. Водила, не задавая лишних вопросов, исполнял мои прихоти. Я рыскал по столице, как пес, пытающийся взять остывший след. Наконец, проезжая мимо переливающегося разноцветными огнями ресторана "Арагви", я остро почувствовал, что кольцо где-то рядом.

– Останови! – резко приказал я.

Таксист вдавил педаль тормоза в пол, взвизгнула резина и машина встала как вкопанная. Я вытащил из кармана полтинник и протянул хрустящую купюру водиле.

– Жди здесь! Дождешься – получишь столько же! – отрывисто произнес я, выбираясь из машины.

Подходя к ресторану, я убедился, что чувства меня не обманули – перстень находился внутри дорогой забегаловки. Возле дверей меня попытался остановить швейцар.

– Мест нет! – безапелляционно произнес он. – Да и рано тебе еще…

– У меня абонемент, – нагло заявил я, засовывая в карман его форменной куртки скатанный в рулик четвертной, но сначала позволив швейцару оценить купюру по достоинству.

– Милости просим! – Швейцар тут же подобрел и распахнул передо мной тяжелую дверь. – Проводить вас?

– Сам разберусь! – холодно бросил я. – Любезный! – Схватив первого попавшегося халдея за рукав, я сунул ему в руки пять рублей. – Проводите меня вон к тому свободному столику.

– Но этот столик заказан…

Я сунул ему еще десятку:

– Получишь еще четверной, если накроешь его для меня.

Официант алчно сверкнул маленькими глубоко сидящими глазками и растянул губы в подобие радушной улыбки:

– Проходите… Пожалуйста. Сейчас все устрою в лучшем виде!

Я устроился за облюбованным угловым столиком, прятавшемся в тени. Меня плохо видно – зато весь большой зал ресторана как на ладони. Я открыл кожаную папку, и лениво перелистывая страницы, принялся изучать меню. Еда меня не интересовала, но не стоило привлекать к себе излишнего внимания.

– Что заказывать будем? – Передо мной навытяжку стоял давешний халдей.

– Дружище, – проникновенно произнес я. – Давай на твой вкус… Голова не варит, – пояснил я.

– Что пить будете? – спросил официант.

– Коньяк, самый лучший, грамм двести…

– Сделаем! – Официант удалился, что-то чиркая в блокнотике.

Я внимательно смотрел зал. Вот они, красавцы! Буквально через два столика от моего шумно веселилась разношерстая компания: группа подозрительных парней и пара девиц, несколько потасканного вида. Не иначе, как представительницы древнейшей профессии. Среди пьяных рож этой компашки я вычленил знакомую харю – Проха. Водила, что подобрал меня в аэропорту. Вот кто, значит, сдернул колечко с моего пальца. Вернувшийся официант расставит передо мной закуски и графинчик с коньяком.

– Старина, я сразу расплачусь… Счет принеси.

Отвалив халдею хорошие чаевые, я плеснул в стопку коньяка и принялся наблюдать за компанией Прохи. Сидели они, по всей видимости, давно – скоро должны захотеть в туалет. Не прошло и получаса, как Проха в обнимку с одним из собутыльников направился в мужскую комнату. Я тенью последовал за ними. Возле дверей туалета я материализовал в руке "ПМ" и осторожно вошел внутрь. Кроме бандитов в туалете, на мое счастье, никого не оказалось. Уроды стояли, отвернувшись к писуарам и мочились. Я резко ударил незнакомца рукояткой пистолета по затылку. Его ноги покосились и он стек по стене на кафельный пол туалета. Из разбитой макушки сочилась кровь, пачкая светлый кафель. Проха испуганно обернулся.

– Ну, здравствуй, мой сладенький! – удерживая Проху на мушке, весело оскалился я.

Одурманенный алкоголем Проха, не сразу въехал в происходящее. Несколько секунд он тупо смотрел на распластавшегося возле писуара собутыльника, а затем еще несколько секунд на вороненый ствол нагана. Наконец ему удалось сфокусировать взгляд на моем довольном лице.

– Ты?! – Он даже икнул от испуга. – Мы же… Ты же… Пельмень…

– Ну, наконец-то! – воскликнул я, наотмашь ударив Проху ребром пистолета.

Проха споткнулся о край писуара и ляпнулся в зассанное очко. Из раскроенной металлом пистолета скулы брызнула кровь. Проха схватился за рану рукой, но это мало помогло – кровь быстро просочилась сквозь пальцы, и тяжелыми полновесными каплями разбивалась о белоснежный фаянс.

– Встань! – коротко приказал я, для острастки взмахнув пистолетом.

Проха с трудом поднялся. Светлые брюки, напитавшиеся смесью воды с мочой, потемнели и прилипли к ногам.

– Ты же… умер! – трясущимися губами произнес грабитель. – Я сам видел… Пульса не было, так же как у Пельменя.

– Я же предупреждал вас – не на того напали! Убить меня очень сложно… – Сводной рукой я задрал рубашку и показал ему абсолютно чистую кожу, без малейшего намека на шрам.

– Кто ты? Дьявол?

– Это неважно, – криво усмехнулся я. – Ты взял у меня очень дорогую вещь…

– Я верну деньги! Только не убивай! – взмолился Проха.

– Деньги меня не интересуют! Ты их отработаешь… Когда-нибудь, – зловеще пообещал я. – Кольцо! – Я требовательно протянул руку.

Проха сорвал окровавленное кольцо с пальца и протянул его мне. Я свободной рукой открыл кран и сполоснул болт под струей воды, смывая кровь. Затем надел перстень на палец. Ну вот, дело сделано!

– Пришить бы тебя, да мараться неохота! – презрительно прошипел я, сплевывая на пол. – Живи, но помни – ты должен мне!

На пистолете из ниоткуда материализовался глушитель.

– А это – чтобы не забывал! – Я бесстрастно прострелил уроду ляжку. Он закричал. – Помни! – повторил я напоследок и, развернувшись на каблуках, покинул туалет.

В холле гремела музыка, заглушающая любые звуки, так что крика раненного Прохи никто не слышал. Мне повезло, что за время нашей разборки никого больше не приспичило. Я выскочил на улицу и сел в "Волгу", послушно дожидавшуюся меня на противоположной стороне улицы.

– В "Утес"! – скомандовал я водиле. – Хватит кататься!

* * *

Остаток недели, до встречи с Яковлевым, прошел спокойно. Я посещал Московские достопримечательности, музеи, кафе и рестораны, регулярно потрахивал Машку, которую приодел и приобул. Благо, что никакой суеты теперь для этого не требовалось. В общем, отдыхал душой и телом. Наконец наступила заранее оговоренная дата. В приподнятом настроении я отправился на встрече с главным редактором издательства «Трудовые резервы». Яковлев встретил меня радушно:

– Здравствуй, Сережа! Проходи, садись. Чай, кофе?

– Андрей Васильевич… – нетерпеливо ерзал я на стуле.

– Понял! Вижу, что не терпится… – Он весело хохотнул. – Ну что, Сергей, Чижов оказался прав – работа высокого класса. Даже не вериться, – он смерил меня оценивающим взглядом. – Я принял решение – будем публиковать!

– Черт! Я ни капли в этом не сомневался!

– У-у, – покачал головой Яковлев. – А вы оказывается самонадеятельный молодой человек! Но мне действительно понравились ваши работы.

– И когда же?.. – спросил я, пожирая глазами главного редактора.

– Ну… Издательский портфель ну нас на ближайшее время забит… Думаю что в мае-июне следующего года – реально! И это только из уважения к Егору Ильичу! Обычно публикации у нас ждут несколько лет! Поверьте, мой юный друг, для дебюта это очень и очень неплохо! К тому же гонорар за три романа…

– Уважаемый Андрей Васильевич, деньги меня ровным счетом не интересуют! Можете забрать их себе! А я до июня выдам еще три романа!

– Это очень большие деньги…

– Так давайте поможем друг другу! – Я давил на редактора, прекрасно понимая его состояние. – Мне очень важно, чтобы романы вышли в тираж в ближайшее время. А вы разве не найдете применение этим деньгам? Соглашайтесь, Андрей Васильевич! Наше с вами сотрудничество принесет свои плоды… И сейчас и в будущем.

– Что ты имеешь ввиду? – спросил Яковлев.

– Если мои прогнозы сбудутся, вы, Андрей Васильевич, в скором времени озолотитесь. Еще год-другой… Помяните мое слово… Сейчас вы поможете мне, а в будущем я помогу вам! Большего, к моему величайшему сожалению, я не могу вам сказать. Ну что, по рукам?

Яковлев смотрел на меня как на умалишенного, сбежавшего из сумасшедшего дома. Но видимо было что-то в моих словах, и во всем моем поведении что-то такое, что мешало ему дать отрицательный ответ.

– Так по рукам, Андрей Васильевич? – не ослаблял я давление.

– Ты просто Змей-Искуситель! По рукам! – сдался, наконец, Яковлев.

– Правильный выбор! Вы не пожалеете… Да, когда понадобятся качественные переводы заграничной фантастики, можете смело обращаться ко мне.

– А почему ты думаешь, что они понадобятся? – не понял Яковлев.

– Сами все поймете… Через год-другой. Итак, когда ожидать тираж?

– Ну, мне нужно согласовать… За месяц-другой, думаю, управлюсь.

– Отлично! Тогда до скорой встречи, Андрей Васильевич. Новый роман, я думаю, будет готов через два-три месяца, как раз к выходу дебютных… С вами приятно работать!

После того, как я покинул кабинет главного редактора, Яковлев еще долго раздумывал, каким образом он поддался на уговоры этого странного, слегка сумасшедшего юнца. В конце концов, он махнул на все рукой – дел на сегодняшний день у него было запланировано много.

Глава 8

Май 1990 г.

Терпкий запах распустившейся черемухи наполнял родной поселок. Я вдыхал этот тягучий аромат весны полной грудью и не мог надышаться всласть. Черт, как же хороша жизнь! Я поднес руку с кольцом к лицу и подышал на изумруд. Холодный камешек вмиг запотел. Я любовно протер минерал полой рубашки, полюбовался игрой света на гранях изумруда и привычно выдернул из воздуха зажженную сигарету. С наслаждением выпустив в воздух струю сизого табачного дыма, я неспешно пошел вдоль деревянных домов частного сектора поселка. Местами деревья, росшие по обеим сторонам узенькой улицы, переплетались ветками, закрывая чистое, без единого облачка, бирюзовое небо. Легкий ветерок шевелил по-весеннему яркую, изумрудную листву, еще не успевшую потемнеть. Сквозь молодые клейкие листочки просвечивало радужное весеннее солнце. С пышных цветущих кисточек ветерок срывал маленькие белые лепестки и кружил их в воздухе. Я поневоле залюбовался открывшейся мне картиной – это было действительно красиво. Начать, что ли писать картины? Может и таким талантом меня наградил перстенек? Неожиданно пасторальную деревенскую тишину нарушил рев мотоциклетного движка. На улочку, по которой я неспешно прогуливался, из ближайшего проулка вылетел мотоциклист. Запищали тормоза, мотоцикл – дорогой японский агрегат «Ямаха», пошел юзом и остановился от меня буквально в нескольких сантиметрах.

– Ты чего, урод, охренел совсем?! Шумахер сраный! – перепугано заорал я на безбашенного гонщика. Хорошее настроение стремительно куда-то улетучилось.

Мотоциклист сдернул с головы шлем с черным тонированным стеклом, и я с удивлением узнал своего дружбана и однокашника Ваську Шиханова.

– Серега! Братан! – заорал Васек, глуша движку и приваливая чудо японской техники к ветхой ограде. – Ништяк, что вернулся! – Корефуля обнял меня и принялся ощутимо хлопать мне руками по спине.

– Ладно, хорош! Я тоже рад тебя видеть! – Сменил я гнев на милость. – Тебе чего, совсем башню снесло от такого драндулета? Мог ведь и задавить! – попенял я старому другану. – Кстати, где взял?

– А! – Васька расплылся в довольной улыбке. – Где взял, там уже нету! Помнишь Вадьку Симонова? Ну, он лет на семь нас старше учился…

– Смутно, – признался я.

– Он мореходку закончил. Сейчас во Владике… В загранку ходит. Из Японии эту "Ямаху" притащил…

– Понятно, – хмыкнул я, зная тягу дружбана к мотоциклам, – уломал, значит, Симонова?

– Уломал. Я ему такие деньжищи отвалил. Все лавандосы, что мы с тобой на фарце подняли. Эх, было времечко! – вздохнул Васек.

– Значит, ты ща на мели? – правильно расшифровал я вздох Васька.

– Полный ноль! – подтвердил Шиханов. – Слушай, Серж, а ты домой надолго? – В его голосе сквозили нотки надежды. – Мож, успеем замутить чего?

– Не, Васек, я на пару недель, не больше. У меня в столице дела…

– Понимаю, – вновь вздохнул Васек. – Ты ж теперь известный писатель! Твоими книжками вон, даже наш книжный забит… Слушай,

а писатели нормально поднимают?

– Не жалуюсь. – Я улыбнулся в ответ. – Хватает. У тебя-то как дела?

– Ну, то, что я на мели – ты уже знаешь… А так, как обычно: школа.

– Поступать куда думаешь?

– Да не буду я никуда поступать! – отмахнулся Васек. – Пойду к отцу на завод…

– А вот это ты брось! – неожиданно произнес я. – Ты ж не дурак, Васек. На кой тебе в деревне киснуть?

– Да неохота мне больше учиться, – признался Васька. Звезд с неба он и, правда не хватал, но аттестат у него должен быть не лучше, но и не хуже, чем у среднестатистического школьника.

– Васек, можешь мне поверить, но у тебя талант…

– Это какой же? – Васька блеснул ровными крепкими зубами.

– Ты прирожденный коммерсант! А за торговлей будущее. Есть у меня на тебя планы, – признался я Ваське. – Но не сейчас. Через пару-тройку лет, когда сам укреплюсь…

– Серьезно? Подтянешь к себе? – После нашего прошлогоднего бизнеса и моей писательской карьеры, Васек считал меня непререкаемым авторитетом.

– Обязательно подтяну, – обнадежил я его. – Только взамен ты в институт поступишь… В торговый, на экономический факультет.

– Так это ж, – опешил Васька от того, как быстро я все решал за него, – тогда мне к экзаменам готовиться нужно. Я ведь в школе так, в потолок плюю… Думал на завод…

– В институт я тебя и без экзаменов пропихну, – пообещал я. – Есть и средства, есть и люди нужные…

– Серж, а зачем это тебе?

– Понимаешь, у меня большие планы на будущее. А значит, мне понадобятся специалисты, настоящие профессионалы. А высшее образование дает хорошую базу, чтобы мозги работали…

– Мля, Серега, так я мамку обрадую! Она спит и мечтает, что я настоящим интеллигентом стану… С высшим образованием…

– Станешь, Васек, станешь! – не сомневаясь в сказанном, произнес я. – И тогда мы с тобой капусты нарубим по-настоящему.

– Слушай, Серега, может, провернем еще сделку? Скучно без бабла…

– Васек, извини, не могу! Времени нет! Хотя, могу наколку дать, как к зиме подняться хорошо… Дело стопудовое. Выхлоп будет феноменальный…

– Ну, Сержик, не томи!

– У тебя бабла совсем нет?

– Гол как сокол! – Хлопнул себя по ляжкам Васька.

– Ладно, инвестирую я в тебя энную сумму. Самому мне недосуг…

– Денег, что ли, дашь? – не поверил Васек.

– Дам, – кивнул я, вытаскивая из барсетки несколько пачек хрустящих купюр.

– Ох, ты ж! – присвистнул Васек. – Ты такой лавандос с собой носишь? Не боисся?

– Это для дела. Ты первый, кому я деньги засветил.

– Да, ты конспиратор еще тот. Так что я делать должен? Ну, с этими бабосами.

– Все легко и просто. Для начала нужно найти большой склад.

– Э-э-э… – Задумался Васька. – Не проблема, найду.

– Охрану найми, лучше ментов. В свободное от работы время, я думаю, они подкалымить не откажутся.

– Ну а дальше что?

– А дальше начинаешь скупать сигареты.

– Сигареты? – удивился Васек. – Зачем, Серж?

– А затем, что скоро с курехой напряг будет. И сигаретки поползут в цене. К зиме такой навар снимешь – мама не горюй.

– Слушай, а откуда ты об этом знаешь?

– Знаешь, что самое дорогое в мире? – не ответив, спросил я Васька.

– Золото, брильянты?! – с детской наивностью ответил он.

– Нет, старина, – покачал я головой, – самое ценное в мире – это информация. Поверь мне на слово – мне тоже не с руки бабло на ветер выкидывать.

Васька взвесил в руке толстую пачку бумаги.

– А не боишься, что я с ними того… Свинчу по тихой?

– Куда ж денешься с подводной лодки, Васек? – рассмеялся я. – Давай, работай… И про институт не забудь!

– Обязательно в Москву? – Почесал он кончик носа.

– Зачем? – удивился я. – Поступай в городе. Если по конкурсу не пройдешь – можешь использовать лавандос. – Я выразительно щекнул ногтем по пачке.

– А как мы с тобой потом… Ну, я в смысле тебе должен… Такую сумму… Если что вдруг со мной случиться.

– Ты постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось! Крутись спокойно. Не нервничай, береги нервы и сердечко. За здоровьем следи!

– Ну ты прям как моя мамаша! – возмутился Васька.

– За такие деньги я тебе самым родным человеком стать должен. А что до денег… Мы же с тобой партнеры, Васька. Твоя задача – вырастить из этих монет настоящее золотое дерево! Капитал!

– Ты, Серега, прямо Карл Маркс и Фридрих Энгельс в одном лице! – хохотнул Васек, засовывая деньги за пазуху. – А чего ты здесь бродишь, по деревне?

– Нравиться мне здесь: тихо, спокойно. Аромат такой… Дом хочу здесь купить.

– Нахрена тебе сарай? Купи лучше квартиру, – посоветовал Васька.

– Сарай я снесу и построю настоящий особняк… С бассейном. Не знаешь, продает здесь кто-нибудь участок?

– Посуечусь, – пообещал Васька.

– Лучше, если пару участков вместе.

– Заметано! – Васек протянул мне руку. – Свистну, как найду.

– Я надеюсь на тебя, партнер! – пожав руку, произнес я. – Вечером в ресторанчике посидим? Я угощаю!

– Не вопрос, Серега! – обрадовался Васек.

– Пацанов прихвати, давно их не видел.

– Сделаю! – Васька завел свою "Ямаху" и укатил, подняв клубы сизого дыма.

– Вот черт! – не злобиво ругнулся я и продолжил прогулку по деревне.

* * *

С хорошими деньгами на кармане Васек развил бурную деятельность: за ящик водки оформил кооператив на спившегося знакомого мужичка из котельной, арендовал пустующие склады ОРСа местного леспромхоза и принялся набивать их табачными изделиями. Действовал он грамотно, стараясь не привлекать к себе излишнего внимания. Васька не стал примитивно бегать по магазинам, скупая сигареты, он обратился к начальнику отдела снабжения ОРСа. И тот за небольшую мзду свел его с поставщиками табака. На вопрос о цели приобретения столь крупной партии сигарет, Васька выдавал заранее заготовленную версию, что их кооператив заключил договор с каким-то дальним сибирским то ли прииском, то ли лесоповалом на поставку сигарет. Верили ему или нет, это отдельный вопрос, но расспросами больше не приставали. Растратив все деньги, полученные от меня, Васек не остановился. Не знаю, была ли у него какая-то чуйка, особый нюх на прибыль, но он продал свою любимую «Ямаху», а вырученные деньги вложил в товар. К середине июня, когда закончились бабки на табак, Васек связался со мной по телефону, Отчитаться о проделанной работе.

– Здорово, Серега! – услышал я в трубке знакомый голос. – Узнал?

– Васек, какими судьбами? – ответил я. – Бабки закончились?

– Угадал! – фыркнул в микрофон Васька. – Табак заготовил, решил отчитаться…

– Молодец, старик! – похвалил я однокашника. – Я всегда знал, что ты человек обязательный. Так в чем проблема-то? Нечем за охрану склада платить? Или за сам склад не пробашлялся?

– Не, – возразил Васька, – в этом смысле все в изюме! Оплачена до сентября и охрана и склад. Я ведь это… Драндулет свой продал, – с тоской в голосе поведал мне Шиханов. – Деньги в общий котел закинул…

– Ого! – я действительно удивился. – Не ожидал я такого от тебя. Ты ж на него надышаться не мог, пылинки сдувал… Как решился-то?

– С кровью от сердца оторвал! – едва не рыдая, признался мне Васька.

– Не грузись на этот счет, Васек, – посоветовал я ему, – отобьешь свои лавандосы с лихвой. А на вырученные бабки покруче себе дырчик возьмешь. На "Харлея" хватит, и еще останется…

– А что, есть вариант "Харлея" достать? – сразу оживился Шиханов.

– Варианты всегда найдутся, нужно только их, как следует поискать.

– Серега, поищи! – слезно попросил Васька. – Я ведь тебе участок под хижину нашел. Даже не один, а два соседних. Там где ты хотел – на "Зеленой". Только бабок у меня нету…

– Васька, молодец! – похвалил я товарища. – Бабки будут. Только смотри, чтобы не ушли.

– Будь спок, все под контролем! Я вот чего подумал, может еще в табак бабок забросить? У меня еще сотня кубов на складе пустует…

– Логично, – согласился я. – Тогда давай так, вылетай ко мне, я дам денег на дело. Ну и заодно на землю. Сам пока не могу приехать – дела. На билеты денег найдешь?

– Не вопрос! Завтра же и вылечу. Слушай, а до каких пор товар держать?

– Сам увидишь. Как только народ начнет талоны на сигареты получать, курить махру и окурки – так и продавать будем.

– Как курить бычки? – не понял моего юмора Васек. – Для этого же совсем опуститься нужно!

– Погоди немного, Вася, и ты сам увидишь, как опустят всех… Кроме нас, конечно! – с усмешкой произнес я в трубку. – И будут опускать неоднократно, макая лицом в дерьмо…

– Серж, откуда ты все это знаешь?

– Я тебе говорил, братан, что самое ценное в мире – это информация. И тот, кто ей обладает, всегда будет в шоколаде, работая на опережение! Увидишь, как схема сработает в случае с сигаретами.

– Я понял, Серега. Буду ждать.

– Кстати, – вспомнил я. – Как у тебя дела с учебой?

– Поступил на заочку в сельхоз, на экономический.

– Вот это молодец! – одобрил я. – Учись, Васек, образование пригодиться.

– Я слышал, что ты Алехе помог на юридический в Москве поступить?

– Помог, – не стал скрывать я. – Пусть под моим присмотром будет… А то он в последнее время к конопельке пристрастился, колеса глотает…

– Есть за ним такая хрень, – согласился Васька. – Как бы на ширево не подсел.

– Вот-вот. Я за ним присмотрю и в нужную сторону направлю.

– В нужную для кого? – неожиданно спросил Васька.

– В первую очередь для него самого, – подивившись проницательности старого приятеля, ответил я. – Ну и в итоге для общего дела. Он же, сука, хитрый суслик. Такой юрист – для меня настоящая находка. Пусть дерзает. Значит, ты у меня завтра объявишься? – вернулся я к предыдущей теме разговора.

– Да. Завтра вылечу.

– Билеты возьмешь, сообщи мне рейс – встречу.

– Хорошо, – ответил Васек. – До скорого!

– Увидимся! – ответил я и повесил трубку.

* * *

Мои «прогнозы» начали сбываться уже к осени. Ассортимент табачных изделий в магазинах неожиданно начал сокращаться. А к ноябрю полки в торговых залах совсем опустели. К слову сказать, исчезли не только сигареты, но отсутствие табака ударило по россиянам, наверное, больнее всего. Особенно по мужской части населения. Дело обстояло настолько скверно, что появились талоны на сигареты, которые выдавались всем достигшим восемнадцатилетнего возраста. До этого, спасибо товарищу Горбачеву и его борьбе с пьянством, по талонам отпускалось лишь спиртное. Но курящих было на порядок больше, чем алкоголиков… Ситуация в бывшей, вернее пока еще стране Советов, постепенно накалялась…

Я вернулся в Новокачалинск вместе с первым снежком на ноябрьские праздники. Сходил на демонстрацию, по-моему, одну из последних. Красные флаги, транспаранты, патриотические марши из громкоговорителей, духовые оркестры еще работающего завода, леспромхоза, школы, "да здравствует Великая Октябрьская Социалистическая Революция" с большой трибуны, раскрасневшиеся от мороза мордашки молодых девчонок с красными бантами на груди… Черт, а ведь я скучаю по всей этой показушной совдеповской суете… Действительно скучаю!