Текст книги "Урус-хаи (СИ)"

Автор книги: Виталий Рольщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

После боя дульным срезом своего автомата он беззлобно тыкал душмана, повешенного за шею на неизолированном проводе, где роль перекладины исполняла задранная под максимальным углом пушка его отремонтированного танка.

Видели эти глаза и чеченский позор 1995 года, когда многочисленная необученная орда людей, абсолютно не желающих воевать за чуждые лозунги, исправно погибала в основном из-за своего собственного идиотизма, бездарности командиров и предательства правителей. Вновь на противника Змею приходилось смотреть лишь одним глазом. Его правая ладонь любовно поглаживала отполированный приклад незаконно вывезенного из Афганистана АКМа. Теперь он недоумённо глядел то на почти прорубленный ствол верного автомата, то на совершившего это деяние самоубийцу в опереточном костюме Смерти из детских сказок.

Решение было мгновенным: отступив на один шаг, Змей тремя выверенными до миллиметра движениями выхватил свой клинок, машинально ощупал грань лезвия. Всё нормально – не затупилась.

Опомнившийся назгул отнял руку от глаз и развернув меч горизонтально, с нечеловеческой силой толкнул оружие вперёд, нанося в этот раз колющий, а не рубящий удар.

Приближаясь к горлу взводного, острие зловеще вспарывало воздух своим навершием в форме четырёхгранной иглы. Змей отбил выпад навеки замолчавшим АКМом и взмахнул зажатым в правой руке клинком. В короткой багровой вспышке автоматной очереди, выпущенной Викрантом в соседнего назгула сверкнуло бритвенной остроты лезвие работы кабульского усто – мастера – оружейника.

Сам воздух одобрительно свистел рассекающему его смертельному оружию с шестнадцатью профильными зарубками на длинной рукояти.

Бывший нуменорец неловко покачнулся в глубоком седле и схватился руками за кольчужный коиф в районе горла.

Между пальцев в чёрных кожаных перчатках полилась самая обыкновенная красная кровь. Теряя стальные стремена, слуга Моргота обрушился на землю безвольным кулем.

Лежавшие неподалёку ещё три назгула и их стремительно улепётывающие собратья дали понять Змею, что бой завершён.

Носовым платком комвзвода обтёр кровь и достал перочинный ножик. Прочная древесина плохо поддавалась дешевой китайской подделке под швейцарский раритет, но скоро рукоять дополнила свежая – семнадцатая зарубка. Змей любовно погладил нержавеющую поверхность своего клинка грубой ладонью.

В 1988 году он отдал кабульскому оружейнику свою месячную зарплату, премию и тридцать серебряных монет с профилем австрийской императрицы Марии-Терезии. Монеты были им найдены у убитого араба – наемника. Один из солдат, в прошлом недоучившийся студент истфака, объяснил, что в глухих местах Саудовской Аравии такие ещё в ходу.

Помнится, Змей тогда сильно удивился полустёртым талерам, но увольнительную эксперту – нумизмату оформил быстро. Работа длилась долгих три недели, вместо запланированных нескольких дней. Добросовестный оружейник, чьими шедеврами в своё время гордился сам Тараки, никак не мог подобрать правильный сплав.

Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Создавший столько сабель и кинжалов, что их хватило бы на вооружение небольшой средневековой армии, оружейник никогда не сталкивался с таким заказом. Правда, по окончании священнодействия подбора пропорций, неспешного литья и закалки в таинственной среде, изделие получилось прекрасным.

Оно радовало души даже самых закоренелых дембелей из части. Рукоятка из сердцевины векового ливанского кедра обошлась гораздо дешевле – всего в три монеты. Столяр был достоин каждой крупицы серебра в этих старинных изделиях Венского монетного двора. Оружие превратилось в грозное продолжение руки.

За прошедшие с тех пор двадцать долгих лет оно не подвело бывшего лейтенанта ни разу. Змей ещё раз провёл усталой рукой по острой грани лезвия и отправил боевого спутника в чехол. Изношенные застёжки с металлическим звоном стукнулись друг о дружку и были зафиксированы в привычном положении. Взводный бросил утомлённый взгляд на перевязывающего рану на плече Адмирала, на пытающихся поймать бесхозных лошадей парней и улыбнулся. Правой рукой он любовно поглаживал прочную деревянную рукоятку принесшей ему эту нелёгкую победу сапёрной лопатки.

*****

Саурон круглыми глазами смотрел в палантир. То, что показывало древнее творение позабытой нуменорской магии, было невероятно...

Он воззрился на переминающиеся перед троном три полупрозрачные фигуры. Молча кивнул огромному орку. Тот выбежал из зала, послышались отрывистые приказания.

Наконец орки внесли в зал троих связанных людей, положили на пол.

Движением ладони Саурон отпустил орков, встал с трона и прошелся вокруг пленников. Поднял руку. Зазвучала жуткая музыка.

Один из призраков, покачиваясь в воздухе, поплыл к раскрывшему в беззвучном крике ужаса рот пленнику. Белая дымка медленно ввинтилась в рот пленника.

Другой пленный, рослый воин, сжал зубы, глядя на Саурона полными ненависти глазами. Призрак назгула навис над ним. Из дымки, окружавшей привидение, выдвинулось щупальце, коснулось правой подмышки пленника. Несчастный зашелся в смехе – это и требовалось назгулу.

Саурон достал длинный черный кинжал, перерезал путы на руках пленников.

Вскоре обретшие тела назгулы стояли на коленях перед темным повелителем.

– Докладывайте – мрачно кинул Саурон. – Ты, правитель мертвого города Перот, начинай.

– Повелитель... – назгул откашлялся – эти люди, с которыми мы сражались, совсем не из Средиземья. Абсолютно. Мы по вашему повелению бывали во всех краях, кроме разве что западных земель за морем. И никогда не встречали таких странных людей!

– Что вы думаете про это, повелитель южной империи Фуамар? – обратился Саурон ко второму назгулу.

– Я полагаю, что можно попробовать переманить этих воинов на свою сторону... Или же возможно, их отправили по приказу короля, чтобы узнать, что это за неведомые земли.

– Что? – прищурился Саурон.

Третий назгул, бывший некогда одним из прославленных полководцев Средиземья, заявил:

– Я думаю, что пропажа орочьей армии многое объясняет. Возможно, алхимики и колдуны по повелению короля страны, находящейся где-то там – может, за морем, может, вообще в Иномирье, занимались исследованиями... и произошло перемещение королевства в Средиземье. Тогда можно допустить, что воины этого короля приняли нас за своих врагов. Тем более мы напали первыми.

– И что? – поинтересовался Саурон.

Правитель Перота сказал:

– Лично я бы отправил следопытов в эти земли и приказал им, ничем себя не выдавая и не конфликтуя с местными, узнать, можно ли заключить союз с новым королевством. Оружие этих воинов здорово бы нам пригодилось... Особенно учитывая, что у них есть клинки, способные убить назгула. Ведь именно так пал наш Пятый кольценосец...

– ЧТО-О? – вопль Саурона разнесся под сводами Минас-Моргула. – 'И падет пятый кольценосец от клинка, скованного в ином мире, рожденного в огне пламени неведомой горной страны, где вечно гремит война. И окажется одно из Девяти колец в руках рожденного иной землей... И рухнет власть Тьмы...'. Немедля сообщить всем капитанам орков! Сообщите, что тех, кто принесет головы воинов иного мира, я возьму в личную гвардию. А того, у кого окажется Пятое кольцо – доставить живым.

– А если он погибнет? – спросил полководец.

– Нет – бросил Саурон – кому, как не вам про это знать? Пока он носит кольцо, смерть ему не грозит.

Назгулы вышли.

– Но надо постараться, чтобы рожденный в ином мире сам присягнул мне... – тихо прошептал Саурон.

ГЛАВА 3

На далеком юге.

Средиземное море.

Солнце скрылось за горизонтом. Лайнер "Миннесота" вошел в Гибралтарский пролив.

Орландо Блум стоял у борта корабля и задумчиво смотрел то на небо, то на воду.

– Что происходит? – поинтересовался Элайджа Вуд.

– Посмотри на море.

– И чего тут интересного?

– А то, что погода какая-то неестественная... – проговорил Блум. – Не средиземноморская...

Небо над беседующими артистами заиграло странными вспышками...

****

Бледный диспетчер английской военной базы в Гибралтаре повернулся к напарнику.

– Коллайдер продолжает глючить... Что там?

– Ученые все отключили, но аппарат еще фонит.

– И что там?

– Уменьшается зона выбросов. В России исчезла стокилометровая зона с несколькими городами – это был первый удар, в Австралии исчез горный хребет вместе с пятидесятимильной зоной пустыни и городком Алис-Спрингс, а вместо него появился крупный лесной массив, в США исчез целый район – Гарлем.

– Это прекрасно, – заметил напарник – Никогда не любил тупых чернокожих. Надеюсь, там, в параллельном мире, их заставят работать.

– Точно – засмеялся диспетчер и продолжил – короче, последний выброс был здесь. Исчезла зона в милю. Вот там.

– Проверь, как с кораблями там?

– О, черт! Пропал американский пассажирский лайнер Миннесота, а также французский патрульный катер...

Город-порт Миласса (где-то на юге Харадрима)

Орландо Блум проморгался от яркой вспышки. И застыл. Лайнер стоял в порту очень странного города. Слышались вопли ужаса на небольших парусниках и среди разбегающихся людей в гавани. Некоторые из обитателей утлых суденышек прыгали в воду и плыли к спасительному берегу, подальше от страшных железных гор.

. – Элайджа, ты что-нибудь понимаешь? – спросил Орландо.

– Черт его знает! – пробурчал Вуд, опасливо косясь по сторонам. – Представляю, что старина Джексон скажет.

– Знаешь... Я читал книги профессора, – прокомментировал Блум – когда вживался в роль Леголаса. Хочешь, верь, хочешь нет, а этот мир весьма напоминает Средиземье... Поверь мне, я чувствую особенную, мрачную атмосферу.

– Что делать будем? – побледнел Вуд.

– Думать. Что нам остается делать? Здесь на корабле есть несколько журналистов. Придется вести себя так, как будто ничего особенного и не происходит.

И тут к артистам подошла журналистка Мелисса Карпини. С интересом взглянула на город.

– Что это такое? – удивленно протянула она – Это совсем не Ницца!

– Да, это не Ницца – согласился Блум.

Французский патрульный катер La Capricieuse – 'Капризуля'

На французском патрульном катере 'Капризуля' была объявлена боевая тревога. У двух скорострельных пулеметов замерли расчеты, провернулась и застыла башенка с артиллерийскими установками.

Командир, немолодой уже капитан-лейтенант Огюст Франсье изучал в сильный морской бинокль незнакомый ему берег, тем же были заняты и старпом с сигнальщиками...

В этот момент раздался телефонный звонок:

– Чего стоим, кого ждем? – нервно спросил из моторного отделения лейтенант-механик... По непонятной причине в момент переноса дизеля вдруг резко остановились. От толчка механик сильно ушибся головой о какие-то маховики...

У правого пулемета молодой старшина из Эльзаса напряженно всматривался в берег, казавшийся ему странно знакомым...

– Майн Готт, это же Дальний Харад, страна пиратов и людоедов!!! – пробормотал он про себя по-немецки.

В детстве он зачитывался творчеством Профессора Толкиена и вот теперь узнавал места, виденные им только на картах...

Командир напряженно вглядывался в незнакомые ему берега. Вдруг его внимание привлекло нечто, видневшееся с левого борта. Присмотревшись, он разглядел силуэт старого броненосца. Черный корпус, две высокие желтые трубы, двухорудийные башни на баке и корме... И белый флаг, рассеченный синим крестом, на гафеле грот-мачты...

– Да, таких уже тысячу лет, как не строят – произнес он чуть слышно.

–Вы это о чем, месье капитан? – спросила его старпом. Старший офицер, Ирэн Жакоб (для семьи – Ирина Яковлева) была потомком русских эмигрантов, офицеров флота. Поэтому ее выбор, где служить, был предрешен с того самого времени, когда женщинам было разрешено служить на боевых кораблях французского флота.

– 30 градусов на левый борт, в полутора милях от нас неопознанный корабль. Похоже, это по вашей части, Ирэн.

Вглядываясь в окуляры 40-кратного прицела, Ирэн отрывисто произнесла:

– Русский. Эскадренный броненосец "Император Александр III". Под Андреевским флагом. Главный калибр направлен на нас. Боже, что он здесь делает??? Его же нет уже больше ста лет!!!

Этот корабль был для нее не просто боевым кораблем. На нем в 1905 году во время памятной Цусимы служил инженер-механиком ее прадед... С него и началось ее увлечение историей русского военно-морского флота. Как величайшая семейная реликвия из поколения в поколение передавалась старая, выцветшая фотография броненосца на рейде Кронштадта...

Тут один из матросов обратился к капитану и протянул бинокль.

– Посмотрите, что там такое, ровно по корме от нас?

– Сейчас – сказал капитан, принимая бинокль – Поднимайте белый флаг в знак мирных намерений.

Капитан направился к корме, посмотрел в бинокль. Нахмурился.

– Радист! Это пассажирский лайнер "Миннесота". Попробуйте связаться с ними.

– Есть, мсье!

Броненосец " Император Александр III"

Капитан 1-го ранга Николай Михайлович Бухвостов поднялся на ноги. Помотал головой.

– Уф, похоже, японские торпеды пролетели мимо... – перекрестился он и услышал растерянные крики матросов. Бухвостов огляделся и окаменел, в прострации рассматривая незнакомый берег. К капитану подлетел какой-то матрос.

– Ваше высокоблагородие, там...

– Что?

– Неизвестный миноносец! С французским флагом. Они только что подняли белый флаг.

– Так! – распорядился капитан Бухвостов – Готовьте шлюпку. Немедленно проверить состояние корабля, подготовить пушки к бою.

Через полчаса он поднимался на палубу незнакомого корабля...

****

Экипаж корабля "Александр III" взволнованно наблюдал за подходящим катерком, на котором прибывали переговорщики... Всех волновал вопрос:

– Кто же это там на загадочном корабле? Может это громадная подводная лодка вроде 'Наутилуса'?

Один матрос, из образованных, спорил на вечерний чай, что там французы (ну а кто же ещё – про "капитана Немо" француз-то писал!).

С ним не соглашались, мнения разошлись – одни думали, что это немцы, другие – что англичане. Катерок, между тем, становился всё ближе...

И вот на борт броненосца вместе с капитаном поднялись два человека в очень необычной форме.

В этот момент матросы русского броненосцы испытали второе потрясение: один из членов экипажа таинственного корабля оказался... молодой красивой девушкой!

Инженер-механик Феоктист Чуфарин, выбравшийся на палубу для доклада капитану о состоянии поврежденного залпами самураев корабля, вытаращил глаза.

Матрос Кошкин тронул механика за рукав и шепнул:

– Слухай, Феоктист Иваныч, а девица красна-то на вас, ваше благородие, как две капли воды похожа, только усов нету!

*****

Капитан-лейтенант Огюст Франсье и Ирэн Жакоб переглядывались, в свою очередь рассматривая матросов с 'Александра Третьего'.

– Что будем делать? – спросил по-французски Огюст.

– Кхм... – кашлянула Ирэн – Полагаю, вам и карты в руки. Вы же капитан. А я буду переводить. Тут народ весьма своеобразный, про феминизм еще не слыхивали.

– Приветствую героических матросов российского флота Его императорского величества! – произнес Огюст.

Ирэн быстро перевела.

Бухвостов усмехнулся и спросил:

– Скажите, где это мы? Я бывал в Осаке и Нагасаки еще до войны, и могу поклясться (Бухвостов обвел рукой неведомые берега) – это совсем не Япония. Что это, кашалот его раздери?

Огюст набрал воздуха в грудь и выпалил:

– Мы находимся в Харадриме, стране пиратов и людоедов!!!

– Юго-восточная Азия? – не понял Бухвостов.

– Нет... – мрачно протянул Огюст. Это... – француз замялся пытаясь подобрать соответствующую фразу.

На помощь пришла Ирэн Жакоб.

– Это означает, что нас клюнул жареный петух – пояснила она. – И нам надо выбираться из той ситуации, в которую нас загнали любознательные ученые.

– Зимфрен Кардаль или Робур-Завоеватель воздуха?* – поинтересовался какой-то начитанный офицер.

– Точно, они самые! – обрадовалась Ирэн.

– Смотрите! Смотрите! – загалдели матросы, показывая на море – там к кораблям направлялся большой лайнер.

– Это пассажирский лайнер 'Миннесота' – пояснил Бухвостову Огюст. – Сейчас его капитан пришлет за нами шлюпку. Устроим совет и будем решать как поступить. Также госпиталь 'Миннесоты' готов принять раненых матросов.

– Инженер-механик Чуфарин! – пролаял Бухвостов – Немедля доложить о состоянии броненосца! Доктор Петр Павлович Юрьев, что там у нас с ранеными?

– Около сотни, ваше высокопревосходительство! – отозвался доктор. – Очень много тяжелых.

– Так – констатировал Огюст – Наш врач, Жак Моле, тоже прибудет на 'Миннесоту'. Все-таки кафедра военно-полевой хирургии за плечами.

Пассажирский лайнер 'Миннесота'

Капитан пассажирского лайнера Джеймс Браун стоял у борта и нервно грыз мундштук своей любимой трубки. Собравшиеся на палубе туристы возбужденно обсуждали произошедшее. Кто-то горячо доказывал, что это 'несомненно, параллельный мир!'

А Браун думал об ином – что предстоит непростой разговор с двумя капитанами – с французского катера и... броненосца 'Император Александр Третий', прибывшего в эту гавань прямо с Цусимы. Также требовалось принять на борт раненых матросов броненосца.

Рядом с капитаном топталась группа медиков и санитаров из числа пассажиров.

От старинного броненосца отвалили баркас и несколько спасательных шлюпок, отправленных Брауном за ранеными на 'Александре III'

В наушниках капитана зазвучал голос судового врача Питера О'Брайена.

– Кэп, ранения очень странные. Осколочные, размозженные, огнестрельные. Да и сам ____________________

* Герои романов Жюля Верна

броненосец выглядит так... словно...

– Что?

– Словно броненосец выдержал тяжелый бой с кем-то. Как вы это объясните?

– Знаете... – протянул Браун – 'Есть много вещей на свете, друг Гораций, что не снилось нашим мудрецам...' Первое – требуется оказать помощь раненым матросам. Ясно?

Затем Браун стал разглядывать берег моря и постройки непонятного, какого-то средневеково – сказочного города.

****

Через пару часов в кают-компании 'Миннесоты' собрались три капитана.

Старпом Ирэн Жакоб стояла у стола, готовая переводить для Огюста и Бухвостова с английского на французский. Только что она поведала свою версию произошедшего.

Три капитана задумчиво рассматривали грубо нарисованную старшиной Винкельманом карту Средиземья. Бухвостов протянул:

– История, которую вы рассказали... весьма и весьма неправдоподобна. Я сам счел бы любого поведавшего мне ее пациентом скорбного дома. Однако сейчас я сам участвую в этой истории. Вопрос: являюсь ли я безумцем?

– Скорее, персонажем фантастического романа – улыбнулась Жакоб.

– Да, мадемуазель – усмехнулся Бухвостов. – Можно и так сказать. Но это лучше, чем гнить у Цусимы на дне Желтого моря. Ваша история поразительна, но я верю вам. Ибо откуда простой французской девушке знать такие подробности из жизни инженера-механика Феоктиста, как то, что он побил японского моряка-каратиста в таверне Иокогамы или про то, что я и он иногда любим выпить на вахте и побеседовать о том да сем? Итак, ваше мнение, коллега? – обратился Бухвостов к Огюсту.

– Ремонтная команда, думаю, закончит работу через пару часов. Там работает и команда моих водолазов-аквалангистов.

– Превосходно. Ваше мнение, Джеймс Браун?

– Мое? – Браун вынул трубку изо рта. – Мое мнение таково – сейчас толпы фанатов фильма 'Властелин Колец' в нашем мире выстроились в очередь, чтобы вздернуть под торжественную музыку на виселицу ученых. Вот что!

Тут вбежал мичман с 'Александра Третьего' Николай Николаевич Баранов 3-й, поставленный на вахту на борту лайнера.

– Сигнальщики с нашего 'Александра' передают, что там, на берегу, в неизвестном порту, собираются солдаты! Их корабли – по-моему, корветы или бригантины, поднимают паруса... Похоже, нас атакуют. Связаться с берегом не получается! На сигналы о мирных намерениях, как передают с французского катера, их фрегат ответил залпом огненных шаров!

– Что ж. – Бухвостов встал, перекрестился: – Если они хотят войны – будет им война, если желают мира – будет им мир.

Город-порт Миласса. Резиденция наместника.

Наместник города Милассы Рувалак Хряпки был в бешенстве. Неконтролируемая ярость полыхала в его опаловых глазах. Впервые во время его вот уже полувекового правления важным портовым городом в гавань осмелился войти ВРАГ. Именно так – подлый, коварный враг!!! Но как он пробрался мимо Морского Патруля? Как? Ведь такие громадные корабли не заметит только слепой! Да и замысли предательство кто-то из офицеров Патруля – Хряпки немедленно бы узнал об измене... Наместник прикрыл кожистые веки. Стоявший рядом офицер осторожно сглотнул, покосился в окно, где посередине гавани виднелись три железных корабля.

– Небось самый большой под завязку набит неприятельскими солдатами... – подумал офицер. – Почему они не начинают атаку? Почему не высаживают десант? Люди сейчас перепуганы – приходи и бери нас голыми руками...

– Посадить на каждый из наших кораблей по полсотни лучших рубак и по пять огнеметателей! – распорядился Хряпки – И немедля разыщите волшебника Пустовойта – пусть разберется, каким ужасным колдовством движутся и плавают эти железные корабли.

– Есть, высокочтимый и всеславный! – пролаял солдат и выбежал из роскошного зала наместника.

Наместник довольно усмехнулся, уселся в свой трон – кресло, обтянутое пурпурной кожей, с вызолоченными ручками и ножками. И принялся ждать.

Он представил себе, как маг Пустовойт читает заклятия, как эти жуткие корабли погружаются в пучину, как добивают солдаты из луков плывущих врагов... Как он, наместник, допрашивает перепуганного, оборванного вражеского адмирала. И награда, благоволение из рук короля... Новый титул... Да, Потрясатель моря весьма подойдет! – улыбнулся своей мечте наместник.

И тут...

БА-БАХ!!!! – донесся странный, никогда не слыханный грохот из гавани. Наместник бросился к окну и увидел страшное зрелище – десять лучших боевых кораблей Милассы, объятые пламенем, погружались в пучину... В порту, на торговых складах, занимался пожар...

Французский патрульный катер 'Капризуля', Броненосец "Император Александр III", Пассажирский лайнер 'Миннесота'.

– Десять пострадавших пассажиров? – спросил Огюст у капитана 'Миннесоты' Джеймса Брауна – Это печально, но сами виноваты. Их же вы самолично предупреждали, разве вы виноваты, что они не вняли голосу разума? Проверьте свой корабль, а я кое-что уточню...

– Алло, говорит капитан Огюст Франсье – зазвучало в радионаушниках капитана Бухвостова. – Докладываю: враг уничтожен залпом артиллерийских установок. Как у вас?

Бухвостов уважительно покачал головой. Отличная техника у людей из будущего двадцать первого века! И очень нужная... – и ответил коллеге:

– Говорит капитан Бухвостов. Пушечным залпом потоплено десять вражеских кораблей. Супостат в ответ, очевидно, применял горшки с какой-то воспламеняющейся смесью. У нас погибло пятеро – один из горшков попал в сложенные у пушки снаряды и они, охваченные огнем, сдетонировали.

– Так, похоже на греческий огонь – чуть помедлив, протянул голос в наушниках. – Как с броненосцем?

– Удалось закрыть пробоины пластырями, а также откачана вода из трюмов.

– Идти сможете? Каков запас угля?

– Две тысячи пятьсот тонн. Сможем идти со скоростью примерно 10 узлов. Больше делать механики не советуют из-за повреждений.

На борту 'Капризули' капитан Огюст поинтересовался у свежеиспеченного эксперта по Средиземью старшины Эдгара Вилкельмана:

– Куда нам лучше всего идти?

– Судя по карте, нам следует идти до Гавани Кэрдана – рассматривая небольшую карту в книге Толкиена, только что доставленной расторопным матросом из судовой библиотеки 'Миннесоты', констатировал Вилкельман. – Настолько я понимаю, не более 5000 морских миль. Если, конечно, Профессор не ошибся. Хотя... вроде можно зайти в порты Гондора. Я сейчас Властелина прочитаю, освежу память.

Капитан недобро прищурился:

– Если эльфы захотят напасть на нас, им следует написать завещание... Как несомненно уже составляет князь этого харрадримского порта, – кивнул Огюст на охваченный пламенем берег.

Из радиорубки показался растерянный радист.

– Капитан! Я слушал радиоэфир. Там... далеко на Севере есть кто-то!

– Кто?

– Говорят – они из Рыбинска. Целый город перенесло. Связь с их военной базой очень слабая, настолько я разобрал – русские советуют идти к Гавани Кэрдана или в Гондор, в Пеларгир... Больше ничего не понял – сильные помехи.

– Отлично – кивнул Огюст. – Механики, матросы, все по местам! Покидаем порт.

Три корабля медленно двинулись на север. Небо покраснело от отблесков огромного костра, устроенного на месте некогда грозной харрадримской крепости Милассы.

Глава 4

Кольцо назгула

Генрих и Адмирал возбужденно спорили, разглядывая четверых павших назгулов, которых парни стащили в общую кучу. Парочка припряженных родноверов снимали с убитых коней седла и прочие ценности, Змей же подманивал перепуганного коня побежденного им назгула.

– Я тебе говорю – горячился Генрих – этим мертвякам добрых полгода. А один вообще в скелет на наших глазах превратился! Не понимаю, как они ходили, воевали?

– Хм... – протянул Адмирал – ведь профессор их называл призрачными всадниками? Так, дайте подумать. Он посмотрел на тела назгулов и протянул:

– Стоп, а что вот у этого мертвяка на пальчике? Эй, Змей! Скажи-ка, это кольцо Всевластья?

Змею удалось в это время изловить назгульского коня за поводья. Он гладил испуганно косящего глазом жеребца по пушистой черной гриве, когда услыхал оклик Адмирала.

Боец подошел к начальнику экспедиции. Бросил взгляд на своего поверженного противника – распластавшийся скелет в черных доспехах, передернулся.

– Ну, что это за кольцо? – поторопил Адмирал.

Змей присел на корточки, снял черное кольцо с костяного пальца назгула, внимательно осмотрел. Посмотрел сквозь обод на солнце.

– Интересное колечко – усмехнулся Змей. – Думаю, это одно из пресловутых Девяти Колец.

– Девяти? – воззрился на Змея Адмирал.

– Да, – кивнул Змей – а про назгулов есть у меня версия. Вот этот назгул, которого я поверг – истлел на глазах. Наверное, призраки Девяти вселяются в тела живых людей и пользуются ими, пока носитель не погибнет. Во всяком случае, такой вариант объясняет все эти непонятки.

– А ты не боишься, что...

– Кольцо? – усмехнулся Змей. – Вряд ли профессор упоминал хотя бы одного назгула-иномирянина... Да и я не чувствую никаких угроз от кольца. Только растерянность и удивление...

С этими словами Змей положил кольцо в поясную сумку.

*****

Вечером, на заходе солнца, когда аркаимцы встали на привал у руин какой-то древней башни, Адмирал приказал:

– Первая смена – Змей, Малыш и Ричард. В час ночи вас сменят Герман, Люкс и Дылда.

– Хорошо – кивнул Змей.

Солнце давно скрылось за горизонтом, только на вершинах Мглистых гор еще лежали затухающие отблески заката. В ямке, скрытый от чужих взоров, горел костерок.

Змей сидел на длинном заросшем мхом камне – все, что осталось от ворот башни, крутил в руках блестевшее сумрачной чернотой кольцо назгула.

Малыш, невысокий круглолицый крепыш, подбросил в огонь охапку сухих терновых веток, поднялся на ноги.

– Я отойду отлить – сказал он.

– Смотри в оба – посоветовал Змей.

Малыш исчез в сумраке. А Змей продолжал вертеть в руках кольцо назгула, машинально надел на палец и замер.

Темнота, окружавшая его, исчезла, пропала. Теперь вокруг себя 'афганец' видел странные узоры и картины – играющее полярным сиянием небо, синеватые кусты, а среди них сосредоточенно замерла мужская фигура, переливающаяся цветами радуги – красный, желтый, фиолетовый, зеленый...

Змей заморгал. Он, что, как удав какой-то, видит тепло?

Он крикнул:

– Малыш! Ты как?

– Нормально! – отозвалась странная фигура из кустов – А что ты увидел?

– Ничего особенного... – Просто... – Змей помедлил – Как ты думаешь, Малыш, среди наших трофеев есть магические артефакты?

– Не знаю – ответил Малыш. – Достаточно и того, что у моего трофейного коня бляшки на сбруе и стремена – золотые! А в руинах одного...

В голове Змея вдруг прозвучал голос:

– Тревога! Орки!

Он вскочил на ноги, разрядил автомат в небо.

Рядом с костром взметнулся во весь рост Ричард, из башни во главе парней вылетел полуодетый Адмирал. Малыш одной рукой застегивая ширинку, другой водил по сторонам дулом своего пистолета.

– Что происходит? – подскочил к Змею Адмирал.

– Не знаю – бросил Змей – но чувствую – враг близко.

И тут из степи донесся страшный боевой клич. Затем грохот барабанов. Барабанов орков.

– Всем занять позиции! – скомандовал Адмирал.

Парни начали занимать позиции.

Связанный орк, лежавший у джипа, поднял голову, в его глазах зажглась надежда.

Он широко раскрыл рот, издал громкий яростный крик. И захлебнулся воздухом, получив по ребрам от Адмирала.

– Так! – проворчал Адмирал – Эта обезьяна своих дружбанов позвала! Но вот вопрос – с кем это орки в степи дерутся?

– Не в степи – уточнил, вглядываясь в темноту, Змей – Там, далеко, тоже какие-то руины.

– Подумаешь – отмахнулся Адмирал – Здесь везде руины. Все, что мордорцы от гордого королевства гномов оставили.

И тут до людей донесся девичий крик. Не испуганный, а полный яростного торжества.

– Вперед, ребята! – скомандовал Адмирал – Вы же не крысы обрезанные, чтоб прятаться от этих горбоносых орков! Пойдем, покажем им, как нападать на беззащитных девиц!

– За мной! – скомандовал Змей – Зажечь факелы!

Парни подбегали к кострам, принимали от часовых зажженные факелы и неслись вслед за Змеем и Адмиралом. И вот перед ними предстала картина – группа гномов, построившись в боевой порядок, сражалась с орками. Свистнули стрелы, несколько гномов, в том числе девушка в серебристом панцире, упали. Орки рванулись вперед, врубились в расстроившийся строй гномов. В этот момент захлопали винтовки подоспевших аркаимцев.

Орки остановились, ринулись на новоприбывших защитников гномов. С пяток орков упали, но остальные добежали до врагов. Завязалась яростная ночная рукопашка.

Стоя над раненой гномкой, Змей всадил автоматную очередь в грудь орка, затем выхватил из-за пояса свой ужасный инструмент, снес голову с плеч подвернувшемуся под руку здоровенному орку.

– Убийца назгулов! Убийца! Его топор – убийца назгулов! – раздались испуганные голоса среди наступавших орков. Передние ряды орков замерли, а затем повернулись спиной и помчались прочь. В спину им не стреляли.

Гномка усмехнулась, скаля белые зубы.

– Интересный ты, воин. Они подумали, что ты убиваешь назгулов. Дураки. Назгула же никакое оружие не возьмет, даже наши острые клинки, выкованные в сердце гор...

– Мое оружие их убивает – улыбнулся Змей, вкладывая обратно за пояс, в чехол, свое верное оружие. И продемонстрировал гномке свою кисть с черным кольцом на безымянном пальце.

– Кольцо назгула! – лицо гномки стало бледнее луны. – Смертный... как ты завладел им?